Текст книги "Близнец Бога"

Автор книги: Джереми Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Я не говорил…

– Твой глаза говорят достаточно.

– Но мы не можем просто позволить им сидеть и ждать! – сказал Том, стараясь не выдать своего раздражения.

– Фома, его болезнь не к смерти, а к славе Божьей, и Сын Его прославится через нее, – сказал Иисус.

Дэвид приблизился к Тому, когда Иисус ушел к костру.

– Что за куча дерьма! – прошипел Том на английском.

Дэвид утащил Тома подальше от костра и посторонних ушей.

– Можешь ты в это поверить? – Том перешел на арамейский.

– Я могу поверить во множество разных вещей.

– Ты не беспокоишься о Лазаре?

– Нет.

Том изучал лицо Дэвида в поисках ответа и вскоре нашел его:

– Тебе известно все, что сейчас случилось и что будет… И ты не догадываешься, а действительно знаешь… Так?

– Да.

– Но как? – Том не спрашивал. Он требовал ответа.

– Все это есть в Библии.

– И эта ночь есть в Библии?

– Да.

– И что бы ни случилось с Лазарем – ты знаешь, чем все закончится?

– Да.

– Отлично. А теперь расскажи мне, где в Библии написано про ученика Иисуса по имени Том.

– Честно говоря…

– Перестань шутить.

– Но я не шучу, Фома, – ответил Дэвид.

– Фома?

– Так тебя называют в Библии.

Том сжал челюсти:

– Дэвид, это действительно не смешно.

– Знаешь, я думаю, ты единственный апостол в Библии, у которого, кроме имени, есть еще и прозвище.

Мысли Тома лихорадочно метались в голове; он ждал продолжения.

– Ты знаешь, как твое имя переводится на греческий?

Том не ответил. Дэвид сам все расскажет.

Дэвид улыбнулся.

– Дидим… примечательное совпадение. Видишь теперь, почему так забавно, когда они называют тебя этим именем. Мы не только выглядим как близнецы – твое имя переводится на греческий словом, обозначающим «близнец». Дидим…

Том сел.

– Я есть в Библии?

Дэвид радостно кивнул:

– И каждый христианский ребенок рос, слушая истории о тебе…

Какой-то бред, подумал Том. Но он понимал: Дэвид не стал бы шутить с ним на такие темы.

– Это еще не делает Библию правдивой!

– Но делает ее истинной.

Том в задумчивости прикрыл глаза.

– А что еще ты знаешь обо мне? О том, что случится?

– Я не могу сказать тебе.

– Почему?

– Это может повлиять на твои решения.

– Ты знаешь, что случится на следующей неделе?

– Да.

– Через месяц?

– Да.

– Как я буду жить? Как умру?

– Том…

– Знаешь, что случится с Марией?

Вопрос положил Дэвида на лопатки:

– Я… нет, я не знаю.

Том отвернулся, пытаясь скрыть чувства, написанные у него на лице. Но было поздно. Дэвид заметил.

– Том, неужели ты… – все еще сомневаясь, спросил Дэвид.

Том склонил голову:

– Не спрашивай меня как, но – да.

Дэвид не удержался от улыбки. Он положил руку на плечо друга:

– Это великолепно.

– Правда? – Том отвернулся, не решаясь посмотреть Дэвиду в глаза, а затем запрокинул голову к звездам.

Дэвид стоял рядом, глядя в мерцающее ночное небо.

– Я уверен: из всех женщин на свете, живущих сегодня или завтра, Меган желала бы видеть рядом с тобой именно эту.

Том улыбнулся.

– А как насчет тебя?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Дэвид.

– Женщину, которая непостижимым образом – завоевала твое сердце. В двух тысячах лет отсюда.

– Для Салли прошла минута, – сказал Дэвид. – Я могу отсутствовать годы, но для нее пройдет только минута.

– Тяжело быть вдали от любимого человека… Я знаю.

Дэвид кивнул:

– Мне не хватает ее улыбки. Хотя за все годы я видел ее улыбку несколько раз. Но когда увидел… не было ничего лучше.

– Ну, может, тебе скоро повезет?

– Не слишком скоро, – ответил Дэвид. – Не слишком.

Салли закусила губы под черным шарфом, скрывающим лицо. Все шло чертовски плохо.

– Подними руки, – скомандовал Шин, когда Чак снял с нее рюкзак.

Салли подчинилась. Она не собирается провоцировать охранников. Джейк все еще пытался перевести дыхание, когда Шин подошел к нему и помог подняться. Джейк отчаянно пытался заговорить.

– Что случилось, сэр? – спросил Шин.

Салли понимала: если Джейк сможет говорить, он немедленно прикажет стрелять. Нужно действовать быстро… Салли чуть развернула правую руку к часам и начала незаметно нажимать на кнопки.

– Э-э… это… – Джейк напрягал все свои силы.

Чак опустошал рюкзак, продолжая целиться Салли в голову. На пол вывалились костюм, туфли, чулки и бэйдж Салли. Она планировала переодеться в обычную одежду, как только выберется отсюда, и спокойно вернуться в свой кабинет. Но это лишь один из вариантов…

Джейк указал на Салли:

– Это…

– Директор Макфилд? – Чак держал в руке ее бэйдж.

Джейк расслабился. Наконец-то!

– Думаю, этот парень взломал и кабинет директора Макфилд, – сообразил охранник.

Джейк в бешенстве стукнул кулаком по столу.

– Нет! – закричал он. – Она… она…

Оба охранника уставились на Джейка. Что он хочет им сказать? Глаза Джейка расширились: он увидел, как Салли опустила руки и тянется к пистолету.

– СТРЕЛЯЙТЕ! – выкрикнул он.

Салли, завладев пистолетом Чака, ударила охранника коленом в пах. Прогремел выстрел, и она едва не оглохла. Пуля просвистела мимо ее лица и разбила несколько колб. Шин вновь прицелился, но Салли начала двигаться прежде, чем осколки разбитого стекла полетели на пол. Она кинулась к двери и выскочила в коридор.

Прозвенел звонок, и напротив открылась дверь лифта. Ошеломленный охранник пытался выхватить свой пистолет. Салли занесло на повороте, и она помчалась по коридору к лестнице. Прогремели два выстрела… Шин выскочил из кабинета и снова прицелился.

Салли прорвалась сквозь дверь на лестничную площадку. Третья пуля ударила в металлическую дверь у нее за спиной. Салли бросилась вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. У нее есть план. Может, и глупый, но все-таки план. Трое охранников – двое бегом, Чак – хромая – быстро приближались, готовые открыть огонь.

Джейк, добравшись до стола, схватил телефон и набрал три цифры.

– Сэр, это Джейк… Лучше приго… все четыре. Спенсер был прав… Салли сошла с ума. Думаю, она собирается в прошлое… Да… У нее часы.

Каждый следующий лестничный пролет давался Салли все труднее и труднее. Преследователи приближались, и, если ее схватят, то, скорее всего, убьют… Черта с два! Она с грохотом врезалась в толстую крышку люка и толкнула ее. Крышка тяжелая, сверху наверняка занесена песком… Люк предназначался только для чрезвычайных ситуаций, был хорошо замаскирован изнутри и снаружи, и мало кто знал о его существовании. Крышка приоткрылась – и сразу же сработал сигнал тревоги.

Дзынь! Пуля срикошетила от ступеньки, на которой только что стояла нога Салли. Слишком близко. Еще пара секунд – и она труп… Салли резко выдохнула, выталкивая тяжелый люк, и выбралась наружу.

Обжигающий жар пустыни и солнечный свет, отраженный от желтого песка, мешали сориентироваться. Салли сделала несколько шагов и, приставив ко лбу ладонь, посмотрела вперед… Вовремя! Она осторожно сдвинулась, сместив вес тела. Да, еще шаг – и вечный покой ей обеспечен… Салли балансировала на краю обрыва глубиной в пятьсот футов.

– Не двигайтесь! Даже на чертов дюйм, леди! – крикнул охранник из лифта.

– Поворачивайтесь, спокойно и медленно. – Шин чуть подался вперед.

Салли медленно повернулась, но не отступила от края обрыва. Она точно рассчитала время. Теперь осталось не получить пулю.

– Снимите маску, – приказал охранник. – Немедленно.

Салли нажала последнюю кнопку на часах и стянула шарф. Охранники, узнав ее, отступили назад… Они чуть не застрелили своего босса!

– Простите за беспокойство, мальчики, – улыбнулась Салли.

Она бросила шарф в охранников, заслонив им обзор. К тому моменту, когда тощий охранник выпутался из шарфа, Салли уже прыгнула.

– Директор Макфилд! – закричал Шин, потянувшись к ней.

Трое мужчин сгрудились на краю обрыва. Они видели, как пульсирующий свет окутал фигуру Салли легким пламенем, с каждой новой вспышкой становясь все ярче и ярче. Охранники отскочили назад, когда снизу донесся громкий звук, похожий на взрыв, но через секунду выглянули вновь. Невероятно… Ни изломанного тела внизу, ни лужи крови. Салли испарилась! Только облако мерцающих искр клубилось в воздухе.

– Святое… Она… Она исчезла!

– Наверно, это те секретные материалы, над которыми они работают…

– Ага… но куда она подевалась?

– Не куда… – раздался голос Джейка. – А – в когда.

Пока тот говорил, живительный поток энергии, пробежав снизу вверх по мышцам его спины, добрался до головы. Внезапно его осенило. Он точно знает, что следует делать дальше… и это просто отлично!

Охранники развернулись к Джейку, стоявшему у люка. Он поднял пистолет.

– Простите, парни, но вы слишком много видели… Теперь нам придется кое-что подчистить.

Прежде чем кто-либо из охранников успел среагировать, Джейк трижды нажал на спуск.

Глава 16
ВОСКРЕШЕНИЕ

30 г. от Р.Х.

15:12

Вифания, Иудея

Том был вне себя от злости и досады. Иисус знает, что Лазарь болен, а может, и умирает. Конечно, Иисус не в силах вылечить Лазаря, но они друзья, и если Лазарь при смерти, Иисус должен быть рядом! Они все должны быть рядом… Однако никто не торопился. Прошло три дня, прежде чем вся группа отправилась в Вифанию. Может, Иисус сознательно тянул время, надеялся, что Лазарю станет лучше, – и чудесное излечение просто не потребуется?

Всю дорогу до Вифании они напряженно молчали, и Том обрадовался, когда их путь подошел к концу. Но едва на вершине холма показался дом Лазаря, сердце екнуло. Множество людей, наверное, около сотни, стояло у дома. Шум… причитания… Неужели они плачут?

Иисус остановился и посмотрел на собравшихся. Ученики последовали его примеру. Том понял: Лазарь умер… А они были далеко.

Когда четырнадцать подошли к дому, из толпы вырвалась Марта и в ярости налетела на Иисуса.

– Где ты был? – Она остановилась перед Иисусом и замолотила кулачками в его грудь: – Где ты был?

Она била Иисуса по груди и рукам, но все слабее и слабее.

– Если бы ты пришел раньше, Лазарь бы не умер!

Том опустил голову, услышав слова Марты. Все так, как он и думал… Какое-то безумие.

Иисус обнял Марту и прижал к себе. Она рыдала на его груди, а он гладил ее волосы… Когда она немного успокоилась, Иисус разомкнул объятия, и Марта вытерла заплаканные глаза.

– Но… я знаю: даже сейчас Господь откликнется на твою просьбу, – в голосе Марты звучала безнадежная мольба.

Иисус отер слезы с ее щеки и ответил:

– Твой брат вновь воскреснет.

– Да-да, я знаю, – когда придет Воскресение… В Судный день, – с отчаянием сказала Марта.

– Марта… Я есмь Воскресение. Я есмь жизнь… Поверивший в меня будет жить даже после смерти своей; и каждый живущий и верующий в меня никогда не умрет… Веришь ли ты в это, Марта?

Мокрые глаза Марты встретились с пронизывающим взглядом Иисуса.

– Да, – твердо ответила она. – Я верую, что ты – Христос, Сын Божий, пришедший в мир. – Осознав свои слова, она внезапно заволновалась: – Прости, что я била тебя.

Иисус улыбнулся и спросил:

– А где сестра твоя? Где Мария?

– В доме. Я приведу ее, – Марта направилась к дому.

Слегка ослабев под напором бурных эмоций Марты, Иисус присел под фиговым деревом; ученики затерялись в толпе собравшихся. Том и Дэвид стояли поодаль, наблюдая всю сцену, словно сквозь временной портал… Дэвид, казалось, немного нервничал. Знает ли он, что будет дальше? Или ожидает неприятностей?

Том попытался разгадать, что сейчас происходит в голове у Дэвида. Но внезапно поймал себя на другом: он все время думает о Марии, с надеждой вглядываясь в каждое лицо.

Как маяк, появляющийся из мрака ночи, Мария вынырнула из людского моря и направилась к Иисусу. Том испытывал безумное побуждение побежать к ней, обнять и утешить. Но она шла не к нему… Почему она шла не к нему? Может, ее чувства уже схлынули? Или он неправильно ее понял? Том сглотнул комок в горле и застыл как изваяние, не отрывая от нее глаз.

Мария подошла к дереву, под которым сидел Иисус. Тот поднял глаза от земли, и их взгляды встретились. По щеке Марии скатилась слеза.

– Где же ты был? Ты мог бы спасти его, – она хлюпнула носом.

Иисус протянул руку, и Мария упала ему на грудь… Иисус плакал.

Том почувствовал, что не в силах сдержаться, и тоже дал волю слезам. Он заметил пристальный взгляд Дэвида. Ну и пусть видит его слезы, пусть знает, как много Мария для него значит… Он никогда прежде, даже рассказывая о Меган, не плакал перед Дэвидом.

Иисус обнял Марию за плечи и немного отодвинул от себя, чтобы посмотреть ей в лицо.

– Где вы погребли его? – спросил он.

Мария отерла слезы:

– Тут недалеко. Я покажу тебе.

Они с Иисусом поднялись.

– Позволь мне собрать моих учеников, – сказал Иисус. – Тогда мы пойдем к твоему брату.

Иисус направился к толпе, оставив Марию в одиночестве. Она вновь разрыдалась, но вздрогнула, когда Том положил руку на ее плечо.

– Мария, – полным сочувствия голосом проговорил Том. – Я с тобой.

Мария повернулась и крепко обхватила руками Тома. Тот обнял ее и прижался к ней лицом. Их слезы смешались… Лазарь мертв. Но Мария жива, и Том чувствовал, что она любит его. Они делили друг с другом боль потери, слишком хорошо знакомой Тому.

Дэвид привык смотреть из-за боковой линии – и, кажется, это превращалось в хобби. Далеко не всегда его приглашали или позволяли принять участие в том, что делали Иисус и ученики, но ему достаточно было просто наблюдать… И никогда он не был счастливее, чем сейчас. Вот они, в двух тысячелетиях от их времени, оплакивают смерть друга! И Мария влюблена в Тома… Дэвид улыбнулся: Том не верит в Иисуса, но определенно имеет привычку влюбляться в женщин, которые в него верят.

Том смотрел, как Иисус выбирается из толпы с Мартой и одиннадцатью учениками.

– Мы готовы, – сказал Иисус.

Заплаканные глаза Марии улыбнулись Тому.

– Иди вперед, – сказал тот. – Мы с Дэвидом вас нагоним.

Мария кивнула и побежала к Иисусу. Дэвид подошел к Тому:

– Она – нечто особенное, правда?

Том серьезно взглянул на Дэвида.

– Объясни мне, Дэвид. Если Иисус так любил Лазаря, почему же он не пришел раньше? Давай допустим на минутку, что он действительно вылечил того слепого парня и всех остальных людей, которые жаждали исцеления. Почему же он не пришел и не излечил Лазаря? Он причинил Марии столько боли… Мне кажется, он с самого начала позволяет людям страдать и умирать во имя себя.

– Том… – только и мог сказать Дэвид.

– Что? Если Бог создал Вселенную, он может спасти человеческую жизнь. Если Иисус – Бог, он мог спасти Лазаря. Но он решил этого не делать. Если Иисус – Бог, он мог спасти Меган. Если Иисус – Бог… Бог – мерзавец.

Поразительно, но Дэвид улыбался.

– Над чем ты смеешься? Я говорю серьезно, – сказал Том.

– Я не могу сказать, почему люди умирают в тот миг, а не в иной; в том месте, а не в другом.

Это известно лишь Господу. Но некоторые жизни можно спасти, – ответил Дэвид.

– О чем ты говоришь?

– Думаю, нам нужно последовать за Иисусом.

– Почему?

– Потому что после восемнадцати лет дружбы тебе бы стоило мне доверять.

Дэвид прав. Пусть Том и потерял всякую веру в способность Иисуса сделать правильный выбор, но Дэвид его никогда не подводил. Они двинулись вслед за Иисусом и учениками вместе с основной массой людей.

Том, проходя мимо разрозненных групп, увидел знакомое лицо. На него смотрел Тарсус, фарисей. Сейчас он в неприметных одеждах шел вместе с толпой. Тарсус перехватил взгляд Тома и кивнул ему, как сообщнику. Том кивнул в ответ.

Иисус, Мария и Марта остановились перед могилой Лазаря – пещерой, вырытой в травянистом склоне холма. Вход плотно закрывал большой круглый камень. Том, Дэвид и ученики встали позади Иисуса, толпа плакальщиков – за ними.

Иисус подошел к камню и положил на него руку. Слезы текли по его щекам. Он глубоко вздохнул, посмотрел в небо и решительно повернулся к Тому и Дэвиду:

– Уберите камень.

Том посмотрел на Дэвида, будто спрашивая: «Он серьезно?» Дэвид ухмыльнулся и подошел к валуну. Том последовал за ним, чувствуя себя по-дурацки.

– Подожди, – запротестовала Марта. – Он там уже четыре дня… запах… мы не можем.

Иисус ласково посмотрел на Марту.

– Разве я не сказал тебе, что, уверовав, ты увидишь славу Господню?

Марта уставилась в землю, колеблясь, но потом кивнула и отошла в сторону. Иисус взглянул на Дэвида и Тома, давая им знак толкать. Оба уперлись в валун и напряглись. Камень не шелохнулся.

Петр, стоявший перед толпой вместе с другими учениками, ткнул локтем Матфея:

– Пойдем, поможем.

Матфей потащил за собой стоящего рядом Иуду:

– Ты тоже.

Тот не успел возразить, как Матфей уже доволок его до валуна. Том и Дэвид облегченно вздохнули, когда подоспела помощь.

– На три, – сказал Том.

– Что «на три»? – спросил Иуда. Матфей и Петр тоже казались удивленными.

– Я буду считать до трех. Когда я скажу «три», мы все толкнем, – объяснил Том.

– Ох, ну почему бы тебе так и не сказать? – поинтересовался Матфей.

– Раз…

Пятеро мужчин уперлись в валун.

– Два…

Том крепче воткнул ноги в землю.

– Три!

Они навалились изо всех сил – и камень откатился в сторону. Воздух из пещеры стал выходить наружу. Люди в толпе зажали носы и отступили назад. Валун немного прокатился, едва не задев Иуду, и остановился, подняв облака пыли. Запах пыли смешивался с запахом смерти… Интересно, если Иисус сейчас потерпит неудачу, попадет ли это в Библию?

Пройдя мимо Тома, Иисус медленно поднялся ко входу. Он ухватился за шершавую стену пещеры и склонил голову.

– Отец, я благодарю Тебя за то, что Ты слышишь меня… Я знаю, Ты всегда слышишь меня, но я говорю это ради блага… – Иисус повернулся и покосился на Тома, – … стоящих здесь, чтобы они поверили: Ты послал меня.

Он замолчал, повернулся спиной к пещере и отошел на несколько футов, встав лицом к толпе. Затем прикрыл глаза.

– Лазарь! – крикнул он. – Выйди!

Просто безумие, это уже за гранью всякого здравого смысла… И все же Том, как и все собравшиеся, не отрывал взгляда от зияющей черной дыры.

Какая-то женщина в толпе вскрикнула и бросилась бежать. Что-то медленно двигалось из глубины пещеры навстречу дневному свету. С каждым движением фигура издавала царапающе-шаркающие звуки, как будто ее конечности цеплялись о камни. Это напоминало плохой фильм ужасов. Финал был одновременно предсказуемым и невероятным… Все, кроме Иисуса, отступили назад, когда из пещеры показалась рука, укрытая погребальной тканью.

Люди разинули рты. Несколько человек с воплями и криками ужаса бросились наутек. Кто-то упал на колени, рухнув под тяжестью собственного веса. Иные застыли, ожидая продолжения кошмара. Иисус повернулся к пещере, когда фигура человека, с головы до ног замотанного белой тканью, с трудом выбралась к полуденному солнцу.

– Снимите с него погребальные одежды, и пусть он идет, – сказал Иисус, не обращаясь ни к кому конкретно.

Марта и Мария бросились к своему брату и начали срывать с него ткань, отчаянно желая найти Лазаря живым. Через минуту стали видны его голова, торс, руки и ноги. На теле – никаких следов тлена и разложения. Лазарь был не просто жив, но выглядел таким же здоровым и сильным, как раньше. Все признаки недуга, который свел его в могилу, бесследно исчезли. Лазарь ожил!

Том в замешательстве отступил назад, присел на камень и тупо смотрел, как Лазарь обнимается со своими сестрами и Иисусом. Должно быть какое-то объяснение. То, что он видел, нарушает все законы природы, человеческого существования… кроме одного.

Том, охваченный холодным подозрением, внезапно все понял. Здесь работает только одно правило, одна константа человеческой природы – обман. Он и все остальные стали жертвами величайшего надувательства в истории. Дэвид Копперфилд – ничто по сравнению с Иисусом! Том посмотрел на Лазаря, живого, здорового и – после всего случившегося! – смеющегося. Он однозначно в деле. В глазах Марты были слезы, но она тоже могла знать. Том взглянул на Марию. Он чувствовал, как бьется ее сердце. Нет, она не лгала. Ее эмоции были настоящими.

Итак, Иисус тщательно срежиссировал эту постановку вместе с Лазарем, своим лучшим другом. Они держали ее в тайне от всех, кто знал и любил Лазаря, и зашли так далеко, что причинили Меган невыносимую боль. Меган? Том оторопел: он перенес свою скорбь и неизбывную тоску по Меган из прошлого в настоящее! Но какая разница? Одна женщина, которую любил Том, уже погибла по милости Иисуса; а сейчас глубоко страдает другая.

Мария безропотно служила Иисусу и Лазарю. Меган во имя Иисуса отправилась в Африку. Мария верила, что Иисус придет и спасет ее брата, а он предал ее доверие. Меган верила в Иисуса – и отдала за него свою жизнь. Так вот чем он платит людям, которые верят в него… Обманом! Ложью! Манипуляциями! Том должен это остановить. Прекратить навсегда.

Том поймал взгляд, брошенный на него украдкой. За ним наблюдал Тарсус. Он все слышал и все видел. Фарисей мотнул головой, призывая Тома последовать за собой, повернулся и пошел сквозь толпу.

Том решительно поднялся. Едва он сделал шаг следом за Тарсусом, Дэвид схватил его за локоть:

– Разве это не потрясающе?

Том со злостью взглянул на него. Дэвид заметил, как в толпе исчезает смутно знакомая фигура.

– Куда ты собрался? – спросил Дэвид.

– Собираюсь кое о чем позаботиться, – ответил Том, сбросив руку Дэвида, и последовал за Тарсусом.

За все время их знакомства Том ни разу не смотрел на Дэвида с такой ненавистью. Он… о, нет. Дэвид уже видел этого человека, за которым пошел Том. Но где? И Дэвид вспомнил: это Тарсус, один из фарисеев. Том собирается встретиться с фарисеями. Или он уже встречался с ними? Что он задумал? Дэвид терялся в догадках, и его сердце стучало все быстрее.

Стараясь остаться незамеченным, Дэвид последовал за Томом. Если тот планирует предать Иисуса – это будет первой ошибкой в Библии. Это невозможно… Сегодня он стал свидетелем чуда, воскрешения, но если в Библии, в Слове Божьем, есть ошибки – вера Дэвида навсегда пошатнется. Неужели дальнейшие события записаны неверно? Возможно, среди учеников Иисуса было два предателя? А если Иисус не воскрес после смерти? Но Дэвид знал: что бы ни случилось, будущее в безопасности, и Иисус Христос останется для всех Богом. Что же касается лично Дэвида… выстоит ли его вера? Выбор, который совершит Том в ближайшие несколько часов, может изменить для Дэвида все.

Дэвид преследовал Тома и Тарсуса, которые направлялись в верхний город, и благословлял шумные переполненные улицы нижнего Иерусалима. Он обрадовался, когда увидел, что в верхнем городе тоже есть признаки жизни, хотя здесь намного тише и спокойнее. Дэвид незаметно перебегал от дома к дому, из одной тени – в другую. Тому даже не придет в голову, что за ним следят.

Том и Тарсус вошли в богато изукрашенное здание, и Дэвид узнал в нем одно из мест собраний фарисеев. Белоснежные стены, гладкие высокие колонны по обе стороны от толстой дубовой двери. Настоящий Беверли-Хиллз древнего Израиля. Дэвид исследовал фасад здания и заметил галерею вокруг второго этажа; оттуда наверняка просматривается внутренний дворик. Это единственный шанс узнать, что же там происходит.

Дэвид высунулся из-за укрытия – но никого не увидел. Улицы верхнего Иерусалима обычно были тихими, не считая случайных коротких стычек. Сейчас кругом было пусто. Дэвид перебежал через улицу и спрятался за статуей. Римская статуя, изображающая Юлия Цезаря, должна была напоминать даже самым состоятельным людям, в чьих руках находятся их жизни. Высокую стену позади статуи украшала изумительная цветная мозаика с изображением Моисея, изучающего законы. Дэвид крепко ухватился за предплечья Цезаря, уперся ногой в спину статуи и вытащил себя наверх, молясь о том, чтобы статуя выдержала его вес. Если он свалится и его заметят, это может стоить ему жизни. Дэвид вытянул руки и ухватился за верх стены, опираясь ногами на плечи статуи.

В этот момент дверь дома распахнулась, и послышались голоса. На улицу вышли двое слуг, направляясь в нижний город и громко жалуясь на своих хозяев. Один из них чему-то рассмеялся и, обернувшись, взглянул на дом. Затем резко схватил второго за руку. Дэвида заметили!

Дэвид смотрел на мужчин, повиснув между статуей и стеной. Слуги разглядывали его, изучая лицо и одежду. Как быть? И тогда он сделал единственное, что оставалось сделать: улыбнулся… Слуги улыбнулись ему в ответ, ободряюще кивнули и отвернулись, так и не сказав ни слова. Дэвид облегченно вздохнул, благодаря Господа за презрение, которое эти люди испытывали к своим хозяевам.

Всплеск адреналина наполнил Дэвида энергией. Он оттолкнулся от статуи и, подтянувшись, забрался на стену. Отсюда уже несложно прыгнуть и перевалиться через ограждение галереи. Дэвид лег на живот и подполз к открытому окну, из которого доносились голоса. Он подобрался к краю проема и заглянул внутрь, в большую комнату. Вокруг Тома сидели десять фарисеев. Дэвид узнал Силаса, Симеона, Гамалиеля и Тарсуса. Каждый из них за последнее время так или иначе выступал против Иисуса. А человек, перед которым стоял Том… это был сам Каиафа, первосвященник. Да, это не обычная встреча…

Том чувствовал себя так же неуютно, как на приемах в «Лайтеке», где от него требовалось очаровывать инвесторов. Хотя Том за год получал больше денег, чем иной трудяга за всю свою жизнь, он предпочитал жить, как обычный человек. А здесь перед ним сидели люди, которые любили свои деньги и не колеблясь демонстрировали их… Однако только они могут положить всему конец и помочь дискредитировать Иисуса. Том стоял молча, пока Тарсус не завершил рассказ о возвращении Лазаря к жизни.

– Что он сделал? – переспросил Каиафа.

– Воскресил его! – с напором проговорил Тарсус.

Каиафа посмотрел на Тома:

– И ты это видел?

– Да, – ответил Том, хотя считал воскрешение Лазаря обманом. Но раз Иисус хочет, чтобы люди верили в чудо, пусть теперь пожинает плоды.

– Как? – спросил Каиафа.

– Он велел своим ученикам отодвинуть камень, скрывающий могилу. А потом просто выкрикнул имя того человека и приказал ему выйти, – объяснил Тарсус.

Каиафа откинулся назад:

– И ты, его ученик… почему ты пришел рассказать нам это?

– Да, я действительно называюсь учеником Иисуса. Но он назвал меня так против моей воли. Я не верю в то, чему он учит. Я не считаю его Богом и не верю, что его деяния от Бога. По правде говоря, я такой же его ученик, как он – Господь Бог.

Каиафу явно обрадовал такой ответ.

– Понимаю… а готов ли ты доказать свои слова делом? Готов ли ты развенчать деяния Иисуса?

– Для этого я и пришел, – ответил Том.

– Можешь ли ты подтвердить для нас некоторые вещи? – продолжал Каиафа.

– Конечно.

– Заявлял ли Иисус, что он, и никто иной, является Господом нашим?

– Да.

– Заявлял ли он, что исцеляет недуги и увечья силами, дарованными ему Отцом, даже в Шаббат?

– Да.

– Говорил ли он против нас, учителей божественного закона Моисея?

– Да.

– Вот видите! Все, как я и сказал. И после этого он еще заявляет, что он наш Бог Отец? – воскликнул Тарсус.

Дэвид слышал каждое слово. Он в ярости отвернулся от окна. Если не уйти прямо сейчас, он может не сдержаться и броситься на фарисеев. И тогда, наверное, будет убит за свою дерзость. Хватит. Он уже услышал достаточно. Том предал Иисуса. Предал Дэвида. Библия лжет. Теперь Дэвид знал: среди учеников Иисуса двое перебежчиков, и Том – один из них. Дэвид перелез ограждение, спустился на улицу и пошел прочь, глядя в землю.

Возбуждение среди фарисеев нарастало с каждой минутой.

– Если мы позволим ему продолжать, каждый начнет верить в него! – закричал Силас. – И римляне этого не потерпят!

– Верно, – ответил Симеон. – Они разрушат Храм и изгонят наш народ. Мы должны потребовать, чтобы Иисус немедленно прекратил свои проповеди!

Глаза Тома перебегали от одного фарисея к другому. Неожиданно он заметил, как лицо Каиафы расплылось в улыбке, будто ему в голову пришла отличная мысль.

– Разве вы не осознаете, какая у нас есть возможность? Смерть этого человека может послужить всем во благо. Он замолчит навсегда, и наш народ снова сплотится, – сказал Каиафа.

– И мы будем во главе его! – радостно закончил Тарсус.

Фарисеи одобрительно закивали головами.

– Но нам следует действовать очень осторожно. Нужно, чтобы Иисуса признали виновным в преступлениях, заслуживающих смертной казни. Открытое убийство только разозлит народ, – заметил Силас.

Тарсус сжал кулаки:

– Тогда мы должны повернуть людей против него!

Каиафа вновь повернулся к Тому:

– Можем ли мы рассчитывать на твою помощь?

Том почувствовал тяжесть в груди. Это было совсем не то, чего он добивался.

– Вы… вы хотите убить его?

– Конечно, – ответил Каиафа.

Том пришел в ужас. Он отдал своего друга в руки людей, желающих его убить! А теперь, если он откажется помочь, они убьют и его самого… Том силился найти подходящие слова, но отыскал только одно:

– Нет.

Каиафа сверкнул глазами:

– Что ты сказал?

– Нет… – нервно повторил Том. – Я пришел сюда, думая разоблачить Иисуса как обманщика, уличного фокусника, но я не замышлял убить его.

Каиафа потряс головой, будто желая привести мысли в порядок.

– Ты сам свидетельствовал о его преступлениях. Ты должен понимать, что он…

– Не сделал ничего настолько плохого, чтобы заслужить смертный приговор, – прервал его Том.

Лица фарисеев помрачнели, но Тома было не унять; его подстегивало и укрепляло чувство собственной вины.

– Да, он разрушил некоторые из ваших дурацких устоев. Он сказал пару вещей, идущих вразрез с тем, чему вы учите. Но речь идет о человеке, который был и остается моим другом, несмотря на все наши разногласия. Я не стану помогать убить его.

– Богохульник… – прошипел Каиафа, вскочив на ноги.

Том заметил хлыст в руке первосвященника. Откуда? Неужели Каиафа всегда носит его с собой – для случаев, подобных этому? Прежде чем Том успел отреагировать, кончик хлыста рассек ему щеку.

Том схватился за лицо и бросил взгляд на толстую запертую дверь. На его пути уже стоял Тарсус.

Все фарисеи вскочили на ноги, ожидая, кто двинется первым. Первым будет он, решил Том, и с криком врезался плечом в грудь Тарсуса и, используя его как таран, с разгону впечатался в дверь. Основной удар пришелся на Тарсуса. Дверь не выдержала – и оба вывалились на улицу.

Том вскочил на ноги и отпрыгнул. Тарсус остался лежать на мостовой. Но Каиафа уже был здесь и успел вытянуть Тома хлыстом вдоль спины. Тот упал на колени, а девять подоспевших на помощь фарисеев окружили его.

Том не единожды принимал участие в драках.

Но никогда еще ситуация не выглядела так мрачно: десять на одного. Да, здесь только один выход – выбираться из окружения и удирать… Том прикинул возможности своих противников. Большинство из них уже в возрасте, где-то за пятьдесят, и, скорее всего, мало кто вообще умеет драться. Жители Иерусалима слишком боялись фарисеев, чтобы на них нападать.

Притворившись, будто его раны тяжелее, чем на самом деле, Том принялся умолять: