Текст книги "Близнец Бога"

Автор книги: Джереми Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Друзья, братья, послушайте меня, – Иисус поднялся на ноги.

Комната притихла, все взоры обратились на Иисуса.

– Сейчас, когда все мы здесь, мне нужно сказать вам нечто… дабы, когда оно случится, вы поверили в то, чему я учил вас. Вы можете усомниться в моих словах, но будьте уверены, это правда… Один из вас… предаст меня.

Ученики замерли, в недоумении переглядываясь друг с другом. Он что, серьезно? О ком он говорит?

У Тома засосало под ложечкой. Он почти предал Иисуса. Это считается? Может, Иисус говорит о нем?

Петр толкнул в бок Иоанна:

– Спроси его, кто предатель?

Иоанн кивнул и повернулся к Иисусу:

– Кто предаст тебя? Скажи нам, который из нас?

На столе лежал последний кусок хлеба. Иисус взял его.

– Я отдам этот хлеб тому, кто предаст меня.

Иисус макнул хлеб в мисочку с оливковым маслом, чесноком и специями. В этот момент Иуда, который что-то обсуждал с прислугой, приблизился к Иисусу и прошептал ему на ухо:

– У нас закончился хлеб; может, мне купить еще?

Иисус повернулся к Иуде:

– Это хорошая мысль, но ведь ты сам еще не ел. Возьми хлеб и наполни желудок.

Иуда взял хлеб и направился к двери.

– Делай то, что собираешься, быстро, – сказал ему вслед Иисус. – Время на исходе.

Иуда мгновенно исчез, а Иисус повернулся к обескураженным ученикам.

Петр посмотрел на Тома, тот – на Иоанна, который так же недоуменно глядел на Матфея. Все застыли в ожидании.

– Э… Иисус, – сказал Том. – Так как насчет хлеба и предательства? Ты собирался указать на предателя, а вместо этого просто отдал кусок хлеба Иуде… и он ушел!

Иисус оглядел стол:

– Похоже, хлеб у нас закончился.

– Иуда пошел за ним? – спросил Иоанн.

Иисус кивнул.

– Ну хорошо, а не можем ли мы воспользоваться куском фрукта, или куриной ногой, или еще чем-нибудь?

Иисус улыбнулся:

– Боюсь, нам придется дождаться Иуду.

Ответ никому не понравился, но какой у них был выбор? Ученики вернулись к разговорам, к которым теперь прибавились предположения о том, кто же может предать Иисуса.

Оставшаяся ночь прошла быстро, а утро – еще быстрее, но Иуда так и не появился. Том хотел взять нескольких учеников и отправиться на поиски Иуды, но Иисус убедил их в том, что с Иудой все в порядке, и группа двинулась в Гефсиманский сад на Масличной горе, немного к востоку от Вифании и Иерусалима.

Иисус оставил учеников в саду, где между рядами олив росли сладко пахнущие, ярко-красные королевские анемоны. Он сказал, что ему нужно поговорить со своим Отцом. Ученики болтали между собой, как будто ничего не случилось, но Том ощущал смутное беспокойство. Какая-то невидимая сила все сильнее сдавливала его череп. Он решил прогуляться и проветрить мозги.

Несколько минут спустя Том заприметил большой камень и взобрался на него, удобно устроившись и сделав пару глубоких вдохов. Его поражало, насколько легко здесь дышится. Пусть в Аризоне и не выбрасывали в воздух тонны грязи, но в ветреные дни небо затягивало смогом из Лос-Анджелеса. А тут воздух всегда прозрачен.

– Ты заметил, на чем сидишь? – послышался знакомый голос.

Это был Дэвид. От неожиданности Том едва не полетел вниз.

– На камне.

– Что ты видишь прямо перед собой, у холма? Добавь тысячу людей, которые смотрят вверх. И вернись на несколько лет назад.

Том огляделся, перебирая в памяти минувшие события. Затем спрыгнул с камня и обошел его кругом.

– Будь я проклят! Так вот где все началось.

Он сделал несколько шагов в сторону и развернулся.

– Я стоял здесь, ты – на камне… Кажется, прошла целая жизнь.

Том вернулся к камню и, похлопав его, как старого друга, продолжал:

– Ты не поверишь, но я не особенно скучаю по будущему. Здесь у меня есть то, чего никогда не будет там. Друзья… Я смотрю на мир по-другому, учусь… Понимаешь, в будущем мы перестали познавать. Мы только работаем день за днем, используя на практике то, что нам уже известно. А здесь мы каждый день узнаем что-нибудь новое.

– Ты кое-что забыл, – заметил Дэвид.

– Мария. Знаю. Но я собираюсь вернуться в будущее. То, что мы затеяли, – наша работа, машина времени… Кто еще сможет позаботиться об этом? Думаешь, они ничего не испортят?

– Вряд ли кто-нибудь справится с этим лучше нас, – весело поднял бровь Дэвид.

– Именно, – сказал Том. – Так что надо возвращаться.

Отойдя на пару шагов, Дэвид повернулся к Тому. Его лицо было угрюмым.

– Что не так? – спросил Том, удивленный быстрой сменой настроения.

Дэвид медленно подошел к камню и оперся на него.

– Помнишь, я говорил тебе, что прошлое нельзя изменить, потому что все, что случится, уже вписано в историю?

– Ты уверен? Но пока это больше похоже на теорию, – заметил Том.

– Это не теория. К сожалению, это факт.

– Но что должно произойти? – не выдержал Том.

– Все уже происходит.

– О чем ты говоришь?

– Ты видел Иуду перед тем, как он исчез прошлой ночью? – Дэвид смотрел Тому прямо в глаза.

– С ним ничего не случилось? Он в порядке?

– Ты видел, что он держал в руках?

– Только кусок хлеба, который Иисус… – Том вздрогнул. Не может… но факт был бесспорным. – Иуда… Он дал хлеб Иуде!

– А-а-а!!! – послышался откуда-то из-за оливковых деревьев дикий крик.

Дэвид выпрямился:

– Началось.

Глава 19
ИСПЫТАНИЯ

30 г. от Р.Х.

17:12

Масличная гора, Иудея

Том в жизни не бегал с такой скоростью. Он летел со всех ног, и Дэвид, старина Дэвид, мчался следом. Они перепрыгивали через камни и лавировали между деревьями, как кролики, ускользающие от хищника. Но они бежали не от хищников, а к ним.

Друзья обогнули группу деревьев, выскочили на полянку и увидели остальных учеников. Те суматошно метались, споря о том, что следует и чего не следует делать. Никто толком не представлял, как поступить.

Том резко остановился, и Дэвид едва не врезался ему в спину. Шумно втягивая воздух в попытке отдышаться, Том выпалил:

– Что случилось? Где Иисус? Кто кричал?

– Они схватили его! – растерянность Матфея сменилась негодованием. – Иуда – предатель!

– Я пытался остановить их, – сказал Петр, все еще держа в руке меч. Лезвие было в крови. – Но он взял ухо солдата и приставил его обратно… будто я не отрубил его… просто приставил его назад…

– Куда они пошли? – поспешно спросил Том.

– Сейчас они уже выходят из рощи. Идут в Иерусалим, на римский суд, – Матфей сам едва мог поверить в свои слова.

Том в отчаянии взглянул на Дэвида:

– Мы их остановим.

– Ты сам знаешь, мы не сможем.

– Даже если у нас не получится… В истории же не сказано, что мы не пытались, верно?

– Да.

– Этого мне достаточно.

Бежать вниз оказалось намного проще. Через пару секунд Том преодолел уже тридцать футов и скрылся из виду. Дэвид, разогнавшийся за ним на склоне, размахивал руками, пытаясь не упасть на поворотах.

Матфей, нахмурившись, смотрел на Петра:

– Остановить их? Они видели, сколько там народа?

Ветер рвал волосы Тома, когда он несся сквозь оливковую рощу по извилистой тропе. Он вынырнул из-за деревьев и увидел в десяти футах от себя римского солдата, оставленного, очевидно, для того, чтобы пресечь любые попытки освободить Иисуса со стороны отчаявшихся учеников. Он был один, и хотя сам по себе не представлял особой угрозы для группы здоровых мужчин, за ним стояла вся мощь Римской империи. Если на солдата нападут и убьют, на учеников Иисуса откроется сезон охоты. Страж, увидев приближение Тома, откинул красный плащ и вытащил меч, полагая, что демонстрации силы будет достаточно.

Том видел меч, но он знал: исход драки часто зависит от того, кто ударит первым, кто агрессивнее. Том не заменил свою тактику грубой силой – его тактика сейчас основывалась на грубой силе. Он мчался прямо на солдата.

– Стой там! – заорал страж Тому, застигнутый врасплох его неустрашимостью.

Том врезался в солдата, как таран. Римлянин отлетел в сторону и шмякнулся о дерево. Затем его тело медленно сползло по стволу вниз, и голова упала прямо на камень. Теперь этот парень не скоро сможет за кем-нибудь погнаться, решил Том, и побежал дальше.

Дэвид выскочил из рощи и увидел лежащего солдата. Том обезумел! Если его не остановить, то его убьют! Дэвид припустил быстрее, не замечая тени, следящей за ним из-за поваленного дерева.

Том резко затормозил, едва удержавшись на краю тридцатифутового обрыва. Он развернулся на скрип сандалий и увидел, как на него на полной скорости несется Дэвид.

Дэвид заметил грозящую опасность в последний момент и попытался остановиться, но он бежал слишком быстро. Взмахнув рукой, он ухватился за Тома и едва не обрушил их обоих в пропасть. Тому пришлось напрячься всеми мускулами, чтобы удержать друга от неминуемого падения.

…Дэвид стоял у самого края обрыва и смотрел вниз. Том потянул его назад.

– Да, еще чуть-чуть и… – нервно заметил Дэвид.

Том заглянул через край обрыва и качнул головой.

– Ничего не выйдет.

Отряд из двадцати пяти римских солдат, вооруженных мечами и копьями, уходил по дороге. Иисуса вели в середине. Впереди отряда шла группа фарисеев и Иуда.

Присев на корточки, Том беспомощно следил за ними.

– Проклятые римляне.

– Что бы мы ни делали, ничего не изменится… ни сейчас, ни потом, – сказал Дэвид, все еще тяжело дыша.

– Расскажи мне, – попросил Том.

– О чем?

– Расскажи о том, что будет дальше.

– Мне не стоит…

– Скажи мне, Дэвид. Сейчас. Я не могу изменить будущее, но, по крайней мере, буду к нему готов.

– Не здесь. Солдат скоро очнется, и нам не стоит с ним встречаться.

– Ты прав, давай…

Дзынь! Кусочек камня рядом с ними взлетел в воздух. Друзья уставились на неожиданный летающий объект, пытаясь проанализировать природу феномена.

– Что это было? – обескураженно спросил Том.

Дэвид, похожий на испуганного сурка у норки, изучал окрестности. Что он ищет? Вдруг его взгляд на чем-то остановился. Том посмотрел туда же, но успел увидеть только блик света, словно отраженного от стекла.

– Ложись! – крикнул Дэвид и повалил Тома на землю.

Дзынь! Облачко песка запорошило лицо Тома.

– Какого дьявола тут происходит?

– Бежим!

Друзья вскочили на ноги и побежали к тропинке, огибающей обрыв. Когда они спускались по крутому склону, Том обернулся и увидел мужчину, одетого в яркий новый халат. Он преследовал их, лавируя между деревьев. И у него в руках… Пистолет! С глушителем! Том рванул вперед.

Если они будут продолжать спускаться с той же скоростью, подумал Том, то окажутся посреди отряда, конвоирующего Иисуса. Смерть со всех сторон. Но похоже, Дэвид соображал быстрее. Он схватил Тома за халат, сворачивая с тропы:

– Сюда!

Они наполовину сбегали, наполовину съезжали по травянистому склону. Если проделать этот отрезок пути достаточно быстро, они выскочат на дорогу перед римскими солдатами. Слишком близко. Слишком рискованно. Но у них нет выбора.

Капитан Робертс проклинал себя. Сделать два выстрела – и оба раза промахнуться! Он мог бы прихлопнуть их еще на тропинке и благополучно вернуться в будущее, не заботясь об оправдании своих действий перед руководством «Лайтека». Один взгляд на Тома и Дэвида сказал Робертсу: они прожили в древней Иудее месяцы, если не годы. Их одежда лучше соответствовала эпохе, чем у Робертса, к тому же они говорили на арамейском. Готовясь к этой операции, Робертс внимательно изучил личные дела обоих. Том не знал арамейского, однако вот он свободно говорит на нем! Значит, он пробыл здесь достаточно долго, чтобы изучить язык, и тем самым нарушил столько правил из этики путешествий во времени, что его смерть не нуждается в оправданиях.

Пробежав полсотни футов, Робертс отказался от преследования: противные пост-эффекты путешествия во времени дали о себе знать… Из-за них он, скорее всего, и промахнулся. Следовало немного выждать. Следовало лучше спланировать операцию. Но теперь он не повторит ошибку дважды.

Робертс повернул голову, изучая местность, и его снова стошнило. Он вытер рот и замер в раздумьях: что делать дальше…

– Не двигайся! – приказал мужской голос на арамейском.

Робертс повернулся на голос и, увидев римского солдата, которого сшиб Том, даже не попытался скрыть отвращение. Эти солдаты – посмешище: плохо обученные, плохо снаряженные. Трус с мечом, который прячется за символом Рима на своих доспехах.

Римский солдат отпрянул, когда Робертс с волчьей усмешкой двинулся к нему. Капитан достал нож и поймал лезвием солнечный луч, направляя свет в глаза противнику. Солдат моргнул и прикрыл глаза рукой, а когда снова открыл их, то успел увидеть только стремительно приближающийся кулак Робертса.

Стражник рухнул на землю, как бык на скотобойне. Если бы Робертс не стал солдатом, он мог бы стать превосходным боксером. Робертс подавил желание убить солдата и засунул нож обратно. Убийство местных не входило в его план, если только они не встанут между ним и его целью. Солдату повезло: Робертс просто выпустил пар. Он мог бы выпустить пар из них всех.

Минут через десять Том и Дэвид остановились, чтобы отдышаться. Немного придя в себя, они быстро двинулись к дому Лазаря, Марии и Марты, где надеялись отдохнуть и хоть ненадолго почувствовать себя в безопасности.

Встреча была еще более теплой, чем в прошлый раз. К удивлению Дэвида, все, даже огромный Лазарь, встретили их объятиями и поцелуями. Наверное, Мария поделилась своими чувствами с родными, и сейчас они отнеслись к Тому как к члену семьи. Но радость была недолгой. Дэвид и Том рассказали о трагедии в Гефсиманском саду, об Иуде, солдатах и фарисеях. Лазарю, обычно стойкому и сдержанному, даже пришлось присесть, когда он услышал эти новости.

Рассказывая об ужасных событиях, Том и Дэвид не упомянули о стрельбе и Робертсе. У них не было разумного объяснения, вдобавок Том и сам еще не знал всех подробностей.

Эта ночь была мучительной для всех, хотя Том и Дэвид ужасно вымотались за день. Когда Дэвид лег в кровать и закрыл глаза, ему в голову пришла странная мысль. Будучи ребенком, в ночь перед первым днем Хануки он всегда старался лечь спать пораньше. Чем раньше уснет, думал Дэвид, тем скорее наступит Ханука. Ночь пролетала незаметно, а утром уже начинался праздник. Но сейчас все наоборот. Едва Дэвид заснет, ночь сменится утром, и они снова встретятся с угрозой из будущего, которой едва избежали сегодня.

Так и случилось. Как только Дэвид закрыл глаза и расслабился, наступило утро. Все в доме встали с восходом солнца, а через десять минут Лазарь уже вышел за дверь, направляясь в Иерусалим. Мария и Марта ушли вместе с Лазарем. Дэвид был только рад: это их последняя возможность увидеть Иисуса живым. Но главное – так они точно не окажутся на пути Робертса.

Том печально смотрел, как Мария вместе с родными уходит в сторону Вифании. Девушка явно расстроилась, когда Том сказал на прощание несколько слов и даже не прикоснулся к ней. Только сейчас Том понял: возможно, они видятся в последний раз. Он посмотрел на Дэвида, но тот уже кивал в ответ.

Дом остался далеко позади, когда запыхавшийся Том схватил Марию за плечо:

– Мария, подожди.

Лазарь и Марта остановились и обернулись. Они нетерпеливо переминались с ноги на ногу, но молчали.

– Многое должно случиться, – Том смотрел Марии в глаза. – И я не знаю, каким будет исход. Не знаю, что будет со мной, куда я пойду, что буду делать, но хочу, чтобы ты знала… я только…

– Я уже знаю, – ответила Мария.

Она прикрыла глаза, ожидая поцелуя. Сейчас Том не собирался уйти просто так. Он обнял Марию и поцеловал, впитывая тепло мягких губ. Затем, с трудом оторвавшись от них, серьезно спросил:

– Если мне придется уйти… ты пойдешь со мной?

– Куда ты уйдешь?

– Я не могу тебе этого сказать. Но ты пойдешь со мной?

– Да.

Плечи Тома опустились, как будто с них упала тяжелая ноша. Может, день еще наладится?

– Мария, пора идти. Времени мало, – сурово сказал Лазарь, и они с Мартой двинулись дальше.

– Я скоро увижу тебя… Обещаю, – произнес Том.

Мария кивнула, коротко поцеловала его и побежала догонять брата и сестру.

За спиной послышался звук шагов. Дэвид остановился рядом с Томом, провожая взглядом удаляющуюся троицу. Том повернул голову и с тревогой в голосе спросил:

– С ней ведь не случится ничего плохого?

– Судьба Марии не записана в Библии, – ответил Дэвид.

– Не слишком успокаивает, – заметил Том.

– Если бы с ней случилось что-то плохое, это наверняка попало бы в Библию, – утешил Дэвид.

– А как насчет нас? Сейчас мы одни, так что рассказывай. Почему нас пытается убить какой-то головорез из будущего?

– Это капитан Робертс, глава Отдела времяохранения «Лайтека».

– Времяохра… что?

– То, что я сказал. На самом деле, даже Салли не знала о его существовании. Они… охраняют время. И твой прыжок сюда… ну, ты же нарушил правила… по крайней мере, с их точки зрения. И я тоже, раз не вернул тебя назад.

– ОВО, – произнес Том.

– Что? – переспросил Дэвид.

– Отдел времяохранения. Это акроним. Они создали полицию времени, ОВО. Да, кто-то не слишком напрягал мозги.

Дэвид улыбнулся. Только Том мог отпускать дурацкие шуточки в то время, как кто-то пытается его убить.

– Полагаю, он опытный убийца, – сказал Том. – И что нам делать?

– Мы можем уйти. Вернуться в будущее.

– Не вариант. Когда Иисус умрет?

– Завтра.

– Так быстро? – удивился Том.

Дэвид печально кивнул.

– Мы наверняка можем как-нибудь избавиться от этого парня, прежде…

Том напрягся, его мысли крутились вокруг этой дилеммы. Он всегда верил: мир состоит из задач. Наука – метод, изобретенный человеком, чтобы находить решения. Том, один из лучших ученых мира, не сомневался: для каждой задачи существует решение, и оно найдется, если хватит времени… Но сейчас времени практически нет.

– Мы живем здесь уже несколько лет. Мы смешались с местными. Мы сами – местные, иудеи. Часть этого мира. А он – нет, – размышлял Том.

– О чем ты думаешь?

– Капитан Робертс получит сильное потрясение от встречи с другим миром, «культурный шок». Но сначала нам нужно привлечь его внимание.

Том начал подниматься на холм.

– Том, подожди. Куда ты собрался? У него пистолет, а мы без оружия. Он обучен убивать, а мы… мы…

– В лучшей форме, чем он предполагает.

– И что толку?

– Мы немножко займемся бегом. Наверняка ведь ОВО держит нас за компанию старичков?

– Думаю, он вполне способен обогнать нас, – нервно сказал Дэвид.

– Не беспокойся слишком сильно. Господь ведь на нашей стороне?

Дэвид улыбнулся. Том уже придумал какой-то отличный план, намереваясь побить мускулы мозгами, и хочет разыграть его в лучших театральных традициях – поэтому и держит в секрете.

– Отлично, но помни: моя судьба тоже не записана в Библии.

– Не волнуйся, Дэвид. Уверен, если бы ты умер, они бы упомянули о тебе, – ухмыльнулся Том.

Дэвид улыбнулся и слегка расслабился:

– Как дать Робертсу знать, где мы?

Том прошел полсотни футов по направлению к Масличной горе, возвышавшейся на севере, сложил ладони рупором и закричал по-английски:

– Эй, Робертс! Мы здесь!

Он продолжал кричать, надеясь, что Робертс где-то рядом. Но выкрики на неизвестном языке могут привлечь внимание не только Робер…

– А-а-а! – Том вскрикнул от резкой боли в руке и упал на колено. На руке выступили капли крови. – Он здесь! Давай! Бежим!

– Но ты же ранен! – возразил Дэвид.

– Всего лишь царапина, и у нас нет времени для игр в доктора. Давай, старичок, двигай!

– Старичок? Попробуй, догони!

Том и Дэвид стартовали вниз по склону, в сторону Вифании.

– Куда мы направляемся? – на бегу поинтересовался Дэвид. – Вифания слишком маленькая, там не спрятаться.

– А мы не собираемся в Вифанию, – ответил Том.

– Тогда куда же?

– В Иерусалим.

– Иерусалим? Но до него три мили!

Дэвид кинул взгляд через плечо. Робертс по-прежнему позади и нагоняет их – медленно, но уверенно. Впереди уже виднелись стены Иерусалима, возвышающиеся над холмами. Они почти на месте. Если бы расстояние между ними было чуть больше, скрыться от Робертса в нижнем городе – не проблема. Но Дэвид подозревал, что у Тома другой план.

И вправду, Том несколько раз просил бежать помедленнее, чтобы Робертс не потерял их из вида. Они в лучшей форме, чем он ожидал. Три мили до Иерусалима пролетели быстро, вдобавок всю дорогу разговаривали. В какой-то момент Дэвид даже забыл о преследователе. Робертс был всего в пятидесяти ярдах. Такое расстояние олимпийские чемпионы покрывают за пять секунд. Пуля пролетит его за доли секунды.

– Сейчас снова бежим медленнее, – заявил Том.

– Ты сошел с ума? Он же нас пристрелит!

– Он не рискнет устраивать сцену в городе. Ему нужно схватить нас в каком-нибудь укромном месте, – ответил Том. – И мы дадим ему увидеть, куда направляемся.

– Моя судьба в твоих руках, – сказал Дэвид, замедляя бег.

В груди Тома что-то дрогнуло, и он взглянул на Дэвида. Ему не понравилось, как это прозвучало, но на комментарии нет времени. Робертс быстро приближался, сейчас между ними ярдов двадцать пять. Достаточно.

Том и Дэвид вбежали в ворота Иерусалима и смешались с толпой на улицах, на все лады обсуждавшей новость о пленении Иисуса. Здесь можно было услышать и утверждения о его виновности, и аргументы в его защиту, и угрозы в его адрес. Не обращая внимания на все эти разговоры, друзья двигались к верхнему городу, к Храму.

Они были уже у цели. Дэвид напрягал свои извилины, пытаясь разгадать план Тома, но безуспешно. Они вошли в Храм, когда Робертс был всего в пятидесяти футах. Отличная дистанция для выстрела. Но люди, толпящиеся во внешнем дворе, вынудили его прятать оружие.

– Куда мы идем? – настойчиво спросил Дэвид.

– Внутрь… – ответил Том.

Том уже запыхался, заметил Дэвид. Поскорее бы все закончилось.

Пара вошла в Мирской двор, необычно тихий для четверга. Очевидно, пленение Иисуса привлекло внимание многих людей, и они отложили свое поклонению Богу, чтобы убить его.

Когда они приблизились к входу в Женский двор, Дэвид заметил надпись над дверью, на которую раньше не обращал внимания: «Ни один чужестранец не допущен в святилище, за балюстрады и ограждения. Кто бы ни был пойман за этим, он будет сам ответственен за свою последующую смерть». Дэвид улыбнулся.

– Том, ты гений, – заявил он, когда они прошли через ворота в Женский двор.

Друзья бегом пересекли Женский двор, поднялись по ступенькам и подошли к бронзовой двери врат Никанора. Они изо всех сил толкнули тяжелую дверь. Робертс уже вошел в Женский двор и быстро приближался к ним.

Друзья вошли во двор Израиля. Семь иудеев, молившихся во дворе, бросили раздраженные взгляды на Тома и Дэвида, сильно стукнувших дверью. Том, переводя дыхание, с трудом произнес:

– Быстрей, братья… позовите левитов! Чужак проник во внутренний храм… и собирается пролить кровь иудеев в Храме Господнем.

Иудеи, не теряя ни минуты, бросились ко двору Священников, призывая левитов. Том и Дэвид слишком устали, чтобы бежать с ними, и знали – помощь скоро придет. Они повернулись к бронзовым воротам, которые как раз закрывались за Робертсом. Капитан задыхался и выглядел в высшей степени раздраженным. Теперь он неторопливо подошел к ним, как хищник, чья добыча попала в ловушку.

– Тебе не стоит делать этого здесь, Робертс, – произнес Дэвид.

– Ты знаешь мое имя? Как это мило. – Он достал нож из-под халата.

– Уйди сейчас, и мы позволим тебе жить, – уверенно заявил Том.

Робертс замер. Неужели слова Тома сработали? Но нет, дело не в них. Робертс смотрел куда-то за спину Тома.

Том резко развернулся и оказался лицом к лицу с огромным левитом. Тот держал в руке камень размером с грейпфрут, а его глаза осматривали фигуру Робертса, примечая каждую деталь: светлые короткие волосы, нож странной формы, сверкающий предмет на запястье. Робертс так же внимательно изучал левита. Два бойца оценивали друг друга. Ни один из них не верил, что может проиграть. И оба понимали это.

Робертс медленно засунул руку под халат. Его пальцы коснулись рукоятки пистолета. Все закончится через пару секунд. На мгновение взгляд Робертса оторвался от левита и встретился с широко распахнутыми глазами Дэвида. Но Дэвид уставился не на Робертса… он смотрел…

Робертс схватился за пистолет и резко повернулся. Он дважды выстрелил сквозь халат, и оба раза промахнулся. Второй левит, подкравшийся сзади, поднял руку с большим камнем и обрушил его на голову Робертса.

Тот выронил пистолет и упал на колено. Стиснув нож, он сделал выпад в сторону левита. Но прежде чем нож рассек воздух, второй камень ударил Робертса в правое плечо. Нож упал, и Робертс снова повалился на землю, по-прежнему не издав ни звука.

Превозмогая боль, капитан поднялся и уставился на левитов, уже подобравших новые камни. Семеро иудеев, молившихся во дворе, стояли рядом с левитами. Они тоже сжимали камни.

– Ты будешь схвачен и наказан римлянами за нарушение иудейских законов, – сказал один из левитов.

По лицу Робертса стекала кровь. Он посмотрел на Дэвида и сказал сквозь стиснутые зубы:

– Не дайте им взять мои часы.

Он стянул часы с запястья и изо всех сил бросил их. Часы упали на каменный пол в нескольких футах от Дэвида. Робертс до конца подчинялся приказам охранять время. Но его намерение попасть в Дэвида было абсолютно очевидно для всех присутствующих.

– Хватит! – крикнул огромный левит. – Ложись на землю, быстро.

Робертс скривился от боли и плюнул в левита, но тот легко увернулся. Кровавый сгусток пролетел мимо и упал на табличку одного из иудеев.

– Он плюнул на Слово Божье! – крикнул один из мужчин.

Робертс бросился бежать, но не успел сделать и двух шагов, как на него посыпались камни. Он еще пытался двигаться, когда здоровенный булыжник ударил его в голову. Робертс обмяк и свалился на пол.

– Быстрей, – сказал один из левитов. – Нужно убрать тело, пока его не увидели римляне.

Семеро мужчин подхватили тело Робертса и под присмотром двух левитов быстро понесли его со двора. Один из левитов, замыкавших шествие, повернулся к Тому и Дэвиду:

– Вы правильно поступили, братья. Благодаря вам дом Господень не был осквернен. Господь вознаградит вас за ваше деяние.

С этими словами группа исчезла вместе с телом Робертса, оставив Тома и Дэвида одних посреди двора Израиля.

На лице Дэвида было написано отвращение.

Он уселся на пол. Том, подойдя к месту схватки, подобрал нож, часы и пистолет с глушителем, засунул все это под халат и вернулся к Дэвиду:

– Пойдем. Я не хочу оставаться здесь и отвечать на вопросы. Идешь?

– Он умер, защищая время, – ответил Дэвид. – Если бы только он дал нам шанс объяснить, что время в безопасности…

– Дураки умирают дурацкой смертью, Дэвид, и я не хочу быть следующим. Пошли.

Дэвид молча поднялся. На его глазах еще ни разу не убивали человека. Робертс был злом, он собирался пристрелить их обоих, но Дэвид все равно не мог не сожалеть о его смерти. Сердце невольно сжалось, когда перед его глазами пронеслась сцена гибели Робертса. Но еще сильнее Дэвида волновало, что совсем скоро он станет свидетелем смерти другого человека. И эта смерть навсегда изменит мир.

Том и Дэвид вышли через врата Никанора в Женский двор. Когда ворота открылись, друзья услышали далекий шум – отзвук гула толпы, какого-то действа. Все люди, находившиеся в Храме, торопливо устремлялись к выходу.

Толпа заинтересованных прихожан выплеснулась из Храма, унося с собой Тома и Дэвида. Отсюда, из Мирского двора, уже можно было разобрать слова. Сотни, а может, и тысячи людей, снова и снова выкрикивали одно и то же слово: «Распять! Распять! Распять!»