Текст книги "Тень и Лёд (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Глава 33

Вейл выжила!

Этот факт потряс Нокса до глубины души и безвозвратно изменил. Он сказал себе, что бросил ее, потому что хотел спасти от необходимости выбирать между ним и ее сестрой или между ним и ее миром. Ненамеренная ложь. Теперь истина была так ясна. В глубине души он боялся, что она не выберет его.

Его решение пожертвовать своей жизнью ради нее, должно было стать скорее последней, чем первой реакцией. Он должен был исчерпать все возможные варианты в поисках способов остаться вместе, способов, которыми она могла бы победить, а он мог бы жить, одновременно спасая ее дом. Их дом. И он это сделает. Будет искать, пока мечта не станет реальностью.

«Моя женщина и цель в поле зрения… нужно идти за ними». Чувствуя себя так, словно у него выросли крылья, Нокс бросился за ней, быстро приближаясь. Он должен добраться до нее раньше Бейна и обойти мужчину, не вступив в бой.

{Уровень опасности повышается. Необходимо создать разлом}

Нокс ничего бы не сделал без Вейл. Его мир начинался и заканчивался вместе с ней.

Он напрягся. Позади Бейна, рядом, наконец-то, перед ним. Никаких происшествий. Довольный, он отмечал все. Эрик, Адонис и Раш исчезли, когда появился зверь. Они знали, что не смогут его победить. Может быть, они прячутся поблизости, чтобы устроить ловушку? «Я готов». От их новых союзников, Болда и Райдера, не осталось и следа, и ему оставалось только гадать, не потеряли ли они уже свои головы.

Движение среди деревьев. Нокс пригляделся… Раш сидел на ветке и целился в Вейл тремя стрелами.

– Нет! – крикнул он, но предупреждение прозвучало слишком поздно.

Стрелы нашли себе новое пристанище в ее груди. Вскрикнув, она споткнулась о ветку и упала, приземлившись на бок.

Кипя от ярости, Нокс сменил пистолет на меч.

Раш спрыгнул с дерева и, хотя Вейл оттолкнула его, легко подхватил ее на руки. Затем с вызовом посмотрел на Нокса.

«Никто не отнимет у меня мою женщину».

Нокс подошел ближе… еще ближе…

– Ты пойдешь со мной, Нокс из Ивилэнда. – Раш попятился, используя ослабевшее тело Вейл, как щит. – Или я…

– Вейл, пригнись. Сейчас же!

Не раздумывая, он рубанул другого мужчину по шее, жестоко отрубив ему голову.

Вейл повиновалась. Тем не менее, лезвие скользнуло по небольшой части ее лба, надрезая кожу. Ее следующий крик боли пронзил его насквозь.

Тело Раша упало. Нокс поймал Вейл прежде, чем она рухнула на землю, прижал ее к своей груди и побежал. Она крепко держала арбалет убитого мужчины, прихватив его с собой.

– Отпусти меня, – сказала она слегка невнятно. Если бы у нее были силы, она бы боролась с ним, в этом он не сомневался.

– Никогда больше, – поклялся он. Вперед, вперед.

Бейн догонял его. Нокс должен был действовать.

– Мне очень жаль, – сказал он и выдернул стрелу.

Когда она закричала в агонии, он развернулся, метнув стрелу, как копье. Стрела пронзила глаз Бейна, и он споткнулся.

– Мне очень жаль, – повторил Нокс, выдергивая вторую стрелу, чтобы повторить весь процесс. Разворот. Бросок. Вторая стрела пронзила второй глаз зверя, ослепив его.

– Ты… ублюдок, – обвинила его Вейл, с трудом переводя дыхание.

Лавируя между деревьями, он потянулся за оставшейся стрелой.

– А теперь подожди секунду, – сказала она, вцепившись в его запястье. – Не делай этого. Просто… дай мне минуту передохнуть, ладно? Мне просто нужна минута, может быть, час, чтобы…

Безжалостно, потому что так было необходимо, Нокс выдернул последнюю стрелу, позволив Вейл начать исцеляться.

– Ублюдок, – повторила она слабеющим голосом. Он хотел бы убить Раша снова и снова. – Бессердечный… мертвый внутри.

– Я был мертв внутри, но ты вернула меня к жизни. – Он оглянулся через плечо. Никаких следов Бейна. И смертных тоже нет. Неужели оторвались?

А как насчет Эрика и его камер?

На всякий случай Нокс пробежал еще милю, прежде чем открыть прикрытый тенями проход в свой бункер. Войдя внутрь, он швырнул ее на кровать, извинился и стал ждать, приготовившись к грязной драке.

Как только разлом закрылся, он помчался собирать медикаменты.

– Я не хочу здесь оставаться, – сказала она.

Он отодвинул лук Раша и сел рядом с ней. Краска залила ее щеки, к ней возвращались силы.

– Мы можем пойти туда, куда ты захочешь. После. – Он разрезал ее рубашку, промыл раны, чтобы ускорить регенерацию.

Хотя физически она не оказывала никакого сопротивления, эмоционально и ментально она была отстранена.

– Как только ты закончишь, я уйду. Одна. Не пытайся меня остановить.

– Но куда бы ты ни пошла, я последую за тобой. – Сейчас и всегда.

Она даже подпрыгнула.

– Не делай вид, что тебе небезразлично мое благополучие.

Пока она говорила, разорванная плоть снова срослась.

Довольный, Нокс убрал прядь волос с ее влажного лба и заправил за ухо. Она отстранилась, избегая дальнейшего контакта. Отказ причинил боль, но он не высказал никакого упрека. Он заслужил это и даже больше.

– Мне не все равно, Вейл.

– Нет. Нет. – Она отвернулась от него. – Ты мне не поверил.

– Только на мгновение.

– Ты покинул меня.

– Да, это так, и я всегда буду сожалеть об этом решении. Это было самое трудное, что я когда-либо делал, хотя думал, что совершаю правильный поступок. Думал, что поступаю как можно лучше и проще для тебя. А потом взорвалась бомба и… Я решил, что ты умерла. Я был безутешен.

– И это должно исправить наши отношения?

– Нет. Ничто не может. Но со временем я докажу, что останусь здесь навсегда и ни за что не расстанусь с тобой.

Она изучала выражение его лица, ее собственное ожесточилось.

– Тогда мне все равно. Ты же знаешь, как я страдала после того, как мой отец бросил меня и ушел. Ты сделал мне больно.

Уныние грузом легло на его плечи, но он все равно продолжал упорствовать.

– Ты никогда не узнаешь, как мне жаль.

– Извинения тоже не помогут, – сказала она, и ее подбородок задрожал.

И снова он почувствовал, как его сердце вырывается из груди и шагает прочь.

– Я сделаю все, чтобы вернуться, чтобы поддержать тебя, когда ты будешь нуждаться во мне.

– Мне все равно! – От боли и ярости она вспылила, ударив его в грудь сжатыми кулаками. – Ты плохо реагируешь на угрозы, помнишь? Ну вот, я угрожаю тебе и не собираюсь останавливаться. Тебе лучше уйти, пока я не подтолкнула тебя к той точке, откуда нет возврата.

– Я никуда не собираюсь уходить. Бей меня сколько хочешь, сколько тебе нужно. Я могу это вынести.

Слезы текли по ее щекам, когда она приняла его предложение, ударяя его до тех пор, пока ее вновь обретенная энергия не истощилась. Вздохнув, она обмякла и прижалась щекой к его плечу.

– Я сделала тебе больно? – тихо спросила она.

– Нет. Я в порядке. – Даже лучше чем в порядке, теперь, когда он заключил ее в свои объятия. Скоро Вейл узнает, как далеко он готов зайти, чтобы удержать ее здесь.

– Какая жалость.

Уголки его рта дрогнули.

– Может быть, ты поступил правильно, – сказала она и шмыгнула носом. – Наши отношения никогда бы не сложились. Мы – кровные враги.

Нет!

– Я никогда не стану твоим врагом, Вейл. Ты можешь доверять мне во всех отношениях, во все времена.

– Нет, если твой король…

– У меня есть план, – вмешался он, чувствуя, что в ее броне может быть трещина. – Я воспользуюсь мечом Гуннара.

Подняв голову, она посмотрела ему в лицо красными опухшими глазами.

– Ты уже выяснил, к чему это приведет?

– Да. Я думал об этом во время наших последних объятий, – сказал он, и она покраснела. – На рукояти есть особые углубления. Если я правильно расположу свою руку, то полагаю, что металл расплавится, впитается в мое тело и исцелит меня от любых ран, прежде чем просочиться наружу, чтобы обратно превратиться в меч.

– Теоретически здорово, но мистические чернила – это не рана.

Проведя пальцами по ее шелковистым волосам, он сказал:

– Металл также должен очистить мою кровь и вымыть чернила.

– А обратная сторона?

– Даже если принуждение Анселя пройдет, я буду привязан к мечу. Эта связь должна побороть чернила, но это означает, что держащий меч будет держать мое будущее. У них будет достаточно власти, чтобы контролировать меня.

Она нахмурилась.

– Значит, ты променяешь одного хозяина на другого. А где же положительная сторона?

– Ансель не сможет заставить меня причинить тебе боль или преследовать определенных воинов. Я смогу делать то, что лучше для нас, а не для правителя Ивилэнда.

Он мог бы найти способ освободиться от меча.

– А что, если ты ошибаешься и будешь привязан одновременно к мечу и Анселю?

– Мы составим план действий на случай непредвиденных обстоятельств. – Он скорее умрет, чем подвергнет жизнь Вейл опасности.

– Мне кажется, ты пропустил несколько шагов. Я имею в виду, что феромон находится в моей крови так же, как чернила в твоей. Сначала ты должен максимально обескровить себя, просверлить отверстия в одной или двух костях, чтобы добраться до костного мозга, а затем впитать металл, чтобы он потек прямо к источнику. – Она поджала губы, словно раздосадованная тем, как много ей пришлось рассказать, и встала. – В любом случае. Этот разговор окончен. Я уже ухожу.

Он опустился на колени прямо перед ней.

– Я знаю, что не заслуживаю прощения, но молю об этом. Останься. Пожалуйста. Здесь ты в безопасности.

Была ли она невозмутима? Нет, ее броня определенно дала трещины. Лицо оставалось холодным и жестким, но кулаки сильно сжимались.

«Должен рассказать ей все».

– Я не собираюсь выигрывать эту войну, Вейл. Так или иначе, победа будет за тобой. И я найду способ пережить твой триумф. Даже смерть не удержит меня от тебя. – Он подразумевал именно то, что сказал. Ничто их не разлучит. Ему просто нужно было время. – Я знаю, что совершал ошибки с тобой, но ты первая и единственная женщина, которую я действительно хотел, первый человек, которому доверился. С самого рождения я видел предательство на каждом шагу. Во время войны ожидал предательства или смерти, а выживание для меня было важнее всего. Выживание, месть и свобода. Пока не появилась ты. Ты важнее всего, и, если скажешь мне, как все исправить, я сделаю это. Сделаю что угодно.

Ее кулаки опять сжались.

– Я же говорила тебе, что не приму тебя обратно, даже если будешь ползти.

Появился легкий налет паники.

– Ты можешь изменить свое решение. Пожалуйста, передумай.

– Я просто… Я не могу рисковать, проходя через это снова. Мой девиз? Всегда будь тем, кто уходит. Ты подтвердил, что мои опасения были вполне обоснованы. В тот же день, когда убедил меня довериться тебе, ты сбежал.

– Я дурак, но даже дураки могут осознать свои ошибки.

Она провела рукой по лицу.

– Ты сказал, что сделаешь все, чтобы это исправить. Ну, я прошу дать мне время подумать, хорошо?

Это очень болезненно. Плохо.

– Я дам тебе немного пространства. – Нокс выпрямился. Он подошел к изножью кровати, где снял мечи и кинжалы, привязанные к его телу. Даже Кровожадную. Он положил все оружие на матрас. Затем прошествовал к нише и шкафу, чтобы собрать оружие, хранящееся там.

Снова оказавшись у кровати, он выгрузил свою добычу. Вейл смущённо и настороженно наблюдала за происходящим.

Расправив плечи, он сказал ей:

– Мой бункер и мой арсенал принадлежат тебе, и ты можешь делать с ними все, что заблагорассудится. И это… это тоже твое. – Он порылся в кармане и вытащил ожерелье, которое купил для нее. – Я увидел его и подумал о тебе.

Ее рот судорожно открывался и закрывался.

– Могу я? – спросил он. Когда она кивнула, Нокс скользнул за ее спину, чтобы закрепить драгоценности на шее. Разноцветные камни выглядели на ней великолепно, даже лучше, чем он себе представлял.

– Я хочу… Я хочу… ах! – Слеза скатилась по ее щеке, когда она провела пальцем по сапфиру, и от этого зрелища он чуть не лишился чувств. – Прямо сейчас я хочу принять ванну и смыть с себя боевую грязь. Ты можешь остаться, но не вправе присоединиться ко мне. Понял? – Она поспешила прочь.

Прежде чем искушение спрятаться в тенях и наблюдать за ней захлестнуло его, Нокс сел и обхватил руками колени. Его любовь к ней была неудержимой и всепоглощающей. Теплом в его сердце. Нет, это и было его сердцем. Орган стучал только для Вейл. У него не было никакой другой жизни без нее.

Его уши дернулись. Зашуршала одежда, раздался плеск воды. В его голове теснились фантазии. Он представил себе, как капли воды стекают по обнаженным изгибам тела Вейл, а ее кожа розовеет от жары. Прохладный воздух целовал ее сморщенные соски. Ее живот дрожал, а внутренние стенки были скользкими и жаждущими наполнения.

Он бы уложил ее на кровать, и она приветственно раздвигала ноги.

Он быстро затвердел, пульсируя для нее.

– Я почти слышу твои мысли, – сказала она. – Остановись.

– Невозможно. Позволь мне поклониться алтарю твоей красоты.

– Ты можешь смотреть, но не можешь трогать. – Когда она вышла, то прошла мимо него, ничуть не смущаясь, с высоко поднятой головой. На ней были лишь капельки воды и ожерелье, и его пристальный взгляд был прикован к ней, пока она не исчезла в гардеробной.

К тому времени, как она вышла, он уже дрожал, как похотливый школьник. Вейл надела его рубашку и штаны, которые плотно облегали тело.

– Я пойду, вздремну, – объявила она, не глядя в его сторону. – Это был долгий, тяжелый день. Я имею в виду жестокий! Это был жестокий день. Я собираюсь спать на кровати. Попробуешь присоединиться ко мне, и я отрежу тебе яйца.

Долгий. Тяжелый. Может быть, она все-таки посмотрит в его сторону?

– Потеря стоит приза, но я буду уважать твои желания. Всегда. Я люблю тебя, Вейл, и если ты дашь мне шанс, то найду способ доказать это.

Она быстро заморгала, качая головой, открывая и снова закрывая рот.

– Ты меня не любишь. Ты не можешь.

– Я могу, и я это делаю. Ты для меня весь мир. – Предоставив ей необходимое пространство, он направился к бассейну.

Понизив температуру воды, он прыгнул в бассейн. И это было очень странно. Впервые за много веков у него не было поблизости никакого оружия. Он не прятался в тенях и не следил за каждым движением своего спутника.

Если Вейл хочет заполучить его голову, она ее получит. «Я принадлежу ей».

Он отмокал больше часа, твердо решив взять свое тело под строгий контроль… не получилось. Сдавшись, он выбрался из бассейна, обернул полотенце вокруг талии и направился к шкафу. Он оденется и…

Умрет от счастья. Вейл не дремала. Она стояла у изножья кровати, а оружие, которое он дал ей, было разбросано по полу. Тяжело дыша, она пожирала его жадным взглядом.

Он затвердел, его член торчал из-под полотенца. Она все еще желала его?

– Вейл?

– Сделай мне одолжение, – сказала она, и эти слова прозвучали как заклинание.

Он был мгновенно околдован.

– Что угодно. Для меня твое желание закон. Так будет всегда.

* * *

Вейл жаждала Нокса со страстью тысячи солнц. Медовое виски во рту, потребность в ее крови. Она пыталась оставаться отстраненной, но на войне всегда случались несчастные случаи. Ее здравый смысл умер первым.

В ее сопротивление только что попала термоядерная бомба.

Нокс завел ее до предела.

Вселенная, казалось, помогала ему в этом деле. Пока Нокс принимал ванну, Вейл получила сообщение от Нолы, в котором говорилось, что все в порядке. Облегчение быстро разрушило ее защиту, и она подумала, что никому не гарантировано выживание завтра, даже бессмертному.

Затем она разрыдалась и подумала: «Все совершают ошибки. Нокс не доверял мне, а я не доверяла ему. Тоже подумывала уйти от него, просто у меня не хватило мужества пойти до конца. Теперь мы квиты. Почему бы не вернуться к нашей первоначальной сделке? Наслаждаться друг другом, пока сражаемся вместе, чтобы добраться до финала».

Кроме того, ошеломляющее заявление Нокса постоянно крутилось в ее голове. «Я люблю тебя». Три коротких слова, и все же они выжгли остатки ее гнева.

И действительно, этот мужчина предоставил ей свой дом и свое оружие. А что получил от нее? Кроме смеси горя и удовольствия. Он склонился перед ней, словно она была его суверенной королевой, и доверил свое будущее. Может ли она сделать то же самое для него?

Ее сердце все еще болело, но прощение стало скорее неизбежностью, чем невозможностью.

– Зион и Бейн сейчас с моей сестрой, – сказала она. Дело, прежде всего. – Все трое живы, здоровы и сражаются вместе.

– Я подозревал это еще во время собрания.

– Да. Реакция Бейна на предполагаемую смерть Нолы сбила меня с толку. Очевидно, он несколько раз похищал ее у Зиона. Бейн увлечен и пока сдерживает ярость, он лучший защитник, который у нее может быть. Проблема в том, что Эрик превратил убежища в опасные зоны, поэтому команде Зенолы негде остановиться.

Он поморщился, как будто его только что пнули по яйцам, но сказал:

– Если ты хочешь, чтобы они были здесь, то добро пожаловать.

Она предложила бункер Ноле, и только Ноле, но ее сестра отказалась расстаться с парнями.

– Давай будем реалистами. Ты плохо играешь с другими детьми в песочнице. И это нормально. Я доверяю Бейну жизнь Нолы, но не наши. Хотя я действительно доверяю Зиону, я могу изменить свое мнение. – Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. – Ты как-то упоминал запасное место.

Его глаза заблестели.

– Да. Эрик его не нашел. Я сомневаюсь, что кто-то это сделал. Оно скрыто тенями. – Он бросился к столу, схватил карту и показал ей. – Это здесь, под храмом.

Храм, который был спрятан в джунглях Гватемалы и, вероятно, лежал в руинах. Раньше принадлежал майя? Может быть, его посещали туристы, и, о, Нокс хорошо пахнет. Чувствуя головокружение от желания, она поспешила продолжить:

– Я встречаюсь с группой примерно через час.

Пока он изучал ее лицо, карта соскользнула на пол. Кристально ясные радужки излучали благоговение, надежду и страсть, настолько ярко, что их блеск будет сиять в ней еще долгие годы.

Хриплым голосом он сказал:

– Чем займемся, пока ждем?

Полегче.

– Друг другом. – Зачем бороться с ее влечением к нему? Какой от этого толк? – Я не говорю, что между нами все идеально, но я хочу тебя. Это не изменилось.

Она протянула руку и одним движением руки сдернула с него полотенце. Внезапно он оказался восхитительно голым, а мускулистая бронзовая кожа была выставлена напоказ.

Он и раньше был неотразим. Несмотря на все, что случилось – черт возьми, из-за всего, что случилось – теперь он был просто необходим.

– Голод в твоих глазах уничтожает меня. – Он провел по ее губам кончиком пальца.

– Эти знаки, – сказала она. Татуировки, которые ей так хотелось обвести языком. – Они похожи на шрамы. Свидетельства всего, что ты преодолел… и всего, что еще преодолеешь.

Он задрожал под ее пристальным взглядом.

Вейл посмотрела вниз. Да и как она могла не смотреть? Член был направлен прямо на нее, кончик блестел от влаги, как ей и нравилось.

– Смотри, что ты со мной сделаешь. – Он ухватился за основание и потянул вверх, и ее внутренние стенки сжались. – Это для тебя, Вейл. Только для тебя, навсегда.

– Тогда дай его мне. Я хочу этого.

Он излучал мужское удовлетворение, снимая с нее рубашку. Когда Нокс понял, что на ней нет лифчика, то застонал, словно от боли, а затем разорвал пояс ее брюк.

В ту же секунду, как она оказалась обнаженной, за исключением великолепного ожерелья, которое она никогда не собиралась снимать, он потер рукой рот.

– Я никогда не устану смотреть на тебя.

И Вейл никогда не устанет от ощущения его взгляда, как будто она была чудом, пришедшим в обычную жизнь. Объектом его восхищения и одержимости. Этот взгляд что-то делал с ней, действуя как успокаивающий бальзам, начиная исцелять боль в ее сердце. В сочетании с его готовностью предоставить безопасный дом врагу только потому, что она попросила… да, она была безнадежна.

С проклятием он прижался губами к ее губам, погрузил свой язык в ее рот и потребовал полной капитуляции.

Она подчинилась, подпитывая его страсть своей собственной.

Поцелуй был диким с самого начала, неукротимым и неудержимым, прелюдией ко всему восхитительному, что должно произойти. Не в силах поступить иначе, она прильнула к нему.

Бывали времена, когда он превращал ее кровь в прекрасное вино или легкий односолодовый виски. Сегодня это был крепкий виски, стопроцентный, и она быстро опьянела.

Колени Вейл ослабли. Он крепко обнял ее и наклонился вперед, прижимая к матрасу, когда феромон окутал их восторженным туманом. Остановить его было невозможно. Но это не изменило характер поцелуя… обжигающая химия между ней и Ноксом была их собственной.

Его мускулистое тело навалилось на нее, придавив к кровати. Широкие бедра заставили ее раздвинуть ноги и освободить для него место. Обнаженная плоть встретилась с обнаженной плотью. Жар – с жаром, мужчина – с женщиной. Она вонзила ногти в его татуировку «древо жизни», оставив свой след.

Он уперся своим стволом в ее гладкую женственность, что только усилило ее жажду к большему. Пока его большие мозолистые руки попеременно мяли ее грудь, теребили соски и гладили живот и внутреннюю поверхность бедер, она лизнула татуировки вокруг его шеи, как и мечтала.

Он напрягся. Когда она одобрительно замурлыкала, Нокс расслабился, наклонив голову, чтобы дать ей лучший доступ.

– Ты хочешь кончить? – потребовал он ответа.

Чтобы сдержать мольбу, она прикусила метку, которая тянулась вдоль его плеча. Но слова все равно вырвались.

– Пожалуйста, Нокс. Да. Войди в меня. Позволь мне кончить.

– А что ты хочешь внутри себя? – Он скользнул пальцем в ее ноющее лоно. – Вот это?

Ее мысли были обрывочны. «Голова кружится от желания, слишком сильного, но все равно недостаточного».

– Нуждаюсь в этом… – Когда она обхватила пальцами основание его члена и попыталась приблизиться к своему входу, он пошевелил бедрами, отказывая ей.

– Ах, ах, ах. – Он цыкнул. – Я показываю тебе, как сильно тебя люблю. Процесс, который требует времени и внимания.

Он стал гедонистом[1]1
  Гедони́зм – аксиологическое учение, согласно которому удовольствие является высшим благом и смыслом жизни


[Закрыть], мучителем и всем, чего она когда-либо желала. Медленно, почти лениво, он всосал ее соски, затем лизнул языком пупок – ее тело стало его личной игровой площадкой чувственных наслаждений.

Жар – давление – потоки наслаждения снова и снова подводили ее к краю пропасти, и все же у этого дьявольского мужчины каждый раз каким-то образом получалось отсрочить ее кульминацию.

Он вынул из нее палец и обвел им самый центр ее желания.

– Нокс! – Потребность кричала внутри нее.

– Ты хочешь, чтобы я погрузил в тебя палец поглубже, милая Вейл?

– Да, да! Глубже.

Сгорая от нетерпения, она раздвинула ноги шире, ожидая, что он даст ей желаемое. Он бы растянул и подготовил ее к проникновению, но…

Нокс вырисовывал дразнящие круги вокруг ее клитора, снова и снова, так и не подарив полный контакт. Она сменила позу, пытаясь направить его туда, куда хотела, но он просто передвинулся вместе с ней.

Круг за кругом.

Задыхаясь от желания, она похвалила его. Прокляла. Умоляла и торговалась. Она приказывала. Несмотря на все это, он оставался непоколебим в своей решимости, но не оставался равнодушным. Пот струился с его висков, дрожь сотрясала тело, а дыхание становилось все более прерывистым.

Он поцеловал ее в подбородок… захватил зубами мочку уха.

– Я был рожден и воспитан, чтобы убивать. Ты была рожден в этой войне и наделена способностью соблазнять. Физически я сильнее, но это в твоих руках могущество. Ты ставишь меня на колени.

Круг за кругом.

– Нокс. Пожалуйста.

– Я собираюсь лишить тебя рассудка, любовь моя. Хочу, чтобы моя преданность тебе оставила метки изнутри и снаружи. Хочу, чтобы каждая частичка тебя жаждала каждой частички меня.

Она заколотила по его плечам, крича:

– Каждая частичка меня жаждет тебя, клянусь. И я знаю, что ты любишь меня. Знаю. А теперь войди в меня!

– Но знаешь ли ты, как сильно я тебя люблю? – Он щелкнул языком по пульсу, бьющемуся у основания ее шеи, и, наконец, дико, безрассудно сунул два пальца в ее лоно.

– Нокс! – Она выгнула бедра, преследуя эти пальцы, когда он их вытащил. – Заставь меня кончить.

– Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? – повторил он. Еще один толчок внутрь. Еще один ненавистный выход. Туда и обратно.

Потребность превратилась в безумие, удовольствие вскоре сменилось болью. Девушка должна отдавать столько же, сколько получала. Вейл протянула руку между их телами, и на этот раз он не смог отодвинуться достаточно быстро или, может быть, даже не пытался. Она сжала его член, вызвав стон, и сказала:

– Если это моя мерная палочка, то ты хочешь меня больше всего на свете.

– Совершенно верно. Больше всего на свете.

Она погладила его. Затем отпустила. Поступая жестоко.

Он поднял голову, чтобы встретиться с ней взглядом, и если бы она стояла, ее колени подогнулись бы. Его радужки были полны страстного желания, жгли, жгли, уже не холодные, расчетливые и продумывающие следующие ходы. Вейл видела каждую каплю любви, которую он, по его словам, испытывал к ней, обожание и привязанность. Все, что она когда-либо хотела видеть в глазах мужчины.

Она увидела сожаление о том, как он обошелся с ней, решимость и похоть, так много похоти.

Этот воин умрет за нее без малейшего колебания. Он не оставит ее снова, она знала это, чувствовала. Это знание исцелило последние раны в ее сердце.

Вейл прижала ладони к его мускулистой груди. Толкнув его, она поднялась, чтобы оседлать его талию, и сказала:

– Теперь моя очередь показать тебе, как сильно я тебя люблю.