Текст книги "На краю миров (ЛП)"

Автор книги: Донита Пол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Все готово. Мы не упадем.

Барабаны непрерывно били, делали паузу и снова били.

– Солдаты просыпаются. – Кантор схватил Биксби за талию, подбросил ее на спину Бриджера, а затем вскарабкался позади нее. – Готова?

Бриджер вытянул шею, чтобы посмотреть на пассажиров.

– Вы же помните, что когда мы шли в магазин в течение дня, я был носилками.

– Что ты хочешь сказать?

– Я не уверен, что знаю, где находится магазин целителя.

– К южной стене, – скрипнула Биксби.

– Ее глаза закрыты, – сказал Бриджер.

– Это, наверное, к лучшему. – Кантор прижал ее к груди и схватился за разноцветную подпругу. – Пойдем отсюда, Бриджер. Я постараюсь помочь определить магазин, но я не могу сделать это отсюда.

– Верно. – Бриджер расправил крылья, напряг мускулы в ногах для могучего прыжка и глубоко вздохнул. – Вверх!

Кантор наклонил голову, чтобы сказать Биксби в ухо:

– «Вверх» – это хороший выбор.

Он надеялся, что она немного расслабится. Он думал, что ему это удалось. По крайней мере, она хихикнула.

17. Беспорядок

Биксби цеплялась за руку, которой Кантор обхватил ее за талию. Стук приземления, когда они оказались на еще одной крыше, угрожал содержимому ее желудка.

Она тяжело сглотнула.

– Мы уже там? Мы нашли его это на этот раз?

– Да.

Кантор отпустил ее и отодвинулся.

Она открыла глаза и облегченно вздохнула. Несмотря на оптимизм Бриджера, поиск правильной крыши занял четыре попытки. Даже сейчас она не знала, как они решили, что это магазин целителя, и ей было все равно. Это была одна из плоских крыш, которые были частью городской стены и, следовательно, частью стены, спроектированной таким образом, чтобы солдаты могли стоять на этих валах и стрелять в противника сверху. Этого было достаточно для нее. Она бы обошла всю стену, если бы пришлось, до тех пор пока не нашла нужную, только чтобы не пришлось терпеть мучительный прыжок и падение еще раз.

– Смотрите. – Бриджер указал на огромное гнездо. – Яйца мизларка. Я люблю яйца мизларка.

Он неуклюже направился к круглой коллекции старых бумаг, веток, украденной одежды и грязи. Биксби крепко держалась за разноцветную подпругу. Она едва не задохнулась от гнилого запаха, когда они приблизились. Бриджер одно взял зеленоватое яйцо, которое по размеру было больше грейпфрута и засунул в рот вместе со скорлупой.

Биксби услышала хруст.

– Фу. – Она закинула ногу ему на спину и, держалась за подпругу, чтобы замедлить спуск, сползая по его чешуе. – Как ты можешь есть яйца этих противных птиц?

Бриджер подбросил яйцо в воздух, открыл рот и поймал его, когда оно упало.

– Мизларки приемлемы лишь в таком виде. Жареная взрослая птица на вкус как падаль, в независимости от того, как ее приготовили. Ее перья ни для чего нельзя использовать. Они липкие и пахнут как заплесневелые носки. У этих птицы постоянно хриплые голоса. Они оставляют навоз в самых неудобных местах. И они преследуют сельскохозяйственных животных. Я удивлен, что они не были уничтожены.

Йеша издалека обнюхала гнездо, чихнула и отошла, сев на дальней стороне крыши спиной к Бриджеру.

Он засунул еще одно яйцо себе в рот.

– Но яйца мизларка восхитительны.

Биксби быстро взглянула в небо, опасаясь того, что за ними могла наблюдать разъяренная стая массивных, неуклюжих птиц.

– Почему их здесь нет, почему они не охраняют яйца?

Кантор стоял над люком, который только что открыл.

– Что? И упустить возможность напасть на гнезда других птиц и съесть их детенышей? Кажется, мизларки думают, что украденная еда вкуснее, чем та, которую они могли бы найти честным путем.

– Верно, – сказал Бриджер, когда разбил последнее яйцо. – И если кто-то плачет о своей потере, плач обеспечивает птицам обеденную музыку.

– Я рада, что их нет у нас на Ричре.

Биксби последовала за Йешей к стене, выходящей за пределы города.

Бриджер сел и начал ковыряться в зубах когтем.

– Вы двое идеально подходите друг другу, в качестве партнеров. У Биксби – багаж книжного обучения и городского лоска. У Кантора – знания о природе, которые могут помочь вам выжить в дикой среде.

Он вытащил что-то зеленое из зубов и прикрепил к стене.

– И, конечно, я превосходный дракон для Кантора. Я понял, что мы подходим друг другу, когда впервые увидел его. Он излучает вибрации, которые сливаются с моими.

Челюсть Кантора дернулась, и он жестом пригласил Биксби присоединиться к нему.

– Биксби и я собираемся в магазин, чтобы упаковать вещи Дакми, которые он попросил. Почему бы тебе не остаться здесь на страже? Дай нам знать, если увидишь, что кто-то идет.

Биксби помахала Бриджеру. Он остановил чистку зубов, чтобы помахать в ответ. Он не выглядел подавленным от холодного отношения Кантора. И хотя ей нравился странный дракон, она видела, как он раздражал Кантора. Слова не поменяют отношение ходока, но, возможно, со временем Кантор увидит ценность Бриджера.

Биксби спустилась на верхнюю ступеньку лестницы в здание. Темнота скрывала оставшиеся ступени. Она села на край люка, чтобы покопаться в своих корзинах.

– Вот свет. – Она передала Кантору палочку. – Встряхни ее, и она будет светиться. – Держа еще одну в руке, она возобновила спуск.

– Ай, ай, ай!

Биксби выскочила из проема и побежала к Бриджеру.

– Что случилось?

Кантор тоже помчался в его сторону.

– Замолчи! Ты разбудишь всех людей в квартале отсюда.

Дракон приглушил свои отрывистые восклицания, зажав рот лапой. Кровь бежала с одного острого когтя.

– У тебя идет кровь. – Биксби потянула его за лапу. – Дай мне посмотреть, где ты ранен.

Дракон отодвинул лапу на пару сантиметров. Из его рта сочилась кровь.

– Что ты сделал? – спросил Кантор.

Биксби сердито взглянула на своего спутника.

– Ты мог бы быть более сочувствующим.

– Это крошечная струйка крови. Он не умирает.

– Он страдает от боли.

Кантор раздраженно хмыкнул и оттащил лапу дракона от его рта.

– Покажи нам.

– Я порезал язык.

Биксби интерпретировала взгляд Кантора так: «Видишь? Ничего страшного».

– Все в порядке. – Биксби похлопала Бриджера по плечу. – Дай посмотреть.

Он открыл рот. Запах поджаренного миндаля удивил ее. По сравнению с вонью из гнезда мизларка, дыхание дракона было приятным. Вблизи его зубы сверкали белым, но казались слишком большими для его рта. Его темно-фиолетовый язык имел черные хребты, идущие из стороны в сторону.

Биксби посмотрела на Кантора.

– Я не знала, что у драконов черно-фиолетовые полосатые языки.

Кантор закатил глаза и пожал плечами.

– Ты не проводила с драконами много времени, не так ли?

– Я отказалась от стажировки в Ветеринарном Университете Тондарда.

Бриджер снова застонал.

– Ты видишь рану? Такое чувство, что она десять дюймов в длину.

С легким толчком Кантор отодвинул Биксби в сторону.

– Это может быть один дюйм, Бриджер. Ты не умрешь.

– Колотые раны. В них может попасть инфекция. Мне нужно лекарство из запасов целителя. – Биксби протянула дракону свернутый кусок ткани. – Прижми это к языку, чтобы остановить кровь. Мы поищем что-нибудь в вещах Дакми, чтобы помочь.

– Спасибо тебе, Биксби. Ты добрая.

Дракон демонстративно не прокомментировал отчуждение Кантора.

Пропел петух.

– Отлично! – Кантор оттащил Биксби. – Пойдем. Мы должны все сделать до того, как настанет время открытия магазина.

Биксби спустилась по лестнице первой, а Кантор последовал за ней.

Он крикнул ей.

– У тебя есть список вещей, которые он хотел? Когда ты успела все записать?

– В моей голове, – ответила она.

Было ли сейчас подходящее время, чтобы сказать ему, что она помнила детали годами? Ее разум наполнял беспорядок. Она знала, что принц из дальней провинции ел на завтрак, когда шесть лет назад гостил у ее матери и отца. Она могла бы назвать реки и города и нарисовать границы любой карты, которую когда-либо видела. Если она прочтет стихотворение, тот сможет прочесть его позже наизусть. Иногда ее мозг искажал факты и мешал ей заснуть. Нет, она решила, что не хочет раскрывать еще одну свою странность.

Теперь они были на обычной лестничной площадке, поскольку достигли настоящего этажа этого здания.

– Он упаковал много вещей, но решил, что кто-то заберет их и принесет ему. И так как он собирался сделать это таким образом, то решил все упаковать. Мы просто должны положить их в контейнеры. Есть только несколько дополнительных вещей, о которых он отдельно упомянул.

Следующий этаж был переполнен заброшенной мебелью. На следующем уровне располагались груды книг.

Глаза Кантора широко раскрылись, когда они пробирались сквозь многочисленные стопки книг всех форм, цветов и размеров.

– Он хочет, чтобы они были упакованы?

Биксби поморщила нос от слоя пыли, покрывающей почти все.

– Нет, его перевозчик позаботится о верхних этажах.

Когда они прошли мимо окна, где лунный свет освещал участок стены коридора, Кантор взял ее за руку и повернул к себе лицом.

– Я этого не понимаю. Ты говоришь о нем так, будто знаешь его много лет, будто ты знакома с его способом принятия решений. Но ты только недавно с ним познакомилась, не так ли? Как вам стало так легко друг с другом за такое короткое время?

Биксби закрыла глаза и затаила дыхание, будто она могла изменить серьезное, сбитое с толку выражение лица Кантора. Она ненавидела объяснять тонкости своей своеобразной личности. Только ее мать немного понимала, каково это-быть Биксби Д'Мазелин. И это потому, что ее мать была источником многих из ее наиболее поразительных способностей, только, в большинстве случаев, они проявились в Биксби в сто раз сильнее.

Биксби открыла глаза, чтобы увидеть, как Кантор все еще смотрит на нее так, будто сейчас она отрастит крылья и полетит.

– Потребуется много времени, чтобы объяснить нечто подобное, а сейчас у нас его нет.

– Я думаю, ты можешь объяснять, пока мы работаем.

– Возможно, но я очень сложный человек. – Она улыбнулась фальшивой улыбкой, слишком широкой, слишком легкомысленной. Она могла сказать по его лицу, что не убедила забыть вопрос. – Обещаю попытаться объяснить, когда мы где-то поселимся. – Что-то промелькнуло в выражении лица Кантора. Другая диадема помогла бы ей понять, о чем он думал. Можно было бы предположить, что он не ожидал, что наступит время, когда они где-то поселяться. Наверное, просто нервы.

Она спустилась по последней лестнице.

– Тебе не кажется, что мы должны закончить эту работу до того, как за целителем придет Королевская гвардия? Многие мужчины проснутся с сильными головными болями и захотят, чтобы Дакми оказал им помощь.

Она быстро повернулась и спустилась по деревянным ступенькам; ее модные сапоги гремели так громко, что могли разбудить всех остальных владельцев магазинов на улице.

18. В одиночку

– Отпусти его. – Биксби положила руку Бриджеру на плечо. – Мы снова столкнемся с ним, и, возможно, к тому времени он поймет, насколько он нуждается в нас.

Дракон вздохнул. Его кошка обвилась вокруг его лап. Человек, предназначенный ему судьбой, решительными шагами шел по ровной степной дороге. Прочь от него.

Биксби погладила его по чешуе, пытаясь облегчить боль отторжения.

– Он всегда говорил, что пойдет сам по себе и найдет своего дракона.

Она хмуро смотрела на удаляющуюся спину Кантора. По правде говоря, она хотела бы свернуть ему шею. Его Ахма, возможно, научила его манерам, но пренебрегла вежливостью. Его Одем мог внушить ему идеи о рыцарстве, но пренебрег преданностью. Он думал, что его учили быть ходоком, но он был недоделанным, недоваренным яблочным пирогом, без корицы. Он скоро научится не отмахиваться от настоящих друзей, чтобы быть в состоянии постоять за себя. Он упадет. Вот так вот. И никто не поможет ему встать снова. Безрассудный.

– Я его дракон.

– Он так не думает.

– Он ошибается.

Биксби не сказала ни слова об этом обстоятельстве. Со всем ее разнообразным жизненным опытом, ей никогда не доводилось утешать дракона, чья половина не признавала связи.

– Давай просто дадим ему немного времени.

По спине дракона прокатился дрожащий вздох.

Биксби наклонилась вперед, чтобы получше разглядеть лицо Бриджера.

– Ты ведь не собираешься плакать, правда?

Это вызвало некоторую реакцию. Он выпрямился и нахмурился.

– Конечно нет. Я уважающий себя дракон, и хотя я не из тех, кто думает о себе выше, чем должен, я осознаю свой долг поддерживать определенный стандарт поведения.

Она энергично кивнула, радуясь, что наткнулась на что-то, что могло вырвать Бриджера из его мрака.

– Я знала это.

Дракон поднял хвост, выглядя гораздо оживленнее. Биксби не знала, как долго продлится этот новый дух рвения, поэтому она решила воспользоваться своим преимуществом.

– Мы должны заняться делами.

– Верно. – Бриджер улыбнулся ей. Затем это выражение сошло с его лица. – А что это за дела?

Биксби подняла руки и взмахнула ими в стороны.

– Найти моего дракона.

Плечи Бриджера опустились, когда он повернулся, чтобы сопровождать Биксби.

– Думаю, он не знает.

– Кантор?

Бриджер кивнул, каждый мускул на его лице потяжелел от уныния.

– Что Кантор не знает?

Дракон остановился и оглянулся на исчезающую фигуру молодого человека, путешествующего по дороге в одиночку.

– Что он, скорее всего, последний настоящий ходок.

На мгновение, Биксби подумала, что Бриджер раскрыл ее тайну, что ее дни ходока будут ограничены, как бы она ни старалась. У нее пересохли губы, и она судорожно искала слова, прежде чем поняла, что дракон слишком поглощен своими проблемами, чтобы иметь в виду ее.

– Что ты имеешь в виду? Есть много ходоков, поднимающихся из населения. Их всегда предостаточно.

– Нет, – сказал Бриджер, качая головой. – Не настоящих ходоков.

Биксби положила руку на его лапу и потянула его к себе, чтобы увидеть его лицо.

– Ты пытаешься сказать, что есть фальшивые ходоки?

Другой вопрос она не произнесла в вслух. Он был слишком близко к вещам, которые она хотела держать при себе. «Ты хочешь сказать, что я не настоящий ходок?»

– Наверное. – Дракон продолжил шарканье, уходя дальше от Кантора.

– Откуда ты получил эту информацию? Я не слышала о подобном.

– Детеныши. Вернее, никаких детенышей.

– Дракончики? Дракончики говорят, что ходоков стало меньше? Почти нет? – Биксби замедлила шаг, чтобы оставаться рядом с мрачным драконом. Конечно же, детеныши не вылуплялись из яиц с новостями о будущем. Единственная информация, которую они могли бы распространять – это просто их существование. – Ты имеешь ввиду, что кто-то отслеживает, сколько детенышей рождается?

– Детеныши перевоплощающихся драконов. Нет, никто не отслеживает. Мы все просто знаем об этом. Выведения детенышей не было уже тридцать семь лет.

По ее телу пробежал проблеск понимания, крохотный трепет в странном сочетании с торжественностью, вызванной словами Бриджера.

Она перескочила несколько шагов, чтобы догнать Бриджера.

– Таким образом, отсутствие детенышей перевоплощающихся драконов указывает на отсутствие ходоков?

– Настоящих ходоков.

Она обратила внимание на ударение, и небольшая часть ее пытливого ума требовала объяснений, но существующие препятствия, связанные с ее собственным путешествием, чтобы стать ходоком, были слишком велики, чтобы игнорировать их.

– Если перевоплощающиеся драконы уменьшились в количестве, то как Кантор собирается найти постоянного дракона? Как мне найти постоянного дракона?

– У меня есть сестра.

Биксби остановилась.

– Где она?

– В Тинендуре.

– Она перевоплощается также, как и ты?

– Все перевоплощающиеся драконы превращаются.

– Как ты?

Уголки рта Бриджера дрогнули, создавая застенчивую усмешку.

– Я – единственный такой, который может так перевоплощаться.

***

Кантор оглянулся только один раз. Бриджер и Биксби уменьшались вдалеке, но они все еще наблюдали за ним. Угрызения совести грозили сбить его с толку, но сожаления не могли долго противостоять ощущению свободы.

Скоро. Он чувствовал это своими костями. Вскоре он найдет своего дракона, и когда он это сделает, они уйдут после следующего верстового столба – он неопытный, но нетерпеливый, его дракон, красивый, сильный, достойный и готовый исправить многие ошибки в плоскостях.

Время на Дайрине, тянулось днями, прежде чем он смог пойти в Эффрам. Теперь он с нетерпением ждал возвращения на Дайрин и своего первого доклада совету.

И помимо этого!

Еще одно путешествие в другой мир. Его будущее притаилось в нескольких остановках. Он закончит рутинное дело, разбираясь с деталями, утомительными потребностями, чтобы соответствовать стандартам. Тогда он достигнет своей первой цели. Станет настоящим ходоком.

Тогда, тогда, тогда… тогда жизнь взлетит, наполненная целью, достижениями, задачами, триумфами и удовлетворением.

Он не возражал против вагонов службы, пока приключение было как колеса, несущие обязанность. Он был рожден, чтобы ходить по мирам. Примен улыбался ему, даже когда он был в утробе матери. Его судьба была связана с его сущностью так же, как дары и таланты Примена были вплетены в его характер.

Скоро.

Он шел каждый день по многу часов, останавливаясь у каждой деревушки на своем пути, следуя за подсказками, почерпнутыми от местных жителей, в поисках, всегда в поисках. Каждый шаг приближал его. Каждый прошедший день он отмечал время, отделявшее его от его дракона.

Через тридцать дней Кантор стоял на пороге узкой равнины, покрытой высокой травой и густым лесом, и граничащей на западе с морем Джоден.

Тинендур.

Слова стали повторяться в его разговорах с дружелюбными местными жителями, когда он переходил из одного региона в другой. Чем дальше он блуждал от центра королевской власти, тем более разговорчивыми становились горожане, и почти все они говорили одно и то же: большинство перевоплощающихся драконов теперь занимали Тинендур, исключая все другие области на Эффраме. Он слышал это так много раз во многих тавернах, что перестал указывать на очевидную ошибку: он столкнулся с Бриджером на некотором расстоянии от региона Тинендур.

Теперь, не в силах сдержать усмешку, Кантор спустился в долину на пробежку. У подножия горы он вошел в узкую рощу фричельмаршевых деревьев. Ни одно болото не забивало запутанное переплетение корней со случайно расположенными деревьями; вместо этого их мягкий навес из крошечных листьев простирался всего в нескольких футах от значительного потока, который вымывался из каменного оврага, идущего с гор.

Он остановился, чтобы наполнить флягу водой, смыть пыль с лица и рук и опустить усталые ноги в медленный ручей. Прижавшись спиной к дереву, с печеньем и яблоком в руках, он позволил своему разуму блуждать по крупицам информации.

В Тинендуре было два организованных поселка, оба маленькие и расположенные в предгорьях. Ни фермы, ни промышленность, ни деревушки не распологались у края моря Джоден, и не зря. Хотя волны искрились радужным синим, суровые минералы, взвешенные в густой воде, разъедали все, к чему прикасались. Час плавания будет смертельным. Глоток, чтобы утолить неоспоримую жажду, вызовет агонию ядом по телу пьющего. Если над морем образовывалось дождевое облако, а затем оно дрейфовало над сушей, люди шли на крайние меры, чтобы защитить имущество и людей от зараженных капель дождя.

Будучи предупрежденным, Кантор искал облегчения для своих ноющих ног в воде с вершин, а не с моря. Когда он вытер ноги и надел носки и ботинки, то продолжил путешествие близко к горам, на комфортном расстоянии от опасных вод.

Когда солнце скрылось за морем Джоден, золотая тропа поманила неосведомленного путешественника приблизиться. Всякий раз, когда Кантор поднимался на вершину холма, он мог смотреть на запад и видеть изгибающийся вдоль берега пляж. Песчаная композиция из разноцветных кристаллов искрилась в угасающем солнечном свете, ее невинно выглядящая красота завлекала посетителей слишком близко.

Решительный, Кантор не сводил глаз с севера, надеясь увидеть свет от одной из двух гостиниц, о которых он слышал в последнем городе, через который прошел, прежде чем войти в горы. Одна была рекомендована, о другой говорили пренебрежительно.

Час спустя Кантор задался вопросом, правильно ли он понял указания. Он не видел никаких мест обитания людей, ни домов, ни дорог, ни возделываемых полей. И более того, никаких драконов. Он сбился с курса? Ему сказали о юге вместо севера?

Подходя к краю леса, он решил, что гостинице придется подождать до утра. Еще одна ночь под открытым небом ему не повредит. Он бросил свой тюк под дерево и огляделся. Местность была наполнена деревьями.

Остаться на опушке или передвинуться, чтобы воспользоваться укрытием под ветвями?

Он исследовал небо. Ни облаков, ни сияния вокруг луны. Теплая ночь. Когда он повернулся к лесу, его взгляд уловил проблеск в воздухе. Над деревьями примерно в полумиле от места, где он стоял, луна осветила тонкий столб дыма. Он схватил свой тюк. Этой ночью у него все же будет компания.

Когда он, наконец, подошел к длинному бревенчатому зданию, то попытался вспомнить каждый обрывок информации, который слышал о двух гостиницах. Одна была враждебной, другая гостеприимной.

Жилье, опороченное рассказами о зле, не имело цветочных клумб в помещении, грубого сарая с одной стороны и немного позади основного здания и грязного, тлеющего холма мусора. Кантор прищурился, вглядываясь в тени вокруг здания. Восходящая луна бросала неравномерное освещение на предметы, разбросанные перед ним.

Большое строение сбоку могло быть сараем, но он не мог определить уровень ремесла. Он не видел горящей свалки, и только слабый намек на гниющие овощи портил воздух.

Он увидел, что, по его мнению, это был участок земли, отведенный под циннии. Цветы не показывали никакого цвета в нейтральном свете луны.

Он прислушался к звукам, доносящимся изнутри. Кто-то поднял несколько из многочисленных окон. Золотой свет выплескивался между занавесками наружу. Бренчащий инструмент и тростниковая труба играли не совсем в одном темпе. Тем не менее, он узнал мелодию «Дождливые Воспоминания о Солнечном дне.» Волынщик отстал от бренчащего, и пока Кантор слушал, тот пропустил свою часть, чтобы присоединиться к более быстрому музыканту.

Неожиданно манящий аромат тушенки, заправленной чесноком и луком, заставил его открыть дверь на тот случай, если он нашел гостеприимную гостиницу.

Мужчины сидели за столиками близкими к полу. Первая подсказка, что он оказался не в том месте.

Все разговоры прекратились, вместе с грохотом посуды и слегка утихшей музыкой от волынки и бренчания. Вторая подсказка.

Нигде не было женщин. Все собравшиеся мужчины встали и наклонились к нему. Третья подсказка.

Каждый человек оскалил зубы в широкой и яркой, белой гримасе, в которой не было ни радости, ни угрозы. Четвертая.

Из горла очень маленького племени одновременно послышалось рычание. Больше никаких подсказок не нужно было.

В его мыслях всплыли предупредительные слова: «Избегайте гостиницу, которая обслуживает бринксвиккеров. Они низкие, раздражительные, нестабильные, грубые и агрессивные. И они не будут любезно относиться к росту выше, чем полтора метра. Их женщинам очень не нравятся мужчины, и вы никогда не увидите мужчин – и женщин – бринсвиккеров вместе за пределами своих домов.»

И бормотание от другого информатора: «И вас не пригласят ни в один из их домов. По крайней мере, никто никогда не выходил от Бринксвиккеров и не рассказывал истории о сближении.»

Кантор искал на лицах намек на доброжелательность в море жестких выражений. Возможно, ему сойдет с рук излучение вежливости. Он не сомневался, что выиграет неприятную встречу с одним из этих бринксвиккеров. Возможно, он мог бы справиться с тремя или четырьмя. Но не с пятнадцатью.

Сначала ему нужно было разорвать этот пузырь напряжения. Все взоры были сосредоточены на нем, и выхода не было. Кантор откашлялся.

– Я искал место, чтобы переночевать.

Ухмылка плотного маленького человека прямо перед ним смогла еще дальше растянуть его румяные щеки.

– Вы пришли не в то место.

– Я как раз об этом подумал.

19. Беда

Красота нравилась Биксби. Она любила тонкие нити, причудливо сплетенные ткани, искусное кружево, нежные фриволите*, изысканные узоры вязания крючком, искусные сочетания цветов и фактуры. Ее очаровывали шляпы, туфли и диадемы. И ей доставляло огромное удовольствие украшать свое миниатюрное «я» обилием одежды в собственном самобытном стиле.

* Фриволите – техника плетения ручного кружева при помощи специальных челноков или иглы с тупым концом. Кружево фриволите применяется для отделки различных предметов одежды, для создания салфеток, украшения скатертей, покрывал и т. д. Также в технике фриволите можно изготовить различную бижутерию: серьги, браслеты, колье, броши, перчатки, маски.

Она также отдавала предпочтение нежным украшениям и в восторге носила их, как можно больше. Никто бы не сказал, что она любит блеск и мерцание.

Поэтому, когда Бриджер позвал свою сестру из сборища драконов на свежий воздух, Биксби почувствовала, как кудри в ее светлых волосах затягиваются в остром приступе модной зависти. Тотоби-Родолов плавно вышла из толпы. Ее сияющая, переливающаяся чешуя звенела, как дерево, полное изящных, миниатюрных колокольчиков.

Окраска драконихи напоминала оттенки красного, розового, фиолетового, серебряного и слоновой кости. На кончике каждого гребня ее крыльев блестели драгоценные камни. Драгоценности ловили лучи солнца и отражали в воздух цвета. Вокруг Тотоби-Родолов появились парящие пятна радуги. Биксби решила выяснить, как преломленный свет висит в воздухе.

Оба глаза драконихи были подчеркнуты изумрудами, усеявшими веки рядом разных размеров, начиная с крошечных ограненных камней чуть ниже ее слезных протоков и заканчивая сверкающим камнем размером с монету на высоте каждой скулы.

Фигура Тотоби-Родолов, сужалась от узких плеч до заниженных бедер. Биксби моргнула дважды, пытаясь определить, как большому дракону удалось сохранить координацию на таком тонком основании. Она засмеялась, когда поняла, что дракониха приняла форму, которую она считала привлекательной.

Если бы Биксби могла изменить форму, она бы подкачалась. Ее телосложение было более хрупким, чем гибким и долговязым. Ее уносило ветром. И она падала сквозь трещины в тротуаре. У стройности были недостатки.

Тотоби-Родолов протянула лапу для приветствия на достаточное время, чтобы быть вежливой.

– Бриджер сказал мне, что ты ищешь постоянного дракона. Не думаю, что он сказал тебе, что у меня уже была возможность. Я довольна своей нынешней жизнью. Мой констант умер.

– О, мне очень жаль. – Биксби поднесла кончики пальцев к губам. – Не о том, что ты довольна такой жизнью, а о том, что твой констант умер.

– Не стоит. Он был напыщенным и ни в коем случае не был настоящим ходоком. Он покупал власть. Можешь ли представить себе дерзость, чтобы заплатить другому ходоку, чтобы тот сделал за тебя твое задание?

(соединить)

– Тогда у человека была наглость думать, что он может привлечь меня как константу, а я не буду достаточно умна, чтобы распознать его обман.

Биксби в недоумении медленно покачала головой. Какой ужасный опыт. Неудивительно, что Бриджер скептически относился к готовности своей сестры помочь.

Тотоби-Родолов продолжила, разговаривая шепотом и очень быстро, размахивая лапами в изобилии жестов.

– И даже ходок, которого он привязал к поводку, был старым, измученным, второсортным.

Глаза драконихи выразительно закатились.

– Он едва мог найти портал, и не один раз этому идиоту удавалось едва протиснуть нас, прежде чем тот захлопывался. Я чуть не потеряла хвост между Дайрином и Ричрой. Я видела как Ракама потерял хватку и дернул за мой прекрасный хвост, прежде чем его могли раздавить. – Она вздохнула. – Девушка должна сама о себе заботиться.

Биксби чувствовала, что она должна внести свой вклад в разговор.

– Имя того ходока было «Ракама»?

– Старый, изношенный, второсортный, бывший ходок. Хиларилл якобы был моим постоянным, но являлся самозванцем.

– Хиларилл умер?

– Да. Кажется, я уже говорила тебе это.

– А Ракама не умер?

– Я ушла как можно скорее, так что точно не знаю. – Ее лицо просветлело. – Я слышала, что он обосновался в суде Альгора. Никто не заметит его там. – Она сдвинула плечи, и ее крылья раскрылись и осели, как гламурная шаль.

– Я общаюсь, просто для сплетен и социальных схем, знаешь ли. Я не хочу участвовать в интригах, а скорее буду наблюдать со стороны. Хм. Даже не в стороне, а более отдаленно, на окраине. Лучше быть подальше от всех тлеющих заговоров.

Биксби кинулась к своей настоящей цели.

– Бриджер сказал мне, что ты исключительный дракон.

– Только в красоте и интеллекте, дитя мое.

Она похлопала себя по подбородку одним когтистым кончиком пальца. Жест привлек внимание к пальцам, инкрустированным драгоценностями, и родинке рядом с губами. Родинка напоминала горошину фиолетового оникса.

– Он говорит, что ты знаешь все входы и выходы из различных королевств, политику всех судов и правительств, темперамент влиятельных граждан во всех семи плоскостях.

– Ха! Он выставляет меня старой занудой.

– Нет, не в этом его намерение.

Взгляд на Бриджера показал, что дракон Кантора нашел что-то интересное для себя. Он приобрел тарелку сыров, фруктов, сэндвичей и орехов. Месяц с перевоплощающимся драконом раскрыл ненасытный аппетит Бриджера. Он любил еду и любил разнообразие.

Йеша села ему на плечо. Ее тонкий нос дернулся, и она хлопнула дракона по уху белой лапой. Бриджер взял кусочек сыра и предложил его кошке.

Биксби вернула внимание на прекрасную дракониху и улыбнулась.

– Он очень гордится твоей головой за детали и обширные знания, которые ты накопила за такое короткое время. Он считает, что у тебя ум премьер-министра и более проницательный инстинкт, чем у любого премьер-министра в истории.

Биксби видела, что она выбрала правильные слова. Тотоби-Родолов больше не выглядела скучающей.

– Возможно, ты хотела бы совершить экскурсию по твоей предыдущей сфере влияния. Я бы хотела, чтобы ты пошла со мной.

Глаза Тотоби-Родолов широко открылись, а выступы над ними изогнулись.

– Дорогая, я не хочу путешествовать. Путешествия утомительны.

– Я понимаю, но это будет больше похоже на один из видов отпуска. Позволь мне кое-что тебе объяснить, прежде чем ты решишь не посещать замки и дворцы в различных мирах.

Биксби слегка вздохнула, прежде чем начать. Она не хотела давать Тотоби-Родолов шанс для отказа.

– Примен наделил меня многими качествами. Быть ходоком для меня лишь одна из возможностей. У меня есть и другие навыки, но я стою перед выбором, какой из них использовать. Пока я не сделаю выбор, или Примен не даст мне ясный ответ, я на перепутье.

Биксби опустила взгляд на свои руки. Она поняла, что теребила шнуровку переднего кармана. Заставив пальцы освободить нежную ткань, она положила руку на талию и сделала успокаивающий вдох. Нужно было рассказать Тотоби-Родолов часть своей истории, но не всю. Она была хороша в рассказывании правдивых историй не включающих важную информацию. Это было одной из причин, почему ее послали.