Текст книги "Соблазн (ЛП)"

Автор книги: Джессика Ширвингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Я посмотрела на Феникса. Думаю, когда-то он любил меня.

Это все, к чему могла привести его любовь? Из-за того, что я не могла ответить ему взаимностью?

Он сосредоточился на сражении, пытаясь казаться расслабленным, будто все шло по плану. Но я видела, как он то и дело теребит манжеты рубашки. Феникс делал так, когда волновался. Его глаза метнулись ко мне, и в этот момент я увидела сожаление.

– Знаешь, тебе не обязательно это делать, – прошептала я.

Он оглядел комнату и снова посмотрел на меня. Намек на тревогу пробился сквозь его внешнее спокойствие. Сражение заняло больше времени, чем он планировал. И тут произошло нечто странное. Он передал мне свои эмоции. На мгновение я смогла почувствовала то, что было у него внутри. Мой крик наполнил комнату. На краткий миг мы разделили неотвратимость его ужасного выбора, его месть, но больше всего – потерянную дружбу и любовь.

А дальше все случилось очень быстро.

Я увидела Магду позади него, она решительно рванула от изгнанника, которого только что вернула, с кинжалом в руке. Феникс не отвернулся от меня, но его глаза расширились, будто он инстинктивно чувствовал опасность.

Раны внутри меня начали затягиваться.

Я ахнула, увидев, как она подпрыгнула в воздухе и направила кинжал в сердце Феникса. Слева что-то мелькнуло и сбило удар Магды.

Линкольн.

Он прыгнул перед ней, поймав в плечо ее кинжал. А затем тяжело упал на землю.

Нет!

С другой стороны комнаты послышались крики. Сначала был взрыв радужного тумана, после которого комнату заполнил белый свет.

– Вон отсюда! – закричал Феникс. Оставшиеся в живых изгнанники исчезли с невероятной скоростью, и он последовал за ними.

Линкольн подполз ко мне.

– Вайолет, Вайолет.

Он упал рядом со мной, кинжал Магды застрял в его правом плече. Он вытащил его и уронил, съежившись от боли. Его кровь сочилась в алую лужу подо мной.

Теперь, когда Феникс ушел, я уже исцелялась. На самом деле, я начала исцеляться еще раньше. Линкольн приподнялся на локте и склонился надо мной. Я видела, что ему больно, но знала, что с ним все будет в порядке. Он приподнял мой топ, чтобы посмотреть на заключительную стадию заживления раны. Тихий вздох облегчения сорвался с его губ. Когда мы увидели друг друга, мы оба выдохнули.

– Слава Богу, – сказал он, положив на меня руку, которую я крепко сжала. Не стала говорить ему, что, несмотря на все оклики, Бога нет с нами в этой комнате.

Я заставила себя сесть. И тут до меня начало доходить, что что-то произошло.

Линкольн был рядом со мной, Магда стояла рядом – в шоке. Зои и Сальваторе склонились над чем-то… над кем-то. В другом углу комнаты Гриффин едва удерживал Найлу, в то время как Азим опустился на колени…

О нет!

Он склонился над Редьярдом. Болезненный прилив чувств и вопль Найлы в тот момент не оставили никаких сомнений.

В этом крике было слышно, как умирала ее душа. Потому что все, чем она была, покинуло этот мир с тем, с кем она была связана навеки.

Одна душа отражает другую… Что делать одной, если ей нечего больше отражать?

За ее криком последовала тишина. Она рухнула на землю – ничего, кроме живой плоти, которую удерживали только руки Гриффина. Мои глаза, полные слез, нашли глаза Линкольна. В них была та же скорбь и глубокое горе.

Я опустилась на колени и положила руки на плечо Линкольна.

Сосредоточься на том, что ты можешь сделать, Ви.

Я залечила его раны. Линкольн быстро пришел в себя и бросился на колени рядом с Азимом. А я, ослабевшая от потери крови, поползла на четвереньках туда, где стояли на коленях Зои и Сальваторе.

Кровь почти полностью покрыла мое тело. К тому времени, как я добралась до Спенса, пыль пустыни покрыла мои руки и ноги, а запястье сильно пульсировало там, где рана, уже не кровоточащая, была еще свежей.

– Господи, – сказала Зои, освобождая мне место. – Как, черт возьми, ты еще жива?

Это был хороший вопрос. Но я проигнорировала его.

Спенс был без сознания и истекал кровью.

– Что случилось? – Мои руки дрожали, когда я нависала над ним, боясь прикоснуться и сделать еще хуже.

– Слишком много злобных врагов, – сказал Сальваторе. – Он сражался как гладиатор. Но Редьярд атаковал Грессила, и Найла упала. Это было уже слишком.

Зои потрясенно покачала головой.

– Мы не смогли до него добраться. Я видела, как его швырнули к стене. Они толпились, чтобы прикончить его. Азим успел разделаться с одним, потом Феникс всех отозвал. Думаю, он получил то, что хотел.

Спенс едва дышал. Магда подошла и присела рядом с ним. Она молча провела рукой по его волосам, но Сальваторе схватил ее за руку.

Она повернулась, чтобы посмотреть на него, но он удержал ее взгляд и ее руку.

– Мне нужно осмотреть рану, – сказала Магда.

Сальваторе взглянул на меня. Я не знала, о чем он спрашивает.

– Дай ей посмотреть, Сэл, – спокойно сказала Зои. Это был первый раз, когда я услышала, как она назвала его Сэл. Он кивнул и убрал руку.

Магда осмотрела затылок Спенса, потом проверила его пульс.

Она посмотрела на меня, а потом на Линкольна.

– Как он? – сказал он мне.

Я пожала плечами.

– Он умирает, – тихо сказала Магда. – У него пробито легкое и тяжелое ранение головы. Предполагаю, что у него внутренние кровотечение. Мы не сможем вынести его отсюда.

Это была моя вина. Я позволила ему прийти, прятала его в моей комнате. Он даже не было бы здесь, если бы я не отказалась пойти в Академию.

Зои плакала.

Я придвинулась ближе к Спенсу, затем инстинктивно положила руки ему на лицо. Во всей этой силе должно быть что-то хорошее. Я должна была уметь не только убивать.

– Не ты. Не сегодня, – сказала я нам обоим.

Я закрыла глаза и проигнорировала того, кто пытался меня оттащить. Я была очень решительной и не сдвинулась с места. Я сосредоточилась на Спенсе. На моем друге, который помогал мне, не имя никаких скрытых мотивов. Моя сила погрузилась в него и навязывала ему свою волю.

– Живи, Спенс, – прошептала я. Мое левое запястье покалывало от силы, а правое горело от боли, но я продолжала вливать в него свою энергию.

Мало-помалу сила просачивалась сквозь мои руки в его раны. Началось исцеление.

Это не было похоже на исцеление Линкольна, это было не так просто и приятно. Я заставляла течь свою энергию и требовала от себя большего. Спенс застонал.

Кто-то сказал:

– Работает.

Я толкнула сильнее. У меня было такое чувство, будто мои руки были у него в голове, и я их сдвинула. Глаза Спенса распахнулись. Они были налитые кровью и, казалось, лопнут под давлением. Он кричал, и кричал… и кричал.

– Держись, – сказала я нам обоим. Он схватил меня за руки, сжимая их. Я почувствовала, как мои пальцы, может три или четыре, хрустнули и сломались. Линкольн в мгновение ока оказался сверху Спенса, удерживая его, пока он кричал, в то время как я продолжала исцеление.

В конце концов, крики прекратились. Он все еще был ранен, но рана на голове закрылась. С внутренними повреждениями он уже мог справиться. Я начала его опускаться, и Линкольн спрыгнул со Спенса как раз вовремя, чтобы подхватить меня. Он обнял меня, исцеляя переломы. Я почувствовала его губы на своей макушке.

Все закончилось.

– Спасибо, Эден, – сказал Спенс, когда Зои помогла ему сесть. – Я твой должник.

Я слегка улыбнулась, радуясь, что он жив, но слишком хорошо понимая, что на другой стороне комнаты была проблема, которую я не могла решить.

– Линкольн, – сказала Магда, подходя к нам. – Ты в порядке?

– О чем ты думала, Магда? – он сорвался. – Все знали, что Феникс запретная зона… если ты убьешь его, ты убьешь Вайолет!

– Я… он уже убил ее. Она была почти мертва, Линк. Все произошло так быстро. Я… я думала, это единственный выход. Я думала, что, если я убью его, они все уйдут, и мы сможем попытаться спасти ее. – Слезы брызнули у нее из глаз.

Прежде чем Линкольн успел ответить, Азим встал, и воцарилась мертвая тишина.

Держа Редьярда в своих больших руках, он пошел назад через пещеры. Гриффин последовал за ним, баюкая Найлу, которая была жива и в то же время мертва. Я с трудом сглотнула.

Зои и Сальваторе помогали Спенсу, которого все еще немного трясло.

– Что случилось со Священными Писаниями? – спросил Спенс, будто кому-то из нас было не все равно.

– Джуд взял одно в самом начале, – сказал Линкольн. – Это было последнее, что я видел.

– Феникс схватил другое, когда уходил, – сказала Зои.

– Отлично. Все было напрасно. – Сказала я, когда мы последовали за Азимом, как кровавая похоронная процессия. Мы не тронули шкатулку посреди комнаты. Никто не хотел брать прикасаться к ней, учитывая цену, которую заплатили. Мне было просто все равно.

– Не для Феникса. Он получил то, за чем пришел. – Сказал Спенс.

– Не все, за чем он приходил, – сказал Линкольн, глядя на меня.

Глава 32

«Всегда было так, что любовь не знает своей глубины до самого часа разлуки.»

Халиль Джебран

Я сидела в одной из военных машин, которую загнали в тот же самолете, на котором мы прилетели. Спенс сидел рядом со мной на водительском сиденье, Зои и Сальваторе – сзади. Зои плакала, пока не заснула.

На борту было несколько солдат, но они не обращали на нас внимания и не даже не заставили занять отведенные нам места. Видимо, понимали, что у нас были потери.

Линкольн и Магда расхаживали вокруг самолета. Никто из нас не хотел спускаться в заднюю часть, где в военном гробу лежало тело Редьярда.

А подниматься наверх – не вариант.

От долгого молчания становилось только хуже. Даже шум двигателя не прорезал его. Думаю, мы все надеялись услышать ее крик или что-то в этом роде, но не было ни звука.

Гриффин был там с ней уже несколько часов, но Найла впала в ступор. Полностью и целиком сломленная.

Линкольн даже смотреть на меня не мог. Как и я на него.

Все, что случилось после сражения, было как в тумане. Спустившись с горы, Азим вызвал подкрепление. Четверо из его Грегори были тяжело ранены, но, как ни странно, все были еще живы. Прибыла специальная бригада, которая занялась последствиями битвы, чтобы утром туристы ничего не заметили.

Мои глаза снова защипало от слез. Я сморгнула их и посмотрела на свои окровавленные пальцы с грязными ногтями. Они еще болели там, где их сдавил Спенс. Я надавила сильнее и сосредоточилась на физической боли.

Спенс задумчиво смотрел в лобовое стекло. Смерть, как правило, делала человека тихим.

Мы увидели, как кто-то спускается по лестнице, и все немного приподнялись посмотреть. Линкольн подошел к Гриффину. Я заметила, что Магда не присоединилась к нему. Она погрузилась в раздумья. Возможно, это было горе… она знала Найлу и Редьярда так же давно, как Гриффина.

Увидев лицо Гриффина, мы все обмякли. Он выглядел… как человек, который знает, что надежды нет. Он посмотрел на нас, сидящих в дурацком грузовике. Бесполезных.

Спенс и Сальваторе вышли, им нужно было что-то сделать. Я осталась на месте. Я не могла… это было эгоистично. Ужасно эгоистично, но я не могла стоять рядом с Линкольном и слушать, что скажет Гриффин. Черт, я все это и так поняла еще в пещере.

– Ее душа разбита. Она жива, – он покачал головой и тихонько всхлипнул.

– Заперта в себе самой… я не могу до нее дотянуться. И никто никогда не сможет.

Я посмотрела в окно в противоположном направлении. Я не могла туда смотреть и жалела, что слышу.

Не плачь. Не плачь. Дыши. Сконцентрируйся. Дыши. Раз, два, три. Помни, как это происходит, помни, что ты можешь это сделать. Когда все разваливается на части, когда все задушено и отнято у тебя, и ничего не осталось, ни малейшего проблеска… Я провела руками по лицу, откинула назад волосы и проглотила ком в горле.

Помни правила. Не отступай. Не беги. Не уходи. А теперь запомни новое правило… не грезь глупыми снами.

В какой-то момент Спенс и Сальваторе вернулись в грузовик. Линкольн поднялся наверх, чтобы помочь Гриффину. Я думаю, в конце концов, он решил быть наверху в аду Найлы, чем внизу со мной.

Магда держалась от нас подальше, что не могло не радовать. Молчание тянулось и тянулось.

Кто-то передал мне бутылку воды. Я обнимала ее, пока усталость не взяла верх над онемением, и я не заснула.

***

Кисть скользнула по холсту. Цвет, струящийся и изменяющийся без всяких усилий с моей стороны.

Я заставила себя остановиться. Из картины передо мной потекли серые слезы.

Я бросила кисть и посмотрела в окно, где был он. Он был таким же – высоким, красивым, с чересчур массивной челюстью. И равнодушным. Меня больше интересовал внешний мир, чем мой сон, так что, думаю, это означало, что территория принадлежала мне.

– Ты мой ангел-родитель? – спросила я.

Он кивнул.

– Кто ты? – настаивала я.

Он велел мне называть его Лохмет – воин, но я знала, что это не настоящее его имя.

– Это не важно.

– Ты один из Единственных?

– Да.

Его ответ сбил меня с толку. Я не ожидала ничего столь прямого.

– Ты можешь сказать мне, кто ты?

– Сначала, ты должна узнать, кто ты… и ты должна увидеть то, что перед тобой.

Он наблюдал за чем-то через окно, и было сюрреалистично видеть, что то, на что он смотрел, не было истинным видом из моей городской квартиры. Хотя шел дождь, как обычно в моих снах, он смотрел на открытое поле с высоким лесом вдалеке. Возможно, это был не только мой сон.

– Это из-за Джуда? Ты его знал?

– Какое-то время он был моим лучшим другом.

– Почему он был изгнан?

– Для баланса. Иногда то, что от нас требуется, находится за пределами нашего понимания, и даже когда мы выполнили свою судьбу… бывает трудно признать, если мы сделали это с чистой совестью.

– Не понимаю.

Он вздохнул, впервые проявив эмоции. Это была печаль и своего рода принятие.

– Человечество требует простоты. В каждой истории злодей апеллирует к самому основному человеческому чувству – недоверию. Вас всегда нужно было направлять. Чтобы достичь этого, мы должны были обеспечить поражение одних, и триумф других – вопреки всему.

– Почему? – спросила я, все еще пытаясь понять, к чему он клонит.

– Потому что единственная человеческая эмоция, кроме недоверия – потребность в победе.

– Ты посылал мне другие сны, не так ли? Они были о Джуде, не так ли? – спросила я, вспоминая о снах, которые не могла вспомнить.

– В некотором смысле.

– Он застрял здесь? – настаивала я, чувствуя, как внутри у меня все переворачивается.

– Он ждет. Берегись, Вайолет, последней неприятности.

У меня даже не было саркастического ответа. В основном потому, что я знала, что он говорит правду. Я снова взглянул на холст… теперь он был полностью серым, а потом посмотрела в окно.

Он исчез. Несмотря на мои вопросы без ответа, я почувствовала облегчение.

Отойдя в угол мастерской и наслаждаясь одиночеством. я рухнула на пол и позволила себе расплакаться. И плакать. И плакать.

Я проснулась от толчка, когда самолет коснулся земли. Мои глаза мгновенно открылись и встретились с глазами Линкольна. Он сидел на одном из посадочных мест сбоку, наблюдая за мной.

Я быстро вытерла глаза, чтобы прервать контакт. Они были мокрые. Я проклинала себя.

Когда я оглянулась, Линкольн уже ушел.

Спенс и Сальваторе потянулись, вылезая из грузовика. Группа солдат вышла из кабины и склонила головы, проходя мимо нас. Они направились прямо к гробу и почтительно встали перед ним.

– Мы должны уйти, – сказала я Зои, не потрудившись спросить, как она. На этот вопрос был только один ответ.

Она схватила рюкзак и пинком распахнула дверь.

– Ты что-нибудь чувствуешь?

Я сосредоточилась.

– Нет.

Она пожала плечами, пытаясь скрыть облегчение.

– Жаль.

Я выдавила из себя улыбку, и она улыбнулась в ответ.

Когда мы спускались по трапу из задней части самолета, нас ждали два Грегори. Зои, Сальваторе и Спенс подошли и заговорили с ними. Я держалась позади, пока Спенс не позвал меня присоединиться к ним. Они прибыли из Нью-Йоркской Академии, чтобы забрать Редьярд обратно.

И Найлу.

Меня затошнило, когда я увидела, как солдаты катят по пандусу бледный деревянный гроб Редьярда. Они поставили его на чертову тележку. Я почувствовала себя еще хуже, когда увидела Гриффина, несущего Найлу.

Редьярду повезло больше.

Грегори – я забыла их имена, хотя они представились и, кажется, я даже пожала им руки – ждал частный самолет. Гриффин не отдавал Найлу. Он настоял на том, чтобы внести ее в салон и устроить.

Грегори сказал Зои, Сальваторе и Спенсу, что через два дня они вернутся, чтобы забрать вещи Найлы и Редьярда. Все только кивнули.

Линкольн пошел провожать на такси Гриффина, который был в ужасном состоянии после передачи Найлы. Магда пошла с ними. Мы сели в другое такси. Феникса не было в аэропорту. Никого из них.

– Думаю, нам следует устроить мемориал, – сказала Зои.

Я кивнула. Это была хорошая идея. Редьярда следовало помнить.

– Он ни о чем не жалел. Я имею в виду Редьярда, – сказала Зои. – Я помню, как однажды на одном из занятий он сказал, что он хотел бы умереть в бою.

Я не могла не задаться вопросом, согласился бы он сейчас. Учитывая состояние, в котором он покинул Найлу.

– Он также говорил, «мы сражаемся в битвах, для которых предназначены. Иногда мы выигрываем, иногда проигрываем. И когда мы умрем, другие будут сражаться от нашего имени, потому что только одно несомненно для Грегори… мы должны сражаться», – сказал Спенс, подражая Редьярду.

– Он был прав, – сказала я.

Зои звякнула ключами.

– Линкольн дал мне ключи. Они пока побудут с Гриффином. Ему нужно принять душ и проведать местного Грегори. Линкольн сказал, что мы можем войти.

Спенс назвал адрес водителю, тот кивнул и поехал дальше. Я проигнорировала тот факт, что Линкольн ушел, не сказав ни слова, и что он не передал мне эту информацию, как сделал бы когда-то. Это было раньше.

Я выудила свой мобильный телефон, но он был давно мертв.

– Эй, Сальваторе, ты давно говорил со Стеф?

Сальваторе кивнул.

– Я позвонил ей перед посадкой в самолет. Она волновалась за тебя. Безумная… сказала, чтобы я не спускал с тебя глаз. Она ждет в доме мистера Линкольна.

– Спасибо, – сказала я, внезапно обрадовавшись, что Линкольн и Гриффин не доберутся туда первыми. У меня было чувство, что Стеф воспользовалась бы запасным ключом, чтобы войти.

Я была права. Как только мы вставили ключ в замок, Стеф открыла дверь изнутри.

Она протиснулась мимо всех, включая Сальваторе, и схватила меня. Ее стройная фигура обняла меня так крепко, что я испугалась, что действительно позволю себе это почувствовать. Но онемение не оставляло меня. Защищало меня.

– Слава Богу, с тобой все в порядке, – сказала Стеф.

Как я могла объяснить, что это не так?

– Сэл рассказал мне, что случилось, насчет Редьярда, – она посмотрела вниз, – и Найлы, – тихо добавила она.

– Думаю, мне нужно принять душ, – сказала я, осторожно высвобождаясь из рук Стеф. Если кто и мог сломить меня сейчас, так это она. Я достала из кармана мобильник и, проходя мимо, положила его на зарядное устройство Линкольна. Меня даже задело, что у нас одинаковые телефоны.

– Ви, я… я не могу поверить, что должна сделать это с тобой, – сказала Стеф, когда последовала за мной и глубоко вздохнула. – Я имею в виду, я хочу, чтобы ты немного пришла в себя. Я не хочу быть частью проблемы, но… я нашла кое-что и думаю, ты должна это увидеть.

Я просто кивнула и последовала за ней по коридору в комнату для гостей. Спенс двинулся за нами, но Стеф бросила на него взгляд, и он вернулся в гостиную.

– Ты была занята, – сказала я, оглядывая беспорядок, царивший в комнате Линкольна. Повсюду стояли открытые коробки и груды бумаг, сложенных в хронологическом, алфавитном, числовом порядке или еще в чем-то невероятно умном, что было бы выше моего понимания, но совершенно нормальным для Стеф. И тут я поняла кое-что еще.

– Стеф, Линкольн никогда не заходит в эту комнату. Он сойдет с ума.

– Вайолет, дорогая. – Она положила руку мне на плечо. – Я знаю, что ты побывала в аду и вернулась. Да. Я действительно понимаю, и я даже не знаю, как ты держишь себя в руках, но прямо сейчас мне нужно, чтобы ты посмотрела на несколько листков бумаги и следила за тем, что я собираюсь тебе сказать.

– Что бы это ни было, это не может подождать?

– Вот в чем дело, милая…

Я подняла голову.

Стеф покачала головой.

Отлично.

Я села на пол, Стеф села рядом. Она взяла первый листок бумаги, на котором были банковские счета… переводы из компании матери Линкольна, крупные суммы, поступающие на какой-то счет. Затем она показала мне то же самое и листок бумаги, на котором был указан банковский счет, куда были переведены деньги.

– Ты следишь? – спросила Стеф, наблюдая за мной и напоминая, что все это имеет какое-то значение.

– Большие денежные переводы от ее компании на этот счет, и я так понимаю, что этот счет каким-то образом связан с Нахилиусом, верно?

– Верно, – сказала она, перебирая бумаги в следующей стопке.

– Стеф, – начала жаловаться я, но она сунула мне под нос еще один лист бумаги и указала на строчку внизу. Это был еще один переводной лист. У этого были средства, почти такие же большие, переходящие с фиктивного счета Нахилиуса на другой.

Мои глаза расширились, когда я посмотрела на листок бумаги.

– Ты знаешь, кому принадлежит этот счет? – спросила я, начиная понимать.

Стеф вытащила из кармана листок бумаги.

– Мне пришлось взломать компьютерные файлы главного сервера банка, и очень скоро я могу отправиться в длительный отпуск в тюрьму, но…

– Ты знаешь, на кого работал Нахилиус?

Доверься Стеф, она копнет глубже, чем кто-либо осмеливался предположить.

– И я хочу, чтобы ты пообещала мне, что после того, как посмотришь на это, что бы ни случилось, что бы ты ни хотела сделать, ты должна поклясться, что не покинешь эту комнату, пока я не разрешу.

– Стеф, перестань валять дурака, – огрызнулась я.

– Обещай.

– Я не обещаю всего, дай мне эту чертову бумагу, или я встану и заберу ее у тебя.

Стеф уставилась на меня, я – на нее, и мне стало интересно, есть ли во мне это. Она не сдвинулась с места.

– Стеф! – вскрикнула я.

– Я люблю тебя, Вайолет, так что нет. Пока не пообещаешь. – Она держалась крепко, но я видела, как она съежилась, крепко сжимая бумагу. Она боялась меня.

Я отпрянула.

– Боже мой, Стеф, прости. Я… все так запутано.

– Понимаю. Не думай, что я не понимаю, Ви. Я знаю, что в тот момент, когда Найла потеряла Редьярда, ты потеряла… прости. И я чувствую себя коровой, вынужденной сделать это с тобой, но я знаю, если ты пообещаешь мне, ты сделаешь это! И я знаю, что ты не можешь посмотреть на этот лист бумаги, пока не пообещаешь мне.

Я запрокинула голову и уставилась в потолок.

– Ладно. Обещаю. – Я встала, и Стеф развернула листок.

– У меня есть новое имя для списка великих предателей Мистера Берка, – сказала Стеф, когда я прочитала слова, которые заставили так много вещей встать на свои места.

Я смяла бумагу в руке и с силой бросила ее.

– Я собираюсь… – но Стеф оборвала меня.

– Нет, пока я не разрешу тебе выйти из комнаты, – сказала она, скрестив руки на груди.

Глава 33

«Предположим, вы пробиваетесь к добру и

обнаруживаете, что оно тоже ужасно.»

К. С. Льюис

Стеф оставила меня в покое на первые полчаса. Я сидела на полу, уставившись на листок бумаги, пытаясь сложить все кусочки вместе. Стеф сложила остальные бумаги обратно в коробки, оставив несколько ключевых в небольшой стопке. В конце концов, она села рядом со мной и помогла мне попытаться заполнить пробелы. Время от времени я вскакивала на ноги и разъяренно бросалась к двери. Каждый раз Стеф вытаскивала карточку «ты поклялась», и я падала обратно на пол.

После того, как мы прошли примерно столько, сколько я могла выдержать, я застонала.

– Линкольн скоро вернется. Может, нам стоит сходить куда-нибудь?

Стеф только что вернулась к последней коробке, передав мне свой ноутбук.

– Почему бы тебе сначала не прочитать мои записи по химии? Тебе нужно догнать пару уроков.

Мне хотелось швырнуть компьютер об стену. Мне было плевать на химию.

Но Стеф не собиралась сдаваться, поэтому я открыла файл и уставилась в экран. Я открыла не те конспекты и вытащила то, что было на прошлой неделе.

Постепенно, по мере того как я читала нашу классную работу о драгоценных камнях и их характеристиках, мое любопытство росло.

– Ты подключена к сети? – спросила я.

– Ага, – сказала Стеф, перетаскивая тяжелую коробку на несколько уже сложенных.

Я быстро нашла то, что искала.

Они повсюду оставляли улики.

Я вздохнула с безумным разочарованием и почувствовала себя марионеткой.

– Чертовы Ангелы. – Я откинула голову на стену, глядя в потолок. – Зачем ты играешь во все эти игры? Почему не мог просто сказать мне? – Я могла бы сделать что-нибудь другое, спасти Руди.

– Ви, есть ли шанс, что ты сможешь распутать все это без прямой связи? – сказала Стеф, уперев руки в бока.

Так я и сделала.

Я слышала, как хлопнула входная дверь. Прибыли Линкольн, Магда и Гриффин. Стеф заперла меня в комнате для гостей почти на два часа. Меня удивило, что никто не вошел. Они, вероятно, давали мне пространство… или себе.

Я встала.

– Стеф, я в порядке. Нам нужно выйти, иначе Линкольн приедет сюда и увидит, что ты перерыла все мамины вещи.

На ее лице промелькнула паника, но она не отступила.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Я сделала глубокий вдох. Мне нужно было быть в порядке прямо сейчас.

– Да.

Стеф встала и открыла дверь.

– Ладно, может, тебе стоит пойти принять душ? Я принесла тебе смену одежды. Я не знала, есть ли у тебя что-нибудь. Все в ванной комнате.

– Спасибо, Стеф, – сказала я, быстро обнимая ее.

– Все в порядке… я все равно оставалась у тебя на ночь.

– Я не имела в виду одежду.

– Знаю, – сказала она с улыбкой, когда мы вышли из комнаты.

Стеф быстро закрыла за нами дверь. Я метнулась через холл и остановилась в дверях ванной. Я слышала, как все разговаривают, но пока не могла встретиться с ними лицом к лицу, мне нужно было несколько минут побыть одной.

Спенс был в магазине на углу, а Зои ставила на стол круглые стаканы с апельсиновым соком. Гриффин говорил по телефону. Я услышала, как кто-то пошел в мою сторону, поэтому быстро закрыла дверь ванной и включила душ. Потом я услышала, как закрылась еще одна дверь. Спальня Линкольна.

Я разделась, залезла под душ и не могла даже стоять. Я просто сидела в углу, прислонившись к плиткам, пока вода смывала засохшую кровь и грязь, которые оставались скрытыми под одеждой. Я прислонилась головой к стене, зная, что комната Линкольна находится по другую сторону.

Я прислушалась к стуку.

Выдвижные ящики открывались и захлопывались. Дверь его шкафа… я слышала, как она хлопала. Я не знала, как она держится на петлях. Затем я услышала глухой удар рядом, а затем еще один, поменьше, почти на уровне моей головы. Это была тонкая стена.

Я представил себе Линкольна по ту сторону стены, сидящего в углу своей комнаты. Я положила руку на стену и позволила ей соскользнуть на мокрые плитки.

Всегда будет стена.

Тем не менее я все-таки выбралась из душа и переоделась в черные джинсы и красную футболку, которые оставила мне Стеф.

Я постучала в его дверь и открыла ее. Мое сердце сжалось. Он сидел на полу, именно там, где я его себе и представляла. Он даже не потрудился встать.

Я села напротив него на край кровати и посмотрела на свои ноги.

– Как Грифф? – спросила я хрипло.

– Ты же знаешь Гриффа. Винит себя.

Я кивнула.

– Ты была великолепна. Как ты исцелила Спенса. Ты… ты потрясающая, – сказал он, останавливаясь, чтобы сказать что-то еще.

– Ты тоже. Я видела, как ты уложил по крайней мере троих, а потом… кстати, спасибо. Я не… не думаю, что когда-либо говорила это. – Во всей этой суматохе я даже не поблагодарила его за спасение моей жизни.

– Я так бесполезен для тебя, когда Феникс причиняет тебе боль. – Он уронил голову на руки. – Я не могу помочь, не могу остановить это, и это убивает меня. Мысль о том, что тебе больно, что тебе так больно… я сделаю все, что угодно для тебя.

– Знаю.

– Мы родственные души, Ви. Я знаю, у тебя были сомнения, но я уверен в этом, – сказал он, на мгновение взглянув на меня.

– Знаю, – прошептала я.

– Неудивительно, что Редьярд и Найла хотели, чтобы мы все знали. – Он ударил кулаком по стене. – Я никогда не смогу так поступить с тобой. Риск оставить тебя в таком состоянии.

– Понимаю. Я тоже. – И, хотя пропустить сердце через измельчитель было бы не так больно, это было правдой. Я не могла вверить Линкольна будущему, как у Найлы, зная, что Феникс имеет физическую власть надо мной, что означает, что он может убить меня в любое время. Я ни за что не рискну связать свою душу с душой Линкольна, а потом украсть ее, когда умру.

Он встал и сел рядом со мной. Все мое тело болело, страстно желая протянуть руку и коснуться его.

– Не знаю, как это сделать, но я знаю, что пути нет.

– Мы просто продолжаем бороться. Как говорит Редьярд… – сказала я, впуская онемение, желая, чтобы оно окружило меня.

– Да, – согласился он, печально кивая. Его рука инстинктивно потянулась ко мне, но он остановил ее и встал, направляясь к двери.

– Мне нужно проверить всех.

– Подожди. Линк, я должна тебе кое-что сказать, – сказала я, тоже вставая, собираясь с духом.

Но он уже высунул голову за дверь, и мы оба услышали громкие голоса.

– Что-то происходит, – сказал он.

Что нового?

Я вышла вслед за ним из комнаты и пошла по коридору.

– Что случилось? – спросил Линкольн Спенса, когда мы вошли в гостиную.

– Если б я знал. Зои и Сальваторе разговаривали в углу, а потом, внезапно, Сальваторе просто потерял самообладание. Думаю, он расстроен проблемами в общении.

– О, – сказал Линкольн, будто это не имело значения.

Но теперь я знала все и смотрела, как Сальваторе, Зои и Стеф торопливо перешептываются. У меня было такое чувство. Все плохо.

Я посмотрела на Гриффина. Магда говорила с таким видом, будто собиралась уходить. Должно быть, Стеф сказала что-то, что Сальваторе не понравилось, потому что он покачал головой, все больше и больше расстраиваясь из-за того, что Зои выглядела смущенной.

– Что там происходит? – спросил Гриффин, отвлекшись от разговора.

Сальваторе шагнул вперед.

– Я сожалею об этих неприятностях, мистер Гриффин. Я пытаюсь дать объяснение. Я должен рассказать то, что знаю.

Гриффин кивнул, видя огорчение Сальваторе.

– Стефани, ты не могла бы переводить Сальваторе? – спросил Гриффин.

Стеф обеспокоенно посмотрела на меня. Я покорно пожала плечами. Линкольн заметил это и вопросительно посмотрел на меня.

– Думаю, ты скоро узнаешь, – пробормотала я.

Неужели все должно было случиться именно так?

– Хорошо, – сказала Стеф.

Сальваторе заговорил со Стеф по-итальянски. Ничто из того, что он говорил, не шокировало ее. Я восприняла это как не хороший знак.

Когда он закончил, она нервно посмотрела на меня и облизнула губы.

Дерьмо.

– Ладно. Сальваторе, как вы все знаете, обладает силой распознавать ложь. В отличие от твоего дара, Гриффин… – она сглотнула.