Текст книги "Близнец Бога"

Автор книги: Джереми Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 12
ЗВЕЗДЫ

2005

14:56

Аризона

Капитан Робертс, Джордж Дуайт и Джейк Пэрриш вошли в зону Альфа через тридцать секунд после исчезновения Дэвида. Салли наблюдала за Робертсом, который в своем древнем халате и со стрижкой «ежиком» выглядел просто нелепо. Капитану предоставили полный доступ ко всем изученным и классифицированным материалам и оборудованию «Лайтека», прибывшим из будущего. Казалось, Робертс не видит среди наваленных вещей ничего полезного, но Салли не сомневалась – он просто притворяется, скрывая свою некомпетентность. И этому человеку ее руководство доверило спасать мир?

– Нашли что-нибудь полезное? – спросила Салли.

– Ничего любопытного, – ответил он.

Ничего любопытного? Он что, шутит? Здесь интересны каждое устройство и каждый листок бумаги без исключения.

– …Хотя это спорный вопрос, – продолжил Робертс. – Ведь вы и ваша команда, наверное, все уже прошерстили?

– Конечно, – ответила Салли.

– Тогда просветите нас. Есть ли здесь что-нибудь толковое, что могло бы помочь в нашем деле? – Судя по тону Джорджа, Салли следовало отвечать всю правду, ничего кроме правды, и да поможет ей Бог.

Салли взяла со стола часы и, держа их перед Робертсом, принялась нажимать на кнопки… Занимая должность исполнительного директора компании, Салли не только руководила научной командой, но и сама была серьезным ученым. Она исследовала часы и сделала несколько открытий, о которых не собиралась распространяться, – по крайней мере, сейчас. Кроме того, ей хотелось защитить двух своих лучших специалистов. Конечно, все они много работали, и Салли редко виделась с ними с глазу на глаз, но без этой парочки ничего бы не получилось. И она очень их ценила и уважала… в особенности Дэвида.

Салли понимала: Робертс, не колеблясь, убьет обоих. Он создан для убийства и после многих лет тренировок в «Лайтеке» давно уже готов проливать кровь. Этого нельзя допустить, но следует действовать осторожно, чтобы пролитая кровь не оказалась ее собственной.

Салли нажала на часах последнюю кнопку, завершив настройки. Теперь Робертс окажется в десяти милях от того места, куда намерен попасть, – и пешая прогулка ему обеспечена. Это даст Дэвиду еще немного времени.

Би-ип. Би-ип. Салли вздрогнула. Она не ожидала, что часы выдадут сигнал подтверждения… Робертс искоса посмотрел на нее. Она могла поклясться: его рука непроизвольно потянулась к ножу. Салли отчаянно старалась не запаниковать: малейшие признаки волнения на лице могут вызвать подозрение. Что, если ее попытки задержать Робертса обнаружат? Она небрежно взглянула на часы:

– Господа, время.

Слава Богу! Кажется, пронесло.

Она вручила часы Робертсу. Было ровно три часа дня.

Робертс застегнул браслет и посмотрел на Салли:

– Как эта штуковина работает?

Джордж и его ассистент обменялись смущенными взглядами. Столько лет потрачено на обучение и тренировки, а Робертс все равно остался солдафоном с одной извилиной… Салли заметила это легкое замешательство обоих и постаралась сдержать улыбку.

– Нажмите эту кнопку один раз, чтобы отправиться в прошлое, в предустановленное время и место. Все уже запрограммировано, – объяснила Салли, указав на соответствующие кнопки. – Нажмите эту же самую кнопку дважды, чтобы вернуться. Даже семилетний ребенок справится, – не удержалась она.

Робертс, сердито посмотрев на Салли, быстро проверил оружие, прошел в центр комнаты и развернулся:

– Вернусь через минуту.

Он нажал на кнопку, ожидая, что сейчас перенесется в прошлое. Ничего не случилось.

– Другая кнопка, ниже, – Салли открыто усмехнулась.

Робертс нажал правильную кнопку, и перед ним запульсировал голубой свет. Салли, Джордж и Джейк, быстро выйдя из зоны Альфа, следили за Робертсом сквозь стекло. Вспышка света – и капитан отправился убивать в прошлое.

Салли повернулась к Джорджу:

– Что вы придумали на случай, если Робертс не справится?

– Он справится, – с притворной уверенностью ответил Джордж.

– Чепуха. Уверена, у вас есть какой-то запасной план.

Джордж сделал знак Джейку. Тот вышел вперед и с подчеркнутой фамильярностью сказал:

– Мы разработали серию миниатюрных роботов, которые могут…

– Роботы? Не городите чепухи и скажите правду, – Салли даже не заметила, как судорожно вздрогнула.

– Я не шучу, – Джейк поправил очки. – I-Fly 100, роботы-насекомые. Делают смертельную инъекцию. Внешне все выглядит как аллергическая реакция. Мы уже протестировали их на нескольких сотрудниках.

Она пришла в ужас.

– Не беспокойтесь, Салли, – добавил Джордж. – У нас есть противоядие. В ходе тестов никто не умер.

– Роботы летают, выглядят и ведут себя, как обычные насекомые. Встроенная система распознавания лиц. Микробатареек и солнечной энергии хватает на неделю.

– Насколько быстро действует яд? – с трудом спросила Салли.

– Это зависит от мишени, – надменно ответил Джордж. – Если объект отличается крепким здоровьем – около двух дней.

– И они уже готовы к запуску?

– Да. Три из них, – сказал Джордж. – Кажется, вас что-то не устраивает?

«День серьезной проверки на прочность», – подумала Салли, сохраняя невозмутимое выражение лица.

– Конечно нет. Но я хотела бы быть в курсе дел.

– Естественно, – кивнул Дуайт.

– Вы говорите, три робота? Один – для Тома, один – для Дэвида, а третий?

– Для капитана Робертса, разумеется. Если он не выполнит свою миссию, то также подлежит уничтожению, – вставил Джейк, усмехнувшись. – Понятное дело.

Салли нестерпимо хотелось врезать Джейку по носу, но она спокойно спросила:

– Вы дадите мне знать, когда роботы будут готовы к отправке в прошлое?

– Обещаю, – улыбнулся Джордж, демонстрируя свои зубы.

– Прекрасно, – ответила Салли, жалея, что сейчас не в состоянии придумать ничего более язвительного. Она привычно развернулась на каблуках и пошла к двери. Джейк взглянул на Джорджа:

– Думаете, она все еще с нами?

– Джейк, Салли играет в нашей команде, так было всегда, – сказал Джордж вполголоса.

Пэрриш следил, как Салли уходит.

Джордж потер шею и добавил:

– В конце концов, если Салли станет проблемой, у нас всегда есть робот номер четыре…

Джейк улыбнулся.

Смех, звучащий в доме Лазаря, наверняка доносился до Вифании. Четыре часа, прошедшие с момента их встречи, заняли рассказы, дружеское общение и потрясающий обед. Грубые сиденья были расставлены вокруг небольшого стола, с которого гости доставали еду и пресные лепешки.

Это не походило на ресторан у Пегги, но Том не сомневался: Марта – лучший повар во всей Иудее. Он успел влюбиться в гостеприимных хозяев этого дома. Лазарь силен, как бык, и такой же забавный, как кот, оказавшийся в воде. Марта – потрясающая хозяйка, при том что она успевала есть, пить и разговаривать. Ее энергии хватило бы на двоих. И Мария… чудная Мария. Всякий раз, когда их взгляды встречались, даже на мгновение, в его душе что-то переворачивалось… Будет здорово, если на этот раз их привал растянется подольше.

Том, Иисус, Матфей, Петр, Иуда, Лазарь и Мария сидели вместе в одной комнате, в то время как оставшиеся ученики обедали в другой. Дэвид вышел на улицу больше часа назад и пока не возвращался. Уж не отправился ли он снова в будущее? Что бы там ни было, ничто сейчас не помешает Тому получать удовольствие.

Марта, суетливо сновавшая из комнаты в комнату, неожиданно заметила, как Мария флиртует с Томом.

– Развлекаешься? – спросила Марта, и в ее глазах блеснула сталь.

Иисус посмотрел на Марту и чуть нахмурился: похоже, надвигалась гроза…

– Марта, что тебя тревожит? – спросил Иисус, изображая неведение.

– Моя сестра бросила на меня все дела – и тебя это не беспокоит?

– Марта, ты волнуешься о множестве вещей… в то время как важно лишь одно, – мягко проговорил Иисус.

Марта выжидающе уперла руки в бока.

– Мария выбрала то, что считала важным, и нам не следует мешать ей.

Марта поджала губы.

– Я всего лишь хочу сказать, что мои ученики – взрослые люди. Позволь им самим позаботиться обо всем и присоединяйся к нам. Мы тебя совсем не видим, – Иисус искренне улыбнулся. Ему удалось несколько смягчить Марту.

– Бросай все эти глупости, Марта, и пойдем к нам! – затрубил Лазарь.

Марта оставила всякую вежливость и закричала:

– Даже не подумаю!

Но прежде чем она успела ретироваться, Лазарь поймал ее за руку.

– Это мы еще посмотрим!

Сильным рывком он усадил Марту себе на колени и принялся щекотать ее. Вся комната заполнилась смехом, в то время как взбешенная Марта корчилась и раздраженно кричала:

– Отпусти меня! Лазарь! Прекрати… Ха! Сейчас же… Ха-ха-ха!..

Щекотка волшебным образом подействовала на Марту: ее гнев испарился. Том любовался на эту сцену, будто смотрел хороший фильм. Он никогда не был близок с родителями. Его брат – напыщенный хвастун. А единственного человека, которого ему хотелось называть членом семьи, у него украли… Том задумался о Меган, но тут поймал взгляд Марии, и его охватило чувство вины. Вот он сидит в доме Лазаря, делит с друзьями обед, смотрит на прекрасную женщину… Но ведь по большому счету он здесь именно потому, что потерял Меган много лет назад.

А если бы она не погибла? Если бы спаслась?.. Интересно, как бы она сейчас выглядела? Были бы у них дети? Чулки с подарками на Рождество, семейные праздники, дни рождения?..

Он не мог больше смотреть в чарующие глаза Марии. Это предательство памяти Меган! Не здесь. И не сейчас… Том встал и незаметно смахнул набежавшие слезы с лица.

– Куда ты собрался? Марта сейчас будет кормить нас десертом, – со смехом сказал Иисус.

Марта ткнула его в бок:

– Замолчи!

– Мне нужно немного свежего воздуха, прочистить голову, – ответил Том.

– Может, ты заодно поищешь Давида? Он пропустит все самое интересное! – крикнул Матфей.

– Если найду, пришлю его к вам, – согласился Том, выходя из комнаты.

– Прочистить голову! Как будто она грязная!

За спиной Тома раздался смех. Он часто допускал смешные ошибки, переводя современные выражения на арамейский и невольно забавляя этим своих товарищей. Но, в отличие от Дэвида, его это совершенно не заботило.

Том глубоко вдохнул прохладный, свежий воздух. В голове постепенно прояснялось, и ощущение внутреннего разлада уходило… пусть даже ненадолго…

– Фома? – спросил нежный голос.

Том повернулся, даже не заметив, как его губы растянулись в улыбке. Мария улыбнулась в ответ.

– Почему ты ушел? – спросила она.

– Мне хотелось… – Том задумался, подыскивая слова, – забыть кое о чем.

– Обо мне?

– Нет.

– Тогда… о ком-то другом?

Сердце Тома замерло. Мария видела его насквозь.

– Если твое сердце принадлежит другой, я…

– Я женат, – сказал Том.

Мария выглядела ошеломленной и испуганной.

– Прости. Я не имела в виду ничего…

– Нет-нет. Ты… она… я был женат. Моя жена умерла. Ты… ты напомнила мне ее, – Том чувствовал, как по его щеке течет слеза.

– Если мой вид причиняет тебе боль, тогда я спрячусь от твоих глаз, – Мария собиралась уйти.

– Нет, – Том нежно коснулся ее лица. – Не надо.

Мария прижалась щекой к его ладони. Том чувствовал тепло ее кожи… Он еще на мгновение задержал руку, завороженно заглядывая в ее глаза.

– Иди внутрь, – сказал Том. – Холодает, а мне еще нужно отыскать Давида… Я скоро вернусь.

– Я буду ждать, – Мария сжала руку Тома и пошла к дому.

Дверь захлопнулась. На Тома вновь нахлынуло чувство вины… Он шагнул, зацепился за корень и изо всей силы пнул его, как будто тот был причиной душевного разлада! Противоречивые чувства раздирали Тома, сражаясь за превосходство в его душе. Он двинулся вокруг дома, неистово вколачивая ноги в землю при каждом шаге. Глупая женщина! Дурацкий корень! И какого дьявола запропастился Дэвид?

В поисках друга Том обогнул дом. Если Дэвид действительно отправился в будущее, Том этого просто так не оставит. Но прежде чем он окончательно сформулировал, в каких именно выражениях будет отчитывать Дэвида за побег, он что-то заметил неподалеку. Сердце замерло: в траве неподвижно лежало тело!

– Дэвид? Дэвид!

Том побежал к телу, лежащему лицом вверх.

– Дэвид?

Глаза Дэвида на мгновение показались ему пустыми, подернутыми пленкой… Но все страхи моментально рассеялись, когда лицо расплылось в улыбке:

– Видел бы ты себя сейчас.

– Черт возьми, Дэвид, я думал – ты мертв!

Улыбка ширилась. Панический взгляд Тома развеселил Дэвида. Такое выражение лица бывало у Тома нечасто, и это доказывало: их дружба так же крепка, как и прежде.

– Я просто смотрю на звезды, – объяснил Дэвид.

Том взглянул вверх: множество мерцающих точек. Но сейчас его волновало другое.

– Все спрашивают, куда ты делся?

– …Ты когда-нибудь видел столько звезд? – спросил Дэвид.

Том запрокинул голову… Все небо усыпано сверкающими бусинками; их было так много, что казалось – светится само небо! Том присел на траву рядом с Дэвидом, не отрывая глаз от звезд.

– Через две тысячи лет у нас будет телевидение, космические корабли, вишневая «Пепси» и спутниковая связь, но… сейчас ничего этого нет. Сейчас мир кажется намного проще. Намного меньше… Единственный во всем мироздании.

Том внимательно посмотрел на Дэвида. Никогда еще он не слышал от него таких слов, но подозревал, откуда они взялись.

– Ты думаешь, что, возможно, ты – один из тех, кто слеп? Что, возможно, я с самого начала прав, и Иисус – мошенник?

Дэвид оторвался от звезд и посмотрел на Тома. К удивлению последнего, в глазах Дэвида не было ни тени раздражения.

– Да, примерно так.

– Если хочешь, мы можем вернуться домой.

– С чего бы нам возвращаться? Мы еще не видели, как он умрет, а затем встанет из могилы, – сказал Дэвид.

– Что? Но ты же сам…

– Думаешь, я впервые в жизни испытываю сомнения? – усмехнулся Дэвид. – Я привык верить в Иисуса, основываясь на словах Библии. Совершенный человек, совершенный Бог… Эта идея укоренилась так глубоко, что большинство людей представляют его с телом человека, но с мыслями и духом Бога…

Дэвид сел и продолжил:

– Но сейчас я встретил человека, и… он настолько человек, что это даже пугает. Совершенный человек, совершенный Бог… Позволь спросить одну вещь. Как думаешь, согрешил ли он? Хотя бы единожды?

Том приподнялся, заинтригованный вопросом:

– Что ты подразумеваешь под грехом?

– Воспользуйся своим чутьем.

– Ну… он часто дразнит людей.

– Я заметил… и у меня возникли определенные сомнения. Но чувствовал ли ты в его шутках что-то недоброе, в отношении себя или кого бы то ни было?

– Ммм… нет… а ты? – спросил Том, заинтересовавшись размышлениями Дэвида.

– Ни разу. Когда он дразнит нас, в конечном счете я или другие люди обычно чувствуют себя лучше… Он вытащил наружу часть моей личности, с которой я не сталкивался с самого детства.

– Он классный парень, это точно! Но разве ты не хочешь заглянуть внутрь? Это же только фасад. Ну же. Я могу отыскать «дырки» во всех его чудесах.

– Однако ты ловко пропустил некоторые из самых захватывающих событий, – подколол Дэвид.

– Ага, я специально запланировал грохнуться и потерять сознание в лодке. И как ты меня раскусил? – раздраженно парировал Том. – Да ладно тебе, он стопроцентный человек – и ничего больше. Даже ты начинаешь это понимать.

– Он – больше человек, чем я ожидал… но, возможно, в этом есть смысл, – ответил Дэвид.

– …Если он Бог, то почему бы ему не излечить всех на свете, просто щелкнув пальцами? Почему бы ему не прекратить все несправедливости в мире, все преступления, голод и войны? Если он Бог, это в его силах. Миллионы людей страдали с начала времен и до наших дней. Чем они заслужили такое?

Дэвид глубоко вдохнул и медленно выдохнул, взглянув на звезды.

– Почему ты не спросишь его самого?

– Отличная идея. Я спрошу… завтра.

Глава 13
ЗАВТРА

30 г. от Р.Х.

9:30

Иерусалим

В то утро улочки нижнего Иерусалима, узкие и стиснутые плотно стоящими домами, были непривычно тихими. По будням воздух наполняли запахи готовящейся еды, созревших фруктов, разогретой кожаной обуви… Сегодня пахло только пыльной дорогой и розами. Иерусалим, столица Израиля, обычно гудел, как пчелиный улей, но в Шаббат, день отдыха, во всем ощущались спокойствие и безмятежность. Том затруднялся определить, на что это больше похоже: то ли умиротворенное состояние, как в теплый солнечный день на берегу, то ли зловещее затишье перед бурей… Так или иначе ему это на руку. Он намерен вплотную подобраться к вопросу, который не оставит камня на камне от загадок Иисуса.

Том провел большую часть предыдущей ночи в глубоких раздумьях. Он решил последовать совету Дэвида и спросить у Иисуса, почему плохие вещи происходят с хорошими людьми. Должен быть способ подловить Иисуса, и Том его отыщет! Он, конечно, не собирался просидеть над этим всю ночь, но Иисус – сильный соперник, и нужно тщательно спланировать атаку… Наконец его усилия увенчались успехом, и Том признал свой план пуленепробиваемым.

…Утром Том настойчиво предложил прогуляться по Иерусалиму. Солнце только поднималось, улицы были пусты – и у него уйма времени, чтобы найти подходящего человека. Безусловно, Том не собирался заявлять о скрытых целях прогулки, но идею быстро поддержали, и ранним утром они отправились гулять.

Том не выспался и вскоре устал, глаза немного болели, но его безупречный замысел, требовавший воплощения, придавал ему сил. Он вышагивал рядом с Иисусом, впереди Дэвида и остальных учеников, и выжидал удобного момента. В этом большом городе подходящий случай не замедлит представиться… И Том не ошибся.

– Пару монет для слепого? – попросил немощный человек, чье тело было так же грязно, как и его лохмотья. Он повернул голову на звук приближающихся шагов. – Прошу, я слышу, вас здесь много. Наверное, кто-то из вас сможет поделиться со мной монетами, едой или еще чем-нибудь… Пожалуйста!

Вот оно! Том торопливо встал между Иисусом и слепым.

Иисус остановился и выжидающе посмотрел на Тома. Ученики сгрудились позади, а Дэвид, встревоженный очередной выходкой Тома, подошел поближе.

– Тебя что-то тревожит? – спокойно спросил Иисус.

– Объясни мне одну вещь… Почему ты допустил это? – спросил Том, ткнув пальцем в слепого. – Чем он заслужил такое?.. – Том развернулся к слепому: – Как давно ты ослеп?

Слепой оживился, сообразив, что речь идет о нем. Он поднялся на ноги и заковылял на звуки голоса.

– С рождения, господин.

– С рождения, – повторил Том. – Какой грех он совершил при рождении? А может, он слеп из-за грехов своих родителей? Я не очень-то понимаю, как работает вся ваша система грехов.

Том застыл в нетерпеливом ожидании. Он поставил Иисуса в тупик! Более сложного вопроса ему наверняка никто не задавал. Наконец-то Том победил! Однако Иисус и бровью не повел.

– Ни этот человек, ни его родители не грешны. Это случилось, чтобы Господь мог потрудиться над его жизнью. Пока светит солнце, мы должны служить Тому, кто послал меня. Ночь приходит, когда ни один человек не может служить Ему… Пока я в мире, я – свет мира.

Сбитый с толку Том замер:

– Ты меня запутал. К чему это все? Еще одна притча?

Вместо ответа Иисус сплюнул на пыльную улицу. Наклонившись, он растер плевок в пыли и скатал его в комочек.

Том заволновался. Уж не обидел ли он Иисуса? Не собирается ли тот швырнуть в него эту грязь? Том отступил на шаг и приготовился увернуться. Может, у Иисуса лопнуло терпение? Или Том зашел слишком далеко, постоянно вставляя палки в колеса, – и теперь его изгоняют? А вдруг Иисус потеряет самообладание и ударит Тома? А что, было бы неплохо… Такой поступок гораздо сильнее дискредитирует Иисуса, чем этот несчастный слепой.

…Том почувствовал одновременно облегчение и разочарование, когда увидел, что мишенью является вовсе не он.

Иисус подобрал комочек грязи и размазал его по закрытым векам оцепеневшего слепого. Том хмыкнул и нахмурился: к чему это представление?

– Как твое имя? – спросил Иисус у слепого.

– Тимофей, – ответил человек. Вдруг его брови взлетели вверх, и он медленно вдохнул, как будто пораженный чем-то до глубины души. – Ты… ты – Иисус?

– Да, Тимофей, – ответил Иисус. – А сейчас ступай и умойся в купальне Силоам.

– Хорошо, Учитель! – радостно улыбнулся Тимофей.

Он повернулся и нетвердой походкой пошел по улице. Иисус обратился к Иоанну, чьи добрые глаза всегда прятались под нависшими бровями, и к Петру. Он кивнул на Тимофея, и оба ученика немедленно двинулись следом, чтобы помочь слепому умыться.

– И что это? – спросил Том, смущенный и слегка раздраженный сюрреалистичной сценой. – Таков твой ответ?

– Он вернется довольно быстро, – сказал Иисус. – А ты пока подожди и присмотрись к себе. Или мне следует втереть немного грязи и в твои глаза?

– Да, коне-ечно, «имеющие глаза не видят», и прочая чушь! Я не слеп. Я прекрасно вижу, – сорвался Том. – И я вижу тебя насквозь.

Иисус улыбнулся и пошел дальше. Остальные ученики последовали за ним. Дэвид задержался.

– Возможно ли получить прямой ответ от этого человека? – спросил Том.

– Если бы не был так же глух, как и слеп, ты бы расслышал, – ответил Дэвид с лукавой улыбкой.

Том посмотрел на Дэвида:

– Смешно.

Тот рассмеялся, явно довольный тем, как все обернулось.

Том был спокоен. Пусть Дэвид порадуется и насладится моментом. Но это не последняя попытка, и игра еще не проиграна.

Тимофей бежал обратно, вверх и вниз по теперь уже людным улицам, вознося хвалы Богу. Дойдя до купальни Силоам и умывшись в ней, как научил его Иисус, Тимофей впервые в жизни увидел солнце, лица людей, землю. Но еще сильнее его потрясло то, что он не только видел, но и узнавал увиденное. Он понимал, к примеру, что птица в небе – это птица, а облака – это облака… Со зрением пришли образы, с образами – понимание, словно он был зрячим с рождения.

Громкие молитвы Тимофея недолго оставались незамеченными. Дорогу неожиданно заступили несколько мужчин, одетых в богатые пурпурные халаты. Их называли фарисеями, хранителями закона. Впереди шел Тарсус, старик с узловатыми пальцами и седой бородой.

– …Ты говоришь, что ты тот самый человек, который еще сегодня утром вот на этом углу собирал милостыню? – поинтересовался Тарсус.

– Это так, – ответил Тимофей.

– Как же твои глаза открылись?

– Это человек, называемый Иисусом! – ответил Тимофей. – Он смочил слюной мои глаза и сказал мне умыться в Силоаме. Я сделал, как он сказал, и теперь я вижу!

– И где же этот Иисус? – спросил Тарсус с оттенком презрения.

– Я… я не знаю… я не видел, куда он ушел! – засмеялся Тимофей.

– Пойдем с нами, – сказал Тарсус, крепко ухватив Тимофея за руку.

Никогда еще тот не смотрел в лицо Тарсусу, но, взглянув, последовал за ним без возражений.

Тарсус провел Тимофея внутрь большого роскошного здания. Все кругом сверкало ослепительно белым. Лучи солнца проникали сквозь окна, отражаясь от полированной мебели и множества украшений. Глаза Тимофея не сразу привыкли, но вскоре он смог осмотреться. Потолок отсутствовал, как в атриуме, и комнату освещал солнечный свет. Вокруг сидели восемь фарисеев, все как один отличающиеся высокомерным ученым достоинством. Тимофей стоял в центре атриума, переминаясь с ноги на ногу и ожидая, что будет дальше. Когда его привели сюда и рассказали о чудесном исцелении, последовала быстрая серия вопросов и ответов. Но сейчас все молчали. Тарсус по-прежнему стоял рядом с Тимофеем, крепко удерживая его за руку.

– Так ты говоришь, плевок вернул тебе зрение? – спросил Гамалиель, один из младших фарисеев.

– Да, и я умылся в…

– В купальне Силоам. Мы знаем, – отрывисто сказал Тарсус. – Факты нам известны, но здесь кроется что-то еще.

– Именно, – заявил Симеон, старик с изрезанным морщинами лицом. – Он сделал это в Шаббат! Он не человек от Бога.

Силас, человек-гора, чьи мускулы не уступали его самомнению, кивнул и добавил:

– В Шаббат не дозволяется никакая работа. Это известно каждому ребенку, и уж подавно – Божьему человеку. Он прилюдно нарушил закон, данный нам Господом!

– Но как тогда грешник сотворил такую… чудесную вещь? – спросил Гамалиель и обратился к Тимофею: – Что ты скажешь о нем? Ведь это твои глаза открылись.

– Он пророк, – не задумываясь, ответил Тимофей.

Тарсус резко развернулся, словно от шлепка, посмотрел на закрытую дверь, ведущую наружу, и громко крикнул:

– Пусть войдут!

Дверь отворилась, в комнату вошли пожилые мужчина и женщина. Они казались напуганными и смотрели в землю, будто боялись встретиться с испытующими взглядами фарисеев.

– Это ваш сын? – спросил Тарсус, указывая на Тимофея.

Пожилой мужчина быстро поднял глаза и только сейчас увидел Тимофея, стоявшего в нескольких футах от них.

– Ваш сын, который был слеп, а сейчас видит, – добавил Тарсус, как будто эти сведения могли помочь родителям узнать сына.

– Да, это наш сын… и он родился слепым, как ты и сказал, – подтвердил старик.

– И что это за человек, давший ему прозреть? – спросил Тарсус.

– Что до того, кто открыл нашему сыну глаза… Наш сын взрослый человек, спросите у него, – сказал старик.

Силас, выведенный из себя, повернулся к Тимофею и крикнул:

– Этот Иисус – грешник!

– Грешник он или нет, не знаю, – теряя терпение, проговорил Тимофей. – Я знаю только одно: я был слеп, а сейчас вижу.

– Что он с тобой сделал? Как он открыл твои глаза? – подпрыгнул Симеон.

– Я уже сказал тебе! – выкрикнул Тимофей. – И ты не слушал! Зачем ты хочешь услышать это снова? Ты тоже хочешь стать его учеником?

Фарисеи разинули рты.

– Ты ученик Иисуса? – спросил пораженный Силас.

Симеон продолжал:

– Все мы ученики Моисея! Всем известно, что Господь говорил с Моисеем. А что касается этого человека – мы даже не знаем, откуда он взялся!

Тимофей услышал достаточно и уже не мог остановиться. Он взорвался:

– Вы невыносимы! Все вы! Вы не знаете, откуда он взялся, однако он открыл мне глаза! Мы знаем, что Господь не прислушивается к грешникам! Он внимает просьбам тех божьих людей, кто исполняет Его волю. Слышали ли вы хоть раз о ком-либо, кто был слеп от рождения и излечился? Слышали? Но сейчас я стою перед вами, исцеленный! Если бы этот человек был не от Бога, он не смог бы ничего сделать!

Никогда еще ни один человек не говорил в таком тоне с фарисеями. Силас подался вперед и прошипел сквозь стиснутые зубы:

– Ты погряз в грехах с рождения; как ты смеешь поучать нас?

Тарсус схватил Тимофея за шиворот, как львица хватает своего детеныша, и выволок за дверь.

Тимофей вывалился наружу и грохнулся на мостовую, ободрав колени и ладони. Несколько зевак остановились, глядя, как Тарсус высунулся в дверной проем и крикнул:

– Этот человек греховен! Держитесь от него подальше!

Прохожие шарахнулись в сторону. Многие годы, пока Тимофей был жалким калекой, он чувствовал неприязнь других людей. Сейчас он наконец увидел ее.

Тимофей обернулся, все еще сидя на мостовой. Восемь фарисеев вышли из здания и направились прямо к нему, сжимая кулаки… Он заметил мать, рыдающую на груди у отца. Старик негромко произнес единственное слово:

– БЕГИ.

Тимофей ни разу в жизни не бегал и не представлял себе, как это делается. Вряд ли у него получится. Но он попробует. Если фарисеи сами его не убьют, то наверняка натравят на него толпу… Тимофей собрался с силами и поднялся на ноги. И не успел еще кулак Тарсуса обрушиться на его спину, как Тимофей рванулся и побежал.

Даже сейчас, уходя от опасности, Тимофей улыбался. Иисус не только вернул ему глаза – он дал ему ноги, чтобы бегать. Тимофей взглянул через плечо и увидел разросшуюся толпу, возглавляемую фарисеями и не отстающую от него. Тимофей бежал и молился Господу, чтобы тот дал ему сил уйти от погони. Он молился, чтобы Господь снова спас его.

Солнце опускалось, а Том, Дэвид и Иисус все еще гуляли по улицам Иерусалима и, как это часто случалось, спорили. Иудейский закон, мораль, что есть грех, а что нет, каков обычный мир; Том поднимал каждую тему по меньшей мере трижды, всякий раз заходя с новой стороны. Если его мнение оказывалось неверным или не способствовало его целям, Том, извернувшись, заявлял, что его просто не поняли, и при этом все время старался найти прорехи в ответах Иисуса… Разговор вроде сегодняшнего – это вполне серьезные интеллектуальные дебаты, которые раздражали других учеников или заставляли их чувствовать себя неуверенно. Поэтому троица давно решила: такие темы лучше обсуждать в стороне.

– Я не могу понять, почему ты не отвечаешь на мои вопросы прямо, без всяких загадок, – сказал Том.

– Ты, Дидим, несомненно, самый умный из двенадцати, – ответил Иисус.

Том не был польщен таким комплиментом. Он только придал своему лицу выражение, означающее: «Серьезно?»

Иисус продолжал:

– Однако ты не в состоянии постичь даже самый простой ответ. Как ты думаешь, почему?

Том не отвечал. Иисус опять говорит загадками, и Том не собирается играть в эти игры.

Иисус повернулся к Дэвиду:

– Ты всегда понимаешь, чему я учу. Скажи мне, в чем разница между тобой и Фомой, если ты понимаешь, а он – нет.

Тот на секунду задумался:

– Ну… я бы сказал… Я ищу ответы в своем сердце. Том ищет их в разуме. У меня есть вера. У него – нет.

Иисус кивнул в знак согласия.

– Почему же тогда ты не сделал Дэвида двенадцатым учеником? – спросил Том.

– Твое обращение для меня намного ценнее, – ответил Иисус.

– Если оно когда-нибудь случится… Так, значит, я твое испытание? Если поверю я, то поверит кто угодно?

– Что-то в этом роде.

– Ладно. Ты – Бог! Заставь меня поверить! – саркастически воскликнул Том.

Иисус удивленно переглянулся с Дэвидом.

– Давай, порази меня! – кричал Том. – Порази меня, Господь, дабы уверовал я…

Бум! В Тома со всего размаха врезался какой-то человек, и оба полетели на землю. Дэвид и Иисус, с трудом сдерживая смех, подошли поближе, желая убедиться, что никто не пострадал.

Тимофей быстро поднялся на ноги, отряхнул халат и принялся извиняться:

– Простите, господа. Простите.

Он уже собрался бежать дальше, но Иисус остановил его:

– Подожди, Тимофей.

Том услышал это имя, когда Дэвид поднимал его на ноги. Он оглянулся и узнал утреннего слепого. Когда же их глаза встретились, Том понял: Тимофей его видит!.. Слепой прозрел! Том едва не упал снова, если бы не Дэвид. Позже, вспоминая об этом, Том представлял, как выражение его лица должно было смутить беднягу: поневоле смутишься, когда какой-то незнакомец вдруг начинает пялиться на тебя с разинутым ртом… Но сейчас Тимофей смотрел куда-то за спину Тома и при этом походил на перепуганного кролика.

Том проследил за его взглядом и увидел большую разъяренную толпу. Впереди шли Тарсус, Симеон и Силас. Том не знал, кто эти люди, но вид у них был весьма внушительный. Том обернулся к Дэвиду, надеясь получить разъяснения, но его друг уже отступил назад.

Иисус не спеша отряхнул пыль с одежды Тимофея и, словно не замечая никакой опасности, усмехнулся:

– Твои глаза видят, но ты все еще ходишь, как незрячий.

– Простите, господин, я… – Тимофей порывался бежать дальше.

Но Иисус, все еще придерживая его, спросил: