Текст книги "Голливудские дети"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)
Он целыми днями думал об этом. Как бы поступил Стивен Сигал? Как бы подобную проблему решила могущественная кинозвезда?
Этого Он не знал.
Однажды вечером женщина, живущая в том же доме, попробовала заговорить с ним. Он сразу же постарался прекратить ее глупую болтовню, но это не избавило его от ее навязчивости.
– Я – актриса, – сообщила она. – А чем занимаетесь вы?
– Писатель, – бросил Он, не глядя ей в глаза. Они неловко столкнулись в коридоре.
– А что вы пишете? – заинтересовалась она.
Он повернулся и ушел, оставив ее вопрос без ответа.
Казалось, его грубость ее ничуть не обеспокоила: где бы она ни увидела его, она вела себя так, словно они были старыми друзьями.
Вчера она привязалась к нему, когда Он шел к машине.
– Забавно, – весело сказала она, – мы живем в одном доме, а я даже не знаю, как вас зовут.
Он был вынужден ответить.
– Джон, – солгал Он.
– Джон, а дальше? – Она придвинулась ближе.
– Джон Сигал, – ответил Он, отстраняясь. Она кокетливо улыбнулась:
– А вы не хотите узнать, как зовут меня?
У него не было ни малейшего желания это узнавать, но она не смутилась:
– Шелли. На конце «и». Когда это имя станет известным, сможете сказать, что знали меня «еще тогда».
Будущие актрисы. Они были повсюду в Голливуде. Заполнили улицы. Набились в клубы. Разъезжали по шоссе. Их голодные глаза смотрели… хотели… ждали.
Если бы не эта сучка-актриса, соблазнившая его своей многообещающей улыбкой, пышной грудью и длинными желтыми волосами, Он бы никогда не потерял семь лет жизни.
Отодвинув затемняющие шторы, которые теперь закрывали его окна, Он высунулся наружу, глядя, как экономка устало идет по дорожке, вынося мусор. Она держалась подальше от него: Он приучил ее не подходить близко к его комнате.
Одиночество нравилось ему. У него было все, что надо – кровать, телевизор, видеомагнитофон, стопка кассет и его мечты о будущем.
Будущее станет просто прекрасным, когда Он разберется с этими мерзкими бабами, предавшими его. Мразь. Им надо преподать урок. Возможно, урок будет слишком жесток, но иного выхода нет.
Время заняться вторым именем в его списке. Всего шесть женщин. Осталось пять.
Игра была просто восхитительной, и Он от души наслаждался.
ГЛАВА 13
– Нет, Роза, определенно – нет, – сказала Кеннеди, зажав трубку подбородком. – Я отказываюсь участвовать в еще одной никчемной встрече.
– Но, Кеннеди, – сказала Роза своим обычным «ты-должна-сделать-мне-большое-одолжение» голосом, – посмотри, как получилось в прошлый раз. Ты получила удовольствие. Что же в этом плохого?
Правда. Ночь с Никсом запомнилась, но ей вовсе не хотелось повторения.
– Ничего, – ответила она. – Просто мне не хочется снова делать это. Кроме того, мне нужно работать.
– Работать?
– Я пишу статью о Бобби Раше для «Стайл Ворз». Роза заинтересовалась:
– Ты сделала интервью?
– Вроде того.
– И как он?
– Хорош, – ответила Кеннеди. – Действительно неплохой парень для актера.
– А у него есть подруга? – Роза умирала от желания все разузнать.
– Мы не касались его личной жизни. Роза разочаровалась:
– Почему же? Это именно то, о чем хотели бы почитать все женщины.
– Роза, – терпеливо объяснила Кеннеди, – ты освещаешь на телевидении новости, как захочешь, а я по-своему делаю интервью.
– Так сегодня вечером ты с нами не пойдешь?
– Нет. Понятно?
– Много теряешь.
– Ты всегда так говоришь.
Избавившись от Розы, Кеннеди позвонила своему отцу в больницу. Он был весел, как всегда. Ему было восемьдесят пять лет, его глодал рак, и все-таки он всегда умудрялся поднять ей настроение.
– Я приеду в воскресенье проведать тебя, папочка, – пообещала она. – Что-нибудь привезти?
– Только твое веселое личико, – ответил он. – И хорошую «гавану», если тебе удастся протащить ее мимо этих чертовых медсестер.
– Слетаю на Кубу.
– Сойдет и «Данхилл». Улыбнувшись, Кеннеди повесила трубку.
В воскресенье, по дороге к госпиталю в Агура-Хиллз, Кеннеди много думала о своей статье для «Стайл Ворз». Материалы о Бобби Раше, посланные из Нью-Йорка через «Федерал Экспресс», были уже в пути.
Киноиндустрия была очень заманчивой темой. Женщины в кино. Женщины и жестокость. Женщины в Голливуде. Равенство или борьба полов. Кто победит?
Она думала о женщинах, обладающих реальной властью в Голливуде, и больше всего ей хотелось сделать интервью с Шерри Ленсинг, руководившей «Парамаунтом», и Лаки Сантанджело, властной дамой, хозяйкой и управляющей «Пантер Студиос». Под руководством Лаки на студии было снято несколько интересных фильмов, где женщины подавались интересными личностями, а не просто заурядными подругами героев или же шлюхами.
Кеннеди знала, что может работать в нескольких направлениях. О борьбе полов писались бессчетные статьи, но ни одна из них не отражала ее точку зрения. Может, если ей удастся написать действительно сильную статью, это заставит хоть некоторых так называемых воротил Голливуда пересмотреть свои позиции.
Ха! Очень смелые пожелания!
Она решила утром позвонить Мейсону и обсудить это с ним. Он обладает хорошим чутьем, а ведь очень важно, чтобы ее первая большая статья для «Стайл Ворз» вызвала резонанс.
Сестра Линфорд, чернокожая женщина за сорок с пышным бюстом и хитрой улыбкой, питавшая слабость к отцу Кеннеди, встретила ее в приемной.
– Ваш папочка – неисправимый ухажер, – сияя, заявила она. – И мне этот дрянной мальчишка безумно нравится.
Кеннеди никогда не думала о своем отце как об «ухажере» или «дрянном мальчишке». Очевидно, это была другая сторона увлеченного литературой профессора, вырастившего ее. Он всегда был прекрасным, заботливым отцом, и, хотя Кеннеди была единственным ребенком, родители никогда не давали ей почувствовать себя одинокой. Каждое лето они много тратили на путешествия, изучая Европу и знакомя дочь с различными культурами. В девять лет Кеннеди читала Диккенса, в двенадцать – Троллопа и Достоевского, а к четырнадцати добралась до Генри Миллера и Анаис Ник. Она получила разностороннее образование.
Сестра Линфорд отвела ее в палату к отцу. Он, улыбаясь, сидел на кровати, на тумбочке громоздились книги, а в руках у отца были блокнот и ручка. Он вечно делал какие-то заметки к своей очередной книге. Выпустив три академических труда, он теперь планировал написать четвертый.
Кеннеди обняла его и поцеловала.
– Как дела, папа? – ласково спросила она, хотя отец выглядел более худым и изможденным, чем в ее прошлый визит.
– А как бы у тебя шли дела, если бы тебя заперли в госпиталь? – ворчливо поинтересовался он, не желая, однако, ее обидеть. Он безропотно принимал испытания, выпавшие на его долю.
– Хуже, чем у тебя, – ответила дочь.
– Не обращайте внимания на его жалобы, – прищелкнула языком сестра Линфорд. – Наш дедуля сегодня настроен немного поворчать.
– Я никогда не жалуюсь, – независимо произнес он. – Если бы я это делал, первой бы все выслушали вы.
– Не сомневаюсь, – ответила сестра Линфорд, поправляя покрывало на его постели. – Не хотите ли прогуляться по саду вместе с дочерью? Сегодня прекрасная погода.
– Превосходная идея, сестра, – согласился он.
Он не любил быть прикованным к постели: дело было лишь в том, что большую часть времени его мучили такие сильные боли, что приходилось прибегать к помощи морфия, чтобы облегчить страдания.
– Я дам вам лекарство, – засуетилась сестра Линфорд, помогая ему встать. – Это на некоторое время поддержит вас.
– Поддерживаете меня лишь вы, сестра. – Он поморщился, стараясь выпрямиться.
Сестра Линфорд одарила его своей хитрой улыбкой.
– Так я вам и поверила!
Выйдя на улицу, Кеннеди и ее отец, взявшись за руки, принялись прогуливаться по тщательно ухоженной территории госпиталя.
– Расскажи, милая, чем ты занимаешься сейчас, – попросил он.
– Я бросила книгу, над которой работала, и, поскольку мне нужны деньги, работаю теперь для «Стайл Ворз», это журнал такой.
– Ну конечно, я знаю этот журнал, – раздраженно заметил он. – Я, хотя и в госпитале, но ведь еще не помер.
– Я не думала, что ты такое читаешь.
– Я читаю все, – мрачно заявил он. – На этом стоит мир.
– Ты научил меня этому, когда мне было пять лет.
– Я рад, что ты это помнишь. – На его лице мелькнул проблеск улыбки.
– Так вот, – продолжала Кеннеди, – я должна написать шесть статей о знаменитостях и еще шесть статей на любые темы, какие мне захочется.
– Это звучит вызывающе.
– Именно это меня и привлекло. Я подумываю написать о том, как мужчина относится к женщинам в киноиндустрии. Как ты думаешь?
– Если ты сможешь по-новому подойти к проблеме…
– Поверь мне, папа, я смогу. Он крепко сжал ее руку.
– Я уверен, что сможешь, милая моя. Ты сможешь сделать все, что только захочешь.
Ей всегда было приятно сознавать, что родители верят в нее. Они хорошо воспитали ее, дав ей силы, энергию и энтузиазм. Результатом этого воспитания стало то, что она выросла уверенной в своих силах. Лучшего подарка они не могли ей сделать.
– Ну, что еще происходит? – беспечно спросила она. – Сестра Линфорд все еще гоняется за тобой по палате?
– Сестра Линфорд записалась на курсы самообороны, – усмехнулся он.
– Чтобы обороняться от тебя?
Его изможденное лицо посерьезнело.
–. Не так давно неподалеку произошло убийство.
– Что случилось?
– Женщина была задушена рядом со своим домом.
– Я-то думала, что это – район, в котором не бывает преступлений.
– Обычно это так: вот почему все встревожены. Все медсестры записались на курсы самообороны.
– Не могу представить, чтобы кто-то решился напасть на сестру Линфорд. Да она раздавит напавшего, как букашку!
Он сухо рассмеялся:
– Да, она это может. – Он помолчал секунду, прежде чем добавить:
– Вот об этом ты и должна написать.
– О чем? О потрясающей силе сестры Линфорд?
– Нет, дорогая. Напиши об убитой женщине.
– Это не новость. Журнал не заинтересуется.
Отец остановился и бросил на нее уничтожающий взгляд.
– Будем считать, что ты этого не говорила. Конечно, это не новость! Женщина была задушена на пороге собственного дома. Что еще должно было с ней произойти, чтобы она стала достойна упоминания?
– Ты прав, – быстро согласилась пристыженная Кеннеди.
– Я рад, что ты так думаешь. Ты должна писать об обычных людях, а не о богачах и знаменитостях. Она держала костлявую руку отца в своих.
– Так приятно видеть тебя, папа. Всегда так хорошо.
– Старайся делать это чаще, Кеннеди, милая. Когда мои старые ноги мне откажут, я не собираюсь долго здесь задерживаться.
Воскресным утром Бобби вскочил с постели, заставил себя одеться и отправиться бегать. Он поспал лишь несколько часов после того, как до трех часов утра протусовался в «Хоумбейз-Сентрал». Несколько хорошеньких девиц поочередно пытались убедить его, что было бы неплохо провести вместе страстную ночь, но он отклонил все предложения.
Гэри пытался подбодрить его.
– Валяй, не стесняйся, – уговаривал он. – Никогда не отказывай девочкам.
– Я не заинтересован во взаимоотношениях на одну ночь, – серьезно пояснил Бобби.
Он считал, что уже прошел ту стадию, когда спят с кем-то лишь потому, что представилась возможность. В жизни существует много вещей поинтереснее, чем секс с чужим тебе человеком. Он надеялся на серьезные взаимоотношения с женщиной, которая не была бы актрисой. Большинство актрис – это кошмар: ненадежные, самовлюбленные, требовательные, хрупкие создания. Он уже два раза достаточно серьезно увлекался актрисами. Никогда больше!
Он носился по беговой дорожке, пока не взмок. Затем он вернулся домой, прыгнул в бассейн и пятьдесят раз проплыл туда-обратно, вылез, выжал себе стакан свежего апельсинового сока и, схватив «Эл. Эй. Таймс», удобно улегся в шезлонге возле бассейна.
Ему пришло в голову, что, возможно, стоило бы позвонить женщине, которая приходила к нему по поводу работы. Как бишь ее имя? Ах, да, Кеннеди – как-то там: Кеннеди Чейз, вот!
Он подумал о ней – такой холодной, привлекательной и очень собранной.
Затем он вспомнил, что не знает ее номера телефона, и позвонил своему домашнему секретарю.
– Бет, ты разговаривала с Кеннеди Чейз? – спросил он.
Последовала долгая пауза.
– О… нет… – В ее голосе слышалось удивление. – А что, должна была?
– Конечно. Она привлекательная женщина, но совершенно не подходит для этой работы. Кстати, какой у нее номер телефона?
– Я не знаю.
– Почему?
– Бобби, прессой занимается твой пресс-агент, Эльспет.
– А при чем здесь Эльспет?
– Кеннеди Чейз, – терпеливо пояснила Бет. – Твое интервью с ней назначено на понедельник, на десять часов.
– Бет, я совсем запутался, помоги мне. Я интервьюировал ее в пятницу.
– Ты интервьюировал ее?
– Это же ты и устроила, разве нет?
– Нет.
Он начал терять терпение.
– Если об этом не договаривалась ты, то кто же?
– Здесь явно произошла какая-то путаница, Бобби. Кеннеди Чейз – журналистка из «Стайл Ворз». Она пишет о тебе статью, которая пойдет в номер вместе с твоей фотографией на обложке.
– Черт возьми!
– В соответствии с твоим последним расписанием, она должна интервьюировать тебя в десять часов в понедельник. И Эльспет пообещала, что та сможет провести весь день, наблюдая за тобой. Я думала, ты на это согласился.
– Полагаю, что должен был согласиться. – Он чувствовал, что попал в ловушку.
– Ты все еще хочешь получить ее номер? Я могу позвонить Эльспет, уверена, что у нее он есть.
– Не беспокойся. – И он повесил трубку.
Конечно. Теперь все стало ясно. Он ошибся, а Кеннеди – ловкая маленькая журналистка – сумела использовать ситуацию в свою пользу.
Он не мог дождаться завтрашнего дня. Он что-нибудь эдакое устроит мисс Чейз, ей-Богу!
Кеннеди ехала домой, размышляя об убийстве, старении, болезни и боли. Короче, обо всем хорошем. К тому времени как Кеннеди добралась до дома, она была готова позвонить Розе и закричать:
– Да! Да! Я иду с тобой! Мне плевать, кто он! Веди его ко мне – голым и возбужденным!
Но здравый смысл победил, и Розе звонить она не стала. Вместо этого, разогрев консервированный овощной суп, она поела, неторопливо выкупалась и забралась в постель с последним романом Элмора Леонарда: его детективы всегда были ее слабостью. Расслабившись полностью, она уснула. Ей приснилась Флорида.
Утром она чувствовала себя лучше. Она не собиралась идти на встречу с Бобби Рашем – статья была уже закончена и отослана Мейсону. Она не собиралась ставить в известность грубиянку-пресс-агента – пусть для той это будет приятной неожиданностью.
В десять тридцать зазвонил телефон. Кеннеди предоставила дело автоответчику. Прислушалась.
Пресс-агент в отчаянии.
Хорошо.
Между десятью тридцатью и полуднем женщина позвонила четыре раза. Наконец она прекратила свои безуспешные попытки.
Кеннеди решила отправиться на пляж. В конце концов, это Калифорния, и день обещает быть изумительным.
В прекрасном настроении она покинула квартиру. Опустив верх на своем «корвете», она поехала к океану по извивающимся дорогам Сансета.
Она вернулась около четырех. Автоответчик записал несколько сообщений. Конечно, Роза. Бобби Раш – это была неожиданность. Мейсон сообщал, что хочет поговорить с ней о статье. Последним Кеннеди услышала грустный голос сестры Линфорд: «Кеннеди, дорогая… Я не знаю, как вам это сказать. Ваш отец… Он умер сегодня днем. Я очень сочувствую вам, Кеннеди. Мне искренне жаль…»
Кеннеди тупо посмотрела на автоответчик и упала в кресло.
Ее глаза наполнились слезами. Слезы медленно потекли по щекам.
Теперь она осталась совершенно одна на этом свете.
ГЛАВА 14
– Ты трахалась с Чарли Долларом? – недоверчиво переспросила Черил. Они с Джорданной шли по магазину Фреда Сигала, рассматривая новые вещи от Монтаны и Готье.
– Не так уж это и трудно, – фыркнула Джорданна. – В конце концов, он ведь мужчина.
– Он в списке клиентов Донны. – Черил наслаждалась тем, что знает так много. – Иногда он заказывал небольшой профессиональный спектакль.
– Да? – Джорданна почувствовала разочарование.
– Двух девочек. Всегда – блондинок. Мистер Кинозвезда любит посмотреть.
Джорданну бесило, что Черил теперь считает себя знатоком чужой сексуальной жизни. Она уже жалела, что рассказала о своей ночи с Чарли.
– Так каков он в постели? – полюбопытствовала Черил, схватив с вешалки черное кожаное платье и прикладывая его к себе.
– Почему бы тебе не разузнать это у какой-нибудь из своих блондинок? – едко ответила Джорданна.
– Что, ревнуешь? – поддразнила Черил, крутясь перед зеркалом.
Джорданна прищурилась.
– Это тебе не идет.
– А тебе не идет ревность, – огрызнулась Черил, отбрасывая платье.
– Я не ревную. – Подобное предположение взбесило Джорданну. – Чарли может спать, с кем захочет. Я не собираюсь больше видеться с ним.
Черил хитро улыбнулась.
– Он не звонил? Или оказался никудышним любовником?
– Ни то, ни другое, – сказала Джорданна, желая сменить тему.
Девушки перешли в секцию обуви. Джорданна взяла замшевый черный ботинок от Шанель и притворилась, что рассматривает его. Она думала о Чарли, пытаясь разобраться в своих чувствах. Она определенно не влюбилась в него, что бы там ни думала Черил. Но мужчина, которому нравится смотреть, как этим занимаются женщины… Фу, псих. А она-то спала с ним… Господи, он, возможно, счел ее дурой, помешанной на «звездах». Как унизительно!
Прошла неделя, а он не позвонил. Не то чтобы она хотела этого. Она даже номера ему не дала.
Пошел он к чертовой матери, этот Чарли Доллар! Меньше всего в жизни ей нужна «звезда».
– Ты не разговаривала с отцом? – поинтересовалась Черил.
– Нет.
– Он все еще выплачивает тебе содержание?
– Из банка пока не звонили. Я уверена, что они бы подняли скандал, если бы мои чеки были не обеспечены.
– Ну, если тебе понадобится высокооплачиваемая работа, ты знаешь, куда обратиться.
Джорданна подавила смешок. Джорданна Левитт, высококлассная шлюха. Папочка не сможет слишком рассердиться: в конце концов, его жена тоже из таких.
Когда она вернулась к Шепу, у того было отвратительное настроение.
– Когда ты переезжаешь? – спросил он, поджав губы и нахмурив красивое лицо.
– А зачем? Я тебе мешаю? – огрызнулась она. – Если да, то я соберу вещи и уеду.
– Ты уверяла меня, что это всего на несколько дней, – напомнил он.
– Я же сказала – сейчас уеду.
– От тебя столько беспорядка, – пожаловался Шеп, указывая на разбросанные вокруг журналы, валяющуюся повсюду одежду и обувь и переполненные пепельницы.
– Извини, – кисло сказала она. – Я не знала, что живу с Мистером Любителем Домашнего Уюта.
Шеп, наклонившись, подобрал с пола журнал.
– Моя домработница приходит только дважды в неделю, – обвиняющим тоном заявил он, – и вместо того, чтобы гладить мне рубашки, ей приходится убирать за тобой.
Она устала от его жалоб.
– О'кей, я все поняла. Я уберусь отсюда, – пообещала она, надеясь, что Шеп заткнется и оставит ее в покое.
– Ты можешь вернуться к себе, – с готовностью предложил он, подбирая очередной беспечно брошенный на пол журнал. – Я уверен, что Джордан будет рад снова видеть тебя.
Она терпеть не могла, когда кто-нибудь учил ее, что надо делать, а особенно Шеп, который просто права не имел давать ей советы. Не отвечая, Джорданна прошла в маленькую комнату для гостей, схватила чемодан и принялась/запихивать туда одежду.
Шеп стоял в дверях, глядя на нее.
– Тебе вовсе незачем уезжать сегодня, – сказал он, стараясь казаться огорченным.
Да, прекрасно. Он выгнал ее, а теперь изображает участливого друга. Слишком поздно.
– Спасибо, но я предпочитаю уйти, – холодно сказала она.
Шеп не успокаивался.
– Джорди, не злись на меня, – попытался он успокоить ее.
– Я не злюсь. – Джорданна продолжала собирать вещи. – Я как раз собиралась тебе кое-что сказать.
– Что сказать? – заинтересовался Шеп.
Действительно, что бы такое ему сказать? Она быстро придумала ответ.
– Чарли Доллар просил меня переехать к нему, – соврала Джорданна.
Шеп был изумлен.
– Чарли Доллар? – Вот именно.
Теперь она сидела в своей машине и не знала, где бы переночевать. Она отказалась от мысли вернуться домой: ни в коем случае она не доставит такого удовольствия своему отцу. Она быстро перебрала возможные варианты. Вряд ли выйдет пожить у Черил, раз та с головой ушла в бизнес. Марджори как раз вернулась к отцу, испугавшись угрожающих писем, которые она получала. А у Гранта всю ночь полно девиц. Конечно, она всегда может пожить в гостинице, но там будет слишком одиноко.
Подчиняясь внезапному побуждению, Джорданна отправилась к дому Чарли Доллара.
Было семь часов, и Мак Брукс знал, что пора отправляться домой. Шарлин с утра предупредила его, что состоится какой-то благотворительный вечер, на котором они должны присутствовать.
По правде сказать, ему не хотелось уходить из офиса. Он был счастлив сидеть здесь с Бобби, Гэри и Тайроном, обсуждая изменения в сценарии, распределение ролей, места съемки и все то, что нужно обсудить за то время, пока съемка не начнется. У них было очень напряженное расписание – съемки должны были начаться через шесть недель.
Распределение ролей было вопросом наипервейшей важности. Мак любил совершенство во всем: каждый актер, от «звезды» до статиста, должен идеально соответствовать роли. Приятно было обнаружить, что в этом вопросе Бобби полностью с ним согласен. Мак также считал необходимым работать с теми, кто уже участвовал в съемках большинства его фильмов. Оператор и первый ассистент Мака были свободны, также как и дизайнер, который ему нравился, и менеджер по натурным съемкам. Вскоре в сборе будут и все остальные, от обслуживающего персонала до костюмеров.
Однако были и плохие новости. Женщина, которая обычно руководила у него на съемках гримерами, была убита где-то в Агура-Хиллз, рядом со своим домом. Бог ты мой! Сегодня нельзя спокойно выйти на улицу! Ему будет недоставать Маргариты, она работала вместе с ним над четырьмя фильмами. Он послал большой белый венок, но сам на похороны не пошел. Он не любил похорон; если кто-то умер, то это конец. Надо хранить лишь светлые воспоминания.
Проработав неделю с Бобби, Мак был приятно удивлен: он знал, что этот парень – профессионал, но не ожидал, что Бобби ему так понравится. С Гэри и Тайроном тоже оказалось очень приятно работать.
Снимать фильм в такой компании – кто может желать большего? Зачем нужен дом, если работа способна заменить все?
Зазвонил телефон, и Гэри передал ему трубку.
Это была Шарлин.
– Где ты? – Она явно была недовольна.
– Ты сама знаешь, – терпеливо ответил он.
– Нам через двадцать минут нужно выходить из дома.
– Я встречусь с тобой на месте.
– Мак… – Ее голос дрожал.
– Да?
– Черный галстук. Я же говорила тебе утром.
– Ну и что?
Она старалась не раздражать его, надеясь, что он сию секунду примчится.
– Тебе придется заехать домой переодеться, прежде чем ты встретишься со мной.
– Знаю.
Ласковый тон не сработал, и Шарлин моментально сменила тактику.
– Сукин сын! Ты что, не собираешься приходить?
– Если смогу, приеду.
Однако он не собирался этого делать. Бах! Трубку бросили на рычаг. Господи. Эти женщины…
– Что-то случилось? – спокойно спросил Бобби.
– Ничего страшного, – ответил Мак. – Ты когда-нибудь был женат, Бобби?
Тот широко улыбнулся.
– Я, конечно, актер, но я же не идиот!
Когда Чарли Доллар не снимался в кино, он иногда не вставал с постели до полудня, бродил по дому в черной шелковой пижаме и белых носках, играя в мячик со своими собаками, читал книги, ел сандвичи с тунцом и смотрел записанные на видео старые фильмы – чаще всего свой любимый, «Такси».
Около пяти начинали съезжаться гости. Обычно забегали друзья и оставались надолго, покуривая «травку» и потягивая «Маргариты». Чарли развлекал собравшихся, болтая на любую тему со всяким, кто был готов слушать. Слушали все – ведь он был Чарли Долларом, суперзвездой, и дело происходило в Голливуде. Если тебе повезло приблизиться к великому человеку, ты должен уметь слушать.
Джорданна появилась как раз в середине одного из подобных сборищ. Экономка Чарли, миссис Уиллет, грубоватая женщина из Уэлса, вышла, думая, что это очередная поклонница, и приготовилась выгнать ее.
– Извините. – Джорданна решительно прошла мимо нее. – Мистер Доллар ждет меня.
– Неужели? – Миссис Уиллет последовала за ней. – Посмотрим, маленькая мисс.
– Позвольте мне освежить вашу память, – повелительно произнесла Джорданна. – Мадонна. Принц. Под дверью спальни посреди ночи.
Миссис Уиллет знала, когда следует отступить. Недовольно фыркнув, она удалилась.
– Старая перечница, – пробормотала Джорданна, смело распахивая дверь и входя в комнату.
Чарли возлежал на кушетке, покуривая косяк. Энри Айзек, стоя около бара, смешивал «маргаритки». Мелинда Вудсон, партнерша Эрни, развалилась на полу. На ней был черный кожаный костюм и темные очки. На лице застыло обычное кислое выражение.
Собаки подбежали к Джорданне, обнюхали ее и быстро убежали, стоило Чарли щелкнуть пальцами.
– Детка! – воскликнул он, сияя. – Ты не любишь отвечать на телефонные звонки?
– Что?
– Александр Грэхем Белл. Я трижды звонил тебе. – Он улыбнулся ей своей сумасшедшей улыбкой. – Нехорошо отвергать кинозвезд, детка. Мы к этому не привыкли. Мы обижаемся.
– Я не знала, что ты звонил, – призналась она, вспомнив, что, с тех пор как уехала от отца, не проверяла автоответчик.
Эрни грустно наблюдал за этой сценой, понимая, что его любимая девушка уходит к Чарли. Отходя от бара, он немедленно сказал то, что говорить не следовало:
– Левитт, у тебя усталый вид. Она едва удостоила его взглядом.
– Спасибо, Эрни. Ты всегда знаешь, как поднять девушке настроение.
Чарли почувствовал растущее напряжение и нашел лучший способ разрядить обстановку.
– Эрни и Мелинда уже собирались уходить, – объявил он.
Оба удивленно воззрились на него: для них это была новость.
Чарли взял Джорданну за руку.
– Пойдем в спальню, детка. Мне хочется показать тебе кое-что, что ты оценишь.
Эрни не желал безропотно уходить.
– Я думал, сегодня ты придешь в клуб, Чарли, капризно протянул он.
– Могу и не придти, – загадочно ответил Чарли и повел Джорданну в спальню.
Она была сконфужена и польщена – чувства, которые ей редко приходилось испытывать. Джорданна не ожидала, что Чарли так ей обрадуется, и ей было приятно.
– Как ты поживаешь, детка? – спросил он, когда они вошли, держась за руки, в его спальню, где по-прежнему царил хаос.
– Не очень-то, – вяло ответила она.
– В чем дело?
– Ничего особенного, – пожала плечами Джорданна.
Он повернул ее так, что они оказались лицом к лицу.
– Если это беспокоит тебя, значит, это что-то особенное. Выкладывай. Я очень внимательный слушатель.
Конечно. Она вернулась, и первым местом, куда он ее потащил, была спальня.
– Я повторяю, ничего страшного. Наклонившись, он взял два пакета «Тауэр Рекордз», стоявшие в углу, и протянул ей.
– Подарки, – объяснил он, широко улыбаясь. – Я уж думал, что зря выбросил деньги – но тут-то ты и появилась. Посмотри, хорошо ли я выбрал.
Она заглянула в первый пакет. Он был набит всеми кассетами и пластинками с записями Принца и Мадонны. Во втором были записи Бобби Брауна и Колтрена. На секунду она потеряла дар речи. Это было очень мило: Джорданна не привыкла к заботе, и это очень подействовало на нее.
– Спасибо, Чарли, – тихо поблагодарила она. – Мне придется забрать свой проигрыватель для компакт-дисков.
– Откуда забрать?
– Из отцовского домика для гостей. Я в конце концов ушла-таки из дому.
– Похвальное решение.
– Не слишком. Я переехала жить к приятелю, а он решил, что я устраиваю у него в доме бардак, и выгнал меня.
– Бардак, а? – Чарли поднял густые брови.
– Ага. – Она улыбнулась и обвела рукой его неприбранную спальню. – Вроде того, что у тебя.
– Тебе негде жить?
Она замешкалась с ответом:
– Ну…
– У меня до черта комнат для гостей. Можешь переехать сюда.
– Я собираюсь снять себе квартиру, – быстро сказала Джорданна, – но сперва мне придется найти себе работу. Так что если я смогу остаться у тебя на несколько дней…
– На несколько дней, на несколько месяцев… Кому какое дело, если ты не будешь мне мешать.
– Обещаю оставить тебя в покое. Схватив девушку в объятия, он поцеловал ее.
– Не отвлекайся, детка. Мне было очень интересно той ночью. А тебе?
– Это запомнилось.
– Так почему ты улизнула, пока я спал? Может, мне потребовалось бы освежить память?
– Не хотела беспокоить тебя.
– Эй… – Он зажал ее руку между своих ног. – Чувствуешь, как ты меня беспокоишь? И это очень хорошо.
– Я не блондинка, Чарли. Он нахмурился.
– Что ты сказала?
– Ничего, – ответила она, опускаясь на колени. Она точно знала, что ему нужно, и не возражала против этого.
