Текст книги "И пала тьма"

Автор книги: Джеймс Клеменс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Рыцарь неумолимо наступал.

Тилар решил, что услышал все, что хотел. Он кивнул пустоте за плечом противника.

По его сигналу тени заколебались. Темное облако прорезала серебряная вспышка. Меч поразил Даржона в плечо, проткнув его насквозь.

Даржон удивленно глянул на клинок. Прежде чем он успел что-то предпринять, меч выдернули из его тела. Рыцарь повернулся, чтобы оказаться лицом к нападающему и чуть не упал.

Катрин, живая и невредимая, скинула плащ.

– Как?.. – выдавил Даржон.

Девушка отвела назад руку и ударила его в зубы кулаком. Даржон завалился назад, с треском ударился о поручень и рухнул на колени.

– Я управляюсь с кулаками не хуже, чем с мечом, – яростно сказала Катрин и пнула его. – Не говоря уже о ногах.

Ее сапог ударил рыцаря в подбородок, голова его откинулась назад, потом вперед. Он упал. Тилар тяжело оперся на перила и приставил ему к горлу меч.

– Игра окончена, Даржон, – произнес он. – Пусть тебе не повезло родиться мастером истины, но в Мириллии их хватает. Тебя разоблачат, а заодно с тобой и твоих союзников.

Даржон поднял лицо.

– Мириллия будет свободной! – выкрикнул он.

Он поднялся на корточки, и что-то выпало из складки плаща ему в ладонь.

Стремительно Даржон раздавил крохотный сосуд на досках пола.

Тилар пнул рыцаря в бок, перевернув его на спину. Катрин встала рядом с мечом на изготовку.

Даржон поднял руку, показал им окровавленную ладонь, из которой торчали осколки стекла:

– Кабал жив!

Его ладонь и пальцы начали терять форму, таять, как горячий воск. Проклятие быстро распространялось по руке, дальше по плечу и шее. Левая половина лица рыцаря обвисла, глаз скатился по растекающейся щеке.

Тилар с Катрин отступили, опасаясь, что проклятие перекинется на них. Видимо, Даржон еще сохранял какое-то присутствие ума, потому что попытался воспользоваться этим преимуществом. С щелчком край плаща хлестнул по перилам, зацепился за них и втянулся, перебросив хозяина через поручень.

Тилар бросился следом и с силой ударил по поручню. Один из засевших в груди болтов переломился. Задетое болтом ребро треснуло.

Даржон вывалился в разбитое окно и закувыркался в воздухе под брюхом флиппера. От все еще завернутой в плащ фигуры волнами разливалась тьма, но яркое утреннее солнце не давало ей распространиться.

Тилар отшатнулся, зажав рукой бок. Даржон перестал быть основной тревогой.

– Тилар?! – бросилась к нему Катрин.

– Отойди! – крикнул он.

От сломанного ребра расходилась боль. Кости ломались, а потом ломались заново: запястье, локоть, пальцы. Когда под ним с треском подогнулись ноги, Тилар рухнул на пол. Два мучительных вдоха он извивался на досках.

Заключенное внутри создание встряхнулось, вырвалось из сломанной клетки и фонтаном тьмы поднялось из груди, прожигая по пути рубашку и плащ. Оно поплыло прочь от человека, и с его отдалением кости срастались заново.

Он успел заметить выражение ужаса на лице Катрин и протянул к ней искривленную руку. Страх в ее глазах только усилился, и девушка отшатнулась от него.

Над его головой облако тьмы расправляло крылья. Окаймленная гривой теней голова по-змеиному вытянулась вперед. Раскрылись огненные глаза, выискивая опасность, от которой требовалось защитить человека. Они нашли единственную цель.

Катрин продолжала перепуганно пятиться.

Наэфрин с распахнутыми крыльями и горящими глазами прыгнул на нее.

Тилар попытался его остановить. Он провел руками по промокшей в крови рубахе и ухватился за пуповину, что соединяла демона с черным отпечатком ладони на груди. Милость в его крови вспыхнула сухим хворостом. Пуповина пульсировала и извивалась в сжатых ладонях. По ней, подобно резвому потоку, побежали пламенные языки Милости.

Поток огня захлестнул наэфрина на середине прыжка. Крылья распахнулись во весь размах, шея выгнулась. Огонь и теряющая очертания тьма ринулись обратно к Тилару. Он приготовился к удару, но отдача оказалась настолько сильна, что его отбросило на пол. На миг его ослепило. Когда Тилар перекатился на колени и затем поднялся на ноги, он обнаружил, что его тело снова здорово. Пропали даже свежие раны, а арбалетные болты исчезли. Он прихлопнул тлеющие края прожженной на плаще и рубахе дыры.

Катрин потрясенно разглядывала его.

Тилар почувствовал, как пол уходит из-под ног. Флиппер завалился на корму, пол накренился. Толчком Тилара повалило на четвереньки. Катрин тяжело швырнуло на спину.

И тут Тилар унюхал знакомый едкий запах.

Горящая кровь.

Он обнаружил, что с довольно большого участка хрустальных труб капает расплавленное стекло. Сквозь прорехи вырывается, шипя, раскаленная алая жидкость – алхимический состав с Милостью воздуха, а поверху мечутся языки пламени. Должно быть, наэфрин крылом задел трубки.

«Боги милостивые…»

Флиппер содрогнулся и накренился на сей раз к носу. Тилар с Катрин заскользили по полу. Девушка смотрела на него с неприкрытым страхом.

Судно падало.

* * *

Укрытая тенями, Дарт поднималась по знакомой лестнице. Лаурелла держалась рядом с ней. Они крепко держались за руки. Яэллин шел впереди, его плащ укутывал обеих девочек.

– Восьмой этаж? – спросил он. – Правильно?

– Да, – прошептала Лаурелла из гнезда теней. – Покои лекаря Палтри там.

Дарт крепче прижалась к подруге. Лестница пропахла овсянкой и жареными лепешками. Поднимающиеся из кухни домашние запахи несли с собой воспоминания о незамысловатой жизни, когда больше всего Дарт боялась, что какой-нибудь мальчик увидит ее панталоны, когда она поднимается по лестнице. Воспоминания, где не было места крови и страху…

До них долетел смех. Суматошная ватага девочек с третьего этажа спускалась к общему залу, где их ждал завтрак.

Яэллин знаком приказал своим подопечным остановиться на лестничной площадке и полностью накрыл их плащом.

Ученицы со спрятанными под чепцами волосами пронеслись мимо. Выглянув из-под полы плаща, Дарт узнала знакомые лица: Сиссап, Хесси, Шарин, Паллия. От их беззаботной болтовни на глаза навернулись слезы. Неужели и она когда-то была такой же беспечной?

– Я слышала, что они занимались темной алхимией, – с наигранным испугом произнесла Мелинда.

– Нет, готова спорить, что они – пришельцы из заброшенных земель, – возразила Герди. – На них наложено заклятие бродячих богов.

Тут ученицы заметили стоящего на лестнице рыцаря теней. И их голоса стихли, а глаза распахнулись. Рыцари нередко появлялись в Конклаве, но сейчас, когда по школе гуляли темные слухи, Яэллин притягивал все взоры. Стоило девочкам миновать площадку, как болтовня вспыхнула с новой силой, и, хотя говорили они шепотом, до беглецов явственно доносились слова.

– Он смотрел прямо на меня, – сказала Кайли. – Я чуть в обморок не упала.

– Я тоже, – согласилась Сиссап. – У него такие мечтательные глаза…

Затем строгий голос произнес:

– Поторопитесь!

На лестнице появилась матрона Граннис. Полная дама переваливалась по ступенькам, как матушка гусыня, подгоняющая выводок.

– Хватит болтать! Дженин, сколько тебе говорить, чтобы ты вынула пальцы изо рта? Какой бог выберет себе служанку, у которой все ногти обгрызены? А теперь…

Матрона наконец заметила незнакомца. Она остановилась и заправила под чепец прядь волос:

– Сир рыцарь, прошу простить моих девочек. Они склонны к излишней восторженности.

– Вам не за что извиняться, матрона.

Дарт пришлось подавить желание выбраться из складок плаща и броситься к Граннис. Ей неимоверно хотелось признаться во всех грехах сразу, сбросить с плеч тяжелый груз.

Должно быть, Лауреллу снедало что-то похожее. Но обе увидели слишком много ужасов за одну ночь. Единственную защиту им давал плащ Яэллина, поэтому там они и остались, невидимые для посторонних глаз.

– Вас прислали из кастильона? – спросила Граннис.

– Да, мне приказано обыскать все этажи, снизу доверху. Надеюсь, что мое вторжение не будет слишком большой помехой, уважаемая матрона.

– Конечно нет. Я уже слыхала о переполохе в саду Чризма. Нападение темных алхимиков. Казалось бы, хуже уже некуда. А правда ли, что двоих из Дланей лорда Чризма нападающие похитили, а возможно, даже сделали своими сообщниками?

– Я не имею возможности обсуждать подобные дела, добрая леди.

– Держать язык за зубами – лучшая черта мудрого человека, – серьезно закивала она.

– Несомненно.

– Ну, не буду вас задерживать. Да осветят боги ваш путь.

Яэллин склонил голову, и матрона Граннис удалилась.

Несколько девочек остановились парой ступенек ниже и с интересом наблюдали за происходящим. Но под строгим взглядом матроны они развернулись и поспешили продолжить спуск.

Путь очистился, и Яэллин снова зашагал по лестнице. Девочки поспешали за ним, хотя Лаурелла то и дело оглядывалась через плечо. Дарт без труда могла прочесть ее мысли. Как ей хотелось сбежать вдогонку за недавними товарками, внушив себе, что нынешняя ночь привиделась ей во сне. Но, увы, она случилась наяву. И школьной жизни больше не существует, для них обеих.

Тем не менее Дарт тоже оглянулась.

В это мгновение из спальни третьеклассниц выскочила еще одна ученица. Она торопилась, на ходу одной рукой одергивая юбку, а другой натягивая чепец. Должно быть, староста этажа, которую оставили погасить лампы и запереть двери. Почетная должность, когда-то принадлежавшая Лаурелле. Девочка явно боялась остаться на лестнице одна, что не удивляло после страшных новостей.

Когда девочка выпрямилась, Дарт узнала ее.

Лаурелла тоже узнала и остановилась как вкопанная.

– Маргарита…

От неожиданного шепота ученица вздрогнула.

Когда Лаурелла остановилась, Яэллин успел сделать еще два-три шага. Тени слетели с ее плеч невесомой тканью.

Маргарита окаменело уставилась на подругу, как на привидение.

– Маргарита, – снова произнесла та.

Перепуганная, ничего не понимающая девочка стиснула на животе руки. Она даже отступила на шаг.

– Лаурелла… Откуда… Почему?

– Ох, Маргарита. – Лаурелла ринулась к ней и обняла подругу. Через миг они крепко прижались друг к другу.

Яэллин вернулся на несколько ступенек и теперь возвышался над парой. Дарт вывернулась из плаща, и Маргарита заметила ее поверх плеча Лауреллы. Ее глаза сузились, и она высвободилась из объятия.

– Что вы здесь делаете? – спросила она. Девочка пренебрежительно оглядела Дарт с ног до головы, будто вид помятой и перепачканной Дарт оскорблял ее, хотя Лаурелла выглядела ничуть не лучше.

Лаурелла, все еще держа ее за руку, начала объяснять:

– Мы здесь для того…

– Как тебе наверняка известно, – перебил ее Яэллин, – лекарь Палтри пользует и обитателей Высокого крыла лорда Чризма. Мы идем к нему, чтобы убедиться, что эти двое Дланей не пострадали при нападении. И пока с происшествием не разберутся до конца, мы укроемся в школе.

Маргарита не дыша смотрела на высокого, окутанного тенями рыцаря.

– Никто не должен узнать о нашем присутствии здесь, – приказным тоном продолжал тот. – Остальных Дланей также сопровождают в иные безопасные места. Эти сведения хранятся в строжайшей тайне. Ты можешь взять на себя такую ношу?

Маргарита не отрывала от него широко распахнутых глаз. Тут она наконец поняла, что вопрос обращен к ней, и кивнула.

– Поклянись. – Яэллин протянул ей край плаща. – Как принято среди рыцарей теней, коснись святого плаща и поклянись.

Девочка протянула дрожащую руку, едва провела пальцами по плащу.

– Я… я клянусь.

– Ты очень храбрая, – кивнул Яэллин. – А теперь торопись присоединиться к одноклассницам, пока тебя не хватились.

Щеки девочки залило краской. Она быстро присела в поклоне и направилась было к лестнице, но Лаурелла снова обняла ее.

– Я так скучаю по тебе, – прошептала она.

Маргарита кивнула, но взгляд ее не отрывался от Яэллина.

Девочки отступили друг от друга, и Маргарита заторопилась вниз, то и дело оглядываясь.

Когда она исчезла из виду, беглецы возобновили путь.

– Она сохранит клятву? – спросил Яэллин.

– Она наш друг, – строго ответила Лаурелла.

Дарт не стала упоминать, что на нее дружба Маргариты не распространяется. Она не пропустила знакомое высокомерное выражение на лице одноклассницы. И Дарт больше надеялась на страх и восхищение перед рыцарем, чем на старую дружбу.

Наконец они добрались до восьмого этажа. Яэллин уверенно повел девочек по коридору к двери, чью притолоку украшала резьба в виде дубовых листьев и желудей.

– Держитесь за мной, – предупредил он.

Дарт не требовалось приказа, чтобы поглубже забиться в тени. Лаурелла прижалась к ней.

Яэллин постучал в дверь. За ней послышались шаги, щелкнула задвижка. Дверь приоткрылась, и тени перехлестнули через порог.

– Кому я понадобился?.. – раздраженно начал голос, но тут же осекся.

– Лекарь Палтри, – произнес Яэллин. – Меня послали из Высокого крыла. В кастильоне требуется твое присутствие, а в такой черный день я буду твоим провожатым.

Даже из укрытия Дарт прекрасно расслышала удовлетворение в голосе лекаря.

– Конечно. Я уже слышал новости. Зайди, мне нужно собрать сумку. Это займет не более четверти колокола.

Яэллин вслед за лекарем переступил порог. Дарт и Лаурелла держались у него за спиной. В очаге потрескивал недавно разожженный огонь, а лампы освещали пустые койки, стоящие вдоль стен круглой комнаты. В центре дымилась маленькая жаровня.

Яэллин захлопнул дверь и задвинул засов.

Лекарь оглянулся на звук:

– Это не обязательно…

Яэллин сбросил тени. По обеим сторонам от него стояли девочки.

Взгляд Палтри сразу упал на Дарт. По его лицу пробежало замешательство. Тем не менее он постарался придать голосу легкость:

– Что это все значит?

Вспышкой серебра Яэллин вытянул из ножен меч.

– Я вынужден попросить тебя об одолжении, лекарь Палтри. Нам необходимо обсудить кое-что важное.

Лекарь не обратил на меч никакого внимания. Его глаза не отрывались от Дарт.

– Длань крови, – протянул он. – И Длань слез. Те самые, которых разыскивают стражники кастильона. Вороны успели облететь все уголки Чризмферри, и вот мы здесь.

Дарт смотрела в голубые глаза лекаря. Как подобная внешность может скрывать такое черное сердце? Она встретила взгляд Палтри, угадав его намерение запугать ее, заставить молчать. Когда-то она дрожала и страшилась его присутствия, но она уже не та девочка.

– Не верьте ему. – Она удивилась собственной решимости, но ночные ужасы придали ей смелости. Все глаза обратились к ней.

– Дарт? – удивленно спросила Лаурелла.

Яэллин бросил взгляд на Палтри.

– Что ты о нем знаешь? Тебе известно, почему его разыскивает Ташижан?

Глаза лекаря угрожающе сузились в щелочки.

Дарт покачала головой, не отрывая от него взгляда:

– Все, что я знаю… Я знаю, что он отнял у меня все…

Необходимость заставила ее сказать эти слова, и все же девочке казалось, что они разрывают ей горло. Глаза застилали слезы, но она не отводила их от лекаря.

Лаурелла взяла ее за руку. Дарт согрело ее прикосновение.

Стены внутри ее рухнули. Накопленные желчь и горечь, ужас, злость и разочарование – все выплеснулось наружу. Она чувствовала одновременно облегченную приподнятость и неимоверную тяжесть. Она тесно прижалась к подруге.

– Он послал мастера Виллета в птичник. – Дарт затрясло. Она ничего не видела из-за слез, но перед глазами вспышками замелькали отрывки случившегося, пережитой боли. – Я… я не смогла остановить его. Он взял меня силой, сломал, обратил чистоту в кровь. Я… я… – Голос оборвался заунывным плачем горя и боли.

Лаурелла крепче прижала ее к себе.

– Ох, Дарт…

Дарт задыхалась, захлебывалась слезами.

– Ты могла бы рассказать мне.

Девочка ожесточенно затрясла головой:

– Я была… сломана и лишена чистоты. Я боялась потерять единственный дом.

– Она лжет, – выплюнул Палтри. – Да, она развращена, но не моей рукой. Она грязна там, куда никто не дотянется!

В Дарт закипала ярость, которая не знала границ. Видимо, Лаурелла тоже что-то почуяла, потому что она слегка разжала объятие.

– Выродок! – заявил Палтри, указывая на Дарт.

– Молчать! – проревел Яэллин. Его меч нацелился лекарю в сердце.

Палтри сморщился и опустил руку.

– Не рассуждай о том, чего не знаешь, – резко произнес Яэллин. – Она сильнее и чище душой любого из нас. То, что с ней сделали… – Его голос наполнился холодным обещанием. – Ты будешь страдать в тысячу раз больше.

Палтри одарил его гневным взглядом:

– Посмотрим, сир рыцарь. Не все в Ташижане разделяют твои взгляды.

– Неужели? Тогда, возможно, ты разделишь свою точку зрения с новой смотрительницей. Она прибывает этим утром как раз затем, чтобы поговорить с тобой.

– Как… почему? – содрогнулся лекарь.

– Да уж. Уверен, что тебя спросят о том же.

Дарт нашла некоторое утешение в болезненном выражении на лице лекаря, страхе в его глазах.

– Теперь нам остается лишь дождаться гостей. – Яэллин кивком указал на одну из коек. – Если ты не возражаешь, конечно.

Палтри попятился перед мечом.

Яэллин принудил лекаря лечь на койку и жестом подозвал Дарт. Он не убирал меча от горла Палтри, но повернулся к ней и протянул руку. На ладони лежал кинжал.

– Возьми.

Девочка уставилась на клинок. Черное лезвие нельзя было перепутать ни с чем: перед ней лежал проклятый кинжал. Она отрицательно затрясла головой.

– Возьми, – настоятельно повторил Яэллин.

Она подчинилась, осторожно приподняв его кончиками пальцев за рукоять.

– Ножны для него.

Яэллин передал ей пояс с ножнами.

Дарт приняла их. Ее снедало непонимание, и она ощущала себя такой же пустой, как кожаные ножны.

– Некоторые называют подобный клинок проклятым, отвратительным, но он всего лишь оружие. Обычная сталь. Характер клинка зависит от того, где и как его применяют. – Рыцарь заглянул глубоко в глаза девочки. – Запомни это. То, что случилось с твоим телом, не портит и не оскверняет тебя. Твое сердце принадлежит тебе. Оно по-прежнему чисто и невинно.

Дарт слушала внимательно, но слова падали на каменистую почву. Она не верила им.

Яэллин, казалось, понял ее замешательство. Со вздохом он кивком указал на кинжал.

– Он твой. Носи его достойно.

Дарт отступила на несколько шагов, положила кинжал на пол и обвязалась поясом под робой. Она ни разу не опустила глаз, ее взгляд оставался прикованным к лекарю Палтри. Тот тоже разглядывал ее. Девочка подняла кинжал. Его клинок пожирал свет вокруг себя.

Пусть заверения Яэллина не принесли утешения, она все же чувствовала себя чуть менее опустошенной.

Сжав пальцы на костяной рукояти, Дарт до упора вогнала кинжал в ножны. Проклятый или нет, она будет носить его с достоинством.

У нее еще остались неисполненные обещания.

Глава 21
Свободное падение

Тилар изо всех сил вцепился в Катрин, а флиппер стремительно падал. Кабину заволокло дымом от горящего в трубках состава. Под досками пола кричала и сотрясалась перегруженная, рвущаяся сталь двигателя. Из носовых отсеков доносились крики.

Постепенно крен несколько выровнялся. Судно чуть повернулось в попытке войти в медленный спиральный спуск. Капитан с кормчим делали все возможное, чтобы избежать катастрофы.

Тилар помог Катрин подняться на ноги – а может, это она ему помогла. Освобождение наэфрина исцелило полученные раны, но не возместило потерю крови. От малейшего усилия у него темнело в глазах.

– А демон? – Катрин оглянулась на дымящуюся палубу.

Тилар уже рассказал ей про порождение наэфира, и Катрин с интересом изучила черный отпечаток ладони на его груди. Но своими глазами увидеть вырывающегося из его тела демона, наблюдать, как он ломает кости, – совсем другое дело.

– Что он с тобой сотворил? – спросила девушка, когда они доковыляли до двери.

Тилар ухватился за засов.

– Тот калека, которого ты увидела, – плод рабских клеток и цирка, а не рук демона. – Он не сдержал горечи, даже заметив раненый взгляд Катрин. – Демон как раз и делает меня целым.

Он с трудом отодвинул засов, и дверь распахнулась. Они с Катрин вывалились в главный коридор флиппера и внезапно оказались в самом центре хаоса. Дым добрался и сюда, а щели между досками пола лизали языки пламени. Нижняя часть судна, где располагался двигатель, горела.

В коридоре толпились высыпавшие из кабин пассажиры. В панике они сталкивались, и кое-где завязывались драки. Слышны были и молитвы, и крики ужаса.

– Вон там! – указала Катрин.

Тилар тоже заметил блеск бронзовых доспехов. Мастер Геррод выделялся даже в дыму и толпе. Он загораживал дверной проем в нескольких шагах от них. Одна бронзовая рука крепко держала Роггера за ворот рубашки, не давая тому выйти из кабины.

В другом конце коридора Эйлан расшвыривала людей рукоятью длинной секиры. Темные глаза виры нашли Тилара и угрожающе сощурились. Ее усилия удвоились. На нее возложили обязанность охранять Тилара и его драгоценное семя, и сейчас Эйлан гневалась, словно он нарочно усложняет ее задачу.

Тилар с девушкой заторопились к спутникам.

– Надо добраться до капитанской рубки, – сказал он.

Еще один взрыв жестоко тряхнул судно. Флиппер завалился на левый бок, и людей в коридоре бросило на стену. Тревожные крики становились все отчаяннее. Сквозь открытую дверь кабины он видел, что творится за окном.

Под судном проплывал город. Высокие башни вытянулись к небу. Тилар видел горожан на улицах настолько близко, что мог разглядеть их задранные вверх головы. Он понимал, что они смотрят на хвост огня и дыма, тянущийся за судном. Флиппер вот-вот упадет прямо на город.

Тут флиппер снова выпрямился, но как будто лишь для того, чтобы завалиться на нос.

За локоть Тилара ухватила рука, крепкая, как стальные оковы. Он обернулся и оказался нос к носу с Эйлан, воительница пыталась поставить его на ноги.

Он попытался высвободиться.

– Моему семени придется подождать.

Вира оскалилась и, протянув свободную руку, тупым концом топорища прижала к стене пробегавшего юношу из команды флиппера.

– Отведи нас к капитану. – потребовала она тоном, который не оставлял надежды на помилование.

– Возможно, я сумею помочь. – Тилар отпихнул секиру и ухватил юношу за плечо. – Я обладаю Милостью, и она может спасти корабль.

Глаза молодого человека устремились к Тилару. Он с надеждой кивнул.

К ним присоединились Геррод и Роггер, и во главе с расталкивающей пассажиров Эйлан они начали пробиваться вперед.

Юноша отпер ведущий в рубку люк.

– Осталась лишь пара капель Милости, – сообщил он. – Если ты можешь сделать хоть что-то…

На носу палуба заканчивалась изогнутой стеклянной стеной, «капитанским глазом». Здесь перед окном дугой выстроились сиденья, откуда велось управление судном.

Посередине сидел кормчий. Ремни пристегивали его к креслу, которое выдавалось в окно подобно бушприту корабля. Такое положение обеспечивало ему хороший обзор. В руках он крепко держал большой штурвал. Со всех сторон его окружал дым, под ногами уже танцевало пламя.

Капитан стоял за спиной кормчего. При виде незнакомцев в рубке его лицо потемнело.

Тилар тотчас разгадал отчаянный план капитана. Прямо под ними сейчас была река. Капитан собирался посадить корабль на воду в надежде, что она смягчит удар, а заодно и спасет жизни горожан.

Но в этом плане имелся один изъян.

Прямо по курсу путь флипперу преграждала огромная крепость с девятью башнями: кастильон Чризма. Даже если, коснувшись воды, судно проскачет по поверхности подобно плоскому голышу, то все равно оно врежется в замок. Хотя тот возвышался над рекой на массивных опорах, под которыми проплывали баржи, их высоты не хватит для прохода флиппера.

– Капитан, – позвал Тилар. – Где главный слив в резервуар со смесью?

Капитан показал налево:

– Мы исчерпали все запасы. Ничего не осталось.

Тилар уже спешил к резервуару. Катрин, а за ней капитан последовали за ним. Они остановились у слива, через который пополняли резервуар – высокий цилиндрический бак из толстого стекла, наглухо закрытый сверху. Взгляды команды не отрывались от них.

– Открой бак, – приказал капитану Тилар. Он повернулся к Катрин и обнажил оба запястья. – Вынь меч. Режь глубоко.

Девушка не испугалась. Серебряной вспышкой клинок вылетел из ножен. С порожденной отчаянием быстротой она резанула по обоим запястьям сразу. Катрин не стала осторожничать, меч проник до кости, перерезав сухожилия. Кровь хлынула потоком.

Тилар вытянул руки над воронкой слива. Кровь потекла по стенке, направляясь к механизмам глубоко в брюхе судна.

Рядом возник Роггер.

– Твой элемент вода, а не воздух. Флиппер – это тебе не плавень.

– Скоро им станет. – Тилар кивком указал на окно.

Он продолжал обнимать воронку, а запястья жгло как огнем. Река заполняла окно. До кастильона оставалось не более полета стрелы.

Тилар закрыл глаза и приказал крови течь быстрее. Он представил, как алый поток достигает двигателя, что должен держать корабль в воздухе. Вспомнил, какой взрывной эффект оказала неразбавленная кровь на плавень, когда они бежали с Силкового рифа.

Чистая энергия.

Он молился, чтобы ее оказалось достаточно.

Вместе с кровью он послал в сердце флиппера всю свою волю. Его Милость бежала по трубкам механизмов и стекала по килю.

Вода…

В океане он родился, когда его мать тонула на терпящем крушение у Великого берега корабле. Он вернулся туда, высвободив забытые воспоминания. Его появление в мире встретила вода. Из теплого чрева его вытолкнуло в холодные морские волны.

Он закричал, мужчина и младенец одновременно. Вода наполняла рот и легкие. Глубоко в груди, за оградой из кости и плоти, зашевелился демон. Он проснулся и отвечал на зов.

Снова он тонул в воде, жил в ней, дышал ею.

Милость, полученная в дар от Мирин.

Он открыл глаза и уставился в окно. Мир кругом заполнила вода. Всего миг до удара. Но сейчас они слились воедино – корабль, человек и река.

– Держитесь! – крикнул кормчий.

Но удара не произошло. Река приняла родню, открылась перед ними и прижала к груди.

Флиппер плавно скользнул в объятие воды; он не отскочил от поверхности, а сразу погрузился под волны, где его понесло течением.

– Штурвал начал отзываться! – В голосе кормчего боролись надежда и ужас.

– Замок! – выкрикнул в ответ Роггер.

Кастильон лорда Чризма неумолимо несся навстречу. Смотровое окно на три четверти погрузилось в воду, и в верхней части можно было разглядеть массивные каменные опоры.

– Опускай корабль! – закричал Роггер, бросаясь к кормчему.

Тилар лишь кивнул. Он так ослаб, что не мог вымолвить ни слова. Все еще обнимая стеклянную колонну резервуара, он сполз на пол, размазывая по стеклу кровь. Чьи-то руки подхватили его. Теплое дыхание тронуло ухо.

– Я с тобой, – сказала Катрин.

Он снова кивнул. «Да, когда-то была…»

В глазах темнело, но он успел увидеть, как Роггер что-то кричит кормчему. Он смотрел, как вода за окном стремительно поднимается.

Корабль слегка развернуло течением, и он точно вошел в зазор между двумя опорами. Пронизанные солнцем воды сменились мутной глубиной, когда судно нырнуло под замок. Сводящий зубы скрежет прошелся по крыше, словно с флиппера сдирали обшивку; корабль тряхнуло и замотало из стороны в сторону.

Но вот их снова омыло светом солнца.

Тилар прикрыл глаза. Руки все еще обнимали его, он благодарно повис на них – и скользнул в забытье.

* * *

– Помогите! – закричала Катрин.

Она приподняла Тилара, вытягивая силу из теней. И все равно ее удивило, каким легким он оказался – будто пустой кокон человека.

Они раздавили несколько маленьких лодок, перевалились через каменный пирс и остановились, только когда нос зарылся в песок. Корма осталась в воде, и ее раскачивало течением.

Капитан отдавал приказы, тщетно пытаясь усмирить хаос.

Толпа пассажиров перекрыла выход из рубки. Люди проталкивались на нос с тонущей кормы. Некоторые пытались спасти багаж, другие бросили все и с криками продирались к одной из боковых дверей.

За спиной вода врывалась в разбитое кормовое окно, поднимаясь все выше.

Катрин прижала Тилара к груди. Его голова завалилась назад, обнажив бледную шею.

На помощь пришла Эйлан. Используя черенок секиры как дубинку, она расчистила выход. Роггер тащился за ней. Геррод благодаря мощному механизму доспехов уже стоял среди людского потока подобно скале. Как только Катрин добралась до него, он помог Эйлан пробиться сквозь толпу к правому борту, где в люк лился солнечный свет.

– Надо затеряться на улицах как можно скорее, – произнес мастер. – Сюда вот-вот сбежится весь гарнизон.

Вода поднялась уже почти до пояса. Катрин не заметила, как начала плакать, но внезапно осознала, что по щекам текут холодные слезы, а в голове бьется: «Не умирай… Только не сейчас…»

Тилар еще дышал, но воздух выходил из легких с сиплым хрипом, а вдохи были едва заметны.

Нужно торопиться.

Подхваченный течением корабль снова закачался. Деревянная обшивка заскрежетала по камням. Вода в коридоре заплескалась. По тем из пассажиров, что не удержались на ногах, пробежали другие. Геррод за шиворот выловил из воды маленькую девочку. Ее отец благодарно принял ребенка у него из рук.

В двери возникла свалка.

Катрин начала отчаиваться, но внезапно на помощь ей пришли двое членов команды, вооруженные баграми. В одном она узнала юношу, что проводил их к капитану.

– Держитесь ближе, – прокричал он.

При помощи тычков и затрещин толпу удалось оттеснить. Парни добрались до двери. Благодаря своим баграм они быстро установили порядок и замахали Катрин со спутниками, торопя их.

В дверях Катрин встретилась глазами с юношей из команды.

– Мы в долгу перед вами, – сказал он.

Его взгляд переметнулся к обмякшему телу Тилара. Его лицо приняло горестное выражение. Подобно Катрин, он знал, как выглядит смерть.

Но девушка не желала смириться. Со своей ношей она прыгнула в реку и по пояс в воде побрела к берегу. Казалось, там успело собраться полгорода.

Слева в толпе засверкали начищенные доспехи – к месту крушения торопился отряд замковой стражи.

Геррод уводил беглецов вниз по течению. Наконец они выбрались на берег.

– Быстро. Туда, – приказал мастер и зашагал к темному ряду лодочных причалов.

Эйлан шагнула ближе к Катрин.

– Давай понесу его, – тихо предложила она без обычной резкости.

Катрин замотала головой.

– Не надо…

Она продолжала нести Тилара, поддерживаемая тенями и горем.

– Нужно найти алхимика, – подал голос Роггер. Промокший с головы до пят вор походил на речную крысу. – Огненная мазь тут же затянет раны.

– Где? – выдохнула Катрин. Она плохо знала Чризмферри.

– Нет, – выступил из тени переулка Геррод. – У нас нет времени.

Он сдернул с веревки на чьем-то окне повешенную для просушки рубаху и ловко разорвал ее на полосы.

– Перевяжи его раны. Повязки на какое-то время сдержат кровь. К тому же не стоит оставлять следы.

Пока они были заняты перевязкой, осторожность Геррода оправдала себя. На соседней улочке появился отряд замковой стражи. Катрин собрала прячущиеся в переулке тени и укрыла плащом спутников.

– Что-то взбудоражило весь город, – задумчиво произнес Геррод, когда стражники прошагали мимо. – Слишком уж быстро они откликнулись на наше крушение. Должно быть, гарнизон к тому моменту уже прочесывал улицы.