Текст книги "Сладкие папики (ЛП)"

Автор книги: Джейд Вест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

– Ты идеальна, – сказал он, затем впился в мою нижнюю губу зубами, а я в ответ выгнула спину. Ох, как мне хотелось эти красивые члены.

Еще больше пальцев внутри, и я приняла их, затаив дыхание от давления, пока оно не стало сюрреалистичным, чувствовала себя чертиком из табакерки, готовая в любой момент взорваться.

Схватила Карла за член, он хмыкнул, потому что я больше не боялась. И все, о чем могла думать, – о нем внутри меня. Иметь их обоих внутри себя.

– Ох… блядь… бля… бля… бля-я-ядь… – с моих губ срывались звуки, пока Рик лизал языком мой клитор, доводя меня до края. Я дернулась и встряхнула бедрами, и они сильнее начали трахать меня, глубже входя пальцами. Я была словно горячее хлюпающее месиво, когда оргазм обрушился на меня, от чего я выгнулась на кровати.

Рик не прекращал лизать меня, пока я не перестала кончать. Мне было слышно мое порывистое дыхание. Я подняла голову, чтобы посмотреть на него. Он сдвинулся к Карлу, его губы были опухшими и влажными из-за меня. Он поцеловал открытый рот Карла, и тот застонал, его член дернулся в моей руке, а затем Карл лизнул его, пососал, собирая всю влагу с губ Рика.

– Попробуй ее, – услышала я голос Рика. – Попробуй эту идеальную киску.

Карл больше не нуждался в подсказках. Он мгновенно переместился, и теперь его язык извивался там, где до этого был Рик, сильные руки оказались под моей задницей, приподнимая меня над кроватью. Сильными руками он прижимал мою киску к своему лицу. Это было чувственно, так чертовски чувственно, что я крепко сжала бедра, удерживая Карла в этом положении.

– Трахни меня, – прошептала я, это было для него. – Пожалуйста, Карл. Трахни меня жестко.

Он подтянул мои колени к груди и держал их там, располагаясь меж моих ног, пока Рик наблюдал за нами.

– Трахни ее, – простонал Рик. – Трахни эту милую маленькую киску, Карл. По-настоящему трахни ее. – Он держал в руке член и мастурбировал. – Растрахай эту киску, Карл, открой ее.

О, блядь, мне хотелось, чтобы он это сделал. Я действительно хотела его.

Его головка была такой чертовски толстой. Я почувствовала, как она тяжело давит на мою щель, двигаясь вперед и назад. Карл навалился на меня всем телом, сильнее прижимая мои колени к груди, и толкался, толкался внутрь. Вот дерьмо. О, гребаный Боже, он был таким большим.

Я затаила дыхание, а потом взвизгнула, когда тот один движением вошел в меня так глубоко, что я почувствовала себя такой наполненной, такой чертовски наполненной.

– Дерьмо, – проговорила я. – О, мой гребаный Бог.

– Трахни ее, – сказал Рик, и его голос был прерывистым. – Трахни ее жестко. Я хочу посмотреть, как ты ее трахнешь.

Карл замер, мои мышцы сжимались вокруг него, снова и снова, пока я приспосабливалась к размеру его члена. Он наклонился вперед и оперся локтями у моего лица, не сводя с меня глаз.

– Посмотри на меня, – прорычал он. – Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, пока я буду трахать тебя.

Я кивнула и встретилась с ним взглядом, когда он вышел из меня, а потом снова толкнулся внутрь. Нежно, болезненно и чертовски божественно.

Он снова толкнулся и застонал. Мне понравилось, как он звучал.

Его бедра набрали скорость и силу, раскачивая меня на кровати под ним, пока он трахал меня жестко и глубоко. Я не сводила с него глаз, мой рот был открыт, пока задыхалась, стонала и принимала его.

– Трахай меня, – прошипела я. – Да! Да!

– Ты такая тугая, – проговорил он. – Действительно чертовски тугая. Это ощущается так чертовски прекрасно.

Я едва заметила, как приблизился Рик, отодвинув локоть Карла достаточно, чтобы встать на колени у моей головы. Его член опустился на мои губы, и я застонала, когда открыла их достаточно, чтобы вобрать его.

– Хорошая девочка, – сказала он, когда я пососала кончик его члена.

Один большой член в моей киске, а другой – во рту, две пары глаз смотрели на меня, два твердых члена для меня. Парни были близки, чтобы кончить, их толчки становились все более хаотичными, а кровать стонала и скрипела под давлением.

– Сейчас кончу, – прорычал Рик. – Проглоти все, малышка, блядь, проглоти все.

Я всосала его в себя, поскребла зубами его член, и он зашипел.

– Ебать, – проворчал Карл. – Сейчас, блядь, сейчас.

Он приподнял меня, крепче вжав мои бедра к груди так, что моя задница поднялась с кровати. Карл кончил достаточно глубоко во мне, и я захныкала с членом Рика во рту.

Сперма Рика была густой, и ее было много. Она заполнила внутреннюю часть моей щеки и потекла к задней части моего горла. Я высосала все до последней капли, и он погладил меня по лицу липкими пальцами, говоря, какая я идеальная девочка. Как им повезло, что они нашли меня.

Карл все еще был во мне, все еще кончал. Мне нравилось думать об этом, зная, что большой толстый член проливал свое семя так глубоко внутри меня.

Чувствовала себя прекрасно из-за того, что я хорошо справилась. И была горда этим, и это чувство расцвело во мне.

Я хотела заставить их гордиться собой еще больше.

Рик убрал член от моего рта, и Карл поцеловал меня, глубоко погружая свой язык в поисках вкуса Рика. Он хмыкнул от удовольствия, когда нашел его, и я почувствовала, как он улыбнулся, когда Рик присоединился к нам, открывая для меня «поцелуй для троих». Почувствовала, как их дыхание успокоилось, и мое тоже. Потом улыбнулась, когда они отстранились, и была счастлива… так счастлива.

– Это было потрясающе, – выдохнула я. – Это было действительно чертовски удивительно.

Глаза Рика блеснули, и он тоже выглядел гордым. Торжествующим.

– Я так рад, что мы нашли тебя, – сказал он. – Ты просто невероятна.

Карл поцеловал меня в лоб.

– Все было не так уж и плохо, правда?

Я отрицательно покачала головой.

– Да. Неплохо получилось.

Он медленно вышел из меня, и я чувствовала себя опустошенной без него. Двое парней переместились на кровати и уставились мне между ног, касаясь меня руками. Я чувствовала себя такой незащищенной, когда они восхищались мной, разводя мои половые губы в разные стороны и произнося позитивные утверждения.

– Мило, – сказал Рик. – Она милая и готовая.

– Как я выгляжу? – спросила я. – Я… открыта?

– Твоя киска божественна, – сказал Карл. Он погрузил свои пальцы так, что я могла это почувствовать, и я почувствовала себя такой спокойной. Расслабленной, свободной и открытой. Я старалась не думать о том, как они смотрели на меня, но мне действительно не стоило волноваться. Они хотели большего, поворачивая меня то туда, то сюда, дразня меня.

– Мы можем заглянуть внутрь тебя, – сказал Карл. – Это чертовски красиво.

Он потянулся за бутылкой смазки на туалетном столике и выдавил немного на руку. Жидкость ощущалась холодной напротив моего клитора.

– Мы пойдем дальше, – сказал он. – Не хочу, чтобы ты закрывалась.

Эта мысль снова вызвала дрожь.

Рик наклонился надо мной, взяв один из фаллоимитаторов. Он выглядел толстым. Очень толстым.

Я застонала, когда тот постучал им по моей киске, а затем толкнул его внутрь.

– Вот так, – приговаривал он. – Ты гребаная звезда, Кэтти. Настоящая гребаная звезда.

Я закинула руки за голову и закрыла глаза, сосредоточившись только на ощущениях. Чувства накалялись постепенно, одна игрушка трахала меня медленно и глубоко, а потом была заменена другой. Все больше и больше смазки, все больше и больше пальцев на моем клиторе. У меня перехватило дыхание, когда две игрушки вонзились в меня, и я тихонько всхлипнула, но это была приятная боль, хорошая ломота.

– Дерьмо, – выругалась я. – Как интенсивно.

– Два члена, – сказал Рик, ухмыляясь. – Только не наши. Пока еще нет.

Пока еще.

Было туго, очень туго.

– Давай же, – позвал Карл. – Толкайся к нам, хорошая девочка.

Я толкалась навстречу давлению, и оно доставляло боль, а потом стало еще больнее, настолько, что я завизжала. Приподняла бедра от кровати, крутила их и двигала ими, а они толкали эти игрушки в меня. Они трахали меня, и я была мокрой, киска была скользкой от моих собственных соков и огромного количества смазки.

Я чувствовала, насколько была свободной, свободной, но наполненной, растянутой, обнаженной и чертовски возбужденной.

– Ну же, – повторил Карл. – Прими их. Прими их полностью.

И мне хотелось этого, хотелось настолько, что я стиснула зубы и приняли их.

– Трахните меня, – прошипела я. – Вы оба, я хочу вас обоих.

– У тебя красивая розовая зияющая киска, – сказал Рик. – Но нам еще многое предстоит сделать.

Но мне хотелось этого сейчас, хотелось их сейчас.

Я приподнялась на локтях, и вид этих двух великолепных парней меж моих ног, с горящими глазами, голодными и возбужденными для меня, был больше, чем я могла вынести. Больше, чем я могла себе представить, и Рик знал это. Его глаза сверкнули знанием, и он прижал палец к моему клитору.

– Какая непослушная маленькая шалунья, – сказал он. – Ты действительно нечто особенное, Кэтти.

– Я справлюсь, – проговорила я. – Я хочу этого. Я чертовски хочу этого.

Глаза Карла были такими зелеными в ярком освещении гостиничного номера. Он оценивал меня, я знала это, глядя, как Рик потирает мой клитор, пока эти две толстые игрушки все еще торчали в моей киске.

– Я хочу этого, – повторила я. – Блядь, я действительно хочу этого.

Карл с чавкающим звуком вытащил игрушки, и я выдохнула.

– Ты хочешь этого? – спросил он. – Не уверен, что ты готова.

Я застонала, когда он вошел в меня пальцами, и на этот раз он не остановился. Продолжил проникать, пока его ладонь не оказалась почти полностью внутри меня. И это опалило мою киску, принесло приятную боль. Рик продолжал терзать мой клитор. Мои бедра были натянуты, напряжены.

Карл повернул ладонь, и это ощущалось невероятно, испорчено и запутано, и так чертовски сюрреалистично, но невероятно.

– Сделайте это, – попросила я. – Пожалуйста.

Рик посмотрел на Карла, но Карл смотрел на меня.

– Пожалуйста, – повторила я. – Я хочу тебя. Вас обоих. Я хочу вас сейчас.

Еще один поворот его руки, и я почувствовала, как та погружается еще глубже. Он разводил и сводил свои пальцы внутри меня, совсем чуть-чуть, но я чувствовала все это, каждое крошечное движение.

– Хорошо, Кэтти, – сказал он. – Кончи для Рика, кончи для него, пока моя рука будет погружена в твою восхитительную маленькую щелку, и тогда мы возьмем тебя.

Я откинулась на одеяло, наслаждаясь тем, как нарастали ощущения, и хотя меня собирались трахнуть двое мужчин, двое больших мужчин, я не нервничала. Нервы успокоились

Я чувствовала себя в безопасности.

Чувствовала себя желанной.

Чувствовала себя самой желанной женщиной на земле, лежа там с раздвинутыми ногами и киской, наполненной спермой, смазкой и большей частью крепкого сжатого кулака Карла.

Мое дыхание было рваным, но глубоким, глаза закрыты, когда я сосредоточилась на необходимости кончить. Рик был так хорош, так искусен. Он знал правильное место, знал правильную скорость, точно знал, что нужно делать, чтобы снова отправить меня через край.

И я снова переступила через него.

Перешла тяжело.

– Блядь, – прошипела я. – Ох блядь, ох ебать, ох гребаный ад.

И Карл толкнулся. Он толкался до тех пор, пока я не почувствовала небольшой шлепок, и моя киска втянула его, втянула весь его кулак внутрь.

– Да, – сказал он. – Хорошая девочка, Кэтти. Хорошая девочка.

Я была на грани бреда, дергалась и брыкалась, отчаянно желая взять их.

Они не теряли времени даром. Я все еще отходила от оргазма, когда Карл вытащил руку из моей киски. Он взял Рика за руку и кивнул на кровать, и Рик лег рядом со мной. Он потянулся ко мне и притянул к себе, будто я ничего не весила, а его член уже ждал. Я застонала, когда он скользнул в меня, на этот раз не было никакого сопротивления. Я была мокрой и хлюпающей, и скользила по нему вверх и вниз, словно слюнявый рот.

– Блядь, Кэтти, – прохрипел он подо мной. – Мне нравится, как ты ощущаешься. Мне чертовски нравится, как ты ощущаешься.

Он обнял меня за талию и прижал к себе, положив мою голову на свое плечо, когда Карл пристроился меж моих ног. Он шлепнул головкой своего члена по моему клитору. Тук, тук, тук.

– У тебя красивая киска, – сказал он. – Красивая киска для красивой девочки. Ты прекрасна и внутри, и снаружи, Кэтти. Когда-нибудь я покажу тебя, как ты прекрасна, когда широко раскрыта.

– Растяните меня, – сказала я, и мой голос был низким и хриплым. – Пожалуйста, растяните меня вдвоем. Я хочу вас обоих.

– Это может быть немного больно, – предупредил он. – Дыши.

Было немного больно. Совсем немного. Но достаточно больно, чтобы я поморщилась, когда Карл прижал свой чудовищный член к члену Рику и протолкнул его в ту же дырку. Моя киска не давалась ему легко, даже после всего, что я уже приняла.

– Ох, – прошипела я.

Карл остановился, уставился на меня, и его глаза были прекрасны.

– Я могу остановиться, – сказал он. – Мы можем подождать больше времени.

Я покачала головой.

– Нет, – проговорила я. – Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Сейчас!

– Хорошо, – согласился он. – Прими его… прими меня…

Он толкнулся, и это было больно. Карл перенес свой вес на меня и на Рика подо мной, и я оказалась зажата. Зажата между двумя горячими телами, двумя стонущими мужчинами. Карл толкался, пока не погрузился внутрь, и ебать, насколько я растянулась. Я чувствовала их, два больших члена, плотно прижатых друг к другу и двигающихся вместе, когда Рик начал толкаться подо мной.

Я слышала, как хлопают яйца, ощущала давление двух членов.

Это было безумно, безумно приятно.

– Мы в тебе, – сказал Карл. – Мы оба. Хорошая девочка, чертовски хорошая девочка.

Я хмыкала, словно в бреду.

– Да… о да…

Он поцеловал меня, и я поцеловала его в ответ, потому что больше не боялась Карла Брукса.

Я была без ума от тела Карла Брукса. Его члена. Его бесцеремонности, сухого напористого шарма и властных манер.

Я была без ума от Карла Брукса.

И я обожала Рика. Обожала прикосновение его губ к моей щеке. Обожала, как крепко он обнимал меня, пока они трахали меня, обнимали и целовали, заставляя чувствовать себя такой особенной.

Это было больно, и жестко, и звуки были отвратительно влажными и хлюпающими, но это было прекрасно.

Это было странно романтично. Это было страстно. Это было все, о чем я когда-либо мечтала.

Карл прервал поцелуй и прижался лбом ко лбу Рика, и они улыбнулись друг другу. Они целовались так нежно, что у меня перехватило дыхание. Я обвила руками шею Карла, притягивая его ближе к себе.

– Наполни ее, – прошептал Рик, и в его голосе прозвучало отчаяние. – Сделай это. Заполни эту киску. До самых краев, Карл.

Дыхание Карла участилось, и они потеряли координацию, лихорадочно толкаясь внутри меня. Я подпрыгивала между ними, принимая все это с улыбкой на лице, которая не хотела уходить.

– Наполни ее, Карл. Сделай это. Я кончаю. Я тоже кончаю.

Они кончили жестко. Глубоко.

Они кончили так сильно, что я покраснела от гордости.

Глаза Карла потемнели, когда он перевел дыхание, и в нем появилась сталь. Жесткость в его тоне развеяла туман.

Он медленно отстранился, и я вскрикнула. Опустошенная. Я чувствовала себя опустошенной. И болезненной.

Я почувствовала, как из меня сочится влага.

– Мы собираемся наполнить эту волшебную маленькую киску спермой, – прошептал Карл. – Будем изливаться внутри тебя, пока ты будешь наполненной. Все время. Все гребаное время. Вот чего я хочу, Кэтти. Вот чего я, блядь, хочу.

Подобные слова не должны возбуждать.

Но они это сделали.

Это были самые развратные слова, которые я когда-либо слышала.

Глава 10

Карл

Эта девчонка. Эта искрящаяся, живая, милая малышка с голубыми глазами была чем-то особенным. Она действительно была что-то с чем-то.

Забыв о том, что она была с нами из-за денег, забыв о том, что она была почти вдвое моложе меня, фактически незнакомка, и откровенно больше влюблена в Рика, чем в меня, забыв обо всем этом, и даже больше… я мог влюбиться в такую девушку, как Кэтти.

Я не мог заснуть. Даже после секса, в пост-алкогольном блаженстве с двумя великолепными обнаженными телами в постели рядом со мной. Я уставился в потолок и задумался, куда все это вело, куда вообще все это идет.

И меня беспокоила мысль, что ответа нет. Как и всегда.

Большое жирное оправдание для ничего.

Рик всегда хмурился, закатывал свои красивые глаза и просил меня остыть. Остынь, Карл, дай мне гребаную минуту, чувак. Успокойся, Карл, не сейчас, только не сейчас. Остынь, Карл, просто посмотри, как пойдут дела. Посмотрим, как пойдут дела. Посмотрим, как все пойдет, черт возьми, Карл.

Но я устал смотреть, как все идет к чертям собачьим. Это не то, кто я есть. Я не плыву просто по течению. Больше нет.

Я не жертва судьбы. Не жертва, позволяющая жизни пройти мимо меня, не схватив ее за шкирку и не потащив туда, куда, черт возьми, мне хочется.

Кэтти Серена Смит. Милая, маленькая городская девчушка с большими мечтами. Мог ли я тащить ее туда, куда, черт возьми, хочу?

Она зашевелилась рядом со мной, вытянув ноги под одеялом. Ей было жарко, и она извивалась, руками тянулась из тепла в поисках прохладного воздуха. Я раздвинул шторы, прежде чем скользнуть в постель, радуясь возможности полюбоваться рассветом над морем, если, конечно, сон не настигнет меня, как раз светало. Первые признаки утреннего света расцветали над оранжевым оттенком уличного освещения внизу, оно красиво освещало прекрасное маленькое существо рядом со мной. Она снова дернулась, перекатилась в мою сторону, и положила руку на мою. Ее веки дрогнули, потом Кэтти открыла глаза и вздрогнула, совсем чуть-чуть.

Я повернулся к ней лицом, и она, положив изящную маленькую ручку под щеку, уставилась на меня.

Рик позади нее, как обычно, был в отключке, высунув одну ногу из-под одеяла.

– Привет, – прошептала она.

– Жарко?

Та кивнула.

– Трое в постели. Весьма жарко.

Я улыбнулся.

– Да. Весьма.

Я выскользнул из постели и натянул боксеры, затем подошел к балконным дверям, чтобы впустить немного прохладного воздуха, но Кэтти выскользнул следом за мной. От меня не ускользнуло то, как та скривилась. Чтобы скрыть ее наготу, я протянул ей сброшенную рубашку, и Кэтти натянула ее, застегнув ровно настолько, чтобы скрыть свои интимные части, а затем вышла на улицу.

Я закрыл за нами дверь.

– Вау, – восхитилась она. – Это потрясающе.

– Да. Потрясающе. – Кэтти смотрела на море, а я смотрел на нее. Беспорядочный каскад волос на спине, ее глаза в утреннем свете. – Как ты себя чувствуешь? Тебе… больно?

Она улыбнулась.

– Я чувствую себя так, будто кто-то засунул сапог мне в киску и отпинал мои яичники. Неоднократно. Башмаками со стальными носами.

– Сожалею.

– Я почти уверена, что у меня внутреннее кровотечение. – Но она рассмеялась. – Если я потеряю сознание, пожалуйста, вызови скорую. Скорее всего, моя матка вывалится из зияющей дыры, которую вы оставили во мне.

– Может нам стоит тебе доплачивать? За риск. – Но я тоже смеялся.

– Я просто надеюсь, что губки снова сойдутся. – Кэтти ухмыльнулась, ее глаза сверкали. – Я слишком молода для отвисшей киски.

– Делай упражнения, – посоветовал я. – Ты будешь в порядке, обещаю.

– Это того стоило. Возможно.

– Только возможно?

Она пожала плечами.

– Зависит от того, как долго я не смогу ездить верхом. В ближайшие дни ни за что не сяду в седло.

– Прости, – извинился я. – Нужно было подумать об этом.

– Я шучу. Все в порядке. – Она перегнулась через перила, чтобы посмотреть на улицу внизу, и моя рубашка задралась на ее бедрах, красиво облегая округлый изгиб ее задницы. Еще один день. Определенно.

– Да, – проговорил я. – Все в порядке, Кэтти.

Она повернулась ко мне и встретилась со мной взглядом, но взгляд был напряженным. Напряженным и вопросительным.

– Я справилась? – спросила Кэтти. – Я имею в виду, – она откинула волосы с лица, – соответствовала ли я вашим… критериям?

Прямолинейно. Мне это понравилось.

– Да. Ты справилась. – Я потянулся, наслаждаясь утренним ветерком, ее взгляд блуждал по моей груди. А потом остановился на выпуклости в моих боксерах. – Ты более чем справилась. Ты была невероятна.

Это заставило ее покраснеть.

– Спасибо.

– Ты хочешь продолжить? Нашу договоренность?

Кэтти кивнула.

– Ага, я хочу продолжить, – ухмыльнулась она. – Определенно. Определенно хочу. – Ее глаза блеснули.

– Рик – действительно что-то с чем-то, – заметил я.

– Ага, он такой. – Ее улыбка была такой легкой. Такой честной. – Он говорит то же самое о тебе.

– Он мне льстит.

– Я в этом не уверена, – рассмеялась она. – Не думаю, что ты такой уж плохой.

– Не такой уж плохой? – Я наклонил голову. – И это должно быть похвалой?

– Ага. – Ее смех был пьянящим. Легкий, беспечный и освежающий. – Это похвала.

Я наблюдал, как волны разбиваются о гальку, как собирают мусор на пирсе, как люди спускаются вниз по склону. Покой. Затишье перед бурей солнечного туристического воскресенья. Иллюзия тишины среди хаоса, который предлагает Брайтон.

И это то, что я сейчас чувствовал. Будто это была иллюзия. Момент тихой связи с бурей на горизонте.

Мое сердце ускорило свой ритм, и во мне появилось желание. Желание выложить все карты на стол. Обсудить. Обговорить все детали.

Если вообще будут какие-то детали. Обычно мы не заходили так далеко.

Остынь, Карл, просто подожди минутку, мужик.

– Чего ты хочешь от жизни, Кэтти?

Та подняла брови.

– Это довольно сложный вопрос для такой несусветной рани. – Она сделала паузу. Глубоко вдохнула морской воздух. – Все всегда хотят знать, к чему ты стремишься. «Кем ты хочешь стать, когда вырастишь? Что ты хочешь изучать в университете? Какую машину собираешься водить? Какой у тебя жизненный план? Какую зарплату хочешь получать, когда тебе стукнет тридцать? Когда собираешься взять ипотеку?»

– Мне не нужен твой двадцатилетний план, – ухмыльнулся я. – Просто приблизительное направление.

Кэтти посмотрела на меня пронзительным взглядом, словно взвешивая.

– Ты подумаешь, что это глупо.

– Твоя идея конюшни? С чего бы?

– Просто так и будет.

– А ты попробуй мне объяснить.

Она пожала плечами.

– Раньше я думала, что со мной что-то не так, что у меня какой-то дефект, потому что я не была такой амбициозной, как мои друзья в средней школе. Те, кто планировали карьеру, пожимали плечами и говорили, что я достойна гораздо большего. А мне не хотелось, чтобы диплом Кембриджа говорил мне, насколько я умна, или какая супер денежная карьера приведет меня к «Мерседесу» и дому с тремя спальнями в пригороде к двадцати пяти.

– Так чего же тебе хотелось?

– Я хотела того, что у меня в сердце, – сказала она. – Все еще хочу. Лошади. Свобода. Жизнь. Верховая езда была для меня всем, когда я росла. Все еще есть.

– Конюшня завершит тебя? – Я старался, чтобы мой голос не звучал покровительственно. Мне не хотелось опекать ее.

Та покачала головой.

– Не конюшня. Радость.

– Радость?

Кэтти кивнула.

– Это была лучшая часть моей недели, когда я росла, – один маленький час катания в субботу утром. Мама работает в больнице, и делает это с тех пор, как я родилась. Дерьмовые деньги, длинные смены. У нас все было хорошо, но она не могла позволить себе роскошь. Час в субботу – это все, что я получала, и была благодарна ей за это. Мне это нравилось. – Она сменила позу, и на ее лице промелькнула гримаса. – Ауч, яичники. Во всяком случая, мне хочется предлагать ту же самую радость. Поселиться в небольшом подворье с парой лошадей, предлагая достойные уроки. Доступные уроки. Может быть, пара кредитных соглашений для детей в обмен на их помощь во дворе. – Она бросила на меня пылающий взгляд. – Я не какой-то безнадежный мечтатель, я имею в виду, это будет приносить деньги для стабильности. Но только для этого, чего вполне достаточно. – Кэтти посмотрела мне в глаза и улыбнулась. – Я же говорила, что ты сочтешь это глупостью.

И я это сделал. Частично. Подумал, что это пустая трата времени для остроумной, энергичной девушки, у которой явно были мозги. Подумал, что она могла бы стремиться к большему. Огромная конюшня, заполненная лошадьми – троеборцами, и скакунами, и выставочными пони, и целой программой верховой езды для бедных, если это то, чего ей хотелось.

– Почему так скоро? Почему бы сначала не пожить немного? Пройти через корпорации, чтобы получить немного опыта? Попутешествовать. Сделать некоторые разумные инвестиции, чтобы уберечь себя от любых ухабов на пути? Ты сказала, что твоя мать работает много часов за паршивые деньги, это то, чего ты хочешь? А как же жизнь? А как насчет всех переживаний, которые нужно пережить?

– Я живу, – возразила Кэтти. – В подворье я чувствую себя живой. – Она вздохнула. – Оно принадлежит парню по имени Джек. Хороший парень. Лучший. Он сдаст мне конюшни и землю, но у него проблемы. Его жена ушла от него, и его бизнес терпит крах, и банк не дает ему покоя. – Она встретилась со мной взглядом. – Это мой шанс. Моя мечта. Мне просто нужно немного денег, чтобы все организовать. Вот почему я здесь, с вами. Отчасти.

– Только отчасти?

– Да, только отчасти. С другой стороны это для меня. Просто потому что... ты знаешь. – На ее щеках снова появился румянец. – У девушки есть потребности.

– Пожертвуй несколькими годами, чтобы сделать карьеру, и, возможно, ты сможешь купить землю Джека. У тебя будет собственная конюшня, а не та, которую ты арендуешь у кого-то другого. Несколько лет до мечты, чтобы обеспечить себе на жизнь, надолго.

Она рассмеялась.

– Я выпускница, большое дело. Просто еще одна выпускница бизнес-школы из Вустера. Кто даст мне несколько сотен тысяч за пару лет работы? Поэтому я закончу с небольшим количеством сбережений и несколькими годами потерянного времени. А я бы предпочла иметь время. Нижняя ступенька лестницы, по которой вы хотите подняться, лучше, чем пара ступенек на той, по которой вы не хотите идти, не так ли?

И это было у меня на языке. Это было на моем гребаном языке.

Прямо там. Прямо, черт возьми, там.

Затем наклонился к ней и придержал за локоть, а Кэтти смотрела на меня широко открытыми глазами и приоткрытыми губами от волнения. Как будто я собирался поцеловать ее, будто собирался прижаться своими губами к ее, сорвать эту рубашку с ее тела и взять ее бедную, израненную киску прямо здесь, на этом самом балконе.

Но нет. Я не собирался, черт возьми, делать ничего из этого.

– Кэтти… – начал я и замолчал.

Не из-за «подожди гребаную минуту, мужик», а потому что дверь балкона открылась, и вышел Рик, совершенно голый, если не считать очков, со спутанными волосами.

Только он мог выглядеть таким чертовски сексуальным, когда растрепан.

Кэтти улыбнулась, и тот улыбнулся в ответ, а я отошел. Отпрянул, словно меня укусили, но они этого даже не заметили.

– Доброе утро, туристы, – поздоровался он и поцеловал ее в ее красивые губы. Потом обнял ту за плечи и потянул на несколько шагов в мою сторону, чтобы сделать то же самое со мной. – Пойдемте на ранний завтрак, я чертовски проголодался.

Я вел машину на обратном пути домой, и на этот раз Рик занял заднее сиденье. Кэтти испытывала больше боли, чем я ожидал, и поэтому чувствовал себя немного виноватым за это. Она забралась на пассажирское сиденье с гримасой боли на лице, но утверждала, что в полном порядке, только немного саднит. Это было правдой, но все равно я чувствовал себя виноватым.

На обратном пути разговоры велись ни о чем – глупые истории, старые шутки, политика и случайные глупые видео на Ютьюбе, в основном они текли в этом направлении. Рик наклонялся вперед, чтобы посмотреть на экран телефона Кэтти или пощекотать ее шею через щель в подголовнике. Они были глубоко погружены друг в друга, как в каком-то банальном старом романтическом фильме. То есть, если старые романтические фильмы покрывали опыт двойного проникновения.

Думаю, они называли это «любовью с первого взгляда».

Меня это позабавило. Не слишком заставило ревновать.

Воодушевило, но не настолько, чтобы позволить перспективам превратить меня в глупого оптимиста.

Я был счастлив.

Мы были счастливы.

Я был так счастлив, что съехал с автострады не на том перекрестке и отправился в Вулхоуп. Сначала они ничего не заметили, слишком поглощенные игрой «Что бы вы предпочли?».

Вы бы предпочли съесть пенис осла или сломать ребро?

Вы бы лучше трахнули Анджелину Джоли или Брэда Питта?

Вы бы предпочли не заниматься сексом до конца своей жизни или заниматься сексом по десять часов каждый день до конца своей жизни?

Вы бы предпочли умереть сейчас или вообще никогда до конца времен?

– Вы бы предпочли найти другую глупую игру или пройти остаток пути домой пешком? – спросил я, но это была шутка.

– Чертов кайфолом! Мистер Ворчун вернулся! – рассмеялся Рик.

– Блиц-раунд, твоя очередь, – сказала Кэтти, и все ее внимание обратилось на меня. – Ты бы предпочел… работать всю оставшуюся жизнь или уйти на пенсию прямо сейчас?

– Работать всю оставшуюся жизнь.

– Ты бы предпочел… съесть козявку или помочиться в общественном месте?

Я приподнял бровь.

– Что это за хрень?

– Отвечай! – сказал Рик. – Ты ДОЛЖЕН ответить!

Я пожал плечами.

– Поссать? Боже, пойду-ка я отолью.

– Ты бы предпочел жить в зоопарке или аквариуме?

– В зоопарке.

– Ты бы предпочел иметь двадцать детей до самой смерти или никогда больше не видеть их?

– Двадцать. – Я посмотрел на нее. – Я бы предпочел иметь двадцать детей, чем вообще не иметь.

Кэтти откинулась на спинку сиденья.

– Это не про меня. Дети полностью разрушили бы классный дом, в котором вы, ребята, живете. Думаю, ты бы передумал, если бы это случилось.

– Нет, – возразил я. – Не передумал бы.

Рик наклонился вперед и опустил подбородок на мое плечо.

– Эй, где мы, черт возьми?

Кэтти поняла. И тут же ожила, глядя в окно.

– Вулхоуп, – сказала она. – Мы направляемся в Вулхоуп. – Она повернулась ко мне. – Почему мы едем в Вулхоуп?

Рик вмешался.

– Да, Карл, почему мы едем в Вулхоуп? Тебе вдруг захотелось покататься на лошади?

Я бросил на него взгляд в зеркало заднего вида.

– Кэтти чувствует себя немного хуже, думаю, это меньшее, что мы можем сделать. – Я взглянул в ее сторону. – Полагаю, ты хочешь увидеть свою лошадь? Вычистить его или что вам, людям с лошадьми, нужно делать в выходные.

Та кивнула.

– Да, но… я собиралась сделать это позже… попросить Джека помочь.

– А теперь в этом нет необходимости, не так ли? Мы можем помочь.

Рик казался достаточно счастливым, чтобы согласиться с этим. Он похлопал ее по плечу, и она наклонила голову, прижавшись своей щекой к его ладони.

– Мы можем помочь. Хорошая идея, Карл.

– Вот здесь, – проинструктировала Кэтти, указав на паб справа. – Сверни здесь, за пустошью, потом поверни налево и увидишь. – Я последовал ее указаниям, и та оживилась, беспокойно ерзая на сиденье, несмотря на пинок ботинком по шейке матки. – Здесь, – указала она. – Прямо здесь.

Я свернул на длинную ухабистую подъездную дорожку. Услуги по содержанию Вестона. Было похоже на немного потрепанный сельскохозяйственный двор. Какая-то ржавая старая техника у входа в фермерский дом, несколько носящихся по округе цыплят. Кэтти указала на место перед старым покосившимся сараем, и я там припарковался. Она выскочила из машины еще до того, как я выключил двигатель, выражение ее лица было удивительным.