Текст книги "Мэри, Мэри"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 73

Кому: [email protected]

От кого: Мэри Смит

Кому: Арнольду Гринеру

Угадай, как я тебя нашла. Просто проследила за тобой до дома после ужина с друзьями, когда вы сидели в той забегаловке «Асья де Куба» на бульваре Сансет. Ты оставил машину возле дома и поднялся по черной лестнице. Что, приятель, задыхаешься после первого же этажа? Значит, у тебя плохо со здоровьем. Да и со временем, пожалуй, тоже.

Я терпеливо ждала снаружи, пока ты не включил свет, а потом поднялась наверх. Знаешь, в тот момент я совершенно не боялась, по крайней мере не так, как раньше. Обычно пистолет кажется мне неестественно тяжелым и громоздким. А теперь я почти не замечала его в руке.

Почему ты не поставил на двери внутреннюю задвижку? Наверное, собирался, но не успел после переезда? А может, чувствовал себя в большей безопасности на новом месте и подумал, что это не важно? Ты абсолютно прав. Теперь это не важно.

Когда я вошла, в кухне было темно, а в гостиной горел свет и работал телевизор. На полке рядом с раковиной лежал разделочный нож, но я до него даже не дотронулась. У меня был свой – конечно, ты уже об этом знаешь, если читал мои письма.

Я стояла в кухне – долго, очень долго, слушая тебя и твоего товарища. Я не могла разобрать, о чем вы говорили, но мне нравились ваши голоса. А еще мне нравилось думать, что я последняя, кто их слышит.

Вдруг у меня опять сдали нервы. Совсем немного, но я сознавала, что дальше будет хуже. Я могла бы в ту же минуту выйти из квартиры, и ты бы не догадался, что я находилась рядом.

Ты похож на всех остальных. Никто не замечает моего присутствия, до самого последнего момента. Я женщина-невидимка. Впрочем, нас много.

Когда я ворвалась в гостиную, вы оба вскочили с места. Увидели пистолет и обомлели. Я чуть не спросила, понимаешь ли ты, почему я пришла – почему ты заслуживаешь смерти, – но испугалась, что не сумею довести дело до конца, если сделаю что-нибудь неправильно.

Я спустила курок, и ты упал на спину. Твой товарищ закричал и попытался сбежать. Уж не знаю, как он собирался скрыться.

Я убила его наповал. Вы оба умерли как мухи. Ты даже не пытался бороться за свою жизнь. Грязный маленький вонючка.

Прощай, Арнольд. Ты ушел, и все закончилось. Знаешь, тебя уже забыли.

Глава 74

Рассказчик знал, что пора остановиться. Так ему подсказывала интуиция; кроме того, это было частью плана – хорошего плана. И все-таки очень жаль. Только-только у него что-то начало получаться, а ведь он уже почти забыл, как это здорово.

Впрочем, Рассказчик получил то, что хотел. По всем каналам, во всех газетах звучали поздравления и похвалы. Особенно в «Лос-Анджелес таймс», где этого придурка Арнольда Гринера превратили в мученика и святого. Все сразу узнавали руку мастера – хотя никто не знал, как это хорошо на самом деле.

Ему хотелось устроить себе праздник, но как это сделать, если никому нельзя сказать? Он попытался в Ванкувере, и вон что получилось. Пришлось убить свою подругу – ну, не подругу, а так, приятельницу, девчонку, с которой он спал.

Так как насчет праздника? Арнольд Гринер умер – когда он об этом думал, то не мог удержаться от смеха. Да, забавно получилось, особенно если учесть все тонкости – как Гринер читал его послания, передавал их полиции, а потом получил свое письмо. В жизни все вышло по-иному, не так, как он написал в последнем сообщении. Этот ублюдок стал молить о пощаде, осознав, кто и зачем пришел, поэтому и убивать его было приятнее. Естественно, Рассказчик сделал это не сразу. Вся сцена заняла почти час, и он смаковал каждое мгновение.

Но все-таки что теперь?

Хорошо бы устроить вечеринку, но у него нет гостей. Э-хе-хе, совсем никого. Рассказчик вдруг сообразил, что́ ему нужно. В любом случае он сейчас в Уэствуде, так почему бы ему не припарковать машину и не отправиться в старенький «Театр Брюин», где показывали «Конкурента»? С Томом Крузом, Господи помилуй.

Он решил сходить в кино.

Ему захотелось посидеть вместе со своими и посмотреть на Тома Круза, притворяясь скверным, очень скверным парнем, который не знает жалости и угрызений совести.

«Ах, Том, как мне страшно!»

Глава 75

– Тебе звонил мистер Траскотт. Сказал, что хочет взять у тебя интервью. Говорил, что это важно. Он может приехать прямо домой, если ты не против. Спрашивал, получил ли ты его записки о женщинах-убийцах.

Я нахмурился и потряс головой:

– Забудь о Траскотте. Что еще случилось в мое отсутствие?

– Деймон сообщил тебе, что расстался со своей подружкой? – невозмутимо спросила Нана. – Ты вообще знал, что у него была девушка?

Мы сидели в кухне в первый день после моего возвращения домой – это была суббота. Я на всякий случай выглянул в гостиную и убедился, что там никого нет.

– Та самая, с которой он часто болтал по телефону? – уточнил я.

– Больше они не болтают, – усмехнулась Нана. – Может, оно и к лучшему. Он еще слишком мал для подобного.

Она повернулась к плите и вновь сосредоточилась на мясе с чилийским перцем, напевая «Иисус при Иерихоне».

Я был разочарован как самим чили, так и тем, что Нана положила в него индюшатину вместо обычной говядины или свинины. Похоже, Кайла Коулз все-таки нашла какой-то волшебный способ и убедила Нану начать перемены в своей жизни и позаботиться о самой себе. Браво, Кайла.

– Когда Деймон сказал тебе, что завел подружку? – спросил я, не желая оставить эту тему.

Мне не хотелось признавать, что я давно не в курсе личной жизни своего старшего сына, но любопытство было сильнее.

– Он ничего не говорил, все и так было понятно, – ответила Нана. – Подростки не рассказывают прямо о таких вещах. Корнелия два раза приходила к нам домой. Они вместе делали уроки. Очень миленькая девочка. Родители у нее, правда, адвокаты, но я ее за это не виню. – Она рассмеялась над своей шуткой. – Разве что немного.

Корнелия? Эксперт Нана и рохля Алекс. Все мои обещания и добрые намерения начать другую жизнь с каким-то дьявольским постоянством разбивались об одно и то же вечное препятствие – работу.

Я прозевал первую размолвку Деймона. И теперь этого не исправить. Господи, я даже ни разу не видел его подругу.

Несмотря ни на что, я был рад возвращению домой. Кухня быстро наполнялась ароматами еды, которую Нана готовила для семейного торжества в мою честь. Кроме чили, в меню входили ее знаменитый кукурузный хлеб, два чесночных салата, мясо под острым соусом и карамельный пудинг, обещавший стать украшением стола.

Я старался помогать ей, не особенно путаясь под ногами, а Нана поглядывала на часы и буквально летала по кухне. Мою радость портила лишь мысль, что я всего этого не заслужил. Вероятно, я еще не был аутсайдером на конкурсе лучших отцов, но в моем кармане уже лежал обратный билет в Лос-Анджелес.

Глава 76

– Посмотрите, кто пришел! Глазам своим не верю. Где моя фотокамера?

Сэмпсон и Билли привезли с собой трехмесячную дочь Джакату, которую я не видел со дня ее рождения. Сияющий Джон извлек ее из полотняной люльки, подвешенной к груди Билли, и переложил мне на руки. Это было зрелище – Сэмпсон с младенцем на руках. Ни дать ни взять медведь-папа вместе с медведицей-мамой и Мишуткой.

– Что за чудное создание! – воскликнул я. Девочка и впрямь выглядела очаровательно со своей шоколадной кожей и черными кудряшками. – Она взяла лучшее от вас обоих. Настоящая куколка.

Дженни подбежала и проскользнула между нами, чтобы лучше рассмотреть Джакату. Она находилась в том возрасте, когда девочкам впервые приходит в голову, что у них могут быть собственные дети, и они очень живо интересуются этим вопросом.

– Ой, она такая маленькая! – восхищенно прошептала дочка.

– Не такая уж и маленькая, – возразил Сэмпсон. – Сто процентов нормы. Посмотрите на ее отца. Через пять лет она будет ростом с Билли.

– Надеюсь, бедняжка не унаследует твои руки и ноги, – вмешалась Нана.

Она подмигнула Билли, которую уже давно считала частью своей семьи.

На меня волнами накатывало чудесное чувство домашнего уюта. Это было одно из тех редких блаженных состояний, которые возникают неожиданно и вдруг разом напоминают обо всех прекрасных вещах на свете. Что бы ни случилось дальше, сейчас я был там, где мне хотелось, в родном гнезде, среди близких мне людей.

Надо запомнить это чувство – в будущем может пригодиться.

Уютное настроение улетучивалось по мере того, как дом наполняли новые гости. Сначала появились представители нашей старой гвардии из вашингтонской полиции – Джером и Клодет Турман вместе с Рахимом Пауэллом и его новой подругой, чье имя я не разобрал.

– Подождем неделю, – сказал Сэмпсон, отведя меня в сторону. – Если девушка к тому времени не исчезнет, значит, есть над чем подумать.

Первыми из семейного клана прибыли тетя Тиа и дядя Картер; за ними повалила толпа милых и знакомых лиц, многие из которых здорово смахивали на мое. Последней приехала доктор Кайла Коулз, и я лично встретил ее у дверей.

– Энни Салливан, я полагаю?

– Простите? Ах да, я помню. «Сотворившая чудо». [11]11
  Пьеса У. Гибсона, в которой рассказывается реальная история о молодой преподавательнице Энни Салливан, научившей читать слепоглухонемую девочку.


[Закрыть]

– Вы поистине сотворили чудо, если убедили мою бабушку положить в чили мясо индюшки. Ведь это ваших рук дело? Вы отлично справились.

– К вашим услугам.

Кайла присела в своем легком бирюзовом платье, тесно обтягивавшем ее фигуру. Обычно Кайла одевалась очень скромно, и теперь я невольно поглядывал на то, чего не видел раньше. В этом наряде она выглядела намного лучше, чем в скучном деловом костюме. Вместо привычного саквояжа доктор держала в руках большой глиняный горшок.

– Меньше всего ожидал от вас такого фортеля, – заметил я. – Вы что, принесли Нане свою еду? Боюсь даже представить, что из этого получится.

– Не только еду, но и рецепт. – Она повернула горшок и показала приклеенный с боку листок. – Диетические бобы для женщины, которая очень любит готовить на сале.

– Ладно, проходите. – Я широким жестом пригласил ее в гостиную. – Под вашу ответственность.

В глубине дома звучала музыка из нового альбома Брэнфорда Марсалеса, вечеринка набирала обороты, и гости радостно приветствовали доктора Кайлу, считавшуюся чем-то вроде местной святой. Беззаботная атмосфера заставила размякнуть даже меня. В конце недели я улетал назад в Лос-Анджелес. Но сейчас все было хорошо.

Глава 77

Когда я нашел Сэмпсона и его жену в кухне, тот открывал бутылку пива. Он протянул ее мне и полез в холодильник за следующей.

Я хотел кое-что обсудить со своим другом раньше, чем наш праздник разойдется не на шутку.

– Надо побеседовать, пока мы не напились.

– Вечно у вас тайны, – засмеялась Билли, она любила подкалывать нас.

Билли работала медсестрой в «Скорой помощи» и навидалась всякого.

– Идем наверх, – предложил я Сэмпсону.

– Я уже выпил, – предупредил Джон. – Это вторая порция.

– Все равно пойдем. Мы скоро вернемся, Билли.

Даже из моей комнаты в мансарде была слышна доносившаяся снизу музыка. Среди шума и говора гостей выделялся звонкий смех доктора Кайлы.

Сэмпсон привалился к стене.

– Так вы хотели видеть меня, сэр? Здесь, в вашем кабинете?

Он был в футболке, которую носил с тех пор, как играл за баскетбольную команду Сан-Антонио. На ней было написано: «Стой на месте, и тебя не тронут».

– Не люблю смешивать отдых и работу, – вздохнул я.

– Но приходится, верно? – Сэмпсон улыбнулся. – Не мог удержаться?

– Я здесь ненадолго. Скоро вернусь в Лос-Анджелес и намерен поговорить об этом до отъезда.

– Любопытно, – хмыкнул Джон. – В чем дело? Выкладывай сразу.

– Если коротко – директор Бернс и я хотим, чтобы ты подумал о другой работе. Мы предлагаем тебе перевестись в Бюро. Ты этого ждал?

Сэмпсон рассмеялся:

– Ну, более или менее. Ты мне часто на это намекал. Что, Бернс желает усилить состав сотрудников?

– Дело не в этом. Хотя почему бы и нет?

На самом деле Бернс хотел иметь больше агентов, знающих оперативную работу, которым можно доверять, – надежную команду. Я сказал ему, что если бы он дал мне выбрать только одного человека, я бы взял Джона Сэмпсона. Для Бернса этого оказалось достаточно.

– Я уже получил добро от нашей администрации. Бернс со мной согласен. Или, лучше сказать, я согласен с ним.

– Значит, я ему нравлюсь?

– Видишь ли, если мы не можем взять Джерома, или Рахима, или регулировщиков из городской школы… остаешься только ты.

Сэмпсон оглушительно расхохотался – я обожал его смех.

– Ладно, я тоже по тебе скучал, – произнес он. – Ты не поверишь, но у меня уже готов ответ. Я хочу, чтобы ты вернулся в вашингтонскую полицию. Как тебе такая мысль? В одном ты прав – мы снова должны работать вместе, так или иначе. Я голосую за «иначе».

Я не выдержал и тоже рассмеялся, затем мы стукнулись кулаками и торжественно подтвердили, что должны работать вместе, так или иначе.

Я заявил Сэмпсону, что обдумаю его неожиданное предложение, а он пообещал подумать над моим. Потом Джон настежь распахнул дверь, и в нее хлынула громкая музыка.

Глава 78

– Ну, теперь-то нам можно выпить? – спросил Сэмпсон. – Это вечеринка, приятель. Ты помнишь, что такое вечеринка?

– Очень смутно.

Через две минуты в моей правой руке уже был бокал с пивом, а в левой – блюдо с домашним соусом для барбекю. Я заглянул в гостиную и обнаружил Дженни и Деймона, игравших в карты со своей двоюродной сестрой Мишель и с Кайлой Коулз. Честно говоря, я искал именно Кайлу.

– Почему вы оставили гостей? – спросил я у своих детей.

– А это разве не гости? – невозмутимо парировала Дженни, кивнув на Кайлу и Мишель.

– Они меня не оставили, а обставили! – весело воскликнула Кайла, и Дженни с Деймоном заговорщицки улыбнулись.

Я внимательно следил за доктором, пока она перемешивала колоду и раздавала карты. Кайла выглядела удивительно естественной и привлекательной, не прилагая никаких усилий. Это мне всегда в ней нравилось. На самом деле она нравилась мне уже давно, еще с тех пор, когда мы вместе росли на Юге. И что дальше?

– Смотрите на мои карты? – спросила она.

– Не на ваши карты, – вмешалась Дженни. – Он смотрит на вас, доктор Кайла. Он очень хитрый!..

– Ладно, хватит смеяться. Я ухожу. Мне надо помочь Нане. – Я бросил выразительный взгляд на Кайлу и быстро направился к выходу.

– Не уходите! – крикнула она мне вдогонку, но я уже был в дверях.

По дороге в кухню я думал лишь об одном – как бы мне побеседовать с доктором наедине. И куда пригласить ее на первое свидание.

Глава 79

Я решил сводить Кайлу в «Кинкедс». Мы с Кристин любили этот ресторан, но я часто посещал его еще до нашей первой встречи и считал своим любимым местом. Кайла появилась через пять минут после меня, и мне это понравилось. Она просто приехала вовремя, как договорились. Никаких игр. В черном кашемировом свитере, черных слаксах и «лодочках» на низком каблуке. Выглядело это потрясающе – в ее стиле.

– Прости, Алекс, – сказала она, когда мы направились к бару. – Я ужасно пунктуальна. Знаю, что это скучно и убивает всякую таинственность, но ничего не могу поделать. В следующий раз – если он только будет – обещаю прийти как надо, с солидным опозданием. На минут пятнадцать-двадцать.

– Забудь об этом, – пробормотал я и вдруг почувствовал себя свободно и легко. – Черт, ты только что сломала лед.

Кайла подмигнула:

– У меня получилось, правда? Это моя манера. Я вообще очень хитрая. Как ты.

– Всем известно, что мужчины не любят умных женщин, – заметил я. – Они их боятся. Ты дьявольски умна.

– Надеюсь, ты станешь исключением, подтверждающим правило. Я знаю, тебе не нравятся дурочки. К тому же я не так уж умна. Вообще у меня есть своя теория на этот счет.

– Выкладывай. Налейте нам два «Пилзнера», – попросил я бармена.

Кайла продолжила:

– Просто я навидалась суперинтеллектуалов в своей больнице – врачей и ученых, которые не могут устроить собственную жизнь. Ну скажи – умные они после этого? В чем заключается их ум – в умении переваривать факты и чужие мысли? Или в том, что они помнят все рок-н-ролльные хиты, которые им приходилось слышать? Или могут пересказать любую серию из «Очарованных»?

Я хмыкнул.

– А ты знаешь таких людей? Которые видели все серии «Очарованных»?

– Господи, конечно, нет. У нас смотрят только «Скорую помощь». И «Медицинскую академию».

– А я помню много песен, правда, в стиле ритм-энд-блюз, – заявил я. – И с личной жизнью у меня тоже так себе.

Кайла рассмеялась:

– Не согласна. Я видела твоих детей.

– А Кристин Джонсон ты видела?

– Перестань, Алекс. Конечно, я ее знаю. Очень эффектная женщина. Просто сейчас у нее трудное время.

– Хорошо, не стану спорить. Хотя мог бы тебе наговорить про себя много гадостей.

Мы беседовали, смеялись, пили и ели хорошую еду. Странно, но мы ни разу не упомянули Нану и детей, видимо, потому, что это было слишком легкой темой. Я наслаждался чувством юмора Кайлы, но больше всего ее уверенностью в себе. Она вела себя абсолютно свободно и естественно, без намека на скованность или жеманство. Мне понравилось наше свидание.

Когда мы закончили с обедом и выпили последний бокал, Кайла заявила:

– Все было очень мило, Алекс. Весело и непринужденно.

– Тебя это удивляет?

– Немного, – призналась она. – Или даже много.

– Объясни почему.

– Хм-м… Потому что ты не имел обо мне никакого представления, хотя думал, что это не так.

– Я почти всегда видел тебя только на работе. Ты была доктором Кайлой из местной поликлиники.

– Две таблетки аспирина – и не смейте звонить мне домой. – Она рассмеялась. – Проблема в том, что многие люди доверяют мне, а вот я почти никому не доверяю.

Я улыбнулся.

– Ты хотела мне что-то сказать?

Кайла покачала головой:

– Наверное, я уже сказала. Все было очень хорошо. Мне понравился вечер – куда больше, чем я ожидала.

– Ладно. Но следующий раз все-таки будет? Я правильно тебя понял?

Она подмигнула:

– Я и тут была права, верно?

– Скорее, ты будешь права, если мы все-таки встретимся.

– Конечно, встретимся, Алекс. Обязательно. Я хочу посмотреть, чем все это закончится.

Глава 80

Когда на следующий день я вернулся в Лос-Анджелес, местное Бюро бурлило новостями о последних событиях в деле Мэри Смит, а также слухами о моей особе – что, откровенно говоря, не привело меня в восторг. Сотрудники судачили о том, как мы с Мэддоксом Филдингом не поладили после того, как он сменил Жанну Галетту. Отношения между полицией и ФБР всегда были натянутыми, а сейчас кривая их сотрудничества явно ползла вниз.

Насколько я понял, суть вопроса заключалась в том, действительно ли агент Кросс из Вашингтона бесцеремонно влез в дела полиции, а потом сдуру испортил им всю игру.

Минут пять я занимался этой чепухой, после чего перешел к делу.

Убийства Мэри Смит – она же Голливудский Охотник, она же Грязная Мэри – быстро превращались в самое сложное, непредсказуемое и запутанное дело в истории страны. Об этом говорили даже ветераны. С каждым днем действия преступника становились все более неожиданными и противоречивыми.

В день моего приезда появилось новое электронное письмо. Я его еще не видел, но мне сообщили, что оно не похоже на другие и в полиции над ним уже ломают голову. На сей раз Мэри Смит отправила предупреждение, и к нему отнеслись серьезно.

Мы собрались на четырнадцатом этаже в конференц-зале, который уже несколько недель являлся неофициальным штабом ФБР по расследованию дела Мэри Смит. Все стены были увешаны фотографиями, лабораторными отчетами и вырезками из газет. На огромном вишневом столе, занимавшем большую часть комнаты, в несколько рядов выстроились телефоны.

Совещание вел Фрэд ван Олсбург, явившийся на десять минут позже остальных. Я почему-то сразу вспомнил Кайлу Коулз и ее обычную пунктуальность. Кайла считала, что люди, которые всегда опаздывают, не уважают других – или, во всяком случае, не ценят их время.

У Фрэда ван Олсбурга было старое прозвище – Кирпич. Он получил его в конце восьмидесятых, когда перекрыл героиновый коридор между США и Центральной Америкой. С тех пор он рьяно карабкался по карьерной лестнице и, насколько я слышал, не совершил ничего выдающегося. Общаясь с ним, я уважал его не больше, чем этого требовали моя работа и его высокое положение в администрации.

Разумеется, он знал об этом, поэтому неожиданное начало его выступления застало меня врасплох.

– Прежде чем мы приступим к делу, хочу сказать одну вещь, – заявил он. – Думаю, все уже слышали, что у нас проблемы с лос-анджелесской полицией. Мэддокс Филдинг предпочитает вести расследование в одиночку и вообще ведет себя как заноза в заднице. Я верно излагаю, Алекс?

По комнате прокатился смешок. Я ответил:

– Без комментариев, – и смех усилился.

Ван Олсбург повысил голос, перекрывая шум:

– Так вот, я настаиваю, чтобы с нашей стороны не возникало никаких препятствий к совместной работе с копами. Проще говоря, мы должны честно и открыто делиться с ними всей информацией, какая у нас есть. Если я узнаю, что кто-то поступил иначе, в следующий раз посажу на отпечатки пальцев. Пусть Филдинг делает то, что ему нравится. Но я не допущу, чтобы из-за этого кто-то усомнился в нашей добросовестности и профессионализме. Ясно?

Меня приятно удивило, как ван Олсбург повел себя в данной ситуации. Похоже, он имел понятие о корпоративной чести, ради которой был готов защищать даже меня.

Потом мы перешли к последнему письму Мэри Смит. С помощью проектора ван Олсбург вывел его для общего обозрения на большой экран.

Когда я прочитал сообщение, меня поразило не только то, что написал преступник, но и то, что он хотел сказать. Это мелькало и в более ранних письмах, но теперь тема звучала отчетливо, как барабанная дробь.

«Попробуйте меня поймать, – как бы говорила нам Мэри Смит. – Я здесь. Придите и возьмите. Чего вы ждете?»

Письмо было отправлено покойному Арнольду Гринеру. На тот свет.