Текст книги "Мэри, Мэри"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 89

Перкинс дал мне воспользоваться его факсом, чтобы отправить в ФБР графики работы Мэри Вагнер для сопоставления с собранными нами сведениями. Затем он снабдил меня рабочей формой техника отеля и нагрудной табличкой с именем «Билл».

Билл спустился в подвал и устроился недалеко от грузовой площадки, где горничные получали нужные инструменты и чистящие средства. Ровно в семь тридцать появилась новая смена.

Я увидел группу женщин, одетых в одинаковую розовую униформу. Мэри Вагнер выделялась среди них высоким ростом. Про таких говорят – «с широкой костью». К тому же она была единственной белой из всей обслуги.

Конечно, Вагнер без труда справилась бы с любой физической работой Мэри Смит – вроде манипуляций с телом Марти Лавенстайн-Белл в бассейне или перетаскивания трупа Брайана Конвера с ковра на кровать.

Билл стоял всего в двадцати ярдах от нее, повернувшись лицом к распределительной панели и наполовину закрывшись ее дверцей. Вагнер занималась своим делом молча и старательно, тогда как другие болтали беспрерывно, в основном на испанском. Вид у нее был одинокий и замкнутый, точь-в-точь как говорил мне Перкинс. Она первой вкатила свою тележку в лифт.

Я не стал подниматься за ней наверх. В коридорах отеля почти не было прикрытия, а я считал, что гораздо важнее поговорить с Мэри после работы у нее дома. Так что Биллу не стоило особенно мозолить ей глаза.

Мой главный шанс наступил во время обеда, когда кафетерий для сотрудников был забит до отказа. Вагнер тихо сидела в сторонке, ела сандвич с тунцом и записывала что-то в матерчатую тетрадь – наверное, свой дневник. Хотел бы я почитать его. Похоже, все ее общение с коллегами ограничивалось вежливыми «здравствуйте» и «прощайте». Идеальный работник.

Я решил закончить слежку и, вернувшись в кабинет Перкинса, любезно посвятил его в результаты наблюдений. Пока мы разговаривали, у меня запищал пейджер.

– Простите.

Это был Карл Пейдж из кризисного центра.

– Я подумал, вы должны знать – да-да, уже иду, – что рабочий график Мэри Вагнер идеально вписывается в схему преступлений. Ее не было на службе по крайней мере два дня до и после каждого убийства. Никаких исключений. В яблочко!

– Хорошо, спасибо. Мне пора идти. Сегодня она работает.

– Вы давно ее видели?

– Десять минут назад. Все, Пейдж, я тороплюсь.

Перкинс выжидающе смотрел на меня, и мне не хотелось, чтобы он задавал мне много вопросов. Трубка была уже почти на рычаге, когда я услышал крик Пейджа:

– Постойте!

Я с извиняющимся видом сдвинул брови. Иногда навязчивость Пейджа меня сильно доставала.

– Ну что, Карл?

– Вспомните последнее письмо Мэри Смит, Алекс. Убийство должно произойти до завтрашнего полудня.

– Понял, – сказал я и повесил трубку.

Намек Пейджа был абсолютно ясен.

Завтра у Мэри Вагнер выходной.

Глава 90

Я еще больше укрепился в мысли, что необходимо побеседовать с Мэри Вагнер до того, как на нее наденут наручники. Интуиция твердила мне об этом. Но я сознавал, что на полицию сильно давят и она будет действовать очень быстро. Значит, мне необходимо действовать еще быстрее.

Я поспешил назад в Бюро и нашел ван Олсбурга в его кабинете.

– Даже не просите. Это вне моей компетенции, – отрезал он, когда я изложил ему свой план. – Если Мэддокс Филдинг хочет арестовать ее…

– Тогда окажите мне одну услугу, – попросил я.

Через пару минут Фрэд уже набирал на своем телефоне номер Филдинга. Вероятно, детектив не ответил бы на мой звонок, но имя ван Олсбурга заставило его снять трубку.

– Мэддокс, у меня сейчас Алекс Кросс. Он предлагает – и, по-моему, весьма обоснованно – повременить с арестом Мэри Вагнер. Дайте ему возможность побеседовать с ней с глазу на глаз.

– Сколько, по-вашему, мы еще должны пасти ее? – спросил Филдинг. – Дело уже решено. У нас достаточно оснований для ареста.

– Все улики косвенные, – вмешался я по громкой связи. – Вам придется отпустить ее.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем.

– Что это значит? – Я почувствовал, что начинаю раздражаться. – Вы что-то недоговариваете, Мэддокс? Почему вы оттираете нас в сторону?

На мои вопросы Филдинг ответил своим фирменным гробовым молчанием.

– В конце концов, за ней следят полиция и ФБР, и нет никаких признаков, что она собирается сбежать. Мы знаем распорядок ее дня. Дайте мне поговорить с ней дома. Это мой последний шанс застать Мэри Вагнер в нормальной обстановке.

Я ненавидел себя за просительные нотки в своем голосе, но дело того стоило. Было очень важно поговорить с Мэри наедине.

– Детектив, я знаю, что у нас имеются разногласия, – продолжил я, – но мы оба хотим быстрого решения дела. Доверьтесь моему опыту. Если вы разрешите мне…

– Ладно, подъезжайте к ее дому не позже шести, – неожиданно произнес Филдинг. – Но учтите, я вам ничего не обещаю, Кросс. Если она не вернется домой после работы или просто изменит свой обычный график, больше никаких отсрочек. Мы ее берем.

Не успел я удивленно поднять брови, как на том конце линии раздался щелчок. Разговор был закончен.

Глава 91

Мэри Вагнер даже не запиралась на цепочку. Я слышал, как та загремела о косяк, когда она открыла дверь.

– Мисс Вагнер?

– Да?

Женщина стояла на пороге босиком, хотя на ней все еще было розовое платье горничной. Она молчала и смотрела на меня с улыбкой, пока я не представился.

– Агент Кросс из ФБР. – Я показал удостоверение и значок. – Можно мне войти и задать вам насколько вопросов?

Ее лицо потемнело.

– Это все из-за машины, да? Господи, мне давно надо было продать ее или перекрасить. Вы не поверите, как часто люди на меня таращатся.

Она держалась более свободно, чем в отеле, но все-таки замкнуто и жестко, как усталая воспитательница из бесплатного детсада, на которую повесили очень много детей.

– Да, мэм, – ответил я. – Все дело в автомобиле. Чистая формальность – мы проверяем все синие «шевроле». Можно мне войти? Это не займет много времени.

– Конечно, конечно. Простите, что не пригласила сразу. Входите, пожалуйста.

Я махнул рукой сидевшему в машине Баркеру.

– Пять минут! – крикнул я, показав Мэри Вагнер, что явился не один.

Господи, хоть бы она не заметила торчавших повсюду полицейских!

Я вошел внутрь, и дверь закрылась. В кровь мгновенно хлынул адреналин. Неужели эта женщина действительно та самая преступница, маньяк-убийца? Странно, но я не чувствовал, чтобы от нее исходила какая-то угроза.

Комнаты поражали порядком и чистотой. Полы недавно выметены, все вещи на своих местах. В холле на стене висела декоративная фигурка из дерева. Она изображала приседающую девушку с надписью «Добро пожаловать», выгравированной на широкой юбке. Я вдруг сообразил, что за наружную часть дома отвечал его хозяин. А здесь она все устроила по своему вкусу.

– Садитесь, – пригласила Мэри Вагнер.

Она кивнула на гостиную, открывавшуюся в арочном проеме справа. Большую часть комнаты занимали громоздкий диван и двойное кресло. Звук в телевизоре был выключен. На обшарпанном кофейном столике стояли диетическая пепси-кола и тарелка с недоеденным супом.

– Кажется, я не вовремя? – спросил я. – Извините, ради Бога.

Это еще не значило, что я собираюсь уходить.

– Нет, нет, все в порядке. Я уже закончила.

Мэри Вагнер выключила телевизор и убрала со стола.

Я стоял в холле и смотрел, как она переносит в раковину посуду. Самый обычный дом, ничего особенного. Разве что слишком чисто и аккуратно, ни одной пылинки.

– Хотите что-нибудь выпить? – спросила она.

– Нет, спасибо.

– Воды? Содовой? Апельсинового сока? Угощайтесь, агент Кросс.

– Благодарю вас.

Ее дневник должен быть где-то в доме, но я пока его не видел. По телевизору шло ток-шоу «Колесо фортуны».

– Хотя про апельсиновый сок я наврала – у меня его нет, – весело добавила Мэри Вагнер, вернувшись в холл.

Либо она абсолютно спокойна, либо хорошо притворяется. Странно. Я прошел за ней в гостиную, и мы сели.

– Итак, чему могу помочь? – спросила Мэри Вагнер любезным тоном, но не совсем уверенно. – Буду рада чем-нибудь помочь.

Я старался говорить легко и непринужденно.

– Прежде всего – вы сама водите свою машину?

– Конечно.

Она улыбнулась, словно мой вопрос показался ей забавным. Интересно почему?

– В последние шесть недель бывали периоды, когда она находилась вне вашего контроля?

– Да, когда я сплю. Или на работе. Я обслуживаю номера в отеле «Беверли-Хиллз».

– Понятно. Значит, вы ездите туда на автомобиле.

Она поправила воротничок своей формы и взглянула на мой блокнот, будто ей хотелось, чтобы я записал ответ. Я немедленно взял авторучку.

– Да, – продолжила Мэри Вагнер. – Машина находилась вне… как вы сказали?.. вне моего контроля. – У нее вырвался тихий смешок. – Не в моей компетенции.

Я сделал несколько записей. «Старается понравиться? Руки постоянно двигаются. Хочет, чтобы я считал ее умной».

Пока мы беседовали, я не только слушал, но и наблюдал. В словах Мэри не было ничего необычного. Меня больше удивляло, что она полностью сконцентрирована на собеседнике. Мисс Вагнер сжимала или переплетала пальцы, шевелила руками, но ее карие глаза почти не отрывались от моих. Мне даже показалось, что она рада моему присутствию.

Когда я встал, хозяйка расстроилась.

– Можно стакан воды? – спросил я, и ее лицо сразу прояснилось.

– Пойдемте.

Я последовал за ней в коридор. В кухне все было вылизано так же, как в гостиной. На пустых полках стояли большой тостер и несколько расписных баночек в лубочном стиле. В сушилке над раковиной лежало полно посуды, в том числе столовый набор с двумя острыми ножами.

Мэри взяла стоявший наверху стакан и наполнила его водой. Жидкость немного отдавала мылом.

– Вы из Калифорнии? – спросил я небрежным тоном. – Всегда жили здесь?

– О нет. В куда менее приятных местах.

– Это где?

– На Северном полюсе. – Женщина снова тихо рассмеялась и покачала головой. – Или что-то в этом роде.

– Дайте угадаю. Штат Мэн? Кажется, вы из Новой Англии.

– Налить вам еще?

– Нет, спасибо.

Она взяла у меня полупустой стакан и повернулась к раковине.

В следующий момент все полетело к черту. Снаружи раздались быстрые шаги и чей-то крик. Задняя дверь с грохотом распахнулась, и на пол полетели щепки и битое стекло. Я услышал, как кто-то выламывает дверь спереди.

Еще через мгновение толпа полицейских в бронежилетах вломилась в кухню и взяла Мэри Вагнер на прицел.

Глава 92

Женщина выронила стакан, но я даже не услышал, как он разбился. Кухня наполнилась громкими криками, которые заглушили испуганный голос Мэри:

– Убирайтесь из моего дома! Ради Бога, уходите! Что вам нужно? Я ничего не сделала!

Я достал свой значок, на тот случай если копы не знали о моем существовании.

– Лечь на пол! – Старший офицер ткнул пистолетом в грудь Мэри Вагнер. – Быстро! На пол!

Но Мэри уже впала в ступор. Ее взгляд блуждал по сторонам, она не понимала, чего от нее хотят.

– На пол! – заорал полицейский.

Мэри Вагнер попятилась, съежившись и вскинув руки, точно пыталась защититься. Я увидел, как ее босая ступня попала на осколок стекла. Мэри жалобно вскрикнула и дернулась в сторону как ужаленная. Вторая нога поскользнулась на мокром полу и резко подвернулась. Женщина широко взмахнула руками и упала на спину.

Копы мгновенно подскочили к ней. Два офицера рывком перевернули ее на живот и надели сзади наручники. Третий одновременно зачитал ее права – боюсь, слишком быстро, чтобы она смогла что-либо разобрать. Кто-то взял меня за локоть и громко произнес:

– Сэр, пойдемте с нами.

Я отмахнулся.

– Сэр? – Полицейский схватил меня крепче, и я раздраженно сбросил его руку.

– Ей нужна первая помощь.

Но никто не услышал мои слова или не обратил на них внимания.

– Мэм, вы понимаете, что вам говорят? – спросил один из офицеров.

Мэри затрясла головой, все еще уткнувшись лицом в пол. Я был уверен, что она не поняла ни слова.

– Мэм, вы должны ответить – да или нет. Вы слышали, что я вам сказал?

– Да, – прошептала она. Ее дыхание было прерывистым. – Я понимаю. Вы думаете, я сделала что-то плохое.

Я не выдержал. Оттолкнув стоявших рядом полицейских, я шагнул вперед и опустился на колени.

– Мэри, это я, агент Кросс. С вами все в порядке? Вы действительно осознаете, что здесь происходит?

Мисс Вагнер по-прежнему была в панике, но отдавала себе отчет в происходящем. Я проверил, не осталось ли в ее ноге осколка, потом замотал ступню кухонным полотенцем и помог Мэри Вагнер сесть.

Женщина смотрела вокруг широко раскрытыми глазами, будто не узнавая собственного дома.

– Мэри, вы арестованы. Вам нужно пойти с этими людьми.

– Все, мы ее берем.

Какой-то коп, лет на двадцать младше меня, шагнул к ней.

– Еще пара секунд, – сказал я.

– Не могу, – возразил он. – Мы должны немедленно арестовать подозреваемого.

Я отвернулся от Мэри и понизил голос:

– Какого черта я, по-вашему, здесь делаю? Я пытаюсь вам помочь!

– Сэр, нам дали ясные и четкие инструкции. Пожалуйста, отойдите. Это наша операция.

У меня были только две возможности – уступить или броситься в атаку. Я всерьез подумывал о последнем варианте, но решил, что подчиненные тут ни при чем – мне надо разбираться с боссом. Все равно, дело испорчено.

Через минуту они поставили Мэри Вагнер на ноги и потащили к двери. На полу осталось окровавленное полотенце, за которым по линолеуму потянулся красный след.

– Первая помощь! – крикнул я вдогонку, но никто даже не обернулся.

Я громко выругался, мне хотелось на ком-нибудь сорвать злость. Ярость и досада бурлили во мне как кипяток, и я знал, куда их выплеснуть. Развернувшись, я набросился на ближайшего сержанта.

– Где Мэддокс Филдинг? – завопил я. – Где этот чертов сукин сын?

Глава 93

– Остынь, Кросс!

Филдинг прорычал это раньше, чем я успел приблизиться к нему. Он стоял на другой стороне улицы напротив дома Мэри Вагнер и совещался со своими копами. Захолустный квартал превратился в сцену из полицейского боевика, большинство людей предпочли бы никогда не видеть его. Шоссе с двух сторон перекрыли патрульные машины, продолжавшие мигать и реветь сиренами. На сетчатом заборе висела ярко-желтая заградительная лента, а все подходы к дому перегородили деревянными козлами, на которые уже наседала толпа зевак, желавших поглазеть на бесплатный детектив.

«В этом доме жила Мэри Смит. Представляете? Она была нашей соседкой!»

Несколько фургонов с прессой тоже заняли свои места. Я подумал, что Филдинг сам позаботился насчет освещения своей «блестящей операции», и это взбесило меня еще больше.

– Зачем вы это сделали? – набросился я на него.

Он нехотя повернулся и бросил на меня хмурый взгляд.

– Вы провалили важную встречу с подозреваемой и подвергли риску ее и мою жизнь, – продолжил я. – В этом не было никакой необходимости. Меня могли застрелить. Ее тоже. Из-за вас арест превратился в фарс. Вы позор лос-анджелесской полиции!

Мне было наплевать, что нас слышат: чем больше скандала, тем лучше. Кто знает, может, Филдинг привык к такому языку. Его лицо осталось непроницаемым.

– Вы хоть понимаете, что я мог получить признание преступника?

– К черту признание, – неожиданно буркнул Филдинг. – У меня есть кое-что получше.

– О чем вы говорите?

Детектив самодовольно улыбнулся. Информация у нас ценилась на вес золота, и он ею обладал. Что он от нас прячет?

– Вы видите, теперь я занят, – ответил Филдинг. – Когда будет время, составлю отчет для ФБР.

Но я не собирался отступать.

– Вы дали мне время для встречи с Вагнер. Вы мне обещали!

Он отвернулся, но вдруг опять взглянул на меня через плечо:

– Я сказал, что если что-нибудь изменится, нашему соглашению конец. Больше ничего.

– Но что изменилось?

Он выдержал паузу.

– Пошли вы к черту, агент Кросс. Я не обязан отвечать на ваши вопросы.

Я накинулся на него, но детектив был готов к этому. Двое из его горилл выросли между нами и толкнули меня назад. Жаль, я с удовольствием стер бы с его лица циничную усмешку и заодно подправил ему физиономию. Отшвырнув копов, я зашагал прочь.

Еще не успев успокоиться, я набрал номер на своем мобильнике.

– Жанна Галетта.

– Это Алекс Кросс. Ты что-нибудь знаешь об аресте Мэри Смит?

– Спасибо, неплохо. А как твои дела?

– Извини, ради Бога. Так что ты слышала об этом? Я сейчас возле ее дома. Тут происходит черт знает что. Ты не поверишь, что они вытворяют.

Жанна помолчала.

– Я больше не занимаюсь данным делом.

– Может, при личной встрече я получу иной ответ?

– Не исключено.

– Тогда выдели мне минуту. Прошу тебя, Жанна. Мне нужна твоя помощь. Времени в обрез.

Ее голос смягчился.

– Что там произошло? Кажется, ты расстроен.

– Все полетело вверх тормашками. Представляешь, я говорю с подозреваемой, и неожиданно в дом вваливаются копы, как клоуны из цирка. Это было дико и совершенно ни к чему. Филдинг знает что-то, но не хочет говорить.

– Я сэкономлю тебе время, Алекс, – произнесла Жанна. – Вагнер – убийца. Она совершила все эти преступления.

– С чего ты взяла? Как полиция могла узнать? Что произошло?

– Помнишь волос, который нашли в кинотеатре, где убили Патрис Беннет? Так вот, они взяли образец волос со свитера Мэри Вагнер в ее рабочей раздевалке в «Беверли-Хиллз». Образцы совпали. Это те же самые волосы. Филдинг попал в точку.

Я лихорадочно соображал, пытаясь сопоставить новую информацию с уже известной.

– Неплохая работа для человека вне игры, – проговорил я.

– Просто у меня есть уши.

– Тогда, вероятно, ты слышала, куда ее отвезли?

Жанна на мгновение заколебалась.

– Загляни в участок Ван-Нуйс на Силмэр-авеню. И поторопись. Она там долго не задержится.

– Уже бегу.

Глава 94

Я отправился в Ван-Нуйс, но меня там «развернули» – нагло заявили в лицо, что ее здесь нет.

Я не мог надавить на полицию: Вагнер – заключенная, и они не собирались ни с кем ею делиться. Сам Бернс не смог бы мне помочь, даже если бы хотел.

Пришлось ждать до следующего утра. К тому времени Мэри уже перевели во временный изолятор в другой части города, где подвергали непрерывным допросам – без толку, как я и предполагал.

Один сочувствующий детектив описал мне состояние Вагнер как нечто среднее между подавленностью и ступором, но я хотел увидеть ее сам.

Когда я приехал в изолятор, журналистов на улице было в два раза больше, чем обычно. Неудивительно. Несколько недель Голливудский Охотник был новостью номер один не только на местных каналах, но и по всей стране. Теперь фотографии Мэри Вагнер висели повсюду – они изображали бледную, растрепанную женщину с пустым взглядом, действительно очень похожую на убийцу.

Перед тем как выключить в машине радио, я успел услышать фрагмент утреннего шоу, где ведущий балагурил и острил, обсуждая недавние убийства знаменитых и богатых женщин в Голливуде.

– Как насчет Кэти Бэйтс? Она могла бы сыграть Мэри. Это великая актриса! – восклицал какой-то озабоченный слушатель, и диджей охотно подхватывал тему.

– Слишком стара. К тому же она уже играла в «Мизери». Лучше возьмите Николь Кидман, приделайте ей фальшивый нос, наденьте парик, прибавьте тридцать фунтов весу, и вперед, – дурачился диджей. – Или, например, Мерил Стрип. Как насчет Эммы Томпсон? Кейт Уинслет – в самый раз.

В полицейском участке меня продержали целый час. Я говорил с четырьмя разными людьми и раз двадцать показывал удостоверение, прежде чем меня проводили в маленькую комнату для допросов, куда вскоре пообещали привести Мэри Вагнер. Но с этим они тоже не торопились.

Когда я наконец увидел ее, моей первой реакцией, как ни странно, была жалость.

Арестантка выглядела так, точно не спала всю ночь. Под глазами свинцовые мешки, и она едва передвигала ноги, вяло шаркая подошвами. Розовую форму горничной забрали. Теперь на Мэри были серые бесформенные брюки и старая футболка того же бледно-желтого оттенка, что стены у нее в кухне.

Когда она меня увидела, в ее глазах мелькнуло что-то вроде смутного узнавания. Она напоминала мне одного из пациентов с болезнью Альцгеймера, которых я регулярно навещал в Сент-Энтони, округ Колумбия.

Я попросил охранника снять с Мэри Вагнер наручники и подождать снаружи.

– Все в порядке. Мы друзья.

– Друзья, – повторила Мэри и взглянула мне в лицо.

Глава 95

– Мэри, вы меня помните? – спросил я, как только охранник вышел в коридор.

Я подвинул стул поближе и сел напротив заключенной. Нас разделял прямоугольный голый стол, привинченный болтами к полу. В помещении было холодно, тянуло сквозняком.

– Вы мистер Кросс, – глухо проговорила Мэри. – Агент ФБР Кросс. Простите, я сейчас не совсем…

– Все в порядке, у вас отличная память. Вам известно, почему вы здесь?

– Они думают, что я та женщина. Обвиняют меня в убийстве. – Ее взгляд уперся в пол. – То есть в убийствах. Не в одном. Всех тех женщин в Голливуде. Они считают, что я это совершила.

Меня обрадовало, что Мэри сказала «они». Значит, она видела во мне потенциального союзника. Вероятно, она откроет мне один из своих секретов. А может, и нет.

– Мы не будем это обсуждать, если вы не хотите, – продолжил я.

Мэри замигала, и ее взгляд стал осмысленным. Она исподлобья посмотрела на меня и снова уставилась в пол.

– Вам что-нибудь нужно? Хотите пить? – спросил я.

Я старался, чтобы она чувствовала себя со мной комфортно, но одновременно испытывал к ней искреннее сочувствие. У нее был абсолютно раздавленный, убитый вид.

Мэри подняла голову и внимательно взглянула на меня.

– Можно попросить чашечку кофе? Если вас не затруднит.

Когда принесли кофе, она осторожно взяла бумажный стаканчик и с неожиданным удовольствием отпила большой глоток. Кажется, напиток ее взбодрил.

– Спасибо.

Ее взгляд потеплел, и она стала отдаленно похожа на ту приветливую женщину, которую я видел вчера днем.

– Мэри, вы желаете что-нибудь спросить по поводу того, что произошло? Думаю, у вас должны быть какие-нибудь вопросы.

Она мгновенно оцепенела. Внезапно в ее глазах сверкнули слезы, и она молча закивала.

– В чем дело, Мэри?

Она взглянула в угол комнаты, где под потолком висела видеокамера. Я знал, что за стеной в нескольких футах от нас за беседой пристально следят полицейские и психиатры.

Очевидно, Мэри тоже об этом догадалась. Она ответила мне шепотом:

– Они ничего не говорят мне про моих детей.

Она сжала губы, стараясь не расплакаться.