Текст книги "Муссолини"

Автор книги: Джаспер Ридли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

Гитлер чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы 20 июля обсудить с Муссолини военную ситуацию. На следующий день Муссолини вернулся в Гарньяно. Больше они с Гитлером не встречались.

* * *

Муссолини отказывался рассматривать возможность поражения стран Оси в войне. В марте 1944 года он отверг не задумываясь предложение своего шефа полиции Туллио Тамбурини держать наготове в Триесте подводную лодку, на которой он смог бы бежать, в случае если армии союзников займут всю Италию. Бежать можно было бы на Малаккские острова или в Гренландию, Бразилию, Патагонию или Южную Африку. Как-то его сын, Витторио, спросил у Муссолини, не думает ли он теперь, что поставил не на ту лошадь, когда ввел Италию в войну на стороне Германии. Муссолини упрекнул Витторио за неуместное спортивное сравнение, когда речь идет о судьбе Италии, но затем смягчился и с улыбкой ответил: «Но кто стал бы ставить на английского коня после Дюнкерка?»

Осенью 1944 года союзники продвигались вперед. К ноябрю, перед тем как зима остановила их наступление, они взяли Форли. Муссолини больше нельзя было ездить в Рок-ка делле Каминате. Немцы приготовились к упорной обороне Флоренции. Им помогала Добровольная милиция национальной безопасности, в том числе подразделение фашисток. Муссолини горячо приветствовал их патриотизм и воинскую выучку.

Иногда английские и американские самолеты пролетали над Сало и Гарньяно. Однажды была объявлена воздушная тревога. Сотрудники Муссолини покинули кабинеты и отправились в подземное бомбоубежище, а Муссолини спускаться отказался. Бомбы так и не упали. Сегодня сын Муссолини, Романо, удивляется, почему союзники никогда не пытались осуществить точечную бомбовую атаку на Гарньяно с целью убить Муссолини, как это делалось позднее при покушениях на полковника Муамара аль Каддафи в Ливии и Саддама Хусейна в Багдаде.

Романо Муссолини, возможно, также рассматривает прошлое «крепким задним умом», когда удивляется, почему отец не сдался американцам в последние дни войны. Он уверен, что американцы спасли бы Муссолини от судьбы, которую уготовили ему итальянские партизаны-коммунисты. Однако Романо забывает о ненависти своего отца ко всем американцам, и особенно к Рузвельту. Муссолини мог скорее испытывать симпатию к империалисту-военачальнику вроде Черчилля или коммунистическому диктатору вроде Сталина. Рузвельт был одним из ненавидимых и презираемых им «сентиментальных гуманистов», сумевшим призвать Мощь на сторону Права. Рузвельт также был калекой – факт, по поводу которого Муссолини не раз прохаживался. Возможно, это раздражало Муссолини с его преклонением перед физической силой и презрением к слабости. Как же его великолепных, здоровых, сильных, молодых фашистов разбила армия солдат, в том числе черных, главнокомандующим которых был калека?

В последние годы пишут, что Муссолини надеялся достичь какого-то соглашения с Черчиллем и поддерживал с ним тайную переписку в течение всей войны. Есть сведения, что в 1940 и 1941 годах Черчилль обращался к Муссолини с просьбами использовать свое влияние на Гитлера для достижения более выгодных для Англии условий мира, в случае если тот выиграет войну. Говорят, что Черчилль и Муссолини продолжали переписываться и в 1943, и в 1944 годах и обсуждали возможность альянса Британии и Италии против Советского Союза. Некоторая часть этой предполагаемой переписки была опубликована, но письма эти – несомненная фальшивка. Можно не сомневаться, что письмо Черчилля к Муссолини от 16 мая 1940 года и ответ Муссолини через два дня были последними депешами, которые они написали друг другу. Все более поздние письма – ловкая подделка.

Одно из таких писем предположительно написано Черчиллем в его загородном доме Чартуэлле, в Кенте, на чартуэллской писчей бумаге и помечено 22 апреля 1940 года. Изготовитель фальшивки разузнал номер телефона Черчилля в Чартуэлле (Уэстерхэм, 93), но расположил его не в том месте листка. В письме Черчилль сообщает, что «контрпредложения» Муссолини рассматривались Тайным советом, когда на самом деле они были рассмотрены кабинетом министров. Кроме того, 22 апреля Черчилль находился не в Чартуэлле, а в Париже.

Письмо, предположительно написанное Черчиллем 31 мая 1945 года на Даунинг-стрит, 10, также весьма подозрительно, хотя в этом случае бумага подделана правильно. Однако текст содержит типичные ошибки, которые хорошо пишущий по-английски человек просто не сделает. Черчилль никогда не обращался к Муссолини как к «Главе Итальянской Социалистической Республики», ибо этим самым он признавал законность ее существования. Да и по тексту оно не соответствует ни стилю Черчилля, ни его политическим взглядам в 1945 году.

Высказывалось предположение, что подлинность этих писем подтверждает один факт: Черчилль, проиграв выборы и уйдя с поста премьер-министра, провел 17 дней, 2-19 сентября 1945 года, занимаясь живописью на озере Комо. Есть основания полагать, что, перед тем как Муссолини был схвачен около озера Комо, он мог бросить в воду сумку, содержавшую его личные секретные бумаги, в том числе письма Черчилля. Летом 1945 года итальянские власти провели безуспешные поиски этих документов в районе Комо. Многие комментаторы, включая Витторио Муссолини, полагают необычайным совпадение, что Черчилль выбрал из всех мест именно Комо, чтобы заняться любимым времяпрепровождением – писанием картин.

Возможно, что совпадение это необычайное, но, несомненно, всего лишь совпадение. Черчилль отправился на озеро Комо, потому что фельдмаршал Александер пригласил его провести отдых в большом поместье на озере, реквизированном союзниками под штаб британской дивизии. Дивизия была передислоцирована, так что поместье пустовало. Черчилль приехал на озеро в сопровождении дочери Сары, личного врача лорда Морана, секретаря мисс Лэйтон, полицейского агента, камердинера, двух адъютантов и 24 человек из его старого полка, которым было вменено в обязанность его охранять. Он написал 9 пейзажей озера Комо, что заняло большую часть 17-дневного пребывания там. Его повсюду сопровождала охрана, и он регулярно писал жене, от которой не имел секретов. В одном из писем он пишет, что отдыхает совершенно без забот. Все эти факты не вяжутся с историей о том, что он проводил там время, бродя в одиночестве вокруг озера в поисках своих компрометирующих писем к Муссолини.

Мысль о том, что Черчилль и Муссолини обдумывали возможное сотрудничество между 1940 и 1945 годами, базируется на полном непонимании их характеров и тогдашней политической обстановки. Черчилль в прошлом восхищался Муссолини и все еще продолжал им восхищаться. Несмотря на войну, он нашел время, чтобы позировать своей кузине скульптору Клер Шеридан, которая в 20-х годах лепила голову Муссолини. Работая над скульптурным портретом Черчилля в декабре 1942 года, она ему сказала: «Уинстон, разве ты одно время не одобрял Муссолини?» «Это верно, – ответил Черчилль. – И я считаю его человеком весьма талантливым. Ему не стоило выступать против нас». Но одно дело – восхищаться грозным противником, и совсем другое – снять его с крючка, когда он целиком зависит от твоей милости. В 1944 году у Черчилля вовсе не было намерений отпускать Муссолини его грехи. Он сожалел, что они стали врагами, но теперь они ими были.

Не рассматривал Черчилль также в 1944 году альянс с Муссолини против Сталина. Он знал, что после войны со Сталиным возникнут сложности, но решил думать о них после того, как Гитлер и Муссолини будут полностью побеждены. Муссолини это сознавал. Он был уверен, что победа союзников означает конец Италии как независимого государства, то есть конец Италии как великой державы, чей лидер играет важную роль в решении судеб Центральной Европы, как это было в Мюнхене в 1938 году. Он не верил, что Британия будет способна играть ведущую роль в международных делах и надолго сохранит империю. Миром станут править две сверхдержавы: Соединенные Штаты и Советский Союз. Он предостерегал итальянский народ, что, если англо-американцы выиграют войну, итальянцев будут использовать как пушечное мясо. Их пошлют воевать на Тихий океан не ради славы Италии, а за Соединенные Штаты против Японии. Возможно, их также используют в борьбе Соединенных Штатов против Советского Союза.

* * *

16 декабря 1944 года Муссолини выступал на митинге в «Театро Лирико» в Милане. О митинге было объявлено всего за несколько часов до этого по громкоговорителям. Таким образом стремились уменьшить шансы англо-американского воздушного налета, который может помешать собранию. Однако зал театра быстро заполнялся. Тысячи людей, которым не повезло войти внутрь, стояли на площади перед театром, слушая речь Муссолини по трансляции. Муссолини резко осудил предательство, совершенное 8 сентября «экс-королем», буржуазией и масонами. Ни к какому миру оно не привело, потому что спустя 40 дней, 13 октября, Италия объявила войну своему союзнику, Германии. Если теперь Италия заключит мир с англо-американцами, она вынуждена будет объявить войну Японии и итальянцы должны будут сражаться за Соединенные Штаты на Тихом океане до 1947 года.

Единственная надежда Италии заключается в том, что она должна выиграть войну в союзе с отважной Германией. Всем известно, что немцы разрабатывают новое секретное оружие. Новое оружие не может быть произведено за одну ночь нажатием кнопки, но оно будет готово для сокрушительного удара по врагу в 1945 году. Он говорил о новом оружии, более убийственном, чем авиабомбы и ракеты, «Фау-1» и «Фау-2», падавшие на Лондон в 1944 году. (Но американцы, а не немцы создали в 1945 году атомную бомбу.)

В конце дня Муссолини выступал еще на одном митинге на Пьяцца-Сан-Сеполкро в Милане. Толпа восторженно приветствовала его. Толпа, которую не смущали никакие бомбы: ни авиационные с самолетов союзников, ни бросаемые партизанами-коммунистами.

Глава 39
ВОЗМЕЗДИЕ

Наступление союзников сдерживалось зимней погодой. В январе 1945 года Муссолини покинул Гарньяно с его мягким климатом и присоединился к своим войскам в Апеннинах, где были сильные морозы. Он снова пребывал в добром здравии, ему исполнился 61 год, и казалось, он с удовольствием шагал по снегу со своими солдатами. Но Красная Армия уже шла по немецкой земле, а британские и американские войска готовились форсировать Рейн и войти в Германию с запада.

В марте Муссолини послал Витторио на встречу с кардиналом Шустером в Милан, чтобы тот убедил Ватикан прозондировать политику правительств Британии и Соединенных Штатов на предмет начала переговоров по поводу альянса с Германией и Итальянской Социалистической Республикой против наступающих русских. Это была последняя отчаянная попытка, и сделать ее стоило, но надежд, что его предложение будет принято, Муссолини не питал. И действительно, Ватикан отказался передавать это послание союзникам, сознавая, что они отвергнут его сразу же.

Немецкий посол при Муссолини, Ран, также состоял в тайной связи с англо-американцами. Он сообщил им, что Муссолини может сыграть «полезную роль в будущей борьбе с большевизмом». Но Черчилль проинформировал Сталина об этих переговорах. В 1927 году он говорил, что будь он итальянцем, то стал бы плечом к плечу с фашистами в их борьбе «против зверских аппетитов и страстей ленинизма». Теперь, однако, когда жаждущие мести партизаны-ленинцы с оружием в руках, присланным Черчиллем, смыкали кольцо вокруг Муссолини, Черчилль плечом к плечу с фашистами не стоял.

Продвижение союзников по Италии возобновилось в апреле 1945 года. 21 апреля они взяли Болонью и пошли вперед. Бомбаччи пытался успокоить своих товарищей, указывая, что их положение не хуже того, в котором оказался Ленин в октябре 1919 года, когда белая армия генерала Юденича подошла к окраинам Петрограда. Слова Бомбаччи напомнили Витторио Муссолини, что этот теперешний фашистский лидер был когда-то другом Ленина.

Была, впрочем, одна хорошая новость, способная утешить душу Муссолини. 12 апреля скончался президент Рузвельт. Муссолини писал, что доказательством справедливости Божьей является то, что он умер проклинаемый матерями всего мира, Соединенных Штатов в том числе. Но недолгой была эта радость: Тольятти, бывший видным членом правительства Бономи, объявил, что главной целью правительства является уничтожение фашизма.

* * *

Почти все ведущие немецкие генералы и дипломаты теперь вступили в секретные контакты с англичанами и американцами. У немцев было чем торговаться: они могли согласиться покинуть Милан и другие итальянские города, не поджигая их и не разрушая промышленные предприятия. Кардинал Шустер надеялся спасти Милан от разрушения, договорившись о соглашении между немцами, Муссолини и партизанами. Различные партизанские группы, включая коммунистические бригады гарибальдийцев, были признаны высшим военным командованием союзников и итальянским правительством в Риме. Руководство ими осуществлял Национальный совет Сопротивления, президентом которого Итальянское правительство назначило генерала королевской армии Италии Раффаэле Кадорну, сына главнокомандующего в Первую мировую войну. Национальный совет Сопротивления состоял из представителей коммунистических и некоммунистических партизанских отрядов.

25 апреля Муссолини и Грациани встретились с Кадорной и другими членами Национального совета Сопротивления во дворце кардинала Шустера в Милане. Муссолини спросил, смогут ли Сопротивление и командование союзников гарантировать жизнь ему, его министрам и их семьям, если они все сдадутся. Кадорна ответил, что британский главнокомандующий фельдмаршал сэр Гарольд Александер уже объявил своим солдатам, что с солдатами Итальянской Социалистической Республики Муссолини, если они сдадутся, следует обращаться как с военнопленными. Однако виновные в военных преступлениях будут преданы суду. Кадорна мог пообещать Муссолини только то, что суд будет справедливым.

Муссолини сказал, что не может согласиться на сдачу без консультаций с немецкими союзниками. Тогда ему сообщили, что генерал Вольф уже ведет переговоры с американцами о прекращении военных действий в Италии, не информируя об этом Муссолини. Согласно утверждениям присутствовавших, Муссолини яростно проклял немцев за их предательство. Впрочем, рассказы о разногласиях между Муссолини и немцами часто были очень преувеличенными.

Муссолини заявил Шустеру и Кадорне, что должен обдумать их предложения, и покинул совещание, сказав, что вернется через час. После его ухода прибыли еще некоторые члены Национального совета Сопротивления, социалисты и коммунисты. Они раскритиковали Кадорну за то, что он обещал Муссолини передать его целым и невредимым в руки союзников. Однако Муссолини во дворец Шустера не вернулся. Он решил бежать в Швейцарию. На следующее утро партизаны вошли в Милан и захватили в свои руки контроль над городом.

Муссолини направился в Комо, и 27 апреля вместе с Бомбаччи и другими членами своего правительства присоединился к группировке из двухсот немецких солдат, которые собирались на грузовиках добраться до швейцарской границы. Муссолини сел в последний грузовик, надев для маскировки летный немецкий шлем.

Они подъехали к западной оконечности озера Комо, где около Муссо были остановлены большим отрядом партизан. Командир партизан сказал, что позволит проехать в Швейцарию немцам, но не итальянцам, которые едут с ними. Обыскав грузовики в поисках итальянцев, партизаны нашли Муссолини. Один из них его опознал. Раздались крики: «Мы взяли Муссолини!» Они повезли его и других итальянцев в Донго.

Перед отъездом из Комо Муссолини написал Кларетте Петаччи, что постарается перебраться в Швейцарию с немецкими солдатами, и уговаривал ее тоже попытаться бежать. Она убедила брата Марчелло везти ее на своем «альфа-ромео» вдогонку за немецкой колонной, в которой ехал Муссолини. Их сестре Мириам с новым любовником удалось бежать в Испанию. Марчелло же и Кларетту остановили партизаны, опознали и отвезли в Донго, присоединив к Муссолини и взятым в плен вместе с ним его сотрудникам.

В Донго Муссолини отделили от остальных пленников. Кларетта отказалась его покинуть, поэтому их обоих отвели в Джульяно-ди-Медзегра и посадили под стражу в фермерском доме. Бомбаччи, Марчелло Петаччи и других пленных расстреляли тут же, у озера в Донго. Последними словами Бомбаччи были: «Да здравствует Муссолини! Да здравствует социализм!» Другие видные фашисты, в том числе Фариначчи, были также захвачены в плен и расстреляны партизанами на месте. Прециози и его жена выпрыгнули из окна с пятого этажа, чтобы их не схватили и не отдали на расправу евреям.

Рассказы о том, что происходило с Муссолини в последние часы его жизни, очень противоречивы. Самой достоверной, пожалуй, является официальная версия. Национальный совет Сопротивления постановил, что Муссолини по совокупности содеянного должен быть казнен. Когда Тольятти, находившийся в Риме, услышал, что партизаны захватили в плен Муссолини, он по радио отдал приказ коммунистам – членам Национального совета Сопротивления не допустить, чтобы он попал живым в руки англичан или американцев. Как только личность его будет установлена, он должен сразу же быть казнен. Отношение Тольятти вполне объяснимо: слишком многие английские и американские политики в прошлом восхваляли Муссолини за его рвение в борьбе с коммунизмом.

Итальянские антифашисты не верили, что британские и американские власти накажут фашистских преступников. Действительно, из всех фашистов, осужденных в 1945 году за военные преступления, союзники казнили только одного: генерала Никола Белломо. Он приказал расстрелять пытавшегося бежать английского военнопленного. Белломо был казнен, несмотря на то что он оказывал потом услуги союзникам, воюя на их стороне. Но смертный приговор Кессельрингу, приказавшему расстрелять 335 итальянских заложников в Ардеатинских пещерах, был смягчен.

В течение многих лет считалось, что коммунистический лидер в Национальном совете Сопротивления, Луиджи Лон-го, отдал приказ о немедленной казни Муссолини без согласования с председателем совета генералом Кадорной. Однако недавно приказ о расстреле Муссолини был найден, и он был подписан Кадорной. Вполне возможно, что в 1945 году коммунистам не составляло большого труда убедить Кадорну сделать то, что они хотели.

Командир партизан-коммунистов, чей боевой псевдоним был полковник Валерио, командовал казнью. Настоящее его имя было Вальтер Аудизио. Впоследствии он стал коммунистическим депутатом в Палате депутатов в Риме. Днем 28 апреля он направился в дом, где Муссолини и Кларетта провели предыдущую ночь, и повел Муссолини на перекресток дорог неподалеку от дома. И снова Кларетта отказалась его оставить, поэтому они забрали ее с собой. Полковник Валерио зачитал смертный приговор Национального совета Сопротивления и вместе с товарищами расстрелял Муссолини и Кларетту. После первого выстрела Муссолини был только ранен, а пистолет-пулемет заело. Но они прикончили его из другого пистолета. Кларетта была убита первым выстрелом. Это произошло в 4.30 пополудни.

Недавно появились еще две версии случившегося. Согласно одной, Муссолини был убит британским секретным агентом, который, по одному рассказу, был британским солдатом итальянского происхождения и звался Сальваторе, а по другому – капитаном Малкольмом Смитом. Сальваторе, или Смит, убил Муссолини по приказу британского правительства, чтобы предотвратить разоблачение во время возможного суда над военными преступниками, что он поддерживал тайную переписку с Черчиллем в течение всей войны. Эта история не только ничем не подтверждена, но и абсолютно невероятна. Если письма Черчилля были настолько разоблачающими и порочащими его репутацию, что британское правительство готово было убить Муссолини, лишь бы не допустить разоблачения на суде, Черчилль, во-первых, никогда бы их не написал. Во-вторых, совершенно ясно, что Муссолини мог во время войны много раз показать их Гитлеру или опубликовать в немецких и итальянских газетах.

Другая история более правдоподобна. В ней говорится, что, когда полковник Валерио прибыл на ферму, чтобы казнить Муссолини, он обнаружил, что тот был уже расстрелян партизанами, которые охраняли его в Джульяно-ди-Медзегра. Рассказывают, что Муссолини и Кларетта были застрелены в 8 утра того же дня во дворе фермы, а не в 4.30 пополудни на перекрестке. Этот рассказ подтверждает свидетельница, тогда молодая девушка, а теперь старушка, живущая на той ферме. Она видела, что Муссолини и Кларетту застрелили в 8 утра. Она пообещала никому не говорить об этом в течение 50 лет и теперь, по прошествии этого срока, рассказала правду.

За несколько недель до казни Муссолини 18 членов партизанского отряда, который его захватил, были взяты в плен фашистами Муссолини и тут же расстреляны. Партизаны объявили, что за это они убьют вдвое большее число фашистов или немецких солдат. Поэтому они застрелили Муссолини, совершая возмездие, не задумываясь, что он представляет собой особый случай, что с ним надо обращаться по-иному. Однако слабость этой истории в том, что партизаны уже доказали свое понимание того, что Муссолини – случай особый, когда отделили его от остальных пленников-фашистов в Донго.

Продолжение этого рассказа еще менее правдоподобно. Когда полковник Валерио прибыл в фермерский дом и обнаружил, что Муссолини уже застрелен, он был очень раздосадован. Коммунисты и Национальный совет Сопротивления решили, что казнь Муссолини должна быть немедленной, но она должна была состояться на основании законного решения Совета, а не быть самосудом какого-то партизана. Поэтому Валерио устроил хитроумный спектакль. Партизана, похожего на Муссолини, и девушку, похожую на Кларетту, одели соответственно их ролям, и на перекрестке было устроено целое представление казни, со стрельбой холостыми патронами, в 4.30 дня. С этого момента история становится просто нелепой.

Тела Муссолини, Кларетты и других членов правительства, расстрелянных у озера в Донго, привозят на большую площадь, Пьяццале-Лорето, около Центрального вокзала в Милане. Место это было выбрано, потому что несколькими месяцами ранее там были казнены фашистами несколько партизан. 14 трупов были повешены за ноги на железном заборе перед бензозаправочной станцией, и огромная толпа, собравшаяся на площади, набросилась на них, осыпая оскорблениями, пиная ногами. Пинали и плевали на них большей частью старые и пожилые женщины, матери молодых партизан, взятых в плен и расстрелянных немцами или фашистской милицией Муссолини. Тело Муссолини потом сняли и похоронили в семейном склепе на кладбище Сан-Кассиано в Предаппио.

* * *

Рашель, Романо и Анна Мария были арестованы партизанами в Комо, но взяты под защиту американской армией. Они были на несколько месяцев интернированы в лагере, а потом освобождены. Витторио бежал в Швейцарию. Бумаги Муссолини, включая его переписку и дневники, исчезли. Перед тем как бежать в Швейцарию, он передал их японскому послу Хидака, который также добрался до Швейцарии и вернул их там Витторио. Витторио доверил их какому-то католическому священнику с распоряжением не передавать их никому без его разрешения. Но священник отдал их человеку, подделавшему письмо от Рашели с просьбой отдать документы подателю письма. Сегодня Витторио утверждает, что догадывается, у кого эти документы, но не раскроет это имя и может сказать лишь, что оно не английское. Кто бы их ни хранил, он не публикует их уже 50 лет.

Самым большим горем Рашели было, что не она, а Кларетта Петаччи была с Муссолини, когда он умирал. Но она не сомневается, что его последние мысли были о ней, его законной жене, и их детях. Витторио смотрит на это не так, как мать. Для него непростительным преступлением партизан является то, что они расстреляли такую красивую молодую женщину, как Кларетта.

Официальная история смерти Муссолини гораздо более вероятна. Так что, если не откроется каких-либо новых фактов, ее опровергающих, мы можем полагать, что он был убит полковником Валерио и коммунистами-партизанами под его командованием на перекрестке дорог в Джульяно-ди-Медзегра в 4.30 пополудни в субботу 28 апреля 1945 года. За 19 лет до этого, когда Мори вел свой длинный процесс над мафией на Сицилии, Муссолини писал ему, убеждая поскорее покончить с арестованными, так как это больше соответствует духу времени, то есть более по-фашистски. Полковник Валерио и его партизаны покончили с Муссолини очень быстро, тоже в духе времени, очень по-фашистски. Они застрелили его, как много раз на протяжении последних 25 лет фашисты расстреливали коммунистов по его приказам.

* * *

Многие предсказания Муссолини насчет будущего оказались верными. Вторая мировая война действительно привела к тому, что миром много лет правили две сверхдержавы – Соединенные Штаты и Советский Союз. Она привела к конфликту между ними, хотя конфликт этот не выражался в таких зверских формах, как борьба с большевизмом, которую Муссолини и Гитлер вели с 1920 по 1945 годы. Сегодня перед Италией стоит множество проблем, но, как сказал один видный итальянский политик, фашизм и антифашизм ушли в историю. Однако они легко могут вновь стать текущей политической проблемой в любой стране мира, где политические лидеры видят, что могут иметь восторженную поддержку людей, пробуждая национализм и расовую ненависть.