Текст книги "Злая королева (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)

Знакомые муки отказа прорезали мою грудь. Очень хорошо. Ее жизнь, ее потеря. Я прожила семнадцать лет без нее; смогу прожить и оставшиеся без нее. И я так и сделаю. Даже не буду по ней скучать. Правда.

Пожилой мужчина с темно-коричневой кожей, синими волосами и невысокого роста поспешил к нам, держа в руке каменную табличку. Он был одет в бархатный халат.

– Викандер. Рад, что ты вернулся.

Один из Семи Защитников?

– Ройцефус, – кивнув, сказала Викандер. – Где король?

– В библиотеке. – Ройцефус осмотрел меня. – Это Яблоко Жизни и Смерти?

– Я предпочитаю, когда меня зовут Эверли. Или можешь называть меня Прекрасной. Рот так делает. – я протянула руку для пожатия.

Он вопросительно вскинул голубую бровь, затем поднес мою руку к своим губам и поцеловал костяшки пальцев, удивив меня. Я не обнаружила никакой злобы, только приветствие.

– Я рад познакомиться с вами. Я главный советник короля Чаллена. – его темный взгляд переместился на Викандера. – Должен ли я сообщить королю о вашем прибытии?

– Да. Я отправлюсь в библиотеку, как только запру пленницу.

– Ее комната готова, – сказал Ройцефус. – Я выбрал лучшие апартаменты в восточном крыле.

– Нет. – Викандер покачал головой. – Она останется в башне.

Несмотря на протесты советника, Викандер провел меня по лабиринту коридоров и вверх по разным лестницам.

На вершине башни мы зашли в круглый коридор без каких-либо украшений. Каменные стены были в трещинах, пол весь в пыли. Впереди виднелись семь дверей.

В каждой двери было маленькое окошко с решеткой. Через решетки за нами наблюдали заключенные, излучая страх, отвращение и надежду. Никто не произнес ни слова.

Мой желудок сжался, а кровь застыла.

Новый стражник вышел вперед и склонил голову.

– Приветствую тебя, Викандер. Мы приготовили самую большую комнату для… гостьи принца, как просил его посланник.

Значит, Ройцефус проигнорировал приказ Принца? Он понравился мне еще больше.

– О-ля-ля, – сказала я, скрывая свой ужас за ухмылкой. – Мне досталась самая большая комната в подземелье… простите, в башне. Как мне повезло?

Фейри последовал за стражником, ведя меня за собой. Мы остановились у последней двери справа. Загремели ключи. Замок открылся. Скрипнули петли, взметнулась пыль. Внезапно ничто не отделяло меня от моего плена.

– Какой номер для обслуживания номеров? – спросила я. – Я бы хотела подать жалобу руководству. Если это считалось подготовленным, то что тогда не было подготовленным.

Викандер толкнул меня внутрь, оставаясь в коридоре. Скрип. Грохот.

Мое сердце издавало похожие звуки.

– Я этого не забуду, – сказала я ему.

– Надеюсь на это. – он посмотрел на меня сквозь решетку и сказал: Я не стану извиняться перед колдуньей.

– Это говорит о твоих недостатках, а не моих.

Он равнодушно пожал плечами.

– Ты останешься здесь до возвращения Рота. Как было приказано.

Я слышала, как он отдавал приказы стражникам.

– Никто не должен заходить внутрь. Никто не должен с ней разговаривать. Никто не должен смотреть на нее. Если возникнут проблемы, ты должен вызвать меня, и только меня. Понятно? Я буду за ней присматривать.

Ему вторил хор.

– Да, мой господин.

Я отгородилась от них и осмотрела свое жилье. Узкая койка с рваным одеялом. Исцарапанные стены, забрызганные пятнами засохшей крови. Грязный каменный пол. Незажженный камин с кучей золы. И, наконец, ведро. Туалет?

«Вдох, выдох».

«Посмотри на это с другой стороны. Время в одиночестве означает, что я могу шпионить и придумать план».

Я села в самом дальнем от двери углу, уткнувшись носом в стену. Не теряя времени, я достала зачарованное зеркало.

Глава 27

Замок – это ложь, иллюзия тюрьмы. Настоящий тюрьма – это желание.

– Покажи мне Хартли, – прошептала я, моя грудь сжалась.

Изображение моей сестры появилось мгновенно, любовь к ней захлестнула мое сердце. Она была жива и здорова, как мне и обещали, но подтверждение стало моей погибелью. Горячие слезы потекли по щекам.

Она сидела в углу палатки, гладя Тора. Грязь покрывала ее волосы и платье. То самое платье, которое было на ней в последнем видении. К счастью, она не была закована в цепи или связана.

Женщина-тролль, которую я назвала бы Троллиной (потому что почему бы и нет?), бродила вокруг, прибираясь и болтая.

– Ты мне нравишься, правда. Ты милая. Поэтому буду честна с тобой, хотя ложь поможет тебе чувствовать себя лучше. Не знаю, хватило ли у кого-нибудь смелости сказать тебе, но… ты отвратительна. Наверное, самая уродливая девушка, которую я когда-либо видела. – она скривилась. – Мне жаль! Я знаю, что правда ранит. Но у тебя даже нет клыков! Может, если мы закроем твое лицо, он забудет о твоей уродливой внешности и влюбится в твою прекрасную душу?

Хартли? Отвратительна? «Да ты, наверное, шутишь!»

– Спасибо за совет, – сказала Хартли и закатила глаза.

Троллина продолжила, похоже, искренне расстроившись из-за моей сестры.

– Я верю, что мы можем стать лучшими подругами. Мне все равно, насколько ты уродлива! – полная энтузиазма и невинности, она кивнула. – Да. Мы будем лучшими подругами. Я убью любого, кто скажет что-то плохое о твоей причудливой внешности.

Большая рука с когтями откинула полог палатки. Внутрь вошел крупный тролль с рогами, его лицо словно было высечено из камня, у него были большие мышцы, покрытые татуировками и пирсингом. В его глазах вспыхнула ярость, когда он подошел к Хартли.

Я напряглась. К счастью, моя сестра не струсила и не заплакала. На самом деле она выглядела спокойной и посмотрела ему в глаза.

– Я так рада, что ты вернулся, – сказала она, поразив меня.

Троллина поклонилась.

– Пожалуйста, будь добр к ней, брат. Она ничего не может сделать со своим уродством.

– Достаточно. – пристально глядя на Хартли, он отпустил девушку кивком головы.

Как только они остались одни, Хартли вскочила:

– Ты причинил вред моей сестре?

– Нет. – он начал вынимать оружие, складывая все в кучу на пол. – Кентавры напали на ее лагерь. Она и другая самка сбежали, но их пернатый друг получил ранения во время схватки. Принц бросился в погоню, но и его ранили.

Рот был ранен? «Мне все равно, мне все равно».

Хартли побледнела.

– Где сейчас Эверли и Трули?

– Можешь расслабиться. Они в Империи Севон, где кентавры не смогут их достать.

– А ты? – спросила Хартли, убирая Тора в сторону. – Ты можешь?

– Могу, но не буду. Я занят укрощением своего трофея. Ты здесь, чтобы ублажать меня, так ублажай меня. Искупайся уже! Твоя вонь оскорбляет мой нос.

– Ну, твое лицо оскорбляет мои глаза, так что мы в расчете, – сказала она, затем фыркнула. – Прости. Это было грубо. И совсем неправда! Я сорвалась, потому что беспокоюсь о своей сестре. Я объявляю забастовку, пока ты не простишь ее за убийство твоего брата. Я не буду мыться. Не буду есть. Не буду спать.

– Но я могу заставить тебя, – объявил он.

Два грифона влетели через дыру в крыше, сев рядом с Хартли, и пронзительно закричали, побуждая тролля напасть.

– Ну давай, – сказала Хартли приторно-сладким тоном. – Попробуй. Смелее.

«Давай, сестренка, так держать!»

На лице тролля сменялись эмоции, от волнения до нетерпения. Он хотел прорваться сквозь грифона. Затем напрягся и повернулся, осматривая палатку.

– Кто-то осмелился следить за нами?

Ах! Он почувствовал меня? Точно. Ноэль предупредила меня о такой возможности. «Какой в этом смысл, если они все чувствуют». Я коснулась зеркала, говоря:

– Покажи мне Рота.

Появился принц, кровь капала из его ран на лбу, плече и боку. Несмотря на явную боль, он сражался двумя короткими мечами против трех кентавров, двигаясь с дикой изящностью и умело уклоняясь от ударов.

Напряжение охватило меня, превратив мышцы в камень. Группа кентавров окружила его. Один всадник использовал копье, чтобы отвлечь внимание, а другой встал на дыбы и ударил его ногой в грудь. Он взлетел вверх, перевернулся в воздухе и врезался в дерево.

У меня перехватило дыхание. Почему он не воспользовался своей магией и не приказал кентаврам сражаться друг с другом? Я знала, что он ненавидит эту способность, но воспользуйся ей! Если у тебя есть сила, используй ее. В противном случае, ты окажешься запертым в клетке.

Может быть, он не мог использовать свое внушение? Каковы показатели его способности? Или, может быть, кентавры каким-то образом защищены?

Мне нужно знать! Чем больше я знала о слабых местах Рота, тем лучше могла его победить. А я одержу победу над ним. Я. А не эти кентавры. «Давай, Рот! Убей их».

С ревом он снова бросился в бой. Его скорость поразила меня, а мастерство оставило меня в замешательстве. Хотя шансы были равны, он наносил больше ударов, чем получал.

Где Саксон? Я осмотрела окружающие деревья. Голубое перо балансировало на розовом листе, конец которого был пропитан кровью. Мой подбородок задрожал, одна мысль выбила меня из колеи: «Птицоид» Шредингера.

– Отдай нам беглеца, – сказал кентавр, – и мы отдадим тебе птицоида.

– Я не хочу, чтобы ты отдавал мне птицоида, – возразил Рот, погружая меч в живот говорящего и прокручивая лезвие. – Я собираюсь забрать его у тебя.

Пока лились кровь и кишки, до моих ушей донесся звук шагов. Кто-то подошел к моей камере! Я бросила плащ на койку и поспешила спрятать зачарованное зеркало, на случай, если кто-то будет меня досматривать. Куда, куда? Там! За расшатанным камнем в стене. Я встала. Как раз вовремя.

– Откройте дверь.

Я знаю этот голос! Принцесса Фарра Чарминг. Во мне появилась надежда. Что, если Трули изменила свое мнение обо мне и убедила принцессу меня освободить?

– Простите, Ваше Величество, – начал стражник, – но Викандер приказал нам не пускать…

– Я ваша Принцесса, и вы должны подчиняться мне… я могу и наказать, – перебила она с легкой дрожью в голосе, явно не привыкшая брать на себя ответственность. – Если ты заставишь меня дважды отдать один и тот же приказ, то проведешь остаток жизни в камере.

Этим она заработала от меня пару очков.

Солдат что-то пробормотал… мне показалось, что послышалось имя Викандер… прежде чем приказ принцессы выполнили. Звякнули ключи, скрипнули петли, и дверь открылась.

Я задрожала. Вошла Фарра, мой ангел во плоти. Я издала смущенный стон. В течение нескольких месяцев я считала эту девушку своей подругой. Наблюдала, как она снова и снова помогает другим. Если она отвернется от меня…

Она была великолепна в бледно-розовом платье и тысячефунтовых украшениях. Блеск… «Нет! Сосредоточься». Две другие девушки следовали за ней по пятам. Трули, которая не поднимала глаз, и Офелия, которая смотрела на меня с непоколебимым удовлетворением.

Мои теплые чувства превратились в ярость, а руки сжались в кулаки.

Трули еще не успела смыть с себя дорожную грязь, а Офелия надела больше доспехов, чем обычно. Ожидалась драка?

Фарра остановилась в нескольких футах от меня, и она не выглядела испуганной.

– Я принцесса Фарра из Севона, единственная дочь короля Чаллена и сестра принца Рота. – гордость сквозила в этих словах. Вживую она была еще красивее: безупречная кожа цвета фарфора, ярко-зеленые глаза на тон темнее, чем у Рота, губы цвета крови, волосы настолько черные, что казались синими, заплетенные в высокую корону.

«Помни о миссии… исцелить короля, сбежать».

– Я Эверли, пленница принца Рота, потенциальная целительница короля Чаллена. Я не опоздала? Насколько ухудшилось его состояние?

На ее лице промелькнул страх, вновь пробудив во мне чувство вины. Она ничего не сделала, чтобы заслужить мой гнев. Я просто… Мне нужно было с ней сотрудничать.

Я заглажу свою вину перед ней позже.

– Состояние моего отца ухудшается с угрожающей скоростью. – она наклонила голову, ее глаза напоминали раны, и затем сказала: – Но, по словам Рота, мы не должны проводить церемонию исцеления до его возвращения.

– Церемонию? – никто не упоминал о церемонии. Я могла сифонировать и использовать любую магию, которую получала, не больше и не меньше.

Фарра подошла ко мне, воплощая грацию. Она доверяла мне?

– Я не знаю, что должна включать в себя эта церемония, – сказала она, – и мне очень жаль. Наши ведьма и оракул говорили расплывчато.

Я бросила быстрый взгляд на Офелию.

– Какой кошмар.

Взяв мои руки в свои, Фарра сказала:

– Я также сожалею о тех ужасах, которые тебе пришлось пережить. Да, ты колдунья, но я никогда не буду радоваться страданиям другого.

– Тогда освободи меня. – я могла бы умолять, но гордость заставила меня молчать.

– Ноэль говорит, что ты нужна здесь, в этой камере, – сказала Офелия.

«О, конечно, она так говорит, не так ли?» Я сузила глаза и посмотрела на ведьму, лучшую подругу оракула. Ни единого проблеска раскаяния.

– Эверли. – Фарра сжала мои руки, предлагая утешение. – Если я сделаю это, если пойду против совета Ноэль, ты подчинишься Офелии? Она заколдует тебя, и тебе больше никогда не понадобится вытягивать силу из другого.

Она может это сделать? Заколдовывать меня навсегда, и тогда крученое ожерелье не понадобится?

Паника превращала каждый мой вдох в кинжал, режущий горло, легкие. Я перевела взгляд на Трули. Она была бледной, взволнованной и готовой расплакаться, но ничего не сказала в мою защиту.

Стены, казалось, сомкнулись вокруг меня, и дышать становилось все труднее. Я посмотрела на Фарру, на наши соединенные руки. Край ее перчатки съехал вниз, обнажив родимое пятно в форме яблока, идентичное моему.

У меня отвисла челюсть. Как и я, она была добром и злом. Самая могущественная из своего рода. Несомненно, ее мать была второй королевой, той самой, которая вместе с мамой и Вайолет украла те яблоки.

Им помогали ведьма и оракул. Матери Офелии и Ноэль?

Ну конечно. Наши корни уходили так глубоко.

Стиснув зубы, я сказала:

– Ты мне нравишься, Фарра. Всегда нравилась. Но твое предложение – это не доброта. Это жестокость. Это пожизненная слабость. Я отказываюсь.

– Но…

– Пожалуйста, уходи. – я вырвалась и села на койку с таким достоинством, на какое только была способна.

Фарра осталась на месте, заламывая руки.

– Эверли, – сказала она, и у меня сложилось впечатление, что она пытается привести свои мысли в порядок. – Я была рождена для привилегий, богатства и власти. То, чего большинство других никогда не испытают. Всю свою жизнь я старалась делиться своими благами с теми, кому повезло меньше. Мысль о том, чтобы причинить кому-то боль, кому угодно, вызывает у меня тошноту. Но я должна защитить себя от тебя. И я защищу.

– Отпусти меня с моей магией, и я никогда не причиню тебе вреда. Я… – осознание ударило меня сильно. Она считала меня Злой Королевой, а себя – Белоснежкой.

Желчь обожгла горло, разрушая мое спокойствие. Правда была так ясна. Принцесса Фарра. Самая справедливая. Самая прекрасная из всех. Любима Прекрасным Принцем из-за семейной, а не романтической связи. Владеет магией льда, создает снег. Белый снег. Белоснежка.

Фарра Чарминг была Белоснежкой.

Трули была Охотником, который спас Белоснежку и обманул Злую Королеву.

– Верно, – сказала Фарра, звуча одновременно грустно и устало. – Я – Белоснежка, принцесса Льда, а ты – Злая Королева.

В этот момент дышать стало не просто трудно, а невозможно. До этого Рот считал, что любая смерть с моей стороны будет равносильна новому началу. Я соглашалась с ним, надеясь на лучшее. До этого момента.

– Я знала о пророчестве всю свою жизнь, – продолжила Фарра. – Я беспокоилась, что могу стать Злой Королевой, поэтому много работала, доказывая, что я хорошая. Я не хочу воевать с тобой, Эверли. На войне страдают невинные. Но я уже сказала тебе. Я буду защищать себя, даже если мне придется признать правду, которую я отрицала годами… победить тебя – моя судьба.

Глава 28

В твоем прошлом может бушевать буря, но буря не продлится долго.

Пока мой мир вращался вокруг своей оси, Фарра и Офелия вышли из камеры. Осталась только Трули.

– Я посоветовалась с Ноэль, – сказала она мягко, но яростно. – Она сказала, что у меня нет сестры. Но… – моя близняшка поджала губы, тщательно обдумывая свои следующие слова.

«Игнорируй боль». Я чертовски устала игнорировать боль.

– У тебя нет сестры, но… что?

– Но она будет, если я захочу, – огрызнулась она. – Наверное, она имела в виду, что сестра появится, если я надавлю на королеву Вайолет, чтобы она родила еще одного ребенка.

«Игнорируй. Боль». Но, вау, боль грозила разорвать меня на части.

– Ты права. У тебя нет сестры. Во всяком случае, больше нет. Я отрекаюсь от тебя.

Она открыла и закрыла рот, а потом ушла, не сказав больше ни слова. И все? Я ожидала, что она будет бороться за отношения со мной? Мерзкая колдунья и убийца, слишком слабая, чтобы защитить себя. Дьявол для ангела Фарры.

Трулли ушла, и мое разочарование выплеснулось наружу. Я откинула голову назад и кричала до тех пор, пока мой голос не сорвался. Тяжело дыша, швырнула свое единственное одеяло через всю камеру. Затем швырнула и раскладушку, деревянные ножки раскололись.

Зрение помутилось, когда я била кулаками по каменной стене, не заботясь о том, что оставляю за собой кровавые пятна. Боль то вспыхивала, то исчезала. Я не хотела быть Злой Королевой. Просто не хотела. Как и Фарра, я хотела быть лучше и хотела обезопасить себя и своих близких. Так что же сделало ее хорошей, а меня плохой?

В чем была разница между нами?

* * *

В последующую неделю я пыталась вызвать Тайлера. Он дал мне метку не просто так. Почему бы не использовать его? Но. Но сколько я ни пыталась… и пыталась, и пыталась… кладя руку на слабый отпечаток, оставленный им, ничего не происходило. Либо он солгал мне, либо мне нужна была магия, чтобы активировать метку. Дурацкое крученое ожерелье!

Викандер приносил мне еду три раза в день. Дважды он создавал из металлических опилок ванну и наполнял ее водой из заколдованной фляги. Холодной водой. Затем приводил служанку вымыть мне спину и уложить волосы.

Я была рада помощи, но он прислал Аннику, бывшую девушку Рота. Красавицу с прекрасным телом, которую я однажды видела в видении.

Когда она рассмеялась и сказала мне:

– Принцесса Трули говорила о тебе принцессе Фарре и упомянула об отвращении принца Рота к тебе. – я не ударила ее… доказательство того, что я не Злая Королева. Какая сдержанность!

Кроме того, я по-прежнему не завидовала красоте Фарры. А вот ее сила – другая история. «Дайте мне ее!»

Послышались шаги. Кто решил навестить меня на этот раз? Викандер? Трули и Фарра?

Заиграла знакомая симфония. Дребезжание ключей, скрип петель. Когда дверь камеры распахнулась, я засунула зачарованное зеркало под подушку и села на свою новенькую койку.

Вошел Ройцефус, главный советник короля. Он был одет в другой бархатный халат и нес ту же каменную табличку.

Одетая в удобное коричневое платье, сшитое из муравьев и ядовитого плюща, я… конечно же… не чувствовала себя леди, поэтому не старалась вести себя как леди.

– Что вам нужно?

Он окинул взглядом камеру, на его лице отразилось неодобрение.

– Король Чаллен хочет видеть вас, но он не в состоянии подняться по ступеням башни. Поэтому я провожу вас к нему.

– Ему становится хуже? – должно быть, да. До этого он не проявлял ко мне никакого интереса. Или… – Рот вернулся? – предвкушение пело в моей крови, мелодия одновременно гипнотическая и назойливая. Я смотрела в зеркало всего несколько часов назад, но ничего не увидела. Почему? Он был?.. Нет! Он жив. Я не поверю ни во что другое. – Я должна провести церемонию исцеления? – что бы это ни было. Никто, похоже, не знал.

– Принц не вернулся, и никаких приготовлений к церемонии не было. Но король Чаллен ослаб. – очень хорошо. Я использую эту встречу для продвижения своего плана.

Стараясь скрыть свое нетерпение, я поднялась на ноги.

– Ну что? Давайте покончим с этим.

Он вывел меня за дверь, и я… снова… задалась вопросом, был ли он одним из семи.

Охранник шагнул вперед, предлагая свою помощь, но Ройцефус отмахнулся от него.

– По словам принцессы Трули, она не сможет сбежать. Грубая сила не нужна.

– Как… мило со стороны принцессы поделиться моей участью с другими, – пробормотала я. Тем временем мой разум кричал: «Предательница!»

По мере того как советник вел меня по коридорам и лестницам, обстановка становилась все более изысканной. Даже воздух изменился, стал теплее и слаще. Тихие голоса создавали какофонию звуков, и я уловила обрывки слов. «Колдунья». «Узница». «Целительница».

Наконец, мы добрались до комнаты, которую я видела в своем видении… комнаты с окнами, выходящими на гору. Хрустальная люстра свисала с круглого выреза витража. Кремового цвета штукатурка на стенах украшена вихревыми узорами. В одном углу стоял рояль из слоновой кости, в другом – маленький столик. В мраморном очаге потрескивало пламя.

Король лежал на мягкой кушетке, одетый в простую белую тунику с подолом длиной до щиколоток. Ночная рубашка? Он похудел. Его и без того тонкие волосы поредели, а обветренные щеки впали.

В его изумрудных глазах… глазах, похожих на глаза Рота… светилась мудрость. Хотя его состояние ухудшилось, его разум оставался нетронутым.

Вооруженные стражники наблюдали за мной, стоя на своих постах, готовые наброситься, когда Ройцефус подвел меня к креслу прямо напротив короля.

Чаллен отмахнулся от своего советника, сказав:

– Я поговорю с девушкой наедине.

Он резко кивнул. Ройцефус успокаивающе похлопал меня по руке, после чего направился к двери. Никто из стражников не последовал за ним, так что я догадалась, что они не считаются наблюдателями.

– Для меня большая честь познакомиться с тобой, – сказал Чаллен.

– Тогда ты, должно быть, забыл, что я злая колдунья.

– Значит, ты злая?

Откинувшись назад, я закинула ноги, положив пятки на кофейный столик из изумрудов.

– Я не злая.

Он задумался на минуту, затем вздохнул.

– С тех пор как мой сын прислал письмо, в котором пытался расторгнуть помолвку с принцессой Трули, я мечтал увидеться с тобой.

Что! Рот просил разорвать помолвку, несмотря на войну?

– Ты должен это сделать. Если они поженятся, то сделают друг друга несчастными. – «помогаешь Роту строить лучшее будущее, пока сама страдаешь? Дура!»

– Они могут быть несчастны, – сказал он, – но будут жить, а это главное. Вот почему я борюсь за жизнь. Почему я сделаю все, чтобы выжить. Другие королевства сровняли бы нас с землей, лишь бы получить контроль над нашими горами и драгоценными камнями, которые мы добываем. Моя боевая магия останавливает их попытки.

Я вздрогнула.

– Боевая магия?

Он кивнул.

– Я способен предугадать каждый шаг противника и нанести контратаку.

Я воспринял его слова как предупреждение.

– Так что же твоя боевая магия говорит тебе обо мне?

Он устало вздохнул.

– Что я должен тебя освободить.

Серьезно? Надежда расцвела, но быстро угасла, когда он добавил:

– Но не могу. Когда мое тело ослабло, ослабла и моя магия. Я больше не могу доверять ей. Вместо этого я полагаюсь на своего оракула. Она утверждает, что ты спасешь меня.

Правда?

– Что именно она сказала?

Он закрыл глаза и произнес:

– С волосами, бледными, как лунный свет, с глазами, как зеркала, с яблоком, вечно находящимся в пределах досягаемости, она сгорит от ярости и спасет могущественного короля Севона.

Я вспомнила второе видение, когда девушки блондинки представлялись и показывали свои ладони и запястья. Он и тогда охотился за мной, искал девушку с яблоком, вечно находящимся в пределах досягаемости.

– Уверен, что у меня есть яблоко в пределах досягаемости? – спросила я, поглаживая пальцами родимое пятно на запястье.

– Докажите, что это не так. Сними наручники.

Я прищурилась.

– Я с радостью спасу тебя. Сегодня же. Если поклянешься освободить меня после этого и если снимешь крученое ожерелье. Я не могу сифонировать от целителей, пока ношу его.

– Прости, Эверли, но я не могу тебя отпустить. Не сегодня. Никогда. – от него исходила печаль. – Ты играешь роль в сказке Фарры.

Ее сказке? Как будто все остальные служат лишь пищей для продвижения ее сюжета. Едва ли!

– Ты приговариваешь меня к пожизненному заключению за преступления, которые я еще не совершила. – ярость, о которой он говорил? Да, она уже пылает в моем сердце.

– Я понимаю это, но меня не переубедить. Благополучие моих детей и моего королевства превыше всего.

Зависть, которую я испытывала к Фарре, удвоилась. Втрое. У нее было то, чего я всегда хотела, но никогда не получала… любовь отца.

– Ты думаешь, что можешь изменить судьбу? – спросила я.

– Думаю, что должен попробовать.

– Тогда перестань злить меня. Сейчас я прощу тебе плохое обращение. Я хочу помочь тебе и хочу жить дальше. Но чем дольше ты держишь меня взаперти, тем больше я мечтаю о возмездии.

Такой же упрямый, как и его сын, он сказал:

– Это риск, на который я готов пойти.

«Проглоти свое разочарование. Сохраняй спокойствие». Отказ сегодня не означает отказ завтра. Я могу изменить его мнение. Я должна изменить его мнение.

Или, может быть, мне нужно было подтолкнуть его к тому, чтобы он провел церемонию раньше, чем позже?

– Тогда я только что перенесла боль и мучения Фарры на первое место в моем списке дел. Рот занимает место номер два. Жаль, что ты не проживешь достаточно долго, чтобы защитить их. Может поспорим, когда ты умрешь?

Будь на его месте кто-нибудь другой, будь ситуация иной, я бы возмутилась своим поведением. Но Чарминги лишили меня всего, кроме разума и самообладания.

С решимостью и отчаянием в голосе, я оглядела его и ухмыльнулась.

– Хочешь знать мое мнение? Ты умрешь в ближайшие дни. Тебе становится все хуже, полагаю, с каждым днем ты становишься немного слабее? – я наклонилась вперед и жестоко улыбнулась. – В сказке отец Белоснежки умирает вскоре после того, как Злая Королева появляется в их жизни.

Он побледнел сильнее.

– Стража. Проводите пленницу в ее комнату.

Двое солдат подняли меня на ноги. Меня не слишком мягко вытолкнули в коридор.

– Осторожнее, мальчики. – я посмотрела на них, хлопая ресницами. – Мой отзыв в интернете уже колеблется в районе одной звезды.

Как только за нами закрылась дверь, я услышала приказ короля:

– Приведите Ноэль. Быстро! Я должен посоветоваться с моим оракулом.

Я ухмыльнулась и практически поплыла обратно в свою камеру.