Текст книги "Соблазн (ЛП)"

Автор книги: Джессика Ширвингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Мы удрали. На самом деле они не ожидают, что мы будем в постели в восемь каждую ночь, они просто… предпочитают не замечать.

– О, ну, в общем, я не могу пойти. Мой папа находится в отъезде, но он звонит каждую ночь в разное время после десяти.

Это единственное правило, которое у него есть, но я должна его придерживаться. Я едва успела вчера домой вовремя.

– Но Стеф может пойти, – предложила я.

Я знала, что она хотела прогуляться ночью, и, судя по нетерпеливому выражению её лица, которое светилось на всю комнату, я была права.

– На какой номер он звонит тебе? – спросил Спенс, приближаясь к телефону, который висел на стене. – На этот?

– Да, – ответила я подозрительно.

– У тебя есть мобильник? – спросил он снисходительно.

– Да, – сказала я, огорчаясь.

Он снял трубку со стены, набрал какие-то простые цифры, затем вопросительно посмотрел на меня:

– Номер сотового?

– Э?

– Но-мер со-то-во-го

Я назвала его и наблюдала, как он набирает какие-то цифры. Спенс повесил трубку с загадочной улыбкой на лице:

– Пошли.

– Что ты сделал?

Он закатил глаза:

– Я перевел звонки с домашнего телефона на сотовый. Когда твой папа позвонит, ты можешь быть, где угодно, надо будет успокоиться и притвориться, что ты дома. Проще простого.

Это было просто. Я не могла поверить, что не додумалась до этого раньше.

– Отлично! – сказала Стеф, уже у парадной двери. – Давайте сходим в «Гадес». Я ждала, чтобы пойти туда весь день. Я подожду с Сальваторе, – с этими словами она выскользнула за дверь.

Спенс и Зои, казалось, согласились с ее предложением. Мы шли в «Гадес». Я вспомнила, что мне стоит проверить Оникса, в конце концов.

***

Зои вошла в Гадес, как будто она ходила туда каждую ночь и потребовала стол прямо на танцполе. Мы со Стеф разыскали ее брата, Джэйса, который работал за ди-джейским пультом.

Он был на четыре года старше Стеф, и крутил пластинки по всему городу. Сегодня он был в «Гадесе» до закрытия и вошел в раж.

Джэйс лукаво глянул на нас и расплылся в улыбке, когда мы приблизились. Он стоял в центре, и не мог остановиться. И показал нам, чтобы мы подождали пять минут. Еще мне показалось, что он также прокричал «Привет», но Стеф уже отвернулась. Она не могла дождаться, чтобы поскорее вернуться к Сальваторе.

Когда мы добрались до нашего стола, Зои наслаждалась музыкой, а Сальваторе подвинулся, чтобы стало больше места. Он действительно был милым. Стеф сияла каждый раз, когда она смотрела на него. Я заметила, что он казался таким же увлеченным ею.

О, ну, я рада за них.

– Где Спенс? – спросила я.

– Берет выпить, – сказала Зои, подскакивая на стуле.

– Что?

– Напитки.

– О. Ничего не выйдет. Персонал бара здесь очень требователен к документам, а ему еще нет семнадцати лет, не так ли?

– Ага, но у парня есть навыки, – Зои подмигнула мне и стала снова смотреть на танцпол. Я не думаю, что она долго могла усидеть на месте.

Конечно же, Спенс вернулся, балансируя пятью стопками и графином чего-то, выглядящим настолько незаконным, что я поймала себя на том, что глупо улыбаюсь. Я забыла, как забавно это могло быть, просто сделать что-то нормальное. И потом тот раздражающий голос внутри прокричал: «Потому что ты ненормальная!» Но я подавила его.

– Как? – спросила я.

Даппер строго всех проверял. Это был бар для всех возрастов и ресторан, но он все же проверял. Единственный раз нам удалось выпить тут алкоголь, когда мы пронесли его контрабандой сами.

– Гламур. Это по моей части, – Спенс повел бровями.

Я рассмеялась.

– Кстати. Мы, – сказал он, посмотрев на Зою и Сальваторе, – подумали, что пора представиться должным образом. Мы знаем о Стеф, о тебе, неплохо бы, чтобы вы узнали о нас.

Я видела, что Сальваторе кивнул, он хорошо понимал большинство слов, хотя Зои и закатила глаза.

– Ладно, – сказал я, неуверенная, куда это все зайдет.

– Тогда отлично. Я начну, – Спенс насмешливо поднял руку вверх. – Привет! Меня зовут Спенс, я – ангельский курьер.

Зои так сильно ударила его по руке, что сломала бы ее, если он не был Грегори. Спенс потер свое плечо и посмотрел на нее с сожалением:

– Знаешь, это действительно больно, и я все еще хрупкий, пока у меня нет партнера. Поэтому еще раз напоминаю, что со мной надо обходится осторожнее.

Зои двинулась, как будто она собиралась ударить его снова.

– Ладно, ладно, – сказал Спенс, улыбаясь, но отодвигаясь подальше от Зои. – Я из Владений Ангелов. Мне недостает родительского воспитания, так как они бросили меня, когда я родился. У меня способности, мое умение – ощущать запах изгнанников, поэтому я никогда не буду снова есть яблоки. Плюс, я могу наводить «гламур». Пока только на себя и на вещи, которых я касаюсь, но я работаю над этим, – он опустил руку, говоря, что закончил.

Я не могла не согласиться с яблочным комментарием. Не думаю, что тоже когда-нибудь снова захочу их, хотя раньше обожала яблочный пирог из McDonald's.

– Я из Архангелов, у меня нет отца, и я не видела свою мать больше трех лет. – Продолжила Зои. – У меня есть особая способность – слух. Плюс, я умею взаимодействовать с растениями. Я могу управлять ими, чтобы помогать себе, главным образом, передвигаться.

Вот это да, я никогда не слышала об этом:

– Так ты использовала дерево в качестве рогатки?

– Да. Я все еще работаю над некоторыми нюансами, но на деле так и есть.

Я была удивлена услышать, что ни у Спенса, ни у Зои не было родителей. Я думала, что у меня жестко с папой, но, по крайней мере, он у меня есть, и, хотя знала, у нас была не нормальная семья, но он любил меня.

– Так, я думаю, что мне стоит рассказать за Ромео, – продолжила Зои.

Стеф подняла руку.

– Подожди! Он может говорить за себя. Я могу переводить для него, – она посмотрела на Сальваторе, и тот кивнул.

Я еще раз утвердилась в мысли, что он понимает большинство из того, что слышал на английском языке. Его трудность, главным образом, заключалась в том, чтобы просто говорить.

После того, как он быстро поговорил со Стеф на итальянском, она повернулась нам.

– Сальваторе из Добродетельных Ангелов, его отец умер от… – глаза Стеф широко распахнулись, в то время как Сальваторе продолжал. – О, мне так жаль, – сказала она Сальваторе перед тем, как повернуться к нам. – Его отец умер, когда ему было пять дней, в авиакатастрофе, он был пилотом. У него есть все дары, которые идут с тем, чтобы быть Грегори, его способность – зрение, и он… искатель лжи. Он говорит, что это похоже на то, что может сделать Гриффин, но где Гриффин полностью слышит правду, идентифицируя ее присутствие и выявляя ее, Сальваторе видит ложь, слои обмана, которые окружают правду. В конечном счете, через его дар, он может видеть нити лжи, которая приводит от одного к другому. – Стеф нервно посмотрела на Сальваторе, и он кивнул, одобряя ее объяснения.

– Итак, подведем итог, – сказала Зои, закатывая глаза и указывая на Спенса, – Гламур. – На себя, – Природа. – На Сальваторе, – Детектор Лжи. – Потом на меня, – Ну? Какое у тебя умение? Мы уже выяснили про встроенные браслеты. Что относительно остальных?

У меня внезапно возник страх перед публикой. Не потому что я боялась говорить, а потому что я теперь должна была признаться, что я не знала.

– Ну… я… я еще не знаю о моем ангельском даре. Мои проводники… не рассказали мне. Гриффин сказал, что, возможно, никогда этого не узнаю.

Я не стала озвучивать другой вариант Гриффина, что я, возможно, пришла от ангела настолько высокого ранга, что в его идентичности могло быть отказано, при его желании.

– Я… ну… моя мать умерла при родах. Она тоже была Грегори, – я сглотнула комок в горле. – У меня есть все пять чувств, и я могу ощущать изгнанников на расстоянии, если попробую, – сказала я застенчиво, понимая. Я даже не говорила Линкольну и Гриффину, что в аэропорту мои способности распространились на что-то еще. Ночью, когда Оникс и Джоэл напали на «Гадес», было совсем иначе, тогда я почувствовала это. Единственным человеком, который знал об этом, был Финикс.

Сальваторе продвинулся на своем месте, напрягаясь, чтобы понять все, что я говорила. Зои посмотрела на Спенса взглядом: «Я же тебе говорила».

– И, – продолжила я, – что касается даров, часть этого все еще немного неясна. Я, кажется, могу останавливать изгнанников на расстоянии… удерживать их, хотя для большинства Грегори нужен физический контакт. Я могу удержать больше, чем одного изгнанника, и, когда я была ранена, у меня не было кинжала, я… смогла отнять силы изгнанников, хотя они сопротивлялись.

Зои, Сальваторе и Спенс обменялись взглядами. Стеф пристально на меня смотрела, когда я кидала взгляд то на одного, то на другого, пытаясь понять, что они думали. Она тоже нервничала.

Спенс разлил коктейль из графина в пять стопок и поставил их перед каждым из нас. Он снова посмотрел на Зою, она пожала плечами и взяла стопку. Мы все взяли стопки.

– Ну, офигеть, – сказал он и выпил.

После еще одного пожатия плечами от Зои и вздохом облегчения от меня, мы все выпили.

Глава 11

«Как мог я мнить, что ты светла, ясна?

Как ад черна ты и как ночь мрачна.»

Вильям Шекспир (перевод А. Финкеля)

Когда я увидела, что Даппер работал в баре, я извинилась. С того момента, как мы вошли в Гадес, я ощутила по крайней мере одного изгнанника.

Он не выделялся, как большинство из них, и я почувствовала, что он пытался остаться незамеченным. Другие ничего не сказали, таким образом, я не была уверена, почувствовал его еще кто-то или нет.

На пути к бару я прошла прямо мимо изгнанника. Он был худой, с рыжими волосами, в затасканном кожаном жакете, – бездельничал на одном из диванов.

Я немедленно напряглась, готовясь к вероятной стычке, но изгнанник просто пронаблюдал, как я прошла, и даже не вздрогнул. Фактически, он совсем не удивился тому, что видит меня вообще.

К тому времени, когда подошла к Дапперу, я была немного ошеломлена.

– Даппер! – Позвала я взмахом руки.

Он опустил голову и вздохнул, когда увидел меня.

Я наклонилась над стойкой, чтобы никто посторонний меня не услышал. Он придвинулся немного ближе.

– У тебя было много изгнанников здесь в последнее время? – спросила я.

Он пожал плечами, немного пятясь.

– Ты, конечно, понимаешь, что один сидит здесь прямо сейчас?

Он бросил взгляд в сторону, где я видела изгнанника.

Он точно знал, кто был у него в баре.

– Было несколько в последнее время, – признался Даппер, – Они не доставляют мне неприятностей, а я им!

Он отвернулся, но прежде добавил:

– Если я снова поймаю тебя пьющей в моем баре, то с удовольствием запрещу тебе тут появляться.

Я неуверенно ему улыбнулась и решила, что могу отложить этот разговор на другое, более трезвое время.

– Я… хм… – и начала отступать.

– Тебя и твоих друзей! – прокричал он мне вслед.

Неожиданно, я поняла, что мне нравится Даппер. И еще – у меня было отчетливое впечатление, что это чувство взаимно.

Кто бы мог подумать?

Я направилась обратно через толпу выпивающих и снова мимо рыжего изгнанника, который по-прежнему сидел, потягивая свой напиток.

Я не могла понять, почему он не нападал. Я задумалась, играл ли он в какую-то игру, или он ощутил других Грегори в помещении, и решил, что шансы были в нашу пользу, а не в его.

Или… может быть, он просто отдыхал, выпивая.

Но я не верила в это. Было что-то еще, что-то, чего не понимала.

Я хотела подойти к нему, но страх перед Даппером, который мог исполнить свою угрозу, заставил меня вернуться к нашему столику.

Спенс сидел один, опрокидывая еще одну стопку. Когда он увидел меня, то вытер губы и улыбнулся.

– Как раз вовремя, – сказал он, выстраивая стопки в линию.

– Хорошо, но по последней, – сказала я, все более и более хмелея. – Ты почувствовал, что здесь есть, по крайней мере, один изгнанник? – сказала я.

Спенс кивнул.

– Как раз собирался сказать об этом, – сказал он, слегка нечленораздельно. – Ты хочешь поохотиться?

Я покачала головой.

– У нас есть договоренность с владельцем: никакой охоты на его территории. И… – вот часть, из-за которой я была так расстроена, – не похоже, что изгнанник ищет здесь проблемы.

Спенс пожал плечами:

– У нас есть несколько таких же мест в Нью-Йорке. Их называют «Места Нейтралитета».

Я обернулась, чтобы проверить, сидел ли изгнанник все еще на диване, но не смогла его увидеть. Я сосредоточилась и почувствовала, что он ушел.

– А где все? – спросила я, обводя взглядом наш столик и понимая, что мы остались одни.

– Зои пошла совершать нападение на ди-джея. У нее есть кое-что для музыкантов.

– Боже мой, – сказала я, смеясь. – Она понимает, что ди-джей – брат Стеф?

Спенс выпил еще стопку и расхохотался, выплевывая все обратно. Я отскочила назад, чтобы в меня не попали брызги.

– Не может быть! – рассмеялся он, вытираясь. – О, это так здорово. Лучше не придумаешь.

Я вынуждена была согласиться.

– А как насчет Стеф и Сальваторе?

Спенс не ответил, он просто посмотрел на танцпол, а затем на меня.

– Боже мой, – сказала я.

Стеф и Сальваторе в сильном подпитии уже танцевали там, двигаясь, как обезьяны без ритма. Они действительно были парой, созданной на небесах.

– Давай, тебе нужно оторваться! – Спенс встал и направился на танцпол. Мне не нужно было дважды повторять. Я любила танцевать.

Мы смеялись и шутили, а затем попали в ритм. Мы так веселились, как я уже давно не делала. Спенс делал все так легко, так расслаблено. Я была рада, что у меня появился новый друг. Мы танцевали и подпрыгивали, когда зазвучала новая песня – мы оба одобрили ее, и мы рассмеялись, узнав, что у нас были одинаковые вкусы в музыке.

Затем я почувствовала что-то.

Не сразу, а постепенно, очищение ползло вверх по мне.

Я должна была остановиться. Но я была в тумане от алкоголя, и просто не хотела обращать на это внимание. Я посмотрела на Спенса, чтобы увидеть, чувствовал ли он это тоже. Он определенно чувствовал что-то.

Когда я посмотрела на него, я растерялась, вспоминая вещи, которые приказала себе забыть – прикосновения и ощущения, которые отрывали меня от реальности и полностью окутали. Все мое тело реагировало, отбросив здравый смысл, в восторге от этих ощущений.

Соблазн.

Прежде, чем я поняла это, я оказалась в объятиях у Спенса, или это он оказался в моих. Я думаю, мы оба сделали это.

Наши бедра двигались вместе, и мы продолжали танцевать, когда сократили расстояние. Я действительно не придвигалась поближе, было еще что-то, что толкало меня к нему. Его губы встретились с моими, и, когда я поцеловала его в ответ, мое тело взорвалось, через него побежало электричество. И жажда…

Я не могла контролировать себя, не могла остановиться.

Спенс гладил меня – по волосам, по спине. И ниже. Я попыталась сосредоточиться, чтобы прийти в себя, даже при том, что часть меня требовала немедленно притянуть его ближе.

Потребовалось несколько секунд, прежде чем я оттолкнула его настолько сильно, что он отступил назад на несколько шагов.

Когда он поймал равновесие, то посмотрел на меня, сбитый с толку. Он снова мог мыслить самостоятельно. Но у меня не было времени, чтобы объясниться.

Я нашла его сразу. Все теперь сошлось.

Я чувствовала его там в отеле.

Я узнала его в глубине души.

Я только что попыталась противостоять ему.

Я уже чувствовала это до того, как сошла с ума со Спенсом.

Я просто не была достаточно быстра, чтобы признаться в этом.

Он сидел в баре. Одетый полностью в черное. Его блестящие волосы отражали свет, которого не было. Наши глаза встретились, и уголки его рта медленно поползли вверх, а глаза смотрели мимо меня и внутрь.

Я повернулась, хотя уже знала, что увижу.

Линкольн стоял на краю танцпола, Магда около него, а рядом, с аналогичной ухмылкой, Феникс. Его зеленые глаза сияли даже с этого расстояния. Линкольн видел поцелуй. Я сделала несколько шагов к нему, отчаянно желая объясниться.

Все, что у меня было – время, чтобы увидеть, как падает его стакан на пол, и он уходит. Магда тоже.

Ну, если он не был у нее в руках, то теперь ты толкнула его туда, Ви.

Я развернулась на пятках. Все произошло за несколько секунд. Спенс только-только добрался до меня.

– Что это было?

Я не остановилась, чтобы ответить. Я прокладывала себе путь к Фениксу.

– Что, черт побери, ты делаешь? Ты так влезаешь в голову, чтобы посильнее пнуть? Чтобы причинить мне боль? – прокричала я.

Феникс посмотрел на меня спокойно. Покровительственно. Он улыбнулся.

– Я скучал по тебе. Ты такая наивная и неопытная, – он прошелся по мне взглядом.

– Боже мой, ты сошел с ума! Как ты это сделал?

– На что это похоже, Вайолет? Наблюдать, как кто-то убегает от тебя? Как обувь не на той ноге, не так ли?

Феникс протянул пустой стакан официантке позади барной стойки. Девушка споткнулась о ведро со льдом, пытаясь налить ему красного вина.

Он все еще любит красное вино.

Я хотела ударить себя за то, что у меня вообще появилась такая мысль.

Он сделал глоток, и я знала, что он воспользовался случаем, чтобы насладиться вкусом. Ему всегда нравилось испытывать человеческие удовольствия. Красное вино было для него одним из самых ценных.

– Просто потому что наша эмоциональная связь разорвана, Вайолет, это не означает, что ты не восприимчива к моим талантам. Даже через другого человека я достаточно силен, чтобы сломать твою обороноспособность. Это было проще, потому что ты хотела меня.

– Что? Нет!

Он заулыбался сильнее и сузил глаза. Он наклонился ближе. Из-за людей, поджимающих меня сзади, я не могла попятиться.

– Я знаю, что ты почувствовала это, любимая. Я видел твои воспоминания, твое желание пойти туда, где я взял тебя. Я могу даже чувствовать, как ты хочешь попробовать мое вино, зная, что я пил его, прижать свои губы к стакану, – он покатал бокал в пальцах, – точно там, где были мои губы.

– Меня от тебя тошнит, – сказала я, имея это в виду, даже если он частично был прав.

Спенс встал рядом со мной.

– Кто это?

– Феникс, – сказала я, не отрывая от Феникса взгляда.

– Вот дерьмо, – сказал Спенс. По-видимому, дальнейших объяснений не требовалось. – Мы должны драться? – спросил меня Спенс. Я не ответила. Я не знала.

– Здесь для тебя ничего нет! Связь разорвана! – продолжила я, как будто Спенс ничего не говорил.

– Это так? – Феникс стал с барного стула. – Я сказал тебе, прежде чем уйти, любимая, что, когда я исцелил тебя, я дал тебе кое-что еще.

Он усмехнулся.

Я собиралась прокричать ему, чтобы он больше не смел называть меня любимой, когда почувствовала жгучую боль в животе. Я кричала, а боль росла так быстро… быстрее, чем что-то, что чувствовала раньше.

Мои руки потянулись к животу, когда я посмотрела на Феникса, чтобы увидеть, держал ли он оружие, затем я посмотрела на руки, которые были теперь покрыты кровью. Моей кровью.

Феникс покачал головой и наклонился вперед.

– Тихо, тихо. Я забыл упомянуть? Я могу забрать свой дар обратно.

Вот почему боль была настолько знакомой, настолько страшной. Он вернул мне травмы, которые Оникс нанес мечом. Травмы, которые Феникс исцелил.

Я покачнулась, руки Спенса обвились вокруг меня, чтобы удержать, пока он звал Сальваторе с танцпола.

Феникс повернулся, чтобы уйти. Я теряла сознание, но услышала, как он говорил Спенсу:

– Она пьяна, не так ли? Интересно, понравилось ли тебе это настолько, насколько понравилось мне?

Затем я почувствовала порыв ветра и поняла, что он ушел.

– Я задам тебе тот же вопрос, когда воткну свой кинжал в твое сердце! – сказал Спенс слишком поздно.

Я рухнула на пол, когда подбежали Сальваторе со Стеф. Спенс опустился на колени рядом со мной, поддерживая на руках.

– Вайолет! Что он сделал? Что мне делать? Ох, детка, ты вся в крови! – орал он.

Я не могла ответить. Черный дым играл в уголках моего зрения, стирая изображение. Мои ноги покалывало булавками и иголками, они онемели. Я думала, что упаду в обморок, но я каким-то образом сделала вдох глубже, чем должно быть возможно.

Почти сразу же я почувствовала себя значительно лучше. Я посмотрел вниз и закатала топ. Рана закрылась.

– Что за…? Это ты сделала? – Зои присоединилась к нам.

– Нет, – ответила я, мои руки тряслись, когда они коснулись практически зажившей раны. – Это не я. Это Феникс. Эту рану он вылечил месяц назад. Каким-то образом Феникс сделал это. Когда он ушел, я… я…

– Ты начала лечиться, – закончила Стеф, крепко хватая меня за руку.

– Это плохо, Ви. Чертовски плохо.

Да.

Я огляделась, внезапно осознавая, что лежу посереди бара. Но, к моему удивлению, никто даже не посмотрел на меня, истекающую кровью на полу. Я просканировала пространство, совершенно ошеломленная.

– Как?

Спенс подмигнул мне:

– Гламур. Никто не может увидеть тебя, дорогая. Ты просто оставайся там до тех пор, пока тебе не станет лучше.

– О. Хорошо, – сказала я, стараясь выдавить улыбку, несмотря на несомненный узел вины и панику из-за того, что этот поцелуй значил для Спенса.

Просто, чтобы доказать обратное, Даппер подошел и протянул руку:

– Иисус Христос. Ты жива?

– Да. Я в порядке.

Спенс посмотрел на Даппера потом на меня, широко раскрыв глаза.

Я просто цеплялась за плечо.

– Хорошо. Ну, вставай и прекращай заливать кровью мой пол, – сказал Даппер, качая головой.

– Почему ты всегда вся в крови?

Это был очень хороший вопрос.

– Я знал, что произойдет что-нибудь подобное. Ты создаешь проблемы для моего клуба, – он смотрел вниз на меня, продолжая качать головой, но я была уверена, что это было беспокойство.

– Ах черт, иди наверх. Ты знаешь, где все, – он протянул руку и поставил меня на ноги. – Я поднимусь, когда смогу.

– Можно я спрошу? – поинтересовался Спенс, когда мы наблюдали, как Даппер топает прочь.

– Нет, – я просто слишком устала, чтобы объяснять.

***

Я пошла в сторону черной двери, поднялась по лестнице. Спенс оставался рядом, все это время держа меня под локоть. Я знала, что он желает мне добра – успеть навести «гламур», если я вдруг опять упаду. Но я все же хотела стряхнуть его руку, на всякий случай.

Линкольн ушел. С Магдой. Она улыбалась. Я в этом была уверена.

На глаза надвигались слезы, когда я услышала знакомый голос в конце бара.

– Как только я собрался уходить, начинается шоу. Если б знал, то устроился бы поближе, чтобы посмотреть.

– Заткнись, Оникс, – все, что я смогла из себя выдавить.

– Сейчас, сейчас. Тебя кто-то обнаружил? Что сейчас произошло? – Он поднял брови и показал улыбку, в которой читалась истинная радость.

Я кусала губы и расслабила инстинктивно сжатые кулаки:

– Что ты знаешь?

– Нет, нет, нет. Первый вопрос – чего я хочу? Вопрос, на который есть две части ответа. Часть A – бутылку бурбона. Триша за стойкой бара знает, какой из них мне нравится. Часть Б – я объясню наверху, – он встал и исчез за дверью, даже не удосужившись проверить, что я согласилась.

– Черт!

– Сал! – позвал Спенс. Он протянул руку к Сальваторе. – Помоги ей подняться наверх, – он повторил, чтоб убедиться, что Сальваторе понял, тот кивнул и улыбнулся мне.

– Куда ты идешь? – спросила я Спенса.

– Чтобы взять бутылку бурбона. Встретимся там.

Я собиралась возразить, но какой в этом был смысл? Мы все знали, даже Стеф, которая открывала уже для нас дверь, что Оникс все расскажет за бутыль.

– Тогда пошли, – Зои зашагала вперед, начиная подниматься по лестнице.

Стеф взглянула на нее. Как я и подозревала, Зои пошла первой, чтобы защитить нас в случае чего. Она оберегала и Стеф, хотя никогда в этом не признается. Еще раз пришла мысль, что жизнь в качестве Грегори открыла мою лучшую подругу опасности.

Я начала все больше понимать, почему многие решили не рассказывать своим любимым правду.

Глава 12

«Вдруг он увидел Серафима, Шестикрылого Ангела на кресте.

Этот Ангел дал ему дар пяти ран Христа.»

Г. К. Честертон

Мы прошли за Ониксом в апартаменты. Я шла медленно, растягивая время, чтобы восстановить мою силу. Рана исцелилась, но, потеря крови и травмы брали свое.

Дверь была открыта, Оникс полулежал на диване. Он положил ноги на журнальный столик и выглядел почти как дома.

– Ну? – спросил он, когда мы все столпились у дверей.

Я хотела развернуться и пойти обратно. Вместо этого я стиснула зубы.

– Спенс пошел за твоим бурбоном. Он будет через минуту, – сказала я, отодвигаясь от Сальваторе, чтобы стоять самостоятельно.

– Хорошо. Ну, пока можешь привести себя в порядок. Хотя мне и нравится, что ты вся в крови! – уголок его рта дернулся, – но Даппер не оценит, если ты испортишь его прекрасный шезлонг.

Я скрестила руки и не двигалась, но Оникс просто улыбнулся и двумя пальцами изобразил ходьбу.

– Все в порядке, Вайолет, мы понаблюдаем за ним, – сказала Зои, подходя ближе к Ониксу. Мне ничего не оставалось, ведь он обладал информацией.

После быстрого кивка Зое, я кинула взгляд на Оникса и направилась в ванную, таща за собой Стеф.

Я отпустила Стеф, как только щелкнула дверь.

– Ви, это хорошая идея? Он… Он… Ты знаешь…

Я действительно знала. К сожалению, у меня было более яркое напоминание того, что Оникс сделал со мной, когда пронзил меня мечом, почти убив.

А теперь, зная, что у Феникса есть способность восстанавливать раны в любое время… Я сглотнула и сжала челюсти.

Держись, Ви.

Есть моменты в жизни, когда ничего нельзя сделать.

– Я помню, Стеф. Но если он знает что-то… – я выбрала место на полу, трещину в одной из темно-серых плиток, и сосредоточилась на ней. Я изучила длину линии и зубчатые края, отчаянно пытаясь заблокировать поток эмоций.

Я отказалась открывать свой ум для всего, что происходит. Для Феникса, Оникса, для того, что могло бы произойти. Если сейчас открыть всему этому свое сердце, началась бы паническая давка… Линкольн.

Он никогда не простит меня.

В последний раз, когда я была в ванной комнате, мы почти…

Каждый раз, когда мы сближаемся, все рушится.

Я подскочила, когда мой телефон начал звонить, и выдохнула, когда вытащила его из окровавленного кармана.

– Алло? – Потом, вспомнив, что Спенс сделала переадресацию звонков с домашнего телефона на мобильный, быстро добавила, – квартира Эденов.

– Привет, дорогая. Просто звоню проверить, до того, как ты ляжешь спать.

Я могла услышать пальцы, стучащие по далекому компьютеру, вероятно папа посылал электронные письма. Я знала, что он всегда оставлял их на конец дня.

– Привет, папа, – подчеркнула я, глядя на Стеф, которая кивнула, сразу все понимая. – Как проходит твоя поездка? – спросила я, пытаясь удержать голос тихим, низким, так, чтобы он не слишком сильно отзывался эхом в ванной.

Стеф тихо переместилась и приложила ухо к двери, проверяя, что никто больше не собирался встрять.

– Ланчи и обеды с клиентами каждый день. Это сводит меня с ума, но это нужно сделать. Что-нибудь случилось? Стеф осталась у тебя?

– Хм… Да. Ну, нет. Я имею в виду, нет – ничего не случилось, и да, Стеф осталась у меня. У нас как обычно. Пицца и фильмы, – сказала я, очень стараясь вернуть некоторое самообладание после такого скомканного начала.

– Рад слышать, дорогая, – продолжил папа, не обращая ни на что внимания. – Послушай, я должен идти. Я позвоню тебе завтра.

– Конечно, пап.

Он повесил трубку. Я посмотрела на телефон и нажала кнопку «отбой».

– Я тоже тебя люблю.

Хотя я знала, что это было иррационально, на тот момент я была сердита на него, что он не знал меня – кто я, что происходит со мной. Я знала, что это несправедливо, ведь это я не рассказала ему, но все же…

Почему он не может услышать страх в моем голосе? Почувствовать, что мой мир изменился? Это все, что я хотела от него.

– Ви, с тобой все в порядке? – спросила Стеф. Она бесшумно перешла к раковине и начала полоскать полотенце от крови, которое мы использовали. Она выжала его и осторожно протянула.

Я вытерла слезы, бежавшие вниз по моей щеке.

– Прекрасно, – ответила я. – Просто… – Но я не могла объяснить. Так много всего произошло. Я не могла откинуть чувство безысходности, дурное предчувствие и боль в животе.

Я нашла халат, который висел на задней двери, и схватила его. Стянула футболку, но не стала снимать джинсы.

– Эй, – сказала я, стараясь, удержать себя в руках, – ты могла бы ополоснуть это и бросить в стиральную машинку? Я видела прачечную, если идти назад по коридору.

Стеф взяла футболку и посмотрела на меня, все еще сомневаясь.

– Я знаю, за чем ты это делаешь. Но ты не можешь справиться со всем самостоятельно, Ви, – она сфокусировалась на окровавленном топе в руках.

– Знаю, ты думаешь, что я не должна влезать, но дело вот в чем: ты сделала свой выбор, когда рассказала мне правду. Теперь я сделала свой. Ты – моя лучшая подруга, Ви. Не выставляй меня, потому что я не во всем «супер». Мы держимся вместе. Вот и все.

Выражение лица Стеф было таким категоричным и решительным. Она всегда была со мной за одно. Этот мир, в котором я теперь застряла, тоже имел для нее значение. Она по-своему также застряла в нем. Мы лучшие друзья, в конце концов, – куда идет один, туда идет и другой.

– Я не хочу видеть, что ты страдаешь, – признала я.

Она криво усмехнулась:

– Как насчет того, чтобы просто заботиться о себе?

Я улыбнулась в ответ. Она была права.

Стеф связала футболку и самое испачканное в крови полотенце.

– Я пойду, позабочусь об этом, – она затопталась у двери, как будто не могла остановить себя, и повернулась ко мне, маленький огонек мерцал в ее глазах. – Ты видела все те книги в прихожей?

***

Что я здесь делаю?

Первое, что я хотела сделать – сбежать. Я знала в глубине души, что это было ошибкой.

Позволить себе приблизиться к Фениксу. Позволить себе поверить, что он хороший, что ему не все равно.

Нет. Я более виновна, чем он. Я позволяю ему считать, что я была хорошей.

Я сделала несколько глубоких вздохов и не стала смотреть на себя в зеркало.

Я так же виновна, как и Феникс?

Оглядываясь назад, я понимала, что он никогда не заботился обо мне. Он просто хотел управлять мной, иметь меня, как какой-то трофей. Но была ли я чем-то лучшим?

Бегство было тем, что втянуло меня в эту кашу. Бегство от становления Грегори, от моих чувств к Линкольну, от правды о моей матери. Это все привело меня к Фениксу.

Я не могла больше бежать. Это был не выход. Я не могла даже скрыться. Я шла в открытую, и Феникс мог найти меня, где угодно.

Он был хищником.

Я была его добычей.

***

Когда я убедилась, что красные пятна на моем лице прошли, я вернулась туда, где все меня ждали. Спенс появился с бутылкой бурбона в руке. Он, наряду со всеми остальными в комнате, выдавил из себя улыбку, когда я вышла, завернутая в гигантский халат. Кроме Даппера.

– О, отлично, – фыркнул он, – Просто будь как дома. Могу я принести тебе тапочки?

Я видела, как Зои и Спенс тряслись, сдерживая смех, и мне пришлось отвести взгляд.

– Прости, Даппер. Ты действительно был добр. Стеф стирает мой топик, пока мы просто разговариваем. Я думаю, он успеет высохнуть. Это не займет много времени.