Текст книги "Любить всем сердцем (ЛП)"

Автор книги: Дж. Б. Солсбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Она сгибает свои идеальные пальцы, светло-фиолетовый лак для ногтей ярко выделяется на белом мраморном полу.

– Все нормально. Вы закончили?

– Да, но мне очень не хочется прерывать важную работу НАСА.

Бетани пожимает плечами и отодвигает стул в угол, где стоят ее туфли рядом с рюкзаком.

– Думаю, мы получили то, что хотели. – Она надевает туфли и берет сумку. – Не смотри на меня так. Это наука.

Изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица, но проигрываю.

– Я так и понял.

Она пересекает комнату, направляясь ко мне, ее простое белое платье подчеркивает теплый оттенок ее кожи. Останавливается и улыбается мне.

– Ну что? Куда дальше?

– Домой.

Ее улыбка исчезает.

– К тебе домой?

Я притягиваю ее ближе, прижимая ее бедра к своим.

– Да. Ты думала, что мы сегодня будем спать на улице?

– Думала, что в гостинице.

– Это было бы странно, когда у меня есть вполне приемлемый дом недалеко отсюда.

– Ладно, эм... может, сначала перекусим? Я умираю с голоду.

Не могу поверить, что не подумал, что она может проголодаться. Вот почему я не занимаюсь отношениями – одна из многих причин, по которым я не занимаюсь отношениями. Я едва могу отвечать за себя, не говоря уже о ком-то другом.

БЕТАНИ

Джесси звонит Дэйву, когда мы идем по коридорам к лифту. Я пытаюсь обдумать свою реакцию на просьбу Джесси пригласить частного шеф-повара к нему домой на ужин сегодня вечером и завтрак завтра.

Люди пялятся на наши сцепленные руки, и меня охватывает трепет от его публичного проявления любви. Когда мы входим в лифт, за нами следуют мужчина и две женщины. Я прячусь за спину Джесси, чувствуя, как их взгляды устремляются на меня – или, надеюсь, они смотрят на Джесси.

Лифт звенит, и когда мы выходим на парковку, нас встречает огромный мужчина в черных брюках и черной рубашке поло, стоящий перед новеньким черным «Кадиллаком Эскалейд». У него широкая грудь, ткань рубашки натянута на бицепсах и могу поспорить, что он проходит в дверные проходы только боком.

– Мистер Ли. – Он пожимает руку Джесси. – Я Джонни.

– Это Бетани, – говорит Джесси. – Она никогда не была в Лос-Анджелесе. Я подумываю о небольшой экскурсии.

– Без проблем. – Джонни открывает заднюю дверь. Салон обтянут угольно-черной кожей, а окна тонированы так темно, что, когда мы внутри, кажется, что мы в пещере.

– Куда мы едем? – спрашиваю я.

Джонни провозит нас по подземной парковке, и когда мы выезжаем на яркий солнечный свет Южной Калифорнии, я благодарна за тонированные стекла.

Джесси говорит парню:

– Нам нужно поесть, а потом мы поедим осматривать достопримечательности.

– Правда?

Он кладет руку мне на плечо и притягивает ближе.

– Да, гений. Что ты хочешь поесть?

Я дрожу от грохота его вопроса у моего виска. Только Джесси мог заставить простую просьбу о ланче звучать сексуально. Как бы мне ни хотелось наброситься на него, я голодна, поэтому отвечаю честно.

– Я бы убила за гамбургер из «Ин эн Аут Бургер». (прим. In-N-Out Burger – американская сеть ресторанов быстрого питания)

– Фаст-фуд? – Он съеживается. – Со всеми вариантами, ты выбираешь фаст-фуд? – Парень ухмыляется и качает головой. – Ладно. Джонни, ты не мог бы отвезти нас в «Ин эн Аут Бургер»?

– Конечно.

– Хорошо. А по дороге поедем по бульвару Сансет.

Я визжу, как маленькая девочка, и прижимаюсь носом к стеклу, пока Джесси показывает мне свой город.

Глава 19.

БЕТАНИ

Джесси играл роль идеального гида и потакал моему туристическому сердцу, показывая все достопримечательности Лос-Анджелеса: от Голливудского бульвара до Родео-Драйв и Warner Bros. и Paramount Pictures. Мы не могли выбраться наружу из-за страха, что его узнают, но это не имело особого значения. Я наслаждалась видами с безопасного заднего сиденья за тонированными стеклами. Мы целый час простояли в пробке, чтобы добраться из Санта-Моники до Обсерватории Гриффита и успеть полюбоваться закатом за знаком «Голливуд».

Сидя на капоте машины, когда последний луч света исчезает за толстым слоем смога, я наклоняюсь к Джесси.

– Это был прекрасный день.

Джесси обнимает меня рукой.

– Рад, что тебе было весело.

Я поднимаю голову.

– А что тебе больше всего понравилось?

Oжидаю, что он скажет что-нибудь о встрече со своим лейблом звукозаписи, возможно, о новом направлении своей карьеры. Странно, но он не говорил об этом с тех пор, как мы покинули офис в Аренфилде.

– Смотреть, как ты поедаешь тот гамбургер в зверином стиле, было довольно впечатляюще.

Я шлепаю его по груди.

– Я же сказала, что голодна! А джентльмен никогда не напоминает даме о ее уязвимых моментах.

Джесси хихикает и спрыгивает с капота, прежде чем вытереть руки о джинсы, что довольно забавно, учитывая, что на машине нет ни пылинки.

– Я не шучу. Я ел со многими женщинами. – Он протягивает руку, чтобы помочь мне соскользнуть вниз. – Люблю есть с женщиной, которая наслаждается своей едой.

Я беру его руку и слезаю с капота.

– Это действительно странный комплимент, но я приму его.

– Позволь мне объяснить это так, – говорит парень, поворачиваясь к задней двери и открывая ее для меня. – Есть с женщиной, которая боится набрать лишний килограмм, все равно что трахаться с женщиной, которая симулирует оргазм. Есть с тобой, ну... – он прикусывает губу и ухмыляется. – Это по-настоящему. Мне нравится смотреть, как ты кончаешь.

Я запрыгиваю в машину, чувствуя, что краснею.

– Как предсказуемо с твоей стороны превращать разговоры о еде в разговоры о сексе. И я очень сомневаюсь, что ты был с женщиной, которой пришлось притворяться.

Джесси садится рядом со мной.

– Ты будешь удивлена.

Мои глаза широко распахиваются.

– Подожди, ты серьезно?

– Ко мне домой, – говорит он Джонни и поворачивается ко мне всем телом. – Не смотри на меня так. Я не виноват. Некоторые женщины пытаются поднять мое эго…

– Ха! Как будто тебе это нужно.

– Точно. Ты бы удивились, узнав, сколько женщин ведут себя так, словно надеются получить «Оскар» после своего секс-представления.

– Хм. – Я смотрю, как отдаленные огни центра Лос-Анджелеса гаснут по мере того, как мы углубляемся в холмы. – Это меня действительно удивляет.

– Знаешь, что удивляет меня?

Я поворачиваюсь к нему.

– Тот факт, что тебе, кажется, вполне комфортно говорить о других женщинах, которых я трахал.

Морщу нос.

– Я бы не сказала, что мне комфортно, но мне нравится слышать о тебе что-то новое. Это печально, но понятно, что большая часть твоей жизни вращается вокруг женщин, с которыми ты... был.

– Как насчет тебя?

– Я никогда не была с мужчиной, который бы симулировал оргазм.

Джесси смеется.

– С этим не поспоришь. Твои все были настоящими.

– Ага.

– Уайт и парень, с которым я потеряла девственность…

– Ладно, стой. Гадость. Ты гораздо лучше меня. Я не хочу слышать обо всех членах, которые были внутри твоего тела.

Теперь моя очередь смеяться.

– Слишком поздно!

Джесси непонимающе моргает.

– Что?

– Я сказала, что уже слишком поздно. Ты уже услышал.

– Хочешь сказать, что была только с тремя парнями?

Пожимаю плечами, и смущение растекается по моим венам.

– Да. Я имею в виду, что не сплю с парнями, если не влюблена в них.

Несколько долгих секунд его лицо ничего не выражает, а потом он кивает.

– Ого! – Я прижимаюсь носом к окну и смотрю на дом, перед которым мы остановились. – Это твой?

Джесси распахивает дверь, и я выхожу следом с рюкзаком на плече. Дом расположен на склоне горы. Он освещен изнутри, и каждая стена сделана из стекла, скрепленного колоннами из камня или дерева. Снаружи все просто – подстриженная зеленая трава, бетонные прямоугольники, установленные в траве, образующие дорожку, и суккуленты повсюду. Дом оформлен в современном стиле середины века, но свет и окна создают ощущение тепла.

– Пойдем. – Он хватает меня за руку и ведет по дорожке к гаражу.

Джесси набирает номер на клавиатуре, и открывается гараж на четыре машины. Какой-то старый хот-род ярко-синего цвета, большой черный пикап, крошечный красный автомобиль, который, я почти уверена, является «Феррари», и блестящий черный мотоцикл заполняют аккуратное пространство. Он толкает дверь в дом, и мой нос наполняется сладким и пряным ароматом азиатской еды.

– Мистер Ли, – приветствует нас на кухне невысокий азиат в поварской куртке. – Добро пожаловать домой.

– Хорошо быть дома. – Джесси тащит меня через кухню, давая мне только секунду, чтобы осмотреть деревянные шкафы и столешницы из нержавеющей стали.

– Здесь потрясающе, – говорю я, когда он ведет меня вверх по витой лестнице на второй этаж. – Как давно ты здесь живешь?

– Пару лет. – Он открывает дверь в комнату, которая совпадает по стилю с комнатой на первом этаже – темно-серая каменная плитка, окна от пола до потолка, выходящие на ухоженную лужайку и…

– Только посмотри на этот бассейн. – Мерцающая голубая вода неподвижна и находится на уровне горизонта, как в пятизвездочном курортном отеле.

– Ты взяла купальник? – спрашивает Джесси с порога комнаты, которая, как я полагаю, является его ванной.

– Нет, я не ожидала всего этого.

Джесси хмурится.

– Черт возьми, я вроде как надеялся поближе познакомиться с этим единорогом.

Он подмигивает.

– Это Пегас, и я надеваю этот купальник только тогда, когда плаваю с Эллиот. У меня есть купальники для взрослых. – Снова поворачиваюсь к окну, надеясь, что он представляет себе бикини, а не мое танкини, сделанное для более зрелого взрослого человека.

Я представляю себе вечеринки у бассейна, которые он, должно быть, устраивал. Представляю себе толпы крошечных моделей в их едва заметных купальниках, расхаживающих вокруг в надежде привлечь его внимание. Сколько женщин были в моем положении в этой комнате, задаваясь тем же вопросом?

Но он любит меня.

Эта мысль выталкивает мою неуверенность.

Его руки обнимают меня сзади, а губы находят мое ухо.

– Тебе не нужен купальник, чтобы плавать в моем бассейне. – Он покусывает мою мочку. – Мы можем пойти купаться нагишом, когда шеф-повар уйдет.

Восхитительная дрожь пробегает по моему позвоночнику.

– Я никогда раньше не плавала голышом.

Он утыкается носом мне в шею, и я расслабляюсь.

– Идеально. Тогда я буду твоим первым.

Жаль только, что я не могу сказать ему то же самое.

ДЖЕССИ

После краткой экскурсии по дому Бетани мы садимся за стол и едим перченую говядину с лапшой, клецки с креветками и шоколадно-кокосовый моти. У меня слюнки текут от желания выпить чего-нибудь покрепче зеленого чая и газированной воды. С четырьмя холодильниками, которые всегда были заполнены выпивкой, мне труднее находиться дома, чем я думал.

Дэйв вычистил выпивку, и неудивительно, что он уволил Антона и свел меня с шеф-поваром, который готовит без использования алкоголя. Спасибо, бл*дь, за Бетани. Если бы ее здесь не было, еще час назад ушел бы за бутылкой.

Неужели я настолько слаб? Со всем, что поставлено на карту, я бы так быстро сдался?

– Я объелась. – Бетани откидывается назад, положив руки на живот. – Честно говоря, это была лучшая еда, которую ела за всю свою жизнь. Не знаю, как тебе удавалось оставаться в форме, ведя такой образ жизни.

Я гоняю лапшу по тарелке и роняю вилку.

– Кокаин и жидкая диета.

Бетани слегка вздрагивает от моего тона.

Я прочищаю горло и пытаюсь обуздать эти новые и незнакомые побуждения. Это дерьмо было намного легче контролировать, когда я жил с Беном. Возможно, эти ежедневные встречи не были пустой тратой времени.

– Ты готова к заплыву?

Ее глаза расширяются.

– Прямо сейчас?

Мокрое и обнаженное тело Бетани в моих руках – это как раз то, что мне нужно, чтобы преодолеть тягу.

Я пожимаю плечами.

– Я готов, если ты готова.

Ее глаза загораются, и взгляд устремляется к окнам, выходящим на бассейн.

– Уверен, что нас никто не увидит?

Отодвигаю тарелку и кладу руки на стол.

– А тебе было бы не все равно, если бы кто-то увидел?

– Конечно не все равно.

– В самом деле? Подумай об этом. Подумай, как это было бы сексуально: я прижимаю тебя к стене бассейна, твои руки сцеплены за моей шеей, а ноги обхватывают мои бедра, пока я раскачаюсь и...

– Ладно! – Она поднимает руку, и я не могу не заметить, как дрожат ее пальцы. – Я все поняла.

Черт возьми, девушка такая забавная, чтобы злиться.

– Так что?

Ее взгляд снова скользит к бассейну, затем она кивает.

– Давай сделаем это.

– Вот это моя девочка.

Я встаю из-за стола и несу наши тарелки на кухню. Шеф-повар оставил кухню безупречно чистой, поэтому споласкиваю посуду и ставлю ее в посудомоечную машину.

Бетани приносит наши стаканы и салфетки.

– Как мы это сделаем? Просто разденемся и выйдем?

Я вытираю руки полотенцем.

– У меня в шкафу висит халат. Почему бы тебе не пойти, раздеться и встретиться со мной в бассейне?

Она поворачивается и бросается вверх по лестнице.

– Не могу поверить, что делаю это.

Как только Бетани выходит из комнаты, я снимаю рубашку и бросаю ее на стойку вместе с ремнем. Я уже босиком. Когда расстегиваю пуговицу на джинсах, на подъездной дорожке вспыхивают фары.

Кто, черт возьми, мог появиться здесь почти в девять часов вечера? Никто даже не знает, что я в городе, кроме Дэйва и моей группы. Проверяю свой телефон, но не вижу новых сообщений или пропущенных звонков. Фары гаснут, и темная фигура женщины пересекает подъездную дорожку к моей входной двери.

Кто бы это ни был, он знал код моих ворот. Список людей, которые это знают, ограничен.

Я распахиваю входную дверь, когда Кайла на высоких каблуках ступает на коврик.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – рычу я.

Ее блестящие розовые губы приоткрываются, но она не отвечает, пока не подходит ближе. Я хочу отступить, но это загонит меня еще глубже в дом, и боюсь, что она воспримет это как разрешение войти.

– Тебе не следует здесь находиться.

Кайла моргает своими длинными черными ресницами над льдисто-голубыми глазами.

– Знаю, прости. Я слышала, что ты в городе, и мне нужно было тебя увидеть.

– Зачем? Нам нечего сказать друг другу.

Ее взгляд скользит по моему обнаженному торсу и останавливается на расстегнутой верхней пуговице джинсов.

– Кайла.

Ее взгляд встречается с моим.

– Я ничего не понимаю. У нас были планы быть вместе, а потом ты просто бросил меня, как будто ничего для тебя не значу.

– Черт, – стону я и изучаю свои ноги. Она права. – Я был под кайфом и пьян. Честно говоря, я не очень хорошо помню то время, что мы провели вместе.

Она подходит ближе.

– Но это ведь не правда. Мы говорили о будущем, детях…

Дети? Черт, я, должно быть, действительно облажался.

– Ты сказал, что любишь меня.

– В то время я думал, что это правда, но все меняется. Я протрезвел и двинулся дальше.

Кайла быстро моргает и на ее ресницах собираются слезы.

– Все меняется?

– То, что произошло между нами, не должно было случиться. Ты принадлежала Нейту, а я взял то, что не принадлежало мне. Я беру на себя ответственность за это, но ты должна знать, что между нами ничего не может быть.

– Думаю, у меня есть кое-что, что может заставить тебя передумать. – Кайла улыбается, хотя по ее лицу текут слезы. Она хватает меня за руку и использует другую, чтобы что-то вытащить из своего декольте и бросить в мою ладонь, прежде чем сомкнуть мою руку вокруг предмета.

– Давай, Джэс, я напомню тебе, как нам хорошо вместе.

Открываю ладонь и вижу маленький стеклянный пузырек с чистым белым порошком. Женские руки сжимают мои, пока я смотрю на свой старый порок.

Лучший человек бросил бы его, как будто он в огне, или забросил бы его так далеко, как только может.

Но я не такой человек.

Фантазирую о том, каково было бы высыпать тонкие линии на мою стеклянную столешницу. Представляю, каково было бы снова почувствовать себя неприкасаемым, сильным, талантливым и менее чертовски неуверенным в себе. Представляю себе часы, которые трачу на то, чтобы писать и трахаться, писать и трахаться, забывая, какой сегодня день. Сжимаю флакон в руке, и на какую-то долю секунды мне хочется сдаться.

Теплые руки обвивают мою талию, но это фоновый шум для нетерпеливого пыхтения моего внутреннего монстра, который хочет поглотить все в поле зрения, независимо от того, кому это причиняет боль. Мягкие губы на моей шее заставляют мои веки распахнуться.

– Нет. – Я отшатываюсь назад, и Кайла, спотыкаясь, идет вперед, чуть не падая на пороге. Протягиваю руку, чтобы отдать ей пузырек, но она не делает ни малейшего движения, чтобы взять его.

– Почему ты изображаешь недотрогу? – Ее руки сжимают пояс моих джинсов. – Позволь мне сделать так, чтобы тебе было хорошо. Ты сказал, что любишь меня. Позволь мне любить тебя в ответ.

Мне отчаянно хочется избавиться от нее, в панике я обхватываю ее за плечи и вывожу за дверь.

– Я сказал, что люблю тебя только для того, чтобы трахнуть. Теперь я с тобой покончил. – Отпускаю ее легким, но твердым толчком. – Не возвращайся, или я вызову полицию.

Захлопываю дверь и прислоняюсь к ней, только тогда осознав, что все еще держу в руке пузырек с кокаином. Я пристально смотрю на него. Он словно приклеен к моей ладони. Я должен от него избавиться. Делаю шаг вперед и резко останавливаюсь, когда вижу Бетани, сидящую на лестнице. Ее плечи ссутулились под моим черным халатом, а на лице застыла боль.

– И давно ты там сидишь?

– Некоторое время.

– Что ты слышала? – Я жду ее ответа, и мне кажется, что мой желудок вот-вот выскочит из горла.

– Все.

Провожу рукой по волосам и пожимаю плечами.

– Пожалуйста, это было так давно.

Бетани неподвижна, как статуя, и смотрит сквозь меня.

– Насколько давно?

Черт! Я с трудом сглатываю через внезапно пересохшее горло.

– За день до того, как я оказался у Бена.

Не думал, что это возможно, но выражение ее лица становится еще хуже.

– Понятно.

Я подхожу к ней и опускаюсь на колени в нескольких шагах от нее.

– Не думай о ней, ладно? Она в прошлом. Ты та, кто мне нужен сейчас.

– Сейчас. – Она повторяет это слово так обреченно и мне это совсем не нравится.

– Да, но... я имею в виду, нет, я...

– Что у тебя в руке?

Я с трудом сглатываю и сжимаю в кулаке пузырек.

– Я этого не хотел. Она сунула его мне, но я не попросил.

– Тогда выбрось. – В ее голосе звучит вызов. Она думает, что я этого не сделаю.

– Я так и собирался.

Направляюсь в ванную комнату для гостей рядом с входной дверью и слышу, как ее босые ноги шлепают по полу позади меня. Бросаю быстрый взгляд на улицу, радуясь, что машина Кайлы исчезла, затем ныряю в ванную.

Щелчком открываю пузырек, чтобы высыпать наркотики, немного колеблюсь. Бросаю взгляд на Бетани, и она это замечает. Я чертовски ненавижу свою слабость.

Переворачиваю пузырек, и кокаин белым водопадом падает в унитаз. Смываю его и смотрю, как стекают вода и порошок, чувствуя, как тяжесть искушения спадает с моих плеч. Я бы возненавидел себя за то, что сдался. Ненавижу себя даже за то, что думал об этом. Ставлю флакон и крышку на стойку, но Бетани хватает их и выходит из ванной.

– Что ты делаешь?

Она спешит через весь дом, мой черный шелковый халат волочится за ней, когда она выбегает через заднюю дверь на край моего двора. С гортанным криком она швыряет пузырек в черную ночь и вниз по скалистому выступу.

Бетани поворачивается и проходит мимо меня в дом.

– Чувствуешь себя лучше?

Она замирает, а плечи поднимаются до ушей, прежде чем она поворачивается ко мне.

– Ты спрашиваешь, лучше ли мне?

Вот дерьмо. Она отвечает вопросами, как это делает Дэйв.

– Нет, Джесси. Я не чувствую себя лучше. Я иду спать.

Поднимаюсь вслед за ней по лестнице.

– Отлично, пойдем спать. Мне бы не помешало немного…

– Одна. – Девушка проходит мимо моей спальни и входит в гостевую, захлопывая и запирая дверь.

Я стою перед дверью в течение нескольких минут, глядя на дерево и желая сказать правильную вещь, которая исправит то, что сломалось между нами, но ничего не приходит в голову. Она же не может злиться, что у меня есть история с другими женщинами. То, что я сказал Кайле, что люблю ее, не умаляет моих чувств к Бетани. Я представляю Бетани в комнате, ее голову на подушках, в то время как она воображает миллион различных способов, которыми она хотела бы причинить мне боль.

Тошнота скручивает мой желудок. Прижимаюсь спиной к стене и опускаюсь на задницу. Я не могу позволить ей злиться на меня. В прошлом, когда в отношениях что-то не складывалось, то продолжал жить, без обид, но я не готов отпустить Бетани.

И какого хрена все это значит?

Любовь должна быть приятной.

Что бы я ни чувствовал к Бетани, это чертовски больно.

Глава 20.

бЕТАНИ

Находиться в гостевой спальне тоже самое, что остановиться в отеле «Ритц».

Бессонница, вызванная Джесси, не давала мне уснуть в начале ночи, но в конце концов роскошная постель поглотила меня в облаке комфорта. Я спала до тех пор, пока меня не разбудил солнечный свет, льющийся в окно. Не готовая к встрече с Джесси, я долго принимала горячий душ, используя средства, о которых никогда даже не слышала, потому что они, вероятно, продаются только в элитных салонах. Побаловала свою кожу восхитительно пахнущим лосьоном, почистила зубы совершенно новой зубной щеткой и зубной пастой и высушила волосы одним из тех причудливых фенов «Дайсон». Даже сейчас, когда я сижу на огромной кровати и смотрю на горизонт Лос-Анджелеса, какая-то часть меня не хочет покидать эту комнату.

Пока я здесь, мне не придется столкнуться с неизбежным разговором.

Провожу рукой по шелковистому черному халату, в котором спала, и наклоняю голову, чтобы понюхать воротник. К сожалению, он не пахнет Джесси. Он не производит впечатления парня в халате, и думаю, что все его вещи были выстираны с тех пор, как он в последний раз останавливался здесь.

Пребывание в одиночестве в гостевой спальне было совсем не тем, как я видела прошлую ночь, но я не жалею, как обернулся этот визит. Прошлая ночь стала тяжелым уроком реальности.

«Я сказал, что люблю тебя только для того, чтобы трахнуть. Теперь я с тобой покончил».

Эти слова звучат знакомо. Они режут так сильно, хотя были сказаны не мне.

Делаю глубокий, прерывистый вдох.

Легче разрезать галстук, прежде чем он станет слишком тугим.

Я соскальзываю с кровати и стягиваю лацканы халата, чтобы убедиться, что не выставляю напоказ свою кожу. Мне нужно взять рюкзак, одеться и узнать, когда вылетает самолет в Аризону.

Отпираю дверь и открываю ее, но останавливаюсь в дверном проеме, когда вижу Джесси, лежащего в коридоре. Он выглядит так же, как и вчера вечером – в джинсах, без рубашки, без ботинок и носков. Парень лежит на боку, используя руку как подушку, прямо за дверью гостевой спальни.

Я толкаю его ногой.

– Джесси, проснись.

Он что-то бормочет и сворачивается калачиком, его брови сходятся вместе, как будто ему больно – что видимо, так и есть после ночи, проведенной на холодном каменном полу. Затем открывает глаза, и кажется, что ему требуется минута, чтобы понять, где он находится. Когда его взгляд останавливается на мне, он поднимается и вскакивает на ноги.

– Бетани, привет.

– Ты спал в коридоре?

Джесси смотрит на место перед моей дверью и потирает мышцы на затылке.

– Да. Я не хотел пропустить тебя, когда ты выйдешь.

Это странно мило. Я не могу представить себе никого, кто спал бы в коридоре только для того, чтобы не пропустить моего ухода. Даже Эшли.

– Сколько сейчас времени? – спрашивает он, похлопывая себя по карманам в поисках телефона.

– Семь тридцать. – Я указываю мимо него на дверь его спальни. – Мне нужно захватить мои вещи.

– Конечно. – Он делает шаг назад, чтобы я могла выйти из комнаты. – Да. Наверное, мне нужно привести себя в порядок. Мы должны быть в студии в девять.

Проскальзываю в его комнату и хватаю рюкзак. Пока Джесси сидит на краю кровати со своим телефоном, я возвращаюсь в гостевую комнату, чтобы переодеться. Говорю себе, что он не читает сотни разных сообщений от женщины, которая была здесь прошлой ночью, что не отвечает ей, как ему жаль, и не строит планы встретиться с ней, когда вернется в город. Впрочем, сейчас меня это не должно волновать.

Вытряхиваю мысли из головы и сосредотачиваюсь на подготовке. Как бы сильно Джесси ни любил меня в платьях, я благодарна, что прихватила пару узких джинсов и цветочный топ. Не хочу привлекать его нежелательное внимание. Наношу немного туши на ресницы, блеск для губ и румяна – на всякий случай, если я окажусь на заднем плане снимка папарацци, не хочу выглядеть как труп.

Спускаясь по лестнице, я слышу, как в комнате Джесси шумит вода в душе, и решаю, что самое безопасное место для ожидания снаружи. Утренний воздух свеж и наполнен ароматом полевых цветов и хлорки из бассейна. Бросаю свои вещи в ногах шезлонга и забираюсь на подушки. Каждая вещь в этом доме – чистая роскошь. Вода в бассейне настолько прозрачная, что я не удивлюсь, если ее привезли из Швейцарских Альп.

Быстро набираю сообщение Эшли, сообщая ей, что вернусь домой сегодня днем и что мне нужно многое ей рассказать. Она никогда не воспринимает вещи как черное и белое. Если кто-то и может пролить свет на то, что произошло прошлой ночью с Джесси и таинственной женщиной, так это Эш.

Закрываю глаза и наслаждаюсь тишиной и покоем, окружающими меня. Едва успеваю найти свой дзен, как слышу, как за моей спиной открывается дверь. Джесси появляется на шезлонге рядом со мной и протягивает мне чашку кофе.

– Спасибо. – Цвет идеальный. Когда я делаю глоток, то обнаруживаю, идеальное соотношение сливок к сахару.

– Слушай, насчет прошлой ночи. – Джесси использует шезлонг как скамейку, его тело обращено ко мне. Волосы влажные после душа, и он, должно быть, спешил, потому что на челюсти осталась щетина. – Клянусь, я понятия не имел, что Кайла появится здесь. И ты должна знать, что я не стал бы использовать кокаин, который она принесла. – Когда я молчу, Джесси наклоняется, чтобы получше рассмотреть мое лицо. – Ты ведь мне веришь, правда?

Сжимаю свою кружку обеими руками и надеюсь, что тепло прогонит холод, который приносит этот разговор.

– Верю, что ты не ожидал, что она появится. Хочу верить, что ты бы не стал употреблять наркотики, но это не то, что меня беспокоит. Ты сказал ей, что любишь ее, чтобы трахнуть.

Мои слова, кажется, наносят быстрый удар, и он хмурится.

– Я сказал это, чтобы избавиться от нее, ясно? Я запаниковал.

– Ты не видишь параллели, – бормочу почти про себя, шокированная тем, что он не видит, насколько похожа на меня женщина, которая появилась прошлой ночью.

– Параллели? Нет. Мои чувства к тебе реальны. Я был так обдолбан, когда был с Кайлой, что почти ничего не помню.

– Мне трудно объединить Джесси Ли, которого я знаю, с тем Джесси Ли.

Он хихикает, но звук почему-то не слышен.

– Я тот же самый парень.

Смотрю на него и чувствую, как мои глаза наполняются слезами.

– Вот этого я и боюсь.

Он выглядит смущенным.

– Что ты такое говоришь?

Позади нас кто-то прочищает горло. Джонни здесь, как всегда, выглядит профессионалом, и когда Джесси смотрит на него, взгляд мужчины опускается на землю.

– Мистер Ли, нам нужно идти, если хотим попасть в студию вовремя.

– Черт, – рычит Джесси и встает.

Я следую за ним, не желая быть причиной его опоздания, и мы ставим наши кружки в раковину на пути к двери. Забираюсь в салон машины и двигаюсь к дальнему концу, где мое плечо касается двери. Всю дорогу до студии я чувствую, что Джесси хочет что-то сказать. Он смотрит на меня, приоткрывает рот, потом качает головой и снова смотрит в окно.

Джонни подъезжает к неприметному зданию без двух минут девять. Джесси протягивает мне руку, когда выхожу, и я беру ее, не желая устраивать сцену, публично отказываясь от его помощи, хотя легко могла бы выйти из машины без посторонней помощи.

С Джонни у нас за спиной, открываем дверь и входим внутрь. Джесси мгновенно поглощён группой мужчин, которые приветствуют его крепкими мужскими объятиями. Из полудюжины мужчин я узнаю только двоих: Дэйва и Райдера. Первый игнорирует меня. Второй приветствует, вздернув подбородок. Я машу рукой и улыбаюсь в ответ.

Вместо того чтобы сидеть в своем дискомфорте и желании вернуться домой, чтобы разобраться в своих чувствах наедине, я оглядываюсь вокруг. Не знаю никого, кого раньше приглашали во всемирно известную студию звукозаписи. Стены увешаны золотыми и платиновыми пластинками разных групп Аренфилда. Пространство представляет собой вестибюль с несколькими диванами. Предполагаю, что вся магия происходит где-то в другом месте.

В конце концов Джонни уходит, а Джесси покидает свой ближний круг, чтобы подойти ко мне.

– Ты в порядке?

Я прохожу по комнате.

– Здесь все реально круто.

Его брови сошлись на переносице.

– Я не об этом спрашивал.

– В порядке. – Я наклоняюсь в сторону, чтобы увидеть всех парней, стоящих вокруг, как будто они ждут Джесси. – Во сколько мы возвращаемся в Аризону?

– Дэйв сказал, что самолет будет готов к часу. – В его взгляде мелькает беспокойство. – Это нормально?

– Отлично.

Выражение его лица немного смягчается.

– Круто. – Он берет меня за руку. – Пойдем, я хочу, чтобы ты посмотрела, как мы записываем песню.

Его ладонь немного влажнее, чем обычно. Возможно, он нервничает, удерживая все внимание в комнате. Я борюсь с желанием высвободить руку, когда его прикосновение будоражит мой мозг, и позволяю ему тащить меня по коридору в комнату размером с гостиничный номер. В этом помещении нет кровати, только удобные на вид мягкие диваны, столы, мини-холодильник и закуски, и одна стеклянная стена, которая выходит на то, что я могу описать только как аквариум. Внутри стеклянной комнаты находятся микрофоны, гитары и ударная установка.

– Чувствуй себя как дома, ладно? —говорит Джесси мне на ухо, и я отказываюсь дрожать. – Здесь есть еда, если ты голодна.

Я киваю.

– Со мной все будет в порядке.

Он прижимает поцелуй к моим губам и улыбается.

– Я так рад, что ты здесь.

Хотела бы я сказать то же самое.

ДЖЕССИ

У меня давно не было практики.

После того, как я пел всего пару часов, мой голос охрип, а горло болит. Я делаю глоток воды, поправляю наушники и говорю в микрофон:

– Давай прогоним еще раз.

В наушниках звучит голос Дэйва:

– Мне нравится, как это звучит. Знаю, что у тебя болит горло, но звук идеально подходит для этой песни.

За его голосом я слышу слабый звук женского смеха. Я не вижу Бетани из кабинки, но похоже, что один из парней делает ее счастливой. Ревность пробуждает чудовище. Она почти не разговаривала со мной все утро, и я, возможно, уловил легкую улыбку, которая могла быть направлена или не была направлена на меня, но это все.

– Еще раз, – говорю я.

Направляю свое разочарование в текст песни, когда пою «Из пепла». Сегодня мы планировали записать только музыку, но группе так понравилась песня и они написали и записали свои партии вчера, поэтому я подумал, что постараюсь записать текст, чтобы мы могли выпустить сингл как можно скорее. Я не понимал, как сильно скучал по этому, пока не вошел в кабинку.