Текст книги "Вуаль лжи"
Автор книги: Джери Уэстерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21
Криспин их и спрашивать ни о чем не стал. Вся троица выглядела крайне малоразговорчивой, а расшифровывать их угрюмое бормотание ему не хотелось.
Мужчины пересекли Лондон темными, извилистыми путями, и наконец вся компания вышла к заброшенной конюшне. Криспину предложили идти вперед, и он направился к строению, прислушиваясь к эху собственных шагов, отражавшихся от узкой мощеной улочки. По обеим сторонам высились ветхие домишки с камышовыми кровлями, растрепанными как волосы у потаскухи ранним утром. Один из итальянцев жестом велел Криспину зайти в конюшню.
Сердце стучало как бешеное, и кровь горячими толчками бежала по венам. А ведь с собой ничего, кроме кинжала… Рука так и тянулась к нему. Сколько животов успеет он вспороть, сколько ушей успеет отхватить? Но ведь их трое, и у каждого по мечу, не говоря уже о ножах. Остается надеяться, что ему не придется купаться в Темзе – потому что на этот раз они вряд ли допустят ту же ошибку.
В конюшне царил полумрак. Хотя строение давно забросили, здесь до сих пор пахло навозом и плесневелой соломой. Глаза Криспина понемногу привыкли к темноте, в которой обрисовалась закутанная в плащ фигура. Сквозь дырявую крышу едва просачивался дневной свет, не позволяя разглядеть лицо.
Незнакомец коснулся плеча Криспина, заставив его остановиться.
– Достаточно, синьор Гест.
Голос грубый, хриплый, как бы сорванный. Явно выраженный итальянский акцент, хотя речь вполне правильная.
– Наверное, глупо спрашивать, кто вы такой, – сказал Криспин.
Мужчина неожиданно мягко хмыкнул:
– Неужели вы думаете, что ради простого знакомства я бы пошел на столь изощренные шаги?
– Меня интересует…
– Да-да, я знаю, чего вы хотите. Но сначала я должен принести извинения за моих людей. За ту парочку, что пыталась вас убить. Видите ли, мы думали, что смерть Николаса Уолкота – ваших рук дело.
– Об этом мне уже говорили.
– Появилось мнение, что вы встали нам поперек дороги из-за мандилиона. Такие люди долго не живут.
– Однако сейчас вы убеждены, что это не я его убил?
– Совершенно верно. Подробности нас не интересуют. Только мандилион. Итак, мои люди сделали вам предложение. Вы согласны его принять?
– А что будет, если я скажу нет?
Мужчина расхохотался, причем вполне искренне, и покачал головой.
– У вас превосходное чувство юмора.
Криспин выдавил из себя смешок.
– Да, мне часто об этом говорили… Что ж, восемьсот фунтов за возвращение мандилиона.
– Договорились.
– И когда мне заплатят?
– Когда мы получим реликвию.
– Но перед этим я хотел бы кое-что узнать насчет Николаса Уолкота.
Незнакомец пожал плечами:
– Человеку, который известен вам под этим именем, было заплачено за изготовление копии мандилиона.
– Да, это мне уже известно.
– Ах вот как? От кого же?
– От вашего Абида Ассада Махмуда.
Собеседник покачал головой:
– Он к нам не относится.
– Хотите сказать, он не работает на вас?
– В свое время… si. Судя по всему, он до сих пор пытается этим козырять. Ничего, мы примем меры.
Хотя в голосе незнакомца угрозы не было и в помине, по спине Криспина пробежал холодок.
– А вы когда-нибудь встречали настоящего Николаса Уолкота?.
– Нет. Ни он к нам, ни мы к нему никакого отношения не имели.
– А как он умер?
– Полагаю… – мужчина задумался, – мы ошибочно приняли его за воришку. Проявили небрежность, согласен. Впрочем, мне говорили, что они замечательно схожи по внешности. Вот наш воришка и воспользовался этим редкостным шансом.
– И все эти сложности ради некоей реликвии, одной среди многих прочих… Знаете, возникает подозрение, что присутствие итальянцев на английской земле объясняется не только этим.
Молчание.
– Так вы принимаете наше предложение?
– Я был бы дураком, если бы поступил иначе.
Криспин обернулся на звук шагов за спиной. Судя по всему, беседа завершилась.
– Позвольте один вопрос напоследок. Вашего хозяина зовут Бернабо Висконти? Работа у меня такая: люблю все знать.
Прячущийся в тени мужчина гневно посмотрел на Криспина. По крайней мере так тому показалось.
– Мы заплатим вам за мандилион и за ваше молчание. Совать нос в такие дела вредно для здоровья. В противном случае, il mio amico, вы можете в один прекрасный день очнуться где-то в темном переулке в компании крыс, копающихся у вас в кишках.
– Ясно. Очень внятное и доходчивое разъяснение. – Криспин оглянулся на приближавшихся головорезов. – Что ж, весьма признателен за эту встречу. – Он повернулся, собираясь уйти, но в последний момент вновь посмотрел на мужчину. – Кстати… Похоже, ваш сарацинский сыщик Махмуд не хочет играть по вашим же правилам. Мне кажется, он работает на каких-то других хозяев. К примеру, кто-то еще хочет заполучить себе мандилион…
Мужчина ничего не ответил. Пожалуй, неразговорчивость была самой зловещей его чертой.
– На вашем месте, – поделился соображениями Криспин, – я бы повнимательней покопался в этом вопросе.
Вот именно. Пусть теперь Махмуд подрожит за свою шкуру. Разнообразия ради.
Подручные таинственного незнакомца окружили Криспина и потеснили его к выходу. Они довели его практически до того места, где повстречали, а затем, не говоря ни слова, развернулись и были таковы.
Оставшись в одиночестве, Криспин сделал глубокий вдох – то ли от облегчения, то ли от крайней усталости. Беседа выдалась любопытной. И необычной. Никто не хотел рисковать. Этот атаман итальянской шайки принял меры, чтобы не быть узнанным, что означает, что он уже кому-то известен… скажем, при дворе. Как долго их можно водить за нос? Криспину требовалось время, чтобы раскрыть всех игроков и точно выяснить их замыслы. Но чем дольше он тянет, тем большей опасности подвергается Филиппа…
Филиппа. Как так вышло, что он открыл ей доступ к своему сердцу? Разве своих трудностей недостаточно? Один Джек чего стоит… А еженедельная плата за постой? Нет, женщина лишь усложняет дело.
С какой стороны ни возьми…
Он зажмурился и выбросил из головы мысли о Филиппе Уолкот. Есть задачи куда более срочные. Убийца до сих пор на свободе… Криспин открыл глаза и попытался заново сориентироваться. Перед встречей с итальянцами он собирался… Ах да! Адам Бектон. Сейчас Криспин больше, чем когда-либо, был убежден, что синдикат не имел отношения к смерти самозванца, выдававшего себя за Николаса Уолкота.
Он поправил пояс, одернул полы одежды. Привычные движения вернули его к насущным заботам. Криспин посмотрел в сторону особняка и направил туда свои стопы.
Дверь открылась не сразу, и на пороге Криспина встретил один из слуг. Жилище Уолкотов за последнее время стало настолько знакомым, что появление здесь было подобно возвращению домой. Криспин вошел в особняк.
– Где Адам Бектон?
Слуга смерил Криспина взглядом и помотал головой:
– Он занят своими делами. А вы кого хотите увидеть: хозяина или хозяйку?
– Нет, только кастеляна.
Коротышка прищурился:
– Сэр, он сейчас занят.
– Тогда скажите ему, чтобы освободился.
Криспин оттолкнул его плечом и решительно направился в гостиную. Ступил через порог, не заметив, что в комнате уже сидит Мод Уолкот. Только он собрался было потихоньку вернуться назад, как она вскинула голову. И нахмурилась.
– А вы что здесь делаете?!
Криспин усмехнулся и подошел ближе.
– Почему в этом доме все встречают меня такими словами? Я вполне близок к вам по духу. Честное слово.
– Вы надоедливы, – бросила она. – И, боюсь, представляете собой угрозу.
– Сударыня, вы меня совсем не знаете.
– В самом деле? Я отлично знакома с такими, как вы… Гладко стелете, да жестко спать.
Он хмыкнул:
– Не исключено.
Женщина встала и расправила на платье складки – хотя те и не осмеливались появляться.
– К тому же вы дерзки. Кто вас сюда приглашал?
– Я уже объяснял: идет расследование убийства. Мне нужно поговорить с Адамом Бектоном.
– Он занят.
– Это меня не интересует. Беседа состоится в любом случае.
Криспин прошел к стулу и присел.
Мод закипела яростью – «Лайонел!» – отшвырнула прочь свою вышивку и сердито покинула гостиную.
Криспин облегченно откинулся на спинку. Черт возьми, эти Уолкоты ведут себя как капризные дети, хотя Мод чем-то похожа на него самого.
Он сумрачно задумался, глядя в огонь. Если Адам убил Уолкота из-за любви и положения в обществе, то все его планы пошли прахом. Филиппу вышвырнули за дверь, всего лишили, да и любит она другого человека…
Криспин перестал улыбаться. Он вскочил и принялся мерить гостиную шагами.
Вернулся прежний слуга и отвесил Криспину неуклюжий поклон.
– Сэр, я нигде не могу его найти.
– Что значит «не можете найти»? Он в доме или где?
– Не знаю, мой господин.
– Я вам не господин, – пробурчал Криспин и оттолкнул мужчину с дороги. – Адам Бектон! – позвал он с порога.
Затем вышел в коридор и бросил взгляд в обеденный зал. Пересек его, добрался до двери в поварскую, распахнул створку.
– Бектон!
В ответ на этот возглас высунулся какой-то розовощекий мальчишка чуть постарше Джека и тут же спрятался. Больше никто не желал попадаться Криспину на глаза.
Он хмыкнул. Развернулся, вновь вошел в зал и остановился, оглядывая галерею на втором этаже, что вела к мезонину, средоточию недавних печальных событий. Сбоку подскочил давешний слуга, брызгавший слюной от волнения и неспособности удержать непрошеного гостя, однако Криспин вновь оставил его без внимания и направился к лестнице.
Придерживаясь за резные перила, он махом преодолел подъем по несколько ступенек зараз, пока слуга беспомощно тащился позади. Криспин обыскал ниши, задернутые драпировкой, но обнаружил лишь спящую служанку, прикорнувшую на соломенном тюфяке.
Через несколько шагов галерея вывела его к двери мезонина, которую успели починить, и сейчас она выглядела столь же солидной и крепкой, как и прежде. Дверь была приоткрыта. Криспин обернулся к растерянному, запыхавшемуся слуге, стоявшему у него за спиной.
– Уолкота уже похоронили?
– Да, мой… э-э… мастер. Его погребли возле церкви, в мгновение ока. И это неправильно, я думаю. Для нас он был как настоящий Николас Уолкот. Относился к челяди по-доброму.
– Не сомневаюсь, – рассеянно сказал Криспин.
Приблизившись к мезонину, он увидел, что там горит одинокая свечка. Сейчас, когда мертвеца убрали, помещение казалось до странности пустым. В глаза бросилось еще кое-что. Настенную драпировку сорвали, и в углу зияло отверстие тайного входа. На полу валялся ларец, где некогда хранился мандилион. Но самое главное – на пороге тайного хода лежало распростертое тело Адама Бектона.
Глава 22
Криспин нетерпеливо ждал, когда же наконец вернется слуга, посланный за братьями Уолкот: Лайонелом и Кларенсом. Он уже успел проверить окно; решетки на месте. Впрочем, убийца мог проникнуть и сквозь тайный ход… или из кухни… или вообще преспокойно вошел через дверь. Борьбы, по-видимому, никакой не было. Бектона застали врасплох, да еще со спины, как в случае Николаса Уолкота.
Со стороны лестницы донеслись приглушенные голоса и топот ног. Криспин стоял возле мертвеца, и вошедшие братья замерли при виде трупа.
– Задушен, – сообщил Криспин.
Лицо Кларенса было бледным, как мел в свете факела. Он бросил взгляд на Лайонела, который задумчиво постукивал ключом по своим передним зубам.
Слуга – тот самый, что безуспешно пытался остановить Криспина, – жался в дверях, цепляясь за косяк. Еще немного, и он, пожалуй, в обморок упадет.
– Эй, как там тебя? – обратился к нему Кларенс.
– Мэттью, сэр…
– Мэттью, марш за шерифом. Да поживее!
Слуга немедленно повиновался. Все стояли и молча слушали торопливые шаги.
Наконец Лайонел сердито посмотрел на брата, словно ожидал, что тот примется оспаривать его старшинство. Криспин тем временем присел на корточки возле трупа. Он снял удавку с шеи Адама и отбросил в сторону. Затем поднялся и оглядел мезонин. Адам лежал ногами к тайному входу и, судя по отпечаткам следов в пыли, вполне мог там побывать. Один из башмаков слетел с ноги и валялся рядом с опустевшим ларцом.
Криспин поднял башмак, ступил в тайный ход, нашел на полу четкий след с засохшими каплями крови и приложил подошву к отпечатку.
Не подходит.
Криспин отбросил башмак, вновь пригляделся к трупу. Между скрюченными пальцами Адама виднелись чьи-то длинные тонкие волосы. Должно быть, в отчаянной попытке спастись он в последнюю секунду вцепился убийце в шевелюру и вырвал клок волос. Понятное дело, это ему мало чем помогло.
– Что все это значит?! – проревел Лайонел.
Криспин дважды обошел всю комнату, поглядывая то на труп, то на зияющий проем тайного хода, и, наконец, вперил взгляд в братьев, которые не сводили с него глаз.
– Насколько я понимаю, Адам обнаружил здесь нечто неожиданное: вот эту потайную дверь.
Криспин перешагнул через ларец и встал в темном проеме. Обернулся к братьям:
– Зато вы оба прекрасно знали о существовании тайного хода. Не так ли?
– Что-то такое припоминаю, – кивнул Кларенс. – Ах, как давно это было, правда, Лайонел?
– Да, – согласился тот. – Что это за ящик?
– В нем находилась некая вещь, о которой Адам не имел никакого понятия. Ее спрятал здесь наш общий друг, самозваный Николас.
Лайонел опасливо ступил поближе, потыкал мыском в стенку ларца.
– И что, его убили из-за этой вещи?
– Поначалу и я так думал. Однако сейчас все изменилось.
– Вот как? Тогда расскажите нам, что у вас на уме, Гест. Давайте, не стесняйтесь.
Криспин уставился на мужчин.
– Пожалуй, я пока воздержусь.
Лайонел гневно повернулся к нему, но появление шерифа освободило Криспина от дальнейших объяснений.
– Черт бы побрал эту семейку! – вскричал Уинком.
Он бесцеремонно ворвался в мезонин и встал в центре комнаты, повернувшись спиной к Криспину и входной двери.
– Что на сей раз вы натворили?!
Криспин воспользовался этой сценой, чтобы незаметно выскользнуть в коридор, и спустился в зал. На крашеный пол вышел какой-то паренек, но, завидев Криспина, тут же попытался улизнуть в тень. Криспин мгновенно развернулся и ухватил мальчишку за край накидки.
– Господи Иисусе! Караул! Убивают! – заверещал тот и принялся вырываться, как пойманный поросенок.
– Хватит вопить! Ничего я тебе не сделаю. – Он отпустил подростка и присел на корточки, заглядывая ему в глаза. Ткнув большим пальцем себе за спину и наверх, Криспин добавил: – Я вовсе не с ними.
Паренек помялся. Грязным пальцем смахнул каплю с носа.
– Вы с шерифом пришли?
– Нет, я сам по себе. Зовут меня Следопыт.
У мальчишки в глазах словно свечка зажглась. Он расцвел от удовольствия.
– Так это вы Криспин Гест? Я про вас слышал!
Криспин кивнул, пытаясь скрыть появившийся румянец.
– Да, я Криспин Гест. Можешь мне помочь? Мне надо поговорить со слугами Лайонела и Кларенса Уолкотов. Где их найти?
– А на что они вам?
– Просто поговорить надо.
Мальчишка выглядел совсем маленьким в жестком свете факелов: миниатюрный курносый нос и близко посаженные карие глаза. Судя по напряженным морщинкам на лбу, этот вопрос был, наверное, одним из самых серьезных, что он когда-либо слышал в своей жизни.
– Ну-у, если только поговорить… Они сейчас в поварской. Да там все собрались, спорят насчет убийства мастера Адама.
– Что ж, спасибо, – сказал Криспин и похлопал мальчишку по плечу.
Он проследовал за ним до самой кухни и вошел внутрь, не забыв пригнуться под низко посаженной балкой. Гул голосов тут же затих, и все посмотрели в его сторону.
– Приветствую вас. Меня зовут Криспин Гест. Я не с шерифом, но все равно расследую эти убийства. Итак, кто здесь служит Лайонелу и Кларенсу Уолкотам?
Ни один человек не двинулся с места, не издал ни звука. Похоже, ему не хотели верить. Всякий раз, когда он пытался встретиться с кем-нибудь из челяди взглядом, люди отводили глаза. Да и кто он им такой? Ничего общего с этими слугами у него не было, и все это чувствовали.
После длительного, вымученного молчания из толпы наконец выбрался мужчина. Тощий, с шеей-тростинкой, длинными кистями рук. Он оглянулся и кого-то подозвал знаком.
– Давай, Гарри. Ничего страшного не случится, а мы хотя бы узнаем, чего хочет этот господин.
Гарри бочком вышел из толпы. Среднего роста и телосложения, с невыразительным носом и небольшими бусинами глаз. Рот его был маленьким и розовым.
– Майкл, ты почему на меня показал?
– Не шуми, – велел Майкл. – Это же Криспин Гест. Разве не слыхал о нем?
– Нет. Вечно тебе мнятся важные птицы.
– Так ведь это тот самый Следопыт, о котором все говорят.
– А я в Лондоне редко бываю. В отличие от некоторых.
– Джентльмены! – прервал их Криспин. – Прошу вас. – Толпа расходиться и не думала, напротив, стоявшие позади полезли вперед, чтобы лучше слышать. – Давайте отойдем куда-нибудь в тихое место и поговорим.
Майкл поманил их рукой, и Гарри с Криспином прошли за ним к какой-то двери. Кладовая: каменный погреб, полный арочных ниш и закутков. Гарри зажег свечу, хотя ее свет мало чем помог настроению слуг.
– Ну, Майкл, – сказал Криспин. Мужчины поближе склонились к огоньку, который озарил их лица таинственным золотистым мерцанием. – Как я понял, вы с хозяином частенько навещаете Лондон?
– Да, сэр. Каждые два-три месяца.
– Вы были в городе, когда произошло убийство человека, выдававшего себя за Николаса Уолкота?
– Нет, сэр. На ту пору мы еще не успели приехать.
– А ваш хозяин? Он вас опередил, появился здесь раньше?
У Майкла вытянулось лицо.
– О-о, сэр… Как вы узнали?
В свете огарка блеснула улыбка Криспина.
– Просто догадался. – Он повернулся к Гарри, чье лицо в слабом свете казалось сейчас выполненным из резких линий и углов. – Зато ваш хозяин был дома?
– Да, сэр. Я помню, что с этой новостью прибыл посыльный из Лондона.
– Посыльный?.. – Криспин потер подбородок и только сейчас сообразил, что небрит. Он вновь повернулся к другому слуге. – Майкл, когда вы раздевали хозяина на ночь – я имею в виду ту ночь, когда был убит Николас Уолкот, – на его одежде были какие-нибудь свежие пятна?
– Да, сэр. На колене. Я прямо из сил выбился, чтобы его свести. Ну не поддается, и все тут!
– Готов побиться об заклад, Майкл, что вашего хозяина зовут Лайонел Уолкот.
– Все верно, сэр. Но откуда вы знаете?
Улыбнувшись, Криспин вместо ответа задал очередной вопрос:
– И как долго он оставался в Лондоне?
– Он уехал с неделю тому назад.
– Попадая в Лондон, он виделся со своим братом?
– О нет, сэр. Хозяин и мастер Николас с трудом выносили друг друга.
– То есть он здесь никогда не появлялся?
Майкл кивнул:
– Мастер Николас всегда отказывал ему в приеме. Очень печально, когда взрослые люди не могут позабыть былую вражду.
– Так они враждовали между собой?
Майкл переглянулся с Гарри.
– Враждовать-то, может, и нет… Это у меня так просто вылетело…
– Не важно, – кивнул Криспин. – А как вообще идут дела у мастера Лайонела? Это он из-за торговли так часто наведывался в Лондон?
– Я… Пожалуй, мне вообще, не следовало бы об этом говорить, – ответил Майкл, опасливо озираясь, – но ходят слухи, будто он почти разорен. Наверное, так оно и есть, потому что в нашем доме года два как не устраивают празднеств. И еще хозяин распродал множество вещей.
– Так-так. Ну а что делается у мастера Кларенса?
– Все в порядке, сэр. По крайней мере – насколько я могу судить, – пожал плечами Гарри.
– Ему известно о бедственном положении брата?
Гарри бросил взгляд на Майкла и хмыкнул:
– Вот уж сомневаюсь. Они терпеть друг друга не могут.
– Тогда откуда вы двое знакомы?
Мужчины улыбнулись и переглянулись.
– Так ведь мы родные братья, – ответил Гарри. – Нам распри хозяев побоку, хоть мы и выросли в поместье Уолкотов. Да уж, всякого повидали.
Криспин кивнул:
– Охотно верю. – Он по привычке сунул было руку в кошель, чтобы отблагодарить слуг, но тут вспомнил, что денег у него не осталось ни пенни. Тогда он прочистил глотку и скупо поклонился, краснея от досады. – Что ж, спасибо вам.
Они вернулись в кухню, где мужчины присоединились к своим товарищам. Криспин обшарил глазами толпу, не обнаружил искомого и отправился обратно к лестнице, едва не врезавшись головой в низкую притолоку. Итак, потеряв почти все деньги, Лайонел наверняка решил, что самое время избавиться от богатого брата. И пусть придется делиться с Кларенсом, ведь наследство наверняка было громадным. Чем дольше Криспин над этим думал, тем медленнее становились его шаги. Что, если Лайонел уже с давних пор выслеживал Николаса, но поскольку тот не высовывал носа из дому, он и догадаться не мог, что речь на самом деле шла о самозванце? Лайонел, как выяснилось, знал про тайный ход, стало быть, мог проникнуть в мезонин незамеченным. Идеальное убийство. Даже несмотря на жену погибшего, братьям отойдет приличный куш… не говоря уже о том, что они вполне могли оспорить завещание и заграбастать вообще все, не оставив вдове Уолкота ровным счетом ничего…
Криспин добрался до подножия лестницы хозяйской половины. Посмотрел вверх, прислушиваясь к неумолчному реву Уинкома.
…К тому же Лайонел обнаружил, что Николас-то на самом деле – самозванец, и это играло ему на руку. Теперь вопрос о наследовании снимался сам собой. Филиппа теряла любые права на имущество.
Криспин начал медленно взбираться по лестнице. Итак, Лайонел понял, что все препоны на пути к богатству сняты. В таком случае зачем убивать Адама Бектона? Бессмыслица, тем более что мандилион не играл никакой роли в смерти самозваного Николаса. С другой стороны, реликвия могла быть каким-то образом связана с убийством Адама, иначе откуда бы взялся на полу ларец?
Он надеялся, что ответ сам щелкнет у него в голове. Недостающая деталь. Хотя разгадка где-то близко. Как только он обнаружит отсутствующее звено, все сложится вместе…
Криспин украдкой заглянул в мезонин. Тело Адама успели убрать, и шериф наседал на Мэттью со всей присущей ему злобой – пока не вскинул голову и заметил Криспина. Словно отбросив обглоданную кость, Уинком позабыл про слугу и двинулся на Криспина.
– Вы! – ткнул он затянутым в перчаточную кожу пальцем в сторону Криспина.
Тот напрягся, готовясь к худшему.
– Есть разговор!
– Всегда к вашим услу…
Не успел Криспин закончить фразу, как Уинком схватил его за локоть и потащил к лестнице.
Не отпуская добычу, шериф вихрем пронесся по дворику к лошадям. Уильям, личный ординарец Уинкома, небрежно придерживал поводья и улыбался при виде того, как Криспина тащат по щебеночной насыпи.
– Поговорим по пути в Ньюгейт, – заявил Уинком.
Он сердито сунул ногу в стремя и вскочил в седло. Криспин нахмурился:
– Мне что, бежать рядом как собачке?
Шериф угрюмо бросил через плечо:
– Уильям! Отдай ему свою лошадь.
Улыбка сползла с лица стражника.
– Моего скакуна?! Милорд шериф…
– Выполнять!
Глаза Уильяма метали не просто искры, а настоящие молнии, когда он кинул поводья Криспину.
Секундное удовольствие сменилось тревогой, когда Криспин взглянул на свирепую физиономию шерифа. Он молча повиновался. И все же здорово вновь ощутить под собой лошадь. Даже позабыть успел, когда в последний раз доводилось сидеть в седле. А ведь разве это не его подлинное место? Смотреть свысока на всех остальных…
Он едва прислушивался к шерифу, погрузившись в пучину воспоминаний, и лишь уголком глаза следил за надменной фигурой Уинкома. Ехали они рядом, едва не соприкасаясь коленями.
Не поворачивая головы, шериф спросил:
– Уже нашли убийцу?
Криспин устроился в седле поудобнее.
– Если вы про убийство Адама Бектона, то еще нет. А что касается Николаса Уолкота, то да, я знаю, кто злодей.
– О! И кто же?
– Думаю, это Лайонел Уолкот. В тот день он был в Лондоне.
– И каков мотив?
– У него вконец расстроились дела, да и любви к брату он не испытывал. Знал о тайном ходе…
– Так же, как и вы. Причем меня поставить об этом в известность и не подумали.
Криспин пожал плечами:
– Я был занят.
– Ну, допустим, он знал о тайном ходе…
– Да, и спрятался там, дожидаясь жертву. А после того как ударил самозванца ножом, Лайонел наконец понял, что это вовсе не его брат.
– Вот почему такая небольшая рана возле ключицы…
Криспин кивнул.
– А при чем тут Бектон?
– Так ведь не он убил кастеляна. Помните, удавка? Редкий случай, когда ее применяют к торговцу, окажись он даже и хитрым обманщиком. Нет, гаррота указывает на планы совсем иного рода.
– Согласен. – Шериф погрузился в молчание, понукая лошадь. Криспину пришлось ударить шпорами своего коня, чтобы не отстать. – Ну да ладно, пока что не буду его арестовывать.
Криспин уставился на Уинкома:
– Почему нет, милорд шериф?
– А с какой стати я должен верить вам на слово? Тем более что вы прямо сохнете по той девице. Нет уж, не то, если выйдет осечка, его гильдия потащит меня на плаху и четвертует.
Криспин обмяк в седле, намотал поводья на стиснутый кулак. «Глупец! Неужели еще не научился мне доверять?»
Они проехали под перекладиной сторожевых ворот Ньюгейта, и копыта лошадей зацокали по брусчатке. Из будки выскочили два человека, подхватили их под уздцы и уставились на Криспина. Тот сделал вид, что ничего не замечает и просто направился вслед за шерифом в здание, куда вела каменная лестница.
Очутившись у себя, Уинком стянул перчатки и швырнул их на стол. Расстегнул пряжку, скинул с плеч накидку, упал в кресло и тяжело вздохнул. Пристально уставившись на Криспина, заявил:
– Спасибо за помощь.
– Готов служить и впредь, мой господин.
Уинком откинулся на спинку кресла и сплел пальцы на животе.
Криспин следил за ним, как кошка возле мышиной норки. Ждать грызуна пришлось недолго.
– А теперь расскажите мне, что было в том ящике.
Криспин переступил с одной ноги на другую. Шериф не предложил ему присесть и, похоже, не собирался.
– В каком ящике?
– Который валялся на полу.
– А я не знаю. Разве что-то пропало?
– Криспин, Криспин… – Уинком покачал головой и поднялся. Обошел кругом стола, присел на краешек. – Вы совсем не умеете врать.
– Мой господин…
Шериф отвесил ему пощечину. К этому Криспин был не готов и вскинул кулак, на миг забыв, где находится. Шериф фыркнул:
– А вот перышки топорщить не советую.
Криспин нацепил бесстрастную маску, хотя, когда он опускал руку, пальцы его подрагивали.
– Спрашиваю еще раз – и советую хорошенько подумать, прежде чем отвечать. Итак, что было в том ящике?
Криспин стиснул зубы.
– Не знаю.
Уинком покивал головой и зычным голосом позвал писца:
– Двух стражников ко мне.
Криспин одолел позыв потереть пылавшую щеку.
– Думаю, вам известно, что в том ящике находился некий кусок ткани, – заявил шериф. – И еще я думаю, что вы знаете, куда он подевался.
В комнату плечом к плечу вошли два стражника. Высокие, крепко сбитые, с тяжелыми кулаками, чьи костяшки были испещрены шрамами и ссадинами.
Криспин прикинул, сколько сведений он может утаить.
– Это не обычная ткань, – меж тем продолжал шериф. – Впрочем, и это вам известно, не так ли? Отлично знаете, что поблизости от нее никто не может лгать.
– Я не понимаю, о чем вы толкуете.
Уинком отошел к полкам и налил себе кубок вина. Осушил его, постоял секунду-другую – и молча кивнул стражникам.
На сей раз Криспин был наготове. Пусть даже с шерифом драться бессмысленно, он скорее продаст собственную душу, чем безропотно позволит подручным Уинкома сделать из него отбивную.
Первый удар он заблокировал предплечьем и врезал кулаком под ложечку. Нападавший отшатнулся, крепко приложившись о стену. Второй стражник времени не терял. Его рука взметнулась и попала Криспину в висок. В глазах взорвались звезды, и он на мгновение потерял равновесие.
К этому моменту первый стражник пришел в себя, бросился на Криспина и после возни, от которой у него надолго останутся синяки на голенях, сумел-таки заломить ему руки за спину. Второй мужчина коротким тычком ударил Криспина в челюсть, отчего звёзды в глазах вспыхнули вновь. Криспин рухнул на пол подобно мешку, набитому репой.
Он не увидел жеста Уинкома – в отличие от стражников, которые отступили на пару шагов. Криспин обнял голову и на коленях отполз к стене.
– Криспин, эта ткань мне нужна. Вернее сказать, она нужна самому королю.
Криспин поднял лицо и прищурился.
– Королю? – хрипло выдавил он. – Так вот, значит, кто за этим стоит.
– Ага. И теперь либо вы подчинитесь, либо я посажу вас под замок.
Криспин расхохотался, брызгая кровавой слюной и сипло хватая воздух.
– Ткань нужна королю? Он мог бы сам попросить.
– Какая разница, в конце концов, кто ею обладает? Вы же сами говорили, что не верите в силу подобных реликвий. Ну и почему бы тогда не отдать эту ткань его величеству?
– Я не собираюсь доставлять ему такое удовольствие. Если имеется хотя бы малейший шанс, что мандилион в самом деле обладает силой вырывать правду из тех, кто окажется рядом, Криспин не мог допустить, чтобы в руки Ричарда попала такая власть.
– Один раз вас уже судили за lese-majeste,[27]27
Lese-majeste: буквально: «оскорбление величества» – акт совершения государственной измены или иного аналогичного деяния в отношении царствующего монарха. – Примеч. авт.
[Закрыть] – напомнил Уинком. – Не вынуждайте короля вновь обращать свой взор в вашу сторону. Почем знать, может, он давно считает вас мертвым.
– О нет, ему прекрасно известно, что я жив.
– До поры до времени, причем до очень скорого времени, – холодно улыбнулся Уинком. – Криспин, я всеми силами старался не доводить дело до такого конца, но вы проявили чрезвычайное упрямство и отказались прислушиваться к моим добрым советам.
– И это вы называете «добрым советом»? – Криспин потер подбородок. – То, что сейчас произошло?
– Дьявол вас раздери! Вы скажете, где находится эта ткань, или нет?!
Криспин облизал губы.
– Ничем не могу вам помочь, Уинком.
Шериф выпрямился. Его ладонь упала на рукоять меча, поигрывая пальцами.
– Стало быть, вы не оставляете мне выбора. – Он знаком поманил стражников. – Криспин Гест, именем короля вы арестованы.
