Текст книги "Мужеедка"
Автор книги: Джиджи Грэйзер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
– Ты знакома с Аароном?
Ну наконец-то, урод волосатый!Кларисса внутренне просияла. Долго же пришлось ждать нужных слов…
– Привет. – Она понизила голос и вскинула брови – в самый раз, чтоб не сморщить лоб. И улыбнулась, ослепляя Аарона блеском…
– У вас что-то в зубах застряло. – Джорджийский говорок был плоским, как грудь ее матери (до операционного стола).
Боже правый.Кларисса провела языком по произведению своего дантиста, оплатить который ей все было как-то недосуг. Что за грубиян… Будто слепили по моему образу и подобию.
– Приберегала на десерт, – парировала она вслух.
Аарон улыбнулся.
Ямочки на щеках, одна чуть выше другой. Слегка надколотый передний зуб ( неудачно упал в детстве? подрался в колледже? открывал пиво?).Морщинка меж густых бровей, придающая ему вид философа среди мелко плавающих обывателей. Одежка вчерашнего студента, по мнению Клариссы, абсолютно не по статусу: безобразно дешевые солнечные очки, мешковатая рубаха со старомодно коротким галстуком и жеваная спортивная куртка, которой даже усердная глажка не помогла бы. Одним словом, скверный мальчик из приличной католической семьи.
Ах да, а обувь-то! Никуда не годная обувь: даже не ботинки, а сапоги. Ковбойские сапоги!
Не просто ужасно – непростительно… почти.
Денежный мешок оказался комком сырой глины (роскошным комком), однако в умелых пальчиках Клариссы… Да здравствует официант Ларри! Она окинула Аарона цепким взглядом прижимистой клиентки самых грандиозных распродаж, оценивая слаксы мистера Мейсона (ткань, фирма, где брал) и вероятные вкусы в нижнем белье (держу пари на весь свой осенний гардероб, мальчик предпочитает семейные трусы).Чуток подстругать, подкрасить, подправить, за ручку сводить к приличному стилисту – и «мистер Альперт» явится во всей красе.
2. Очередь Аарона
На выходе из «Плюща» Аарон Мейсон поинтересовался у Макси Риза:
– Кто такая эта гордая обладательница роскошной кормы? – Впервые с момента отлета из Джорджии Аарон обнаружил нормально откормленную задницу.
– Кларисса Альперт. Телка супер, ей-ей, просто супер! Понравилась? – Лоб у Риза блестел от испарины, которую Аарона так и подмывало стереть. – Знакома со всем городом, всегда на гребне волны, самый шик, в центре событий. С кем только не встречалась, знает наперечет все скелеты в шкафах и наизусть – все банковские счета. Куколка! Киска! Зацепила? Без проблем, только шепни, я вас сведу.
Аарон мало что понял из этой речи, но суть ухватил: отзыв положительный. И поспешил оборвать Макси:
– Спасибо, я ей сам позвоню.
– Нет вопросов, я все устрою, – заверил тот.
– Телефон. Дай номер, а дальше я уж…
– Я тебе звякну, как только так сразу! Эй, слушай-ка, у меня билеты на выходные. Баскетбол любишь? Ясное дело, любишь… – затараторил Макси.
Из штанов выпрыгнет, лишь бы я у него в долгу оказался.За две недели в Голливуде Аарон Мейсон успел получить больше подарков, услуг и предложений – денежных, физических, законных и незаконных, – чем за всю свою предыдущую жизнь. Похоже, непременные дары являлись обязательным условием здешнего существования наряду с лицемерными комплиментами.
– Выглядишь потрясно, костюм отпадный, классная тачка! – еще успел проорать Макси в спину Аарону, уже садившемуся в машину. «Бентли» подали за пятнадцать секунд – не зря же он сунул двадцатку служащему с парковки! – А как насчет Джесси Бил? Куколка – улет! То, что доктор прописал! Хочешь, состыкую? Не пожалеешь, дружище!
Аарон вставил диск со старым роком в стереосистему за 14 000 долларов, и гитарные переборы давно умершего солиста заглушили голос Риза.
Ай, что за попка…
3. Тусовка
Планировать свадьбу всегда непросто; планировать свадьбу без ведома жениха почти невозможно.
Тотчас после знакомства с Аароном Кларисса расцеловалась с Робертой и направилась к выходу, позабыв о еде, не удостоив даже взглядом парочку тощих желторотых голубков неопределенного пола, при виде которых тип за соседним столиком (деревня! с берегов реки Оранжевой, не иначе)громогласно взвыл: «Боже-мой-боже-мой-боже-мой… Бритни и Джастин!»
Наскоро заскочив в один из восьми «Старбаксов» [4]4
Популярная сеть ресторанов быстрого питания.
[Закрыть], расположенных на трехмильном участке пути к дому, чтобы выпить кофе (поменьше калорий – побольше энергии. Как-никак предстоит втиснуться в платье от Веры Вонг…), Кларисса влетела к себе домой и выхватила пластиковую папку из ящика с нижним бельем, из-под груды дешевых «Секретов Виктории» и дорогущих «Ла Перла» [5]5
Марки нижнего белья.
[Закрыть].
Пару мгновений она созерцала розовую, как кукольный домик Барби, обложку с закругленными уголками, изрядно поистрепавшуюся от возраста и тщетных упований. Кларисса могла бы поклясться, что слышит музыку (чистая правда: в стерео-«Айва» как раз крутился свадебный марш). Розовая папка исполняла роль сундука с приданым, битком набитым журнальными вырезками со свадебными платьями, списками отелей, распорядителей свадеб, флористов, парковщиков, фирм, обслуживающих банкеты, фотографов, видеооператоров, священнослужителей (иудеи? протестанты? буддисты? Кларисса учла любые запросы будущего жениха), устроителей вечеринок, салонов для новобрачных, кондитеров. Тут же был список десяти лучших, по мнению журнала «Город и пригород», классических мелодий для церемонии. Эти пожелтевшие пластиковые файлы она наполняла самой разной, по крохам собираемой информацией, и каждый вырезанный листок обладал силой талисмана, а на каждой странице красовалась от руки выведенная мантра: «Не успокаиваться на достигнутом!», «Почтовый индекс очень важен!», «Флирт лучше аэробики!»
Кларисса вспомнила случаи, когда уже доставала эту папку. Нет, не просто для того, чтобы в мечтательной задумчивости перелистать страницы или добавить вырезку о составлении букетов. После удачного третьего-четвертого свидания с подходящим кандидатом (глава телестудии, удостоившийся чести красоваться на обложке журнала «Лос-Анджелес», кинорежиссер с сизой козлиной бороденкой и первым снятым фильмом в перспективе, владелец частного клуба – обладатель ученой степени в латыни и роскошной шевелюры в косичках) Кларисса всякий раз обращалась к заветной розовой папке. И всякий раз впустую.
Так откуда взялось чувство, что теперь все получится?
Трясущимися пальцами Кларисса забросила в рот таблетку ксанакса [6]6
Транквилизатор, успокоительное.
[Закрыть](привет от лучшей подружки, Грэйви, – с ней вы еще познакомитесь), чтобы угомонить разыгравшийся предсвадебный мандраж, а затем. принялась за работу с полной отдачей раввина, делающего обрезание своему первому внуку.
Воспользовавшись быстрым набором (номера были внесены в память телефона загодя: скорость – основное условие успешной свадьбы), Кларисса обзвонила отели: «Бель-Эйр», «Беверли-Хиллз», «Пенинсула» и еще тот, в Санта-Монике, с уродливым фасадом, зато роскошным холлом. Бракосочетание в отеле позволит сэкономить на устроителе церемоний и на поставщиках праздничной снеди, а рациональность превыше всего.
На всякий случай Кларисса сверялась с планом, начатым много лет назад.
ПЛАН СВАДЬБЫ ДЛЯ МЕНЯ, КЛАРИССЫ РЕДЖИНЫ АЛЬПЕРТ
1. Заказать отель. Немедленно. Прямо СЕЙЧАС!
В каждой из гостиниц она сообщила дежурному, что бронирует банкетный зал на несколько дат. Самым лучшим днем было бы 20 июня, второй вариант – середина июля, и на худой конец, если Аарон окажется крепким орешком, – 2 сентября.
Ее везде поздравили с радостным событием (поздравления были приняты с подобающим случаю достоинством), однако оказалось, что 20 июня повсюду занято, так что пришлось соглашаться на 27-е. Поразмыслив, Кларисса предпочла «Бель-Эйр».
Она назвала номер материнской кредитки. К чему рисковать собственными деньгами?
2. Услуги флориста.
Хм. Проблемка. Эрнест Бьютеруолд, понятно, вне конкуренции – отлично знает вкусы Клариссы, приглашал как-то на день рождения, она же последние пять лет требовала у своих ухажеров только букетов от Бьютеруолда. Однако цены он заламывает за гранью разумного… Пожалуй, стоит пощадить жениха. Вряд ли Аарона обрадует счет на 2000 долларов за цветы для праздничного стола (хотя, конечно, он заплатил бы), и его можно понять (попробовать, во всяком случае). Мысленно поаплодировав собственной новообретенной рачительности, Кларисса набрала номер «Флоридиты» (фирма-близнец Эрнестовой, только не такая заевшаяся, поскольку о букетах «Флоридиты» еще не писали в свадебном выпуске журнала «Стиль») и сделала заказ на 20 и на 27 июня. Флорист-филиппинец поинтересовался именем жениха, и Кларисса на миг пришла в замешательство: стоит ли рассекречивать Аарона?
– Джордж Клуни!
Флорист разохался, как сицилийка на свадьбе своего первенца. Пришлось взять слово, что не проболтается ни одной живой душе, даже своему таиландскому любовнику с пирсингом в пупке. Ведь всему свету известно, что Джордж питает такое же отвращение к вмешательству в его личную жизнь, как и к браку.
Выразив полное и безоговорочное согласие, филиппинец пожелал узнать, есть ли шанс, что о свадьбе напишут в «Стиле». Кларисса обещала подумать и, разумеется, согласовать с Джорджем.
И повесила трубку, радуясь своему природному таланту быстро соображать в состоянии стресса. Клуни вживую она видела всего один раз, когда случайно столкнулась с ним (ладно, по-честному: нарочно поджидала!) у туалета на премьере «Бэтмен и Робин», но какая разница? Слухи если и расползутся, то лишь сильнее заинтригуют Аарона.
Кларисса пробежалась по списку: музыка, подвенечное платье, наряды подружек невесты, мелочи для торжественного приема (изящные блокнотики, элегантные серебряные рамочки, мини-букетики). Да-а… Непростое это дело – организация свадьбы. Без помощи тут не обойтись.
Кларисса решила просветить наконец мать, что единственная дочь скоро станет женой очень богатого, очень известного, очень симпатичного… черт!Телефона суженого у нее пока и нет! Добыть номер телефона Аарона Мейсона,взяла она себе на заметку.
Кларисса с матерью, в отделе для новобрачных на втором этаже универмага «Барнис», любовались, как модели метут подиум подолами новомодных подвенечных туалетов. Кларисса до сих пор не призналась матери, зачем притащила ее на показ: лучше всего сообщить великую новость за обедом, предварительно напичкав мамулю до отвала, как гуся к Рождеству, видом всех этих снежно-белых, мятно-зеленых, конфетно-розовых нарядов.
– С ума сошла! – провозгласила мать, заказав себе салат из свеклы с луком и козьим сыром – без лука, без сыра, без свеклы и без масла.
– Ничего подобного.
Кларисса покосилась в сторону соседнего столика, где стайка беременных девиц истребляла картошку фри с жадностью голубей на паркинге «Макдоналдса». Еще год назад – да что там, полгода! —ее бы стошнило от подобного зрелища. Кларисса и в мыслях не держала посвящать жизнь какому-то сосунку, однако теперь материнство стало не просто шиком – спасибо Мадонне, – но жизненной необходимостью. Пресловутые биологические часы Клариссы оттикали двадцать восемь годков (тридцать один). Да и мода не стоит на месте – как вспомнишь о шикарных нарядах для беременных…
Кларисса улыбнулась будущим мамашам, в душе надеясь, что очень скоро, бог даст, окажется в их числе.
– И хватит твердить одно и то же. «С ума сошла»! Такое впечатление, что ты в меня совсем не веришь.
– Чё? – Мать съежилась, карие глаза сверкнули обиженно и ярко, как стекляшки в аквариуме Клариссы, – в аквариуме, где рыбок отродясь не водилось.
– Ой, только без слез.
– Я верю в тебя, дочка. Когда тебе было пять лет, ты сказала, что будешь президентом.
Опять?! Какого черта мать без конца вспоминает эту дурацкую историю? Кларисса и сказала-то так исключительно в пику мальчишке, который ей тогда нравился: сопливый нахал заявил, что, он станет президентом. Держи карман шире.
– Мама, ты же знаешь, я не честолюбива.
Официант появился с салатом из ничего и поставил тарелку перед Клариссой…
– У меня что, клеймо «диета» на лбу отпечатано?
Он тут же исправился, передвинул тарелку к матери, а Клариссе подал заказанный чизбургер с картофельным салатом.
– Мама, мне нужна твоя помощь. Ты, конечно, жуткая зануда и портишь мне жизнь, но вкус у тебя отменный.
Мать изучала салат с видом ювелира, оценивающего сомнительный бриллиант. И отпихнула тарелку:
– Estúpido! [7]7
Идиот (исп.).
[Закрыть]
Присмотревшись, Кларисса уловила на листьях проблеск оливкового масла.
– Ешь!
Проигнорировав приказ, мать стала потягивать чай со льдом, а Кларисса принялась за чизбургер. М-м-м… класс! Считай, как целая ночь сногсшибательного секса.
– Я, пожалуй, не прочь сбросить пару фунтов перед свадьбой.
Мамуля заметно оживилась.
– Паруфунтов. Не больше. Позанимались бы вместе ходьбой… или той ерундовиной…
Кларисса повращала ладонями в воздухе. Будущие мамаши замахали в ответ пухлыми ручками, затянутыми в черный кашемир, как сардельки в оболочку. Вот и еще довод в пользу беременности, отметила Кларисса: ешь сколько влезет. Аарон наверняка из тех, кого здоровье ребенка заботит больше талии женушки.
– Тай-цзи.
– Вот-вот, этой самой китайской ерундой, – подтвердила Кларисса, которой было наплевать на политкорректную терминологию.
Мать тем временем принялась за салат. Судя по тому, сколько раз она пережевывала каждый кусочек (двадцать четыре), ей явно полегчало. Если она жевала дольше – значит, напряженно о чем-то думала; меньше – была встревожена.
– Так ты поможешь?
– А ка-ада па-анакомишь с ма-ачиком? – Как обычно, она глотала половину согласных, а гласные безбожно растягивала. Кларисса с трудом подавила желание ткнуть вилкой в тощее воробьиное горлышко.
– Ох, мама, мама… – Кларисса покачала головой.
Порой мать вела себя глупее той крохотной псины, которую вечно таскала с собой в сумочке, пока собачонка не выскочила на ходу из «мерседеса»-кабриолета в погоне за теннисным мячом. Клариссу тогда запихали на тесное заднее сиденье, где уместиться можно было, только сложившись втрое, и в припадке ярости она швырнула мячик в окно. Откуда ей было знать, что Адольфо кинется за ним? Личный психотерапевт помог Клариссе преодолеть чувство вины. В конце концов, она пострадала больше всех: пропустила утренний субботний сеанс у Анастасии, королевы Беверли-Хиллз по выщипыванию бровей.
– Я и сама-то с ним едва знакома, – призналась она, дожевывая чизбургер.
Итак, помощью матери заручилась; следующий шаг: заставить Аарона позвонить. Раз плюнуть, с Клариссиным-то опытом. Нужно закатить супервечеринку класса «если тебя там нет – ты или умер, или ты полный ноль», а объект интереса не пригласить.
Сработало как по маслу. Не успела Кларисса обзвонить и половину списка, как объявился «йети».
– Мистер Риз хотел бы поговорить с Клариссой Альперт, – пропищала трубка. Судя по голосу, секретарь Макси только-только вылупился из школьной формы.
– Я слушаю. – И Кларисса улыбнулась, мысленно похлопав себя по плечу и пообещав в награду порцию сливочного мороженого с шоколадной помадкой.
– Кларисса!..
– Макси!
– Ты устраиваешь вечеринку.
– Ага.
– Выходит, любовь прошла?
– С чего ты взял? Я как раз собиралась тебя пригла…
– Я не один. Приведу кое-кого, можно?
– Только модель или актрису. На мои тусовки уродинам вход воспрещен – разве что они жутко богаты, бешено знамениты или могут помочь моей карьере.
– Карьере? Ты решила заняться делом?
– Не исключено.
– Речь об Аароне Мейсоне.
– О ком? – протянула Кларисса. Улыбнись она чуть шире – и физиономия треснула бы пополам.
– Я вас знакомил в «Плюще», помнишь? Диковатый такой… деревенщина… но зеленью упакован по самое не могу.
– Ах да. Помню, – скучающим тоном отозвалась Кларисса.
– Так я приведу?
– А без него никак? – Она постаралась изобразить недовольство в голосе. – Не знаю, не знаю… Не терплю мужиков с проблемами.
– Неужто не понравился?
– Ковбойские сапоги! Фи, Макси!
– Ну-ну, не вредничай. Он же иностранец. – В Лос-Анджелесе иностранцем считается любой, родившийся за пределами Калифорнии. – Хочу помочь парню пообтереться… никого ведь не знает, бедняга, а такая лапочка!
– Тебе нужны его деньги, – констатировала Кларисса.
– Нет. Может быть. Независимое финансирование. Мало ли…
– Так и быть, приводи своего дикаря, только я тебя умоляю – пусть уж оденется в стиле Родео-драйв [8]8
Улица в Лос-Анджелесе, где расположены самые модные магазины.
[Закрыть], а не просто как на родео.
Макси заржал, а Кларисса, повесив трубку, испустила такой оглушительный вопль, что ее персидский гаденыш, разноглазый котяра (один глаз голубой, другой зеленый) от страха взлетел с красного бархатного дивана, приземлился на мраморный пол и опорожнил кишечник, наполнив гостиную амбре недельных отбросов и протухших пасхальных яиц.
Не забыть оттащить кота в приют для животных.Кларисса кошек терпеть не могла, но в свое время ей пришло в голову, что эта тупая тварь будет здорово смотреться на диване. Белая шерстка на фоне красного бархата – чем не картинка с глянцевой журнальной обложки?
Обирая пух с подушек, она решила обождать с приютом. Кот еще может пригодиться. Если Аарон от этой живности без ума – тем лучше; если нет, то она докажет ему свою преданность, после помолвки оторвав линяющую дрянь от сердца.
Беспроигрышные ситуации всегда были ее слабостью.
В общей сложности существует около ста десяти разновидностей секса. Как-то на угарном девичнике Кларисса с подружками (из тех, что «мы – подруги, но я ее не выношу»), подкрепившись диетическим жевательным мармеладом и сиропным «Космополите-ном», составили длиннющий список всех видов секса, какие только бывают на свете.
1. Секс из Похоти.
Без комментариев: знакомитесь в баре, ты пьяна, он пьян; врете друг дружке насчет а) своего возраста, б) зарплаты, в) возможных заболеваний и со всех ног мчитесь домой или просто в машине, на переднем сиденье.
Проблема с Сексом из Похоти в том, что он чреват взаимным смущением и сопутствующей тошнотой. Если вращаешься в том же кругу, что и случайный партнер, смущение может длиться… в среднем столько же, сколько живет датский дог, то есть лет восемь. Тошнота обычно проходит назавтра к полудню, а то и раньше, если день начнется с «Кровавой Мэри» или истерического звонка от благоверной (подружки) случайного партнера, а то и, упаси боже, его матушки.
2. Секс по Любви.
Ты выждала положенных три свидания. (Кларисса как-то ждала целых три недели —продюсер, с которым она встречалась, говорил о совместном будущем, о романтике, хотел, чтобы первый раз стал «особенным». У продюсера оказался член младенца, он предпочитал трахаться по-собачьи, требовал, чтобы Кларисса уменьшила себе грудь, потому что заводился только с плоскогрудыми… Кларисса умотала от него проворнее, чем турист от быка.) Вы обсудили любимые блюда (лобстер, разумеется), любимые эпизоды из фильмов (сцена на крыше Эмпайр-стейт-билдинг из «Неспящих в Сиэтле»), любимые телешоу семидесятых («Семейка Брэйди») и любимые хиты восьмидесятых («Дюран-Дюран»).
Долгожданный момент близок. Счет оплачен партнером, желательно золотой, если уж не платиновой кредиткой. («Дружба дается забесплатно, а любовь – штука дорогая», – частенько говаривала Кларисса). Он проникновенно смотрит на тебя щенячьими глазами (наслаждайся – через полгода тебя будет встречать безразлично-усталый взгляд). «Не хочешь ли…» – говорит он. «Конечно!» – мгновенно соглашаешься ты. И секс очень хорош, хотя и не супер, а, скажем, 4+ по шкале Саймона Инглэнда. Круче, чем он, у тебя никого не было, просто ураган в 12 баллов, и совсем не важно, что лучше никогда и не будет, потому что вы уже влюблены – хотя вслух об этом никто не скажет еще несколько месяцев, а возможно, и никогда, – и ночь так нежна, и этот миг так прекрасен, и твое одиночество наконец позади.
Да. И если очень повезет – очень-очень повезет, – то будет еще и смех, незамутненное детское веселье. И этот смех поможет пережить первую ссору, первое разочарование, первую годовщину.
Кларисса с подружками сошлись на том, что Секс по Любви случается крайне редко, особенно в Лос-Анджелесе, где все мужчины: а) голубые, б) притворяются, что не голубые, но на самом деле… с явной голубизной, в) женаты, и притом голубые, либо г) импотенты, а в этом случае голубые предпочтительнее. И все же кое-кто из Клариссиных подружек смог припомнить этот редкий вид секса, чаще всего по университетским денькам, а особо продвинутые – и по старшим классам. С первой любовью, как правило. С кем-нибудь вроде Саймона Инглэнда.
Кларисса стерла Саймона из электронной записной книжки и из банков данных памяти много лет назад, но время от времени его ухоженная физиономия все равно всплывала в мозгу, словно консервная банка в бескрайнем Тихом океане, терзая душу своей кривой улыбочкой, какие бывают только у золотистых лабрадоров и у кинозвезд с гонорарами в двадцать миллионов. Они с Саймоном окончательно потеряли друг друга из виду после третьего разрыва. Обоим было чуть за двадцать, оба только-только закончили университет (Кларисса писала диплом по Двойной теме: одежда и косметические товары), хотя все считали их отличной парой и встречались они еще с колледжа. Первые два раза Кларисса бросала Саймона (сперва от скуки, потом из-за его измен), а на третий раз он сам ее бросил. Кларисса так и не простила унижения.
– Подлец заявил… цитирую… – отчитывалась Кларисса перед подружками: – Вряд ли мы подходим друг другу. И что в этом страшного? – возмущалась она.
А теперь Саймон стал важной шишкой в крупной компании звукозаписи и встречался с девицами вроде Гвен Стефани или этой новой sensacione из Латинской Америки, и всякий раз, когда его имя попадалось Клариссе на глаза (чисто случайно, конечно) в журналах «Пипл», «Стиль» или, скажем, в каких-нибудь малотиражных бизнес-изданиях, она испытывала отвращение и крохотный, едва ощутимый укол тоски. В конце концов, Кларисса приказала матери сперва пролистывать все журналы в доме и вымарывать оттуда любое упоминание о Саймоне Неодолимом.
Боже, как она его ненавидела!
Прочие виды секса включали в себя:
3. Секс из Любопытства: «Интересно, а каков этот совершенно никчемный с виду тип в постели?» Секс из Любопытства, для непосвященных, отличается от Секса в Новинку тем, что в последнем элемент любопытства может и отсутствовать.
4. Секс со Скуки: «Что лучше – посмотреть в восьмой раз ту серию «Друзей», где Дэвида Швиммера застукали в кожаных штанах, или покувыркаться с этим совершенно никчемным типом?»
5. Секс от Отчаянья: «С мужиком была полгода назад, и если в ближайшие двадцать минут не перепихнусь (хоть бы и с этим совершенно никчемным типом), то придется позволить маме свести меня с пузатым сынком ее лучшей подружки».
Список шел по алфавиту, от Авантюрного Секса (с совершенно никчемным типом, который практикует серфинг на пятидесятифутовых волнах или скачет по горам с «Нокией» и охотничьим ножом за поясом) и до Секса Сионистского, Хоккейного, Ягодного, спровоцированного, соответственно, неумеренной страстью к религии, спорту и свежим фруктам.
Осталось решить, в какую категорию попадает Аарон. Не любовь. Не похоть. Скука? Нет, конечно (на что тогда вся совместная жизнь?). Ara! Старый добрый Секс по Расчету поднимает свою почтенную главу, а Клариссе нет равных в рассчитанном, тщательно спланированном сексе со скрытыми мотивами, будь то приглашение на личный остров Мика Джаггера на Карибах или, как в данном случае, принесение супружеских обетов.
С Аароном все начнется с Секса по Расчету, но если повезет, то закончится в неведомых краях, где доселе бывал лишь один мужчина, – в стране Секса по Любви. Кларисса на миг зажмурилась, припоминая чудные составляющие Секса по Любви: нежные касания, долгие взгляды глаза в глаза, сцепленные руки, три слова, звучащие в унисон… и будущее, прекрасное до боли в сердце.
Она хотела испытать все это вновь.
Открыв глаза, Кларисса наманикюренным пальчиком пробежалась по списку поставщиков для банкетов. Нужно сделать еще массу звонков, а времени всего ничего. Планирование свадьбы, как оказалось, труд неблагодарный.
Бронзовые часы в руках у двух голых бронзовых мужиков показывали 11.05. Аарон до сих пор не объявился. Йети давным-давно тусовался на террасе с тремя малолетками, жаждущими попасть на телевидение. Любитель собирать вокруг себя юные «дарования», йети был первой ступенькой на лестнице к скоротечной славе, и об этом знал весь Лос-Анджелес.
Глядя на бывшего любовничка с другого конца комнаты, Кларисса от души пожелала ему скорейшей смерти в жутких мучениях – лучше всего от сердечного приступа, вызванного передозом кокаина, прямо здесь, в доме Тони Би. Она представила, как у него вываливается язык, как он дергается в конвульсиях, исполняя свой последний танец, и хохотнула.
Тони Би ущипнул ее за зад, обтянутый тысячедолларовыми черными кожаными штанами от Гуччи. Кларисса скривилась. Хочется верить, он не почувствовал под ними гигантский ценник, оставленный в расчете вернуть покупку «ненадеванной». Чертов пластик так врезался в задницу, что сидеть было попросту невозможно.
– Où est le Свеженький Принц? – поинтересовался Тони Би. – Или следовало спросить, где свежее мясцо? – И послал ей чарующую улыбку.
Тони Би. Лучший школьный друг Клариссы, самый бедный из одноклассников (его родители прибирались в многоквартирном доме постройки пятидесятых за крышу над головой и скудное жалованье) и самый милый из них.
Года три назад он здорово поднялся благодаря Интернету: изобрел способ обеспечения студентов курсовыми и ответами на любые тесты, – разумеется, не бесплатно. Идея сработала блестяще: на крохотный начальный капитал – наследство от покойной бабушки – Тони скупил все работы у студентов Калифорнийского и Лос-Анджелесского университетов, а затем с помощью сложной сети электронной почты организовал продажи по всему Среднему Западу, от университетов Чикаго и Мичигана до Пенсильвании, а затем и до Гарварда, Йеля, Принстона. Причем, что поразительно, совершенно легально.
Теперь Тони Би был богат, куда богаче всех, с кем вырос. Так богат, что больше не использовал фамилию целиком, сократив ее до минимума (в тщетной попытке скрыть этническую принадлежность, которую с физиономии не сотрешь), и поселился в стильном пригороде, где стоимость домов смахивает на телефонные номера (те же семь цифр, да немаленькие).
– Иди к дьяволу и принеси мне еще выпить.
– Вечеринка только начинается, принцесса, – простонал Тони, – но, боюсь, кто-то уже загадил мои простыни от Фретте.
Тони Би всегда называл Клариссу принцессой, и за это она любила его еще больше. А еще за то, что он никогда и никому не открывал ее истинный возраст.
Впрочем, тогда ему пришлось бы открыть и свой собственный. А в том мире, где он вращался, привлекательна только молодость и только за юным вундеркиндом толстосумы обоих полов тянулись с доверчивостью птенцов, ковыляющих за мамой-уткой.
– Где он? Где он, я тебя спрашиваю? – Кларисса готова была визжать и топать ногами.
Тони Би хмыкнул:
– Может, наш журнальный мальчик вовсе не объявится?
– Еще чего. Прискачет как миленький. Заинтригован.
– Ясное дело. Он ведь во всем городе единственный, кого ты пока не затащила в постельку, – заметил Тони Би, – а в нашей деревушке не любят отрываться от коллектива.
Диджей врубил «Моби» так, что штукатурка посыпалась с потолка; пол завибрировал. Кларисса обратила внимание на девиц, что собрались в кружок и подергивались под музыку, нагло выставляя напоказ свою вопиющую юность.
– Детский сад давно открыл? – С недавних пор соплюшки Клариссу раздражали, напоминая о том, что она а) толще, б) старше, в) до сих пор не замужем, г) очень голодная. – И почему от вида малолеток меня всегда тянет на сладости?
– Гляди, чтоб потом горько не стало, – предупредил Тони Би, лаская взглядом выкрашенную золотой краской фигуру бодибилдера, нанятого, чтобы принимать красивые позы. На тусовках у Тони всегда был «золотой мальчик» – он их называл идеальной приманкой.
– Ты еще тут? – возмутилась Кларисса, перекрикивая музыку.
– Извини, принцесса. Я что-то… Ба-а! Кого я вижу! – Тони Би расплылся в ухмылке, и Кларисса невольно проследила за его взглядом. – Твое прошлое, принцесса, сладенькое, как карамелька, наконец тебя настигло!
На пороге возник Саймон, а с ним белокурая знаменитость, при виде младенческой кожи которой хотелось рыдать.
– Саймон? – взвыла Кларисса. – Какого черта он тут забыл?
– Я пригласил, – самым невинным тоном пояснил Тони Би, глотнув шампанского. – Что за вечеринка без славного скандальчика? Кроме того, ты же помнишь, мы с ним очень любим друг друга. На последнем курсе чуть было не вступили в гомосексуальные отношения. – Он прищелкнул пальцами, давая Клариссе возможность полюбоваться блеском ногтей. У Тони Би всегда был отличный маникюр.
– Знаешь, с какой силой природа не терпит пустоту? – процедила она.
– Неправда, ты не можешь меня возненавидеть!
– Да уж. Что поделать – люблю тебя, стервеца.
Приближение Саймона Кларисса чувствовала спиной, как пловец гигантскую волну, – и тихо впадала в панику.
– Тони, как я выгляжу?
– Бриджит Бардо, 1956 год.
– Такая старая?
– Нет, такая роскошная.
– Кларисса? – Голос протянулся к ней сзади театральным крюком, ухватил за горло, уволок со сцены – с ее сцены, с ее вечеринки.
– Саймон…
Кларисса обернулась. Сдохнуть можно, до чего хорош!Хорош с головы до… туфель – шоколадных мокасин от «Прада», коллекция нового сезона. Смелый, почти вызывающий выбор. Все мужики брали в «Прада» обувь трех цветов: черного, угольно-черного и эбеново-черного. Разумеется, все, кроме Саймона.
А рубашка?! Последний писк от Армани… Стоп. Кажется, есть слабина: живот у него чуть мягковат… или это складки ткани так легли?
Она обняла Саймона. Рука любопытной змеей обвилась вокруг его талии. Саймон набрал вес. Кларисса знала, что он знает, что она это заметила; он знал, что она все замечает.
Но почему-то этот жирок делал его более привлекательным. Более уязвимым, что ли.
– Отменно выглядишь. – Голос у Саймона все так же глубок, все с тем же британским акцентом, не утраченным за пятнадцать лет жизни в Лос-Анджелесе.
«Держится за свой акцент, как за спасательный круг», – подумала Кларисса, послав улыбку блондинке. У Саймона имелся и физический изъян: он почти не мог читать; прежде сущий позор, теперь дислексия стала для него чем-то вроде визитной карточки.
– Пенелопа, – представил Саймон свою спутницу. Как будто кто-то мог этого не знать!
– Как будто кто-то может этого не знать, Саймон.
Кларисса с улыбкой пожала крохотную лапку с кольцами на большом пальце и разрисованной хной ладонью. Бесфамильная блондиночка улыбнулась в ответ с теплотой мурены, пробудившейся от глубокого придонного сна.
– Что выпьете? – В роль радушной хозяйки Кларисса нырнула с легкостью опытного пловца.
– Я не пью, – заявила блондинка.
«Брр, – внутренне содрогнулась Кларисса. – Алкашка, значит. Это в восемнадцать-то… в девятнадцать от силы. Куда только катится мир?!»
