Текст книги "Распутанный (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– Звери укрощены. В самом деле, укрощены!

«Укротитель Зверей. Нам нужно дать новое погоняло», – подал голос Калеб.

Крупный дородный вампир с красными волосами выступил вперед, склонив голову. И даже опустился на одно колено.

– Не знаю, сказали ли вам о моем вызове на поединок, Ваше Величество, но я смиренно забираю его.

Второй вампир повторил его слова и жесты, следом третий и четвертый.

– Хорошо. Это хорошо, – ответил Эйден, потому что не знал, что еще сказать. – Мы с Викторией собираемся свалить ненадолго. Идет?

– Да-да.

– Конечно.

– Пожалуйста, отдыхайте, Ваше Величество.

– Делайте все, что хотите. Это ваш дом.

Дрожа, Эйден переплел пальцы с Викторией и дал ей увести себя из зала вверх по лестнице в спальню. На перилах теперь завязаны розовые и зеленые ленты, подметил он. Очевидно, народ отнесся к его распоряжению по поводу цвета серьезно. Но по настоянию совета перемены ограничиваются спальнями и одеждой, и ему было любопытно, насколько долго прослужат эти ленты.

Райли и Мэри Энн ждали их наверху. Они сидели в тишине на краю кровати Виктории и не смотрели друг на друга.

Он притворил за собой дверь, закрывая всех внутри, и Виктория крутанулась к нему. Ее глаза были так же широко открыты, как, наверное, и его.

– Это было невероятно. Как ты это сделал?

– Сделал что? – спросил Райли, нахмурившись.

Виктория рассказала ему, и волк побледнел, вскочил на ноги и покачал головой.

– Я должен был быть там. Прости, что меня не было, прости, что на тебя напали. Я…

– Ничего страшного, – заверил Эйден, стараясь не шататься. – Все было под контролем. – В основном.

– С тобой все нормально? – спросила Мэри Энн. – Выглядишь так, будто был на боксерском ринге. Одновременно играя в ножички.

Впервые Виктория пристально осмотрела его и нахмурилась.

– Она права. Рваная одежда, покусанная кожа, и ты… божественно пахнешь. – Голос понизился и осип от желания. – Дать тебе кровь, чтобы исцелиться?

– Нет, спасибо. – Он не хотел видеть мир ее глазами. Не то чтоб он возражал – на самом деле, ему нравилось, но не тогда, когда он видел и глазами Дмитрия тоже. В следующие пару дней ему нужно полностью контролировать себя. – Можешь достать приборы для тату?

Она кивнула, с трудом оторвав от него взгляд, и жестом указала на туалетный столик, заваленный тюбиками, баночками и иглами.

– Если не возражаешь, – официально произнесла она, – Райли сделает татуировку. Будет больно, и, скажем так, я не хочу быть источником этой боли.

Они улыбнулись друг другу, и Эйден опустился в кресло перед туалетным столиком.

– Я не возражаю. – Он тоже не хотел бы причинять ей боль.

– Не подумайте обо мне плохо, но мне не терпится начать. – Райли шагнул к нему и подтащил второй стул. Занимаясь приборами, он спросил: – Сколько видов защиты ты хочешь нанести?

– А сколько нужно?

– Сколько сможешь выдержать. Будь я на твоем месте, покрыл бы себя ими полностью. Но они несмываемые, ты в курсе? Что касается вампиров, то они исчезают, когда кожа заживает после je la nune. Чтобы они окончательно остались, нам пришлось подготовить иглы с je la nune. Но это не касается людей. И я не собираюсь использовать их на тебе.

– Типа волшебные чернила? – спросил Эйден.

– Нет. Рисунки сами по себе чары. Точнее, анти-чары. Ты увидишь завитушки, но на самом деле эти линии – череда слов.

Круто.

– Короче, выбирай осторожно, потому что они останутся надолго.

Он обдумал варианты.

– Времени у нас немного, так что даю тебе два часа. Устроит? Давай столько, сколько успеешь.

– Шесть. Успею сделать шесть штук.

– Кажется, это многовато для такого короткого промежутка времени.

– Я типа целый век их делаю. У меня отлично получается. Ну так что? От чего ты хочешь защититься? От контроля разума? Уродства? Боли? Смерти? Они могут наложить заклятие на все, о чем бы ты ни подумал. Импотенция. Любовь. Ненависть. Ярость. О, и нужно наложить защиту на символы, чтобы их нельзя было испортить, ну, пока они… не бери в голову, сейчас это неважно, но я к тому, что это значит, у нас есть время только на пять других.

– Погоди. Что значит «не бери в голову»? – спросил Эйден.

Райли вздохнул.

– Защиту можно запечатать чернилами, и тем самым нейтрализовать их силу.

Эйден выгнул бровь. Зачем кому-то нейтрализовать их?

– Есть такая защита, которая сохранит мою жизнь навечно?

– И да, и нет. Она довольно странная, и у нас нет времени ее обсуждать. Единственное, что могу сделать – это нанести татуировку, которая защитит тебя от смертельного проклятия. – Виноватый тон Райли продолжал звучать после того, как слова были сказаны.

– Можешь нанести ее Мэри Энн и Виктории? – Виктория уже ответила ему на этот вопрос, но узнать мнение со стороны не помешает.

– Нет. То есть могу, но как только закончу, защита потрескается, выгорит и станет бесполезной, раз уж на них уже лежат чары.

Жаль.

– Ладно, тогда даю тебе час, чтобы нанести мне 3 рисунка. А потом я хочу, чтобы ты нанес защиту на Мэри Энн от всякой дряни.

– Не уверена на счет татуировок, – нервно покачала головой Мэри Энн. – Папа убьет меня.

Никто не стал указывать на очевидное: чтобы быть убитой, нужно быть живой.

Райли снова кивнул, соглашаясь с Эйденом. Если ей нужна защита, значит, будет ей защита. Конец истории. И одним беспокойством меньше для них всех. Эйден был уверен, что она поймет и уступит.

Райли взял в руки серебристое устройство, похожее на оружие.

– Так какие нанести татуировки, кроме той, что их защитит, Ваше Величество?

– От смертельных чар, как ты и предлагал. – Никаких вопросов. Он ощутил желание защитить себя от ненависти. Что если они наложат на него чары, и он будет думать, что ненавидит своих друзей? Или произнесут заклинание ярости, и он навредит друзьям в приступе гнева? В конце концов он сказал: – И защити мой разум.

– Хорошо. Начнем с первой. Ведьмы хотели видеть тебя живым. Если они планируют взять тебя в плен, то возможно, постараются залезть тебе в голову в поисках информации. Ничего подобного у них не выйдет. Снимай рубашку.

Эйден повиновался, кинув быстрый взгляд на наблюдающую за ним Викторию. Райли поднял прибор на уровень груди и принялся за работу.

Постоянно жгло, но ничего такого, с чем Эйден не справился бы. По правде говоря, можно было подремать. Он закрыл глаза, мысли ускользали вплоть до того момента, когда он услышал, что Райли сквернословит себе под нос.

Эйден открыл глаза, неожиданно отметив жжение в груди и запах опаленной плоти, витающий в воздухе. Он взглянул на себя. Татуировка на груди светилась, поглощая краску и испуская пар.

– На тебе уже были чары, – мрачно произнес Райли. – Какого черта ты не сказал мне?

Что?

– Не было. Можешь мне поверить, я бы запомнил.

– Но единственной причиной такой реакции могла быть только защита от других попыток нанести татуировки.

– Думаю, я бы запомнил. – Но на задворках его памяти маячило навязчивое ощущение неподвижного моря темноты. – Хотя, может быть, у меня есть проблемы с памятью. Я имею в виду, вчера я думал, что столкнулся со статичностью в разуме доктора Хеннесси, но при этом не помнил, как пытался войти в его разум.

– Проблемы с памятью, да? – нахмурившись, Райли отложил технику и встал. – Снимай одежду. Всю.

Эйден поперхнулся.

– Извини? – Рубашка – это одно, но все остальное дело совсем другое.

– Ты меня слышал. Раздевайся. Я собираюсь проверить, есть на тебе татуировки или нет.

«Мы не будем устраивать стрип-шоу», – с жаром отреагировал Джулиан.

«Ничего страшного, слегка оголиться можно», – возразил Калеб.

– Думаю, я бы заметил…

Райли саркастически покачал головой, прерывая его.

– Не обязательно.

Он все равно заупрямился.

– Девчонки…

– Повернутся спиной. Кончай тормозить. У тебя нет ничего, чего бы я не видел раньше, ты же большой мальчик.

Эйден взглянул на девушек: действительно, повернулись спиной. Эйден покраснел и со вздохом разделся. Райли осмотрел его и с низким рычанием снова нахмурился.

– Черт, – выругался он, пока Эйден спешно одевался. – Защиты нет.

– Ты везде проверил? – спросила Виктория.

Она имела в виду его «фамильные камушки»? Щеки Эйдена запылали.

– Да, везде. Впрочем, есть еще парочка мест, в которые нужно заглянуть. – Райли проверил за ушами, по линии роста волос и под мышками. Ничего.

Пожав плечами, Эйден плюхнулся обратно на свое место. Райли присел, поднял одну его ногу, потом другую.

Вот ведь, подумал Эйден, поскольку Райли качал головой и изучал его ноги, будто в них содержались вселенские секреты.

– Ну как? – требовательно спросил Эйден. – Я бы узнал, если не сразу, то позже. – Разве нет? – Ходьба причиняла бы боль.

– Нет. Защита была нанесена дважды, и одна из них – от боли в ногах. Проснувшись, ты бы ничего не почувствовал.

Боже правый. И в самом деле, можно было защититься от всего.

– Ты упомянул боль в ногах. А от чего вторая татуировка?

– От татуировок, защищающих разум. Значит, тот, кто их нанес, хотел, чтобы твой разум оставался податливым. Хотел контролировать тебя. И вероятно, он уже управлял тобой. Если твои проблемы с памятью связаны с доктором, велика вероятность, что именно он нанес защиту.

Эйден застыл в шоке. Шоке и ярости. Откуда бы Хеннесси знать, как наносить защиту? И что более важно…

– Зачем ему это делать? Что он хотел заставить меня делать?

– Навестим его завтра и узнаем.

Если еще будем живы, не добавил он, но все подумали об этом.

– А теперь я собираюсь подпортить татуировку и нейтрализовать ее действие. Потом нанесу другую, чтобы защитить разум. И еще одну, чтобы защитить сами татуировки, так что он не сможет нейтрализовать их, как это сделаем мы. Впрочем, предупреждаю. Не все хотят наносить татуировки, защищающие сами себя, поскольку те, что ты нанесешь позже, тоже не смоются. И если какая-то татуировка будет сделана без твоего согласия… Как бы то ни было, в нашей ситуации стоит рискнуть.

– Спасибо. – Все еще в шоке, Эйден пылал от гнева. От двойственных ощущений в голове начался хаос, а тут еще потрясенные и расстроенные души требовали ответов. – У нас останется время на защиту от смерти?

– Найдем. Я же оставлю защиту от боли в ногах. Она тебе пригодится.

Райли вернулся к работе.

Глава 24

Такеру было чем поделиться. Он знал, что Влад возненавидит эти новости, но он все равно расскажет. Ему придется. От этой потребности кипела кровь, и он не мог с ней бороться.

«Зачем ты это делаешь? Остановись», – кричал его разум.

Ей-богу, он не мог. Потребность была слишком сильной. Он пронесся по ухоженному вампирскому газону мимо деревьев бонсай и обогнул кусты черных роз. В центре имения стояло широкое кольцо залитых бетоном воронок для создания замысловатого дизайна. Было похоже на круги на полях, которые он однажды видел в новостях. От кольца исходил странный электрический импульс, и птицы и насекомые держались от него как можно дальше. «И я бы не прочь.»

Как и тысячи раз раньше, он встал в центре кольца, незамеченный вампирами. Они пропалывали сорняки, копались в грязи и видели только золотистое сияние вокруг него, потому что этот образ он создал для них.

Возможно, они учуяли его, потому что все до единого выпрямились и потянули носом воздух.

Скорее. Такер встал в две выемки в бетоне. Когда пятки опустились в них, воронки начали вращаться, смыкаться, разделяться и скручиваться. Он продолжал мысленно передавать солнечный, ослепительный свет… и еще ярче… пока вампиры не отвернулись.

Центр, на который он встал, начал медленно, медленно опускаться, погружая его в землю, в темноту. Никто не увидел оставшийся за ним проход, он позаботился об этом. На мгновение солнечный свет озарил зияющую яму, и он увидел, что его ждало.

Твердую землю устилали трупы. По правде говоря, когда металлический люк перестал опускаться, одно из тел хрустнуло, и кости сломались. Запах… был металлический, будто распылили кровь. И гнилой, словно тела уже разлагались.

Он хотел блевануть. Такая судьба ждала его?

Возможно. Но его это не остановило. Он шагнул вперед, и платформа, не отягощенная его весом, поднявшись выше и выше, наконец, закрыла круг сверху. Кромешная тьма окутала его. Он напомнил себе, что когда будет готов вернуться, ему нужно будет только приложить ладони к выемкам на стене, и кольцо откроется снова. А до тех пор…

– Кто эти люди? – прошептал он.

Всегда бодрствующий, никогда не спящий Влад услышал его.

– Никчемные рабы, изжившие свою пригодность, и ты избавишься от них. – Его голос стал сильнее и гораздо мягче по сравнению с прошлой встречей. – Их вид оскорбляет меня.

– Конечно. – Такер и не думал возражать.

– И приведешь еще.

– Да. – И как он это провернет? Ты найдешь способ. Ты хочешь угодить этому мужчине. Тебе придется угодить ему.

– Зачем ты здесь? Я не вызывал тебя.

«Не делай этого», – говорила другая его сторона, которая боролась за лучшую жизнь. Ему казалось, все могло быть иначе, если он притворится, что прошлой ночью он не создавал иллюзию и не смеялся над криками ни в чем не повинной семьи, когда напустил на них страху и заставил поверить, что они окружены пауками.

Это была его любимая шалость.

– Ну?

– У м-меня новости. – Он рассказал Владу о том, что видел, прокравшись в особняк под покровом иллюзий. Как вампиры напали на Эйдена. Как ужасающие монстры восстали, защитив его. Как Эйден приручил тех монстров, по-детски воркуя с ними. Как попросил их вернуться к хозяевам и проследил за этим.

– Почему он не умер, прежде чем проявились звери? – спросил Влад, и как обычно, его кроткий голос был страшно отупляющим.

Такер сглотнул.

– Он брызнул им в лица какой-то жидкостью.

Послышался шелест одежды.

– Жидкостью? Из кольца? – Влад перестал прикидываться спокойным, в его голосе зазвучала ярость.

– Д-да.

– Как же он снискал преданность зверей?

– Не знаю. Никто не знает.

Не успело последнее слово сорваться с губ Такера, как Влад закричал. Похоже, он раскалывал камни и бросал их в стены, потому что Такер слышал звук осыпающихся камней и чувствовал, как громыхает земля, как все вокруг дрожит и рушится.

Он схватился за уши, но уже было поздно. От этого пронзительного звука лопнули барабанные перепонки, и потекла теплая кровь. В голове взорвалась резкая боль, а затем пронзила все тело.

В кои-то веки желание сбежать перевесило желание угодить, и он уперся в стену, чтобы нащупать углубления. Но рука сильно сжала его плечо.

***

Это мог быть ее последний день, подумала Мэри Энн и тут же упрекнула себя за нездоровые прогнозы. Теперь, напитавшись от ведьмы, она чувствовала себя лучше и сильнее, чем раньше. О том, чтобы просто упасть замертво, и речи быть не могло. Она надеялась. Но чувствовала себя и виноватой, когда вспоминала, как ведьма кричала и проклинала ее, а затем сникла и замолчала.

Как я сотворила с ней такое?

И как ей вернуться в хижину? Но она вернется, как только Райли закончит делать на ней татуировки. Эйден собирался вселиться в тело девчонки и попытаться вернуться в ее прошлое. Может… может, Мэри Энн пока останется снаружи. Тогда она больше ничего не заберет у бедной девушки.

Да. Именно так она и поступит, решила она. Виктория просто самонадеянно заявила бы, что Мэри Энн трусиха, потому что боится столкнуться со столь могущественным существом, несмотря на татуировки защиты.

Защита. Фу! Мэри Энн нахмурилась. В отличие от Эйдена, она не хотела накалывать татуировки на грудь. Ей не хотелось видеть их каждый день и знать, что они часть ее и никогда не сойдут.

Она сняла с себя рубашку, покраснела как сумасшедшая, поблагодарив себя за то, что надела симпатичный лифчик, пусть даже Райли видел его прошлой ночью, и подставила ему спину. И боже милостивый, это было больно. Как будто по венам растекся огонь.

– Готово, – наконец, произнес довольным тоном Райли.

Она встала, схватила рубашку и прошла в угол к зеркалу во весь рост. Изогнувшись, она увидела две красивые тщательно продуманные татуировки. Одна – такая же, как у Эйдена – защитит ее от манипуляций над разумом, а другая – от смертельных ранений. По крайней мере, физических.

Она не поможет, если, скажем, сердце внезапно остановится из-за смертельного проклятия, но Райли настоял, так что ей не пришлось выбирать. Она не зашипела и не исчезла, так что, очевидно, физические раны, такие как ножевое ранение, не тот способ, которым смертельное проклятие убьет ее.

Видимо, для защиты такого масштаба татуировка должна быть больше, так что вторая протянулась от одной лопатки к другой. Боже, ее папа умрет. После того, как убьет ее, конечно.

Она натянула тенниску через голову, вздрогнув от острой жалящей боли, когда материал коснулся чувствительной кожи.

– Готова? – Виктория протянула изящную руку.

Она кивнула, и их пальцы сплелись. Через секунду вампирша телепортировала ее перед хижиной. Виктория исчезла без слов и вернулась через несколько секунд с Эйденом, снова исчезла и вернулась с Райли. Ей все лучше удавалась телепортация.

– Приступим, – произнес Эйден, его нетерпение передавалось как вирус. Все, кроме Мэри Энн, тяжело шагнули на ступеньки.

– Я останусь тут, – объявила она.

Они остановились и посмотрели на нее.

Мэри Энн смотрела на Эйдена и не могла не думать о том, что видела его в последние разы. «Ты должна перестать так думать.» Он был таким красивым парнем. Будучи натуральным блондином, он красил волосы в черный. У него были разноцветные глаза – голубые, зеленые, серые и карие – глаза каждой души, как и глаза самого Эйдена, и когда они смешивались, то казались абсолютно черными.

Он был таким же высоким, как и Райли, и таким же мускулистым. Если у Райли были суровые и опасные черты лица, то Эйден был эталоном мужской красоты. Длинные ресницы отбрасывали остроконечные тени на щеки. Идеально розовые губы выглядели нежными.

– Все в порядке? – спросил он, беспокойно нахмурившись.

Она любила его, как брата, и когда покинет эту группу, будет ужасно скучать по нему.

– Я просто думаю, будет лучше, если я останусь тут, – ответила она.

Одновременно с ней Райли произнес:

– Мэри Энн чувствует себя неважно.

Они улыбнулись друг другу, хотя обоим было невесело. Прошлой ночью, после того, как он убедился в том, что она Опустошительница, он притих. Он поддерживал ее, пока она поглощала силу ведьмы и подкреплялась, а потом, после того, как Виктория возвратила их в его комнату, вернулся с ней в кровать. Так же молча. Впрочем, она тоже молчала.

Она сомневалась, что кто-то из них спал. Они просто лежали друг у друга в объятиях, зная, что однажды их время выйдет.

Вздохнув, она снова посмотрела на Эйдена, поднялась к нему и сжала руку. Она была теплой и грубой.

– Удачи, – произнесла она, – и будь осторожен.

Он стиснул ее пальцы.

– Как всегда.

– Ты прекрасно чувствовала себя минуту назад, – сказала Виктория, взглянув исподлобья. – Ты… боишься? Не стоит, ты теперь под защитой.

– Только от определенных вещей.

– О. – Виктория тряхнула головой, длинные темные волосы заструились по рукам. Она была красивой: безупречная партия для безупречного Эйдена. Бледная идеальная кожа, ярко-багровые губы, сапфирово-голубые глаза. Неудивительно, что Эйден влюбился в нее так быстро и бесповоротно. – Понимаю, – произнесла она.

Но она не понимала. На ее лице было написано «трусиха», и Мэри Энн знала, что так будет. Впрочем, это хорошо. Лучше, чем если бы Виктория узнала правду и попыталась убить ее.

Столько смертельных угроз, подумала она. И то, что она не могла убежать, позвать на помощь, только доказывало, как далеко она зашла.

Эйден с Викторией развернулись и зашагали в хижину. Райли задержался с девушкой на несколько секунд, наблюдая, как исчезла пара.

– Со мной все будет в порядке, – заверила она его.

– Я знаю.

Он в первый раз заговорил с ней сегодня, и она смаковала звук его голоса.

– Ты нервничаешь? – спросил он. – Из-за завтрашнего дня?

Она решила не врать ему.

– Да. Но все кажется нереальным, знаешь? Я в порядке. Чувствую себя прекрасно. Как я могу умереть?

– Знаю, – снова повторил он. – Мне жаль, что мы не провели… прошлую ночь вместе.

Именно в этот момент она тоже. Она сожалела о стольких вещах. Ей стоило проводить больше времени с папой. Простить его раньше за то, что лгал о ее матери. Он не перенесет, если потеряет и Мэри Энн. Останется в одиночестве, и некому будет присмотреть за ним.

Она не могла его так оставить. Он обвинит себя, замучает мыслями, что мог бы что-то сделать, чтоб спасти ее.

– Я пытался поступить правильно, – произнес Райли, возвращая ее обратно к настоящему. – Ради тебя.

– Я знаю, – на этот раз ответила она. – У нас были дикие недельки, да?

– Определенно.

– Мне тоже жаль, на самом деле. Вы не оказались бы в этой ситуации, если бы не я. – Если бы она не встретила Эйдена, то не встретила бы и Райли, а значит, не провела бы каждую свободную минутку с ним, привязываясь к нему все ближе, и не изменила бы его жизнь.

– Эй, не говори так. Единственное, о чем я не жалею, так это о встрече с тобой, – угрюмо перебил он. – Никогда не жалел.

Если честно, она тоже. Он был лучшим, что с ней когда-либо случалось. Неважно, как все это закончится, она не жалела, что встретила его.

В хижине ругалась ведьма. По крайней мере, ей полегчало достаточно, чтобы ругаться, после того, как Мэри Энн истощила ее силы.

Райли устало вздохнул.

– Я лучше зайду.

– Хорошо. Я буду тут.

Он склонился и быстро поцеловал ее в губы, потом поднялся по оставшимся ступенькам и вошел в хижину, оставив ее одну. Внезапно почувствовав себя такой же уставшей, как и он, Мэри Энн уселась на нижней ступеньке, положив локти на колени и упершись подбородком в ладони.

Солнце ярко светило, бликуя золотисто-оранжевыми пятнами, а воздух был теплее, чем в последние недели. Она… ее мысли притормозили, когда вдалеке послышался шум шагов и шуршащих листьев. Она выпрямилась, пристально вглядываясь. Вскоре показалось знакомое лицо. Парня. Футболиста. Такера, ее бывшего. Он кратко махнул ей рукой.

Мэри Энн вскочила на ноги до того, как поняла, что идет к нему, рот открылся и закрылся, сердце стучало. Она бросилась к нему, молясь, чтобы он не убежал. Чем ближе она была к нему, тем яснее видела его. Он был так бледен, что сквозь кожу просвечивал синий узор из вен. Когда они встречались, у него был красивый загар. А теперь у него было изможденное лицо, будто он сбросил вес. Волосы песочного цвета спутались, одежда смялась, испачкалась и не сидела по фигуре. И была порванной, будто он недавно побывал в драке.

В пределах досягаемости от него она увидела шрамы. Маленькие, круглые вампирские проколы в одну линию. Они быстро зажили, даже чересчур быстро, учитывая, что прошло не так много времени, с тех пор как его преподнесли в качестве закуски на Вампирском Балу, а болячки уже сошли, и вместо них остались шрамы. На шее, руках, даже на лице. Подождите. На шее была свежая пара колотых ран, из них еще сочились бусинки крови.

Не так давно она ненавидела этого парня за то, что он обманывал ее. А потом увидела его привязанным к столу, едва не при смерти. Ее ненависть иссякла, и на замену ей пришли жалость и страх. И сейчас эти страх и жалость усилились.

– Такер, – позвала она. – Как ты нас нашел? И что ты тут делаешь? Ты должен быть в больнице.

– Нет, я должен предупредить тебя. – Он схватил ее за запястье и дернул в сторону леса, увлекая в глубину, чтобы их не было видно из хижины. Он повернулся к ней, открыл рот, чтобы что-то сказать, и притих, закрыл глаза и поджал губы. Улыбка тронула уголки его рта. – Умиротворение. Я и забыл, как прекрасно чувствую себя рядом с тобой.

Она схватила его за плечи и потрясла.

– Что происходит, Такер? О чем ты хотел предупредить меня?

– Просто… дай мне минутку. – Его глаза остались закрытыми. – Пожалуйста. Я и не думал, что застану тебя одну снова, но вот ты здесь. И я тут. Это лучше, чем я мог себе представить.

Он лучился таким счастьем, что она не могла отказать ему. Так что она, молча, стояла, дрожа от любопытства и ужаса. Прошла минута, две. Три, четыре. Вечность.

К счастью, наконец, его глаза открылись. Он нахмурился.

– Я не должен тут находиться, – сказал он. – Наверное, он накажет меня. – Он невесело засмеялся. – Наверное? Он уничтожит меня без всяких вопросов.

– Кто, Такер? Говори!

Он облизнул потрескавшиеся губы.

– Я слишком далеко зашел. Так что лучше сказать тебе, верно? Это… – Луч света упал на его лицо, осветив темные круги под глазами, он выглядел как живой мертвец. – Это… Влад. – Его голос опустился до измученного шепота.

– Влад? – Ее бровь изогнулась в растерянности. – Влад умер.

Он покачал головой.

– Уже нет. Он очень даже жив. И позвал меня, когда я был в больнице.

– Типа по телефону?

– Нет. У меня в голове. Он позвал меня, и я пошел к нему. Не мог остановиться. Он под землей, в склепе за особняком вампиров.

– Такер, я…

– Нет, слушай. Он хотел, чтобы я следил за Эйденом и докладывал, чем он занимается. И я… я докладывал. Докладываю. Буду. Сейчас он очень зол, Мэри Энн. Очень, очень зол, и вся эта злость направлена на Эйдена за то, что тот посмел захватить его трон. – Взгляд Такера потемнел. – Я не знаю, что с ним сделает Влад, и не знаю, что он прикажет сделать мне, но ты должна знать, что я это сделаю, чем бы это ни было. Я не сдержусь.

– Это… это…

– Правда.

Возможные последствия были грандиозными. Даже слишком. И слишком пугающими. И едва ли ее хрупкое душевное состояние могло вынести еще больше, подумала она.

– Нужно сказать остальным, что происходит. Они…

– Нет-нет. – Он вырвался из ее рук, отступив назад. – Я даже близко не подойду к ним. По крайней мере, пока они видят меня.

– Такер, пожалуйста. Они не навредят тебе. – Она не позволит им. – Ты должен пересказать им все, что говорил тебе Влад. Все, что он просил тебя сделать, и что ты ему рассказал.

– Нет. – Он снова покачал головой. – Ты не понимаешь. Когда я с тобой, мне хорошо. Я нормальный. Счастливый. Я контролирую себя. Но когда с другими, я… не могу не делать дурных вещей.

– Я буду с тобой. Я не брошу тебя. Клянусь!

– Это неважно, когда ты с ними.

– Такер, пожалуйста.

– Прости, Мэри Энн. Мне очень жаль. Считай, я тебя предупредил. – Он развернулся на пятках и бросился бежать, что есть сил.