Текст книги "Карьера"

Автор книги: Дуглас Кеннеди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Глава пятая

Отправиться на встречу с Мэг Петерсон на следующее утро помешали два обстоятельства. Во-первых, увиденный мной в «Нью-Йорк таймс» заголовок на третьей странице раздела «Происшествия»:

«В ЖИЛИЩЕ ПОГИБШЕГО ДИРЕКТОРА КОМПЬЮТЕРНОЙ ФИРМЫ ВТОРГЛИСЬ ВО ВРЕМЯ ПОГРЕБАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ».

Вот что говорилось во второй статье:

«Спустя всего лишь неделю после гибели Теда Петерсона на путях Метро-Норт в Оулд-Гринвиче, в его деле возник очередной поворот, названный коннектикутской полицией «крайне подозрительным». Вчера, вернувшись домой после погребальной службы, родственники мистера Петерсона обнаружили, что их дом в Оулд-Гринвиче ограбили.

По словам капитана Джеймса Хикки из полицейского департамента Гринвича, «ценных предметов ворвавшиеся вынесли из дома немного, однако тщательно обыскали помещение».

Наибольший ущерб нанесен кабинету покойного и спальне.

«Либо грабители искали что-то конкретное, – сообщил капитан Хикки в заявлении для прессы, – либо не рассчитали время и оказались вынуждены скрыться, едва заслышав возвращение скорбящей родни. В любом случае подобные действия настолько аморальны, что недостойны даже презрения»».

Поганец-Джерри! Хуже любого подлеца. Совершенно никаких принципов. Чутье не подвело Лиззи. Шуберт, опасаясь, что дома у Петерсона могут храниться компрометирующие бумаги, решил подстроить ограбление жилища, замаскированное под кражу со взломом. Хотя вместо драгоценностей и фамильного серебра прихватили настольный компьютер Теда, дискеты и документы. Джерри с присущей ему безупречной пунктуальностью и добротой догадался назначить кражу на то время, пока семья и так называемые друзья погибшего молились над телом.

Вот, называется, и успел первым к миссис Петерсон. Джерри лишил меня и этой возможности. Во-вторых, моей встрече с вдовой помешала полиция. Примерно в девять часов утра в понедельник, всего лишь за несколько часов до назначенного времени вылета в Лос-Анджелес, в офис ко мне позвонил детектив Том Флинн из полиции штата Коннектикут. Ему «совершенно случайно довелось оказаться сегодня на Манхэттене по делам» и он был бы весьма благодарен за возможность посетить меня на работе и задать несколько вопросов о Теде Петерсоне. На мои объяснения о поездке в Лос-Анджелес, предстоящей сегодня днем, детектив ответил:

– Без проблем. Я как раз закончил кое-какие дела на Сорок Восьмой стрит. Могу появиться в вашем офисе примерно через полчаса.

– Ну, вообще-то, утром я порядком занят, – соврал я.

– Мне потребуется всего лишь пятнадцать минут вашего времени, не более, – заверил Флинн и повесил трубку, прежде чем я успел отказаться.

Детективу было лет сорок пять, даже больше. Низкорослый, жилистый, с фигурой боксера в легком весе и лицом парня с улицы. Стареющий Джимми Кегни, оказавшийся в коннектикутской провинции.

– Спасибо, что выкроили время, – поблагодарил гость, усаживаясь на стул напротив моего стола.

– Да не за что, – я изо всех сил старался, чтобы голос звучал спокойно.

– Позвольте кое-что объяснить вам с самого начала, мистер Аллен. Мы – не на допросе. И официально вы не числитесь подозреваемым. К тому же вы вовсе не обязаны отвечать. Просто побеседуем.

– Спасибо, что разъяснили.

– Работаете на себя? – поинтересовался гость, оглядев крошечный кабинет.

– В некотором роде. Я – представитель в Северной Америке международного паевого инвестиционного фонда.

– Паевого чего? – переспросил Флинн, делая пометки в блокноте.

Я вкратце изложил сущность деятельности паевых фондов, рассказал о том, как приходится ездить по стране, стараясь заинтересовать клиентов перспективными инвестициями.

Судя по всему, детектив повелся на обман:

– Кажется, когда-то вы работали в компьютерном бизнесе, верно?

– В компьютерном журнале. Я был директором по продажам на Северо-западе журнала «Компу-Уорлд».

– И когда закончилась ваша работа?

– В начале января. Издание закрыли.

Флинн сверился с пометками в блокноте:

– То есть после того, как вы избили начальника, мистера Клауса Креплина?

Я почувствовал укол страха. Мое прошлое детектив изучил тщательно.

– Да, после… э-э… столкновения с мистером Креплином, чему предшествовала продажа компании.

Мой гость вновь глянул в блокнот:

– И Креплина поместили в больницу, а вас арестовали?

– Обвинения были сняты.

– Я в курсе, мистер Аллен. Кроме того, мне известен и тот факт, что вы не ладили с покойным мистером Петерсоном.

– Да, он не был моим лучшим другом…

– А вы не преуменьшаете? По словам секретарши…

«Боже мой, еще и эта очаровашка…»

– …перед Рождеством у вас имел место серьезный деловой конфликт. А детектив Дебора Кастер из Гартфордского полицейского округа сообщила, что вы обвинили покойного в самоубийстве вашего бывшего коллеги. Это верно?

«Смотреть в глаза»…

Не отводя взгляда от детектива Флинна, отвечаю:

– Да, верно.

– И потом, ваша публичная ссора с мистером Петерсоном здесь, на Манхэттене, во время делового мероприятия, вечером накануне его гибели…

– Да, в тот вечер я впервые встретился с ним после… в общем, после Рождества.

– И несмотря на то, что прошло несколько месяцев, вы все равно не смогли совладать с чувствами.

– Петерсон серьезно повредил карьере – и моей, и моего покойного коллеги по имени Айван Долински.

Снова – взгляд в блокнот:

– Джентльмену, покончившему с собой в Гартфорде в марте этого года?

Киваю.

– Так значит, вы ненавидели Петерсона?

«Будь начеку!»

– Повторюсь: покойный не ходил у меня в любимчиках…

– Значит, вы рады, что он погиб?

Вопрос задан как бы походя, между делом. Но я все равно нервничаю. Наконец отвечаю:

– Никто не заслуживает подобной смерти.

– И я полагаю, вы готовы под присягой сообщить о собственном местонахождении в ночь убийства?

– Да. Я был в Майами. Деловая поездка.

– Как я заявил с самого начала, мы – не на официальном полицейском допросе. И вы совершенно не обязаны предъявлять мне никаких доказательств. Но если у вас действительно имеется подтверждение поездки в Майами, то имело бы смысл снять с вас…

– С радостью, – перебиваю я. Открываю ящик стола, перебираю папки, достаю ту, на которой написано «Майами», и протягиваю авиабилет и чек за аренду автомобиля. Детектив Флинн изучает документы, переписывает необходимые детали в записную книжку, затем возвращает доказательства мне:

– Значит, часто приходится путешествовать?

– Пару раз в неделю, но я никогда не уезжаю больше, чем на два дня.

– Значит, если понадобится связаться с вами повторно…

– Я буду здесь.

Гость встает:

– Спасибо, что уделили время.

– Был рад помочь.

Повернувшись к выходу, детектив неожиданно оборачивается:

– И последний вопрос. Не знаете, что это за парень?

Флинн протягивает сделанный полицейским художником рисунок человека, с которым Петерсон ужинал накануне гибели.

– Никогда не видел этого человека раньше, – сообщаю я.

– Уверены, что вам не знакомо его лицо?

– Да я знаю десятка два парней с подобной внешностью. Очень типичные черты.

Детектив внимательно рассматривает меня:

– Ну да, – соглашается он и уходит.

В тот день, прежде чем сесть в самолет, отправляющийся в три часа в Лос-Анджелес, я позвонил Лиззи. Она только что вернулась к работе в манхэттенском офисе, голос жены звучал нервно.

– Нед, у меня и в самом деле немного времени на разговоры, – призналась любимая. – Видишь ли, я прилетела только вчера вечером.

– Как в квартире?

– Стерильно чисто.

– Когда можно будет прийти, посмотреть?

– Ты что, никогда меня не слушаешь?

– Слышал каждое твое слово в точности. Но не думай, будто я отпущу тебя без боя.

– Нед, тебе не нужно меня отпускать. Потому что я уже ушла. Это – факт. Прими его.

Меняю тему разговора. Спрашиваю с места в карьер:

– Ты читала вчерашний номер «Нью-Йорк таймс»?

– Не могла поверить. Ворваться в дом Петерсона во время похорон…

– Точь-в-точь как ты говорила. Джерри испугался, что у покойного в доме хранятся улики. Теперь доказательств не найти, даже если они и были…

– На твоем месте я бы все равно переговорила с вдовой.

– По какому поводу?

– Она может что-нибудь рассказать…

– Например?

– Ну, не знаю. Сейчас я не готова участвовать в мозговом штурме.

– И я тоже не готов. Кстати, с утра ко мне заглянули копы, чтобы жизнь совсем уж медом не казалась.

В голосе Лиззи вновь послышалось беспокойство:

– И как все прошло?

– Прорвался. И предъявил фальшивое доказательство командировки в Майами в ту ночь.

– Убедил?

– Кажется, да.

Громкоговоритель поблизости сообщил, что посадка на рейс, вылетающий в одиннадцать часов в Лос-Анджелес, заканчивается.

– Слушай, мне пора в самолет.

– Оправляешься сегодня по курьерским делам?

– Увы.

– Как, черт подери, тебе удалось вляпаться в такое?

– Как обычно люди натыкаются на что-нибудь: плохо смотрел.

– Береги себя, – тихо сказала она.

Сошел с трапа в Международном аэропорту Лос-Анджелеса. В зале прибытия протянул компьютерный кейс порученцу мистера Тарика Иссака. Тот скрылся на несколько минут, затем вернулся и сел на скамью рядом со мной. Поставил кейс на пол между нами.

– Шестьсот двенадцать тысяч, – прошептал он мне на ухо.

Когда представитель скрылся, пришлось убить едва ли не четыре часа в зале ожидания, пока не началась регистрация рейса на Майами. Я заснул, обнимая кейс.

В Майами прилетел к шести утра. Сел в кукурузник, вылетающий в Нассау в семь. В девять тридцать деньги доставлены в банк (сто двадцать две тысячи четыреста долларов – на счет Джерома Дж. Шуберта, остальные четыреста восемьдесят девять тысяч шестьсот – в активы фонда «Эскалибур»), в четыре дня я уже вернулся в Нью-Йорк.

Ловлю такси до Вустер-стрит, достаю кейс, спрятанный в шкафчике, внизу в подъезде.

Поднявшись в апартаменты, вынимаю банковские причиндалы, выписываю квитанцию на получение вклада на сумму в шестьсот двенадцать тысяч, ставлю штамп «Фонд «Эскалибур»», дату, прижимаю банковскую печать к чернильной подушечке и проставляю на бланке оттиск.

Затем вырываю квитанцию и оставляю для Джерри на столе в кухне.

Вновь достаю из кейса конверт, в котором держу настоящие документы, и добавляю туда фальшивки. Потом опять прячу банковские документы и решаю больше не хранить компьютерный кейс на прежнем месте. Не самое надежное укрытие, а если смотритель обнаружит мой тайник и примется стучать в двери, разыскивая владельца, то мои дни на земле окажутся сочтены.

А потому сажусь в такси и отправляюсь на угол Сорок Пятой и Лексингтон-авеню, в канцелярский магазин, где заодно можно взять в аренду депозитную ячейку. Вношу двадцать долларов залога и еще двадцатку – за первый месяц. Получив ключ от ящика номер двести сорок два, прячу содержимое кейса, после чего выбрасываю опустевший портфель в уличную урну.

Когда захожу в офис, появляется Джек Баллентайн в сопровождении пары тяжеловесов. Одного из свиты узнаю сразу же: «Я Сверху».

– А вот и мой партнер по игре в теннис! – протягивает руку Джек.

– Рад вас видеть, мистер Баллентайн, – тихо произношу я.

– Нужно будет как-нибудь разыграть новую партию.

– В любое удобное для вас время.

Наклонившись поближе, Баллентайн говорит:

– Джерри рассказал о том, как много ты делаешь для фонда.

Бросаю быстрый взгляд на «Я Сверху». Тот отворачивается.

Отвечаю:

– Я рад, что Джерри доволен.

– Понимаю, что ты мечтал не совсем о такой работе…

Еще один беглый взгляд на «Я Сверху»:

– Некоторые аспекты меня… э-э… удивили.

– Ну что ж, поверь, я знаю, как ты стараешься, и как только закончится мое авторское турне, мы вместе обговорим твое будущее в нашей компании за продолжительным ленчем. Что скажешь?

– Жду с нетерпением, мистер Баллентайн.

– И кстати, небольшой совет: на твоем месте я бы горы с места сдвинул, чтобы вернуть жену. Довольно привлекательная. И… – Баллентайн приблизился и зашептал мне в ухо: – …мне доподлинно известно, что кое-кто активно ее добивается, если ты понимаешь, о чем я.

Киваю.

– Да, кстати, Нед, ты ведь ничего не говорил Лиззи о своей… э-э… связи с нами?

– Разумеется, нет.

– Приятно слышать. Так держать.

Дружески ткнув меня в плечо, Джек направляется к ожидающей его машине. Проходя мимо, Я Сверху смотрит сквозь меня.

«Мне доподлинно известно, что кое-кто активно ее добивается»… А поскольку «кое-кто» оказался моим боссом, одержимым жаждой тотального контроля, то он как нельзя вовремя отправил меня из города почти на две недели, чтобы активно добиваться моей жены. Ухаживания не заставили себя долго ждать. Тем же утром, когда я наткнулся на Баллентайна, Джерри вручил мне пачку авиабилетов и устно изложил длинное расписание, которое попросил записать (чтобы против него самого не осталось никаких письменных улик).

Маршрут выдался изнурительный: Мемфис – Даллас – Лос-Анджелес – Майами – Детройт – Майами – Денвер – Лос-Анджелес – Хьюстон – Нью-Орлеан – Майами, с остановкой в Нассау после каждого города.

– А разве не выгодней поручить доставку федеральной курьерской службе? – неудачно попытался я пошутить.

– Ты что же, действительно думаешь, будто я доверю столько наличных денег курьерам?! Да и вообще, когда собираешь деньги лично, это улучшает отношения с клиентами. К тому же персонально следишь, чтобы вклады поступали в Багамский Коммерческий банк без проволочек. Так что наши инвесторы знают: деньги – в надежных руках.

«Наши инвесторы»… Нужно отдать Джерри должное: этот человек ведет себя так, словно верит в собственную ложь.

Мне очень хотелось сказать: «Только между нами: почему бы тебе не признаться, что ты выполняешь роль банкира для банды опасных типов?», поскольку благодаря Филу и его друзьям я успел обзавестись неплохим досье на наших «инвесторов».

– Слушай внимательно, вот тебе краткие сведения о Тарике Иссаке, – сообщил Фил, когда в аэропорту Майами я во время пересадки позвонил ему. – Родился в Айване, живет в Лос-Анджелесе, и успел глубоко запустить руки в нелегальную торговлю оружием….

Неделю спустя, когда я позвонил из Денвера, Сирио сообщил об инвесторе из Хьюстона:

– Мэнни Рагофф – частный нефтеторговец с обширным кругом деловых интересов в Гватемале, Эквадоре и Венесуэле. По слухам, в отличных отношениях со всевозможными умниками по южную сторону границы.

– Потрясающе, – съязвил я.

Находясь в разъездах, я поддерживал с Лиззи регулярную связь. Джерри и в самом деле начал «активно ее добиваться».

– Мой рабочий кабинет выглядит точно после похорон мафиозо, – пожаловалась она мне как-то раз, когда я звонил ей из аэропорта в Майами.

– В смысле?

– Каждый день присылают по букету от мистера Шуберта.

– Боже…

– Что ж, его упорством нельзя не восхититься.

– Он еще не приглашал тебя на обед?

– Всего лишь раз двадцать.

– И?

– Я не устояла и согласилась поужинать с ним завтра вечером.

– Великолепно.

– Неблагодарный!

На следующее утро, заночевав в гостинице при далласком аэропорту, позвонил Лиззи на новую квартиру:

– Да ты что, отец мне, что ли? – рассердилась она.

– Просто хотел убедиться…

– В чем? Что я с ним не сплю?

– Ну…

– Ты – полный кретин!

– Но кретин не простой, а заботливый.

Лиззи приглушенно рассмеялась.

– Спать с Джерри Шубертом противоречит моим эстетическим принципам.

– Но он же красавчик.

– И убийца. Хочешь – верь, хочешь – нет, но он и впрямь не в моем вкусе.

– Вот как? Странно. Джерри уже совершал поползновения?

– Водил меня в очень милый ресторанчик.

– Какой?

– «Джо-Джо», на Шестьдесят четвертой Восточной стрит.

– Мы же как-то раз там пообедали, верно?

– Да. Когда отмечали вторую годовщину.

– Помнится, было очень романтично…

– Меня не проведешь.

– Знаешь, в сущности, есть две основные техники соблазнения. Первая – когда мужик смешит женщину весь вечер и в конце концов вышучивает себе дорогу в ее постель. Вторая – искренность и сентиментальность, а под конец – смертоносный выпад. Готов поспорить, Джерри использует именно вторую…

Лиззи снова сдержала смех:

– Спокойной ночи, Нед.

Три дня спустя, пересаживаясь (как обычно) на новый авиарейс в Майами, я смог застать жену на работе.

– Я так надеялась, что ты позвонишь, – призналась она.

– Звучит многообещающе…

– Когда вернешься?

– Еще два дня курьерской службы. А потом…

– Ты читал утренний номер «Нью-Йорк таймс»?

– Пока еще нет.

– В дом Теда Петерсона снова ворвались!

– Господи-мать-твою-боже! Что-нибудь украли?

– Ничего ценного… хотя, судя по статье, все перерыли вверх дном.

Мысли пустились в лихорадочный бег. Наконец сказал:

– Люди Джерри не нашли в первый раз то, что нужно, да?

– Похоже, что так. А значит, миссис Петерсон переместила необходимые улики в другое место. Или же…

«Вот оно!»

– Сам Петерсон выбрал для них другой тайник! – договорил я.

– В безопасном месте где-нибудь за границей? – спросила Лиззи.

– Похоже на то, – согласился я.

В ближайшем киоске купил «Нью-Йорк таймс». Затем побежал к самолету. Два часа спустя зашел в Багамский Коммерческий банк.

– Знаете, а вы и впрямь становитесь крупнейшим нашим клиентом, – произнес мистер Макгвайр, заглядывая в кейс, который я поместил у него на столе.

– Ну, что вам сказать? Бизнес идет весьма неплохо.

– Не скромничайте. Четыре миллиона двести тысяч долларов менее, чем за две недели, – это не просто неплохо. Особенно для тех, кто, подобно мистеру Шуберту, берет двадцать процентов комиссионных.

– Да… Сейчас у него на счету, должно быть, целый миллион.

– Завидуете?

– Есть чему, – холодно ответил я.

– Не сомневаюсь, – согласился мистер Макгвайр, вскидывая брови. – Так сколько вы принесли мне сегодня?

– Сто сорок одну тысячу.

– Весьма скромно, по вашим стандартам.

Верно. Скорее всего, на сей раз «инвестор» (Билл Перл, крупный торговец металлоломом из Денвера) оказался всего лишь мелким рэкетиром.

Деньги отправились к Мюриэль для пересчета. Я подбросил банкиру на стол номер «Нью-Йорк таймс».

– Откройте раздел два, на пятой странице, – попросил я.

– Вы имеете в виду статью о повторном ограблении жилища миссис Петрсон?

– Вы меня опередили.

– Шокирующие известия, не правда ли? Как думаете, что искали?

– А вы не знаете?

– А почему я должен знать?

– Потому что именно вы – оффшорный банкир Петерсона. И потому что покойный открыл у вас не только счет, но и депозитную ячейку.

– Вы не знаете наверняка.

– Нет, хотя и готов поспорить на большую сумму денег. Если бы только они у меня были…

– Мистер Аллен, вы же знаете, что даже если бы подобная ячейка и существовала, я бы все равно не мог сообщить вам о ее существовании.

– А вдове?

– Если она представит мне необходимые документы, тогда другое дело.

– Так значит, депозит действительно существует!

Макгвайр вздохнул, затем посмотрел на меня. Во взгляде сквозили удивление и раздражение:

– Напомните мне, мистер Аллен, никогда не садиться с вами играть в покер.

– Какие документы вам нужны?

– Свидетельство о браке, о смерти, а также заверенное нотариусом завещание и подтверждение того, что все деньги завещаны вдове.

– И всё?

– Да… но мы были бы весьма признательны, если бы вы вернули, для вашего же блага, печать и бланки квитанций, которые «одолжили» у нас.

– Еще несколько дней, – попросил я.

– Вам повезло, что вы такой хороший вкладчик.

Тем вечером на пересадку в Майами я опоздал, а потому пришлось заночевать в гостинице при аэропорте.

Я позвонил в офис и проверил автоответчик. Там оказалось лишь одно сообщение:

– Это детектив Флинн из гринвичского полицейского округа. Не могли бы вы перезвонить мне как можно скорее – в офис или домой, по номерам…

Взглянул на часы. Только девять пятнадцать. Набираю домашний номер детектива.

– Здравствуйте и спасибо, что позвонили, мистер Аллен.

Вы сейчас в Нью-Йорке?

– В Майами.

– Когда вернетесь в наш город, сэр?

– Не раньше следующей недели, – соврал я.

– А пораньше не сможете?

– Нет, если только не захочу потерять работу.

– Ну что ж, тогда скажу напрямик: нужно встретиться.

– Зачем?

– Мы хотим, чтобы вы приняли участие в опознании.

– Опознании?! – переспросил я, и слова застряли в горле.

– Но я же думал, вы исключили меня из…

– Да. Затем получили кое-какие фотографии, сделанные на приеме в СОФТУСе. Похоже, СОФТУС нанял фотографа, тот ходил из помещения в помещение, снимая всех гостей, – думаю, снимки хотели опубликовать в рекламном журнале. Оказалось, что имеется несколько кадров с изображением вашей «дискуссии» с мистером Петерсоном. Должен признаться, снимки не совсем четкие. Тем не менее, сегодня мы показали их мистеру Мартину Альгару, метрдотелю из «Хъятт-Редженси», в надежде, что тот опознает человека, с которым покойный покинул ресторан. И должен сказать, мистер Аллен, что метрдотель указал на вашу фотографию и заявил, что вы, скорее всего, и есть тот самый спутник погибшего.

Хотелось выбежать из комнаты. Вместо этого я глубоко вздохнул и постарался сохранить спокойствие:

– Но это же нонсенс! Я был в Майами. Предъявил вам доказательства того, что меня в городе не было!

– Знаю. Как и то, что снимок получился слегка размытым, и мистер Альгар сказал всего лишь, что ему «кажется», будто он видел вас с Петерсоном. И разумеется, ваш звонок ко мне домой также свидетельствует о желании помочь следствию.

– Я – определенно не тот, кого вы ищете.

– Очень хорошо, сэр. Но учитывая, что мистер Альгар дал нам некоторые основания усомниться в вашей невиновности, мы хотели бы пригласить вас принять участие в опознании. Тем самым расставим точки над i, раз и навсегда. И если вас не опознают как человека, с которым ужинал Петерсон, мы вас больше не побеспокоим. Так когда вернетесь?

«Тяни, тяни время!»

– Во вторник.

– Не годится, мистер Аллен – это почти через неделю.

– Повторюсь: на этой неделе у меня назначены встречи по всей стране…

– А мне нужно расследовать убийство, и вы весьма заинтересовали следствие. То есть если бы Альгар опознал вас с уверенностью, у меня прямо сейчас имелся бы ордер на ваш арест. Но принимая во внимание обстоятельства, даю вам, начиная с завтрашнего утра, двое суток, чтобы явиться ко мне в участок. И если в пятницу, к девяти утра, вас не будет, то у меня и в самом деле окажется ордер на ваш арест. Ясно?

– Да. Вполне.

– И еще: на опознании вам может потребоваться адвокат. Просто так, на всякий случай.

И детектив повесил трубку. Снова ложусь на гостиничную кровать, меня охватывает ужас. Затем вскакиваю, хватаю телефон, собираясь позвонить в справочную Оулд-Гринвича в Коннектикут, чтобы выяснить домашний номер Эдварда Петерсона на Прибрежной дороге. Но тут же спохватываюсь: если Джерри дважды посылал своих шестерок грабить дом, отчаянно пытаясь разыскать улики, то наверняка он смог поставить телефон на прослушивание.

Так что есть только один способ сделать всё как следует за двое суток, а значит…

Вместо вдовы Петерсона звоню Лиззи. Как только жена поднимает трубку, говорю:

– Лиззи, у меня очень серьезные неприятности…

– А, понимаю, – рассеянно произносит жена.

– Ты в порядке?

– Э-э… ну конечно. Но… я сейчас занята.

– Как это – занята?! У меня беда!

– Это значит, – шепчет Лиззи, – что говорить мне нельзя.

В желудке все переворачивается:

– О боже…

– Мне пора…

– Он у тебя, да?!

– Перезвони завтра.

– Джерри с тобой, так?

– Да.

– Отлично.

– Положись на меня, – шепчет Лиззи.

И вешает трубку.