Текст книги "И пала тьма"

Автор книги: Джеймс Клеменс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

– Почему? – спросил Роггер.

Мастер со вздохом поднялся на ноги.

– Может, слух о прибытии убийцы богов дошел не до тех ушей.

Катрин молча согласилась с ним. Неизвестно, что происходило в Ташижане после их отъезда. Аргенту сиру Филдсу не потребуется много времени, чтобы связать их бегство с отбытием утреннего флиппера.

Перевязав раны Тилара, беглецы зашагали дальше.

– Куда теперь? – спросил Роггер.

– Туда, куда мы и направлялись, – ответил Геррод. Он указал на пару высоких башен в четверти перехода впереди – Конклав Чризмферри. – Нужно расспросить тамошнего лекаря… Сейчас нужда во встрече с ним только возросла.

* * *

Дарт с Лауреллой стояли у окна, глядя на реку и высящийся за нею кастильон. С ближнего берега поднимался столб дыма. Несколько мгновений назад они услышали глубокий низкий гул, затем недалеко от места, где река исчезает под замком, взметнулся мощный водяной столб.

С высоты башни Дарт наблюдала, как огромная лодка выпрыгнула из-под крепости. За ней тянулся шлейф огня и дыма. Потом лодка исчезла за доками на их стороне реки. Вскоре последовал оглушительный грохот.

– Флиппер, – кисло пояснил Яэллин.

Дарт наморщила лоб. Флиппер? Но что воздушный корабль может делать в реке?

Дарт открыла окно. С реки тут же донеслись крики и пронзительные свистки водяных повозок. Пара их выпорхнула из-под кастильона и заскользила по воде. На них красовались красные с золотом эмблемы гвардии Чризма.

– Что случилось? – спросила Лаурелла.

– Крушение, – твердо ответил стоявший за ними Яэллин.

Лаурелла, ощутив тревогу в голосе, глянула на него:

– Как ты думаешь, оно имеет отношение к нам?

Мрачное выражение лица было ответом ей. Яэллин по-прежнему держал меч наготове, хотя и связал лекарю руки за спиной.

Палтри зашевелился на койке и расправил плечи.

– Упал флиппер, который нес из Ташижана рыцарей? – спросил он с вызовом. – Ваших друзей и союзников. Тех, что спешили вам на помощь.

Дарт метнула взгляд на Яэллина в надежде, что тот скажет хоть что-то. Но он хранил молчание.

Палтри рассмеялся, но в смехе не было особого веселья, лишь злорадство. Он перевел взгляд на Дарт.

– Вашего выродка скоро уничтожат. Мне не удалось выполнить свой долг, но все равно колесо Чризмферри сокрушит вас.

Когда смысл его слов достиг Дарт, сердце замерло в груди. «Мне не удалось выполнить свой долг». Ей вспомнился добрый мастер Виллим, как он валится на бок, а его кровь омывает ее. Бедный Виллим, убитый стрелой, что предназначалась ей.

Лауреллу догадка осенила одновременно:

– Ты! Так это ты нанял убийцу!

– И только зря потратил золото. Я немало постарался, чтобы нанять лучшего черноногого, спрятать его в тенях, а потом обеспечить ему возможность скрыться. И чем вознаграждены мои старания? Чудовищное отродье все еще живо.

И его взгляд уперся в Дарт.

– Ты убил мастера Виллима, – холодно сказала она.

– Случайный промах. Но старика так давно сжигала Милость, что он все равно бы долго не протянул.

Дарт припомнила последние слова Виллима: «Берегись…»

Может быть, Виллим уже заподозрил Чризма и пытался предупредить ее? Она вспомнила, как вспыхнули внезапной ясностью и ужасом его глаза. Тогда она решила, что причиной этого были боль и страх смерти, но сейчас поняла, что дело в другом. Со старого мастера спало заклятие, державшее его в плену. Смерть только освободила Виллима.

Неужели схожая судьба предназначалась и ей самой? Она представила, как Чризм и госпожа Нафф тайком пробираются к ней в комнату, и содрогнулась.

– Бежать вам некуда, – продолжал Палтри. – Нигде вы не сможете укрыться.

Внезапный стук в дверь, сильный и решительный, подтвердил его пророчество.

– Открывайте! – приказал властный голос.

Лаурелла вцепилась в Дарт.

– Поздно прятаться, – усмехнулся Палтри.

Яэллин подошел к двери. Он накинул капюшон и, закрыв лицо масклином, стал неотличим от любого рыцаря теней.

– Одно слово, – пригрозил он Палтри, – и оно станет для тебя последним.

Он обнажил кинжал.

Стук повторился.

– Откройте, здесь раненый! На реке случилось великое несчастье!

Дарт глянула в открытое окно, перевела взгляд на дверь. Почему помощь школьного лекаря потребовалась именно сейчас? Конечно, они не могут отказать раненому в помощи. Но для этого придется развязать Палтри.

Они попались в свою ловушку.

Лицо Палтри расплылось в ухмылке.

Яэллин заглянул в крохотный глазок на двери, и Дарт заметила, как он замер от удивления. Тени взволнованно закружились вокруг него. Яэллин повернулся к Палтри, и его глаза сощурились. Кинжал с недвусмысленной угрозой поднялся выше.

– Помоги мне с засовом, – кивнул он Дарт.

Девочка замешкалась, не в силах сдвинуться с места от страха, но наконец пересилила себя и подскочила к двери. Лаурелла держалась позади нее. Дарт обеими руками приподняла дубовый засов и по настоянию Яэллина отступила в сторону.

Она шагнула назад, крепко сжимая засов. Если потребуется, она воспользуется им как дубиной.

Яэллин чуть приоткрыл дверь. Пару мгновений он осматривал коридор, загораживая вход.

Дарт услышала голос матроны Граннис.

– Лекарь Палтри позаботится о вашем человеке, – говорила она кому-то.

– Премного благодарны, – ответил напряженный женский голос.

– Это большая честь для нас, смотрительница Вейл.

Яэллин открыл дверь шире; он явно дожидался, когда матрона договорит и отбудет восвояси.

Дарт отступила глубже в тени.

Первым вошел человек из бронзы. Каждый его шаг сопровождался тихим скрипом. Следом за ним возникла фигура в плаще и масклине рыцаря теней. Дарт без труда признала в ней женщину.

Та несла на руках, словно ребенка, взрослого мужчину в простом коричневом плаще слуги с перепачканными кровью тряпками на запястьях. Его бледное лицо походило на лицо фарфоровой куклы. Единственным доказательством, что он еще жив, служило натужное дыхание.

Яэллин поспешил к женщине:

– Катрин… Что случилось?

Дарт наконец заметила еще двоих, что перешагнули порог последними. Молодая женщина и мужчина постарше: она высокая, яростного вида, он низкий и тощий, прячущий в бороде усмешку.

Бородатый незнакомец прикрыл дверь, и его взгляд упал на Дарт. Он протянул руку.

Девочка не поняла его жеста.

– Засов, юная девица. Мы ведь не очень хотим, чтобы сюда кто-нибудь забрел ненароком.

Дарт дернулась и передала ему толстый дубовый брус. Он в ответ подмигнул и запер дверь. Девочка решила, что незнакомец определенно ей нравится.

Женщина опустила свою ношу на койку.

– Он потерял очень много крови, – заявила незнакомка.

Когда она отступила от постели, глазам Дарт предстала странная картина. На обнаженной груди мужчины виднелся вытатуированный отпечаток ладони. Его края отмечало странное сияние. А если пристально всмотреться, то поверхность отпечатка начинала двигаться, словно внутри что-то колыхалось, пытаясь вырваться наружу.

Дарт не могла отвести глаз. Ноги сами подвели ее к койке, а рука потянулась к раненому.

– Кто он? – спросил Яэллин.

Ответ женщины заставил руку Дарт повиснуть в воздухе.

– Богоубийца.

* * *

– Огненная мазь не остановит кровотечение из таких глубоких ран, – мрачно заявил лекарь. Его явно не прельщала необходимость находиться рядом с человеком столь страшной репутации.

– Действуй, – подтолкнула его Катрин.

Она уже услышала краткий рассказ о Палтри и не желала терять время.

Лекарь, спотыкаясь, добрался до койки Тилара. В одной руке он держал горшочек с огненной мазью. Яэллин стоял у него за спиной с обнаженным мечом. Роггер срезал с ран Тилара повязки, и кровь снова свободно потекла из них, впрочем, слабее, чем прежде. Сердце Тилара едва трепыхалось в груди.

Палтри зачерпнул комок мази.

– Больше, – потребовал Роггер. – Ты сам сказал, что на нем вовсе не царапинки.

Лекарь заворчал, но все же подчинился. Он приподнял руку Тилара и нанес на запястье мазь. Стоило ему дотронуться до раны, она вспыхнула яростным светом, в котором сияла Милость.

Палтри потрясенно дернулся и выпустил руку пациента. С губ Тилара сорвался тихий стон, хотя в нем звучало скорее удовольствие, чем боль.

Сияние вскоре пропало, а перерезанные связки, края кожи и мышцы стянулись, как сырая глина. Через миг рана закрылась даже без намека на шрам.

– Второе запястье, – скомандовала Катрин.

Палтри зачерпнул еще мази, уже без колебаний. В его глазах светилось профессиональное любопытство. Преступник или нет, несмотря ни на что, он оставался лекарем.

– Впечатляет, правда? – спросил Роггер, пока второе запястье затягивалось на глазах. – Милость в его крови может защитить от многого. Но даже она не восстановит саму кровь, которую он потерял.

– Благословенный кровяной корень, – выпрямляясь, откликнулся Геррод. Он со вниманием следил за чудесным исцелением. – Его целебная Милость напоит костный мозг и поможет новому гумору наполнить сердце и вены.

Палтри кивнул:

– Но только он…

Острием меча Яэллин предложил ему помолчать. Лекарь все понял. Он подошел к шкафчику, приподнял хрустальную крышку одной из стоявших там банок и вытряхнул несколько сушеных стеблей в стеклянную ступку.

– Откуда этот корень? – спросил Яэллин.

Палтри тем временем начал толочь стебли стеклянным пестиком. Над ступкой поднялось бледное голубоватое сияние, которое сопровождали запахи меди и мяты.

– Из сада Чризма. Я сам его собирал в тени священного мирра.

Яэллин тыльной стороной ладони сбил со стола ступку. Она ударилась о стену и разбилась.

– В чем дело? – нахмурилась Катрин.

– Корень может быть испорчен, как и само дерево. Не думаю, что будет мудро опробовать его на богоубийце.

Яэллин уже успел вкратце поведать о лорде Чризме и их бегстве. Катрин взмахом руки приказала лекарю остановиться.

– Ладно, – проворчал тот. – У меня есть более старый корень из Девятой земли. Это достаточно далеко от сада Чризма?

– Принеси, – приказал Яэллин. – И поторопись.

Пока лекарь снова принялся за работу, на сей раз над маленькими, сильно усохшими кореньями, Яэллин объяснил:

– Все гораздо хуже, чем мы подозревали. Даже мой отец не сознавал размеров опасности, грозящей Мириллии.

– Пожалуй, всем нам нужно поделиться тем, что мы знаем, – присоединился к разговору Геррод. – Иначе мы до конца не поймем, что же происходит. Кто начнет?

Катрин кивком указала на Яэллина.

– Думаю, что его история начинается раньше других.

Яэллин вздохнул.

– Да, ее корни уходят во времена до нашего рождения. Но то, что известно мне лично, началось двенадцать лет назад.

– Что именно?

– В Ташижан для встречи с моим отцом втайне прибыл посол из окраинных земель. Он привез просьбу о помощи.

– От кого? – спросил Геррод.

– От одного из бродячих богов, что скитаются по ничейной земле.

– Бродячий бог?! – встрепенулась Катрин.

Боги окраин мало чем отличались от бешеного зверья, что бросается на всякого, кто попадется им на пути. Немногие уцелели после встречи с ними. Орден рыцарей теней и был основан затем, чтобы охранять границы от этих бродяг. С какой же стати тогда один из них вздумал искать помощи у врага?

Внимательно слушая, Катрин не прекращала наблюдать за лекарем. Тот закончил растирать корни и залил их водой. Затем Эйлан помогла ему приподнять раненого, и лекарь вылил содержимое чаши ему в рот.

Половина лекарства пролилась на подбородок и грудь. Эйлан снова опустила его на кровать.

Катрин присела на край койки.

Яэллин умолк. Все наблюдали за раненым.

– Я больше ничем помочь не могу, – заявил Палтри, когда эликсир не возымел никакого действия. – Нужно доставить раненого в лекарский квартал на Булыжном берегу. Там держат осененных свиней для переливания крови.

Катрин наблюдала, как поднимается и опускается грудь Тилара. Вроде бы он начал дышать глубже? Или она видит то, чего желает ее сердце?

– Продолжай, мы слушаем, – предложил Геррод, оборачиваясь к Яэллину.

Тот согласно кивнул:

– Итак, посол пробрался в покои отца и принес тревожные новости.

Все придвинулись поближе к рассказчику. Даже две девочки в углу с интересом слушали его.

– Кстати, послом бродячего бога был один из виров. – Яэллин кивнул в сторону Эйлан. – Только виры отваживаются контактировать с бродягами. Посол сообщил отцу тайну, которую хранили почти тысячелетие. Тайну, известную лишь бродягам. В отличие от наших богов, что привязаны к земле и не могут оставить свои царства, бродячие ведут кочевой образ жизни. Именно отсутствие корней и приводит их в конце концов к безумию. Милость сжигает их изнутри, для нее не находится выхода. Отсутствие земли, где Милость обретает дом, сводит их с ума.

Катрин кивнула, не отрывая глаз от Тилара.

– Но так случилось, что бродяги хранили секрет, о котором никто в Мириллии и не подозревал. Свободно передвигающиеся боги мужского и женского полов рожали детей.

Катрин бросила недоверчивый взгляд на рассказчика:

– Это невозможно. Милость сжигает семя в женском лоне.

Яэллин покачал головой:

– При совокуплении богов со смертными – да. Но не у двух богов. Их дети порой выживают, хотя очень редко. Двое-трое в тысячелетие. Последний такой ребенок родился четыре сотни лет назад. Но своих детей боги всегда убивали при рождении – сперва от страха, а потом из зависти.

– Из зависти? – удивленно переспросил Роггер.

– Они рождались уже после Размежевания, поэтому не прошли через него. И рождались более чистыми, чем их родители. Они – создания из плоти и крови, но в то же время несли в себе то, что все другие боги утратили в эфире и наэфире. В каком-то роде они более полноценны.

– Неделимы… – прошептал Геррод. В его голосе слышались восхищение и страх.

– Можно сказать и так, – согласился Яэллин. – Этого оказалось достаточно, чтобы их уничтожали при появлении на свет. Но четыреста лет назад одного из младенцев, мальчика, похитили прежде, чем дело дошло до убийства. Целый год потребовался бродячим богам, чтобы узнать, какая судьба ожидала ребенка. Препарированную мумию мальчика нашли в окраинных землях, неподалеку от Четвертой земли. У останков отсутствовало сердце.

– Кто это сделал? – спросила Катрин. – Кто осуществил темный ритуал?

Поневоле ей вспомнился юный рыцарь в круге крови и со взрезанной грудной клеткой.

– Все, что удалось выяснить бродягам, – это его имя. Кабал.

– Чего они хотели от мальчика? – спросил Геррод.

Яэллин покачал головой.

– Точно никто этого не узнал. Но у богини, что послала доверенного человека к моему отцу, имелись подозрения. Она полагала, что убийство ребенка связано с мечом богов.

– О, опять этот Ривенскрир, – протянул Роггер.

– Старолиттикское название меча, – согласился Яэллин. – Затем посол поделился второй тайной богини. Оружие, что разрушило их мир, было выковано в крови богов. После битвы меч потерял силу, и ему требуется свежая кровь, кровь неделимого бога, бога, который не прошел через Размежевание. Кровь разделенных богов не способна оживить меч. Поэтому после Размежевания, когда боги пришли в Мириллию, оружие и оказалось бесполезным. Ни один из них не мог вызвать его силу к жизни. Могучий некогда меч превратился в бесплотный клинок.

– Меч из теней и света, – повторил слова древнего описания Геррод.

– Богиня, что прислала предостережение, считала, что Кабал похитил новорожденного в попытке заново выковать меч богов. Из тела мальчика выкачали кровь, ибо только она обладает способностью возродить Ривенскрир – оружие, которое сокрушает миры.

В комнате повисла тишина.

– Но от богини пришло и третье предостережение, – продолжал Яэллин. – У бродячих богов родился еще один ребенок, ее собственное дитя. Полубезумная от дикой Милости, она все же оставалась матерью и боялась за жизнь новорожденной. Поэтому она просила моего отца приехать и забрать девочку, прежде чем станет известно о ее существовании. А потом вырастить ребенка в Мириллии.

– И он согласился? – спросила бледная Катрин.

– Он взял с собой отряд рыцарей и женщину, которая хорошо знала окраинные земли, – мою мать, директрису Конклава. Путешествие выдалось тяжелым. О ребенке стало известно Кабалу. Моим родителям все-таки удалось сбежать с младенцем, но они потеряли всех рыцарей в схватке с тварями Кабала.

– И что стало с ребенком? – спросил Геррод.

Яэллин повернулся к меньшей из девочек. Ее глаза распахнулись в ужасе понимания.

– Он спрятал ее в Конклаве.

* * *

Дарт не сводила глаз с Яэллина.

«Нет… это ложь… такого не может быть».

Лаурелла отшатнулась от нее.

– Я самая обычная, – срывающимся голосом заявила Дарт.

Яэллин подошел к ней, опустился рядом на колено.

– Конечно. – Он взял ее за руку, но Дарт даже не почувствовала его прикосновения. – Ты создана из плоти, как и любая другая девочка. – В доказательство он сжал ее руку. – И никому не позволяй говорить о тебе по-другому. Но боюсь, что в глубине души ты и сама знаешь, что отличаешься от обычных людей. Ты не хуже и, возможно, не лучше. Просто другая.

Дарт попыталась вырвать руку – чтобы хоть так сбежать от нежеланных слов. Но от самой себя не убежишь. Яэллин прав. Она всегда знала, что отличается от других. И дело не только в верном призрачном друге Щене. Она всегда чувствовала себя посторонней, будто глядела на незамысловатую жизнь одноклассниц через стекло. И все же она – богиня?! Нет, это уж слишком!

Яэллин тем временем продолжал:

– Дарт спрятали в школе. Только мои отец и мать знали правду о ней. Я не знаю, когда они собирались открыть девочке ее происхождение. – Он с грустью глянул на Дарт. – Сир Генри сказал мне, что я его сын, когда я был примерно твоего возраста. Думаю, ему нелегко было говорить об этом. Мне жаль, что тебе приходится узнать о своих родителях при столь горьких обстоятельствах.

Дарт покачала головой, все еще отрицая и ожидая, что вот-вот проснется и забудет весь этот нескончаемый кошмар. По щеке скатилась слеза. И тут чьи-то пальцы тронули ее руку. Она повернулась. Лаурелла крепко сжала ее ладонь. Дарт стало легче, но, как ни странно, слезы полились сильнее.

– Сведения об имени и местонахождении девочки умерли вместе с моими родителями, – обратился Яэллин к остальным слушателям. – Но когда я услышал о взрыве осветильников во время проверки, то сразу заподозрил, что это она. Никто, кроме бога, не мог бы вызвать подобной реакции. Поэтому я провел расследование при помощи сонного состава и открыл правду.

Мастер Геррод зашевелился на стуле.

– И я подозреваю, что не ты один решил провести расследование. – Он бросил взгляд на лекаря Палтри.

Палтри под наблюдением виры стоял в углу. Услышав слова мастера, он съежился.

Бронзовая фигура шагнула к лекарю.

– Ты привез ее кровь в Ташижан смотрительнице Мирре. При этом приехал в крепость тайно, под покровом ночи. Почему?

Палтри покрылся болезненной бледностью, но ответил:

– Я… я наводил справки о случившемся. Но я не смел действовать слишком смело потому… потому что…

– Потому что был замешан в изнасиловании девочки, – без прикрас закончил за него Геррод.

В груди Дарт снова поднялась волна злости, да такая, что мгновенно высушила слезы. Рука ее сама легла на рукоять подаренного Яэллином кинжала.

Палтри отвернулся от мастера.

– После того как девчонку избрали в Длани, я обратился к совету мастеров Ташижана с вопросом, как можно объяснить случай с осветильниками. Меня очень удивило, когда в ответ пришло письмо от смотрительницы. Но с другой стороны, она когда-то входила в совет. Она попросила меня привезти образец крови, и я раздобыл ее испачканное белье. Девчонка утверждала, что у нее началась менструация, но я… но…

– Ты не обманулся, потому что знал о нанесенном ей бесчестье.

Пальцы Дарт сомкнулись на рукояти кинжала.

Палтри пропустил слова Геррода мимо ушей и продолжал обращаться к полу под ногами:

– Я привез белье смотрительнице Мирре и во всем следовал ее приказу хранить дело в тайне.

Мастер Геррод повернулся к Катрин:

– Неудивительно, что хотя я и определил, что передо мной кровь бога, но не смог подобрать соответствие среди Великой сотни.

Он обратил взор на Дарт. Хотя мастера с головы до пят покрывала бронза, в глазах светилась забота. Девочке хотелось подбежать и броситься к нему в объятия, чтобы закрытые доспехами руки защитили ее. А может быть, бронза напомнила ей о Щене. Сердце вновь защемило тоской по верному спутнику.

Но Геррод еще не закончил допрос:

– И что случилось после?

– Я… мне пришел ответ от смотрительницы Мирры. Она утверждала, что девчонка является плодом мерзкого извращения, а заодно выразила опасение, что ее могут использовать в заговоре против лорда Чризма.

– Итак, ты предпринял попытку убить Дарт. Зачем? – спросил Яэллин.

– Мне было приказано. Смотрительница Мирра прислала золото для черноногих. Мне показалось, что она боится недругов в Ташижане.

– Огненный Крест, – пробормотала себе под нос смотрительница Вейл.

Геррод уставился на лекаря пронзительным холодным взглядом:

– А после этого Мирра присылала тебе приказы или какие-либо известия?

– Нет, она пропала. Мне не оставалось ничего, кроме как привести ее план в исполнение и убить выродка. На благо всей Мириллии.

При последних словах Палтри немного надулся от гордости.

Мастер умерил его пыл:

– Скорее потому, что ее смерть играла тебе на руку. Ты же не хотел, чтобы правда о ее изнасиловании вышла наружу? А вдруг бы она кому-нибудь рассказала?

У Дарт голова шла кругом.

– Но она уцелела, – подхватил Яэллин. – А история с осветильниками не ускользнула от внимания госпожи Нафф. Наверняка она рассказала об этом Чризму, и он что-то заподозрил.

– Трудно поверить, что он ничего не знал ранее, – заявил бородач, поворачиваясь к Дарт.

– Скорее всего, так, – согласился Геррод. – Вспомни, что ее выбрал оракул. Тот, кто избрал Дарт, вполне мог следовать тайному желанию Чризма заполучить кровь бога-ребенка. Особенно если принять в расчет, что оракул искал Длань крови.

И снова повисла тяжелая тишина.

Роггер потянул себя за ус:

– Если верить древним текстам, Чризм прибыл в Мириллию с мечом богов. И мы прилетели сюда в надежде, что меч все еще хранится у него или же он знает, где спрятан клинок. Но вдруг обнаруживается, что он не только предал свое царство и состоит в Кабале, но, скорее всего, возглавляет его. – Он повернулся к Яэллину. – Когда ты начал подозревать Чризма?

– Всего семь дней назад. Несколько лун назад я начет замечать необычные события в Высоком крыле. Длани стареют и сгорают слишком быстро. Всех их преследуют странные сны. Поначалу я приписал это недугу, что распространяется по Мириллии. Но потом я обнаружил, что все больше заговорщиков вьется вокруг кастильона и они ведут себя смелее, почти не скрывая принадлежности к Кабалу. Их излюбленным местом служит сад Чризма. Я исследовал глубины сада – до самого Срединного дерева. Будучи Дланью черной желчи, несложно запастись подходящими алхимическими составами и преодолеть охранные чары. И там, к своему ужасу, я убедился в его испорченности. Со смертью отца и исчезновением Мирры я не знал, кому довериться.

Яэллин бросил быстрый взгляд на смотрительницу Вейл.

– А когда Аргент сир Филдс, давний враг отца, сделал тебя смотрительницей, я испугался, что ты перешла на его сторону. Мне везде виделись заговорщики. Я следил за Чризмом, тайно следовал за ним буквально по пятам. Я надеялся обнаружить, где спрятан меч богов, и по возможности выкрасть его. Дважды я обыскивал покои Чризма, но безуспешно. – Он покачал головой.

Дарт вспомнила, как он украдкой выходил из покоев Чризма. Значит, он искал там меч. Если бы они с Лауреллой не пошли за ним…

Мастер Геррод методично расхаживал по комнате.

– И наконец рассказ подводит нас к смерти Мирин. Должно быть, она тоже узнала о предательстве Чризма и он наслал на нее отродье наэфира, чтобы заставить молчать. Но как демон сумел ее убить?

Ответ пришел с неожиданной стороны.

– Мечом богов, – откликнулся раненый, приподнимаясь на локте. Как долго он притворялся спящим?

Дарт взволнованно отступила.

– Тилар! – облегченно воскликнула смотрительница Вейл.

Он ответил ей кивком – безмолвным заверением, что все в порядке.

– Демон держал меч, – продолжал Тилар. – Я видел его. Призрачный, но полный мощи.

– Ривенскрир, – произнес Яэллин. – Видимо, Чризм все-таки сумел его перековать.

– С помощью крови того мальчика, – сказал Тилар, тем самым показывая, как много он услышал. – Наверное, у них остался запас.

– Но недостаточный, чтобы действовать открыто, – добавил Геррод.

– Пока недостаточный. – Взгляд Тилара уперся в Дарт. – Думаю, именно поэтому сир Генри сохранил этой девочке жизнь и прятал ее. Он мог убить ее, чтобы не дать ее крови попасть в руки заговорщиков, но понимал, что рано или поздно разразится война – новая война богов, на сей раз в Мириллии. И он хотел, чтобы у нас была возможность воспользоваться мечом богов. Вот он и приставил соглядатая к богу, знавшему о мече. – Тилар кивнул в сторону Яэллина, а затем Дарт. – И спрятал ту, чья кровь способна напоить меч.

Дарт все сильнее охватывал страх. Тилар продолжал смотреть на нее – с грустью, но в то же время с уверенностью.

– И что же нам делать? – спросила смотрительница Вейл.

– То, что должны. Меня назвали богоубийцей. Пришло время оправдать прозвище. – Он повернулся к остальным. – Мы должны убить лорда Чризма.