Текст книги "Билоны"

Автор книги: Джаферд Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Отвлекшись на все эти размышления, Дьявол вдруг почувствовал, что тема души не просто проскользнула по его разуму, а напротив, начала властно заполнять все имеющиеся в нем свободные лакуны. Переполняя их, она, как разом вырвавшаяся на свободу из резко опрокинутого ведра вода, накрыла все смешавшиеся в разуме Дьявола мысли о соратниках, о застывшем в ожидании чего-то грандиозного сознании людей, о выдавившей его в антимир Вселенской силе. Мысль о душе осталась единственной и главной. Она, как мощнейший пульсар, с неимоверно точной периодичностью, сжатой до тысячных долей секунды, посылала свои импульсы разуму Дьявола. Он чувствовал, как она требовала принять ее, не откладывать на потом, не бежать от нее прочь, как от проклятого прошлого. Накатываясь своими волнами на разум, эта мысль заговорщически шептала ему: «Я помогу тебе. Ты впусти меня в свой разум, и тебе откроются ответы на вопросы, заставившие его страдать. Плохого не будет, впусти».

– Что это? Откровение? От кого? В антимире никто не стоит по разуму выше меня. Может быть, от САМОГО или ЕГО ВОЛИ? Вряд ли! У них нет возможности пробить защиту антимира: зло не выше, но и не слабее добра, – одновременно спрашивал и убеждал себя ответами Дьявол. – Тогда почему меня столь стремительно поглощает эта мысль и, более того, что в ней такого привлекательного? Как это ни странно, но ничего инфернального для своего разума я не чувствую. Нет даже намека на ощущение трагизма и печали – дела обычного, когда люди задумываются о своей душе. Наоборот, в мой разум впечатывается уверенность, что я способен вырваться из пут, скрутивших меня хандры и апатии. Мне по силам расколоть панцирь неизвестности, которая придавила меня страхом, зашторившим передо мной будущее. А я не просто хочу его понять. Для меня – это необходимость, которая определит мою состоятельность и дальше вести за собой вот эту беснующуюся армию бездушных исполнителей воли антимира или, если быть совсем точным, – моей царственной воли. И только так, а не иначе!

Гения зла всегда поднимало в собственных глазах осознание правильно сделанных умозаключений. Как только ему удавалось нащупать логику мысли, он тут же поглощал ее своим разумом, будоража его ожиданием действий и стремительно раскручивая маховик заложенного в нем интеллекта. Цель или объект интереса всесторонне сканировались понятийным механизмом Дьявола, неизбежно превращаясь, после окончательного анализа всех полученных данных, в один из бесчисленных элементов его безграничных знаний.

Нечто аналогичное должно было произойти и на этот раз. Он уже сдался проникшей в разум мысли о душе. Не потому, что очень страдал из-за отсутствия собственной души. Иначе бы он не стал навечно прятать ее от САМОГО. Въевшаяся в разум мысль о ней, сама собой привела великого изгоя к пониманию, что объяснение происходящему в реальном земном мире, где судьбы людей определяются их душами, можно получить, лишь снова соединив себя со своей душой. Почему именно с ней? Разве он, наделенный необъятными возможностями перевоплощения, не может мимикрировать с любой из украденных и ныне безраздельно принадлежащих ему душ? Конечно, может. Только это будет напрасно. Ему хорошо было известно, что каждая душа имеет свой ум. В свою очередь, качество и познавательные возможности этого ума определялись уровнем души, то есть количеством и продолжительностью ее воплощений в физическом носителе, в том числе и в человеке.

Дьявол прекрасно знал цену этому уму: она была объективной и по его меркам – невысокой. В свое время он, кстати, и был автором методики оценки ума душ. Именно ему было поручено САМИМ распределение по установленным в Божьем доме уровням возвращающихся с Земли душ. На него же возлагалось и их отправление назад после очищения и перевоплощения. Только ему одному подчинялся Высший Совет старших магистров душ, который руководил простыми магистрами и гидами-проводниками молодых, еще не набравших опыта нескольких инкарнаций душ.

По совокупности этих причин Дьявол абсолютно не нуждался в каких-либо искусственных союзах или играх с чужими душами, когда вопрос касался лично его судьбы. Это были души его рабов. Ум лучшей из них способен был на разовые величайшие дела на Земле; он даже допускал, что иногда ему под силу было удивить и Вселенную. Но этой душе никогда не достигнуть того, на что был способен разум души Дьявола – перевоплотить Вселенную на принципах зла, став ее НАЧАЛОМ ВСЕГО.

Дьявол отбросил гнетущие сомнения. Спустя шесть миллиардов лет он решился вновь на время вселить в себя свою душу. Для антимира это стало знамением, аналогичным тому, которое падшие ангелы и сам Дьявол наблюдали на Земле. Душа еще не вернулась к Дьяволу. Им было только принято решение о воссоединении с ней. Однако энергия проявленной им воли заставила преклониться перед Дьяволом в почтительном безмолвии всех его соратников. Эта энергия всей тяжестью своего могущества сковала их разум одним повелением вождя всех изгоев Вселенной – ничему не удивляться, во всеоружии совокупного разума антимира готовиться к самой кровавой и беспощадной атаке на реальный мир, сжечь на полях презрения разум тех, в ком еще теплится жалость по отнятой у них душе.

– Все-таки душа! – Дьявол поймал себя на том, что давно выкорчеванная им из своего характера сентиментальность медленно прокрадывается в сознание. Он не стал противиться этому. Он позволил себе роскошь расслабиться. Может быть, в последний раз. Впереди была резко сворачивающая в неизвестность дорога судьбы. Что на ней ждет его вместе с соратниками, ему пока представлялось довольно туманно. Полную ясность в их дальнейшее будущее должна была внести вновь обретенная Дьяволом душа.

Ему абсолютно не требовалась ее защита. Эту функцию более чем эффективно выполнял его разум. «Жил без нее счастливо миллиарды лет и дальше буду жить с не меньшим наслаждением!» – попытался оправдать себя Дьявол в самоустраненности от собственной души со злорадством, свойственным отношению великого изгоя Вселенной к далекой прошлой жизни в доме Создателя. Однако налет редко дающей о себе знать грусти о чем-то сугубо своем, ни с кем не разделенном и не обсуждаемом все же обозначил свое присутствие в будоражащих разум мыслях.

– Я тебя никогда не бросал. Хотя ты была и не во мне, но находилась всегда рядом, так близко, что мне и не надо было тебя ощущать. Да, я спрятал тебя. Иначе было нельзя. Иначе САМ превратил бы меня во Вселенское ничто, в подручное пугало, используемое для проверки надежности веры небожителей и человечества во всемогущество ЕГО Разума и очищающего людские души добра. А тебя… Тебя бы ОН, вероятнее всего, навечно замуровал в нераскрываемые запасники Вселенной. Что говорить попусту! Ты сама слышала, как ЕГО ВОЛЯ прогремел на весь Божий дом, что моя душа и добро Создателя – несовместимы.

При упоминании о добре Дьявол нехорошо усмехнулся. Оно претило ему. Он его презирал настолько, что это презрение превратилось в способ существования всего антимира. Все, что в нем зарождалось, развивалось, придумывалось и создавалось, было насквозь пронизано абсолютным невосприятием любой формы добра. Дьявол и соратники считали его прогнившим до самых основ, а поэтому лживым. Степень порядочности и верности в антимире Дьявола (да-да, здесь тоже присутствовал свой кодекс чести) определялась, прежде всего, уровнем презрения и отрицания добра каждым из оказавшихся здесь падших ангелов.

– Не-е-ет! Прав я был тысячу раз, что спрятал свою душу. Однако не в этом моя основная заслуга. Самое главное в том, что я спас ее от яда добра. Это единственная душа, которая ни разу не прикоснулась к добру с момента моего окончательного разрыва с САМИМ. В этом смысле она самая чистая душа во всем антимире. Можно сказать – кристальной чистоты, – Дьяволу очень понравилось отождествление его души с чистотой кристалла. Позволив себе сегодня немного роскоши лирических отступлений, он убедился в восстановленной способности мыслить свободно, широко и, что немаловажно для раскованного суждения, иронично.

– Вот как обернулось-то все, – продолжал он свои размышления. – Моя душа – носитель начала начал Вселенского зла, его истинная квинтэссенция осталась в стороне от борьбы с добром. Все порочное, что мне удалось взрастить в человечестве – заслуга только моего разума. Результаты, безусловно, налицо: САМ пока не собирается прощать человечество. Но хватит ли ресурсов моего разума, чтобы и дальше властвовать над разумом людей? Достаточно ли надежно перевоплощение проданных мне людьми за дурман пороков душ, чтобы чувствовать себя в безопасности от угрозы их спасения добром? Никто не даст гарантии, что предавшая саму себя человеческая душа не предаст себя снова. Надо признать, что формула САМОГО о предательстве аксиоматична и в данном случае, – ему понравился окивок, сделанный в сторону Создателя. Еще бы! Кому не будет приятно так, между прочим, нехотя, в промежутках полемики с самим собой свысока отдать должное величайшему РАЗУМУ Вселенной. Это уравнивает, создает иллюзию ментального совершенства, аналогичного САМОМУ.

– В то же время, ресурс моего разума неисчерпаем, – Дьявол упорно не хотел признавать, что его разум конечен, определен данной ему Создателем судьбой. – Да и выход из зоны притяжения антимира практически невозможен, если только моя воля не решит выпустить кого-либо за его пределы. Вон, даже соратники отправляются в реальный мир Вселенной только через проходы, которые Я им обеспечиваю. С ними-то как раз все ясно. Эти за посулы не продадутся никакому добру. Знают, что их грехи непрощаемы. Пока я стою незыблемо, предательство моих падших ангелов, пожалуй, исключено. Если же начну падать в их глазах… – он не стал представлять себе всю отвратительность этой картины, – …предадут. И что тогда? Ни-че-го, – на секунду Дьявол застыл в леденящей разум несгибаемой решимости: – Тогда они все исчезнут. Я их всех просто убью.

Ему не стало жалко ни себя, ни соратников. В вопросах борьбы за свое первенство везде и во всем он никогда не был сентиментален. Это, наверное, было единственное качество, которым он наиболее близко напоминал САМОГО. Им обоим была свойственна бескомпромиссная беспощадность ко всем, кто ставил под сомнение верховенство их разума в мире реальном и его антиподе. Дьявол на собственном опыте научился у САМОГО, что предательство окружения преодолимо, если под рукой находится надежный механизм возмездия.

Поэтому, спасаясь от гнева САМОГО, он поклялся еще в те далекие бурные времена восстания отныне и во веки веков заранее подготавливать последствия для предавших соратников. Никакие иные последствия, кроме наказания смертью рискнувших предать антимир он в своем разуме не рассматривал.

– Все! С этим вопросом закончим. С ним все ясно, – Дьявол стремился как можно быстрее уйти от неприятной темы возможного предательства соратников. Став с момента основания антимира воплощением его абсолютного разума, он не мог позволить себе сколько-нибудь долго останавливать внимание на проблемах, достаточно понятных по алгоритму решения. В его разуме уже вовсю раскручивало свой безостановочный разбег колесо логики, которое должно было привести Дьявола к пониманию и обоснованию причин, потребовавших от него обратиться за помощью к своей собственной душе. Именно это было для него сейчас самое главное. Только с решением этой проблемы он связывал все свои будущие перспективы.

– Ну, логика логикой. Она меня никогда не подводила. Чего только с ее помощью я не сотворил! – промелькнувшие в сознании некоторые этюды прошлых деяний его всемогущего разума еще более убедили Дьявола, что за обретенное им счастье свободы всевластия в антимире (о покорении Вселенной сейчас он не думал; сначала свое, родное!) можно и нужно бороться до конца. И не просто бороться ради борьбы. Результатом должна стать только победа! Но сейчас ему нужна была, прежде всего, победа над собой.

– А как же страх? Поразивший мой разум страх от увиденного на Земле явления. Какой логикой объяснить проявленную мной слабость? Хотя, в общем-то, логика в данном случае ни при чем. Страх внезапный, а не взрощенный во мне за сотни, тысячи или более лет, ни одной логикой объясним быть не может. Он накатывается на разум неожиданно, окружает его и выжидает. Ему важна реакция разума. Если разум находит в себе силы наброситься на страх, зажать его тисками невосприятия и презрения, тогда страх исчезает и, как правило, больше не пытается завладеть таким разумом. В противном случае он сжирает запуганный разум, как удав, окаменевшую от страха обезьяну. А мне, что ни говори, удалось отбиться от страха. Пусть за счет бегства от него, но я спасся от захвата им моего разума. Это была не трусость. Здесь в чистом виде присутствовала осознанная необходимость, – Дьявол почувствовал, как из его гордыни начало выползать самодовольство с явным намерением приглушить активную работу его логики банальным самолюбованием разума.

– Тьфу ты! – опомнился он. – Что так рано? Не время, совсем не время впадать в эйфорию собственного величия. Мыслям-то дел невпроворот. Успею еще разнообразно и по разным поводам насладиться гениальными… – ну никуда не мог он деться от любви к своему интеллекту, – …результатами работы своего разума. Пока же, эти результаты призвана выковать, отпущенная в свободное плавание, логика. Цепляй мысли за нее и ищи, ищи и снова ищи верный ответ. Дерзай до тех пор, когда у тебя не останется сомнений, что он окончательный, не подлежащий никаким последующим изменениям. Будущее, которому ты будешь обязан себя посвятить, должно пониматься тобой однозначно, без каких-либо околичностей.

Так! Идем дальше. Значит, крутим тему страха и души, ни на что больше не отвлекаясь. Все остальное сейчас несущественно, – Дьявол не просто чувствовал, а, скорее, осязал всеми нейронами своего разума, что именно за этим понятийным симбиозом укрылось искомое решение его проблем. – Что мы имеем по части страха? Немало. Во всяком случае, его сущность для меня секрета не представляет. Я сам для всего, что содержит в себе добро, объективно являю реальный, не отпускающий от себя страх. Я такой же источник страха для всех, кто остался с Богом, как и САМ ОН для меня и моих клевретов. Стоп! Стоп! Стоп! – внезапно возникшее волнение, что он близок к пониманию чего-то очень важного, заставило Дьявола остановить ход своих мыслей. Ему надо было успокоиться, не дать, нахлынувшему эмоциональному жару, возможности отвлечь разум от мысли, врезавшейся в него, как безжалостный клинок тореадора, наповал поражающий буйную плоть разъяренного кровью быка. Даже не мысли, а вскользь пронесшегося по разуму, слова.

– Источник! – повторил Дьявол. – Источник страха! Вот оно! Вот, где, если не все, то очень многое зарыто! Как же я раньше-то не догадался. Так действительно поверишь в эту чушь, что все великое просто. Правда, чего уж тут простого, когда это стоило мне напряжения всех ресурсов моего разума. Простой великая догадка может только казаться, но эта простота, ни в коей мере, не относится к затратам той мыслительной энергии, которая предшествует ее появлению. Гений никогда не признается сирому уму в своих интеллектуальных страданиях. И кто же у нас источник моего страха? – еще мгновенье тому назад, лихорадочно мечущиеся по его разуму мысли, приняли кристальную стройность. Последовательность и четкость, свойственные разуму Дьявола при подготовке всех крупнейших акций по захвату человеческих душ и планировании изощренных атак зла на вселенское добро, превратили их, как это всегда было ранее, в интеллектуальный молот. Под первым же ударом этого уникального рабочего инструмента Дьявола миллиарды лет рушились бастионы, нависающих над ним проблем, и, одновременно, выковывались, ограненные великолепием гравировки его разума, решения. Второй раз по одному и тому же поводу Дьявол этот молот никогда не поднимал: достаточно было всего лишь одного взмаха.

Его полностью поглотила уверенность, что вот сейчас все и закончится. Проблема, принесшая ему столь болезненные для его самолюбия интеллектуальные мучения, видимо, гарантированно разрешалась окончательно. В последние дни, как он закрылся в своем антимире, ему все было противно в себе. Он выглядел будто молоденький ангел в Божьем доме, в глазах которого стоял ужас скорее не от поручаемого ему задания, а оттого, что задание дает лично всемогущий старший ангел, коим состоял при САМОМ когда-то Дьявол. Теперь разум вновь становился свободным. Больше ничто не ограничивало его от действий столь же решительных и безжалостных, сколь уникальными по каверзности и жестокости были все имманентные свойства сущности Дьявола.

– Кто же решился так меня напугать? Во Вселенной нет никого, кроме САМОГО, кому бы это было сделать под силу. Есть еще один субъект – ЕГО ВОЛЯ, но он без разрешения САМОГО никогда не пойдет на какое-либо самостоятельное действие, касаемое лично меня. Я – это дело только Создателя! – здесь Дьявол был прав. Создатель был автором и единственным куратором его судьбы.

– А какой, собственно, резон САМОМУ пугать меня? ОН никогда не унизится до этого! Что Я для НЕГО? Такая же ничтожная тварь, как и все во Вселенной. Ну, допустим, неимоверно более опасная, чем вместе взятые падшие ангелы; не зря же был вскормлен и обласкан нежностью ЕГО РАЗУМА. Всего лишь – более опасная… Не надо брать на себя лишнее, – в рассуждениях Дьявола окончательно возобладали реальность, самокритичность и рациональность – все те, первично необходимые компоненты высококлассного логического мышления, которому он был обучен Создателем.

– Исходящая от меня опасность, для НЕГО абсолютно реальна. Располагай Я сегодня, хотя бы одним шансом сместить САМОГО на его Вселенском троне, несомненно, он был бы использован без промедления, сомнений и жалости. Однако шанса-то нет и, надо признать, ни разу не было все прошедшие шесть миллиардов лет. В активе, отдадим должное моему разуму, непробиваемая добром монолитность антимира. С ним САМ ничего поделать не может, и вряд ли в будущем Я позволю ЕМУ нанести какой-либо ущерб моему обожаемому детищу. Думаю, Всевышний все это прекрасно понимает. Не сомневаюсь ни на йоту, что он полностью контролирует, исходящую от меня, угрозу ЕГО всевластию во Вселенной. У меня такое чувство, что ЕГО все устраивает. Выделил мне мою вотчину, своими же руками низвергнув меня и соратников из Божьего дома, и наблюдает, как мы в ней копошимся. Все время ощущаю на себе буравящий взгляд ЕГО неусыпного ока, оскорбляющий всех нас своей брезгливостью и презрением, – разум Дьявола поежился от постоянно сопровождающего его неудобства. – Но, удивительно, не стер же в небытие! Наоборот, ни разу не нанес удар во время создания мной антимира и превращения моего разума в антиразум. А мог бы! Еще как мог бы! Загнал бы нас всех в какой-нибудь тупик Вселенной и раздавил до состояния НИЧТО. Однако не сделал этого. Нет сомнений, не из-за гуманизма! Не до этого слезливого осколка добра, когда треть небожителей серьезно пытается убрать тебя с занимаемого места. У НЕГО был, как всегда, только ЕМУ присущий фантастический расчет. Превратить всех нас в НИЧТО – означало убить, если называть вещи своими именами. Это, ни много, ни мало, миллионы убиенных ангелов плюс Я – любимейший и умнейший. Усыпать свой разум тленом стольких ангелов?! Я бы, может, и пошел на подобное, а ОН – нет. Никогда! ОН – СОЗДАТЕЛЬ. ОН – ИСТИНА ДОБРА. Этим все сказано. Это и объясняет, почему всех нас оставили существовать. Имеет ли смысл при таком раскладе пугать меня, облекать в оболочку страха, зная, что так или иначе Я этот страх преодолею?

Задавая себе этот вопрос, Дьявол уже знал на него ответ. Через две тысячи лет этот ответ ляжет в основу теоретических построений одного земного гения, попытавшегося в радикально отличной от других теории сформулировать принципы физических законов развития Вселенной. Размышляя над формой ответа, Дьявол подумал: «Не мешало бы людям понимать, что периодически совершаемые ими великие открытия, в своей основе всегда имеют походя брошенные в интеллектуальный накопитель Вселенной результаты работы ее величайших разумов, ментально не представляемых человечеством. Это, конечно же, мой собственный разум и, тут уж никуда не денешься, – Создателя». Мысль, кстати, скорее верная, чем спорная.

К удовольствию Дьявола, логика ответа выстроилась быстрее, чем он рассчитывал. «Не станет ОН никогда полагаться на случайный эффект, что страх согнет меня в вечном поклоне перед ним. БОГ ведь действительно в кости не играет. Если ОН что-либо делает, то делает это наверняка, с выверенной до чистоты и прозрачности эфира целью. Не помню, чтобы у НЕГО когда-либо возникали случайности. Насколько Я знаю, в ЕГО РАЗУМЕ такое понятие отсутствует.

Значит, у НЕГО была цель. И она никаким образом не связана с ЕГО желанием придавить меня вечным страхом. Тут что-то другое, донельзя изощренное, – напряжение мысли подходило к пику своей интенсивности. – Вероятнее всего, САМИМ задумано нечто весьма необычное, по содержанию настолько важное для всего человечества, а может быть, и для НЕГО лично тоже, что в качестве подстраховки ЕМУ понадобилось привлекать, никогда не встречаемую мной на Земле, силу. Эта сила сама по себе существовать не может. Чтобы во Вселенной что-либо значительное и неординарное появилось и развивалось без непосредственного участия САМОГО?! Никогда не поверю! Этого не может быть, потому что не может быть в принципе. Но если эта сила – дело очередного творчества Создателя, тогда какие причины заставили ЕГО придать ей мощь, выдавившую меня страхом за пределы реального мира. Сделать подобное способна лишь энергия, источник которой находится только в одном известном мне разуме – РАЗУМЕ БОГА. И что, ОН, по собственной воле, забыв об ошибке со мной, воплотил часть СВОЕГО РАЗУМА в новой энергии во Вселенной? Бред какой-то. Во-первых, САМ не страдает забывчивостью ни в одном из известных видов, а во-вторых, зачем создавать подобное себе, если…» – Дьявол зафиксировал свой разум в границах земной конструкции антимира, потому что почувствовал, как взрываются озарением, сбитые в беспрецедентное по плотности интеллектуальное ядро, все его мысли.

– Да, да! Если только эта энергия не ОН САМ! Конечно же – это ОН. Кто, кроме НЕГО, может сконцентрировать разум всех исключительно на СЕБЕ, заставив одних задыхаться от восторга взираемого, а меня испугать возможностью собственного интеллектуального несовершенства. Учись! Тебе опять показали, как совершать великие поступки красиво и элегантно. Но что же тогда получается: ОН, собственной персоной, не доверив дело ЕГО ВОЛЕ, – ехидная улыбка обласкала лик Дьявола от осознания, что САМ посчитал мощь разума Дьявола способной результативно противостоять ЕГО ВОЛЕ, – снизошел до личного осуществления акции против меня. Почетно, конечно, но впору заново открывать ворота в свой разум, вроде бы уже раздавленному страху. Уф! Все не просто так, совсем все не просто, – он сделал над собой достаточно значительное усилие, чтобы еще более увеличить скорость своего мышления. Ему было необходимо догнать и, по возможности, опередить время, которое у него забрал страх.

– Вступить с изгоем в контакт, пусть не явным, не видимым и не понимаемым ближним окружением… Для такого шага нужна не просто причина, а суперпричина!

В предвкушении окончательной разгадки еще недавно казавшейся неразрешимой проблемы, Дьявол подал знак соратникам о готовности к самым активным действиям, вплоть до самопожертвования, по защите устоев и принципов антимира. Он еще не успел даже в общих чертах наметить направление и характер этих действий, как сотни тысяч рабов ложной свободы, окружавших его плотным кольцом сплоченных рядов монолитного почтения, громом преисподней проревели: «„Готовые на все“ славят тебя! Мы навечно с тобой в нашем бессмертии!»

Этот рев совсем не походил на безнадежное отчаяние, которое может толкнуть любое разумное существо на самые, что ни на есть, героические поступки. Даже бездушная животная тварь, когда ее загоняют в угол, с безоглядной остервенелостью бросается на врага только с одной целью – поразить его насмерть. Животные, кстати, в отличие от людей врагов в плен не берут. Наверное, потому, что Бог не дал им душу и разум, а наделил только инстинктами.

«Готовые на все» тоже были без души, но с разумом, развратившим их инстинкты до абсолютной безжалостности ко всему, что посягает на их существование. Только в таком качестве они и были нужны Дьяволу. Обладая интеллектом, о возможностях которого человек мог только мечтать, им удавалось поддерживать на Земле, установившееся со дня основания Дьяволом антимира, равновесие между злом и добром. В отдельные периоды мощь их атак на добро достигала такого уровня, что, изрядно потрепанное людскими пороками добро сдавало свои позиции и равновесие нарушалось в пользу зла. Успехи соратников радовали Дьявола, так как были ничем иным, как воплощением его замыслов. В то же время, они не могли не настораживать его болезненно подозрительный разум.

Он постоянно жил с ощущением, что, оперившиеся славными делами соратники, а по сути, как он считал, свора предателей, сегодня еще извергающие из себя лавы преданности и верности, только накапливают силу. В минуту, ставшей для них очевидной слабости хозяина, эта банда бросится на него и, вцепившись мертвой хваткой, порвет его разум на куски, чтобы, растащив их по закоулкам антимира, самим править бал на Земле и во Вселенной. Благо разума Дьявола могло хватить на всех. А ему, разуму, не раз приходилось резко одергивать сознание Дьявола от умиленного восприятия, проявляемых соратниками верноподданических чувств. «Пойми, – втолковывал разум Дьяволу, – потому и орут, что готовы на все, ибо действительно готовы на все!!!»

Как бы ни любил себя Дьявол, но к своему разуму он всегда относился с почтением. Ослушание здесь не допускалось. Разум же излучал сплошной, хотя и сдержанный, скептицизм. У него не было ни тени сомнения, что при представленной им схеме развития событий, антимир закончит свое существование как единое и неделимое целое. Разбившись на огромное число удельных вотчин, в которых будут властвовать исключительно групповые интересы каждой отдельно взятой группы бывших соратников, он захлебнется в локальных дрязгах и войнах и, в итоге, станет легкой добычей, несгибаемой в вере и преданности Создателю, армии ангелов во главе с ЕГО ВОЛЕЙ. Все произойдет точно так, как Дьявол неоднократно проделывал с людьми на Земле. Все произошедшие на ней революции не страдали благодарностью к своим героям: они их с удовольствием и восторгом толпы пожирали, оставляя обезумевшей от воплей и крови толпе слизывать с эшафота, на котором был распят, колесован или гильотирован вчерашний кумир, самое терпкое и пурпурное вино – кровь бунта. Не станет исключением и антимир: в таком сценарном оформлении ничего другого, кроме как изъесть самого себя, его не ждет. «САМ будет очень доволен таким результатом», – издевательски поддавливал Дьявола разум. «Уничтожение врага его же руками, да еще и на его же территории – лучшее из всего, что заключено в искусстве войны», – лаконично и сухо поставил логическую точку разум владыки антимира.

Ничего не ответил Дьявол своему разуму. «Ему, что не говори, он все равно в корне прав, а, значит, прав всегда», – очередной раз отдал должное Дьявол наследству, которое ему было позволено унести из дома Создателя. Он не располагал временем на споры, вступать в которые считал делом никчемным и излишним. Из соратников с ним, вообще, никто никогда не полемизировал. Среди них не нашлось никого, кто пожелал бы выглядеть интеллектуально убогим шутом. Какие споры могут быть с носителем величайшего разума антимира. Спорить же с собственным разумом…???

Дьявол получил слишком хорошее образование у Создателя, чтобы не понимать процесс зарождения мысли в сознании разумного существа. Основу этого процесса всегда составляет работа разума, кроме, правда, одного единственного исключения, когда мысль может быть интроекцирована, то есть, внедрена в сознание извне. Но сделать это было под силу только одному существу во Вселенной – САМОМУ ее Создателю или тем, кому ОН изредка делегировал на время исполнение этой функции. Когда-то этим «тем» посчастливилось быть и Дьяволу, в полном объеме ощутившим безграничность влияния Высшего Разума на формирование сознания и интеллекта небожителей и человечества.

Однажды, полученное от Создателя знание спасло Дьявола от позора предателя-одиночки. Использовав его в решающий момент разрешения противоречий с САМИМ, ему удалось целенаправленно воздействовать на сознание одной трети ангелов (пути к сознанию остальных успел вовремя заблокировать ЕГО ВОЛЯ), вложив в него мысль о законности и справедливости, поднятого против Всевышнего, восстания. Размытые же среди миллиона соратников унижение и позор, можно не признавать таковыми. Дьявол и падшие ангелы посчитали их приходящими и ничего не значащими издержками революционного порыва восставших масс. То, что для приличного разумного существа превращается в мучительную болезнь совести, у них сначала растворилось в бездушном пространстве антимира, а, впоследствии, разложилось до нейтрального состояния, подобно тому, как разлагается, например, страшнейший яд кураре, по забывчивости оставленный на свету.

Однако не спорить с разумом Дьявола заставило совсем другое. Все выводы о последствиях утраты в него веры соратников, сделанные разумом, он, без сомнения, разделял. Правильно восприняв их как неприемлемый совет о гонениях тех, кто вместе с ним был непосредственным творцом генезиса зла во Вселенной, он занес эти выводы в ту рубрику своего интеллекта, которая называлась «Вероятная реальная возможность». Сюда попадали только те выводы логических конструкций разума Дьявола, в которых содержалась реальная угроза либо целостному существованию антимира, либо позициям во Вселенной самого Дьявола. Оперативное реагирование на превращение подобных угроз из вероятных возможностей в реальность считалось Дьяволом высшим приоритетом. Пока не было ни одного случая, когда бы он не сумел заранее выстроить защиту, обескровливающую потенцию угрозы, а, затем, искусно декорировать ею случайности, которыми он любил потчевать порочное человечество. В отличие от САМОГО Дьявол обожал играть в кости! На кону у него всегда стояли только две ставки – души, а следовательно, и судьбы людей.