Текст книги "Хватай и беги"

Автор книги: Джефф Эбботт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 30

– Но только не в очередной мотель с тараканами, – взмолилась Ева. Покинув гостеприимный дом Чарли, они провели ночь пятницы в дешевой гостинице на трассе I-45 к северу от центра. – Давай поищем что-нибудь более подходящее, учитывая возможную опасность.

Открытая площадка мотеля заставляла ее нервничать. Ева простояла у окна с того момента, когда Уит забылся в беспокойном сне, и до самого утра, пока он не проснулся.

Они перебрались в тихий элегантный отель «Грейсток», принадлежавший старой фамилии нефтяных магнатов и расположенный в Галлерии, квартале, который изобиловал модными магазинами. Еве он понравился потому, что их потенциальные преследователи не могли припарковаться на Вестгеймере, чтобы отслеживать людей, входящих в отель и выходящих из него. Парковка отеля полностью обслуживалась сотрудниками гостиницы, так что наблюдение из машины было исключено. Через дорогу со стороны «Грейстока» находились газовая заправка и стройплощадка очередного дорогого ресторана. Строительство тщательно охранялось и тоже не могло использоваться для слежки.

– Похоже, здесь относительно безопасно, – сказала она Уиту.

Безопасность. За всю свою жизнь он не слишком о ней беспокоился, но сейчас все стало совсем по-другому. Этим утром позвонил Фрэнк и сказал, что Гуча успокоили, хотя и несколько грубовато, и он отключился. Оставалась надежда, что Уиту удалось натравить Кико на Пола Беллини. Пока Уит ждал в тихом комфортабельном холле отеля, Ева в темных очках и светлом парике заказала им смежные комнаты на имя Эмили Смит с помощью своей карточки.

– Я не уверен, что Кико мне поверил, – произнес Уит. – У меня сложилось твердое убеждение, что этот тип знает больше меня. Он выглядел более чем уверенно. Может ли он стоять за этим делом? За кражей денег?

Лицо Евы в искусственном свете казалось очень бледным.

– Не представляю, как ему удалось бы это сделать. Он не знал, в каком месте я должна была получить деньги.

– За тобой следил Гарри. Почему бы и Кико не сделать то же самое? Это был бы гениальный ход. Он получает деньги, люди Беллини кидаются друг на друга и занимаются самоуничтожением, а ему не придется при этом даже пальцем пошевелить. Затем со своими пятью миллионами Кико занимает создавшуюся в результате разборок нишу и сохраняет кокаин для продажи. За один день он мог удвоить свой доход.

Наблюдая за реакцией Евы, Уит понял, что она, полностью сосредоточившись на происках Бакса, явно не обдумывала такой вариант. Ее лицо стало почти пепельным.

– Уит, тогда нам остается только бежать.

– И бросить Гуча? Для меня это абсолютно неприемлемо.

– Он для тебя так много значит, да?

– Да.

– Несколько странно, учитывая то, что у тебя пять братьев. Тебе едва ли нужен еще один, дорогой. Ты близок с братьями?

– С Марком – да, а с остальными – не очень. Я, конечно, люблю их всех, но мы нечасто встречаемся, ведь я один остался в Порт-Лео. Правда, после того как отец заболел, они приезжают чаще.

Ева сложила руки на коленях.

– А я думала, что мое исчезновение заставит вас сплотиться.

– Раненые расползаются по своим углам, – сказал Уит. – Тогда мы все пережили маленькую смерть. В определенной мере это нас закалило и сблизило, но одновременно заставило более настороженно относиться к людям.

– Прости.

– Не стоит, – успокоил ее Уит. – Знаешь, я не испытываю к тебе ненависти. Это правда, если учесть, что я рисковал, спасая тебя. Но твое «прости» ничего не решает, поскольку я не верю, что ты изменила отношение к своему поступку тридцатилетней давности. Ты прожила ту жизнь, которую хотела, мама.

– Откуда тебе знать, Уит?

– Если уж ты решила никогда не возвращаться домой, к семье, то…

– Послушай, Уит, – прервала его Ева и присела рядом с ним. – В том, что случилось, я жалею лишь об одном, – тихо сказала она. – Мне нужно было забрать тебя с собой, и я почти это сделала. Но Бейб никогда бы тебя не отпустил.

– Ты права. Он любит своих детей.

Ева вздрогнула, как от удара.

– Я тоже тебя люблю.

– Оставить нас одних – довольно странное выражение любви.

– Я была странной матерью, это правда.

– Ладно, но скажи наконец, зачем ты так поступила?

– Разве теперь это имеет значение? – Она поднялась, зашла в ванную, ополоснула лицо и, вернувшись в комнату, насухо вытерлась полотенцем.

– А разве не имеет значения то, что я и мой друг можем умереть, пытаясь спасти тебя?

– В глубине своего сердца ты, наверное, простил меня и еще любишь. Сердце человека способно выдержать гораздо больше, чем нам иногда кажется. – Она сложила полотенце. – Еще несколько дней назад я не была уверена, что все еще люблю тебя, Уит. Ты и твои братья были для меня скорее образами, чем живыми людьми. Я не знала, как вы взрослели, превращаясь в мужчин; мне трудно представить, какими людьми вы стали. В моей памяти нет тех лет, которые связывали бы нас вместе. Хотя Бог знает, что я об этом думала. И я пожертвовала ради вас тридцать лет назад гораздо большим, чем вы можете себе представить.

– Чем, например?

Ева сжала губы, будто спохватившись, что сказала слишком много.

– Это действительно уже не имеет значения. Если я все расскажу тебе, это будет выглядеть так, будто мне нужно вымолить для себя понимание или любовь. А ты должен сам с этим определиться, без меня, – последние слова Ева произнесла почти шепотом.

– Любовь не уходит и не умирает, – голос Уита зазвенел. – Это люди уходят от любви. Тебя я люблю хотя бы за то, что ты дала мне жизнь. И я любил тебя, когда ты ушла, поскольку больше всего на свете хотел, чтобы ты вернулась, чтобы у меня была мать. Может быть, на этот раз из нас двоих уйду я.

– Но пока у тебя не возникало такого желания, – с неподдельным испугом сказала Ева, и Уиту стало стыдно за свои слова и причиненную ими боль. Но слова не могут быть приравнены к годам равнодушного молчания, и в какой-то момент он даже испытал к ней ненависть, вспомнив, что она сделала с их семьей. Сила этой неожиданной злобной вспышки вызвала в нем приступ слабости и головокружения, в висках застучало.

– Я пытаюсь спасти тебя, а не изменить, – угрюмо заявил он. – Что будет, если нам удастся выпутаться? Снова ударишься в бега? Или вдруг осознаешь, что ты действительно моя мама?

– Я больше никогда, слышишь, никогда не отпущу тебя, Уит. После того, что ты для меня сделал, я всегда буду рядом с тобой. – Она подошла, села рядом с ним, обняв одной рукой, и на мгновение прикосновение Евы превратилось в воспоминание. Он увидел, как она держит его на руках, сидя на заднем крыльце их дома, и читает ему книгу; поблизости нет никого из братьев. Ему до боли захотелось поверить ей, и он, скрывая свои чувства, прикрыл глаза.

– Давай закажем еду в номер, – предложила Ева. – Ты, кажется, любишь пиццу. Насколько я помню, пепперони с грибами и тонкой корочкой.

– Это моя любимая, – подтвердил он хриплым от волнения голосом.

Ева старалась делать вид, что не замечает состояния сына. Она заказала по телефону пиццу и то и дело украдкой посматривала на Уита. Он вернулся в свою комнату, закрыл дверь и быстро принял душ, пытаясь отогнать от себя мысли о Гуче. Ему не хотелось думать о вырванных ногтях, простреленной голове или изрубленном в блендере пенисе – да мало ли что еще могут придумать эти отморозки Пол и Бакс, если все пойдет не так. Он оделся и возвратился в ее комнату. Ева сидела на кровати и смотрела местный выпуск новостей.

– Ничего нового про убийства или перестрелку в «Пай Шеек», – сообщила она.

– Мы приняли решение до определенной степени доверять Фрэнку. Можем ли мы продолжать ему верить?

Ева молча смотрела на экран телевизора.

– Он любит меня.

– Увы, любовь не всегда гарантирует верность и преданность.

Она повернулась к Уиту и укоризненно сказала:

– Перестань меня подкалывать. В настоящее время мы можем рассчитывать на Фрэнка и работать одной командой.

Он улыбнулся ей.

– Я вовсе не собираюсь иронизировать. Кроме того, в течение тридцати лет ты была избавлена от фамильного сарказма Мозли.

Она рассмеялась.

– Да, это верно. Господи, да ты остряк!

Его сотовый зазвонил. Это был Фрэнк, и Уит ответил.

Фрэнк говорил так тихо, будто находился в церкви:

– Пол вынудил свою мать, несмотря на ее бурные протесты, поехать в Вегас. Если Пол решил обработать Гуча, то это вот-вот начнется. – Он отключился, не попрощавшись.

Уит повернулся к Еве.

– Я хочу, чтобы Фрэнк был поблизости от места, где они держат Гуча. И нам нужен кто-то еще, чтобы присматривать за Баксом.

– У меня нет на примете никого подходящего, – пожав плечами, отозвалась Ева.

– В сущности, у меня есть одна идея, – сказал Уит. – Но это действительно опасно, причем больше для меня, чем для тебя.

– И кто это?

– Ее зовут Клаудия. Я попрошу ее поступиться на время своими принципами, чтобы помочь нам. Но мне нужен адрес Бакса.

Ева написала адрес на листке бумаги, и он отправился в свою комнату. Господи, это может стать ошибкой! Если Клаудия обнаружит, что он бежал с места преступления, не сообщил о похищении Гуча и скрывает беглянку, даже если это его мать, то потеряет к нему всякое уважение, и их дружбе придет конец. Навсегда. Клаудия свято верила в необходимость жить в полном соответствии с законом. Он уже неоднократно нарушал нормы права, прекрасно осознавая, что делает. И хотя каждый раз Уит воспринимал свои поступки очень болезненно, он понимал, что это его собственный выбор. Клаудия была его другом, и он рассчитывал на ее помощь. Если она возьмет под свой контроль Бакса, это может спасти Гуча, и им не придется обращаться в полицию и засвечивать Еву.

Он с минуту мерил шагами комнату, взвешивая свое решение, а затем быстро набрал номер мобильного телефона Клаудии, будто опасаясь, что передумает.

– Ты готова говорить со мной? – спросил он.

– Смотря о чем. Я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы.

– Согласен.

– Но ты в порядке? – поинтересовалась она.

– Да.

– Ты знаешь, кто убил Гарри? – ее вопрос удивлял своей прямотой.

– У меня есть серьезные подозрения, но нет доказательств.

– Кто?

Уит нервно сглотнул.

– Человек по имени Грег Бакмен, которого называют Бакс. Он – бывший сотрудник обанкротившейся энергетической корпорации, а сейчас крутится в криминальной среде Хьюстона. Дойл доставлял деньги для сделки по продаже наркотиков. Бакс убил его, чтобы присвоить эти деньги, а Гарри на свою беду оказался не в том месте и не в то время.

– Но почему Гарри находился рядом с этими людьми?

– Бакс связан с Беллини.

– Где твоя мать, Уит?

– Я не нашел ее. Пока. – Ложь так легко соскользнула с его языка, что он закрыл глаза, удивляясь самому себе.

– Зачем ты поехал в Хьюстон? Это что, неосознанное решение, зов инстинкта?

– Я хотел быть здесь на случай, если Гарри найдет мою мать. Я не мог сидеть сложа руки и ждать.

– Полиция Хьюстона хочет с тобой побеседовать, Уит.

– Хорошо. Когда?

– Как можно быстрее. И вообще, в чем проблема? Может быть, тебя сегодня на весь день заангажировали? – По голосу Клаудии чувствовалось, что она начинает терять терпение.

– Сегодня никак не получится. Завтра или в понедельник. – Уит надеялся, что к этому времени игра закончится и Ева будет надежно спрятана там, где ее не смогут у него отнять. – Мне очень жаль, что у тебя такой напряженный график. Если ты действительно хочешь мне помочь, Клаудия, направь усилия полиции на Грега Бакмена, но учти, что он очень опасный тип.

– Не получится. Мы с тобой должны вместе побеседовать с полицией или с людьми окружного прокурора. У меня есть подруга, работающая в отделе особых преступлений; она может нам помочь.

– В данный момент я не намерен говорить с кем бы то ни было, кроме тебя.

После небольшой паузы Клаудия произнесла:

– Я слушаю.

– Бакмен живет по адресу 3478 Алабама, номер двенадцать. Это чудесный особняк в черте города. Рост у него примерно шесть футов один дюйм, он крепкого сложения, каштановые волосы, начинающие редеть, одет очень консервативно, как на рекламе «Брукс Бразерс». У него «ягуар» серебристого цвета, одна из последних моделей. На номерном знаке гордо красуется аббревиатура BLEEV.

– Это что, от слова «believe» с намеком на веру в собственные силы?

– Что-то в этом роде. Он большой поклонник Чеда Ченнинга, того парня, который продает большими тиражами свои лекции на тему «Как помочь самому себе». Ева рассказывала, что этим чтивом его снабдил Фрэнк.

– Описание этого типа звучит достаточно устрашающе.

– Я уверен, что он убил по меньшей мере двух человек, – сказал Уит.

– В отчетах Гарри, которые его помощница передала полиции Хьюстона, о нем нет ни слова. Сегодня утром она передала мне их копии по факсу.

Это означало, что полиции уже известно имя Евы Майклз.

– Гарри упоминал о Баксе в телефонном разговоре.

– Уит, скажи мне правду. Ты нашел свою мать или эту Еву Майклз? Ты, вероятно, пытаешься защитить ее?

– Клаудия, прошу тебя.

– Значит, ты нашел ее. Где ты сейчас?

– Я не могу тебе этого сказать. Пожалуйста, не спрашивай меня.

– Уит, ты хочешь, чтобы полиция активно разыскивала тебя и твою мать как свидетелей по делу? Они настаивают на разговоре с тобой.

– Я прошу у тебя понимания.

– Нет, ты просишь у меня придержать информацию, касающуюся двойного убийства. Убийства Гарри! Я не могу этого сделать. Я – сотрудник полиции, а ты – судья. Ты давал клятву, Уит. Ты…

– Клаудия, я прошу тебя принять к сведению мое сообщение и проследить за Баксом, – перебил ее Уит. – Он убил Гарри из-за этих денег, значит, они припрятаны где-то рядом с ним. Но только никакой полиции, пожалуйста.

– Похоже, ты потерял последний разум, – сказала Клаудия.

– Давай встретимся, – предложил Уит, – и я тебе все объясню. Но никакой полиции. Только ты и я.

– Конечно, я готова с тобой встретиться. Где?

– За Монтроз на Ричмонд-стрит есть мексиканский ресторанчик «Чапультепек». Он расположен в старом здании. Я буду ждать тебя там через полчаса.

– Хорошо, – согласилась она.

– Клаудия?

– Да?

– Я действительно вляпался, – признался он. – Я думал, что поступаю правильно, но сейчас понял, что, кажется, влез в дерьмо.

– Мы найдем выход, – спокойно сказала она, и ему захотелось в это поверить. – Увидимся через тридцать минут.

Клаудия отключила связь и записала адрес и приметы Грега Бакмена. Этим утром она побывала недалеко от порта, испытывая потребность увидеть место убийства Гарри. Но сам офис по-прежнему был огорожен полицейской лентой, поэтому Клаудия, дважды проехав рядом, даже не вышла из машины и была вынуждена возвратиться в отель. Но сейчас у нее появилась возможность сделать нечто реальное. Она набрала номер.

– Вернетта? Я говорила со своим другом, который был клиентом Гарри Чайма. Я хочу, чтобы ты съездила со мной на встречу с ним. – Она вздохнула. – Он вряд ли будет рад этому, но ты должна помочь мне заставить его мыслить разумно.

Спустя тридцать минут Клаудия сидела в кабинке ресторана «Чапультепек», попивая воду и отщипывая от горки начос, лежавших перед ней на блюде. Вернетта сидела через четыре кабинки, чтобы при появлении Уита сразу присоединиться к ним. Клаудия водила пальцем по следам от кружек пива на потертой деревянной столешнице, ожидая Уита, чтобы понять, остался ли он еще тем человеком, которого она знала, и боясь того, что почувствовала в его голосе.

Начос уже остыли, но Уит так и не появился.

Глава 31

Два чемодана от Луиса Уиттона, один для косметики и средств по уходу за волосами, а другой для одежды, – вот и все, что его мать брала с собой в Вегас, но для Пола процесс этих сборов казался более медленным, чем естественное перемещение планеты Земля. Он уже готов был выпроводить мать из дому, когда на круговом проезде на десять минут раньше оговоренного времени появилась Таша на своей маленькой «хонде».

«Это не то, что мне сейчас нужно», – подумал Пол и торопливо, как-то по-дружески приобнял Ташу, ни на секунду не забывая, что мать следит за ним из окна.

Таша с недоумением отстранилась от него.

– Неужели от меня дурно пахнет?

– Нет, конечно, но я в цейтноте. Очень плохой день. Отправляю мать из города.

– Представь меня ей. Я уверена, что это заставит ее поспешить.

Он провел ее в холл дома, где находились Мэри Пет Беллини и Фрэнк с двумя набитыми до отказа чемоданами.

– Мама, – коротко сказал Пол, – это Таша. Она мой друг.

– Рада познакомиться, – сквозь зубы произнесла Мэри Пет Беллини, и ее улыбка, пока она обменивалась с Ташей рукопожатием, казалась стеной, мгновенно выросшей между ними. – Какой милый у вас свитерок!

– Какой милый у вас дом, – ответила на любезность Таша. – Пол много о вас рассказывал.

– Вы застали меня на выходе из дома. – Мэри Пет взглянула на Пола. – Меня практически выставляют проветриться. Сын думает, что мне не помешает небольшой отдых, так что выбор у меня небольшой.

– Он умеет быть по-настоящему настойчивым, – заметила Таша. – Но в очень приятной манере.

– Мама, Фрэнк отвезет тебя в аэропорт. Желаю прекрасно провести время. Только сдерживай свой азарт за столами, где играют в баккара, хорошо?

Фрэнк с удивлением выслушал сообщение о поручении Пола, но ничего не сказал и, взяв в руки багаж Мэри Пет, понес его из дома к багажнику ее «мерседеса».

– Пол, дорогой мой, – вдруг заботливо произнесла Мэри Пет, – у тебя вид человека, страдающего коронарной недостаточностью.

– Увидимся во вторник, мама. Если только у нас тут не возникнут непредвиденные обстоятельства и тебе не придется задержаться в Вегасе.

– Я не могу оставить отца одного, Пол.

– И Пола тоже, – добавила Таша.

Мэри Пет выдавила из себя улыбку, предназначенную для Таши.

– Рада была встретиться с вами, дорогая.

– Я счастлива, что познакомилась с женщиной, воспитавшей Пола, учитывая его ум и хорошие манеры.

Улыбка Мэри Пет стала более выразительной, но уже была адресована только сыну.

– Я позвоню тебе, Пол, когда доберусь до своего отеля.

Пол поцеловал мать, закрыл дверь и проследил, как Фрэнк вырулил, проезжая через ворота, у которых сейчас была удвоена охрана. – Слава богу, она уехала.

– Похоже, что цвет моей кожи отрицательно повлиял на цвет ее лица, – заметила Таша.

– Не говори такие ужасные вещи, – сказал Пол. – Она вообще плохо относится к моим подружкам. С тобой она была довольно мила. А вообще у меня много чернокожих друзей.

– Ну, это деловые партнеры, – возразила Таша, – но сомневаюсь, что у тебя много чернокожих друзей.

– Что это значит? – Пол сделал вид, будто слова девушки оскорбили его.

– Друзья для такого человека, как ты, – это роскошь, – пояснила Таша хрипловатым голосом и провела пальцем по линии его подбородка.

– Но ведь у меня есть ты. – Он прижал ее к себе и быстро поцеловал. Она не возражала и ответила поцелуем, подразнив его языком. Отстранившись, Таша сообщила:

– Ральф проверил счета Бакса, Фрэнка и Евы.

– Отлично.

– Мне нужны пять тысяч для Ральфа, дорогой. За это и за розыск кредитной карточки Евы. Я обязана бросить ему косточку.

– Если он немного подождет, то, когда мы найдем деньги, я смогу заплатить ему и тебе гораздо больше.

Таша с мрачным видом выслушала его предложение.

– Все они оказались чистенькими. Ничего необычного. Не знаю, поможет ли тебе это или нет.

Он выглядел несколько обескураженным.

– Ладно, пошли в дом. Мне нужна от тебя услуга.

Таша последовала за ним в огромную гостиную. Ее взгляд медленно скользил по мебели, обитой богатым шелком, по мраморному полу и свежим цветам, стоявшим во всех вазах. Она полагала, что жена бывшего главаря преступной организации должна была бы предпочесть полосы, как у зебры, и красный цвет как свидетельство плохого вкуса. Но интерьер дома, на удивление, оказался одновременно простым и элегантным, хотя и напоминал, что эта красота куплена ценой боли многих людей и даже их жизней. У Таши Стронг внезапно возникло желание переломать тут все к черту, а затем предать это бандитское логово огню.

– Сегодня отец пытался моргать. – Он повел ее наверх, в спальню, расположенную со стороны фасада. В комнате было почти темно, в помещении царил призрачный зеленоватый свет, исходивший от медицинской аппаратуры. Томми Беллини лежал на кровати с полузакрытыми глазами. Таша ожидала увидеть сиделку, но вместо нее обнаружила здесь дока Бревера, который обследовал глаза Томми.

– Как отец? – спросил Пол. – Мне кажется, что он немного пришел в себя.

– Он такой же, как был, Пол, – бесстрастно произнес доктор.

– Наш гость еще не очухался?

– Пока без сознания, – сообщил Бревер. Он слегка похлопал Томми по руке, извинился и вышел.

– Этот Бревер – полный идиот. Отец знает о том, что происходит, – сказал Пол. – Знает, что я нахожусь в опасности. Он делает все возможное, чтобы прийти в сознание. Недавно я менял ему пеленку и заметил, что у него была эрекция. Это ведь хороший признак, правда?

– Конечно, Пол. – Таша была искренне удивлена его заботой об отце.

– Может, чтобы прийти в сознание, ему нужны дополнительные стимуляторы?

– Дорогой, в состоянии комы это все не работает, – сказала Таша.

– Знаешь, мама постоянно читает ему или включает записи с художественным текстом у его постели. Это все его любимые книги: Роберт Ладлем, Луис Ламур. А я ставил ему фильмы с Мэлом Бруксом, записанные на DVD-плеере.

– Ну тогда почитай ему.

– А как насчет более непосредственного воздействия? – неожиданно спросил Пол. – Ты могла бы исполнить для него танец на коленях?

Таша в недоумении заморгала.

– Танец на коленях?

– Тебе это ничего не стоит. Раз у него была эрекция, значит, и мозги еще работают.

– Ты хоть понимаешь, о чем просишь, Пол? Танец на коленях у человека, который может в любую минуту умереть?

– Что ты такое говоришь?

– Я восхищаюсь твоей заботой об отце, правда. Но у тебя пропали миллионы, а Кико не будет бесконечно ждать своих денег. Наверху тебя ожидает полумертвый парень, которого ты собираешься пытать. Твои наемники разыскивают Еву и этого типа, Уита, а полиция может оказаться здесь в любой момент. И ты хочешь, чтобы я сейчас плясала для твоего коматозного папочки?

Пол размахнулся и ударил ее по щеке.

Таша потеряла равновесие и упала на кровать.

– Не смей говорить мне всякую чушь, особенно здесь, рядом с отцом, – он произнес это с таким видом, будто Томми Беллини открыл глаза и возмущенно смотрел на них.

– Ты ударил меня, Пол. – Таша медленно поднялась с кровати. – И это после всего, что я для тебя сделала…

– Я дал тебе пощечину, чтобы ты поняла всю серьезность моей просьбы. Я ведь не прошу тебя заняться с ним сексом, это было бы слишком. – Он шагнул к ней. – Всего лишь прикоснись к нему, как ты умеешь. Если это поможет, то хорошо. Пожалуйста, детка, прошу тебя.

– И всю эту процедуру мы занесем в медицинский журнал. – Она перешла на другую сторону кровати, так что теперь ложе с больным разделяло ее и Пола. – Очаровательно. А потом он сможет встать и ущипнуть меня.

– Таша, мне сейчас нужна помощь отца. Я очень нуждаюсь в нем, потому что не знаю, как поступить. – Пол неожиданно заплакал, хуже того, он зарыдал.

– Пол, перестань. – Она все еще была в ярости, а вид его слез взбесил ее еще больше. Таша ненавидела, когда мужчины плакали, это выворачивало ее желудок наизнанку.

– Кико засунет мои яйца в кофемолку. Я должен вернуть эти деньги любой ценой.

Если бы он плакал из-за отца, ее сердце могло бы смягчиться, но Пол рыдал из страха за себя. Ей захотелось вернуть ему оплеуху.

– Хватит, – тихо произнесла она. – Будь сильным, Пол.

– Мне нужен совет отца. Мы потратили на его лечение кучу денег, и у него должно быть улучшение.

Таша, пытаясь успокоиться, сосчитала в уме до десяти.

– Пол, твой отец уже не поправится. Никогда. Это очевидно для всех, кроме тебя. Сейчас тебе необходимо взять власть в свои руки и нести ответственность за дело отца. – Она мягко прикоснулась к его плечу. – Позволь мне помочь тебе.

Ее пейджер загудел. Посмотрев на экран, она увидела, что это сообщение Ральфа, ее друга-хакера. Таша достала из сумочки сотовый телефон, на этот раз не тот, что стрелял пулями и о котором не знал никто, кроме разве что Уита Мозли, и набрала его номер.

– Таша, – в голосе Ральфа чувствовался охотничий азарт. – Эмили Смит снова использовала свою карточку. Отель «Грейсток». Заказ на две отдельные комнаты.

– А подробнее?

– В заказе ничего об этом не сказано.

– Ральф, ты настоящий волшебник в своем деле. – Она отключилась и, повернувшись к Полу, передала ему сообщение Ральфа. – Они у тебя на прицеле, дорогой. Вызывай Бакса, своих гончих псов для травли и действуй как мужчина. – Она понизила голос, подошла к Полу и положила руку ему на грудь. – Я выполнила для тебя свою часть работы и нашла Еву и ее дружка. А сейчас сделай так, чтобы твой отец мог гордиться тобой.