Текст книги "Сплит (ЛП)"

Автор книги: Дж. Б. Солсбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Я делаю последний вдох, наслаждаюсь ощущением соединения наших тел, а затем проваливаюсь обратно в темноту.

Лукас

Я моргаю и смотрю вниз на Шайен, которая наблюдает за мной с озорной улыбкой.

Ищу в голове ключ к разгадке того, что происходит, пока я находится в темноте, и не нахожу ничего.

– Что он сделал?

Она смотрит вниз на наши обнаженные тела.

– Ты имеешь в виду… помимо очевидного?

Я знаю, что мы занимались любовью еще до того, как выхожу из темноты, это все равно, что знать, что солнце светит, когда ты стоишь внутри. Но выйти на солнце, по-настоящему почувствовать его на своей коже – это совсем другой вид знания. И когда я прикасаюсь губами к губам Шайен, чувствую, как ее тело прижимается к моему, это все равно, что выйти на солнце.

– Твоя улыбка напоминает мне улыбку Бадди, когда он принес нам ту мертвую белку.

– Ты имеешь в виду гордая и, может быть, немного самодовольная?

Я отстраняюсь как можно дальше, чтобы уловить всю красоту ее лица, мои глаза блуждают по каждой частичке, которую я запоминаю и откладываю в своем мозгу.

– Ты достучалась до него.

Ее бедра раздвигаются шире, и она целует меня с такой настойчивостью, что у меня перехватывает дыхание.

– Вы, ребята, делитесь.

Двигаюсь внутри нее, показывая, как сильно я это одобряю, и хотя в моем сознании есть сомнения в нахождении с ней вот так, чувствуя удовлетворение, сочащееся из нее, я уверен, что все будет хорошо.

– Как можно скучать по тебе, когда тебя не было совсем недолго?

– Не знаю, но понимаю. Я тоже скучал по тебе.

– А Гейдж вернется?

Вижу беспокойство по поводу его исчезновения, но ей не о чем волноваться. Я чувствую, как он ждет прямо под поверхностью, и вместо того, чтобы затолкать его глубже в тайники, я расслабляюсь в ее объятиях.

– Да, он вернется. И собирается поставить это дерево. – Мы смеемся вместе, пока трение между нами не требует, чтобы желание взяло инициативу на себя.

Я просовываю руки под спину Шай только для того, чтобы почувствовать, как неумолимая твердая древесина холодит мою кожу. Строго отчитав свою вторую личность, я встаю на колени и поднимаю ее.

– Что ты делаешь? – вопрос приглушен между нашими губами.

– Не собираюсь заниматься с тобой любовью на полу. – Я приподнимаюсь и встаю, следя за тем, чтобы Шай не упала.

Она сжимает меня между своих бедер, обхватив лодыжками мою поясницу. Спотыкаясь, я бреду через кухню в коридор, не в силах видеть дальше ее головы, когда наш поцелуй превращается из игривого в страстный.

Найдя свою кровать, я падаю на задницу и нащупываю одеяло. Оно толстое и хорошего качества, я потратился, когда Шай стала все чаще и чаще оставаться на ночь.

Я убираю его, а затем опускаюсь назад, чтобы она оказалась сверху. Ее волосы падают вокруг нас, погружая в уединение. Набрасываю одеяло на ее обнаженную кожу, и она тихо мурлычет.

Перекатываясь на бок, я наклоняюсь и глажу ее бедро, прежде чем закинуть его на себя. Она тянется за моими губами, но я держу свои на расстоянии вытянутой руки, чтобы утонуть в этих голубых омутах любви.

Мы движемся вместе, получая и реагируя на каждый едва уловимый сигнал, который подает наше тело. Каждый новый угол толчков вызывает покалывание вверх и вниз по моему позвоночнику, рукам, ногам, пока я не начинаю задыхаться.

Даже сейчас, когда потребность в освобождении свернулась клубком глубоко внутри меня, я продолжаю ленивые толчки, терпеливо любя женщину, которая навсегда меняет мою жизнь.

Ее дыхание прерывается, а губы приоткрываются, когда она так красиво сжимается вокруг меня, пульсируя и дрожа, пока мое терпение не иссякает, и я не стону ей в шею.

Мы лежим в объятиях друг друга, пока наше бешеное сердцебиение не замедляется. Я перекатываюсь на спину и притягиваю ее к себе.

Снег за моим окном больше не имеет яркого белого свечения, а несет в себе тусклый оттенок сумерек. Скоро стемнеет, а это значит, что Шай может уйти домой. Моя хватка на ней усиливается, как будто я могу удержать ее здесь одной своей силой.

– Останься со мной.

Она мурлычет и прижимается к моей груди, ее волосы падают мне на шею, как шарф.

– Хорошо, но я должна сообщить своему отцу, чтобы он…

– Навсегда, Шай. – Я приподнимаю ее подбородок, чтобы видеть ее глаза. – Останься со мной навсегда.

– Ты просишь меня переехать к тебе? – в ее голосе звучит надежда, которая делает то, о чем я собираюсь спросить, намного проще.

– Выходи за меня замуж.

Она поспешно садится, прижимая руки к обнаженной груди и прикрывая ладонями разинутый рот.

Я опираюсь на локти позади себя.

– Знаю, это скоро, но… Я не могу представить свою жизнь без тебя. Не хочу просто жить с тобой, я хочу соединить наши жизни навсегда. Хочу, чтобы ты носила мое имя, Шай. И, в конце концов… моего ребенка. Ты всегда говоришь мне, что нужно перестать бороться с тем, кто я есть, и ты права, я не хочу бороться с тем, кто я или что я чувствую, и то, что я чувствую, это… – я выдыхаю, когда эмоции от происходящего переполняют меня. – Выйдешь ты за меня замуж или нет, это не меняет того факта, что я предан тебе до последнего вздоха, но, Шай… – я полностью сажусь и заправляю ее волосы за ухо, прежде чем обхватить ее подбородок. – Если ты будешь моей женой, я никогда не перестану доказывать, что могу быть таким мужчиной, которого ты заслуживаешь, и…

Все ее тело врезается в мое, отбрасывая меня обратно на кровать.

– Да, Лукас! Да, да, да, тысячу раз да, я выйду за тебя замуж!

Мои глаза закрываются, когда ее ответ вызывает слезы, которые я отказываюсь проливать. Она осыпает мою шею поцелуями, прежде чем перейти к челюсти, а затем погружается в мой рот.

– Подожди. – Я поворачиваюсь и свешиваю верхнюю часть тела с кровати, чтобы схватить маленькую деревянную коробочку, которая спрятана под матрасом. – Я собирался отложить это на потом, но… – с этими словами я вкладываю коробочку ей в руку.

– Что это?

– Просто открой ее.

Она открывает крышку и ахает.

– Это ты сделал?

Я вытаскиваю кольцо, которое вырезал, отполировал и покрасил до насыщенного медового цвета. Никогда не предполагал, что это будет обручальное кольцо, а скорее заменитель, пока не смогу подарить ей что-нибудь получше.

– Ничего особенного. – Я беру ее левую руку и надеваю ей на палец, радуясь, что оно подходит. – Я пока не могу позволить себе бриллиант, но когда смогу, ты сможешь выбрать…

– Нет. – Дрожащая улыбка расплывается по ее лицу, а глаза сверкают. – Оно идеально. Ты и все, что в тебе есть, – совершенно. Не могу дождаться, когда стану твоей женой.

Она падает в мои объятия, и мы обнимаем друг друга в тихой, темной комнате, пока за окном падает снег. Возможно, это была не самая продуманная помолвка, романтичная или умная, но она кажется настоящей и раскрепощающей, и все, чем должно быть предложение.

Я обязан Шайен нашей жизнью, и это именно то, что я собираюсь ей дать.

Сделаю все, что потребуется, чтобы она была счастлива.

Она хочет любить каждую мою сторону.

Я могу дать ей это.

Начиная с этого идеального Рождества.

Эпилог 2

Шайен

Три года спустя

– Где ты хочешь это сделать? – Коди стоит в дверях моего нового офиса, держа в руках коробку с моим именем и фразой «ТЯЖЕЛАЯ. Не позволяй ей поднимать это».

Я разворачиваюсь в своем новом эргономичном рабочем кресле и указываю на угол рядом с новой картотекой.

– Вон там было бы здорово.

С глухим стуком он опускает ее, и я делаю еще один поворот на сто восемьдесят градусов в своем кресле, чтобы оценить вид из панорамных окон. Несмотря на то, что сейчас зима, и снег покрывает все, от верхушек деревьев до асфальта, в офисе тепло благодаря дровяной печи, которую мы установили в вестибюле.

Люблю это место.

Требуется всего два года и восемь месяцев, чтобы убедить моего отца в том, что «Дженнингс» нужно офисное помещение получше, более заметное местоположение и структура, которая иллюстрирует производимый продукт. На строительство здания уходит еще четыре месяца, и сегодня день въезда.

– Ты собираешься это распаковать? – мой брат указывает на коробки, которые он приносит и оставляет там, куда я ему указываю.

– В конце концов.

– Мне здесь нравится! – Сэм звонит из своего кабинета, расположенного прямо через вестибюль от моего. – Я вижу Звездную долину со своего рабочего места!

Вскоре после того, как Сэм оправилась от травм, она берет несколько курсов бухгалтерского учета в колледже, и мой отец нанимает ее. Так весело работать с ней. Мы почти каждый день выгоняем отца из офиса своей непрекращающейся болтовней.

За последние пару лет объем заказов «Дженнингс» удваивается. Пейсон не только открывает новый загородный клуб и курорт в городе, но и цены на жилье в Финиксе вырастают, поэтому многие уезжают в поисках более доступного образа жизни, который может предложить Пейсон.

– Привет, я принесла тебе кофе без кофеина. Эта модная кофеварка – бомба. – Сэм ставит кружку на мой все еще пустой стол и прислоняет бедро, обтянутое джинсами, к подлокотнику моего кресла. Она долго и тяжело вздыхает, отражая мои чувства к этому месту. – Намного лучше, чем портативная. Я могла бы жить здесь.

– Я знаю, это безумие, правда? – дую на свою чашку с дымящимся кофе. – Хотя, что бы сказал на это доктор Улыбка?

Она краснеет и качает головой.

– Затащил бы меня обратно к нам домой, делая это все с улыбкой, конечно же.

– Конечно.

Сэм и знаменитый городской дантист, доктор Грегори Пост, только что обручились, прожив вместе больше года. Он отличный парень, всегда счастливый, за что и получил свое прозвище «Улыбка». Она страдает от ночных кошмаров и приступов паники после того, что с ней сделал Тревор. Через несколько месяцев после нападения на нее полиция Феникса поймала Тень – бывшего заключенного из Техаса, который получает кайф от избиения женщин, – когда он попытался напасть на женщину, у которой есть черный пояс по боевым искусствам. Мужчина прочувствовал, через что заставлял проходить женщин, и теперь отбывает пожизненное заключение в тюрьме штата. Хотя Сэм вдохновлена историей этой женщины, она все еще не чувствует себя в безопасности. Пока доктор Грег не настоял, чтобы она прошла терапию. Несмотря на то, что она все еще борется с приступами, я никогда не видела Сэм более счастливой или более спокойной.

Я делаю глоток кофе как раз в тот момент, когда Коди приносит еще одну коробку, на этот раз с надписью «Стол Шай» с большим «ХРУПКОЕ» сбоку.

– О, вот! Я возьму это. – Я протягиваю руку, чтобы взять ее, но мой брат проходит мимо меня и кладет ее на мой стол.

– Хорошая попытка, – бормочет он.

Я закатываю глаза и игнорирую его, роясь в своей коробке.

Коди указывает на Сэм.

– Как только вы двое закончите болтать, может быть, вы могли бы начать распаковывать вещи. – Он дразняще улыбается.

– Эх… наверное, он прав. – Сэм убегает. – Я буду в своем кабинете, если понадоблюсь. – Она хихикает и шлепает Коди по животу, проходя мимо него.

Шаги моего брата шаркают к выходу, но, прежде чем уйти, он кричит:

– Будь осторожна.

– Не слишком ли сильно опекаешь? – бормочу я.

– Хa! Я ничто по сравнению с…

– Пожаалуйстааа! Даже не говори этого. Все вы, мужчины, одинаково плохи! – просовываю руки под коробку, чтобы переместить ее на нужное место, и я могла бы вытаскивать вещи и размещать их на своем столе.

– Кто одинаково плох? – Вау! Крепкие руки обхватывают мои бедра сзади, прикосновение такое же знакомое, как и мое собственное. – Положи коробку, детка.

Эти теплые руки скользят по моей талии к животу, потирая выпуклость моего шестимесячного живота, которая натягивает ткань свитера.

– Лукас, я в порядке. И могу поднять коробку…

– Нет. – Его губы скользят вверх по моей шее, целуя и соблазняя, пока он не прикусывает мочку моего уха.

Я дрожу в его руках и сжимаю бедра вместе, когда желание проносится по моим венам, как вспышка огня. Его смешок вибрирует на моей коже. Я наклоняю голову, чтобы обнажить больше своей шеи, молчаливая просьба о большем.

– Тебе нравится дразнить меня.

– Ммм… – он переводит свое внимание с моей шеи на линию подбородка. – Наш ребенок делает красивые вещи с твоим телом. Думаю, что это ты та, кто любит дразнить меня. – Он прижимается бедрами к моей пояснице, и я ахаю от того, насколько он тверд.

– Мне интересно, не могли бы мы сделать перерыв? Знаешь, просто эм… – я облизываю губы, не в силах сосредоточиться, потому что его рот делает восхитительные вещи с моей кожей.

– Нэш в своем кабинете; вероятно, неразумно делать грязные вещи с его дочерью, когда он в соседней комнате.

– Ну… – я задыхаюсь, когда его зубы пробегают по всей длине моей шеи. – Тогда, как твоя жена, я возьму под контроль нашу подписку на Netflix и буду мучить тебя историческими биографиями каждую ночь в течение следующего года, если ты не потушишь этот огонь, который создал у меня между ног.

Еще один смешок, на этот раз более глубокий, мрачный, опасный.

– Гейдж… – его имя срывается стоном с моих губ. – Отвези меня домой.

– Как будто ты должна просить. – Он подхватывает меня на руки и прижимается своими губами к моим в поцелуе, от которого у меня перехватывает дыхание. Наши языки скользят вместе, и он поедает мой рот, как будто это последняя капля воды в пустыне.

Я провожу руками по его затылку, сжимая волосы, которые торчат из-под его бейсболки, и стону, когда он впивается зубами в мою нижнюю губу.

– Домой.

– Черт возьми, да. – Он несет меня из офиса через вестибюль, мимо моего брата, несущего коробку, и нескольких членов команды «Дженнингс», которые заканчивают последние отделочные работы.

– Вернусь через час, папа! – кричу я через плечо Гейджа.

– Эй! Спускайся с ней по лестнице осторожно! – кричит мой отец из своего нового кабинета. – Она в деликатном состоянии…

– Она в безопасности под моим присмотром, Нэш, – отвечает Гейдж.

– Ребята, я в порядке!

– Думал, что медовый месяц закончился. – Я слышу ворчливый смех моего отца, пока меня переносят через порог и по заснеженной земле.

– Даже близко нет! – Гейдж покусывает мои губы.

Я хватаю его за плечи, прижимаясь плотнее, чтобы защититься от ледяного холода. Моя грудь, которая стала больше и чувствительнее, касается твердой поверхности его грудных мышц, и мы оба стонем.

Ему удается открыть пассажирскую часть своего нового грузовика, на этот раз с подогревом сидений и четырьмя дверями, чтобы вместить нашу растущую семью. Он усаживает меня внутрь, протягивает руку, чтобы пристегнуть ремень безопасности, и отстраняется, его темный пристальный взгляд впивается в меня.

– Мы разделим этот момент на двоих.

Кому-то другому эти простые слова, вероятно, покажутся бессмысленными, но они согревают и сжимают мое сердце одновременно. С тех пор, как я забеременела, ни одному из них не удавалось долго оставаться в стороне. Гейдж защищает больше, чем когда-либо; самая маленькая вещь, например, я несу продукты или вытаскиваю стремянку, вызывает изменения. Они ежедневно меняются местами, тогда как до беременности я виделась с Гейджем только раз в неделю. Насколько я знаю, это тяжело для Лукаса, заставлять Гейджа брать верх, когда Лукас предпочел бы оставаться рядом, мне же нравится проводить время с ними обоими. Каждому из них удается предложить такую красоту, о существовании которой я и не подозреваю. Ласковая, артистичная, нежная сторона Лукаса – это то, чего я жажду. Он тот, с кем я хочу свернуться калачиком, чтобы смотреть фильмы и чувствовать себя в безопасности каждую ночь. Когда мы вместе, он любит со страстью, которая доводит меня до слез, с зависимостью, которая так глубока, что это почти болезненно. Гейдж – наш опекун. Он свирепый, преданный, храбрый и требовательный. Когда мы занимаемся любовью, это без границ, без стыда или воспоминаний о прошлом. Это свободно, грубо и настолько интенсивно, что сотрясает саму основу моей души.

Я обхватываю его подбородок и оставляю нежный поцелуй на его губах.

– Я согласна на все, что вам нужно.

Он моргает, и его глаза устремляются в сторону, прежде чем он снова фокусируется на мне.

– Он беспокоится, что это слишком много для тебя.

– Никогда. И, честно говоря, Гейдж, если ты не отвезешь меня домой, в нашу постель – черт, на данный момент я бы согласилась на этот грузовик, подойдет любое теплое место – я взорвусь.

Его глаза вспыхивают, а уголок рта приподнимается.

– Будет сделано.

Гейдж

Моя жена.

Моя чертова жена!

Я когда-нибудь свыкнусь с этим?

Смотрю на нее сейчас, на ее волосы, разметавшиеся вокруг лица, на губы, которые доставляют мне больше удовольствия, чем должно быть законно для любого мужчины, расслабленные и слегка приподнятые на концах. Ее обнаженное тело распростерто передо мной, а внутри нее растет ребенок, которому наша любовь дает жизнь. В Шайен нет ни единого сантиметра, который я не люблю, которому я не поклоняюсь. Чтобы защитить это, я готов умереть.

И она моя.

– Перестань пялиться, подойди и обними меня.

Ее слова призывают меня к действию. Я тянусь своим обнаженным телом вдоль нее, пока моя грудь не оказывается между ее бедер, мои руки упираются по обе стороны от ее живота.

Я провожу губами от одной тазовой кости до другой, уделяя время тому, чтобы прикусить ее пупок и оставить за собой дорожку влажных поцелуев.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Мхм… – ее бедра прижимаются к моей груди, и я прикусываю губу, сдерживая звериное рычание. – Чувствую себя действительно хорошо.

Я улыбаюсь, прижимаясь к ее коже.

– Не то, о чем я спрашивал, малышка.

– Я в порядке, чувствую себя прекрасно, мы все в порядке, обещаю. Если бы что-то было не так, ты бы узнал первым.

– Он становится таким большим. – Я обхватываю ее живот, похожий на маленький баскетбольный мяч. – Он не причиняет тебе вреда, не так ли?

Она приподнимается на локтях и запускает пальцы в мои волосы.

– Нет, он не причиняет мне вреда.

Пытаюсь расслабиться, но с тех пор, как узнаю о ребенке, я чертовски нервничаю.

Поздравляю, ты беременна. Вот инъекция психопата с дозой склонности к убийству.

Не могу поверить, что она еще не посылает меня на хрен и не изгоняет из своей жизни. Я становлюсь самым несносным мужем в мире. Хуже всего то, что я не знаю, как остановиться. Мечтаю оторвать людям руки за то, что они прикасаются к ее животу, дважды ловлю себя на том, что рычу на УЗИ. Рассматриваю возможность очень сильно выпотрошить ее доктора во время обычного осмотра.

Лукас спасает меня. Я улавливаю спокойствие, которое он испытывает каждый раз, когда находится рядом с Шай. Мне удается использовать покалывающее тепло, которое окутывает его грудь, когда они вместе. Я обращаю внимание на то, как он разговаривает с ней, на успокаивающий тон его голоса, когда она волнуется из-за чего-то вроде пылевых клещей в одежде ребенка. Он великолепен с ней, намного лучше для нее, чем я сейчас, и все же она смотрит на меня так, как будто я не могу сделать ничего плохого. Как будто земля заканчивается и начинается со мной.

– Ты уже определился с именем? – ее пальцы продолжают царапать мою кожу головы.

Я поднимаюсь выше по ее телу и опускаюсь рядом с ней, перекидывая свое бедро через ее, чтобы сохранить контакт. Это выглядит как собственничество, но на самом деле это слабость. Мне нужно прикоснуться к ней.

– Оставляю это на усмотрение Лукаса. В конце концов я всем обязан ему. Я бы никогда не был здесь, с тобой, вот так, если бы не он.

Ее глаза наполняются слезами.

– Не делай этого! Ты же знаешь, я всегда плачу, когда ты становишься милым.

Смахиваю поцелуем единственную слезинку, которая скатывается по ее щеке.

– Я люблю тебя, Шайен. И буду продолжать любить, пока мы оба не покинем эту землю. Тебя и детей, которых ты нам подаришь.

– Я тоже… – она шмыгает носом, – люблю… – еще один всхлип, – тебя.

Лукас

Я прихожу в себя, уткнувшись лицом в шею Шайен. Вдыхаю ее и начинаю улыбаться, когда слышу не очень тихий звук ее плача.

Большое спасибо, Гейдж. Всегда сваливаешь, когда что-то становится липким.

– Детка… – я обнимаю ее и прижимаю к груди. – Ш-ш-ш… все в порядке. – Я пытаюсь успокоить ее своими прикосновениями, но поскольку мы оба обнажены, мои руки живут отдельной жизнью.

Я обхватываю ее зад, и она придвигается ближе, ее нога оседлала мои бедра, а твердый живот упирается в мое бедро.

– Я в порядке. Просто…

– Гейдж снова стал милым.

Еще один громкий всхлип, а затем горячие слезы скатываются по моему горлу.

– Да! Мне больше нравилось, когда я не могла плакать!

Смех грохочет в моей груди.

– А мне – нет.

Она отстраняется, ее опухшие глаза встречаются с моими.

– Нет?

– Нет. – Я провожу большим пальцем по ее полной нижней губе.

– Но… я в полном беспорядке!

Запустив пальцы в ее волосы, я притягиваю ее к себе таким образом, что губы Шайен находятся всего в одном вздохе от моих.

– Да, но мне нравится приводить тебя в порядок.

Наши губы сливаются в чувственном прикосновении. Она выдыхает мне в лицо:

– Ты слишком добр ко мне.

Я перекатываю ее на спину, стараясь сдвинуть нижнюю часть тела в сторону, чтобы не придавить ее живот.

– Ты всегда так говоришь.

Ее язык скользит в мой рот, и это совсем как тот первый поцелуй. Мой желудок подскакивает к груди, а бабочки взрываются за ребрами, потому что найти Шайен – все равно, что открыть дверь в другую жизнь. Мы находим признание не только в ее любви и преданности нам, но и в ее семье. В этом городе. Она дает нам больше, чем мы когда-либо мечтаем, и неважно, насколько недостойной благодарности она себя чувствует, Шайен должна знать, что мы благодарны.

Ее бедра упираются в меня, и я отрываю свой рот от ее. Изголодавшись по ее вкусу, соскальзываю вниз, посасываю ее набухший сосок и обвожу его языком. Ее спина выгибается над кроватью, и звук криков эхом отражается от А-образных стен нашей недавно пристроенной спальни на мансарде.

Я двигаюсь дальше вниз по ее телу, осыпая поцелуями, пока не оказываюсь у нее между ног. Ее руки сжимают одеяло по бокам, а колени широко раздвигаются в приглашении. Замираю на секунду, чтобы оценить ее форму, ее тело, распростертое для меня.

Провожу твердой рукой по внутренней стороне бедра, прижимая его к кровати, чтобы еще больше раскрыть ее.

– Ты такая красивая. – Скользя языком по ее бедру, я, не колеблясь, погружаю его глубоко в нее. Ее вкус заполняет мой рот, и я рычу.

Теряюсь в каждом звуке, срывающимся с ее губ, в каждом стоне, от которого вибрирует все ее тело, и в каждом уколе боли от ногтей. Все это выстреливает прямо в мой стояк с голодом, который я отказываюсь игнорировать.

Она хнычет, когда я отстраняюсь и падаю рядом с ней.

– Иди сюда. – Я протягиваю руку и подхватываю ее, чтобы направить на себя.

В ту секунду, когда ее ноги широко раздвигаются на моих бедрах, я почти теряю разум от влажного тепла, которое поглощает меня. Она хватает меня и направляет к себе, затем медленно опускается, пока мы полностью не соединяемся.

– Я так сильно тебя люблю, Лукас.

Картинка ее движений надо мной взывает ко мне на первобытном уровне, и внезапное желание, чтобы мой язык заполнил ее рот, настигает меня.

Я обхватываю ее за шею и приближаю ее губы к своим.

– Ты владеешь мной, Шай. Возьми то, что принадлежит тебе. Все хорошее, что есть во мне, это все для тебя.

– Если это правда… – ее лоб прижимается к моему с долгим стоном. – Дай мне и плохое тоже. Хочу все это.

Я тяжело дышу, сдерживая оргазм, который вот-вот пронесется по моему телу, но улыбаюсь.

– Жадная.

– Из-за тебя? Всегда.

Мы падаем с края одновременно, в свободном падении, и наши сердца бьются в унисон.

То, что у нас есть, не является обычным, это нельзя назвать идеальным, но оно идеально для нас.

Потому что любовь никогда не делает различий.

Даже если ты сплит.