Текст книги "Черная месса"

Автор книги: Джерард О'Нил

Соавторы: Дик Лер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

Балджера не на шутку тревожило, что Анджуло может его подставить.

– Что, если три копа остановят меня среди ночи и объявят, что нашли в моей машине автомат? – проворчал Уайти. – Кому поверит судья, мне или трем полицейским?

Подобные приступы паранойи, знакомые многим представителям преступного мира, Коннолли намеревался обернуть себе на пользу.

Двое мужчин сидели в обшарпанном «плимуте». В черной, подернутой рябью воде отражались огни города.

– Помните, у вас есть друзья, – настойчиво повторил Коннолли. Балджер смерил агента испытующим взглядом, прикидывая, как можно реализовать открывающиеся возможности.

– Кто? – спросил он наконец. – Ты?

– Да, – отозвался Коннолли, глядя в глаза безжалостному убийце, привыкшему использовать людей, а затем избавляться за ненадобностью. – Я.

Коннолли предложил простую сделку: Балджер дает информацию о коза ностра, а дальше в дело вступает ФБР. Если федералы вцепятся в глотку мафии, Анджуло будет чертовски нелегко перегрызть глотку Уайти.

На самом деле Балджер понял, чего добивается ФБР, как только Коннолли намекнул, что хотел бы встретиться. Уайти уже давно обдумывал возможность сотрудничества с федералами, взвешивал все плюсы и минусы, оценивая слабые стороны и потенциальные выгоды. Он даже посоветовался со Стиви Флемми. Балджер заговорил об этом в Сомервилле, оставшись вдвоем со Стиви в «Маршалл моторс», авторемонтной мастерской, принадлежавшей Хауи Уинтеру. Гараж представлял собой неприметное одноэтажное здание из серого шлакобетона, напоминавшее укрепленный бункер. Автомастерская служила прикрытием для преступной деятельности гангстеров, которая с 1973 года обрела небывалый размах. «Уинтер-Хилл» владела сетью подпольных тотализаторов по всему Восточному побережью, успешно промышляя махинациями на скачках.

Балджер признался Флемми, что агент ФБР Джон Коннолли предложил ему свои услуги. «Что ты об этом думаешь? – спросил Уайти, оставшись наедине со Стиви. – Стоит мне с ним встречаться?»

Вопрос повис в воздухе. Позднее Флемми решил, что Уайти неспроста разоткровенничался о своих связях с ФБР. Он давал понять, что ему кое-что известно о тайной стороне жизни приятеля. Флемми было что скрывать: его «бурный роман» с ФБР начался еще в середине шестидесятых. В бюро Флемми числился под кодовой кличкой Джек из Южного Бостона. Его куратором был агент Пол Х. Рико, напарник Денниса Кондона.

Старший агент Рико, неизменно элегантный, в пальто честерфилд[5]5
  Длинное однобортное мужское пальто в талию с потайной застежкой, часто с бархатным воротником.


[Закрыть] и сорочках с отложными манжетами, ценил Флемми прежде всего за связи с мафиозными кругами Новой Англии. Флемми не был членом коза ностра, но знал всех воротил и часто бывал в их обществе. Главарям мафии нравился Флемми, бывший десантник, который в семнадцать лет отправился из исправительной колонии для несовершеннолетних преступников прямиком в Корею и отслужил два срока в составе 187-й полковой воздушно-десантной группы. За ним утвердилась репутация жестокого убийцы, хотя могучим телосложением он не отличался. Среднего роста, пять футов восемь дюймов, Флемми весил около ста сорока фунтов[6]6
  Соответствует 177 см и 63,5 кг.


[Закрыть]. Он держался особняком и вел дела в Роксбери в своем клубе «Маркони», служившем также букмекерской конторой, массажным салоном и борделем. Там Стиви пользовался услугами массажисток, принимал звонки и проводил встречи. Всеобщий любимец, красавчик с каштановыми кудрями и карими глазами, он питал слабость к дорогим автомобилям и молодым женщинам, которые роем вились вокруг него.

Даже «крестный отец» Новой Англии Реймонд Патриарка благоволил Флемми. Зимой 1967 года Стиви вызвали в Провиденс. Он обедал вместе с братьями Патриарка – Реймондом и Джо. Обед затянулся до самого вечера. Они говорили о семейных корнях. Отец мафии расспрашивал о происхождении родителей Флемми – итальянцев. Зашла речь и о делах. Патриарка пообещал посылать машины в новую автомастерскую, открытую Стивеном. Упомянули и о брате Флемми, Джимми Медведе, отбывавшем срок в тюрьме по обвинению в покушении на убийство. В знак своего расположения Патриарка дал Флемми пять тысяч долларов наличными на автомастерскую.

Вернувшись в Бостон, Флемми в основном держался вместе с другом детства Фрэнком Салемме по прозвищу Фрэнк Кадиллак. Оба выросли в Роксбери, в квартале Орчард-Парк, где жила семья Флемми. Джованни, отец Стивена, выходец из Италии, работал там каменщиком. Флемми и Салемме вместе пробивались наверх, вышибая деньги у должников, занимаясь букмекерством, а позднее и «акульим промыслом» – ростовщичеством. Они часто бывали в Норт-Энде, «маленькой Италии», где располагался офис Дженнаро Анджуло, младшего босса мафии, и нередко эти визиты заканчивались ночными пирушками в компании Ларри Дзаннино, большого любителя выпить.

Анджуло приблизил к себе жестокого, безжалостного мафиози Дзаннино, чтобы «нарастить мускулы», усилить бостонскую коза ностра. В свою очередь, Дзаннино рассчитывал, что Флемми и Салемме помогут ему шире раскинуть ростовщическую сеть. Однако, пользуясь благосклонностью верхушки клана, Стиви не отвечал взаимностью своим «друзьям». Он не доверял мафиози Норт-Энда, опасаясь Анджуло и в особенности Дзаннино. Во время ночных попоек Флемми держался настороже, взвешивая каждое свое слово и не усердствуя с выпивкой. Дзаннино и остальные ничего не замечали, считая Стиви душой компании. К примеру, летом 1967 года Флемми с Салемме провели вечер в ресторанчике Джиро на Ганновер-стрит в обществе местных гангстеров – Дзаннино, Питера Лимоне и Джо Ломбарди. Они поужинали, выпили, а затем по настоянию Дзаннино отправились в ближайший бар «Бэт кейв».

Изрядно набравшись, Дзаннино пустил слезу и принялся уверять, что готов поручиться за Стиви с Фрэнком, чтобы тех приняли в «семью». Питер Лимоне его поддержал. Преисполненный своей значимости и самодовольства, он обнял «кандидатов» за плечи.

«Обычно, прежде чем стать членом организации, нужно себя проявить, грохнуть кого-нибудь, – говорил мафиози. – Как ваш поручитель, я должен быть рядом, чтобы удостовериться, что все прошло как надо. Но, принимая в расчет вашу репутацию, думаю, в этом нет нужды».

Флемми отнюдь не горел желанием вступать в коза ностра и отклонил любезное предложение. Прежде всего, он не жаловал вероломного Дзаннино, который мог душить в объятиях, а в следующий миг размозжить тебе голову. Это в полной мере относилось и к Анджуло. Вдобавок Флемми был связан с Рико, к взаимной выгоде обоих.

В условиях гангстерской войны старые союзы рушились, на их месте возникали новые. Расклад сил в любой момент мог измениться самым неожиданным образом, и жизнь Флемми висела на волоске. Он не раз говорил Рико, что его «первым пустят в расход». В своих отчетах агент отмечал, что у Флемми нет постоянного адреса, потому что «если его местонахождение станет известно, возможно покушение на его жизнь». Стиви привык полагаться на Рико, который предупреждал о подводных камнях и течениях в мире преступности, передавая сведения, полученные ФБР от других информаторов.

Более того, со временем Флемми утвердился в мысли, что получил от Рико своего рода охранную грамоту. Тот смотрел сквозь пальцы на игорный бизнес Стиви, на «акулий промысел» и даже на убийства. Весной 1967 года, вскоре после исчезновения гангстера Уолтера Беннетта, Флемми сказал Рико: «ФБР не стоит тратить время на поиски Беннетта во Флориде, да и где бы то ни было еще. Его не найдут». На вопрос Рико, что же произошло с Уолтером, Стиви пожал плечами: «К чему докапываться? Уолтер уже не объявится, туда ему и дорога». Рико удовлетворился этим ответом. К концу шестидесятых годов Флемми подозревали в участии в нескольких бандитских разборках, но фэбээровцы не слишком усердствовали, допрашивая его о совершенных убийствах.

В начале сентября 1969 года Флемми предъявили наконец обвинение в двух округах штата. Состоялись закрытые заседания Большого жюри. Коллегия присяжных признала, что имеются достаточные основания для возбуждения судебного процесса против обвиняемого. В округе Суффолк ему инкриминировали убийство брата Уильяма Беннетта, Уолтера, застреленного в конце 1967 года и выброшенного из движущейся машины в Маттапане, пригороде Бостона. В Мидлсексе Флемми и Салемме вменяли в вину подрыв автомобиля, в результате которого водитель, адвокат, лишился ноги.

Но прежде чем Флемми официально сообщили о заключении коллегии и была назначена дата судебного разбирательства, ему позвонил Пол Рико. Звонок раздался ранним утром.

«Разговор был очень коротким, – вспоминал впоследствии Флемми. – Рико предупредил, что предстоит судебный процесс, и посоветовал мне с другом покинуть Бостон. “Уезжайте немедленно” – вот что он сказал».

Так Флемми и поступил. Бежав из Бостона, он на четыре с половиной года залег на дно. Жил вначале в Нью-Йорке, затем в основном в Монреале, где работал печатником в газетной типографии. Все это время он поддерживал связь с Рико, и тот информировал его о ходе дела. Агент не выдал местонахождение Флемми следователям Службы федеральных маршалов, тщетно пытавшимся его отыскать.

Хотя Рико предостерег Флемми, что тому не стоит считать себя сотрудником ФБР, и изложил основные правила работы бюро с завербованными осведомителями, оба видели в этих инструкциях лишь досадную формальность. Куда важнее было принятое Рико обязательство, что факт сотрудничества Флемми с бюро не будет разглашен. Соблюдение тайны стало ключом к их союзу. Подобное обещание давали своим информаторам большинство агентов. Оно считалось священным и нерушимым. Однако Рико проявил небывалое рвение, стремясь сдержать слово любой ценой. Он помог скрыться от правосудия гангстеру, обвиненному в тягчайших преступлениях. Более того, Рико обещал позаботиться, чтобы Флемми, как источник ФБР, избежал уголовного преследования.

По очевидным причинам сделка оказалась крайне выгодной для Флемми. Вдобавок ему нравилось, что Рико обращается с ним не как с презренным отребьем. Пол не походил на напыщенных федералов, которые после ухода информатора спешат обработать кабинет дезинфицирующим средством. Он видел в Стивене равного и держался дружески.

«Думаю, мы были партнерами», – признался позднее Флемми.

В конечном счете с гангстера по кличке Стрелок сняли все обвинения, поскольку ключевые свидетели изменили показания. В мае 1974 года он смог выйти из тени и вернуться в Бостон. С помощью ФБР ему удалось уцелеть в бандитских войнах и замять оба дела – об убийстве и о взорванной машине. Но Флемми не собирался становиться праведником. Возвратившись в Бостон, он сошелся с Хауи Уинтером и снова занялся тем, что получалось у него лучше всего. Так он оказался в автомастерской «Маршалл моторс» в паре с Уайти Балджером.

– Как по-твоему, стоит мне встречаться с Коннолли? – спросил Балджер.

Флемми ненадолго задумался. Прошло менее года с тех пор, как он снова появился в городе. Было ясно, что времена изменились. Перемены затронули и ФБР. Флемми встречался с Деннисом Кондоном. Во время короткого рандеву в кафе его познакомили с Джоном Коннолли. Чехарда с агентами объяснялась тем, что Пола Рико перевели в Майами, срок его службы близился к концу. Конечно, Флемми оценил преимущества соглашения, заключенного с ФБР. Но он был всего лишь Стивеном Флемми, а не легендарным Уайти Балджером.

Он ответил коротко, не забывая об осторожности. Однако слова его прозвучали многозначительно, словно бы с намеком.

– Возможно, это хорошая мысль, – произнес он. – Сходи поговори с ним.

Коннолли не торопился делать решающий ход.

– Я только хочу, чтобы вы меня выслушали, – сказал он Балджеру, сидя в потрепанном «плимуте» возле Уолластон-Бич. Мафиозный клан Дженнаро Анджуло представлял серьезную угрозу для Уайти и всей банды «Уинтер-Хилл», агент об этом знал и собирался разыграть эту карту. – До меня дошли слухи, будто Джерри скармливает информацию полицейским, чтобы вас прижать. – Он посетовал, что Дженнаро Анджуло удалось подмять под себя весь город, благодаря связям с продажными копами, готовыми, как верные псы, по первому зову кидаться и впиваться в горло любому, на кого укажет хозяин. – У мафии все схвачено, – заключил Коннолли.

Потом он осторожно двинулся дальше, затронув конфликт из-за торговых автоматов, и заметил, что поговаривают, будто Дзаннино собрался развязать войну против Балджера и его друзей из «Уинтер-Хилл».

– Знаю, вам известно, что его люди задумали на вас наехать.

Последняя реплика зацепила Балджера за живое. До сих пор банде Хауи Уинтера неплохо удавалось уживаться с коза ностра. Конечно, временами приходилось улаживать отдельные споры, но группировки были скорее союзниками, нежели врагами, стоящими на пороге войны. Даже ядовитый непредсказуемый Дзаннино, личность двойственная, эдакий доктор Джекил и мистер Хайд от мафии, мог брызгать слюной в ярости, обещая изрешетить пулями проклятых ирландцев из «Уинтер-Хилл», но в следующий миг вдруг проникался к банде неземной любовью и торжественно провозглашал: «Мы одно целое!» На самом деле Дженнаро Анджуло не думал развязывать войну с бандой Уинтера, в то время его больше заботили угрозы одного итальянца, известного как Патлатый Бобби, отступника, дерзнувшего бросить вызов «семье». Но Коннолли решил воспользоваться дрязгами между итальянской мафией и ирландцами из-за торговых автоматов, повернув дело к собственной выгоде. Его маневр увенчался успехом. Джону удалось задеть чувствительную струнку Уайти, упомянув о готовящемся налете. Неустрашимый Балджер рассвирепел.

– Думаешь, нам не победить? – бросил он в ответ.

На самом деле Коннолли допускал, что Уайти может одержать победу. Он не сомневался, что Балджер с Флемми, эти хладнокровные убийцы, куда опаснее Анджуло и его парней, но озвучивать свою мысль не стал.

– У меня для вас предложение. Почему бы не использовать нас, чтобы побить врага его же оружием? Ответим им ударом на удар.

Условия соглашения были предельно просты: Балджеру предлагалось убрать с дороги своих соперников из мафии руками агентов ФБР. И, будто одного этого было недостаточно, Коннолли пообещал вдобавок, что в обмен на сотрудничество бюро оставит Уайти в покое. А между тем, в это самое время, другие федералы рыскали по городу, стараясь выведать о ростовщическом бизнесе Балджера. «Поднимайтесь на борт, и мы защитим вас», – посулил Коннолли. Подобное обещание задолго до него дал Стивену Флемми агент Рико.

Уайти явно заинтересовался.

– В наше время без друзей в спецслужбах не выживешь, – признал он в конце беседы. Но ушел, так и не дав определенного ответа.

Две недели спустя Коннолли и Балджер снова встретились в Куинси. На этот раз, чтобы скрепить сделку.

– Ладно, – бросил Уайти. – Я в деле. Они хотят сыграть в шашки, а мы сыграем в шахматы. Пошли они к дьяволу!

Джону Коннолли эти слова показались волшебной музыкой. Случилось невероятное: он только что убедил сотрудничать с ФБР самого Уайти Балджера. Если вербовка осведомителей считалась кульминацией карьеры федерального агента, Коннолли мог с гордостью заявить, что взлетел на самую вершину. Одним решительным ловким ходом он покончил с унылой поденщиной и вошел в избранный круг фэбээровской «аристократии», стал белой костью вроде Пола Рико. В бюро за Рико утвердилась слава небожителя. Огромная свора борзых юнцов из бостонского отделения ФБР ловили каждое его слово, пытаясь подражать. Что же до Балджера, тот давно считался в округе личностью легендарной, все ребятишки в Саути благоговели перед ним. У Коннолли возникло чувство, что в этот знаменательный миг два мира сорвались с орбит и слились воедино.

Соглашение с Уайти, этот дерзкий и вместе с тем изящный ход, стало поворотным пунктом в истории Бостона. Ни один бандит в городе не заподозрил бы, что Балджер из Саути осведомитель ФБР. Одна мысль об этом вызывала смех. Коннолли это задевало. Говоря о Балджере с другими агентами, он избегал таких выражений, как «осведомитель», «крыса», «доносчик» или «стукач». Позднее его не на шутку раздражало, когда остальные навешивали подобные ярлыки на его информатора. Для него Балджер всегда был «источником». Коннолли пользовался также словами, которые предпочитал Уайти: «стратег» или «контакт». Казалось, тот, кто склонил Балджера к сотрудничеству, не мог поверить в собственную удачу. А может, сделка с Балджером с самого начала была не столько официальным соглашением гангстера с агентом ФБР, сколько новым этапом дружбы между Джонни и Уайти из квартала Олд-Харбор. Конечно, Коннолли стремился продвинуться по карьерной лестнице, но договор с Балджером связывал множеством незримых нитей его будущее и прошлое. Нити эти свивались воедино, образуя петлю, и затягивались все туже. Все дороги вели в Саути.

Коннолли всегда относился к Балджеру с уважением и, помня его неприязнь к уличной кличке Уайти, которую так любили газетчики, звал своего старшего друга по имени, Джимом. Подобные мелочи могут показаться незначительными, но они придавали отношениям агента и его осведомителя особую доверительность, помогая «подсластить» сделку. К примеру, Балджер с самого начала заявил, что будет передавать ФБР сведения только об итальянской мафии, не об ирландских бандах. Вдобавок он потребовал, чтобы Коннолли не рассказывал о заключенном «деловом соглашении» Билли, в то время сенатору штата.

Мрачная ирония заключалась в том, что договор Балджера с ФБР состоялся на второй год действия в Южном Бостоне судебного приказа о перевозках учащихся. В городе царил хаос. Жители Саути, и в том числе влиятельные фигуры вроде Билли Балджера, оказались беспомощны перед неумолимой государственной машиной, которая перепахивала районы, утверждая новый порядок. Могущественная, полная презрения федеральная власть шла напролом, не собираясь отступать. Такова была жестокая реальность бостонской жизни. Но тем временем в другой части Саути Уайти Балджер, заключив сделку, взял федералов на короткий поводок. Бюро нуждалось в нем. Былые враги превратились в союзников. Возможно, фэбээровцы и владели миром, но бостонское криминальное дно им не подчинялось. Уайти нашел способ держать ФБР подальше от Саути. Как ни странно, ему удалось то, чего не смог добиться его брат-сенатор.

Свежеиспеченный осведомитель честно отрабатывал свой хлеб. Информация хлынула потоком. Состоялись новые встречи с Коннолли. Балджер привлек к участию Флемми, – и соглашение стало трехсторонним. Уайти мгновенно оценил все преимущества союза со Стиви. Тот был тесно связан с итальянской мафией и располагал ценными сведениями, за которыми охотился Коннолли. В свою очередь, Флемми прекрасно сознавал, какие выгоды сулит поддержка Уайти, человека острого ума и исключительной хитрости, который вдобавок мог обеспечить надежную защиту, благодаря своему влиянию на Коннолли. Флемми с самого начала заметил, что этих двоих связывают «особые отношения».

Флемми достался агенту Коннолли по наследству от Рико, как одежда с чужого плеча, но Балджера он завербовал сам, и тот стал его счастливым лотерейным билетом, пропуском в высшие эшелоны бостонского отделения бюро. Коннолли заключил чертовски выгодную сделку, заполучив двух гангстеров, готовых участвовать в объявленном ФБР крестовом походе против коза ностра. Но, пойдя на соглашение, Уайти не собирался менять стиль жизни. 30 сентября 1975 года в ФБР официально завели досье на осведомителя Уайти Балджера, а спустя чуть больше месяца тот уже совершил свое первое убийство в новом статусе. Они с Флемми убрали одного портового грузчика из Саути, некоего Томми Кинга. Балджером двигало отчасти желание показать свою власть, отчасти мстительное чувство, но главным образом – гордыня. Балджер и Кинг никогда не были друзьями. Как-то вечером они поспорили в баре. Дело дошло до драки, замелькали кулаки. Кинг сбил Балджера с ног и продолжал наносить удары, пока его не оттащили. Час расплаты настал 5 ноября 1975 года. Наверняка Уайти придавала куражу уверенность, что ФБР готово на все ради него, когда он вместе с Флемми и еще одним приятелем напал на Кинга. Докер исчез из Саути и с лица земли, как сброшенная с доски пешка. Стоит ли удивляться, что Балджер не упомянул об этом эпизоде в беседах с Коннолли. Напротив, в одном из первых своих отчетов он сообщил, что ирландская банда залегла на дно, а жестокая война между «Уинтер-Хилл» и итальянской мафией – пустые слухи, много шума из ничего. «На улицах спокойно», – заверил Уайти.

Вот так все и началось.