Текст книги "Анархия. Начало (ЛП)"

Автор книги: Дж. Хасс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 14

Линкольн

(Парень на байке)

– Это ошибка, – говорю я своему отражению в зеркале. Я разглаживаю волосы, пытаясь превратить беспорядок на голове в нечто респектабельное. Затем тру свой свежевыбритый подбородок, уже скучая по многодневной щетине, которую там обычно можно обнаружить. – Она – коп. Она находилась в «Корпорации Блю» всю неделю, проводила расследование. Она, наверняка, узнает меня, если мы разыграем ситуацию неправильно.

– Ты должен выбраться из этого подземелья, – слышится голос Шейлы из главной пещеры. Это моя комната, и здесь нет специальной оптики для того, чтобы Шейла могла воплотиться в своей голографической форме. Я сделал это намеренно. Никто не хочет видеть в своей спальне того, кто будет действовать на нервы, поэтому она стоит снаружи с уже заготовленными ответами на мои опасения. – И ты являешься компаньоном.

– Компаньоном, не принимающим активного участия, – ворчу я, по-прежнему раздраженный тем, что мне пришлось побриться. – А это означает, что я не обязан появляться на мероприятиях такого рода. Я не должен изображать из себя хорошего, притворяться, что мне есть дело, или что-то из того, что Кейсу обычно приходится делать. Именно поэтому он получает на пять процентов больше. Я плачу этому говнюку за то, чтобы он делал мою работу.

– Детектив будет полезен, когда все начнется, Линкольн. Тебе необходимо познакомиться с ней сегодня.

– А что, если она узнает меня? – Я выхожу из комнаты и смотрю ей прямо в лицо. – Что тогда? Что, если препарат не сработал? Вдруг его действие уже прошло? Что, если…

– В таком случае, тебе лучше быть там в тот момент, когда это произойдет, ты не согласен? Если она вдруг проснется ночью и вспомнит все, как ты думаешь, что она сделает на следующий же день?

– Если она увидит меня сегодня и начнет вспоминать, итог будет тот же, Шейла. Она тут же позвонит своему начальнику и арестует меня. Я окажусь в тюрьме, и вся наша сраная миссия полетит к чертям. Кому-то придется прийти, чтобы вытащить меня оттуда под залог. И это, определенно, будешь не ты. Ты всего лишь световое шоу. Кейс не может сделать этого, потому что тогда его сочтут причастным. Томас… – Я смеюсь. – Ну, а гребаный Томас просто не станет этого делать. Ну и кто тогда вытащит меня, если она меня схватит? Это просто сверх глупо.

– Я думаю, – говорит Шейла, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь в сторону двери, ведущей в инженерную лабораторию, – что ты только что доказал мою точку зрения. Насколько может быть полезен новый друг? К тому же, детектив? – Она снова поворачивается ко мне и улыбается. – И не нужно оскорблять меня замечаниями насчет светового шоу. Я над этим работаю.

– Работаешь над чем? И с каких это пор называть тебя световым шоу – оскорбление? Голограмма этим и является.

– Я – не голограмма, Линкольн. – Она приподнимает подбородок и скрещивает руки. Жест, который олицетворяет неповиновение и обиду.

Я вздыхаю.

– Я знаю это лучше, чем кто-либо другой, Шилз. Помнишь? – Она старается сдержать улыбку, но у нее не получается. – Изначально я тебя создал.

– Да, ты, – признает она. – И это тоже хорошо, потому что, если бы не я, ты был бы совершенно одинок в этом мире.

Я киваю, соглашаясь. Она права, но и я по-своему прав.

– Она точно все поймет, Шейла. У меня плохое предчувствие насчет сегодняшнего вечера. Удача сопутствовала мне на протяжении пятнадцати лет, и сейчас, когда все на мази, она начинает ускользать от меня.

– Тогда сделай ее своим другом, Линкольн. В любом случае, у тебя нет другого выбора. Для нее есть место во всем происходящем. И ты это знаешь. Молли – это тот недостающий кусочек, которого ты ждал.

Но это не так. Она – тот кусочек, который я рассчитывал никогда больше не встретить. И теперь она… что же, мои дни сочтены.

– Я поеду на байке сегодня вечером. На старом байке.

– Но на нем ты растреплешь волосы.

Я смеюсь.

– Можно подумать мне есть до этого дело. – Старый байк – это не тот, который я разбил в прошедшие выходные. Старый байк – тот, на котором ездил мой отец. Без броских деталей. И он не подключен к Шейле, так что это, своего рода, наказание. В первую очередь, за то, что она заставила меня пойти. Я знаю, что она заинтересована в Молли, и, возможно, надеется подслушать хоть что-то. Но этому не бывать, властное маленькое световое шоу.

Я пойду, потому что мне действительно необходимо узнать, не возвращается ли память к Молли Мастерс. И я могу использовать нового друга, хотя каким образом, по мнению Шейлы, Молли простит меня после того, что я с ней сделал, остается за гранью моего понимания. Но… если все же Молли начнет вспоминать, то лучше мне быть рядом в этот момент. Поговорю с ней. Успокою. Уговорю ее молчать, и, возможно, если мне повезет, позволю ей увидеть всю картину.

Томас есть Томас. И независимо от того, каковы причины его возвращения с таким размахом, это явно то, что я не могу контролировать. Он делает то, что хочет делать, он всегда был таким.

Но все остальное выглядит так, как будто удача начинает стремительно ускользать.

И если она вспомнила, что я сделал с ней… что же, тогда я не хочу больше думать об этом.

Возможно, я просто параноик. Я использовал этот препарат и на других людях, и он всегда действовал. Мне сходили с рук вещи и похуже, чем то, что я сделал с Молли Мастерс.

– Удача, – бормочу я, снова проходя через спальню. Хватаю ключи из ящика в маленьком столике, открываю дверь, ведущую в длинный тоннель и переступаю порог, – останься со мной сегодня вечером. Всего лишь еще один вечер, и я клянусь больше ни о чем никогда не просить.

Конечно, это детская молитва. Я бормочу ее на протяжении десятилетий, и удача всегда выполняет свою часть сделки, но я ощущаю себя лжецом. У меня такое ощущение, что я всю жизнь прошу удачу не покидать меня, выхожу сухим из воды, но, по-прежнему, не удовлетворен таким подарком, потому что всегда выхожу таким же пустым, каким и был в начале.

Но я чувствую, что Молли Мастерс будет моим провалом. Она – противоположность всего того, против чего я выступаю. Она ослабит меня. Поспособствует моему провалу. Из-за нее я проиграю.

Но разве это не ее работа?

Так и есть.

Я подхожу к лестничному пролету в конце тоннеля и начинаю подниматься. Когда оказываюсь наверху, я прижимаю ладонь к экрану, и лазер считывает мои отпечатки, предоставляя мне доступ в дом.

В конечном итоге, я в гараже, смотрю на груду металла, накрытую плотным брезентом, покрытым пылью и потертым от старости.

Возможно, мотоцикл даже не заведется? Прошло много времени с тех пор, как я брал его, но я не могу поехать в город на машине. Не на такое событие, где соберется так много свидетелей. А мой грузовик разобран… по личным причинам.

Я срываю брезент с характерным звуком, воздух наполняется пылью, которая, наверное, оседает на моей накрахмаленной роботом белой рубашке, и сажусь на мотоцикл.

Он заводится с первого раза, и я не могу не задаться вопросом, поддавая газа и выезжая из гаража, означает ли это, что моя удача все еще со мной… или на этом она закончится?

Глава 15

Молли

(Девчонка с пушкой)

Мое платье не новое, но все еще хорошо смотрится. Пару лет назад я отвечала за безопасность на встрече иностранных должностных лиц очень высокого уровня. Банкетный зал был оформлен с роскошью, были привезены лучшие повара, и китайский стоил дороже, чем все, что я имела на тот момент, включая машину. Предполагаю, что сегодняшний вечер будет чем-то подобным, за исключением ужина.

Я выбираю длинное платье для того, чтобы спрятать оружие в набедренной кобуре, к которой можно получить доступ через разрез в хорошо замаскированном кармане на правой стороне. Слева тоже есть карман. Оба они практически незаметны и находятся прямо на уровне моих бедер, так что все спрятанное внутри может скрываться под слоями юбки. Оно без бретелек и плотно усыпано бусинами, начиная от лифа и заканчивая верхней частью бедер. К сожалению, что тогда, что сейчас, оно больше смотрится, как свадебное. Но, по крайней мере, оно не белое, а приглушенного кремового цвета, и под ним замечательно скрывается моя пушка, так что миссия выполнена.

Я даже наношу макияж и собираю волосы в пучок, который сделала сама. Возможно, я и проиграю местным модницам, но мне это неважно.

Я представитель службы безопасности. Это всего лишь уловка. Костюм.

– Так, – говорю я своему отражению в зеркале. Поворачиваюсь к кровати, на которой лежит мой пистолет, проверяю обойму, чтобы убедиться, что она полная, затем поднимаю все слои моей юбки и вставляю его в кобуру. Там же находятся еще две обоймы, на всякий случай. Об этой вечеринке было не так много разговоров, и почему Брукс считает, что эта вечеринка нуждается в такой мощной охране, я не понимаю.

Я кладу свой жетон во второй карман и затем надеваю туфли. Они на плоской подошве, специально подобранные к платью, с резиновой подошвой, чтобы быть бесшумными и не скользящими и с такими же бусинами, как на платье.

– Итак, Мастерс, – говорю я, еще раз глядя на свое отражение в зеркале, – поехали.

Аттикус Монтгомери прислал за мной автомобиль. Он ждет снаружи почти целый час. Когда водитель стучит в дверь, я, мягко говоря, удивляюсь. Монтгомери – властный придурок. Типичный альфа-самец, которому нравится демонстрировать свое превосходство. И он хочет, чтобы все знали, что я работаю с ним. Возможно, даже, что я работаю на него.

Но я не против автомобиля. Мысль о том, чтобы влезть за баранку моего пятилетнего служебного седана и поехать за рулем на вечеринку в вечернем платье, выглядит нелепо.

Я благодарна за машину, а Аттикус Монтгомери может заставить людей думать все, что ему вздумается, но я не у него в кармане. Он не может купить мое содействие тачкой.

В общем, я спускаюсь по лестнице, беру ключи от дома с тумбочки, кладу их в карман, накидываю на плечи подходящий платок и выхожу к лимузину. Водитель ожидает у пассажирской двери, и мне интересно, неужели он стоял так все это время, или он просто настолько хорош в своей работе, что заметил, что я уже готова выходить и занял свою позицию.

– Спасибо, – говорю я, когда он открывает для меня дверь, и проскальзываю внутрь. Она закрывается с мягким звуком, характерным для дорогих автомобилей, затем водитель обходит лимузин и садится на водительское место.

Мы подъезжаем к собору и встаем в очередь позади остальных автомобилей, ожидающих, чтобы высадить важных гостей. Когда подходит наша очередь, водитель поворачивает голову и говорит:

– Мистер Монтгомери просил передать, что он, возможно, задержится сегодня вечером, но он найдет вас позже.

– Приму к сведению, – отвечаю я, когда он выходит из машины, чтобы открыть мне дверь. Это к лучшему. У меня будет больше времени, чтобы расспросить людей и выяснить, кем на самом деле является Томас Брукс. Здесь я в невыгодном положении, поскольку новенькая в этом городе. Я не знаю истории всех этих людей. А, как и в большинстве мест, в Кафедрал Сити есть видные граждане, которые насчитывают уже несколько поколений. Они знают свою собственную историю, а значит, они будут болтать, даже если это будут перешептывания и слухи. Если существуют какие-либо взаимоотношения между руководителями «Корпорации Блю» и Томасом Бруксом, то сегодня вечером об этом обязательно будут сплетничать.

Водитель подает мне руку, когда открывает дверь, и я беру ее для того, чтобы выбраться из машины с достоинством. Все из-за этого дурацкого вечернего платья.

Моментально вспышки фотокамер ослепляют меня, и мне приходится прикрыть глаза рукой. Вспышки оставляют яркие пятна в моих глазах, но мне удается прорваться сквозь всю эту суматоху и преодолеть свой путь по ступеням собора без комментариев.

Сержант Севиль приветствует меня и протягивает мне руку. Он одет в свою официальную форму и тепло улыбается мне.

– А ты неплохо подготовилась. – Он подмигивает мне, отчего я хмурюсь.

– Спасибо, – автоматически отвечаю я. Мужчины. Они говорят мне, чтобы я отвалила, и не дают мне второго шанса в работе, но стоит надеть милое платьице, и они тут же превращаются в истинных джентльменов. – Все на своих позициях?

– Так точно, детектив, – подтверждает он, снова вернувшись к профессиональному тону. – Как вы и приказывали, но докладывать не о чем. Эту толпу можно охарактеризовать исключительно как спокойную и достойную.

Когда мы заходим внутрь, я оглядываюсь, просматривая основной зал в поисках лиц, которых могу знать.

Мэр здесь. Герберт Ротшильд не первый из своей семьи, кто становится мэром Кафедрал Сити. Кроме этого, единственное, что я знаю о нем, – то, что он учился на юридическом, но так никогда и не занимался юридической практикой.

Также здесь присутствует судья, которого я знаю по имени, Питер Ливингстон, и несколько человек, которых я знаю только в лицо, но еще не имела возможности познакомиться. С Ливингстоном у нас приключился неприятный инцидент в мой первый рабочий день. Я сопровождала детектива Роллинса в тот день, и он должен был давать показания, но все прошло не так гладко для него. И судья был весьма расстроен из-за того, что подозреваемый по делу был признан невиновным несколько дней спустя.

Мне не дает покоя ощущение, что Ливингстон принял это близко к сердцу, но, опять же, я не знаю истории этих людей. И у меня так и не нашлось времени просмотреть дело того подозреваемого, чтобы разобраться в этом.

– Вы кажетесь потерянной, – произносит грубый голос слева от меня.

Я поворачиваюсь и вижу высокого мужчину со светлыми волосами, улыбающегося мне с оскалом.

– Да нет, – говорю я. – Просто осматриваюсь.

– Вы новый детектив, верно? Я Кейс Райдер.

Он протягивает мне руку, и я отвечаю, но вместо рукопожатия он слегка наклоняется и касается своими губами тыльной стороны моей ладони.

– Очень приятно познакомиться с вами, – говорит он, снова выпрямляясь во весь рост.

Я смотрю на него, прищурившись, какое-то время находясь практически в трансе, но затем одергиваю себя.

– Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы не встречались ранее?

Он ухмыляется и слегка смеется.

– Нет, не думаю. Я управляю компанией «Той Бокс». Мы располагаемся ближе к западной части города. Возможно, вы видели мою фотографию в последнем выпуске «Кафедрал Репорт».

– О, – говорю я, улыбаясь. – Один из тех ребят в стиле Питера Пена, да? Вы так и не выросли из видеоигр и решили сколотить свое состояние на продаже веселого времяпрепровождения таким же, как и вы, вечным детям.

Он снова смеется, на этот раз более искренне.

– Что-то вроде того.

– Что же, приятно…

– Давайте потанцуем, детектив Мастерс? Вы вальсируете?

– Эм. – Я колеблюсь.

– Я уверен, что да. Мне кажется, в прошлом вы много практиковались в этом. – И с этими словами он берет мою руку, притягивает меня к себе и начинает вести.

– Я, действительно, вальсирую, – говорю я, а мои ноги машинально следуют за ним. – Но сегодня я здесь по работе.

– Значит, платье просто уловка? – улыбается он, и его голубые глаза начинают светиться ярче. – В любом случае, вы не можете упускать такую возможность. – Он смотрит вниз какое-то время, пока мы вместе скользим по каменному полу, будто были партнерами уже много лет, а не пару секунд. – У вас очень хорошо получается. Где вы учились?

– Да, ну… – вздыхаю я. – Это долгая история.

– У меня есть время.

– А где учились вы? – спрашиваю я, меняя тему.

– О, моя жизнь была одной длинной чередой уроков обаяния.

– О, в самом деле? – Я не могу сдержать смеха, в этот раз на самом деле.

– Вы когда-нибудь бывали на балу дебютанток, который ежегодно устраивают в основном соборе?

– Нет, но могу представить, что это большое событие.

– Вы даже не представляете. Меня насильно втянули в это, я должен был быть парой для кое-кого в те дни. И, скажу я вам, если бы она предупредила меня о таком количестве репетиций, я бы ни за что не согласился. – Он произносит эти слова, но могу сказать, что он не искренен. Мы скользим мимо нескольких других вальсирующих пар, когда его взгляд слегка тускнеет.

– Закройте глаза, детектив. И позвольте мне помочь вам представить это на мгновение.

– Закрыть свои…

– Просто сделайте это. Просто доверьтесь мне, и я обещаю, что проведу вас вокруг этого зала.

Господи. Еще один альфа. Да что происходит с мужчинами в этом городе? Они все привлекательные, богатые и властные психи.

– Ну же, вам понравится эта фантазия. Девушкам нравятся такие истории.

– Что же, вы, определенно, обладаете даром убеждения, – говорю я сквозь смех. Но когда снова поднимаю на него взгляд, он выглядит… так, будто испытывает ностальгию по тому времени. И печаль. Возможно, даже сожаление.

Я закрываю глаза, потому что не хочу упускать возможность услышать историю, которая вызывает такую бурю эмоций спустя десятилетие.

– Представьте себе, Молли, – говорит он, наклоняясь ближе к моей шее. Я глубоко вдыхаю, когда он шепчет мое имя рядом с чувствительной кожей. – Сотни девушек, одетых в белые вечерние платья, очень похожие на то, в котором сегодня вечером вы. И сотни их сопровождающих, одетых в смокинги, как на мне. Мы заполняем главный собор по четыре человека в ряд. Девушка, парень, девушка, парень. Черное, белое, черное, белое. Каждый сопровождающий держит руку своей прекрасной партнерши, поднятой вверх, будто это – выигранный им трофей.

Витражные стекла сверкают, отражая свет в зале. Музыка оживленная. И только гордые лица сияют повсюду. Мое сердце билось слишком часто в тот вечер. Мы репетировали танец на протяжении нескольких месяцев. Каждый был готов пустить пыль нам в глаза. Все поставлены идеально, чтобы ошеломить свои семьи, сидящие в ложах наверху. И когда несколько дней спустя я смотрел видео, у меня было такое чувство, будто мы кружимся в Раю. Как будто каждое наше движение в тот вечер было скоординировано на радость Богу.

– Звучит прекрасно, – шепчу я, растворившись в его воспоминаниях.

– Это было мгновение покоя в жизни, переполненной хаосом.

– Так что же с ней произошло?

– Что? – спрашивает он, разрушая чары, которые наложил на меня, и останавливает наш танец.

Я открываю глаза.

– Где она? Звучит так, будто это был лучший вечер всей жизни.

Его улыбка исчезает, а глаза перестают сиять.

– Я был на пару лет старше ее, на третьем году обучения в колледже. А она еще училась в старшей школе. Но она так и не закончила учебу, потому что ее семья по экстренным обстоятельствам срочно покинула город спустя пару дней. Я больше не видел ее.

– О, мне очень жаль. Звучит так, будто она много значила для вас. Вы пробовали разыскать ее?

– Нет, – вздыхает он. – Я не мог. Я… – Внезапно он перестает говорить, и его взгляд задерживается на чем-то в противоположном конце зала. – Извините, мне нужно идти, – говорит он, отпуская мои руки и слегка наклоняясь. – Возможно, мы потанцуем еще, позже.

Я киваю, и он натянуто улыбается, затем разворачивается и уходит, оставляя меня одну в центре зала.

Я пытаюсь проследить за ним взглядом, когда он пробирается через толпы танцующих, но там слишком много людей, поэтому я иду вслед за ним, не желая отпускать фантазию, которую он создал в моей голове, и предполагаемую трагедию, которую он оставил там. Я ищу, пробегая мимо остальных танцующих, мое чутье детектива по какой-то причине в полной готовности. Я вспоминаю то мгновение, когда посмотрела на его лицо. В его выражении что-то было. Как будто он кого-то узнал.

И вдруг я вижу его затылок. Он машет руками, разговаривая с мужчиной в смокинге примерно такого же роста, как и он. Это выглядит так, будто они спорят, поэтому я продолжаю идти. Теперь медленнее, принимая все, как есть. Собор, танцующих людей, музыку, витражи. Картинка бала дебютанток, которую он нарисовал в моей голове, все еще затуманивает мои чувства. Все выглядит слишком романтично, принимая во внимание то, что произошло сегодня. Мужчина рядом с Кейсом Райдером поворачивается, и я замираю.

Это лицо. Я знаю это лицо. И в этот раз это не просто чутье. Это…

Мягкий поцелуй в шею.

Темное место с подсветкой и техникой.

Размытая дорога и дождь.

Он смотрит мне прямо в глаза, затем отворачивается, но его губы шевелятся, и затем Кейс Райдер поворачивается и тоже смотрит на меня. В следующее мгновение мужчина разворачивается и выходит в открытую заднюю дверь собора, которую охраняют два человека Томаса Брукса, одетые в соответствующую форму. Они выглядят немного по-военному в своей униформе, прямо как Секретная Служба, которая обращает внимание на все происходящее раньше других.

Но они игнорируют незнакомца. Кейс направляется в мою сторону, а я иду навстречу ему, и когда мы встречаемся в нескольких шагах друг от друга, он начинает оправдываться заикаясь:

– Извините, я только…

– Простите, – говорю я, обходя его. – Мне нужно кое с кем поговорить.

Я прохожу через двери, мужчины по обе стороны лишь смотрят на меня, и, когда я оглядываюсь через плечо, чтобы посмотреть, не идет ли Кейс Райдер следом за мной, он исчезает.

– Хм, – говорю я сама себе, поднимая юбки платья и спускаясь по каменным ступеням, которые ведут в бесконечный сад с высокой живой изгородью. Вечер прохладный, и я вижу лишь несколько прогуливающихся парочек. Слышу смех, раздающийся с другой стороны изгороди, и останавливаюсь напротив таблички, которая объясняет, что это за место.

Лабиринт.

Я оглядываюсь в поисках незнакомца, которого интуитивно узнала, но никак не могу его найти. Задний двор окружен каменной стеной высотой около четырех метров. И ворота закрыты, по инструкции, так что он может прятаться только в одном месте.

Я нахожу вход и направляюсь в лабиринт.