Текст книги "Спаситель (СИ)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
Глава 62
Стоя по другую сторону стены гостиной, рядом с пистолетами и кинжалами, которые он предусмотрительно спрятал в книжном шкафу, Тро приготовился вооружиться, чтобы защитить своих гостей от «угрозы». Он уже было потянулся за оружием, но услышал звон разбитого стекла… в тот самый момент, когда одна из его теней атаковала Элтэмэра.
Тро не мог понять, что разбилось и почему это произошло.
Но потом все стало ясно.
Его план – стать «защитником» аристократов перед угрозой теней, стать тем самым, кто спасет этих бесполезных представителей Глимеры, чтобы они поддержали его; подготовить почву для свержения короля после того, как Братство не спасло их сыновей, которых Тро превратил в мишени… Этот план был целиком и полностью разбит – точно так же, как оконные стекла, в которые Братья и бойцы прорывались с улицы.
Тро рухнул на пол, чтобы его не зацепил перекрестный огонь, и с ошеломленным неверием наблюдал, как Братство приняло на себя удар, защищая мирных жителей, давая бой теням... спасая жизни.
Тро не задерживался больше ни минуты.
Он прополз по ковру на животе, оттолкнулся в своих скользких парадных туфлях от пола и подтянулся вперед на ладонях, чтобы повернуть за угол и скрыться от хаоса. Оказавшись в фойе, он вскочил на корточки, обхватил голову руками и побежал к лестнице. Он перескакивал через две ступеньки за раз, и выстрелы, крики и визг немного поутихли, когда Тро оказался на втором этаже.
Добравшись до хозяйской спальни, он достал свой ключ. Вампиры умели усилием мысли открывать все, кроме меди, поэтому хозяин дома позаботился о том, чтобы его покои были должным образом защищены.
Тро уронил ключи. Снова нащупал их…
Наконец он пересек порог и развернулся, чтобы ладонями захлопнуть тяжелые дубовые панели…
Тро замер, когда странный ветерок коснулся его волос.
Ветер, который тянулся к нему.
Когда инстинкты тревожно взревели, тошнотворный страх покрыл его кожу мурашками, и у него перехватило дыхание.
Не оглядывайся назад, приказал голос глубоко в его голове. Убирайся отсюда, сейчас же!
Тро не тратил ни секунды. Ему было все равно, что находится на другой стороне, он схватился за ручку двери…
– Ай! – Отнимая ладонь, он встряхнул рукой, смахивая жжение. – Что за чертовщина?!
Сорвав с себя смокинг, он обернул руку тканью и…
По комнате прокатился глухой стон, а свет вспыхнул и погас. И хотя он знал, что не должен смотреть, ни в коем случае не должен смотреть, он обнаружил, что его голова поворачивается в сторону.
Когда он увидел, что было позади, Тро закричал.
* * *
Мёрдер не слезал с Джона, хотя точно знал, что давит мужчину. С этой кучей оружия, из которого все палили? Любое неосторожное движение… и ты без головы.
Пули свистели, выбивая лампы, превращая картины маслом в сито, взрывали фарфоровые чаши и тарелки с позолотой. Схватив Джона за плечо, он перекатился вместе с ним, укрывшись за диваном цвета лютиков.
Господи, похоже на «Крепкий орешек»[91]91
Боевик с Брюсом Уиллисом в главной роли.
[Закрыть], только снимали боевик не в высотке, а в музейных декорациях. И чем, черт возьми, были эти тени?
Мёрдер прицелился в ближайшую, которая как раз набросилась на Рейджа, и когда он впервые за двадцать лет нажал на курок пистолета, его прицел оставлял желать лучшего. Закончилось тем, что он попал в хрустальный светильник слева от камина, и лампочки разлетелись в пыль.
Он не совершит эту ошибку дважды.
Прицелившись, Мёрдер сделал серию выстрелов и, таким образом, дал Рэйджу шанс спасти двух женщин, которые, вцепившись друг в друга, прятались за шелковым креслом. Под защитой брата они убежали на своих высоких каблуках, выкручивая лодыжки, с задранными до талии платьями, а когда–то аккуратные шиньоны превратились в птичьи гнезда, полные колтунов.
Джон развернул свое дуло и усилил атаку на тень, над которой работал Мёрдер, выпуская пули…
Раздался нечестивый визг… звук выше, чем лучшая нота флейты–пикколо, и громче рева реактивного двигателя. А затем сущность разлетелась, как и первая: маслянистая грязь оросила каминную доску, а также то, что осталось от окна, которое Мёрдер разбил собственным телом.
Выглядело как обстрел свежими коровьими лепешками.
Осталось еще две.
Кроме той, что…
Оставшиеся тени ни на кого не нападали. Сущности были рядом и неподвижно зависли в арке затемненного кабинета, словно воздушные шары, привязанные к точке на полу.
Мёрдер и Джон выровняли прицелы в их направлении.
Никто не двигался. Ни они. Ни их цели.
Чего нельзя было сказать об остальном доме. Другие братья и бойцы спешили доставить гостей в укрытие, топот шаркающих ног, приглушенные голоса, полные страха, и рявканье в форме приказов слышались в гостиной словно издалека.
– Мы должны убить их, сейчас, – тихо сказал Мёрдер. – Это единственный…
Хлоп! Хлоп!
Сущности исчезли одна за другой.
В тот же момент где–то на втором этаже раздался крик.
* * *
Тро снова попробовал взяться за ручку двери, но она прожгла смокинг… и выход из спальни был отрезан. То, что началось как ветер, превратилось в вакуум, тяга оттащила его от двери…
Тро упал на колени. Хватался за все, что попадалось на пути: хрупкий стул, край приставного стола, бюро. Он боролся и царапался, семенил ногами, зацепился взглядом за дверь в ванную, будто это могло ему помочь.
Он не хотел смотреть. Но голова вновь повернулась, словно кто–то контролировал ее.
Книга открылась на письменном столе, и опять появилась та самая черная пустота идеальной цилиндрической формы. Ситуация повторялась: то, что должно было быть не глубже трехфутового расстояния от пресс–папье до пола спальни, вело в безграничную глубину…
Что–то ужалило его руку. А потом вторую.
Он повернул голову назад. Две его тени были перед ним, и они своими хлесткими ударами мешали его попыткам удержаться в реальности.
Тро вскрикнул в последний раз, теряя всякое преимущество перед этой мощной тягой.
А затем его тело засосало, первыми в пустоте скрылись ноги.
Падение. Он падал, а холодный влажный воздух становился все более леденящим. Холоднее, быстрее, все холоднее... и все быстрее. На его руках, ресницах, щеках образовался лед.
Скорость все увеличивалась, смокинг стерся с его тела, волокна стали ломкими от неописуемого мороза, скорости падения и давления, которое начало давить на него. Голый... теперь он был голый, его кожа покрылась инеем и почернела.
Потом обтрепалась, как и его одежда.
Следующей была его плоть. Та, что удерживала его внутренности, сорвалась с костей, и, хотя глазницы были раздроблены, он все еще каким–то образом мог видеть белизну своего скелета… до тех пор, пока тот тоже не почернел.
Вся его телесная форма была сорвана, не осталось ничего, кроме его духа.
И вот тогда он приземлился куда–то на дно, и, словно у него все еще была физическая оболочка, боль пронзила его тело… казалось, жизненно важные органы были стерты в порошок, а позвоночник раскрошился при падении.
Тро лег на спину и уставился на круглую каменную конструкцию, которая блестела в свете факела. Колодец. Он был на дне колодца.
И это был не факел. Его путь, его спуск оставил в темноте отблеск, и он проследил его путь до тех пор, пока он, казалось, не исчез в каком–то далеком месте выше…
Металлический лязг заставил его поднять голову, и он посмотрел на свое обнаженное тело, которое каким–то образом восстановилось. На запястьях и лодыжках сомкнулись кандалы.
– Что... что это? – Его голос был хриплым. – Что это такое?
Тро потянул металлические узы и не обнаружил в них совершенно никакой податливости. Он лежал на каком–то древнем деревянном столе, пятна от которого вызывали больше чем просто брезгливость.
– Где я…
Он не закончил мысль.
Женщина вышла из стены, будто где–то там был проем. Она была обнажена и великолепна, высокие упругие груди и идеальные соски, плоский живот и прекрасные бедра, длинные ноги и гладкое лоно – воплощение истинной красоты. И лишь после того, как Тро впечатлился ее телом, он посмотрел на ее лицо.
У нее были темные вьющиеся волосы, длинные и роскошные, окутывающие плечи, а черты лица были дерзкими и пленительными.
Ее улыбка обещала рай. Как и звук ее голоса:
– Добро пожаловать.
– Кто ты? – Когда он почувствовал, что член затвердел, женщина посмотрела на его эрекцию. – Это сон?
Женщина подошла к нему и провела пальцами по внутренней стороне его бедра.
– Нет, это обмен.
– … что?
Женщина погладила его возбуждение, ее прикосновение пронзило тело Тро, его кровь мгновенно загустела. Когда он застонал, женщина снова улыбнулась.
– Обмен, – пробормотала она, пока ее рука поднималась и опускалась по его стволу, тягуче медленно и приятно.
Удовольствие, которое она у него вызывала, казалось знакомым. На самом деле... ее запах был знаком. Он знал ее. Каким–то образом он знал...
Книга.
Она была Книгой.
– Правильно, – сказала женщина. – И я наслаждалась нашим флиртом, хотя могла участвовать лишь в таком воплощении.
Ужас, быстрый и стремительный, как и похоть, обрушился на него, словно пелена смерти, не смыв при этом эротическую волну, которая несла его к мучительному предвкушению разрядки.
Тро боролся, но избавиться было невозможно. Ни от ужаса, который сжал его внутренности, ни от оргазма, который вот–вот взорвет его изнутри, ни от оков.
Ни от нее.
Женщина убрала руку с его эрекции прямо перед тем, как он обрел облегчение на пике удовольствия. И когда женщина отступила на шаг, Тро запротестовал, хотя и боялся ее. Она же не могла остановиться прямо сейчас.
Она не могла оставить его на грани... ведь так?
– Это было весело, Тро. Так рада, что ты пришел за мной. Ты появился ровно в тот момент, когда я искала выход.
С этими словами женщина вскинула голову. Вытянув руки, она согнула колени и в прыжке толкнулась вверх.
Это движение оторвало ее от земли.
Крик Тро отозвался эхом от гладких стен колодца, в то время как женщина двигалась по следу, который он ранее осветил своими телом и душой, она изящно взмывала вверх, все выше и выше…
...оставляя его в Колодце вместо себя.
Глава 63
Мёрдер и Джон поднялись по лестнице, перепрыгивая по две ступеньки за раз, в то время как Вишес остался внизу с трупом мужчины, которого убила теневая сущность.
Брат, казалось, стоял на страже останков, как будто он ожидал, что мертвый аристократ сядет и заведет разговор или что–то в этом роде. Но Мёрдер не стал спорить, так как Тор назначил ему и Джону второй этаж.
На верхней площадке он взял на себя правую сторону. Джон – левую.
Однако криков больше не было. Никаких стонов пострадавших. Ничего не двигалось.
Но только неопытный воспринял бы это за хороший знак. Было множество объяснений, почему кто–то наверху закричал, а затем заткнулся. Особенно, если этим человеком был Тро, который унес ноги и сбежал сюда…
Свист был мягким, такого рода звук издавала вентиляция или кто–то с приступом астмы.
Мёрдер снова посмотрел направо.
Но затем Джон кивнул в его направлении, и Мёрдер пристроился позади мужчины, они вместе перешли на противоположную сторону коридора и прошли вдоль сплошной стены, в отличие от той, в которой встречались дверные проемы. Оружие наготове, инстинкты начеку, они двигались с идеальной координацией, и Мёрдер должен был улыбнуться, пусть и выглядел бы сумасшедшим.
Но Джон оглянулся через плечо. И подмигнул.
Мёрдер оступился.
Он не видел это выражение долгие годы. С тех пор, как они с Дариусом вместе охотились на лессеров… и разве не здорово увидеть достойного мужчину, нашедшим свое продолжение в собственном сыне? Нужно лишь посмотреть на Джона и понять, что Ди был все еще жив и здоров… и все еще с Братьями.
Внезапно свист затих, и они оба остановились. Не говоря ни слова, они разошлись и отступили по обе стороны от закрытой двери.
Необъяснимо, что на панелях вокруг косяка был черный ободок, как будто внутри был пожар, и дым выбрался наружу. Но не было тепла. На самом деле, здесь было заметно холоднее, сквозь щель внизу тянул сквозняк. Что объясняло звук, на который они шли.
Мёрдер указал на себя, а Джон кивнул. Затем он поднял один палец... два...
На счет три Джон развернулся, ударом открыл дверь, и Мёрдер вошел первым с поднятым пистолетом.
– Что за хрень, – пробормотал он, застыв на месте.
Окно в спальне было широко распахнуто, зимняя ночь сильным ветром ворвалась в помещение, шторы вздымались. И повсюду разбросана антикварная мебель, бюро, кровать, тумбочки... все это окружало старый письменный стол с выжженным следом на столешнице.
Джон прошел через комнату и выбил дверь в гардеробную. Когда он качнул головой, показывая, что все чисто, Мёрдер прошел дальше в комнату, сосредоточившись на том столе, пока Джон осматривал ванную.
Мёрдер опустил оружие. Выжженный след на кожаном журнале для записей был совершенно ровным, примерно два фута на фут.
Размер книги…
Высокий свист раздался из коридора, и Джон послал три коротких свиста в ответ. Через несколько мгновений Тор вошел с оружием в руках.
– Что здесь произошло? – спросил брат.
– Понятия не имею.– Мёрдер снова огляделся в поисках… хрен знает чего. – Ты нашел Тро…
Прямо под ними на первом этаже раздалось три выстрела.
– Дерьмо! – Мёрдер бросился к выходу. – Тени вернулись…
Тор поймал его, задерживая на месте.
– Нет. Это... мужчина, который умер, но не остался мертвым.
– Ты о чем?
Тор не ответил на это… словами. Вместо этого, пустой взгляд в глазах брата ясно показал, что кошмары могут сбываться… и внезапно Мёрдер без тени сомнения понял, как был ранен Джон.
– Дерьмо, – выдохнул он.
* * *
После того как Джон проверил второй шкаф, он подошел к Тору и Мёрдеру и написал «Сколько раненых внизу?».
– Кора подстрелили, но, по крайней мере, там сквозное в бедро, – ответил Тор. – Пришлось удерживать его от преследования Тро. У нас также есть женщина, вероятно, с вывихом лодыжки. Ну и ты.
Джон в панике осмотрел себя, его мозг на скорости тысячи миль в час несся в кирпичную стену другой раны – той, что была у него совсем недавно.
Но потом заговорил Мёрдер:
– Ха. Вот те раз. Я словил пулю.
Брат прощупал свое плечо, и тогда Джон почувствовал запах крови в воздухе. И да, на кожаной куртке Мёрдера было круглое пулевое отверстие, и Джон глубоко вздохнул с облегчением. Обычная рана. Спокойно поддается лечению…
Фары вспыхнули на стенах комнаты, лучи сверкнули через открытое окно.
– Хирургический пункт на месте, – сказал Тор Мёрдеру. – Давай спустим тебя туда. Ты идешь, Джон?
Джон указал на открытое окно и подошел, чтобы закрыть его. Когда те двое ушли, он ухватился за оконную раму и…
Высунувшись, он посмотрел вниз на снег во дворе. На совершенно нетронутом белом одеяле виднелась цепь следов, которые шли под окна через все поместье. У границы леса, который отделял поместье от помпезного соседского имения, следы, казалось, исчезли, но сложно сказать, в чем причина: либо тот, кто их оставил, дематериализовался или же просто скрылся среди вечнозеленых растений.
Все это было странно, конечно. Во–первых, если бы Тро хотел покинуть сцену, он мог бы просто исчезнуть. Зачем открывать окно? Там не было стальной сетки. А если мужчина получил травму и поэтому не мог дематериализоваться? Была бы кровь… следы были бы грязными и указывали бы на нетвердую походку.
Но ничто из этого не привлекло внимания Джона по–настоящему.
Настоящая странность заставила его потереть глаза и сфокусироваться, просто чтобы убедиться, что он всё видит правильно.
Шаги, казалось, светились, как фосфор.
Джон закрыл окно и вышел из комнаты. Внизу он вошел в охраняемую зону, которая оказалась библиотекой. Рейдж, Ви, Блэй и Куин караулили собравшихся гражданских, каждый из которых в своей церемонной вечерней одежде казался потрясенным. Док Джейн осматривала каждого из гостей, а Мэнни, без сомнения, совершал необходимые процедуры в мобильном хирургическом пункте.
Тор разговаривал по телефону, и Джон ждал, пока Брат закончит разговор.
– Эй, сынок, как дела?
Джон указал на входную дверь кивком головы, и они оба вышли и обошли боковой двор. Не было причин указывать на следы. Они все еще светились.
– Что это, черт возьми? – пробормотал Тор.
Брат шагнул вперед, опускаясь на корточки и оценивая вереницу следов, что брали свое начало под окном на втором этаже. Затем они с Джоном проследовали за ними к линии деревьев, ныряя под сосновые ветви и высматривая следы в зарослях.
Нет.
Они закончились.
Выйдя из–под деревьев, они наблюдали, как мерцание тускнело. А потом и вовсе исчезло.
– Это бессмысленно, черт побери. – Тор снова достал телефон и включил фонарик. Опустившись наземь, он покачал головой. – Причем по стольким параметрам – не счесть.
Джон наклонился и тоже уставился на отпечатки.
Какого хрена?
Вблизи было ясно, что они остались не от лоферов или ботинок, а от чего–то, похожего на... ну, тот самый случай, когда отсутствовала всякая логика, как сказал Тор.
Отпечаток имел треугольную переднюю основу и точку в задней части.
Как будто тот, кто их оставил, носил шпильки.
Глава 64
А в это время в Итаке, сна у Сары не было ни в одном глазу, и она постоянно что–то делала, делала, делала. Опять же, вся ее жизнь сошла с рельсов, ее корабль занесло в незнакомые воды, карта потерялась за бортом, а компас вышел из строя.
Так что да, она упаковывала все вещи в... который час? А, в полвторого ночи.
Она перепробовала все варианты со сном. Сначала наверху в своей постели с волосами Мёрдера, заплетенными в косу, под подушкой; затем, два часа спустя, внизу на диване перед телевизором. Ни одна попытка не увенчалась успехом. Ей было некомфортно с самой собой.
Она испытывала такую сильную эмоциональную боль, что не могла усидеть на месте; ее тело двигалось, дергалось, ерзало, в каком бы положении она ни находилась. Она скучала по Мёрдеру так сильно, что это причиняло боль, и была поражена тем фактом, что все это ранило гораздо сильнее, чем последствия смерти Герри.
В неисчислимой степени.
Таким образом, она посчитала синдром Мистера Проппера[92]92
Американский бренд чистящих средств.
[Закрыть] за продуктивное использование бессонницы. И вначале она решила встать на четвереньки и вымыть до блеска кухню, как Джоан Кроуфорд[93]93
Американская актриса, известная под псевдонимом Джоан Кроуфорд, в 1930–е годы по популярности соперничавшая с Марлен Дитрих и Гретой Гарбо.
[Закрыть] в фильме «Дорогая Мамочка»[94]94
Отчаявшись родить ребенка, голливудская звезда Джоан Кроуфорд удочеряет девочку по имени Кристина. Казалось бы, малышке выпал счастливый билет, но легендарная красавица оказывается чрезмерно требовательной и психически нестабильной матерью, постепенно превращающей жизнь Кристины в кромешный ад.
[Закрыть].
Хельга, когда Вы полируете пол, нужно отодвигать дерево.
Боже, невероятно, она все еще помнит эту цитату.
Но когда Сара открыла шкаф под раковиной, чтобы взять очиститель, то обнаружила нагромождение контейнеров, упаковок с жесткими мочалками и бумажные полотенца. Поднявшись на ноги, она в конечном итоге прошлась по каждой полке, каждому ящику и закоулку.
Только чтобы поразиться количеству вещей, которые ей предстояло перебрать перед отъездом. И, в некотором смысле, хорошо, что ее ждет большой объем работы, хотя, по сравнению с большинством людей, у нее не было тонны лишних вещей. Вот если бы у нее был ребенок…
В этот момент она подумала о Нейте.
Вот как она оказалась на втором этаже: она хотела оставить тоску по этому мальчику на кухне, где она и пришла к ней. К тому же, как говорится, начинай сверху и иди вниз по списку, верно?
Вот только то, что ждало ее наверху, оказалось ещё хуже.
Перебрать свою одежду казалось хорошей идеей, ведь решения в стиле «выброси, сохрани или отдай» – как раз то, с чем мог справиться ее измождённый, но взвинченный мозг, потому что, алло, это вам не операцию проводить. Плюс, она сохранила несколько коробок на чердаке, которые они с Герри использовали при переезде, так что сейчас можно было приступать к разбору вещей по принципу «стоит только начать».
Чувствуя, что вернулась если не на свой курс, то хоть на какой–то, в коридоре Сара спустила лестницу с потолка и поднялась на холодный чердак.
В этот момент она снова получила удар в грудь.
Конечно, там были пустые коробки, не прикрытые крышками, их недра были открыты глазу. Но была также одна закрытая наглухо.
– Черт возьми.
Все еще стоя на лестнице, ее тело было наполовину на чердаке, и Сара сказала себе придерживаться плана. Взять пустую тару и бросить ее вниз.
Пойти к своему шкафу. Сложить.
Вместо этого она преодолела последние три ступеньки и подошла к ящику с заклеенной крышкой. Прежде чем она поняла, что делает… и, таким образом, смогла блокировать импульс… ее пальцы потянули за липкую ленту, освобождая края коробки.
Ящик был из ассортимента «U–Haul»[95]95
Американская компания, предоставляющая услуги в области мувинга и аренды грузовиков, прицепов, складов для хранения вещей.
[Закрыть], с кронштейном в верхней части под вешалки.
Внутри висела только одна вещь. В какой–то момент за последние два года пиджак от свадебного костюма Герри соскользнул с вешалки и скатился с брюк в тон, заполнив нижнюю часть коробки.
Сара закрыла глаза и обмякла.
После смерти его родители настояли на приезде из Германии, чтобы забрать тело и посетить дом, который они еще не видели лично. Сара предложила им перебрать вещи Герри, думая, что они захотят себе оставить что–то, что принадлежало ему. Она вышла из дома, чтобы предоставить им некоторое уединение, и через час вернулась, чтобы обнаружить, что они собрали всю его одежду и все, что у него осталось со времен колледжа.
Она решила, что его мать посчитала это услугой Саре. Способ убрать тот беспорядок, который его смерть вызвала в жизни каждого из них.
Единственное, что женщина могла сделать, чтобы не развалиться на части.
Сара знала, что у него осталось кое–что на работе, маленькие сувениры на столе. Она решила, что сохранит их; к тому же, у нее были фотографии на телефоне и компьютере. Ее воспоминания. К тому же как вы себе представляете борьбу с чьей–то матерью за носки, ради бога.
Итак, она пустила все на самотек, и его родители забрали с собой все, включая его белье из корзины для стирки. Она никогда не забудет чемоданы, которые они купили в «Таргете»[96]96
Один из крупнейших интернет–моллов в США.
[Закрыть]. Было грустно при мысли, что все мирские вещи Герри смогли поместиться в трех чемоданах «Самсонит»[97]97
Производитель аксессуаров для путешествий.
[Закрыть] среднего размера. С другой стороны, он был мыслителем. Имущество никогда не было в списке его приоритетов.
Неделю спустя она зашла в гардероб в их спальне и неожиданно для себя обнаружила его свадебный костюм, спрятанный за ее единственным длинным платьем, двумя блузками и костюмом для собеседований, который она надевала в последний раз по приглашению в «БиоМед».
Мама Герри пропустила пиджак и брюки, потому что все остальное, что осталось от ее сына, хранилось в его шкафу в спальне.
Сара спрятала костюм на чердаке пару дней спустя. Не то, чтобы она хотела забыть его. Ведь речь о свадьбе. Было больно осознавать, что им не хватило немного времени до церемонии и свадебного ужина. Но она оплакивала тот факт, что они так и не добрались до алтаря, не из–за его смерти.
Скорее она сомневалась, что они смогли бы сохранить отношения, если бы он выжил.
И так... здесь.
В этой коробке.
Висит на кронштейне на вешалке из «Мейси».
Она вытащила вешалку и расправила брюки. На следующий день после Дня Благодарения объявили Черную Пятницу, и она заставила Герри пойти с ней в торговый центр, чтобы потратить сбережения в мужском отделе. У него даже не было костюма для собеседований. Он ходил в «Биомед» в джинсах и толстовке из Гарварда с дыркой на рукаве. С другой стороны, когда ты гений, и тебя нанимают не за твой вкус в одежде, разве имеют значение темно–синий костюм с лацканами и галстук в тонкую полоску.
Герри мог быть странным. Не интересовался тем, что обычно занимало других.
Он был занозой в заднице, если честно.
Но Боже, его мозг. У него был самый великолепный мозг. И думая о нем, Сара поняла, что его ум – вот что привлекло ее. Он также выделялся, как и мужчина–манекенщик: необычной комбинацией характерных черт, которая сделала его поразительным, особенным человеком.
Хотя, боже, тот поход по магазинам. Эта поездка стала первым намеком на кризис в их отношениях. Или, скорее... первый маячок, который стал сознательной мыслью, а не тягостным чувством, которое она до этого игнорировала.
Очевидно, что он ни разу не надел этот костюм. С трудом примерил его, чтобы поскорее возвратиться сюда, вернуться к своему кабинету, своему компьютеру, своей работе.
Проведя рукой по брюкам, Сара почувствовала гладкость тонкой шерсти. На нижней части брюк еще не было манжет, потому что они нуждались в подгонке, но она знала, что не стоит настаивать на ожидании в магазине, пока портной в магазине закончит с другим покупателем.
Будет еще время, сказала она тогда себе.
Нет. Это время так и не наступило.
Выругавшись, она наклонилась к ящику и взяла пиджак, вытаскивая его…
Что–то выпало на голые половицы.
Конверт.
* * *
Нейт понятия не имел, где он или что творит.
Так, ладно, он был где–то в лесу, и было холодно. О, очень–очень холодно. На нем была чужая парка, пухлая, словно облако. Чужие рубашка и брюки, огромные с точки зрения размера и все же ему впору. Чужое нижнее белье. Чужие ботинки.
Он пробыл здесь уже три часа сорок пять минут. Плюс–минус.
Поэтому было время привыкнуть к тому, что ему не нравится смотреть по сторонам. Слишком большая перспектива, и вид ошеломлял: тонкие деревья, пушистые деревья, колючие заросли, ощущение, что в любом направлении можно было пройти неисчислимое расстояние. И ему действительно не нравилось смотреть на огромное небо над головой: бесчисленное количество маленьких светящихся точек, сияющих в густой черноте, вселяло страх, что он оторвется от земли и затеряется в вышине.
И запахи. Его мозг не мог справиться со сложным букетом запахов – земли, животных и воздуха. Сердце гулко билось, будто его преследовали, в парке было слишком жарко, его глаза метались повсюду, и от этого кружилась голова.
С другой стороны, он потрудился на славу.
Когда его глаза увлажнились, он потер их нетерпеливо. Холодный сухой ветер. Да, в нем и была причина.
Он абсолютно точно не плакал. От страха или того, насколько велик мир. Из–за гнева, что у него украли двадцать лет жизни. От грусти, что он оказался в лесу ради своей мамэн.
– Они вот–вот должны прибыть, – послышался женский голос. – В любую минуту.
Нейт оглянулся через плечо. Хекс – женщина, которую держали в той же лаборатории, что и его мамэн, стояла спиной к ветру. Ее короткие волосы были взъерошены порывами холодного воздуха, движущимися то в одну сторону… то в другую. Одетая в черную кожу, и лицо ее было мрачным.
Он спрашивал себя: если бы его мамэн выжила, она бы также ожесточилась за эти два десятилетия, как и эта женщина? Или осталась бы такой же, какой он ее помнил: доброй, нежной, но пугливой.
Он хотел спросить, что вспомнила Хекс о его мамэн и лаборатории, хотя вряд ли он хотел знать. Он сам достаточно повидал. На себе все вытерпел.
– Ты пережила это? – спросил он хрипло. – То, что они сделали с нами?
Женщина не сразу ответила.
– Нет. Я не часто об этом думаю, но вряд ли потому, что справилась с пережитым.
– Со мной все будет хорошо?
– Да. Это я тебе обещаю.
Нейт вздрогнул и взял себя в руки... а затем посмотрел на простой сосновый гроб, который поставили на платформу на поляне. Он собственноручно сделал ее из деревьев, которые он вырубил топором и обточил, как мог.
Ладони разодраны. Работа вышла неопрятной. А запах сосновой смолы все еще густо витал в воздухе.
Но он сам подготовил костер. Как положено.
Гроб только появился, минут двадцать назад. Мёрдер и Джон привезли его на поляну на заднем сидении красивого грузовика, и они уехали, чтобы вернуть машину...
Одна за другой на поляне материализовались две фигуры. Мёрдер и Джон снова появились.
– Привет, сынок, – сказал Мёрдер, когда подошел к ним.
Они обнялись, и мужчина сказал:
– Ты отлично справился. Хорошая работа.
Нейт достал руки из карманов. Он хотел что–то сказать, но задохнулся. Хотя разодранные ладони говорили сами за себя.
Мёрдер сжал его плечо, а потом Джон тоже его обнял. Когда мужчины отступили, он пожалел, что здесь нет Сары. Хотя… какой в этом смысл.
Ну, кроме того, что она нашла его. Помогла освободить его. Заботилась о нем.
Он скучал по ее присутствию, словно она была членом семьи.
Нейт глубоко вздохнул и уставился на гроб. Пока он находился в учебном центре, он спрашивал всех, кто навещал его, как они чтят своих покойных. У людей были одни традиции, у симпатов – другие. У вампиров – третьи. Через пару ночей люди начали искать его, чтобы поделиться своими историями. К нему приходил доджен. Две Тени.
А потом мужчина с черно–белыми волосами, похожий на вампира, но который, как он позже узнал, был на самом деле падшим ангелом.
Настоящий, живой падший ангел. Это ли не волшебство.
Нейт никогда раньше не встречал ангела. Кроме его мамэн, конечно.
На самом деле, он не встречал много людей.
Падший ангел дал ему лучший совет. Он сказал, что не существует правильного или неправильного способа почтить память погибших. Живые могли отдать дань уважения любым способом. Важно лишь то, что умерший отошел в загробную жизнь на волне любви.
Потому что это помогало умершим душам обрести мир на новом месте.
По крайней мере, так утверждал падший ангел. И если кто–то и мог знать об этих вещах...
В конце концов, Нейт выбрал путь Теней. Ему не нравилась мысль о том, что останки его мамэн будут гнить и разлагаться в земле. А пламя и тепло перенесет ее на небеса, туда, где, как ему сказали, находилось Забвение.
Чуть в стороне находился факел, воткнутый в снег. Верхняя часть была обмотана тканью, пропитанной керосином, плотно намотанной вокруг стержня из стали и дерева. Он зажег факел устройством под названием «Бик», которое ему дал один из Братьев… тот, что с татуировкой на виске.
Пламя вспыхнуло, оранжевые и желтые языки ожили, рассеивая тьму леса.
Подойдя к останкам своей мамэн, Нейт решил, что выбранная им поляна была предназначена для такого рода вещей… почти идеальный круг, лишенный растительности.
Когда он прикоснулся пламенем к опорам костра, бензин, который он разлил на свежесрезанные куски сосны, вспыхнул, и пламя за считанные секунды распространилось по всей конструкции.
Огонь разгорался все сильнее, до тех пор, пока Нейту не пришлось отступить.
На его плечо опустилась ладонь. Мёрдер. А потом Хекс взяла его за руку. И Джон положил свою на спину Нейта.
Все трое стояли вместе и смотрели, как горят гроб с телом, белый дым поднимался в черную ночь спиралями, унося искры все выше.
В Забвение.
Нейт отчаянно хотел узнать, считала ли она его хорошим сыном. Но у него никогда не будет ответа на этот вопрос. И все же он мог прожить свою жизнь в ее честь. Несмотря на то, что хотелось запереться в той комнате для пациентов в учебном центре до конца своих ночей – ведь там было безопасно и знакомо, он этого не сделает.
Чтобы почтить свою мамэн, он попытается жить на свободе, которой ее так жестоко лишили. Он заставит себя привыкнуть к этому слишком большому миру. Он победит страх, который ходит за ним по пятам.
Все, что он сделает, будет для нее.
– Прощай, Мамэн…– прошептал Нейт на холодный ветер.
