Текст книги "Нечаянная страсть"
Автор книги: Дженис Лэйден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
Внезапно Морайя почувствовала себя очень старой.
Глава 14
Роан погнал лошадь во весь опор, как только Морайя Лэндои скрылась в ночи. Ему хотелось избавиться от мучительных мыслей, преследовавших его. Неожиданно для себя самого он крепко уснул, не выпуская ее из объятий, что редко с ним случалось, когда в его постели оказывалась женщина. Однако, вернувшись в Роанбрук-корт и улегшись на шелковые простыни в своей импозантной спальне, виконт понял, что ему не уснуть. Вспоминая, как теплая и нежная Мо-райя лежала в его объятиях, виконт думал о том, что мужчина, считающий себя джентльменом, не мог совершить столь низкого поступка. Вместе с тем виконт убеждал себя, что это всего лишь справедливое возмездие. Он долго желал разорения, бесчестья Лэндонов и наконец, добился своего.
Уже совсем рассвело, когда Роана сморил беспокойный сон, но он почти сразу почувствовал, что возле его кровати стоит Эндрю и по-мальчишески глупо ухмыляется. Виконт выругался и велел кузену отправляться к дьяволу, но тот лишь рассмеялся.
– Полно, Джастин. Это же у меня гудит в голове, а не у тебя. Здесь тебе не столица, не забывай об этом! Пора подниматься. Смотри, уже за десять перевалило. Я, надо признаться, немного перепил, но ничто так от этого не лечит, как хорошая прогулка верхом по холмам. – Эндрю подкрепил свое предложение, сильно встряхнув усталого Роана. Но не мог же виконт признаться кузену, что уже отбил себе зад в седле! Он нехотя поднялся.
Роан не ошибся. Верховая прогулка не доставила ему никакого удовольствия. Добродушное подшучивание и вопросы Эндрю о местном обществе раздражали его.
– Вот уж не думал, что ты так неразговорчив с утра, Джастин, – заметил Эндрю. – Может, ночью тебе было плохо, как я лег спать?
Роан улыбнулся кузену и сказал, что ночью не прикасался к кларету. Но добавил, что вчера хватил лишнего.
За завтраком настроение виконта ничуть не улучшилось. К счастью, поглощенный едой, Эндрю утратил обычную словоохотливость.
Обрадовавшись неожиданному ливню, который хлынул вскоре после полудня, Роан объявил, что должен несколько часов поработать у себя в кабинете. При этом он выразил надежду, что Эндрю найдет, чем развлечься. Заметив сомнения кузена, виконт решительно поднялся.
Плотно закрыв за собой тяжелую дубовую дверь кабинета, Роан направился к графину с бренди, но тут же подавил в себе желание выпить. Он не хотел одурманивать себя спиртным в этот день. Ему предстояло все тщательно и быстро обдумать. Эндрю, несомненно, вскоре появится в кабинете и весело заявит, что Роан слишком долго роется в своих бумагах. Виконт желал осмыслить происшедшее и решить, что сказать и что сделать предстоявшей ночью. Через несколько часов он снова встретится с Морайей Лэндон, и чувства могут вновь захлестнуть его. Тогда соображения о чести и нравственности рассеются как дым.
«Нет, этого нельзя допустить», – говорил себе Роан, подходя к письменному столу. Он же джентльмен! Виконт резко остановился перед массивным столом и уставился на него так, словно удивился, зачем он тут. Потом резко повернулся и начал быстро расхаживать взад и вперед по китайскому ковру в сильном нервном возбуждении.
Роан просил ее прийти к нему снова этой ночью. Не сделай он этого, Морайя, вероятно, решила бы, что он ею не вполне доволен. Но себе виконт признавался, что попросил девушку об этом потому… потому что хотел видеть ее снова, черт побери! Но она же Лэндон! Так зачем ему видеть ее? И что он будет с ней делать, когда… о, он не позволит себе повторить то, что произошло прошлой ночью, как бы ему этого ни хотелось. Он джентльмен. Да, он позволил себе забыться, однако впредь этого не допустит. Но тогда какого дьявола они будут делать? Не в пикет же играть им всю ночь! Его не привлекала и перспектива разговаривать с нею. Он, конечно, готов поболтать, но ради чего? Она слишком соблазнительна, а они останутся одни среди ночи.
Роан взъерошил волосы, подошел к окну, посмотрел на типично английский парк и окинул взглядом свое поместье. Лучше всего выглядели ухоженные лужайки с подстриженными газонами. Казалось, от дождя они стали еще краше. Роан старательно избегал неожиданно возникшей перед ним проблемы, хотя хорошо осознавал ее. Он, джентльмен, обесчестил молодую леди, и все правила морали требовали, чтобы он женился на ней. Но она Лэндон, а Лэндоны погубили его семью, значит, каждый из них несет ответственность за безвременную кончину родных виконта. Как ему жениться на такой женщине, не нанеся оскорбления памяти своей семьи?
Роан тихо выругался, услышав стук в дверь. Через мгновение Эндрю вошел в кабинет своим пружинистым шагом. «Проклятие! – подумал Роан. – Прошло всего полчаса! Неужели Эндрю не нашел чем заняться?»
– О! Рад видеть, что ты так погружен в свои занятия! – воскликнул Эндрю, переводя взгляд с виконта на его письменный стол, за который тот явно не садился, поскольку не притронулся ни к одной бумаге и не вскрыл ни единого конверта. – Прошло почти три часа, не так ли, Джастин? Я…
– Три часа! Не может быть! – воскликнул Роан, проследив за взглядом Эндрю. И в самом деле, начинало темнеть. «Неужели я не заметил, как прошло время?» – подумал Роан и грустно взглянул на кузена.
– Я слегка перекусил… надеюсь, ты не в обиде, – сообщил Дрю. – Не хотел тебя беспокоить, но дождю не видно конца, и я решил, что ты… э-э… поработал достаточно.
Эндрю недоверчиво смотрел на Роана, и тот поспешно предложил ему бренди. Все что угодно, лишь бы чем-нибудь отвлечь этого любопытного малого. Ему очень хотелось послать Эндрю ко всем чертям, но кузен – его гость.
Роан наполнил для молодого человека большой бокал, а тот между тем удобно расположился на мягком кожаном диване. Виконт налил бренди и себе, чтобы рассеять подозрения Эндрю, но пить не стал. Опустившись в кресло с подголовником, он равномерно покачивал бокал и старался не выказывать мрачного расположения духа. Роан прислушался к монотонному звуку дождя и внезапно разозлился на себя. Почему бы не радоваться такому дню, как сегодня, – тихий летний дождик, бокал согревающего бренди, хорошая компания… Проклятие, неужели он никогда не обретет покоя?
Эндрю устроился настолько удобно, что, как понял Роан, они, вероятно, не выйдут из кабинета до самого вечера. А когда, обменявшись с ним несколькими шутками, кузен приступил к занимающей его теме, у Роана не осталось сомнений в этом.
– Э-э… кстати, Джастин, ты… подумал о словах моего отца? – Тон Эндрю свидетельствовал о том, что он готов обсуждать это до конца дня. Роан загадочно улыбнулся.
– Послушай, Джастин, – продолжал Эндрю, – я знаю, что армейская служба тебя не удовлетворила. Теперь у тебя появился шанс реально сделать что-то достойное, послужить отечеству.
– Отечество отлично обойдется без моих усилий, – сухо прервал кузена Роан.
– Но, Джастин, ты даже не знаешь, в чем состоит эта тайная миссия, – возразил Эндрю. В этот момент он походил на ребенка, просьбу которого отказались выполнить. Роан удивлялся, почему при таком энтузиазме Эндрю не взялся за выполнение этой тайной миссии сам.
– Прости, Дрю. Так что это за… тайную миссию имеет в виду мой уважаемый дядюшка? – Роан старался скрыть иронию.
Эндрю поставил бокал на столик, прочистил горло и расправил плечи. Роану казалось, что он готов приступить к твердо заученному монологу.
– Так вот, – начал Эндрю, – безусловно, тебе хорошо известно о том, что министр посылал секретные комиссии на север страны. Все эти волнения, разрушение машин… Лудд и его судьба – ты знаешь обо всем этом.
– Если такое лицо вообще существует, – пробормотал Роан.
– Вот именно, Джастин, допускаю, что ты осведомлен лучше, чем я. Поэтому и будешь особенно полезен. Получив отчеты всех этих комиссий, Сидмаус окончательно убедился в том, что организованное повстанческое движение очень широко распространилось. Хант, Коббет и прочие подстрекают народ к выступлениям против парламентской реформы, осаждают фабрики, и Бог ведает, что там еще. Большинство министров полагают, что до полномасштабной революции всего один шаг, Джастин.
– То, что народ не хочет жить впроголодь и требует улучшения условий труда, вряд ли выражает желание устранить короля и погубить страну. Я сказал бы, что реформа – это идея, выдвинутая аутсайдерами – Хантом и ему подобными. Но какое отношение все это имеет ко мне? Все эти отчеты, полученные Сидмаусом, и его чрезвычайные полномочия, по-моему, ничего не меняют. Нельзя вовлекать в такое дело любого человека, способного произносить речи, не правда ли?
Эндрю громко рассмеялся, хлопнув себя по коленям.
– О, это просто великолепно, Джастин!
– Что ты, Дрю, видишь в этом смешного, черт побери? Ты не хуже меня знаешь, что правительство не собирается начинать террор. И полагаю, лейстерские трикотажники не жаждут увидеть, как моя голова скатится с плахи. Они хотят накормить свои семьи, хотя и понимают, что разрушение машин не поможет им в этом. Ну а что касается парламентской реформы, то дело, полагаю, кончится несколькими мелкими переменами…
– Но это же просто замечательно, Джастин! – повторил Эндрю. – Граф ожидал от тебя именно таких слов. Поэтому-то он и хочет отправить тебя в Ланкашир. Правительству нужны такие умеренные ораторы, как ты. Отец хочет, чтобы ты пошел по его стопам и…
– По его стопам? Боже правый, Дрю, ты же его наследник, а не я. Вот и отправляйся в Ланкашир. А какого дьявола делать там мне?
– О нет, Джастин, я не могу. Ты же разбираешься во всем лучше, чем я, и граф прожужжал мне уши об этом! Нет, он хочет, чтобы поехал ты, но неофициально, понимаешь? Поговорил с людьми. Сделал собственные выводы. А потом приехал бы в январе в парламент и…
– Нет, Дрю, – прервал Роан кузена. – Я уже сказал тебе, что не собираюсь занять там кресло. Что же касается Ланкашира, то, при всем уважении к графу, боюсь, об этом не может быть и речи. – Роан поставил нетронутый бокал на столик и поднялся. Эндрю хотел возразить Роану, но тот опередил его: – Дождь прекратился, Дрю. Тебе самое время прогуляться верхом. Деревенский воздух после хорошего ливня ни с чем не сравним. А я должен поработать. Итак, если…
– Граф будет весьма недоволен, Джастин. Кажется, он намерен приехать сюда сам, если не ошибаюсь, – ухмыльнулся Эндрю, нехотя поднимаясь с дивана.
– Предоставь графа мне, – сказал Роан с уверенностью, которой совсем не испытывал. К чему ему визит более чем проницательного дяди, если его проблемы не имеют ничего общего с парламентской реформой? Виконт настойчиво, однако предельно любезно подтолкнул кузена к двери, и наконец, остался один, пообещав выпить с ним перед обедом.
Плотно прикрыв двери, Роан подошел к письменному столу, отодвинул кресло, опустился в него и закрыл лицо руками. Хотя Эндрю и отвлек его на некоторое время от тягостных мыслей, виконт больше не мог уклоняться от решения вопроса. Что ему делать, черт побери? Все это с самого начала было вопросом чести. Резко отодвинув кресло, он направился к столику, наполнил бокал и подошел к камину. Опершись рукой о каминную доску, он опустил голову и уставился в пространство.
Честь, всегда и везде честь! Именно это стало причиной всего. Долг чести Лэндона, собственная честь виконта, честь его покойных родных, а теперь еще честь джентльмена… Роан отпил бренди, хотя решил сегодня не пить. Посмотрев на хрустальный бокал, он злобно прищурился. После разговора с Эндрю все усложнилось еще больше. Придется подумать и о графе. В детстве Роан провел с дядей и кузеном в Кенте столько же лет, сколько и здесь. Он не сомневался, что граф любит его как сына, поэтому будет горько разочарован, если узнает о событиях прошлой ночи. Тут на ум Роану пришли слова, сказанные дядей в «Уайтсе»: «Реванш сильнее ударяет по тому, кто его жаждет», – сказал он тогда. Как ему убедить графа в том, что он вовсе не хотел доводить дело до разорения Морайи Лэндон? «Никогда, – подумал он, – никогда мне его в этом не убедить».
– Будь все проклято и пропади пропадом! И пропади пропадом моя проклятая честь! – злобно воскликнул Роан и швырнул бокал в чугунную решетку камина, разбив его вдребезги.
Он смотрел тупым взглядом на решетку, не сознавая, что разбил старинный хрусталь. Не больше осознавал виконт и то, что совершил прошлой ночью. Роан провел рукой по волосам и вспомнил Морайю. Перед его мысленным взором возникли аметистовые глаза, и он снова почувствовал тепло ее соблазнительного тела. Виконт никогда раньше не задумывался всерьез о женитьбе, а теперь на минуту представил себе свой брак с Морайей Лэндон. Да, это обещало восхитительные ночи. Его мрачное лицо просветлело, когда он вообразил Морайю в своей постели, ее глаза, затуманенные страстью, такие, как прошлой ночью.
Но дни… Что может он сказать об этом, почти не зная Морайю? Она, конечно, весьма практичная молодая особа, и Роан не сомневался, что Морайя отлично вела бы его дом. Он догадывался также, что ее спокойствие и твердость свидетельствуют о волевом характере, а это ему совсем не нравилось. Но смелость девушки и сильное, хотя и несколько необычное чувство чести восхищали его. У виконта мелькнула мысль, что многие мужчины на его месте сочли бы ее нравственность далеко не безупречной. Однако Роан укорял в происшедшем себя, а не ее, поскольку Морайя была девственницей. Ее храбрость и решительность внушали ему уважение, но Роан иронически улыбнулся, понимая, что такие качества жены понравятся далеко не каждому мужчине.
Жена! Что за дьявольщина лезет ему в голову? Роан снова нахмурился. Как он смеет помышлять о женитьбе на Морайе Лэндон? Шесть последних лет жизни он посвятил тому, чтобы разорить ее семью. Может ли человек внезапно отказаться от всего, в чем был убежден и к чему стремился, с тех пор как себя помнил?
Впервые после приезда сюда, виконт посмотрел в зеркало, висевшее над каминной доской. Лицо его выглядело изможденным, морщины в углах глаз и рта углубились. «Как, – с горечью спросил себя Роан, – я буду смотреть каждое утро в это зеркало, как сохраню уважение к себе, если, забыв родственные чувства, соединюсь с одной из Лэндонов? И как мне жить дальше, если я этого не сделаю!
Он опустил глаза и, поднеся руку ко лбу, заметил, что она дрожит. Пока Морайя Лэндон не явилась в его дом, мир казался ему черно-белым. Все было так ясно… Он снова взглянул в зеркало. В смотревших на него оттуда глазах не было их обычной яркой голубизны. Они стали какими-то уныло-серыми.
Глава 15
Сердце Морайи бешено колотилось, когда она постучалась в дверь охотничьего домика лорда Роана. Как только он открыл ей, в дверной проем хлынул лунный свет, и она увидела виконта в кремовой рубашке с открытым широким воротом и широкими рукавами. Дул прохладный ветерок, и Морайя удивилась, что от одного вида Роана ей вдруг стало тепло. В рубашке и свободных коричневых брюках он походил на обычного провинциального джентльмена, хотя что-то пиратское сохранилось в его облике. Для полного сходства не хватало лишь черной повязки на глазу. Темно-каштановые волосы были взъерошены, словно он теребил их, беспокойно о чем-то размышляя. Морайя не понимала, что могло его взволновать. Она заметила, что глаза у виконта усталые, и почувствовала, как они сверлят ее. Но тут лицо Роана осветилось улыбкой.
– Добрый вечер, Морайя. Надеюсь, дорога не утомила вас. Входите, пожалуйста. – Он взял ее за руку и повел в гостиную, затеяв какой-то шутливый разговор. Девушке показалось, что он нервничает, но она тут же отвергла этот домысел. Нет, невозможно представить себе, чтобы виконт Роан нервничал из-за чего бы то ни было.
Подождав, пока она стянет перчатки, Роан помог ей снять легкую шерстяную накидку. Он усадил ее на диванчик, обитый зеленой с золотом тканью, так учтиво, словно Морайя приехала на свой первый бал. Девушка с благодарностью приняла из его рук бокал с мадерой, но отметила, что сам он не пьет. Роан ходил перед ней взад и вперед по толстому зеленому ковру. Свечи, стоявшие на каминной доске, бросали блики света на его лицо. Квадратный подбородок Роана выражал предельную решительность, голубые глаза потемнели, а взгляд стал жестким; руки он сцепил за спиной. Глядя на его длинные, мускулистые ноги, Морайя ощущала стеснение в сердце. Она опустила глаза и отхлебнула вино, но тут же вновь устремила свой взгляд на виконта. Он не проронил ни слова, молчала и Морайя. Гибкий и элегантный, он напоминал в этот момент не то пирата на палубе разбойничьего судна, не то готовящуюся к прыжку пантеру. Еще ни разу девушка не видела его таким решительным и сильным, как в эти минуты, и это заставило ее вздрогнуть, хотя вовсе не от страха.
Морайя не отрывала взгляда от виконта. Наконец он остановился и посмотрел на нее. Глаза их встретились и на мгновение впились друг в друга с тем же напряжением, которое она ощущала и раньше. Роан снова начал ходить. Он, несомненно, был очень взволнован, но Морайя не задавала вопросов, почему-то уверенная в том, что он скоро заговорит сам.
Роан без устали шагал взад и вперед, не решаясь открыть рот и сказать то, что намеревался. Он не понимал, что его останавливает, – ведь все так просто и ясно. Наконец он остановился перед Морайей, посмотрел на нее и встретил настороженный взгляд. Он снова ощутил какую-то невидимую связь, и его снова обдало теплом. Они не отрывали глаз друг от друга. Морайя смотрела на него с любопытством, а Роан словно изучал ее. Оба чувствовали взаимное притяжение. Словно осознав это, Морайя поднялась и встала лицом к Роану, по-прежнему не отрывая от него глаз.
Они стояли совсем рядом, и Роан старался подавить вожделение. Виконт впервые заметил, что ее лицо имеет форму сердца. А может, он раньше не видел, какие у Морайи высокие скулы, прекрасно очерченные алые губы и огромные аметистовые глаза? И эти глаза… о, сегодня они смотрели совсем иначе. В них определенно появилось что-то новое. Уж не нежность ли? Он окинул взглядом фигуру девушки, отчетливо сознавая, что его руки неудержимо тянутся к ней. Сегодня Морайя сменила амазонку на вечернее платье и даже перчатки снимала не торопясь, что несколько насмешило Роана. Его практичная крошка становилась менее практичной и правильной. Платье, хотя и не слишком декольтированное, все же открывало ее шею и плечи и плотно облегало тело. Роан нахмурился, поняв, что оно тесновато Морайе. Тем не менее выглядела она восхитительно. Особый сиреневый оттенок подчеркивал красоту ее глаз, мягкая шелковая ткань чувственно колыхалась при каждом движении. «Она превосходно сложена», – подумал Роан уже не в первый раз, лаская глазами ее полные груди. Он провел языком по пересохшим губам. Пора, наконец, заговорить. Почему это ему так трудно?
Морайя стояла очень прямо, как всегда, сцепив руки спереди. Он снова восхитился ее самообладанием и тем, что, несмотря на небольшой рост, девушка блистала элегантностью осанки и грациозностью движений – удел немногих женщин. Чуть склонив голову набок, она мягко улыбнулась. Ее обнаженные плечи заливал золотистый свет свечей, и Роан с трудом подавил желание заключить Морайю в объятия. Видя, как вздымается ее грудь, виконт думал: «Поразительно, что стремление обладать этой девушкой не только не уменьшилось оттого, что я однажды уже насытился ею, но стало, кажется, еще сильнее». Однако он даже не взял ее руку. Роан понимал, что, если сделает это, он тотчас забудет о своих разумных намерениях.
Виконт отступил на шаг и крепко сцепил руки за спиной.
– Морайя, – начал он, удивившись тому, как неуверенно прозвучал его голос, – я почти весь день думал о ситуации, в которой мы оказались. Высокородные и воспитанные леди и джентльмены, как известно, следуют определенным нравственным правилам, но мы с вами нарушили их. – Морайя нахмурилась, и Роан поднял руку, предупреждая возражения. Но она по-прежнему молчала. – Знайте же, я… я понимаю ваши мотивы. Что касается меня… моего поведения… то я… – Голос его дрогнул и замер. Увидев, как лицо Морайи исказила уже знакомая ему боль, он поспешил продолжить с какой-то горькой улыбкой и более мягким тоном: – Это не значит, что я… сожалею о случившемся. Вы дали мне дивное наслаждение… – С этими словами Роан невольно коснулся щеки Морайи, но рука его опустилась, когда он добавил: – Но… но… дело в том… – Виконт поднял голову и твердо сказал: – Я очень прошу вас оказать мне честь и стать… моей женой. – О Боже, наконец-то он это сказал! Роан тут же добавил: – Это лучший выход для нас обоих в… в этих обстоятельствах, Морайя, и я уверен, что мы будем достаточно счастливы. В самом деле, очень счастливы. – Пробормотав эти слова, он снова коснулся ее щеки.
Но тут же отдернул руку, ибо подобной реакция совсем не предвидел. Глаза Морайи изумленно расширились, и она отпрянула от него. «Господи, – подумал Роан, – каким же мерзавцем считает меня эта девушка, раз ее так потрясло то, что казалось мне в высшей степени благородным!» У Морайи был такой вид, словно мысль о браке с ним никогда не приходила ей в голову.
– Морайя, вы, конечно, должны… – начал он, но девушка покачала головой, останавливая его.
– Милорд, я… прошу вас… позвольте мне собраться с мыслями, – проговорила она спокойным низким голосом. Пораженный ее выдержкой, он решил промолчать.
Морайя медленно подошла к камину и остановилась перед ним, склонив голову. Глядя, как на ее длинной шее и блестящих черных волосах пляшут отблески пламени, Роан внезапно подумал, что брак с Морайей мог бы быть удачным во многих отношениях, однако эта мысль встревожила его. Но какого дьявола она так долго размышляет? Неужели так трудно согласиться с его предложением? Она, разумеется, не откажется, и значит…
Голова у Морайи шла кругом, несмотря на ее внешнее спокойствие. Слова Роана застали ее врасплох. Она и не помышляла, что виконт сделает ей предложение. Девушка поняла, что ошибалась, считая его беспринципным, хотя и очень обаятельным мерзавцем. Она также призналась себе в том, что мысль о браке с виконтом Роаном весьма привлекательна во многих отношениях. Однако в отличие от него Морайя не знала, будут ли они счастливы вместе. Его могучая энергия и решительность заставляли ее предполагать, что жить с ним очень непросто. Но уж пресной эта жизнь никогда не будет. Нет, днем им не грозит скука, а уж ночью… Морайя покраснела при мысли о полных наслаждения ночах. Ей следовало учесть, конечно, и более практические стороны. Брак с Роаном решил бы многие проблемы. Ей не пришлось бы уже думать о деньгах. Это позволило бы вывести в свет Тэсс; кроме того, Морайя почему-то полагала, что виконту удалось бы образумить ее отца. Она тихо вздохнула, подумав, как хорошо иметь рядом сильного человека, на которого можно опереться. Увы, сколько она себя помнила, в семье сильной приходилось быть именно ей.
Она подняла голову и задержала взгляд на свечах. Морайя запрещала себе смотреть на Роана, ибо всегда при этом ощущала слабость внизу живота и боялась, что это повлияет на ее решение. Она сознавала: более импульсивная женщина отбросила бы сомнения и, не колеблясь, сказала бы ему «да». Но жизнь научила Морайю осторожности и практичности, и она тщательно взвешивала свои действия. Поэтому, рассмотрев положительные стороны возможного брака с Роаном, она обратилась к отрицательным.
Они с виконтом едва знали друг друга, несмотря на… на их интимную близость прошлой ночью. Их отношения нельзя назвать даже дружескими, о привязанности говорить не приходилось, да и он не заикался ни о том, ни о другом. Вздохнув, Морайя поняла, что уважения друг к другу они так и не испытывали. Значит, причина внезапного благородного порыва виконта только одна. Он сделал ей предложение из соображений чести и долга, а возможно, из жалости. При этой мысли девушка внутренне содрогнулась. Она не хотела мужской жалости, как не желала и быть ярмом ни для какого мужчины. Морайю тяготило и то, что Роана свяжет с ней чувство долга. Она боялась, что все это обернется постоянным раздражением, а потом и ненавистью.
Да, Роан ее желал, но Морайя опасалась, что желание, в конце концов, иссякнет. Он устанет от нее, возможно, через неделю, через месяц, через год, но так или иначе, это когда-то произойдет. Ведь и виконт говорил ей, что женщина остается под защитой джентльмена, пока она ему не наскучит. Любовница может просто уйти, сохранив достоинство и независимость, но для жены это невозможно. Нет, став женой Роана, она превратится в его собственность, ей придется подчиняться виконту, считать себя обязанной ему, зависимой от него. Ее ждет затворничество в каком-нибудь выбранном им сельском захолустье, а он будет предаваться удовольствиям в Лондоне. Какая ужасная участь жалкой, презираемой, заброшенной жены неверного мужа! Морайя знала унизительность такого положения, ибо именно так случилось с ее приятельницей Сарой. О, ее муж возвращался домой, но только из приличия. Он то кричал на нее, то обращался с нею холодно и безразлично-вежливо, а это Морайя находила еще более невыносимым. Он едва замечал своих детей и постоянно отправлялся заниматься «делами» в Лондон. Морайе не раз случалось утешать Сару после его посещений, и она давно осознала, что сама такой жизни не вынесла бы. Дома, в Уикеме, ее с утра до вечера донимают кредиторы, но она, по крайней мере, сама себе хозяйка, независимая женщина, не обязанная ни перед кем отчитываться, уважаемая слугами, членами семьи и соседями.
Если она останется любовницей Роана, ей удастся сохранить уважение к себе. Интуитивно Морайя чувствовала, что, пока длится их связь, она будет единственной женщиной в его жизни. Когда виконт решит положить этому конец, она уйдет с гордо поднятой головой и с сознанием того, что спасла семью. А вот жене некуда деться, ей даже головы не поднять. Морайя не желала и думать о том, что кто-то узнает об их отношениях. Они оба проявляют невероятную осмотрительность и не допустят этого.
Морайя не сомневалась, что со временем наскучит Роану и он, возможно, возненавидит ее. Всем известно, что виконт распутник, и едва ли он изменится. Мучительный опыт жизни с отцом заставил девушку понять, что леопард не избавится от пятен на своей шкуре.
Морайя глубоко вздохнула, словно давая себе возможность утвердиться в принятом решении. На какое-то мгновение предложение Роана показалось ей весьма привлекательным, но она поняла, что это не так. Морайя расправила плечи, подняла голову и посмотрела на виконта. Он стоял на том же месте, заложив руки за спину, широко расставив ноги, и сверлил Морайю глазами. Девушка, оглядев его с ног до головы, задержалась на квадратном подбородке, выражавшем непоколебимую решительность. Должно быть, она любовалась мужской силой, потому что видела ее очень мало. Морайю охватила внутренняя дрожь, но она заговорила очень спокойно:
– Милорд, я…я…
– Меня зовут Джастин, Морайя. Вы уже забыли об этом?
Услышав его голос, она ощутила слабость во всем теле и тут же решила не поддаваться ей.
– Дж… Джастин. Я… я высоко ценю ту… большую честь, которую вы мне оказали… попросив меня стать вашей женой, но я… я должна отказаться. Боюсь, мы… не подходим друг другу.
В ту же секунду он оказался рядом с ней.
– Какого дьявола, о чем вы говорите, Морайя? – спросил Роан, глядя на нее сверху вниз. – И бросьте эти свои «большую честь» и «не подходим друг другу». Я полагал, что мы с вами выше пустого этикета. – Голос его звучал мягко, но Морайе было трудно встретиться с ним взглядом.
– И, тем не менее, Джастин, я… я не могу выйти за вас замуж, – повторила девушка.
– Что за дьявольщина, почему, Морайя? Кажется, вы охотно… легли в мою постель. И, простите за смелость, не нашли меня слишком отвратительным.
Он взял ее за руку. Морайя вспыхнула, возмущенная его отнюдь не джентльменским напоминанием об… их интимных отношениях. Впрочем, поскольку он сделал предложение, ей придется объяснить свой отказ.
– Вы… вы отлично знаете, что я… не нахожу вас от… отвратительным. Но поймите, для брака нужно нечто большее, чем…
– О, Бога ради, Морайя, вы вовсе не похожи на тех глупеньких романтичных девушек, что считают вечную любовь главным предварительным условием брака. Не можете же вы не понимать, что нам необходимо сочетаться браком? Это единственный достойный путь для нас. Уверен, что вам больше не придется заботиться ни о деньгах, ни о благополучии вашей семьи. Кроме того, я… видите ли, не считаю это таким уж неприятным. – Роан говорил ласково, поглаживая ее руку. Разговор становился все более трудным.
– Я не поклонница романов издательства «Минерва Пресс», милорд…
– Джастин, – поправил Роан, не выпуская ее рук.
– Джастин. Я не глупенькая романтичная девушка, но… но, несмотря на привлекательные аспекты брака, мы слишком мало знаем друг друга. Боюсь, мы ссорились бы гораздо чаще, чем нам этого хотелось бы. – Морайя не была уверена в своей правоте, но отчаянно желала убедить Роана. Голос ее срывался. Она осторожно высвободила свои руки и отступила на шаг. – Вы ведете себя очень благородно, Джастин, – продолжала она несколько смелее, – но, боюсь, ваше благородство в данном случае неуместно. Мы с вами заключили сделку с определенными условиями и сроками. Я начала выполнять свои обязательства и… и убеждена в том, что вы выполните свои. Это… это все, что нужно. А благородство…
Роан сердито приблизился к Морайе и положил руки ей на плечи.
– Я не привык соблазнять высокородных незамужних женщин, Морайя, и поэтому…
– Вы не соблазнили меня, милорд. Я пришла к вам по доброй воле, – твердо возразила она.
– Вам пришлось пойти на это, Морайя. – Роан чуть повысил голос. – Согласитесь, такое трудно назвать «доброй волей». Как мужчина я несу ответственность за… за все, что произошло, и исправить это для меня дело чести.
Честь! Возмущенная Морайя попыталась высвободиться. Всегда эта честь! Она главенствует над всем, и, дорожа ею, человек готов убить себя, а то и ближнего.
– Черт бы побрал этих мужчин с их проклятой честью! – воскликнула она. – Честь превыше всего, не так ли? Провались все пропадом! Так вот, милорд, никакой ответственности я за вами не признаю. Это может шокировать вас, но мы, представительницы так называемого слабого пола, способны сами постоять за себя, а также принимать решения! – Она внезапно умолкла. Голос ее, увы, прозвучал довольно резко. Морайя потупила взор. – В любом случае, милорд, обсуждать это я больше не желаю. Обо мне не беспокойтесь. Со мной все будет в порядке. Благодарю вас за…
– Думаю, вам не следует принимать решение немедленно, Морайя. Возможно…
– Нет! – быстро возразила она, боясь, что отсрочка заставит ее изменить решение. – Нет, милорд, я…
