Текст книги "Исландия эпохи викингов"
Автор книги: Джесси Байок
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]
Земли Хромого отходят Снорри Годи
Имущественные вопросы снова выходят на первый план, когда Торольву Хромому приходит в голову предложить Снорри Годи сделку. Как и сыновья Торбранда, Хромой, простой землевладелец, обращается к годи за помощью во взыскании платежа с нарушителя закона. Однако обстоятельства дела совершенно не похожи на те, в которых к Арнкелю обратился Ульвар. Мы видим, напротив, разительный контраст: Ульвар – вольноотпущенник, и его жизни угрожают; Торольв же – свободный человек, да еще силач, на которого в здравом уме никто не станет нападать. Торольв обращается к Снорри исключительно ради того, чтобы насолить Арнкелю. Хромого так заела зависть и злоба, что он готов заключить сделку с главным врагом собственного сына, человеком, с которым его ничто не связывает – ни родственные узы, ни деловые отношения. Этот эпизод изложен в саге необыкновенно подробно; нам наглядно показано, как хитроумный хёвдинг торгуется с решительным бондом и получает в обмен на свою помощь ценный участок земли.
Более всего Торольва возмущает тот факт, что Арнкель отказался уплатить ему возмещение за повешенных рабов, которые пытались сжечь Ульвара заживо. Согласно «Серому гусю» – две статьи, регулирующие право в подобных обстоятельствах, отличаются особой сложностью [168]168
«Серый гусь», т. 1, гл. 111 [1852 Ia:190–191], т. 2, гл. 379 [1879 II:395–397].
[Закрыть], – требования Торольва вполне законны: хозяин, чьих рабов убили, имеет право передать дело в суд. Здесь мы снова видим ситуацию, когда бонд, чьи законные права нарушены, вынужден обращаться за помощью к годи.
Торольв решает во что бы то ни стало отомстить сыну и поэтому, наплевав на собственную гордость, отправляется к Снорри Годи. Тот предлагает гостю угощение, но Хромой отказывается, мол, «у меня и своей еды хватает», и заявляет Снорри, что тот, как большой человек в их округе (дисл. héraðshǫfðingi), обязан помогать людям, в отношении которых совершена несправедливость. Сия попытка воззвать к чувству долга с треском проваливается – как только Снорри узнает, что Торольв намерен вести дело против родного сына, Арнкеля, он, не тратя времени даром, грубо осаживает злобного старикашку. Хромой, говорит Снорри, должен во всем быть с Арнкелем заодно, тем более что Арнкель – куда более достойный человек, чем Торольв, да к тому же они кровные родичи.
Позиции Хромого и Снорри прозрачны. Оба терпеть друг друга не могут, и Снорри, держа в руках все нити происходящего, не видит повода даже вести себя вежливо с отцом своего главного врага, не говоря уже о заключении сделки. Стало быть, коли Хромой хочет, чтобы Снорри употребил свое могущество в его интересах, ему следует воззвать к чему-нибудь еще помимо чувства долга. Торольв, конечно, и сам это понимает – и предлагает Снорри часть возмещения за рабов, причитающегося с Арнкеля, если тот возьмется вести дело. Но Снорри снова отказывается вмешиваться в раздоры между отцом и сыном.
Тут Торольв смекает, что если он хочет нанять Снорри своим представителем, то ему придется предложить врагу что-нибудь в самом деле существенное. А Торольв как раз владеет настоящим сокровищем – земельным участком в Лебедином фьорде под названием Вороний мыс, на котором растет очень ценный лес. Вот Хромой и обещает передать Снорри этот участок, ударив по рукам при свидетелях, как полагается по закону, если только Снорри согласится вести его дело. Исландские саги знамениты своими литотами, и здесь мы встречаем отличный пример: Снорри, как говорится в рассказе, подумал, что «лес весьма пригодится в хозяйстве», и согласился взяться за дело Торольва об убийстве рабов, а Хромой ударил с ним по рукам и передал ему лес.
Снорри вчиняет Арнкелю иск за убийство рабов и вызывает его на местный тинг на Торовом мысу следующей весной. Оба годи прибывают на тинг, а с ними – множество сторонников каждого. После официального объявления обвинения в суде Арнкель называет свидетелей и доказывает, что захватил рабов, когда те пытались сжечь хутор. Снорри на это отвечает, что Арнкель был бы в своем праве, кабы убил рабов на месте. «Серый гусь» здесь на стороне Снорри, он гласит, что человека можно убивать без возмещения, если тот застигнут непосредственно при совершении поджога. [169]169
«Серый гусь», т. 1, гл. 109 [1852 Ia:185].
[Закрыть]Снорри утверждает, что Арнкель, не убив их немедленно, а отведя на мыс и повесив лишь на следующий день, утратил право убивать без возмещения. Значит, говорит Снорри, Арнкель поступил не по закону и поэтому не может ссылаться на соответствующее его положение.
После завершения прений начинается договорной процесс, появляются люди, предлагающие уладить дело полюбовно. Выбирают двух братьев, у которых есть связи с обеими сторонами, и те заключают соглашение. Арнкелю присуждают небольшой штраф, он выплачивает его Снорри, а тот сразу же отдает кошель с серебром Хромому – плату за свои услуги в суде Снорри давно получил, лес уже полгода как его. Торольв вне себя от гнева: он столько труда вложил в то, чтобы столкнуть лбами Арнкеля и Снорри, а в результате конфликт решен миром за ничтожный штраф! Он говорит так: «Не ждал я, когда отдавал тебе свою землю, что ты поведешь дело столь трусливо, да к тому же я знаю наверняка, такое возмещение за моих рабов я мог запросто получить от собственного сына Арнкеля, предложи я ему решать дело самому, уж он не стал бы мне в этом отказывать». Видимо, Хромому не пришло в голову, что Снорри вовсе не собирался унижать Арнкеля в суде и получать за рабов крупную сумму: его единственной целью было просто выиграть тяжбу и тем самым, формально исполнив все взятые на себя обязательства, окончательно овладеть Вороньим мысом.
Однако на этом история не заканчивается, слишком ценная это оказывается вещь – лес на Вороньем мысу. Сага недвусмысленно дает понять: Арнкель считает, что Снорри приобрел права на Вороний мыс противозаконно, так как его отец Торольв «совершил обман наследников, передав лес Снорри Годи». Судя по всему, Арнкель прав: поскольку Торольв передал лес Снорри, не заручившись согласием сына, своего законного наследника, то его действия представляют собой обман наследников. Согласно «Серому гусю» [170]170
«Серый гусь», т. 1, гл. 127 [1852 Ia:247], т. 2, гл. 66 [1879 II:84].
[Закрыть], Арнкель, как наследник, имеет право нести в суд иск, требуя изъятия у завещателя, в данном случае Торольва, прав собственности на участок. Впрочем, Арнкелю незачем принимать подобные меры: с одной стороны, Торольв больше не владеет лесом, с другой – после смерти Торольва Арнкель все равно унаследует всю остальную его собственность. Поэтому Арнкель выжидает удобного момента и, когда таковой наступает, отправляется на Вороний мыс и убивает свободного человека по имени Хаук, тингового Снорри, когда тот грузит на коней нарубленные им в лесу дрова, чтобы отвезти их на Священную гору. Убив Хаука, Арнкель, во-первых, действием показывает, что, с его точки зрения, у Снорри нет никаких прав на Вороний мыс, во-вторых, де-факто устанавливает над лесом контроль.
Земля Эрлюга отходит Ульвару
Став опекуном Ульвара, Арнкель получил контроль над участком земли, который теоретически принадлежит сыновьям Торбранда. Эта сделка приносит Арнкелю и другие выгоды – ибо бездетен не только Ульвар, но и его брат Эрлюг. Когда Эрлюг умирает, Ульвар с помощью Арнкеля объявляет себя его наследником и забирает себе всю его собственность, включая и хутор Дворы Эрлюга. Поступая так, Арнкель и Ульвар снова обводят вокруг пальца сыновей Торбранда, которые рассчитывали, что унаследуют хутор после Эрлюга, – ибо тот, как и Ульвар, вольноотпущенник их отца.
Сами по себе хутора Ульвара и Эрлюга невелики, но вместе они составляют значительную часть пригодной к эксплуатации земли в Лебедином фьорде. Более того, участок Эрлюга граничит с участком сыновей Торбранда. Тем самым получается, что Арнкель, захватив контроль сначала над Ульваровой горой, а затем над Дворами Эрлюга, вплотную подошел к границам Дворов Кара. Если раньше сыновья Торбранда могли сомневаться в том, каковы намерения Арнкеля, то теперь планы соседа им ясны – он прямо угрожает их безопасности. Их разговор с Арнкелем на хуторе Эрлюга недвусмысленно показывает: они видят, к чему идет дело (здесь и до конца раздела – цитаты из главы 32 саги):
А как Эрлюг испустил дух, Ульвар послал за Арнкелем, тот не мешкая отправился на Дворы Эрлюга, и они с Ульваром захватили все добро, какое там было. А как про смерть Эрлюга прознали сыновья Торбранда, поехали они на Дворы Эрлюга и заявили свои права на все добро, какое там было, и объявили своим законным имуществом все, чем владел их вольноотпущенник, Ульвар же сказал, что по закону наследует за братом. Они спросили, чью сторону займет Арнкель. Арнкель сказал, что, если ему решать, так он никому не позволит грабить Ульвара, покуда их уговор в силе. Тогда поехали сыновья Торбранда прочь и прямиком к Священной горе и рассказывают все Снорри Годи.
Как мы уже отмечали, «Серый гусь» четко определяет, что за бездетным вольноотпущенником наследует его бывший хозяин, – в данной ситуации сыновьям Торбранда снова приходится бороться за свои права наследования. Насколько известно, древнеисландский закон не дает брату в такой ситуации никаких прав – а это значит, что Арнкель, претендуя на собственность Эрлюга, действует противоправно. Мы снова видим: хотя по закону наследниками Эрлюга являются сыновья Торбранда, и больше никто, Арнкель считает возможным на закон наплевать, ибо по предыдущему опыту точно знает – без помощи Снорри, своего годи, сыновья Торбранда не посмеют ничего предпринять.
Захватывая участок Эрлюга, Арнкель унижает Снорри. Он убежден, что Снорри отступит перед столь дерзко брошенным ему вызовом; именно это и происходит. На Священной горе сыновей Торбранда – названых братьев и тинговых Снорри Годи – ждет очередной отказ. Снорри ведет себя даже нагло и возлагает вину за случившееся на самих сыновей Торбранда: «Снорри же Годи сказал им, мол, и не подумаю тяжиться с Арнкелем по этому поводу, раз дела у вас с самого начала пошли так никудышно, что Арнкелю и его присным удалось первыми прибрать к рукам Эрлюгово добро». Сыновья Торбранда вынуждены признать, что раз Снорри помогать не хочет, то, выходит, Арнкель их снова объегорил. Как и в предыдущем случае с землей Ульвара, они предпочитают уступить, не смея предпринять самостоятельных активных действий. Однако, покидая Священную гору, сыновья говорят Снорри, что «недолго ему осталось верховодить в округе, коли он и дальше будет попустительствовать подобному». Снорри, конечно, не мог пропустить такое мимо ушей.
Конец Ульвара
Недолго было суждено Ульвару наслаждаться имуществом Эрлюга – а все старина Торольв Хромой, который не сидел сложа руки. Арнкель каждую осень устраивал у себя на хуторе пир, и, когда Ульвар ехал с пира домой, его убил подосланный Торольвом человек. Выполнив задание, убийца побежал обратно через поля – и надо же такому случиться, чтобы точно в это самое время Арнкель вышел из дому подышать свежим воздухом. Сообразив, что его усилия сохранить Ульвару жизнь пошли прахом, он немедленно посылает людей догнать и зарезать убийцу, а сам не мешкая отправляется на хутор к покойному – нельзя же не воспользоваться представившейся возможностью разбогатеть! Переступив порог Ульварова дома, Арнкель объявляет, что наследует все имущество, поскольку Ульвар был его иждивенец. [171]171
Арнкель ведет себя странно – зачем сразу посылать людей убивать человека, которого он лишь подозревает в убийстве? Почему не приказать прежде схватить его и допросить? В рассказе достаточно изменить лишь пару нюансов, чтобы в убийстве Ульвара оказался замешан сам Арнкель. Да и то – смерть Ульвара Арнкелю весьма на руку. Несколько же предложений в конце главы 37, прославляющих Арнкеля как доброго и благородного годи, вполне могут быть позднейшей интерполяцией.
[Закрыть]
Прослышав о смерти Ульвара, на его хутор отправляются и сыновья Торбранда – с той же целью, захватить имущество своего вольноотпущенника. На хуторе они, разумеется, застают Арнкеля с людьми. Арнкель отметает требования приехавших (дисл. tilkall) – у них нет юридического приоритета, и Арнкель может это доказать, назвав имена свидетелей, присутствовавших при заключении между Ульваром и Арнкелем договора о передаче наследства. Сага уделяет немало внимания юридическим тонкостям и в данном случае сообщает, что Арнкель «сказал, что уговор о вручении наследства вступил в законную силу, так как никто не пытался, насколько ему известно, оспорить его на тинге [172]172
Насколько можно судить, по закону имелся срок давности для исков о передаче прав наследования. Впрочем, соответствующие места «Серого гуся» (т. 1, гл. 127 [1852 Ia:249]) довольно туманны.
[Закрыть], а теперь сыновья Торбранда пусть даже и не думают посягать по суду на землю и имущество Ульвара, так как он, Арнкель, намерен защищать свое право на них, как если бы унаследовал их от собственного отца». Арнкель снова на коне – закон за него, а напасть на соседа сыновья Торбранда покамест не могут.
Поняв, что их снова надули, сыновья Торбранда покидают хутор покойного и направляются прямиком на Священную гору. Снорри, как и прежде, отказывается поддержать своих тинговых, однако обращает их внимание на то, что, хотя Арнкель в настоящее время и прибрал к рукам землю и имущество и по закону против него ничего не сделаешь, земля-то находится на одинаковом расстоянии от Дворов Кара и от Жилого двора, а это значит что в итоге она, по словам Снорри, «отойдет сильнейшему». Снорри добавляет, что «выпало вам на долю то же, что и многим другим, ведь нынче в округе верховодит один лишь Арнкель, и так будет продолжаться, покуда он жив, хотя кто знает, долго он проживет или коротко» (гл. 32 саги). Фактически Снорри подбивает своих тинговых переходить к насилию.
Карта 12. Последствия действий Арнкеля – ситуация с землевладением в Лебедином фьорде непосредственно перед его смертью
Квадратами обозначены участки, захваченные Арнкелем, кругами – участки Снорри Годи и сыновей Торбранда, его тинговых.
Предсказание Снорри о том, что земля отойдет сильнейшему, сбывается, ибо Арнкель в самом деле переходит все границы. Но прежде, чем пасть от рук Снорри и сыновей Торбранда, он подминает под себя практически весь Лебединый фьорд. После кончины Торольва Хромого Арнкель наследует его хутор Лощина (номер 4 на картах 11 и 12), резко сокращая этим свободу маневра для сыновей Торбранда. По сути дела, им некуда деваться. Теперь земля Арнкеля располагается с обеих сторон перевала, разделяющего Лощину и Ульварову гору (на нем же находится лужок, с которого начался конфликт Ульвара и Торольва). Во фьорде остался лишь один неподконтрольный Арнкелю участок – земля сыновей Торбранда (см. карту 12).
Решая, как им поступить, сыновья Торбранда не могли не принимать в расчет историю. Любой исландец хорошо знал, чем кончаются попытки бондов постоять за свои права без поддержки годи. Лучший пример такой попытки – судьба Гисли сына Кислого, героя одноименной саги (дисл. Gísla saga Súrssonar), известная сыновьям Торбранда не понаслышке, ведь Гисли – брат Тордис, матери их союзника Снорри Годи. Гисли умудряется ввязаться в ссору – по личным мотивам – с сестриным мужем Торгримом, который одновременно является его годи и ближайшим соседом. Гисли, не уступающий Торгриму физической силой, убивает его (Тордис в это время беременна; Снорри она родила уже после смерти его отца). С этого момента Гисли обречен – закон страны не в силах его защитить. Гисли убил не кого-нибудь, а собственного годи, устранив как раз того самого человека, к которому должен обращаться за юридической помощью. Мало этого – поступок Гисли показывает большим людям, что полагаться на него неразумно и что правильно вести себя в распре он не умеет. Вместо того чтобы взять себя в руки и холодно выжидать подходящего момента для мести, Гисли дает волю ярости. Его забота о чести чрезмерна [173]173
Чрезмерна в том смысле, что Гисли, как следует из его поступков, полагает, будто честь – вещь независимая от социального статуса. Его проблема – отказ мириться с исландской общественной реальностью, не отличающейся эгалитарностью, иначе говоря, нежелание знать свое место. Дело было так: братья Гисли и Торкель, сыновья Торбьёрна Кислого, простые бонды из Западных фьордов, выдают свою сестру Тордис замуж за знатного человека, годи Торгрима, сына знаменитого первопоселенца Торстейна Трескожора с Торова мыса. Торгрим переезжает в Западные фьорды, оставаясь годи. Сам Гисли женат на Ауд, сестре такого же простого бонда Вестейна. Четверо мужчин – Торгрим, братья Гисли и Торкель, и Вестейн – делаются самой заметной группой в округе и ведут себя нагло. Но люди говорят, мол, недолго продержится их дружба. Гисли на такие разговоры предлагает четверке заключить побратимство. Все соглашаются и проводят подробно описанный в саге ритуал, однако в последний момент, когда все должны пожать друг другу по очереди руки, годи Торгрим отказывается пожать руку Вестейну, заявляя: «И того хватит, что я заключу побратимство с Гисли и Торкелем, которые мне свойственники, а Вестейн мне ни кум ни сват». Почему Торгрим так поступает? Видимо, потому, что не считает себя Вестейну ровней. Во-первых, Торгрим – годи, а Вестейн – обычный бонд. Во-вторых, Торгрим с полным правом считает себя главным в этом союзе и полагает, что волен диктовать условия: в саге как бы мимоходом сказано, что годи Торгрим «сильно помогал братьям во всех делах», и эта на первый взгляд малопримечательная фраза на самом деле означает, что до союза с родом Торгрима братья были как все другие люди и их новоприобретенное влияние в округе – результат этого союза. Тот факт, что Вестейн – шурин Гисли – все же приходится Торгриму свойственником, годи не волнует: мало ли кто состоит в свойстве с его «младшим партнером» Гисли! Гисли же в ответ заявляет, «что не станет пожимать руку тому, кто не хочет пожимать руку Вестейну, моему свойственнику», подчеркивая своими словами, что рассматривает социальные связи между собой и Торгримом и собой и Вестейном как равные по статусу. В теории Гисли прав (Гисли женат на сестре Вестейна, а Торгрим – на сестре Гисли), в действительности же власть в руках у Торгрима. Цепь событий, приводящая Гисли к гибели – убийство Вестейна Торкелем (или кем-то по его просьбе) в отместку за любовную связь между Вестейном и его женой, ответное убийство Торгрима Гисли, – начинается с этой ссоры, когда Торгрим своим отказом указал Гисли на его подлинное место в социальной иерархии (брат же Гисли Торкель против роли младшего партнера ничего не имел – он и в Норвегии, до переезда в Исландию, вел себя подобным образом, приторговывая одновременно сестрой). См. главы 1–6 «Саги о Гисли». (Прим. перев.)
[Закрыть], и из-за этого он мстит слишком скоро. [174]174
Отсылка к речению Греттира из гл. 15 одноименной саги: «Только раб мстит сразу, а трус – никогда». (Прим. перев.)
[Закрыть]
Вскоре Гисли оказывается лицом к лицу с печальной действительностью – как бы ни был благороден его поступок, потенциальные союзники не выражают никакого желания защищать его или пытаться заключить от его имени мировую. Даже родные не думают его поддерживать. Сестра обращается в самого страшного врага Гисли, а брат не желает иметь с ним ничего общего. Гисли убил годи, с которым был связан узами свойства, и тем самым нанес чувствительный удар по социальному статусу своей семьи, лишил ее политического веса. Брат убитого, Бёрк, наследует за Торгримом годорд и немедленно приступает к планированию мести, действуя решительно, но расчетливо. В суде Гисли оказывается бессилен противостоять годи и его союзникам, и на альтинге его объявляют вне закона.
Конец Арнкеля
История о войне за землю в Лебедином фьорде хорошо иллюстрирует, какую выгоду может извлечь из подобных действий амбициозный лидер вроде Арнкеля, а равно с какими опасностями ему предстоит столкнуться и какие решения предстоит принять. Арнкель добивается своего, пользуясь неясностями в законе, и получает в собственность ценные земли, одновременно попирая права простых бондов. Но Арнкель заходит слишком далеко. Сыновей Торбранда, конечно, можно обвести вокруг пальца, но от этого они никуда не денутся из округи – и это опасность для Арнкеля. Снорри Годи это отлично понимает, а торопливостью он никогда не отличался. Он просто ждал нужного момента. Он прекрасно знал, что не может просто так выступить против Арнкеля, для этого ему требуются сверхнадежные союзники, готовые к решительным действиям. Заключить именно такой прочный союз удается на осеннем пиру, где Снорри сознательно позволяет собравшимся нанести ему публичное оскорбление – он-де слабак и не способен поддерживать своих тинговых. Тем самым Снорри развязывает себе руки – теперь у него нет иного выхода, кроме как подтвердить свой статус делом, и стороны немедленно вступают в переговоры, выгодные как для годи, так и для его бондов. Все получают то, что хотели, и Снорри соглашается наконец напасть на Арнкеля. В ответ на нанесенное оскорбление Снорри дарит Торлейву Кимби, предводителю сыновей Торбранда, топор и говорит, что топора с рукояткой подлиннее у него в хозяйстве нет, но, глядишь, и такой достанет до головы Арнкеля. Торлейв понимает долгожданный намек и отвечает: «Тут уж будь покоен, как соберешься отомстить за Хаука, своего тингового, так недолго придется ждать, пока я угощу твоим топором нашего приятеля Арнкеля».
Заручившись поддержкой годи, сыновья Торбранда представляют теперь для Арнкеля реальную опасность. Все происходит очень быстро – Снорри и сыновья Торбранда ждут лишь подходящего момента. Однажды вечером им доносят, что Арнкель отправился собирать сено на одном из свежеприобретенных лугов и с ним лишь пара домочадцев. Люди Арнкеля остались на Жилом дворе, и в такой ситуации напасть на него не составляет труда. Арнкель защищается как герой, но сыновья Торбранда под водительством Снорри его убивают.
Сага очень скупо описывает подробности последовавшего дела об убийстве, но ясно, что Снорри одержал в суде сокрушительную победу. Вне закона не объявили никого, и лишь Торлейва Кимби присудили к трехлетнему изгнанию из страны – поскольку он заявил, что Арнкель пал именно от его удара. С землями же, согласно последующему рассказу, вышло так: Жилой двор, хутор Арнкеля, лежит в запустении, а Дворы Эрлюга и Ульварова гора вернулись в собственность сыновей Торбранда.
При этом оказалось, что у Арнкеля, несмотря на все богатство и могущество, маловато друзей среди больших людей и годи. Он не сумел, как следует из текста саги, создать необходимую человеку его ранга сеть политических и семейных союзов, и после его гибели никто из серьезных деятелей не берется вести дело против убийц. В саге ничего не сказано прямо, но аудитория, вероятно, прекрасно понимала, что Снорри Годи – талантливый политик, чья слава и влияние отмечены и в других сагах, например в «Саге о Ньяле» и «Саге о людях из долины Лососьей реки», – не сидел сиднем, покорно снося оскорбления от конкурента, пока Арнкель вел себя как душе угодно. Напротив, он, не привлекая внимания, заключал союзы с другими годи, получая от них заверения, что, когда придет время, они не станут на сторону тех, кто поведет в суде тяжбу против него и его тинговых за убийство Арнкеля. [175]175
«Сага о людях с Оружейникова фьорда» дает нам возможность своими глазами взглянуть, как это выглядело, см. подробнее гл. 13 настоящей книги и Приложение 5. (Прим. перев.)
[Закрыть]
У Арнкеля нет наследников-мужчин, поэтому за дело приходится взяться женщинам. Однако у них нет возможности добиться справедливого решения. «Сага о людях с Песчаного берега» лаконично сообщает нам (гл. 38): «Не сказать, будто бы истцы сумели получить с ответчиков столько, сколько полагается по чести и совести за такого большого человека, как Арнкель, и, узнав об этом, лучшие люди в стране ввели тогда закон, чтобы никогда больше нельзя было женщине выступать в суде истцом в тяжбе об убийстве, а равно и мужу моложе шестнадцати зим, и с тех пор этот закон не нарушался». [176]176
С этими утверждениями сагового текста согласен и «Серый гусь», т. 1, гл. 94 [1852 Ia: 167–169], т. 2, гл. 297 [1879 II: 334–336].
[Закрыть]
Излагая историю Арнкеля, «Сага о людях с Песчаного берега» показывает нам в действии систему социального порядка, в которой амбициозного годи могут поставить на место простые люди, – при условии, что они хорошо знают, как защищать свои права. Для этого бондам нужно было не только разбираться в законах, но и знать свое место, четко играть свою роль и понимать, как поступать в какой ситуации – где соглашаться на компромисс, где прибегать к насилию. Простые хуторяне держали годи в узде благодаря внесудебным механизмам – но эти механизмы начинали работать лишь тогда, когда бондам удава лось прийти к консенсусу и единым фронтом выступить против чрезмерных притязаний зарвавшегося лидера. В «Саге о людях с Песчаного берега» показано, как бонды обеспечивают своему годи поддержку и как угрожают лишить его таковой в ситуации когда соглашение с годи перестает соответствовать их интересам.