Текст книги "Ставка лоха"

Автор книги: Джеймс Суйэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

20

Щепка свернул с шоссе 595 при первой же возможности. Припарковавшись у заправки, он надел свою униформу, беспрестанно бормоча что-то себе под нос. Секса не получилось, шлюха чуть не сбежала, вдобавок явилось привидение. Кто-то сглазил его, и он даже не знает, кто.

Сев в лимузин, Щепка разогнался до восьмидесяти миль, и тут ему стало совсем скверно. Рико велел сделать одно, а он сделал совсем другое. Рико будет недоволен, если узнает. За такое и убить может. Впереди замаячил знак поворота на Дэйви.

Щепка сбросил скорость. Слева от него на выгоне стояли полосатые ярмарочные тенты. Уже несколько дней Щепка кипел от злости из-за той вопиющей взятки, которую Рико дал хозяину ярмарки. Четыре тысячи двести долларов! И за что?

Щепка включил поворотник. У него в голове появилась идея. Он отнимет эти деньги – все целиком – и продемонстрирует Рико свою преданность. Щепка перестроился на другую полосу, чуть не спихнув с дороги какую-то машину.

Черный лимузин – символ власти. Он объехал ярмарку по периметру, и никто его не остановил. Припарковавшись за трейлером хозяина ярмарки, Щепка выпрыгнул из машины и огляделся. С «чертова колеса» доносились обрывки смеха. Была пятница, и вокруг кишмя кишели подростки.

Он подошел к ступенькам трейлера и громко постучал. Ему никто не открыл, тогда Щепка толкнул дверь и сунул голову внутрь. Ему в лицо со всей силы ударил запах дерьма. Он перевел взгляд на шимпанзе в клетке. Рико и словом не обмолвился об обезьяне.

Щепка вошел и закрыл дверь. Шимпанзе тренькал на маленькой гитаре, качая головой вперед-назад. От металлических звуков песни Мадонны «Как девственница» у Щепки по спине пробежал холодок. Сначала призрак на болотах. Теперь еще обезьяна, наигрывающая его любимую песню.

– Сбацай что-нибудь другое, – предложил он.

Шимпанзе перешел на «Багровый дождь» Принца, тоже любимый им. Щепка решил, что у него начались галлюцинации и он принимает какофонию аккордов за знакомые мелодии. Он обошел стол и начал выдвигать ящики. Вдруг шимпанзе зашипел на него, как кошка.

Щепка вытащил пистолет. Стрелять в обезьяну не хотелось, но если она зашумит, выбора не будет. Шимпанзе посмотрел на пистолет, упал на спину и притворился умирающим, комично дергая ногами.

Щепка рывком выдвинул верхний ящик стола. Там лежала пачка стодолларовых купюр. Он отсчитал сорок две и хотел уже засунуть их в карман, когда шимпанзе выскочил из клетки.

– Хочешь, расскажу про прикольную аферу? – спросила Зоуи.

Они сидели на диване в фойе «Фонтенбло». Кэт не сводила глаз с входной двери. Она сняла номер в «Изгнаннике» накануне вечером и попыталась связаться с Тони. Ни телефон в номере, ни сотовый не отвечали. Ей не хотелось оставлять сообщение – он мог прочитать в ее голосе отчаяние, – поэтому она расположилась в фойе его гостиницы. Лучше всего увидеться и поговорить, чтобы все уладить.

– Меня Тони научил, – продолжала Зоуи. – А ему показал один всемирно известный покерщик. Тони объяснил мне всю математику и вообще. Это круто.

– Это математическая задачка?

– Ну вроде того. Хочешь, расскажу?

Со своего места Кэт хорошо видела пространство перед входом. Подъехал черный «Вольво», из машины вышли Тони, весь в грязи, и какая-то индианка. За ними – еще одна женщина, рыжеволосая, тоже в испачканной одежде. Она льнула к Тони, и Кэт почувствовала, как у нее внутри все сжалось.

– Ну конечно, – ответила она.

– Называется – ставка на день рождения. Заходишь в комнату, где собралось тридцать человек. И споришь с кем-нибудь на доллар, что двое или больше людей в комнате родились в один день. Все делается без «уток».

– Уток? – не поняла Кэт, наблюдая за тем, как странная троица пересекает фойе. У Тони было забавное выражение лица. Он удивлен? Или влюблен?

– Ну, без подсадных уток, помощников. Тебе не нужно знать никого в комнате. Так вот, говоришь тому, с которым споришь, что шансы двенадцать против одного в его пользу. Потому что в году триста шестьдесят пять дней, а людей тридцать. Если поделить, получается 12,17. Этот лох наверняка примет ставку, и ты выиграешь!

– Правда? – сказала Кэт, глядя, как они топчутся у лифта. Рыжая висла на Тони, как будто он ей только что жизнь спас и ей не терпелось продемонстрировать свою благодарность.

– Я тебе объясню, в чем тут фишка, – щебетала Зоуи. – Фокус основан на принципе последовательных вычислений. Ты же ставишь не на то, что двое родились в какой-то определенный день. А на то, что они родились в один и тот же день. Для двадцати двух человек в комнате твои шансы – пятьдесят на пятьдесят. Каждый дополнительный человек их увеличивает. Если в комнате тридцать человек, то будет четыре к одному в твою пользу. То есть ты, скорее всего, выиграешь. Ну круто же, правда?

Кэт смотрела, как они входят в лифт, как закрываются двери. За полтора месяца знакомства с Тони она насмотрелась на женщин, пытавшихся его заполучить. Он честный и заботливый – а эти качества редко встретишь в мужчине. Самое смешное, что Тони не понимал их поползновений. Кэт перевела взгляд на дочь, которая царапала расчеты на салфетке. Коэффициент интеллекта сто сорок, почему же в школе отметки так себе?

Зоуи показала ей свои каракули.

– Ну, дошло? Если в комнате пятьдесят человек, шансы тридцать к одному в твою пользу.

Кэт поднялась с дивана. Она скучала по Тони. И ей хотелось отнять его у этих двух женщин, чтобы все было как прежде. Вот только осуществить придуманный план в присутствии двенадцатилетней дочери не получится.

– Пошли, – сказала Кэт.

– Прошу прощения, но мне кажется, я имею право знать, что происходит, – заявила Глэдис Мягкие Крылья, когда Кэнди ушла в ванную принять душ.

Валентайн покачал головой. Он сидел на кровати и жевал попкорн в карамели, взятый в мини-баре. Он помылся первым, поскольку от него разило рвотой, и переоделся в чистое.

– Вы не расскажете, кто эта женщина?

– Не расскажу.

– Почему?

– Потому что в деле Бегущего Медведя это не поможет, – ответил Валентайн, открывая банку колы и делая глоток. – А вам в данный момент нужно думать только о нем. Я потом все объясню.

– Обещаете?

– Что за идиотский вопрос? Вы попросили меня выступить в качестве свидетеля-эксперта в деле вашего клиента и сами же мне не доверяете, когда я говорю, что кое-что для него сделаю.

– Ну ладно. Извините. – В голосе Глэдис звучала обида.

Он протянул ей пакет попкорна. Глэдис зачерпнула пригоршню и отправила ее в рот. Они доели попкорн в молчании.

– Мне нужно поговорить с этой женщиной наедине, – сказал Валентайн. – Возвращайтесь в казино и достаньте другую запись Чернорога, когда он работает на блэкджеке. Заодно осмотрите его шкафчик.

– Мне нужно разрешение старейшин, чтобы сделать это.

– Так получите. Скажите им, это очень важно. И запишите все, что найдете. Потом перезвоните мне.

Глэдис Мягкие Крылья сложила руки на груди и вызывающе посмотрела на него. Валентайн попытался представить, как она защищает клиента в суде, и подумал, что хватка у нее не хуже, чем у питбуля, дорвавшегося до кости.

– Вы всегда так командуете? – спросила Глэдис.

– Почти, – ответил он.

Глэдис ушла, Кэнди выскользнула из ванной. Вместо того чтобы надеть свою одежду, она обмоталась пушистым гостиничным полотенцем. Кроме того, Кэнди высушила волосы, слегка подкрасилась и теперь походила на королеву школьного бала. Валентайн моргнул, поняв, что у нее на уме. Она собиралась отблагодарить его за спасение. Он подошел к телевизору и включил его. На экране появился Джек Легкоступ, раздающий карты Кэнди и ее приятелю.

– Откуда это у вас? – изумилась Кэнди.

– Пойдите оденьтесь, тогда расскажу, – ответил Валентайн.

Десять минут спустя они сидели на балконе его номера, в воздухе носился визг детворы, резвящейся в бассейне.

– Я бывший полицейский, – начал Валентайн. – Миканопи наняли меня, чтобы я узнал, как Джек Легкоступ обманывал их. Я увидел вас на стоянке и вспомнил, что вы были на пленке.

– Бывший полицейский, говорите?

– Совершенно верно. Недолюбливаете нашего брата?

– Я проститутка.

Он выдержал положенную паузу. До того как в Атлантик-Сити появились казино, Валентайн работал в отделе нравов и знавал немало проституток. Среди них попадались приличные женщины, оступившиеся однажды. Остальные же были сверхпрактичными особами, готовыми обобрать родного отца. По его представлению, Кэнди находилась где-то посередине.

– Одеваетесь вы не как проститутка, – ответил Валентайн, прикидывая, куда его заведет эта беседа.

Она печально улыбнулась. Ее черты смягчились, и в глазах блеснули слезы. «Отлично, – мелькнуло в голове у Валентайна. – Значит, еще не забыла, как плакать».

– Я пытаюсь выбраться.

– Учитесь где-нибудь?

Она перевела взгляд на бассейн.

– Преподаю аэробику.

– Неплохо. – Валентайн решил ткнуть пальцем в небо. – А почему Рико Бланко хочет вас убить?

– Я сказала ему, что выхожу.

– Из игры?

Кэнди кивнула. Валентайн указал на телевизор в комнате.

– А это кто?

– Найджел Мун.

– Известная личность?

– Знаменитый барабанщик, играл рок-н-ролл. Рико нанял меня, чтобы облапошить его.

– И вы в него влюбились?

– Да.

Казалось, ее взгляд приковал кто-то или что-то, чего Валентайн не видел. Он встречал проституток, которые западали на клиентов. Такие отношения длились недолго, а потом сходили на нет, когда в них вторгалась реальность.

– Вы понимаете, в какую беду попали? – спросил Валентайн.

– Я не нарушала закона.

– Рико убил того дилера блэкджека. Если Рико возьмут, он сдаст всех, кого можно. Включая и вас.

– И вы можете это предотвратить? – спросила Кэнди.

– Да.

– Как?

– Расскажу полиции правду. Рико – мошенник. Нанял вас, чтобы обвести Найджела вокруг пальца. А вам о его афере ничего знать не полагалось. Если полицейские все же решат выдвинуть обвинения против вас, я выступлю как свидетель.

– При условии, что я помогу вам.

– Точно.

Не отводя глаз от бассейна, она спросила:

– А если не помогу?

– Тогда выкручивайтесь сама, дорогуша.

Кэнди надула щеки. На солнце ее лицо начало краснеть. Она отвлеклась от своих мыслей и посмотрела ему в глаза.

– Рико собирается обобрать букмекера Бобби Алмаза.

– А при чем тут Найджел?

– Рико нужны деньги Найджела. Он давно это задумал.

– О какой сумме речь?

– Он говорил о миллионах.

– Когда?

– В ближайшие дни.

– Что еще?

– Я больше ничего не знаю. – Она посмотрела еще пристальнее. – Вы не пойдете на попятную?

– Я же вам слово дал, не так ли?

Ее стул неприятно скрипнул по бетонному полу балкона. Валентайн проводил ее до лифта. Она нажала на кнопку, потом обвила его руками и поцеловала с такой страстью, что Валентайн опешил.

– Спасибо, что спасли меня.

21

Рей Хикс вскинул голову, услышав тревожные крики. Он помогал продавцу сахарной ваты. Солнце клонилось к закату, ярмарка пустела. Мимо пронесся один работник, потом второй. Хикс поймал второго за руку.

– Что стряслось?

– Стреляли, – задыхаясь, ответил тот.

Хикс окинул ярмарку взглядом. Все выглядело спокойно.

– Где?

– У трейлеров.

У киоска с ватой стояла очередь чумазых ребятишек. У продавца кончилась мелочь, и Хикс пришел на выручку с карманами, полными мелочи. Продавец прекрасно знал, что Хикс не доверит ему свои деньги.

– Может, закроемся? – шепотом спросил он у начальника. Хикс посмотрел на детей, жаждущих сахарной ваты. Он обманывал людей многие годы, но никогда не разочаровывал их.

– Раздай им все бесплатно.

– Бесплатно?

– Я же сказал. – Хикс поддернул штаны и поспешил через поляну. Если кто-то стрелял, значит, нагрянули городские клоуны. Потребуется снова кому-то дать на лапу, чтобы все были счастливы. Бывают дни, когда лучше вообще не просыпаться и не вставать с постели.

Трейлеры стояли за ларьками, Хикс завернул за угол и увидел с десяток работников, бегающих вокруг, как курицы, которым отрубили головы. Пробираясь через толпу, он нашел билетера по имени Смитти, у которого мозгов было больше, чем у всех остальных вместе взятых.

– Хреново, – заметил Смитти.

– Насколько хреново? – уточнил Хикс.

– Может помереть.

Хикс покрутил пластмассовую зубочистку, которую сжимал зубами еще с завтрака.

– Да о ком речь-то? О посетителе?

Смитти округлил глаза.

– Вы не в курсе?

– Да говори же, не тяни, парень.

– Грабитель стрелял в мистера Борегара.

Хикс едва не сбил с ног Смитти, взлетая по ступенькам в трейлер. Внутри у стола столпилось несколько работников. Мистер Борегар лежал с закрытыми глазами, а гадалка-мексиканка Принцесса Фатима прижимала окровавленное полотенце к его лбу. Хикс опустился на колени.

– Мистер Борегар, это я. Мистер Борегар, посмотри на меня.

Глаза шимпанзе остались закрытыми. Хиксу вспомнилось, сколько раз мистер Борегар прикидывался мертвым, просто чтобы позлить его. Он вытащил гитару из клетки и взял несколько аккордов. Веки мистера Борегара дрогнули. Принцесса Фатима гладила его по голове и беззвучно плакала, слишком хорошо зная, что таится в будущем.

Прибыла «скорая», сопровождаемая двумя патрульными полицейскими машинами. Хикс понимал, что полиции лучше всего вообще ничего не рассказывать. Мистера Борегара положили на каталку и подняли в машину, Хикс забрался следом. Фельдшером «скорой» была серьезная блондинка с добрым лицом. Когда машина выехала с поля, где стояла ярмарка, она сказала:

– Мы отвезем его в хорошую ветеринарную клинику в Форт-Лодердейле. Они работают с цирковыми животными, когда цирк приезжает в город.

– Нет, – ответил Хикс.

– Что, простите?

– Я хочу, чтобы его отвезли в человеческую больницу.

– Но, сэр…

– Пожалуйста, сделайте так, как я прошу. Я заплачу. Наличными.

Женщина пошепталась с водителем. Хикс положил руку на лоб мистера Борегара и перестал замечать их. Десять лет назад он нашел мистера Борегара в торговом центре в Луизиане съежившимся в клетке. Он купил его за сто долларов и перевез в просторную клетку в своем трейлере в надежде научить его каким-нибудь простым трюкам. Но мистер Борегар оказался образованным. Включи любую мелодию по радио – и он повторит ее на гавайской гитаре. Произнеси название крупного города – и он найдет его на карте. Мистер Борегар умел мыслить, складывать числа, а еще знал то, что знают и люди, – например, ненависть и страх, ревность и предательство, – все это открылось Хиксу в один прекрасный день, когда шимпанзе ударил работника ярмарки между ног за то, что тот обозвал его «грязной обезьяной». Именно тогда Хикс осознал, что мистер Борегар не просто смышленое животное, а чудо эволюции. Он почувствовал, что блондинка обращается к нему, и посмотрел в ее добрые глаза.

– Я говорю, мы отвезем вашего друга в нашу обычную больницу. Хорошо?

Лоб мистера Борегара стал холодным. Хикс отнял руку.

– Спасибо, мэм.

Открыть в Саут-Бич заведение, где танцовщицы и официантки будут выходить с обнаженной грудью, пришло в голову Виктору Марксу.

– Человеку нужно где-то делать дела, – объяснил он Рико. – И это обязательно должен быть стрип-клуб. Никто ж не знает, сколько бабок приносит стрип-клуб.

Рико не понял аргументов Виктора.

– Нужно же как-то отмывать деньги на случай, если явятся парни из внутренней налоговой службы, – пояснил Виктор. – Именно так и облажался твой бывший босс Джон Готти. Он написал в налоговой декларации, что зарабатывает на жизнь продажей кухонного оборудования. Ну и до чего это его довело?

Вот так Рико открыл клуб «Гедо». В бывшем танцзале Артура Мюррея, в одном квартале от пляжа. Каждый день сюда заходили мужчины в шлепанцах, с ногами в песке, платили стриптизершам по двадцать баксов за лэп-данс,[28]28
  Лэп-данс – танец, исполняемый стриптизершей для одного клиента, причем во время танца она садится ему на колени.


[Закрыть] потом возвращались к своим семьям и шезлонгам на пляже. В выходные приезжало немало европейцев, но в основном это был стандартный набор: мужчина в майке с банкой пива.

Сегодня, как во всякий пятничный вечер, клуб был набит до отказа. Рико сидел в своем кабинете. Через одностороннее зеркало он наблюдал за происходящим, одновременно следя за баскетбольным матчем по телевизору.

Колледж Майами, на который он поставил, продувал вчистую. Они были новой командой и работали из рук вон плохо. Первокурсники – что с них взять. От напора соперника у них в голове помутилось. За весь сезон не победили ни в одной игре.

Зазвонил телефон. Это был Бобби Алмаз.

– Уже в штаны наложил, да? – спросил Алмаз.

– Что не окончено, то не окончено, – парировал Рико.

– А я знаю, чьи это слова, – ответил букмекер.

– Ставлю сотню, что не знаешь.

– Йоги Беэра.[29]29
  Йоги Беэр – медвежонок, персонаж серии мультфильмов (1958–1963). Шуточное искажение фамилии знаменитого бейсболиста из команды «Нью-Йорк янкиз» Йоги Берра.


[Закрыть]

– Йоги Берра, дубина. Йоги Беэр – мультяшка. Ты мне сотню должен. – Рико увидел через зеркало, что в клуб вошел Щепка. Он попрощался с букмекером, ожидая, что Щепка заглянет и расскажет, как расправился с Кэнди. Но кубинец не заглянул. Протиснувшись к бару, он заказал ром с колой и принялся постукивать пальцами по стойке в такт музыке. Местный ди-джей любил стиль диско, и Щепка подпевал давнишней песне Донны Саммер, наслаждаясь своей гребаной жизнью.

Рико снял трубку и позвонил в бар.

– Отправь этого говнюка ко мне. – Он глянул на экран. До конца игры – пятьдесят секунд. Майами отстает на шесть очков. Неспешной походкой вплыл Щепка. Его накрахмаленная рубашка была вся забрызгана кровью.

– Ты что, башку ей на хрен отрезал, что ли?

– Я ее утопил, – ответил шофер.

– В океане?

– В болоте, там же, где мы утопили дилера блэкджека.

– Тогда что с твоей рубашкой? Порезался, когда брился?

Щепка покосился на телевизор. Он немного разбирался в происходящем и понимал, как важна команда Колледжа Майами в общей картине мира. Он вытащил две пачки стодолларовых купюр из пиджака и бросил их на стол.

– Это еще откуда?

Зазвонил телефон. Рико снял трубку.

– К вам гость, – сообщил бармен.

Рико посмотрел в зеркало. Редкостный лох Джерри Валентайн из Бруклина сидел у стойки, обнимаясь с бутылкой «Будвайзера». Какого черта ему тут надо?

– Скажи, меня нет.

– Он говорит, его отец приехал в город и хочет договориться о встрече.

– Его отец?

– Ну да.

В голове Рико сработала сирена. Папаша Джерри взорвал братьев Молло в Атлантик-Сити. Серьезный мужик.

– Скажи, пусть зайдет завтра утром.

Бармен передал Джерри его слова. Джерри поднялся и пошел к выходу, Рико следил за ним. Щепка двинулся к двери.

– Так откуда у тебя бабки?

– А вы не догадываетесь? – спросил шофер.

Рико откинулся на спинку кресла. Вот это всегда бесило его в кубинцах: никогда не ответят напрямую.

– Ты застрелил хозяина ярмарки, – предположил Рико.

– Его обезьяну.

– Ты хлопнул его шимпанзе?

– Эта мразь на меня накинулась.

Рико потер лоб кончиками пальцев. Накануне ночью ему приснилось, что ему пять лет и он пришел в зоопарк Бронкса с мамой и папой. Он потерялся, и шимпанзе Рея Хикса вышел из клетки, взял его за руку и отвел к родителям. Все улыбались, потом Рико проснулся.

За стеной послышались крики и гиканье, стриптизерши начали по очереди крутиться на шестах. Рико вытащил кожаную сумку из-под стола и бросил в нее деньги Рея Хикса, потом встал и сунул сумку в руки шоферу.

– Я все правильно сделал? – спросил Щепка.

Рико посмотрел на экран. Игрок Майами стоял на линии свободного броска. И оба раза промахнулся. Прозвучал гудок, означавший конец игры. Одним молниеносным движением Рико выхватил свой «смит-вессон» сорок пятого калибра и сунул дуло в складки сумки.

– Не совсем.

22

Выйдя из «Фонтенбло», Кэнди несколько часов гуляла по Саут-Бич и думала о том, как близко подошла в этот день к смерти. Она припоминала все то, что хотела бы еще сделать в жизни.

В «Делано» Кэнди вернулась, когда уже стемнело. Вестибюль, напоминавший Страну чудес, в которой побывала Алиса, заполнили измотанные отпускники. Встав за колышущейся занавеской, Кэнди позвонила в бунгало Найджела по внутреннему телефону. Ответа не было. Тогда она спустилась в бар, но и там его не нашла. Выйдя на улицу, Кэнди наконец отыскала Найджела в ресторане в патио. Он был еще в костюме гольфиста. Напротив него сидел Рико, уплетавший креветочный коктейль.

Настало время расплаты, подумала Кэнди.

Она уселась рядом с Найджелом. Он поцеловал ее.

– Ты куда запропастилась?

Рико смотрел на нее во все глаза. Потом закашлялся.

– По магазинам ходила, – прощебетала девушка. – Привет, Рико. Как делишки?

– Много денег потратила? – спросил Найджел.

– Да все больше на витрины глазела. Рико, ты что, язык проглотил?

– Рико мне как раз рассказывал, как мы разведем одного местного букмекера, – рассмеялся Найджел, словно пил, не просыхая, весь день.

– Ух ты! – удивилась Кэнди.

Лицо Рико приняло голубоватый оттенок, его рука шлепала по столу. Внимательный официант принес стакан ледяной воды. Рико выпил его залпом.

– Чертов соус, – выдохнул он, совладал с собой и окинул ресторан опасливым взглядом. – Найджел, ты же понимаешь: то, что мы обсуждали, не совсем законно.

– Так какая ж развлекуха бывает законной? – удивился Найджел.

– И насколько мы нагреем этого букмекера? – невинно поинтересовалась Кэнди.

Рико снова стал задыхаться. Официант принес ему второй стакан воды. Рико попросил счет. К столу подплыли две пышнотелые немки и на ломаном английском попросили Найджела поставить автограф на меню ресторана. Он согласился, заулыбавшись, когда одна из девиц поцеловала его в щеку. Кэнди извинилась и двинулась в сторону дамской комнаты.

Но направилась она вовсе не туда. Кэнди подождала в вестибюле, пока Рико выйдет, и догнала его на улице. Рико бросил корешок квитанции на парковку швейцару, который тут же исчез в густом кустарнике.

– Проваливай и больше не появляйся, – бросила она в спину Рико.

Он повернулся с незажженной сигаретой в зубах.

– А, это ты.

– Даже не думай.

– О чем?

– Не заговаривай мне зубы, козел.

– Это все штучки моего шофера, – ответил Рико. – Я сказал, что тебя нужно припугнуть.

– Пошел на хрен.

Швейцар подкатил лимузин. Рико дал ему на чай и подождал, пока он отойдет.

– Хочу тебе кое-что показать. – Рико шлепнул по багажнику, тот открылся.

– Нет.

– Да ладно тебе.

Кэнди обошла машину и чуть не закричала в голос. В багажнике лежал кубинец-шофер в полиэтиленовом мешке. Он был весь в крови, а его розовый язык вывалился, как у собаки. Рико захлопнул багажник. У Кэнди подкосились ноги, он подхватил ее под руку и не дал упасть.

– Поработаешь на меня, а?

Она попыталась вырваться.

– Нет.

– Не влюбляйся в Найджела Муна, – прошептал Рико. – Ну потрахает он тебя пару недель, а потом избавится как от прилипучего трепака. Гад он последний. Поэтому я и собираюсь его развести.

Кэнди проглотила застрявший в горле ком.

– Ты это о чем?

– Есть в Нью-Йорке один импресарио, Санто Бруно. Все крупные концерты устраивает он. Два года назад Санто предложил «Одноглазому свину» пятьдесят лимонов за совместное турне. Речь шла о десяти шоу. Угадай, что было дальше.

– Что же?

– Найджел отказался. И сделка расстроилась.

Кэнди вспомнила, что об этом слышала в теленовостях.

– Почему он отказался?

Рико надел солнцезащитные очки.

– Может, его самого спросишь?