Текст книги "Врата Абаддона"

Автор книги: Джеймс С. А. Кори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

ГЛАВА 43
ХОЛДЕН

Обстановка бывшего правления колонии наводила на Холдена уныние. Зеленые конторские стены, тесные кабинки посреди общего помещения, ни окон, ни архитектурных изысков. Первая устремившаяся к звездам человеческая колония, по замыслу мормонов, должна была управляться из помещения, выглядящего как бухгалтерия. Итак, мы начинаем многовековое странствие к далекой звезде. Добро пожаловать за вашу конторку.

Последняя перестройка немного оживила обстановку. Целый шкаф заняли радиоаппаратурой, рядом расположили место ведущего. Мощные усилители не понадобились – флот сбился так тесно, что до дальнего корабля, пожалуй, можно было докричаться через переносную рацию. На сенсорном экране висел список намеченных интервью и сюжетов, имена комментаторов и животрепещущие темы. Холдену немного польстила пометка рядом с его именем: «До этого непременно добраться».

Сейчас помещение гудело как улей. Люди Быка текли сюда сплошным потоком. Почти у всех были солдатские ранцы с оружием и патронами. Некоторые прикатили сумки-тележки с инструментами – собирались превратить студию в маленькую крепость. Холден пристроился за свободный стол, чтобы не путаться под ногами.

– Эй, – позвала невесть откуда объявившаяся рядом Моника и кивнула на экран. – Я как услышала, что ты вернулся со Станции, все надеялась на интервью. Теперь, пожалуй, уже не стоит?

– Почему?

– На фоне конца света ты довольно бледно выглядишь.

Холден кивнул и пожал плечами.

– Я уже бывал знаменит. Ничего хорошего.

Моника села на стол, протянула ему грушу. В ней оказался отличный кофе. Холден прикрыл глаза от удовольствия и выдохнул:

– Вот теперь я тебя люблю.

– Нечего дразнить девушку, – огрызнулась она. – Ты как думаешь, план Быка сработает?

– Под запись?

Кто-то начал приваривать к стене металлический лист, и обоим пришлось загородиться ладонями от вспышки. Запахло серой и раскаленным железом.

– У меня все под запись, – сказала Моника. – Ну, так?..

– Может сработать. На военном корабле механик – важная персона. Кто владеет машинным залом, владеет кораблем.

Моника понимающе улыбнулась, будто и вправду разбиралась в таких вопросах. «Это вряд ли, – подумал Холден. – Она не военный репортер, а просто документалист, неудачно попавший в самое полымя». Он с сожалением допил кофе и стал ждать новых вопросов. Может, если к ней подольститься, раздобудет добавки?

– А эта Сэм – способная девушка?

– Сэм уже три года ухаживает за нашим «Роси». Она – лучший механик Тихо. Если машинный зал в ее руках, а вы ей не нравитесь, вам конец.

– Хочешь еще кофе?

– Боже, еще бы не хотеть! – Холден протянул ей пустую грушу жестом уличного попрошайки.

Моника не успела ее забрать – к ним на своих тяжеловесных ходунках приблизился Бык. Он хотел что-то сказать, но закашлялся влажным хриплым кашлем. Холдену подумалось, что этот человек по сантиметрику приближается к смерти.

– Простите, – извинился Бык, сплюнув в тряпочку. – Какая мерзость!

– Если вы умрете, я останусь без эксклюзива, – напомнила Моника.

Бык кивнул и снова закашлялся.

– Если вы умрете, можно мне забрать ваши игрушки? – спросил Холден.

Бык щедро махнул рукой.

– Мой мальчик, когда-нибудь все это будет твоим.

– Что нового? – Холден встряхнул грушу и разочарованно вздохнул, вспомнив, что она все еще пуста.

– Корин нашла проповедницу. Она с половиной своих прихожан забилась в церковную палатку.

– Здорово, – обрадовался Холден, – все понемногу складывается.

– Даже лучше, чем ты думаешь. Там половина – военные ООН и Марса. Они придут с ней. И, по ее словам, поддержат ее в просьбе всем кораблям заглушить реакторы. Ну, и несколько десятков крепких ребят в обороне нам не повредят.

Слушая Быка, Холден заметил, что в контору вошел Амос, толкая перед собой кровать с Алексом и Наоми, и незаметно для себя расслабился. Безопасник и дальше толковал об устройстве обороны против Ашфорда, но Холден уже не слушал. Он смотрел на Амоса, который, пристроив кровать в тихом уголке, направился к ним.

– Там ничего нового, – сказал Амос, когда Бык прервался. – По барабану все так же расхаживают громилы Ашфорда, но вроде бы не подозревают, что мы что-то затеяли.

– Узнают, как только мы начнем вещание, – заметила Моника.

– Как твое плечо? – спросил Холден.

– Побаливает.

– Я думал, не поставить ли тебя командовать обороной, когда начнется.

– Ну, давай, – ответил Амос, поняв, что его просят защитить Наоми и Алекса. – Это надо понимать так, что ты собрался…

Его прервал громкий гудок из кармана Быка. Достав потрепанный терминал, Бык уставился на него, как на тикающую мину.

– Тревога? – спросил Холден.

– Срочный вызов по моему личному каналу, – объяснил Бык, не торопясь отвечать. – Только для старшего состава.

– Ашфорд разыскивает? – предположил Холден, но Бык уже принял вызов.

– Бык слушает. Руис?.. – Он осекся и некоторое время молча слушал. Несколько раз хмыкнул, то ли согласно, то ли в знак протеста.

Закончив разговор, не глядя уронил терминал на стол. Его смуглая кожа, и прежде посеревшая от болезни, теперь стала почти белой. Он поднял обе руки – стереть слезы, с ужасом понял Холден. Он и не подозревал, что этот человек умеет плакать.

– Ашфорд… – Бык надолго закашлялся, и в кашле прорывалось что-то подозрительно похожее на всхлипы. Когда приступ прошел, у него все лицо было мокрым. Стерев мокроту ветошкой, он договорил: – Ашфорд убил Сэм.

– Что? – Мозг Холдена отказывался поверить услышанному. Слова прозвучали отчетливо, но такого быть не могло, значит, он ослышался. – Что?

Бык глубоко вздохнул, еще раз утерся тряпочкой и сказал:

– Он вызвал ее на мостик, чтобы расспросить о ходе работ, – и застрелил. Поставил старшим механиком Анамари Руис.

– Откуда вы знаете? – спросила Моника.

– Это Руис меня вызывала. Умоляла ее вытащить. – Следы горя уже почти пропали с лица Быка. Он еще раз прерывисто вздохнул. – Она понимает, что Ашфорд окончательно съехал с катушек, но что она может сделать?

Холден покачал головой, все еще не в силах поверить. Веселая маленькая Сэм, лучшая подружка Наоми, любимица Амоса и Алекса. Эта Сэм не могла погибнуть.

Амос уставился на Быка, сжав мощные кулаки. Костяшки пальцев у него побелели.

– Надо закрепиться здесь, – заговорил Холден, опередив его. – Я прошу тебя удержать студию – иначе все пойдет прахом.

– Тогда ты его убей, – с ужасающим спокойствием попросил Амос. – Без всяких дурацких судов. Без глупостей насчет праведника среди убийц. Просто убей, или, видит бог, я…

Внезапный приступ тошноты чуть не уронил Холдена на колени. Несколько раз глубоко вздохнув, он сдержал рвоту. Вот все, что они могут предложить памяти Сэм. За все, что она для них сделала. За все, что она для них значила. Убийство, споры о том, как лучше отомстить. Это для Сэм, которая, насколько он знал, в жизни никого не обидела. Ей бы такое понравилось? Он представил, как Сэм, будь она здесь, посоветовала бы Амосу с Быком проглотить свой тестостерон и стать наконец большими мальчиками. От этой мысли его едва не стошнило.

Моника тронула его за плечо.

– Ты в порядке?

– Пойду, скажу Наоми, – выговорил он и, сбросив ее руку, прошел по полу, качавшемуся под ногами, как палуба океанского корабля.

Наоми встретила известие печалью, а не гневом. Она заплакала, но не стала требовать отмщения. Она сквозь слезы повторяла имя Сэм, но ни разу не назвала Ашфорда. Холдену такая реакция представлялась правильной. Естественной, как любовь.

Он обнимал тихо плакавшую Наоми, когда сзади затопал Бык. Холден подавил вспышку злобы.

– Что тебе?

– Слушай, – заговорил Бык, обеими руками потирая ссадину на лице, – понимаю, что время чертовски неподходящее, но нам бы обсудить, что делать дальше.

Холден пожал плечами.

– Сэм уже нет, а она вроде как играла главную роль в наших планах.

– Я понимаю, – перебила Наоми. – Мы пойдем.

– Что? – Холдену почудилось, что разговор идет на незнакомом языке. – Куда?

– Сэм нет, и Наоми теперь – наш лучший техник, – объяснил Бык.

– А эта ваша Руис? Я думал, она теперь старший механик.

– Она занималась инфраструктурой, – сказал Бык, – а у Нагаты, судя по досье, достаточно знаний и опыта. Если кому и занимать место Сэм…

– Нет, – не раздумывая ответил Холден. – Наоми ранена, не ей сейчас пробивать дорогу в машинный зал. А Сэм убита.

– Я пойду, – повторила Наоми. – Рука никуда не годится, но ходить я смогу. Если мне там кто-нибудь поможет, я перехвачу связь с рубкой и заглушу реактор.

– Нет, – второй раз сказал Холден.

– Да, и я, – подал голос Алекс, сидевший на краю каталки спиной к ним. Плечи его вздрагивали, словно и он плакал, но беззвучно. Голос прозвучал сухо, шелестом палых листьев на ветру. Ломкий, пустой голос. – По-моему тоже, надо идти.

– Алекс, ты не… – вскинулась Наоми, но он продолжал, не слушая ее:

– Уходя с «Роси», никто не догадался выключить свет. Если глушить всех, нужен будет кто-то, кто бы им занялся.

Бык кивнул, и Холдену захотелось его ударить.

– Это для меня, – сказал Алекс. – До машинного я дойду с вами, прихвачу скафандр с ранцем и выберусь через кормовой шлюз.

Амос сдвинулся за спину Быку, стоял с неподвижным лицом, не разжимая кулаков.

– Вы берете Алекса?

– Новый план, – громко, во всеуслышание, начал Бык.

Все оторвались от дел, придвинулись к нему. Скорее всего, за последние минуты прибыло пополнение, в офисе сейчас насчитывалось до полусотни человек. У входной двери сбилась группа людей в военной форме. С ними была рыжая проповедница, Анна. За ее руку держалась агрессивная худая женщина, которая то затягивалась сигаретой, то постукивала себя по зубам розовым ноготком. Бык высмотрел их одновременно с Холденом и махнул, подзывая к себе.

– Анна, идите поближе, – сказал он. – Почти все уже собрались, теперь думаем, как быть дальше.

В студии повисла тишина. Анна подошла к Быку и встала, ожидая продолжения. Ее тощая подружка держалась рядом, обводя толпу подозрительным взглядом телохранительницы.

– Через… – Бык прервался, посмотрел на ближайший экран с часами. – Через тридцать минут я выведу группу безопасников и команду «Росинанта» к южному переходнику барабана. Мы захватим вход и пробьем путь к машинному. Как только мы овладеем машинным залом, Моника со своими начнет вещание, объясняя флотам, почему необходимо отключение энергии. Анна, здесь вступаете вы и ваши люди.

Анна с улыбкой повернулась к своим – пестрому сборищу в форме различных флотов и служб. Почти все они были ранены, некоторые довольно тяжело.

– Срок отключения энергии – девятнадцать часов по местному времени, через два с половиной часа. Амос с остатками моей группы и добровольцами, если такие найдутся, будет как можно дольше удерживать эту позицию. Чем больше вражеских сил вы свяжете, тем меньше явятся за нами на машинную палубу. Вы должны удержаться. Если Анну отрубят от эфира раньше, чем она оповестит о плане отключения реактора всех на борту, все кончится, не начавшись.

– Удержимся, – сказал Амос.

Ему никто не возразил.

– Когда мы овладеем машинным, вышлем команду в рубку, защитники которой, будем надеяться, окажутся к тому времени без сознания, и вернем себе корабль. Свет погаснет, чужаки нас отпустят, и мы раз и навсегда покинем этот распроклятый уголок космоса. Как вам такое нравится?

На последних словах Бык повысил голос, ожидая восторженных криков, и ему вежливо ответили. Затем люди разошлись по своим местам. Холден пожал здоровое плечо Наоми и передвинулся поближе к Анне. Та выглядела растерянной. По дороге Холден прихватил за плечо Амоса.

– Анна, – начал он, – вы помните Амоса?

Она кивнула с улыбкой:

– Здравствуй, Амос.

– Как поживаешь, Рыжик?

– Амос останется здесь защищать вас и остальных, – продолжал Холден. – Если вам что понадобится, обращайтесь к нему. Уверен, пока он жив, никто не помешает вам делать свое дело.

– Это точно, – заверил Амос и добавил: – Мэм.

– Эй, ребята, – позвал кто-то от двери. – Смотрите-ка, кто за мной увязался! Приютим?

Холден похлопал Анну по плечу и многозначительно глянул на Амоса. «Защищай ее до конца». Амос кивнул в ответ, кажется, с легкой обидой.

Оставив их вдвоем, Холден нагнал Быка. Его новая заместительница, Корин, стояла у двери, ехидно усмехаясь.

– Заходите, ребята, – приказала она, и в дверь вошли четверо марсиан с короткими военными прическами.

Они привстали на носки, медленно осматривая помещение. Холден помнил такую манеру входить в комнату. Бобби – вот бы она оказалась сейчас здесь! Первый из явившихся был ему смутно знаком.

– Сержант Вербинский, – обратился к одному из марсиан Бык, – какой сюрприз!

Холден не запомнил сержанта под боевым скафандром, превращавшим мужчину в великана.

– Сэр, – отозвался Вербинский, – я слышал, вы начинаете бой за то, чтобы нас отсюда вытащить?

– Да, – сказал Бык, – так и есть.

– Доброе дело, – кивнул Вербинский. – Четверо бездельников не пригодятся?

– Еще как пригодятся, – наконец улыбнулся Бык.

ГЛАВА 44
АННА

«Ничего не выйдет».

Анна с безнадежной грустью рассматривала деловитых мужчин и женщин, которые надевали бронежилеты, заряжали оружие, подвешивали к поясам гранаты.

Ее профессор истории однажды сказал: «Люди обращаются к насилию, когда они не способны придумать ничего лучшего. Насилие привлекает своей простотой, прямотой, эта возможность остается всегда. Кто не способен возразить оппоненту, бьет ему в зубы».

Они не сумели придумать ничего лучшего. И обратились к простому, прямому способу – застрелить всех, кто с ними не согласен. У Анны было мерзко на душе.

Моника через всю комнату поймала ее взгляд и призывно приподняла термос с кофе. Анна с улыбкой отмахнулась.

– Ты с ума сошла? – спросила Тилли. Они сидели на полу в уголке, подобрав под себя ноги, чтоб никому не мешать. – У нее, единственной на корабле, есть пристойный кофе. – Она помахала Монике, приглашая ее присоединиться.

– Надо было мне не пожалеть времени на разговор с Кортесом, – сказала Анна. – К астерскому капитану я бы не пробилась, а вот до Кортеса могла бы достучаться.

– Время не бесконечно, моя милая, а Кортес – говнюк. Все только выиграют, если кто-нибудь всадит в него пулю. – Тилли приняла у Моники кофе и благодарно улыбнулась.

Журналистка поставила термос на пол и присела рядом.

– А мы… – начала она, но Анна не услышала ее.

– Ты сама не веришь своим словам, – упрекнула она Тилли. – Кортес – не злодей. Он испуган, колеблется, сделал неудачный выбор, но в худшем случае он заблуждается.

– Он не заслуживает сочувствия. – Тилли сердито выплеснула в рот последний глоток кофе.

– Кто… – снова начала Моника.

– Заслуживает. Очень даже заслуживает, – отрезала Анна. Глядя, как молодежь готовится воевать, готовится убивать и гибнуть у нее на глазах, она сильнее обычного злилась на Тилли. Очень злилась. – В том-то и дело! Каждыйзаслуживает сочувствия. Если Бык прав насчет Ашфорда, если тот свихнулся от страха, стыда и стресса, он тоже заслуживает сочувствия. Его положение ужасно. А Кортес заслуживает понимания, потому что делает точно то же самое, что мы. Пытается найти правильный выход из сложной ситуации.

– Ох, – вставила Моника, – Кортес, он…

– Все это полная чушь, Энни. Как тогда отличить хороших ребят от плохих? Только по тому, как они себя ведут, когда ставки сделаны.

– Речь не о хороших и плохих, – возразила Анна. – Да, мы выбрали другую строну, потому что их действия вызовут очень тяжелые для нас последствия, и мы пытаемся их предотвратить. Но ты-то их демонизируешь, превращаешь во врагов. С этим одна проблема: когда мы их остановим и они больше ничем не смогут нам повредить, то все равно останутся для тебя демонами. Врагами.

– Честное слово, – сказала Тилли, – стоит мне отсюда выбраться, жизнь положу на то, чтобы сжечь Кортеса дотла.

– Зачем?

– Как это «зачем»?

– Он уже не будет пытаться уничтожить Кольцо. Он перестанет поддерживать Ашфорда. Все, что делало его твоим врагом, кончится. Что даст тебе тогда ненависть?

Тилли отвернулась, полезла в карман за сигаретами. Злобно затянулась, не глядя на Анну.

– Так зачем же? – нарушила молчание Моника.

– Не знаю.

Анна уткнулась подбородком в колени, забилась поглубже в угол – тело по-детски искало укрытия. Но жесткие зеленые стены не сулили утешения.

– Значит, все это чистая теория, – сказала Моника. Тилли согласно хмыкнула, но глаз на Анну не подняла.

Та кивнула на людей вокруг.

– Сколько из них доживут до конца дня?

– Никто не знает, – ответила Моника.

– Наш долг перед ними – искать ответы. На этот раз мы оплошали. Не придумали ничего лучшего, кроме как взяться за оружие. Но, может, в другой раз, если сейчас обмозгуем, как до такого дошли, найдем лучший выход. На насилие полагаться нельзя.

Все замолчали. Тилли сердито смолила сигарету за сигаретой. Моника отчаянно отстукивала что-то на терминале. Анна смотрела на людей, готовящихся к бою, и старалась припомнить их имена. Даже если сегодня они победят, завтра ей придется служить не одну поминальную службу.

Бык протопал к ним, его ходунки взвизгнули, тормозя. За последние несколько часов он сильно сдал. Меньше кашлял, но все чаще прибегал к ингалятору. Даже его мех выглядел больным, громче скрипел, двигался рывками. Как будто слился с хозяином в единое целое и умирал вместе с ним.

– Все нормально? – спросил Бык.

– Отлично, – заверила Анна. Хотела было посоветовать ему отдохнуть, но передумала. Выйдет еще один проигранный спор.

– До часа «зеро» осталось всего ничего, – сказал Бык и хрипло закашлялся. – У вас все есть?

«Нет, – мысленно возразила ему Анна, – у меня нет ответа, позволяющего избежать того, что готовится».

– Да, – сказала она вслух. – Моника готовит выступление. Я составила список кораблей, представители которых с нами. Охвачены не все, но, надеюсь, межпланетное согласие убедит и остальных. Мне очень помог Крис Уильямс, младший офицер с «Принца».

– А у вас? – Бык ткнул ручищей в сторону Моники.

– Моя команда готова, – ответила та. – Я не совсем уверена, что все успеют нас услышать до того, как люди Ашфорда прервут передачу.

Бык засмеялся – вышел влажный, неприятный звук.

– Держитесь!

Он окликнул Холдена, болтавшего с марсианским десантником и одновременно перебиравшего винтовку. Отложив недособранное оружие, Холден подошел.

– Что такое?

– Вот они не верят, что защитники дадут им время закончить передачу, – сказал Бык.

Холден моргнул – сперва на Быка, потом на сидевших на полу женщин. Анна чуть не захихикала: он был так комично серьезен, что его хотелось обнять и потрепать по головке.

– Амос позаботится, чтобы вам не мешали, – наконец сказал он.

– Точно, – кивнул Бык, – но ты объясни, почему на него можно полагаться.

– А! Амос, когда разозлится, самый ужасный и опасный человек, какого я знаю, и он пройдет через горы положенных им же трупов, чтобы помочь другу. А люди, которые будут рваться сюда, недавно убили его добрую подругу.

– Я слышала, – вставила Анна. – Мне очень жаль.

– Да, – кивнул Холден, – и мне меньше всего на свете хотелось бы оказаться среди тех, кто попытается сюда прорваться и вас остановить. Амос тяжело переносит горе. Оно у него обычно переходит в ярость или насилие. Думается, он готов сорвать его на ком-нибудь из сторонников Ашфорда.

– Убийство не приносит облегчения, – возразила Анна. И тут же пожалела о сказанном.

Эти люди готовы рисковать собой, защищая ее. Не ей читать им мораль.

– В общем, – тускло усмехнулся Холден, – вы, пожалуй, правы, но Амос – особый случай.

Анна отыскала Амоса взглядом. Тот спокойно сидел у входа в студию, положив на колени очень громоздкое ружье. Он и сам был большой: высокий, с крепкими плечами и широкой грудью. Бритая голова, круглое лицо – Анна не могла увидеть в нем убийцу. Он походил на добродушного работягу. Из тех, кто чинит вам испортившуюся проводку или меняет воздушные фильтры. А если верить Холдену, он, прикрывая их, станет убивать без пощады.

Она попыталась представить, как стала бы объяснять Ноно нынешнее свое положение.

«Я, видишь ли, связалась с убийцами, но это ничего, потому что они – правильные убийцы. Убивают ради доброго дела. Они не станут расстреливать женщину-механика – они будут стрелять в тех, кто расправился с ней».

Моника о чем-то спросила Холдена. Когда он начал отвечать, Анна встала и, извинившись взглядом, отошла. Она пробиралась по тесному помещению, улыбаясь встречным, похлопывая их по плечам, ободряя всех, кто нуждался в поддержке. Больше ей нечего было им предложить.

Подтянув свободный стул, она села рядом с Амосом.

– Рыжик, – коротко кивнул он.

– Мне жаль. – Она тронула его за локоть. Амос уставился на ее руку как на незнакомый предмет.

– Ага, – ответил он, не задавая ненужных вопросов. Не притворяясь непонимающим. Анна сразу прониклась к нему симпатией.

– Спасибо тебе за то, что ты делаешь.

Амос развернулся на стуле лицом к ней.

– Ни к чему…

– Не исключено, что через несколько часов нас не будет в живых, – перебила его она. – Я хочу сказать, что знаю, на что ты идешь, и знаю, почему, и мне это все равно. Спасибо за помощь, и все.

– Черт бы тебя побрал, рыжая! – Амос взял ее за руки. – Представляю, как ты отжигаешь огнем на проповеди! Давно мне не было так хорошо на душе и в то же время так стыдно.

– Я только это и хотела сказать.

Анна потрепала его по руке и встала.

Амос задержал ее, до боли сжав руку.

– Никто тебя сегодня не обидит.

Он не хвастался, просто сообщал факт. Анна улыбнулась ему и высвободила руку. Благородный нераскаявшийся убийца плохо вписывался в ее прежнюю картину мира, а новую она не успела составить. Но теперь придется.

– Так, люди, слушайте меня, – перекрывая гомон, рявкнул Бык. Стало тихо. – Час «зеро». Разбиваемся на группы и выходим.

На Анну упала тень – Амос за ее спиной встал.

– Группа обороны, – крикнул он, – ко мне!

Человек двадцать пять отделились от толпы и придвинулись к Амосу. Анна оказалась в окружении вооруженных до зубов астеров, среди которых замешалось несколько коренастых – с внутренних планет. Она всегда была невысокой, а на этих глядела словно со дна колодца. Ее «простите» никто не услышал. Сильная рука ухватила за локоть, вытащила из гущи народа и поставила в сторонке. Амос улыбнулся.

– Тебе б найти уголок поспокойнее, Рыжик.

Анна подумала, не вернуться ли к Тилли с Моникой, но слишком многих пришлось бы огибать по дороге. Амос обладал особой аурой, не позволявшей придвигаться к нему вплотную, и Анна предпочла остаться под его защитой, чтоб не затоптали. Он, как видно, не возражал.

– Ударная группа, – выкрикнул Холден, – ко мне!

Вокруг него тоже собралось два или три десятка человек, в том числе Наоми и Алекс с «Росинанта», четверо марсианских десантников и несколько безопасников Быка. Все они, кроме четверки десантников, были ранены. Особенно плохо выглядели Наоми с Алексом. Анне следовало бы подойти к ним, но почему-то не хотелось. Все эти люди рисковали жизнью, чтобы выиграть для нее время. Для нее! Успех или провал всего плана зависел от нее. Либо она сумеет убедить три флотилии, принадлежащие трем разным правительствам, что надо на пару часов отключить все источники энергии, – либо все зря. Она поймала себя на желании протянуть время, отложить самый ответственный момент.

– Иди, Рыжик, – шепнул ей Амос.

– А если они не рискнут заглушить реакторы? – тоже шепотом ответила она. – Мы все в доме с привидениями, а я должна им сказать, что для спасения нужно выключить свет. На их месте я бы не поверила.

Амос задумчиво кивнул. Анна ждала от него слов поддержки.

– Да, – наконец высказался он, – сучья работенка. Моя попроще будет. Удачи!

– И еще раз, – сказала она, чуть помолчав, – спасибо. Я ужасная трусиха. Ты хороший человек, Амос.

– Не, чего нет, того нет. Просто я связался с хорошей компанией. Давай, Рыжик, у меня своя игра начинается.

Ударная группа уже направилась к дверям, и Анна посторонилась, пропуская их. Холден приостановился, бросил Амосу:

– Смотри дождись меня, здоровяк.

Амос встряхнул его руку и хлопнул по спине. На лице Холдена читалась тревога. Перед Анной вдруг встала сценка из будущего: она посылает Нами в школу и с ужасом думает, что там некому за ней присмотреть, – а отпускать все-таки приходится.

– Побереги Наоми и Алекса, – сказал Амос, подталкивая своего капитана к двери.

Анне с ее места видно было, как при этих словах еще резче прорисовались тревожные складки на лице Холдена. Ему тоже придется отпустить своих. Даже если все выживут при штурме машинного зала, Алексу предстоит отправиться на «Росинант», а Наоми останется глушить реактор, пока Холден будет пробиваться к рубке. Анна знала, что эта маленькая команда не разлучается уже несколько лет. Приходилось ли им вести бой вот так, порознь?

Судя по лицу Холдена, нет.

Анна проводила взглядом тянувшихся за дверь бойцов, усердно запоминая имена и лица и стараясь не думать, зачем запоминает. Моника подскочила к ней и подтолкнула к импровизированному съемочному павильону.

– Пора за работу, – сказала она, расположила Анну вне поля зрения камеры, а сама отступила к простой зеленой ширме, пристроенной вместо задника. – Добро пожаловать, – начала она, переключившись на бодрый тон телеведущей. – Я – Моника Стюарт, «Свободное радио медленной зоны». У меня сегодня редкие гости, в их числе доктор Анна Воловодова и несколько военных ООН и Марса. Но еще удивительнее будет тема передачи – более важной темы мы еще не касались. Сегодня мы расскажем вам, как попасть домой.