Текст книги "Черная книжка"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

Соавторы: Дэвид Эллис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)

4

Билли сел в автомобиль-седан, находящийся за квартал от места, с которого он вел наблюдение. Внутри сильно пахло сигарным дымом. Визневски всегда носил с собой этот запах.

Виз повернул голову и посмотрел на Билли.

– Сколько их?

– Мы видели, как внутрь зашли двенадцать человек, – ответил Билли. – Все – поодиночке. Складывается впечатление, что их распределили по времени так, чтобы ни один из них не увидел другого. Большие меры предосторожности. Семерых мы идентифицировать не смогли. Один из тех, кого удалось узнать, – мой подозреваемый в убийстве студентки, торговец. Еще один – кинокритик, который ведет шоу на телевидении. Его зовут Брейди Уилсон. Еще один – чернокожий, который, по словам напарника Соша, какой-то там рэпер по имени Шоколад Кью.

– И что, черт возьми, означает это «Кью»?

Билли посмотрел на Виза:

– Когда я его арестую, спрошу.

Визневски потер глаза.

– А ты уверен насчет архиепископа?

– Абсолютно.

– А насчет…

Губы Виза уже сложились, чтобы произнести звук «м», но он не смог заставить себя сказать все слово.

– Это был мэр. Никаких сомнений. Спецгруппа охраны привезла его сюда, но в дом охранники не пошли. Автомобиль припаркован возле перекрестка. У нас сейчас достаточно много людей?

– Десять полицейских готовы прибыть на подмогу, как только я позвоню, – ответил Виз.

Десять плюс шесть детективов – вроде бы должно хватить.

– Нет необходимости это делать, – сказал Визневски. – И ты это знаешь.

Он имел в виду, что Билли не нужно задерживать всех подряд. Вполне можно ограничиться тем, ради чего он сюда прибыл, – арестовать мужчину, подозреваемого в убийстве студентки, – и закрыть глаза на все остальное.

«Эх ты, трусливое дерьмо». Виз всегда думал о будущем, стремился карабкаться вверх по служебной лестнице, затевал на работе какие-то интриги. Билли, конечно же, осознавал, что арест известных людей может закончиться для него как угодно. Именно мэр назначает суперинтенданта полиции, и последний, видимо, не очень обрадуется скандалу с градоначальником. Если мэр лишится своего кресла, то вслед за ним, вполне вероятно, слетит и он. Билли же может получить золотую звездочку в личное дело – или же, наоборот, его карьера в правоохранительных органах резко завершится. И карьера Виза тоже. Этот инцидент может стать самым лучшим событием в их работе или же, напротив, самым худшим. Такой парень, как Виз, всегда обдумывающий возможные политические последствия, старался избегать подобных рисков.

Но Билли был по своей натуре совсем не таким человеком, как Виз. Для него все было просто. Его деятельность в полиции сводилась к трем словам: «Делай свою работу». Если станешь руководствоваться сторонними соображениями, потеряешь хватку, ибо эти соображения ослабят концентрацию и превратят тебя совсем не в такого полицейского, каким ты должен быть.

«Делай свою работу». У него имелись кое-какие основания полагать, что сейчас совершается преступление, и только это имело значение.

– Ты что, приказываешь мне дать задний ход? – спросил Билли.

– Нет-нет. – Виз провел пальцем линию в воздухе. – Вовсе нет.

Вовсе нет, ибо для Виза было бы еще хуже, если бы он сказал детективу не проводить расследование преступления, потому что к нему причастен высокопоставленный чиновник. Это могло привести к увольнению со службы, а то и к уголовному преследованию. Виз был слишком осторожным политиканом для того, чтобы позволять чему-нибудь вроде этого оказываться в его послужном списке.

– Все, что ты станешь делать начиная с данного момента, будет затем очень внимательно анализироваться, – сказал Виз. – Журналисты, сотрудники отдела внутренних дел полицейского управления Чикаго, адвокаты, прочие заинтересованные лица – все они попытаются смотреть на тебя через увеличительное стекло. Ты же понимаешь, да? Я всего лишь говорю, что лично я отреагирую с пониманием, если ты не захочешь заходить слишком далеко, то есть ограничишься подозреваемым в убийстве и никого другого не станешь трогать. Мы ведь не полицейские из отдела нравов. Арестовывать тех, кто таскается по шлюхам, – в общем-то, не наше дело.

Билли ничего не ответил: он ждал, что еще скажет Виз.

– Если ты сейчас напортачишь, – продолжал коллега, – это может оказаться последним арестом, который ты произведешь. Это может бросить тень на твоего отца. И на сестру. Тебя могут начать поливать всяческой грязью. Тебе это совсем не нужно, Билли. Тебя ведь и так ждет блестящее будущее.

Когда стало ясно, что Виз полностью выговорился, Билли повернулся к нему:

– А теперь я могу делать свою работу?

Виз бросил на него угрюмый взгляд и в знак согласия слегка махнул рукой.

Билли вылез из автомобиля на холодный воздух и направился к особняку.

5

Билли и его напарница – детектив Кейт Фентон – направились к черному автомобилю повышенной проходимости, припаркованному возле перекрестка, – тому самому, в котором сейчас находилась спецгруппа охраны мэра. Билли подошел к нему со стороны водительской двери и показал значок полицейского.

Затемненное стекло опустилось. Из окна машины на детективов посмотрел с недовольным видом крепкий мужчина среднего возраста.

– Вы припарковали автомобиль перед пожарным гидрантом, – уведомил Билли.

– Мы – охранники мэра.

– И потому вам дозволено нарушать правила дорожного движения?

Мужчина едва ли не целую минуту раздумывал, что же ответить.

– Вам нужно, чтобы мы отъехали в сторону?

– Мне нужно, чтобы вы и ваши коллеги вышли из машины.

– Почему мы должны выйти из машины?

– Вы должны выйти из машины потому, что вас об этом просит полицейский, – отрезал Билли.

Теперь опустилось затемненное стекло задней – со стороны водителя – двери.

– Моя фамилия – Лэйдис, – представился мужчина, сидящий на заднем сиденье. – Я – бывший сотрудник полицейского управления Чикаго.

– Хорошо. Значит, вы можете объяснить своим друзьям, насколько важно подчиняться законным требованиям полиции.

Хоть и не очень быстро, но все три охранника все-таки вышли из машины.

Билли продолжил разговор с бывшим полицейским по фамилии Лэйдис:

– Как вы связываетесь с мэром? Или как он связывается с вами?

Лэйдису очень не хотелось отвечать на этот вопрос, но пришлось:

– Он два раза нажимает на своем телефоне кнопку со знаком «решетка». Или же мы делаем то же самое.

– А у кого телефон?

Лэйдис посмотрел на своих коллег.

– У нас троих и у мэра.

– Дайте мне ваши телефоны. Вы трое.

– Мы не можем этого сделать.

Билли подошел поближе к Лэйдису.

– Мы собираемся сейчас войти в особняк, – объявил он, – и нам совсем не нужно, чтобы кто-то кого-то об этом предупредил. Отдайте мне телефоны – или я арестую вас за попытку чинить препятствия полиции, за неповиновение полицейскому или еще за что-нибудь, что придет мне в голову, пока мы будем тащить вас туда, где уже будет стоять в ожидании целая дюжина журналистов.

Лэйдис счел доводы убедительными, а потому он и его коллеги отдали Билли свои телефоны. К автомобилю торопливым шагом подошел молодой полицейский в форме.

– Этот полицейский будет находиться в вашем автомобиле, – предупредил Билли, – и он очень огорчится, если кто-нибудь из вас попытается кому-то что-то сообщить при помощи текстового сообщения, письма по электронной почте, телефонного звонка или каким-либо иным способом. Вы меня поняли?

– Да, я вас понял, – понурился Лэйдис.

– И еще кое-что, – добавил Билли. – Одолжите мне свое пальто…

Билли подошел к особняку, поднявшись по ступенькам, нажал на звонок у входной двери и стал ждать.

– Кто там? – раздался голос из домофона.

– Спецгруппа охраны мэра, – ответил Билли. Он постарался стать так, чтобы эмблему на пальто было видно через все камеры наблюдения, какие здесь только могли быть. – Мне необходимо поговорить с мэром.

– Мэра здесь нет.

– Мы привезли его сюда, болван. Мне нужно с ним поговорить.

В вестибюле зажегся свет. К двери подошел высокий дородный мужчина в костюме. Пиджак на его боку топорщился: мужчина был вооружен. И ему, возможно, не понравилось, что его обозвали болваном.

Он приоткрыл дверь.

– Почему бы тогда вам ему не позвонить? – спросил он.

– Понимаете, в этом-то и проблема, – заговорщически сказал Билли, а затем, немного наклонившись, ухватился рукой за край двери и распахнул ее. После этого он сделал шаг вперед и нанес молниеносный удар костяшками согнутых пальцев по незащищенному горлу мужчины. Тот издал сдавленный булькающий звук и тут же утратил способность издавать какие-либо звуки.

– Зеленый свет, зеленый свет, – объявил Билли в микрофон переговорного устройства, прикрепленного к воротнику, после чего схватил мужчину, выпихнул его на лестницу и прижал к перилам, придерживая ногой дверь, чтобы она не закрылась.

Остальные детективы бросились вверх по ступенькам к входу. Вслед за ними туда устремились полицейские в форме.

– Руки – на перила, ноги – в стороны, – приказал Билли своему «подопечному» и передал его одному из полицейских в форме.

– У него ствол на левом бедре, – сообщил он полицейскому и мысленно добавил: «А теперь у него еще и горло болит».

Билли зашел внутрь здания. Освещение было тусклым, а в воздухе пахло ладаном. На второй этаж вела лестница, рядом с которой находилась какая-то дверь – по-видимому, в гардероб. Откуда-то снизу доносились еле слышные звуки музыки – низкие и ритмичные.

– Кроули, – сказал Билли, – проверь первый этаж. Сош…

Из-за виднеющейся прямо впереди портьеры появился мужчина, держащий в руке дробовик[7]7
  Дробовик – гладкоствольное огнестрельное оружие, стреляющее, как правило, дробью.


[Закрыть] стволом вверх. Не успел Билли крикнуть: «Полиция – никому не двигаться!», как к мужчине бросилась Кэти. Она ухватилась за ружье, ударила охранника коленкой в пах и, когда он согнулся от боли, долбанула его вторым коленом в бок. Тот, выпустив дробовик, беззвучно рухнул на пол, а Кэти с победоносным видом приподняла отнятое у него оружие.

«Ну да, именно так».

Из-за портьеры выскочил еще один амбал (они появлялись оттуда как клоуны, выходящие из-за занавеса на арену цирка), и опять, прежде чем Билли смог произнести хотя бы слово, Кэти с размаху врезала мужчине прикладом дробовика по лицу и сбила его с ног.

«Не шутите с Кэти».

Билли распределил полицейских, кому куда идти – в комнаты первого этажа или на верхние этажи. Подойдя к лестнице у двери, он распахнул ее. За ней и в самом деле находился гардероб, но какой-то странный: никаких вешалок не было – ни прикрепленных к стене, ни стоящих на полу. Не было даже каких-нибудь крючков.

Однако низкие и ритмичные звуки здесь слышались отчетливее.

Билли зашел в гардероб, положил ладонь на заднюю стену и с силой надавил. Стена тут же подалась. Это была фальшивая стена, в действительности представлявшая собой дверь, за которой находилась лестница, ведущая куда-то вниз.

Билли жестом показал нескольким полицейским в форме, чтобы они следовали за ним, и стал медленно спускаться по лестнице, держа пистолет наготове. Доносящаяся до него музыка отдавалась эхом где-то между ушами.

У него мелькнула мысль: «А они там, внизу, слышали беготню на первом этаже?»

Наверное, нет. Тут, похоже, звукоизолирующие стены.

Музыка звучала уже громко. Голос поющей женщины был страстным – она едва ли не стонала, заглушая ритмичную мелодию. Билли дошел до последней ступеньки и заглянул за угол, держа пистолет стволом вверх.

Освещение в помещении было тусклым – лиловый полумрак. Посреди комнаты – шест для стриптиза, вокруг которого извивалась гибкая голая женщина, зависнув на нем вверх ногами: ее ноги плотно обхватили блестящий стальной шест. Вокруг нее со всех сторон сидели женщины и мужчины. Некоторые из дам были полуголыми – с разной степенью обнаженности, другие – в эротических костюмах: озорная медсестра, девочка из католической школы, госпожа-садомазохистка. Мужчины же – кое-кто тоже в соответствующем прикиде – все как один скрывали свои лица под масками.

Они настолько увлеклись своими сексуальными фантазиями, что сразу никто из них не заметил Билли. Бармен, находящийся справа от него, увидел его первым, и он мог представлять угрозу, поскольку находился позади небольшой стойки, на скрытых полках которой могло лежать что угодно – например, оружие.

– Полиция – никому не двигаться! – крикнул Билли, наведя свой пистолет на бармена и идя к нему. Бармен, увидев, что в него целятся из пистолета, тут же поднял руки.

Начался хаос: люди Билли стремительно заскочили в помещение, выкрикивая команды и заставляя всех лечь на пол. Тем, кто сидел вокруг стриптизерши, бежать было некуда: единственный имеющийся выход блокировала полиция, и никто не смог бы оказать сколько-нибудь действенного сопротивления полудюжине полицейских, целящихся в них из пистолетов.

Билли насчитал шесть мужчин. А ведь вошли в особняк аж двенадцать.

– Кроули, как у нас дела? – спросил Билли по переговорному устройству.

– На первом этаже больше никого. Фентон держит под контролем тех двух типов.

– Сош, как там верхний этаж?

– Все чисто. Мы обнаружили только менеджера.

В особняк зашли двенадцать человек (не считая троих вооруженных охранников-балбесов, которых уже удалось обезвредить), и половину из них не нашли ни на первом, ни на втором этажах.

Где же они?

И тут Билли заметил в углу комнаты еще одну дверь.

6

Билли распахнул дверь. Она была массивной. Очень толстой была и стена. «Наверное, для большей звукоизоляции, – предположил Билли. – Вполне разумно для секс-клуба… да и для любого другого аналогичного заведения, если здесь находится нечто иное».

Он пошел по длинному коридору, в котором имелось по три двери с каждой стороны.

Шесть помещений – а значит, места еще для шестерых мужчин.

Он жестами показал Сошу, Кэти и некоторым полицейским в форме, кто за какую дверь отвечает. Все держали пистолеты наготове. У детективов на шее на шнурке висели значки полицейских.

Билли кивнул, и они – шесть сотрудников полицейского управления Чикаго – ударом ноги одновременно распахнули каждый свою из шести дверей.

– Полиция – никому не двигаться! – крикнул Билли, входя в темную комнату, освещенную только тусклым уличным фонарем через окно. Заметив на кровати какое-то шевеление, Билли включил фонарик и снова крикнул: «Полиция – никому не двигаться». На кровати лихорадочно пытались чем-нибудь прикрыться два голых человека: девушка и лежащий на ней мужчина. Оружия у них явно не наблюдалось, а потому они не могли причинить никакого вреда – разве что собственной репутации.

Девушка выглядела молодо. Очень молодо. Возможно, она даже была несовершеннолетней.

Мужчина – старше раза в три.

– Лечь на пол! Вы оба! Лицом вниз!

Они повиновались. Билли завел мужчине руки за спину и надел на них наручники.

– Барышня, сколько вам лет?

– Двадцать два, – ответила она дрожащим голосом.

Ему не хотелось этого делать, но он надел наручники и на нее.

– Если вам двадцать два, то я – король Испании. А вас, сэр, как зовут?

– Что?

– Как вас зовут, сэр?

– Меня зовут… Джон Барнс.

Билли присел рядом с этим мужчиной на корточки.

– Джон Барнс, говорите?

– Да… Да.

– Хорошо. Значит, я обознался. Мне показалось, что вы – архиепископ Фелан. Впрочем, самый высокопоставленный в городе представитель церкви – церкви, прихожанином которой являюсь и я, – не стал бы пользоваться услугами проститутки. А особенно такой, которая, как мне кажется, еще не достигла совершеннолетия. Потому что это уже не просто половая связь с проституткой, а развращение лица, не достигшего совершеннолетия.

– О-о, нет. О господи. Господи, помоги мне…

– Так что очень хорошо, что вы – всего лишь какой-то там Джон Барнс.

Билли отступил назад и вышел в коридор. Там уже было полно полицейских. Он жестом показал одному из них, чтобы тот встал у входа в комнату, в которой Билли только что побывал.

Детектив Сошиа, выйдя из соседней комнаты, кивнул Билли.

– Мэр хочет поговорить с тем, кто среди нас старший, – сказал он, и его лицо расплылось в широкой улыбке.

Билли заглянул в соседнюю комнату. Мэр – Фрэнсис Делани – сидел на полу, выпрямив спину и прислонившись к кровати. Вокруг бедер была намотана простыня, руки в наручниках заведены за спину, а жиденькие остатки волос на голове буквально стояли дыбом. Его и без того обычно румяное лицо раскраснелось – видимо, оттого, что он только что занимался сексом. А еще – и даже в большей степени – оттого, что его охватило чувство стыда.

– Вы старший среди детективов? – спросил мэр.

– Да.

– Вы не могли бы закрыть дверь?

Билли пожал плечами.

– Мог бы, но не стану. Сексуальных утех на сегодня вполне достаточно. Вы, пожалуйста, не обижайтесь, но сексуально вы меня не привлекаете.

Мэр не оценил юмор Билли.

– Это очень… очень затруднительная ситуация.

– Для одного из нас – да.

– Скажите, а я могу рассчитывать на то, что со мной тут будут в той или иной степени считаться?

– Считаться? Я считаю вас болваном, потому что вы додумались рискнуть своей должностью ради каких-то низменных удовольствий. Я считаю вас эгоистичной подтиркой для задницы, потому что вы предали людей, которые вас избрали. Ну что, вас устроит, если с вами будут считаться подобным образом?

Мэр опустил голову.

– Я хороший руководитель для этого города. Да, хороший.

– Вы имеете в виду, что не собираетесь урезать полицейским пенсии, чтобы сбалансировать бюджет?

Мэр бросил взгляд на Билли. Ему показалось, что появилась ниточка, за которую можно было бы ухватиться.

– Может, нам следовало бы об этом поговорить, – предложил он.

– Конечно. Давайте когда-нибудь выпьем вместе кофе.

– Нет. Я имею в виду, что мы с вами могли бы решить вопрос прямо сейчас.

Билли присел на корточки – так, чтобы оказаться лицом к лицу с мэром.

– Вы говорите, что, если я вас отпущу, вы измените свою позицию относительно наших пенсий?

Мэр, даже в такой ситуации оставаясь политиком, с надеждой посмотрел Билли прямо в глаза. Его круглое лицо с пухлыми щеками еще больше раскраснелось.

– Ну а если бы я и в самом деле такое сказал? – спросил он.

– Если бы вы такое сказали, – усмехнулся Билли, – я арестовал бы вас еще и за попытку подкупа.

Билли вышел из комнаты и увидел Соша. У того на выпуклом лбу выступил пот – видимо, от волнения, которое вызвали у него только что произошедшие события.

– А я думал, что это будет очень скучное ведение наблюдения, – сказал Сош. – Хочешь пообщаться с менеджером притона? По сравнению с ней Хайди Фляйсс[8]8
  Американка Хайди Фляйсс открыла в начале 1990-х годов в Калифорнии элитный бордель, клиентами которого, как выяснилось позднее, стали многие известные и уважаемые люди.


[Закрыть] выглядела бы девочкой-скаутом.

7

Следующий час Билли занимался тем, что контролировал выполнение приличествующих данной ситуации процедур. Он позаботился о том, чтобы все обнаруженное в особняке было снято на видеокамеру (включая каждого из находившихся там на момент появления полиции людей), чтобы были установлены личности задержанных (некоторые пытались называть вымышленные фамилии и имена) и чтобы весь особняк обыскали с целью найти какие-нибудь записи.

Как только задержанных усадили в фургон и полицейские в форме получили приказ относительно того, куда их везти, Билли подошел к Сошу, который ждал его на первом этаже.

– Настал черед менеджера, – сообщил Билли. – Пойдем пообщаемся с ней.

Поднимаясь по лестнице, они встретили Гоулди – лейтенанта Майка Голдбергера, который как раз шел вниз. Он был для Билли самым любимым человеком в полиции – его учителем, его наставником, одним из тех немногих, кому он по-настоящему доверял.

– А-а, вот и ты, – обрадовался Гоулди, со шлепком пожимая руку Билли. – Знаменательный для тебя вечер. Я просто хотел тебя поздравить. Думал, что ты наверху – слушаешь похвалы.

– Наверху?

– Ну да. Там сейчас находится заместитель суперинтенданта полиции.

– Правда?

– Конечно, правда. Слухи распространяются во все стороны, как огонь во время лесного пожара. Виз изображает все так, будто он руководил операцией. Со стороны похоже на шоу одного актера, в котором актер – он.

– Ну и гнида! – процедил Сош.

– Идите наверх, – посоветовал Гоулди. – Пусть вас тоже заметят. Я попытался вставить твою фамилию, но у Виза острые локти. Поздравляю тебя еще раз, парень.

«Ну как можно не обожать Гоулди?» Билли и Сош пошли дальше вверх по лестнице.

На верхнем этаже, как и сказал Гоулди, находился заместитель суперинтенданта полиции. Он с широкой лучезарной улыбкой пожимал Визу руку, а второй рукой хлопал его по плечу. Мэр в свое время не утвердил заместителя на должность суперинтенданта, а потому он не расстроился, узнав, что мэр хорошенько влип. Впрочем, никто из коллег не расстроился бы по данному поводу после того, как глава города попытался урезать полицейским пенсии.

Виз кивнул Билли и Сошу, но ничего не сказал. И не показал на них заместителю суперинтенданта. Сош пробормотал себе под нос что-то нечленораздельное, а Билли на действия Виза, в общем-то, было наплевать. «Делай свою работу». И ничего не усложняй.

Проходя вместе с Сошем мимо какого-то кабинета, Билли резко остановился и заглянул внутрь. Там было безукоризненно чисто: красивый письменный стол из клена с несколькими аккуратно разложенными на нем стопками бумаг. Компьютера в кабинете не наблюдалось. В помещении сейчас находились несколько полицейских в форме и Кейт. Они проводили тщательный обыск, открывая каждый шкаф, пролистывая стоящие на полках книги, заглядывая под ковер…

– Как у нас дела? – спросил Билли.

Кэти подошла к нему:

– Знаешь, а Виз там приписывает все заслуги за облаву одному себе.

Билли пожал плечами:

– Вы нашли что-нибудь в кабинете?

Кэти отрицательно покачала головой:

– Никаких записей. Компьютера тоже нет. Машинка для уничтожения бумаг – и та пуста. Денег тут, правда, полно, но больше ничего нет.

Не очень-то удивительно. Записи в компьютере – такая же гадкая вещь, как электронные письма и текстовые сообщения: стоит их создать – и уже безвозвратно не сотрешь. Местные ребята, похоже, были профессионалами. Они, конечно же, вели записи, но только карандашиком на бумаге.

– Нет никакой маленькой черной книжки?[9]9
  Намек на комедийный драматический фильм «Маленькая черная книжка» британского режиссера Ника Харрана. По сюжету в руки к главной героине попадает электронная записная книжка ее возлюбленного, и она обнаруживает в ней телефоны его бывших подружек.


[Закрыть] – спросил Билли.

Кэти покачала головой:

– Нет. Она должна быть здесь, но ее нет.

Билли кивнул в сторону соседней комнаты:

– Давай пообщаемся с менеджером.

Они перешли в соседнее помещение, где Кроули сидел в компании с какой-то женщиной, которая выглядела отнюдь не радостной. Это была довольно симпатичная дама средних лет, худощавая, с крашеными белыми волосами, одетая в ярко-синий костюм.

– Познакомьтесь с Рамоной Диллавоу, – промолвил Кроули, который выглядел так, словно ему очень хотелось спать. Может, и в самом деле хотелось. – Она тут менеджер. Не так ли, Рамона?

– Да пошел ты!.. – выругалась женщина, скрещивая руки на груди. – Я не считаю себя обязанной о чем-то говорить с вами.

– Я перечислил ей ее права, – вздохнул Кроули, закатывая глаза, – но у меня такое впечатление, что она их знала и без меня.

Билли подошел к женщине.

– Где ваш компьютер? – поинтересовался он.

– Я не обязана отвечать на твои вопросы.

– Я его все равно найду, так что лучше ответить. – Билли достал из внутреннего кармана маленький блокнот с прикрепленной к нему шариковой ручкой. – Я даже запишу, что вы оказали нам содействие. И нарисую рядом с этой записью смайлик.

– Да пошел ты!.. – озлобилась женщина.

– Ну так как насчет книжки?

– Какой еще книжки? Библии?

– Ну хватит уже! – Кэти врезала ногой по стулу, на котором сидела язвительная дама, так, что стул вместе с ней слегка сместился. – Отвечайте на наши вопросы.

– У меня нет компьютера. У меня нет никакой книжки.

– Послушайте, леди, – начала Кэти.

– Меня зовут не Леди. Меня зовут Рамона. А тебя я буду называть полицейской шлюхой.

Сош слегка укусил себя за костяшку согнутого пальца: Кэти была не из тех женщин, над которыми можно было безнаказанно измываться.

– Хотя нет, я не стану тебя так называть, – передумала Рамона. – Ты, наверное, не смогла бы соблазнить даже полицейского.

Билли поморщился. Сош крепко закрыл глаза.

– Я вас поняла, – не дрогнула Кэти. – Но если подойти к данному вопросу с другой стороны…

Сделав несколько шагов, она обогнула стул с женщиной и вдруг дала ей такую оплеуху, что та свалилась со стула.

– Это я подошла с другой стороны, – пояснила Кэти.

Билли встал между Кэти и упрямой дамочкой, лежащей на полу.

– Иди подыши свежим воздухом, – попросил он девушку.

– Я подам на тебя, сучка, в суд! – крикнула Рамона. – Я тебя засужу, паскудная ты задница!

Билли протянул женщине руку. Та долго смотрела на него и лишь затем, ухватившись за него, поднялась и села обратно на стул.

– Рамона, – сказал Билли, – либо мы перевернем тут все, чтобы найти эту штуку, либо вы скажете, где она, и тогда нам не придется ничего ломать и портить. Я, конечно, понимаю, что у вас есть хозяин. Как вы думаете, он будет доволен, если вы вынудите нас крушить стены и отдирать от пола ковровое покрытие?

Хороший полицейский, плохой полицейский… Всего лишь клише, но оно соответствует тому, что реально происходит в деятельности полиции.

Рамона, все еще испытывая боль от полученного удара (на ее щеке осталось большое красное пятно), покачала головой с утомленным видом.

– Вы не найдете никакой маленькой черной книжки, – упрямилась она.

– Тогда мы устроим обыск у вас дома. У нас не будет другого выбора.

– Мне нужен адвокат, – произнесла Рамона.

Et voilà![10]10
  Ну вот (фр.).


[Закрыть] Разговор можно считать законченным.

– Скажи полицейским в форме, чтобы никуда не уходили и продолжали искать до тех пор, пока не найдут что нам нужно, – приказал Билли Сошу. – А еще надо получить у судьи разрешение на обыск у нее дома. Мы найдем нужную нам маленькую черную книжку – рано или поздно.