Текст книги "Мужеедка"

Автор книги: Джиджи Грэйзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

25. Привет тебе, мое второе я

В то утро псевдо-Аарона разбудили бы в четыре сорок пять, если бы к этому времени он не был уже на ногах и не трудился над первым черновым вариантом сценария «Веселого развода» (рабочее название). Рукопись пришла два дня назад, а на сегодня режиссер назначил общий сбор.

Сценарий был ужасен, чего и следовало ожидать. Студия наняла сценариста, известного, во-первых, тем, что он никогда не писал сценарии сам – их творили наивные «литературные негры» из Калифорнийского университета; во-вторых, тем, что заграбастывал все незаслуженные почести (а когда с почестями не спешили, то выбивал их через суд, поскольку в прежней жизни был юристом). В начале карьеры он удостоился номинации на «Оскар» (как соавтор сценария, и никто до сих пор не знал, что он сделал с трупом коллеги) и с тех пор пожинал лавры, включая вторую квартиру в Париже, третью – в Нью-Йорке, частную школу для детишек и вставные зубы, белоснежные, как эскимосское иглу.

«Я и раньше рисковал, – подумал псевдо-Аарон, принимаясь за второй акт, – но никогда – так по-крупному и так дорого».

Сценарий обошелся студии в семизначную цифру, если верить колонке сплетен из «Варьете».

Пометками исписаны уже шестнадцать страниц – и это только начало. Он потер глаза и наконец снял трубку. До сих пор ему казалось, что это звенит у него в голове.

На другом конце раздался голос Аарона Мейсона. Подлинного Аарона Мейсона.

– Эй, привет! – Он был то ли пьян, то ли под кайфом, то ли все сразу. На заднем плане слышалось женское хихиканье. – Я тут… это… в городе. Развлекаюсь вовсю!

Псевдо-Аарон чуть не лишился сознания вместе с остатками рассудка.

– Что ты тут делаешь? Ты не должен быть здесь, мы же договорились.

– Ну, мне тоже охота повеселиться, старина, – заявил подлинный Аарон. – Да, и вот еще что… Найдешь нам какого-нибудь дерьма?.. Водила вроде как не врубается, что нужно джентльмену… – И подлинный Аарон звучно рыгнул.

Псевдо-Аарон потер виски, предчувствуя неминуемое наступление мигрени. Только этого ему сейчас не хватало! Как раз когда он начал погружаться в процесс съемок фильма (бесконечный, тяжелый и беспощадный), когда хотел наладить отношения с Клариссой…

Нужно подумать.

– Слушай, скажи ему, чтобы для начала отвез тебя… Ну, не знаю… хотя бы в «Пенинсулу»… Нет, не в «Пенинсулу», лучше в «Эрмитаж». (По словам Клариссы, «Эрмитаж» славился своей анонимностью и там привыкли иметь дело с «неоперабельными» клиентами.) Поезжай туда, шофер знает, где это… А потом можем вместе позавтракать.

– Завтрак? – переспросил подлинный Аарон. – Это еще что такое?

– Поезжай, – повторил псевдо-Аарон. – Я сам звякну. Как ты мог?! Испортишь ведь все!

Но подлинный Аарон уже повесил трубку, оставив псевдо-Аарона с паршивым сценарием, в пустой квартире, с горой новых проблем. Сейчас он был бы рад позвонить кому-нибудь и пожаловаться на жизнь, но с этим нельзя было обратиться ни к Макси Ризу, ни к кому-нибудь из агентов, с кем он подружился за последнее время. Стоит им узнать, что он не тот, за кого себя выдает… и его песенка в этом городе спета.

Больше всего ему хотелось позвонить тому единственному человеку, кто смог бы найти во всем этом бардаке хоть что-то забавное (после того, как она прибила бы его, разрубила на мелкие кусочки, сожгла и развеяла прах по ветру), – Клариссе. Но она не желала с ним разговаривать. И к тому же, напомнил он себе с оправданной горечью, вышла за него ради денег и, несмотря на все заверения Джен, носила чужого ребенка.

Все равно. Все равно ему ужасно хотелось с ней поговорить.

Выбившись из сил, псевдо-Аарон задремал на красном Клариссином диване, в окружении плюшевых игрушек, мечтая о том, чтобы сейчас его мог утешить кто-то теплый, нежный и живой.

Срочное совещание Звездной Палаты (меню: карамельные тянучки, «твиксы» и банка орехового масла) состоялось в доме Клариссиной матери. Кларисса перебирала варианты:

– Пристрелить его. – Это прозвучало отнюдь не как вопрос.

– Неучтиво и неопрятно, – возразила Джен.

– И у нас нет пистолета, – прогнусавила постгриппозная Поло с заложенным носом.

– У меня есть! – радостно сообщила Грэйви.

Остальные лишь молча посмотрели на нее.

– Сдать его копам? – продолжила Кларисса.

– За что? – спросила Грэйви. – За то, что он притворяется кем-то другим? Ха! Мы все кем-нибудь притворяемся.

– Мне плевать, даже если он полный психопат. Он милый, и у него красивые руки. – Это, разумеется, подала голос Джен.

– Я чувствую себя человеком-погремушкой, – простонала Кларисса.

– Он мог бы оказаться серийным убийцей, – предположила Поло.

– Никаких шансов. Харизмы не хватит, – отрезала Грэйви.

– Прошу прощения, – вмешалась Кларисса, – по-моему, у него харизмы – на десяток серийных убийц.

Подружки вылупились на нее, выразительно подняв брови.

– Он напугал Саймона, – привела пример Кларисса.

– Саймона могут напугать даже мопсы Джен, – резонно возразила Грэйви.

– Слушайте, может, я и желаю ему смерти, но это не значит, что он мне не нравится, – сказала Кларисса. – Кроме того, он отец ребенка.

– Так почему ты ему об этом не скажешь? – прощебетала Джен. – Он думает, что это Саймон.

– А ты откуда знаешь, что он думает? – изумилась Грэйви.

– Оттуда. Потому что Кларисса так ему сказала. А я чувствую такие вещи.

– Это все фтористые соединения, – объяснила Поло. – Фтористые соединения в лос-анджелесской воде плохо влияют на мужиков. Они все поголовно сходят с ума.

– Предлагаю залечь на дно и собрать максимум информации, прежде чем что-то предпринимать, – подвела черту Грэйви.

Кларисса согласилась – в основном потому, что чувствовала себя усталой, эмоционально изнуренной и бегала писать через каждые пару минут. Она как раз опять отправилась в туалет (читая заодно древний выпуск «Архитектурного дайджеста», где Майкл Джей Фокс с женой демонстрировали свой новый сельский дом), когда зазвонил телефон.

– Ты по мне скучаешь?

– Саймон! – откликнулась Кларисса. – Я скучаю по тебе так же, как скучаю по своим ногам выше колен, которых не видела уже тыщу лет. Я скучаю по тебе, как по способности нагнуться, при этом не портя воздух.

– Нам надо поговорить, Кларисса, – заявил он. – Я чувствую, что почти готов взять на себя обязательства.

– Какие обязательства?

– Ну, ты знаешь… Обязательства… Такие обязательства, что…

– Саймон, не нужно ничего на себя брать. Никто ничего от тебя не просит.

– Замечательно. Я могу приехать?

– У меня совещание.

– А зачем ты мне звонила вчера вечером? У тебя был расстроенный голос.

Кларисса уже успела позабыть, что звонила ему в своем безумном – беременном – непонятно-замужнем – состоянии.

– Пустяки, ничего особенного.

– Тогда я позвоню позже, любовь моя, – пообещал он. – Мне нужно прослушать пару записей в студии.

– Давай-давай, слушай свои записи, подавись своими записями, мистер Запискин! – рявкнула Кларисса и бросила трубку.

Какая прелесть: ей абсолютно начхать, перезвонит Саймон или нет.

Утром псевдо-Аарон на мотоцикле отправился в «Эрмиталс», по дороге размышляя о том, что его старательно выстроенная лос-анджелесская жизнь стремительно катится в тартарары. Он лишится работы, потеряет все связи, никто не станет отвечать на его звонки, не будет больше двухчасовых ланчей в «Гриле», его изваляют в перьях и выгонят из города, как неудачника, без гроша в кармане. Не хотелось даже думать, что люди станут говорить о нем… о том, как он обманул всех вокруг. Это будет кошмар. Его затаскают по судам.

Да его просто прикончат.

Неплохой мог бы выйти фильм, мелькнула у него мысль.

«А как насчет любовной линии?» – услышал псевдо-Аарон вопрос, который непременно задал бы через год исполнительный продюсер.

Псевдо-Аарон слишком хорошо знал, чем закончится любовная линия: Кларисса его никогда не простит. Она его и близко не подпустит.

Он поставил на кон все, что имел. И проиграл.

Аароны встретились в президентском номере «Эрмитажа», где на неубранной постели валялись коробки из-под пиццы, недокуренные косячки из опрокинутой пепельницы, бесчисленные пустые бутылки из-под шампанского и пышногрудая блондинка.

Подлинный Аарон, полуголый и с трудом разлепивший веки, тоже не сумел выбраться из постели. Второй Аарон уселся в кресло рядом с кроватью и, пытаясь собрать мысли, раскатившиеся стеклянными шариками, приступил к выяснению, с какой стати Аарон номер один заявился в Лос-Анджелес.

– Что случилось с Непалом?

– Меня арестовали. Пришлось бежать, – отозвался подлинный Аарон. – Хотел подсадить пару буддистских монахов на пакистанский гашиш.

– Таиланд?

– В Таиланде я подхватил небольшой сувенир, – прошептал он, покосившись на голую блондинку; та как раз скатилась с кровати и поплелась в ванную.

– Надеюсь, это излечимо?

– А то как же. – Подлинный Аарон расплылся в улыбке.

– Россия?

– Телки крутые, но водка еще круче, не говоря уж о тамошних парнях. Все, как один, супермены, вплоть до самого распоследнего Игор-ра. Они все зовутся «Игорр».

– Тебя оттуда выперли.

– Я сбежал из страны в одних шортах, с паспортом в кармане. Правда, с чужим паспортом, но это уже другая история.

– Германия?

– Фу. Немцы.

– Лондон?

– Мокро.

– Париж?

– Дымно.

– Амстердам? Ну же, я помню, тебе нравилось в Амстердаме. Остался бы в Амстердаме.

– Увы, не смог, дружище. Понимаешь… Это все равно, что дорваться до сластей в кондитерской. Ешь сколько влезет – и, в конце концов, начинаешь блевать.

Псевдо-Аарон лишь покачал головой.

– Классные штаны, кстати, – отметил подлинный Аарон. – Хьюго Босс?

– Драйз Ван Нотен.

– Я гляжу, ты себя в средствах не ограничиваешь.

– Все в прошлом. Роль Аарона Кингсли Мейсона накладна для кошелька.

– А где живешь? Я мог бы завалиться к тебе. Осточертели гостиницы.

– В однокомнатной квартире на Бичвуд-каньон.

Первый Аарон скривился.

– А что водишь? Надеюсь, «бентли»?

– От «бентли» избавился. Аренда стоила дороже, чем квартплата.

– Болван, крутая тачка – часть игры. Аарон Мейсон водил бы только «бентли», если бы Аарон Мейсон здесь жил. Черт, а я намылился покрутить баранку на выходных.

– Хочешь, мотоцикл одолжу? Если постараться, даже она поместится на заднем сиденье! – И псевдо-Аарон кивнул на блондинку, покинувшую туалет.

– Господи! Господи Иисусе! – Аарон номер один взглянул на него с неподдельной скорбью. – Ладно, выкладывай – что с деньгами? Наркота? Из тебя вытянули все до цента, да? Кокаин? Точно, чертов кокаин.

– Нет.

– Хорошо. Я и сам-то с этим едва справляюсь, – обрадовался подлинный Аарон. – Тогда играешь, как твой старик. Заразился лихорадкой. Играешь?

– Только собственным будущим.

– Стало быть, бабье. Шлюхи.

– Черт, конечно, нет. Я за любовь не плачу.

– Правда? – изумился подлинный Аарон. – Ну и дурак. Дешевле, чем подружки, и без нытья. Ладно. И сколько у тебя осталось?

– Будь у меня собака, мне пришлось бы ее съесть.

Блондинка принялась разгуливать по комнате. Псевдо-Аарон пытался отвести взгляд от ее чудовищной груди, но тщетно. Пялился, как мальчик из хора, пока та не улеглась обратно в постель.

– Понимаешь, – начал псевдо-Аарон, – я хотел сберечь твои деньги. Что за нужда жить в том доме и водить такую машину? И вообще… мне неловко перед твоими родителями. Мало ли, как там у них дела.

– Родители – моя забота. И меня они не колышат. Полезнее для здоровья, знаешь ли.

– Один мой приятель попал за решетку.

– Чертов черт, – сморщился подлинный Аарон. – Вон оно что.

– Деньги под залог, плата адвокату. Он все вернет. Он совершенно ненадежен, но держит слово.

– Ладно, старина. А теперь переходи к хорошим новостям. Мне нужны хорошие новости. Ты меня вроде как утомил. – И подлинный Аарон глубоко вздохнул.

– Хорошие новости в том, что у нас есть режиссер, у нас есть сценарист, у нас есть паршивый начальный вариант сценария, который должен понравиться студии, потому что со сценаристом у них контракт на три картины и им просто некуда деваться. А деньги свои ты назад получишь, так или иначе.

Слегка примиренный с жизнью, белобрысый Аарон переключил внимание на блондинку. Темноволосый Аарон уставился в потолок.

– Итак, – проговорил он. – Что привело тебя сюда? Решил проверить инвестиции?

Надо сохранять спокойствие. Необходимо разобраться с этой напастью, чтобы нежданный гость потихоньку убрался из города, и вместе с тем постараться не опоздать на совещание в студии.

– Я здесь по делам.

– Для дел изобрели электронку и телефон.

– Все равно, я решил, что побываю на паре-тройке заседаний, пока я тут. Поболтаюсь в городе, пообедаю с кем-нибудь… Я… это… вроде как созрел для повкалывать. Что скажешь, детка? Как тебе такой расклад?

Блондинка хихикнула и зашарила рукой под одеялом.

Псевдо-Аарон смотрел на подлинного Аарона. Перед ним, в постели с женщиной и с похмельем, валялся человек, чьи деньги привели его в Лос-Анджелес, человек, купивший права на «Веселый развод» (идея псевдо-Аарона), человек, согласившийся оплачивать его расходы на первое время. И все это псевдо-Аарон принял, потому что, хотя он обладал желанием, знанием и усердием и готов был работать без устали, чтобы создать собственную компанию, у него на счету не было даже гнутого цента, как сказала бы его бабушка. Он уехал из Джорджии, имея сто восемьдесят долларов в кармане, – этого едва хватило на билет.

Ему вспомнился разговор, состоявшийся несколько месяцев назад, перед тем как он отправился в Лос-Анджелес.

В комнате густо висел дым марихуаны.

– Притворишься, что ты – это типа я, – заявил подлинный Аарон.

– Как это? – псевдо-Аарон закончил собирать вещи, бросив в сумку пару теннисных туфель, любимые ковбойские сапоги, две пары штанов, фланелевую рубашку и семь плюшевых игрушек (их он упаковал первыми, чтобы никто не увидел).

– Родители хотят лишить меня наследства. – Подлинный Аарон шмыгнул носом. – Единственного сына, прикинь? Считают, что я неудачник и мне только и надо, что накуриться и потрахаться… Слыхал бред? Ну, я им ляпнул, что типа еду в Лос-Анджелес и организую там продюсерскую компанию. И что у меня уже права на одну старую киношку и все такое… В общем…

– Название-то хоть вспомнил?

– Еще чего, – отозвался подлинный Аарон. – Да какая, на фиг, разница? Сочинил на ходу. Короче. Такая вот фигня. Соглашайся или иди на фиг.

– Я должен притворяться Аароном Мейсоном. – Псевдо-Аарон не смог удержаться от смеха. Он притворялся Аароном с тех времен, когда смотрел мультики с подлинным Аароном по его собственному цветному телевизору в его собственной комнате!

– Ну да, – подтвердил подлинный Аарон, с улыбкой выпуская дым из ноздрей.

– А сам ты где будешь?

Задумка его всерьез зацепила.

– А я, приятель, отправлюсь шляться по всему долбаному белу свету и сам не знаю, когда вернусь. У меня уйма дел. Три главные жизненные потребности: Деньги, Время и уходящая впустую Молодость. Планов полно.

И они закиючили сделку. Подлинный Аарон выписал ему чек с таким количеством нулей, что псевдо-Аарон не мог их пересчитать, не поперхнувшись.

На следующий же день он улетел в Лос-Анджелес, чтобы начать там все с чистого листа.

Должно быть, второй Аарон долго вспоминал прошлое. Первый Аарон успел задремать, а хихикающая блондинка уже не хихикала, а тихонько посапывала. Псевдо-Аарон посмотрел на них и усмехнулся – ему в голову пришла одна мысль. Как только подлинный Аарон убедится, что люди в кинобизнесе работают очень усердно, куда усерднее, чем многие другие, – он сбежит в Амстердам, в Исландию или на Бали раньше, чем кто-нибудь успеет сказать «Мотор».

– Ладно, Аарон. – Псевдо-Аарон потряс его за плечо. – У меня встреча после ланча, так что я, пожалуй, оставлю сценарий здесь. Взгляни на него, а потом приезжай ко мне в офис. Буду рад услышать твои замечания. Сразу предупреждаю: второй акт длинноват, а третий провисает.

Подлинный Аарон уставился на рукопись.

– И сколько здесь?

– Сто пятнадцать страниц. Пустяки. Нечего читать.

– О! О-о.

– Так увидимся позже?

– Ну да, типа, конечно, ага.

Псевдо-Аарон двинулся к выходу.

– Эй, старик, а ты что, женился?

Псевдо-Аарон ударил по тормозам. У него было такое чувство, словно он внезапно оказался в сериале «Друзья».

– Э-э… а что?

– У меня что-то в голове мутно… – Тот постучал себе по лбу. – Но вроде как вчера вечером я был на этом… Не помню где. Короче. Там была одна телка. Вроде ничего, но с пузом… И тот чувак, ну, ты помнишь чувака… а-а-а, какая, на фиг, разница… он мне говорит, что она моя жена.

Псевдо-Аарон почувствовал, как кровь отлила у него от лица к самым ногам и те вмиг увеличились на два размера.

Подлинный Аарон засмеялся:

– Прикольно. Только не грузи меня алиментами. Это будет не круто. Мне двух раз под завязку хватило.

Псевдо-Аарон из отеля прошел через всю парковку к тому месту, где оставил мотоцикл. До него внезапно дошло, как лучше приблизиться к Клариссе (если без бронежилета). Надо позвонить Джен и обо всем ей рассказать.

Кларисса никогда не обидит Джен.

Знаете, как это бывает. Вы скатились на самое дно своей (относительно) короткой жизни. И внезапно без всякой причины чувствуете себя на крыше мира, великолепной, как обложка французского «Вог». Весело смеетесь при малейшей возможности и замечаете, как все прекрасно вокруг: восход солнца, морские волны, свиные сосиски – и сами удивляетесь, как же вы могли об этом позабыть… Или просто не видели? А все это здесь, перед вами, прямо перед вашим восхищенным взглядом.

И вы, высшее человеческое существо, не способное ошибаться, знающее ответы на все вопросы и полностью владеющее собой, поднимаете трубку, и этот телефонный звонок в считанные минуты – нет, секунды – изничтожает всю красоту без остатка, до единой искорки, оставляя только пепел и жалкие крошки.

– Вот об этом я и говорю. – Кларисса лежала на диване, свернувшись полукалачиком («полу» из-за беременности, живота и всего прочего), не желающая и не способная пошевелиться.

– Ну и что он сказал? – спросила Грэйви. Она сидела нос к носу с Клариссой, которая говорила таким тихим голосом, что Грэйви даже пришлось ей напомнить, что она не умеет читать по губам, так что и подруге лучше бы начать разговаривать как положено нормальному человеку.

– Сказал, пострадавших двое. – Кларисса булькнула. В буквальном смысле. – Стол номер сто восемь.

– Черт возьми, только не стол номер сто восемь.

– Я бежала очень быстро. Кажется, у кого-то что-то с пальцем – растяжение или… не знаю… Но на журнал подали в суд.

– Ну и пошли они к черту. Пусть судятся. Тебе какое дело? – утешила Грэйви.

– Меня уволили. – В груди у нее как будто работал сломанный аккордеон… дыхание утратило остатки ритмичности. У Клариссы начинался нервный срыв. – Меня уволили. Я вышла замуж неизвестно за кого. Я беременна. Лучше бы мне умереть. Грэйви, я не в состоянии сама о себе позаботиться. А если я не могу позаботиться о себе, то что делать с ним? – И она ткнула пальцем в живот.

– Давай по порядку. Да, ты вышла неизвестно за кого, но такое могло случиться с кем угодно, – заявила Грэйви и сжала лицо Клариссы в ладонях. – А вот уволить тебя они не могут! Подумай сама, ты ведь не получала зарплаты; как же они могут тебя уволить? Козлы! Вот вам! – И Грэйви пнула ногой воздух, как делала всегда, «раскусив очередную махинацию».

Кларисса завыла:

– Я неудачница!

– Тебя, – возразила Грэйви, – можно назвать кем угодно. Кем угодно, даже очень плохими словами, но только не неудачницей.

Кларисса зашмыгала носом.

– Грэйви, у меня будет ребенок. Я даже не знаю, как по-настоящему зовут отца, а он тем временем встречается с красоткой, каких и на свете-то не бывает. У меня нет ни гроша. Я только-только нашла хорошую работу, делала то, что мне нравится, и вот меня уволили. И это не эпизод из детективного сериала. Я целиком и полностью вписываюсь в определение слова «неудачник».

– Любая великая женщина в истории претерпевала временные трудности, – заверила Грэйви. – Назови кого угодно.

Кларисса попыталась приподнять голову, чтобы вздохнуть свободно, – если во время беременности вообще можно свободно дышать.

– Опра?

– Афро-американка, нищая, страдала ожирением, к тому же, если помнишь, ее изнасиловали.

– Правда? – В душе Клариссы вспыхнула искорка надежды.

– Давай дальше, назови еще кого-нибудь.

Кларисса улыбнулась. Иногда Грэйви была такой мудрой, ну просто как далай-лама.

– Мадонна? – прошептала она.

– Родом из Мичигана, рабочая семья, мать умерла, когда она была еще маленькой. Приехала в Нью-Йорк без денег, отдавалась на каждом шагу, чтобы подняться к вершине.

– А под конец вышла замуж за самого классного парня на свете… И кстати, он оказался даже не тренером.

– Вот видишь? – спросила Грэйви.

– И двое детей.

– И двое детей.

Они вздохнули.

– Хиллари Клинтон.

– Ну, это очевидно. Сама умница, и замуж вышла за умника – но с игривым членом. Зато ведь потом целых восемь лет жила в Белом доме. Клево, а?

Кларисса была вынуждена согласиться.

– Тебе нужен отдых, – заключила Грэйви.

– Конечно, мне нужен отдых, – кивнула Кларисса. – И чем я расплачусь за этот отдых?

– Нет! Тебе нужно нечто большее, чем просто отдых. Духовное пробуждение!

– У меня оно уже было. Забыла? Я чуть не убила двух человек.

– Знаешь эти семинары, на которые ездит Поло?

– Семинары йоги? Там, где преподаватель спит со всеми замужними ученицами и разъезжает на их машинах?

– Нет-нет, – поспешила возразить Грэйви. – Я о «семинаре безмолвия».

– Звучит не слишком привлекательно. – Кларисса немного помолчала. – А что там такое?

– Нельзя разговаривать целую неделю.

– Не потянем.

– Нам это пойдет на пользу.

– С каких это пор тебя интересует польза?

– С тех пор, как не осталось другой альтернативы.

Кларисса обдумала эти слова и решила, что в них есть своя правда. Грэйви испробовала почти все известные человечеству пороки, разве что никогда не снималась в жестком порно. По крайней мере, Клариссе она о таком не рассказывала.

– Ты не продержишься.

– Продержусь, если ты продержишься.

– Я не продержусь. А где это?

– В Охайи, два часа езды отсюда, – ответила Грэйви. – Ну же, давай. Лично мне не помешает на время заткнуться, да и тебе тоже.

Кларисса хотела поспорить, но неожиданно передумала: Грэйви, как всегда, была права.