Текст книги "На краю миров (ЛП)"

Автор книги: Донита Пол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

– Вы любезны в своем гостеприимстве.

Два мальчика фыркнули со смехом. Возможно, он сказал невпопад. Он попробует еще раз.

– Я ценю руки, которые преподнесли это наслаждение с полей и пастбищ прямо к вашей кухне и столу.

Те же два мальчика наклонились друг к другу и разразились смехом. Кантор хотел, чтобы они оставили его в покое вместо того, чтобы наслаждаться его смущением. Тифра ущипнула того, что сидел возле нее, а сестра, что сидела с другой стороны от мальчиков, ущипнула второго.

Непослушные ребята сели ровно, но их плечи сотрясались от неожиданных приступов смеха, лица наливались красным, а губы складывались в тонкую линию, изображающую гримасу.

Блюда продолжали путешествовать по столу, передаваясь от одного к другому. Тарелка Кантора была переполнена, и он не церемонясь передал следующее блюдо дальше. Хотя он ничего не пробовал, но сглотнул, пытаясь выбить свое огорчение тем, что не смог найти подходящий ответ.

«Разве я не говорил, что могу быть полезным?» – Голос Бриджера прозвучал в голове Кантора.

Тот выпрямился и перевел свой взгляд так, чтобы видеть коня под деревом позади госпожи Минс. Бриджер был в той же позе. Мысли юноши снова были прерваны голосом Бриджера.

«Скажи хозяйке дома: Примен благословляет всех нас. Спасибо, что разделили со мной благословление. Примен приумножит это доброе дело.»

Кантор повторил эти три предложения.

Хозяйка засияла, теплая улыбка появилась на ее лице, они с Тифрой вздохнули в унисон.

Хозяйка наклонила голову, подтверждая его слова, и сказала:

– Все хорошие вещи приходят от Примена.

«Ты спасен», иронично сказал Бриджер.

«Ты можешь меня слышать?» мысленно спросил Кантор.

«Да, я могу тебя слышать. Я могу слышать все, что слышишь ты. Я могу видеть все, что видишь ты. Это должно служить тебе доказательством, что я и есть твой верный друг и товарищ на всю жизнь.»

Кантор положил в рот картошку. Когда он ее проглотил, то сказал дракону, сидящему под яблоней.

«О нет, я не нуждаюсь в таких вещах. Я ценю твою помощь, но не злоупотребляй этим. У меня другие планы. Мы должны разойтись».

Бриджер произнес лишь одно слово:

«Упрямец».

Мистер Минс-дедушка одобрительно кивнул своему сыну. Мистер Минс-отец в свою очередь кивнул жене. Она улыбнулась чему-то, чего Кантор не понял. Никакое напряжение не царило за столом. Он понял, что семья обсуждала свои дела посредством немого общения.

Мужчины игнорировали его и мало разговаривали друг с другом. Еда снабжала их новыми силами и этого было достаточно, чтобы служить достаточным оправданием на какое-то время. Но их поза говорила о том, что у них не было времени для общения. Дети ели, резвились и играли возле стола. Никто не упрекал их за несоблюдение манер, не просил больше кушать, меньше говорить или успокоиться.

Только хозяйка поддерживала разговор с Кантором. Она задавала вопросы, и чтобы опередить ее, Кантор начинал задавать вопросы первым. Эта тактика позволяла ему чем-то занять хозяйку и удержать свои секреты в безопасности.

Вскоре трапеза подошла к концу, и мужчины покинули крыльцо с тем же шумом, с которым к нему приблизились.

Хозяйка Минс взяла тарелки у Тифры, которая помогала убирать со стола.

– Иди, покажи юному путешественнику ферму.

Тифра улыбнулась и стремглав обежала вокруг стола, направившись к ступенькам. Кантор последовал за ней. Сначала они пошли в сарай. Тифра сняла платок связывающий ее волосы и поделила золотистые длинные локоны на пряди. Пока они шли она заплела их в косу.

– Моя семья выращивает овец и коров.

Кантор осмотрелся вокруг.

– Я не вижу здесь ни овец, ни скота.

– Мы вынуждены их прятать.

– И где же вы смогли спрятать целое стадо скота?

Тифра показала прямо на западный горизонт.

– За пределами нашей земли много оврагов. Видел когда-нибудь дерево покемотта?

– В книге.

– Если вкратце, то оно воняет, а тот, кто дотронется до него, заразится. Спутанный внешний вид объясняется длинными шипами и тесно сплетенными ветвями. Коровы и козы не обращают внимания на запах и не запутываются в ветках. Покемотт – это что-то среднее между кустом и деревом, они покрывают акры скалистых полей. И скот и козы прячутся в кустарниках и бродят по оврагам.

– От кого вы их прячете?

Тифра одарила Кантора недоверчивым взглядом.

– От Королевской гвардии, конечно. Ты должно быть издалека, если вас не беспокоит Королевская гвардия.

Кантор махнул рукой в общем направлении высоко на восток, поскольку Дайрин в стоке плоскостей был выше, чем Эффрам. Таким образом, он мог сказать правду и в то же время скрыть то, что являлся ходоком из другой плоскости.

– С гор. Наш дом расположен среди нескольких довольно грубых гор.

– И гвардейцы не приходят, чтобы забрать все, что могут, утверждая, что королю нужны образцы урожая?

Кантор покачал головой, недоумевая, как сможет справиться с ее подозрительностью.

– В нашей деревне не было представителей короля уже поколения два, может три, если считать недавно родившихся младенцев. Видишь ли, наше сообщество было ограждено сотню лет назад, и мы потеряли связь с людьми из долины. – Он развел руки в стороны в знак неведения. – Полагаю, что гвардейцы посчитали нас вымершими, когда ни один торговец не спустился с гор.

– До тебя?

Кантор подумал, что она выглядит наполовину убежденной, поэтому продолжил свой рассказ-полуправду. Он уверенно улыбнулся. В Эффраме была огражденная ото всех деревня. Изоляция какого-то места, чтобы предотвратить распространение болезни, была обычным делом во всех мирах. Одной из задач, которые когда-либо поручал ему Одем, было навещать такие места и возвращаться с отчетом.

– О, разведчики отважились отправиться в путь и вернулись с новостями о том, что лучше отделить людей от остальной части Эффрама.

– А ты, значит, разведчик?

– Не совсем.

Они добрались до сарая. Тифра провела их сквозь массивные двери в прохладное помещение. Сзади, по другую сторону огромного здания, располагалась другая дверь. Она была открыта. Запахи и звуки позволяли определить обитателей различных стойл.

Кантор не зажал нос, но задался вопросом о том, стоит ли ему рассказать Тифре секрет Ахмы, позволяющий удерживать в стойлах сладко-пахнущий запах, даже во время зимы. Возможно, травы, которую она использовала, вовсе не существовало на этой плоскости. И большая часть проблемы была бы решена постоянной чисткой стойл.

На мгновение он с беспокойством подумал об Ахме. Ее возраст не давал ей заниматься работой требующей усилий. Одем поклялся, что будет находиться поблизости и наслаждаться ее замечательными трапезами, когда выйдет на пенсию. Но Одема тянуло к путешествиям, и он оставил по «стеклянному глазу» в многих местах, в которых работал назло Совету Путешественников по Мирам. В свои ранние годы Кантор буквально понимал фразу «стеклянный глаз». Молодому ходоку потребовалось много визитов этого путешественника, чтобы понять, что «стеклянные глаза» были людьми, верными Одему.

Кантор вновь перевел свое внимание на Тифру, которая переходила от стойла к стойлу и показывала поросят, жеребенка с перевязанной ногой, пару овец и гнездо с новорожденными котятами.

– Змея укусила жеребенка, поэтому мы держим его здесь, пока Па не удостовериться, что с ним все в порядке. Свиньи входят и выходят через деревянные заслонки, которые ведут к их свинарнику. Овец приводят сюда днем, в жаркие часы.

– Гвардия Короля конфискует этих животных, если увидит их?

– Многих из них. Вместе с большим количеством зерна, которое мы вырастили, часть фруктов, куриц и уток. Однажды, они даже взяли у Па одну из охраняющих стадо собак. Это очень разозлило мужскую половину населения. Я думала, что мои братья могут решить пробраться в их лагерь и забрать собаку обратно, но дядя вправил им мозги. Лучше отдать этим мерзавцам собаку, чем если сына уведут служить на протяжении десяти лет.

– Знаешь ли, Гильдия Путешественников по Мирам должна заботиться о такой несправедливости. Вы когда-нибудь посылали им сообщение, рассказывали им свою ситуацию?

Тифра засмеялась.

– Гильдия Путешественников по Мирам? Ты точно не в курсе новостей Эффрама. Король платит Совету, чтобы они игнорировали наше бедственное положение. Мои родственники и их старшие друзья говорят, что помнят то время, когда ходоки приходили в Эффрам, чтобы найти своего верного напарника. Драконов можно было видеть почти каждый день. Я видела дракона два года назад.

Кантор не сказал ей о том, что в их семейной яблоневой роще сидит дракон, перевоплощенный в коня. Он пытался понять, что ему говорит Тифра. Плоскость, брошенная Гильдией на произвол судьбы, не была тем, что он ожидал. С другой стороны, это подтверждало подозрения Ахмы и Одема по отношению к властям.

Тифра подняла руки и похлопала ими по бедрам.

– Видишь?

Кантор обвел сарай взглядом в поиске чего-то необычного.

– Что вижу?

– Лишь несколько ходоков приходят в Эффрам, чтобы найти дракона. Ни молодые парни, ни молодые девушки не отвечают на благородный призыв служить Примену. По крайней мере, так говорит мой отец. Дяди говорят, что когда они были мальчишками, то привыкли видеть дюжину парней и девушек, приходящих каждое лето. Ходоки были одеты в облачение Совета, когда искали драконов. Это позволяло легко их распознать.

Она посмотрела на Кантора, явно изучая его одежду. Покачав головой, она прислонилась к дверце стойла, где находился жеребенок.

Кончик языка Кантора заметался о стиснутые зубы. Он очень хотел рассказать, что является ходоком, но знал, что этим нарушит одно из основополагающих правил полученных от Ахмы и Одема. По-видимому, в прошлом, ходоки не избегали привлечения к себе внимание, когда входили в сообщество.

Тифра попрощалась с жеребенком и повела Кантора между двумя рядами стойл. Они вышли из сарая через боковую дверь. Она указала на огороженное пастбище.

– Здесь мы держим пару коров для доения. Там пруд с утками и гусями. Мои братья там рыбачат. Ближе к дому находиться курятник. У нас лучшие куры-несушки во всей стране.

– Ваша семья тяжело работала, а ваша ферма очень впечатляет.

Тифра прищурилась и сказала горьким голосом.

– За всю ту работу, что мы делаем, ферма должна быть больше. Но большинство наших товаров забирают прежде, чем мы идем на рынок. Иногда гвардейцы навещают рынок и берут вещи оттуда. Намного удобнее выбрать лучшее из собранного со всех мест в одном месте.

Она взяла его за руку и потащила по направлению к колодцу. Он повернул ручку, чтобы поднять ведро, а она дала ему первый глоток из чашки, привязанной к ручке.

– Спасибо, – сказал он, после того, как опустошил всю чашку. – Вода сладкая и прохладная.

Она засмеялась и уселась на каменный край с чашкой.

– Не такая уж она и сладкая, если только ты не сравниваешь с другими колодцами, у которых затхлый вкус или, что еще хуже, сера! – Ее веселые глаза сверкнули. – И это единственная вещь, которую гвардейцы, пока что, не выкопали и не забрали с собой. Хотя, мой отец утверждает, что однажды и это станет частью коллекции короля.

Они подошли к крыльцу. Кантор заметил, что Бриджер больше не сидел в яблоневой роще. Он надеялся, что дракону стало скучно, и тот отправился на поиск другого человека, к которому можно было бы пристать.

Тифра коснулась его руки. Он отошел, стараясь не быть грубым, но избегая прямого контакта. В разных плоскостях очень отличалась привычка к прикосновениям. На Дайрине, лишь члены семьи и близкие друзья обнимались или дотрагивались друг до друга.

Он с облегчением вздохнул, увидев что фермерская девушка не обиделась.

– Мне уже лучше отправиться в дорогу. Я хочу достичь поселения до наступления ночи. Не могла бы ты сказать мне, как далеко до ближайшей деревни?

Она сладко улыбнулась ему.

– Знаешь ли, они хотят, чтобы ты остался.

– Кто?

– Моя семья.

– Почему?

– Работа тяжела и пару лишних рук и крепкая спина не помешают, – ее щеки слегка зарделись. – Кроме того, они ищут для меня мужа.

Она расмеялась, когда Кантор сглотнул, отступил назад и попытался не показывать своих чувств.

– Не волнуйся. Они не будут удерживать тебя здесь. Они оставили мне выбор отослать тебя или побудить остаться. Они знают, что у девушки есть больше шансов, предлагая отношения, чем у кучки суровых людей, предлагающих тяжелую работу. – Ее улыбка исчезла. – Но тебе лучше быть осторожным во время путешествия. Гвардия Короля не знает жалости.

Она кивнула в направлении, которым ему нужно было пойти.

– В Тинамиине есть пару домов и три магазина. У тебя должно получиться дойти туда до наступления ночи. Разыщи там смотрящего Тинамиина и попроси его найти тебе место для ночлега. Твое прибывание там должно понравиться.

– Спасибо, Тифра. Я чувствую себя более уверенным после того, как ты поделилась со мной этой информацией. Я не буду больше таким горным деревенщиной, по сравнению с вами, жителями равнин.

Она улыбнулась в ответ.

– Пожалуйста, Кантор Д'Ахма. Будь осторожен в своем путешествии.

Он поклонился ей с той же формальностью, которую использовал бы и для Совета Путешественников по мирам, а затем поднял со ступенек свой мешок. Дети столпились у дверей, махали и выкрикивали прощальные слова. Хозяйка дома вышла с мрачным выражением на своем дружелюбном лице. Тифра взобралась по ступенькам и встала рядом с матерью. Она что-то сказала, мать пожала плечами, и они обе присоединились к младшим и тоже дружелюбно замахали руками на прощанье.

Он пошел прочь от гостериимного дома, изредка оборачиваясь. Дети прыгали на месте, хлопали в ладоши и выкрикивали прощальные слова до тех пор, пока он не оказался среди деревьев и был почти у дороги.

Послеобеденная прогулка в приятной сельской местности и новые открытия прямо за углом будут занимать его мысли всю оставшуюся часть дня. Плохие вещи, о которых рассказала Тифра, наверняка были преувеличением. Одем бы сказал, если бы положение в мирах было бы настолько ужасным.

Все же, ее слова зацепили его. Хотя Одем и Ахма, может, и не так красочно описывали недовольствие людей и злодейство властей, они были очень осторожны на протяжении многих лет. Кантор знал, что эта осторожность появилась из-за недоверия к Совету. У него уже давно сложилось впечатление, что что-то не так, даже если Одем ничего не объяснял.

Он вздрогнул, словно хотел избавился от плохого ощущения. На данный момент, политика не заботила Кантора. Наилучшим подходом к проблеме будет подготовка самого себя. Он должен быстро найти подходящего дракона. Он должен последовать пути, который проложили до него, и позволить жизни еще на какое-то время быть легкой. Наслаждаться своей свободой было притягательнее, чем навести справки про Королевскую гвардию. Усердный поиск верного напарника и без этого должен был доставить достаточно хлопот.

6. Неожиданное приветствие

Разбросанные по небу облака доставляли приветливую прохладу от жары Эффрамского солнца. Он шел уже несколько часов, останавливаясь лишь для того, чтобы сделать глоток воды из походной фляги, в другой раз, чтобы снять куртку и прикрепить ее к ремню своего рюкзака. Некоторое время он наслаждался пейзажем, поздравляя себя каждый раз, когда мог распознать различные растения и птиц и даже некоторых насекомых, в то время как тащился по широкой грязной дороге. Но по мере того, как солнце начинало приближаться к своему пику, а мимо Кантора так никто и не прошел, горячая и пыльная дорога, будучи частью манящих далеких земель, постепенно утратила всю свою привлекательность.

Вытерев рукавом пот с бровей, Кантор воспроизвел в своем уме картинку солнечной системы. Дайрин и Эффрам делили между собой одно и то же солнце, но его родная плоскость была на порядок дальше, чем та, по которой он сейчас шел. Это объясняло повышенную жару.

Вид огромного леса впереди воодушевил его. Скоро он будет в тени. Юноша быстро шел на протяжении десяти или пятнадцати минут и затем притормозил, когда понял, что не особо приблизился. На обочине у дороги расцветали персиковые деревья. Запах от маленькой группки деревьев разносил легкий весенний ветерок.

Через пару месяцев с веток будут свисать сочные персики. Кантор остановился, уперев руки в бока, и признал, что им овладело смятение. У него недавно была замечательная трапеза в милом доме, но мысль о том, как он собирал зелень для Ахмы и занимался повседневными делами, прогнала этот порыв из его сердца. Он признал, что его охватила небольшая меланхолия из-за того, что он оставил эту первую часть своей жизни позади, сохранив лишь теплые воспоминания в своем сердце.

Посмотрев вперед, он снова измерил взглядом расстояние и понял, что лес, похоже, был намного дальше, чем он думал. Он также заметил, что деревья были выше, чем он ожидал. Медленно и устало протащившись мимо цветущего сада, он увидел большой камень посреди травы. Обувь натерла мозоли на пятке, и он сел на этот валун, чтобы облегчить боль.

Сейчас он бы очень обрадовался возвращению Бриджера. Поездка на лошади или на драконе спасла бы его ноги и ускорила бы путешествие. Но с тех пор как он покинул дом Минсов, он больше не видел ни дракона, ни стога сена, ни лошади. Поощрение дракона следовать за ним не было вариантом. У Бриджера не было достаточной характеристики, чтобы стать верным другом Кантора. Его ограниченные возможности мешали его полезности.

У драконов умеющих перевоплощаться, обычно было три или четыре формы, которые они с легкостью могли принять. Том, дракон Ахмы, с возрастом потерял часть своей ловкости. В основном он пребывал в форме собаки, превращаясь в дракона тогда, когда была необходимость, и очень редко становился огромной рыбой, которая украшала некоторые истории о путешествии Ахмы, когда та была молодой. Нази, осел Одема, превращался в дракона или в большую сову. Формы совы, рыбы и собаки позволяли им быть полезными в выполнении миссий. Что мог сделать Бриджер будучи стогом сена? Конечно, лошадь могла пригодиться, но по мнению Кантора, личные качества Бриджера не смогли бы помочь в какой-либо ситуации.

Дракон не показывался весь день, и Кантор решил, что тот понял намек и ушел искать другого напарника. Кантор не задумывался о том, что свою первую миссию будет проходить в одиночестве. Ахма сказала, что он был дерзким и не знал о том, насколько много он не знает. Она была права. Как всегда.

Он сделал большой глоток из походной фляги, затем покопался в рюкзаке в поисках мази и небольшого рулона из льна для своей ноющей ноги. Одем впечатлил его необходимостью держать ноги в хорошей форме. Мозоль лопнула, поэтому Кантор нанес мазь и перевязал место полоской льна, чтобы защитить ранку. В течении нескольких минут, он перевесил сумку за плечо и продолжил свой путь через Эффрам.

Дорога немного наклонилась, сделав его путешествие менее трудным. Но это было ничем по сравнению с подъемом из деревни до хижины Ахмы. Он пытался распознать что за деревья составляли основную часть леса впереди. Когда он подошел ближе, то узнал лестничный вяз, то дерево, которое видел только в книгах, принесенных Одемом для его обучения. Кантор громко рассмеялся. Он преуспел в лазанье по деревьям, и этот лестничный вяз не был сложной задачей, но это не отменяло того факта, что он хотел взобраться на такое дерево с тех пор, как впервые увидел его на картинке.

Кантор забыл, что его ноющая от боли пятка, жара и поздний полдень высасывали из него энергию. Уголки рта тронула улыбка, когда он осиливал последние сто ярдов. Он выронил рюкзак на землю и измерил одну из сторон дерева.

Корни лестничного вяза, растущие ближе всего к поверхности, были повернуты верх и обернуты вокруг ствола дерева. Эти корни больше походили на виноградные лозы. Они перекрещивались друг с другом, переплетались, изображая таким образом решетчатый дизайн безлистовой макушки дерева. На протяжении многих лет лозы срослись со стволом дерева и выставляли на обозрение что-то на подобии зигзагообразной лестницы.

Кантор взобрался по корням-лозам к самым низким ветвям, которые росли на высоте шести метров над землей. Он уселся на первую попавшуюся ветку и посмотрел в сторону горизонта.

Переведя взгляд вниз на грязную дорогу, он заметил много зерновых культур, пастбищ и незанятых полей, мимо которых прошел. Он прищурился, чтобы разглядеть тот удобный валун, на котором отдыхал. Он должен был быть сразу же после небольшой персиковой рощи. Он видел группку из около двадцати деревьев, но валун, который был рядом с дорогой, исчез.

Либо округлый валун стал невидимым, либо ушел. Конечно же. Наверняка валун был преображенным драконом. Кантор посмеялся над собой за то, что упустил возможность познакомиться с еще одним драконом. Но если тот сбежал от него, значит из него не получилось бы хорошего напарника.

Его внимание привлекло волнение на востоке. Он какое-то время наблюдал, пока не решил, что темная масса, должно быть, была группой из лошадей и всадников, путешествующих не обращая внимания на то, что они топтали поля. Копыта втаптывали урожай в землю. Забор упал им под ноги, когда ехавшие впереди ударили по дереву дробящими рейками, разбив опоры. Крупный рогатый скот бросился в рассыпную.

Кантор нахмурился. Если бы эти парни ехали по одиночке, то они оставили бы меньше урона. Судя по рассказам Тифры, это должна была быть Королевская Гвардия. Они скоро достигнут дороги. Свернут ли они к Кантору или же продолжат путь через земли, не смотря на широкую грязную дорожку? Кантор решил, что не хочет тратить время на беседу с капитаном этих людей. Объяснение его путешествию может не устроить этих высокомерных хулиганов.

Посмотрев вниз, он увидел, что его рюкзак лежит на видном месте. Так не пойдет. Он спустился вниз, забрал вещи и побежал дальше в лес. Он надеялся, что его не заметили. Он снова залез на лестничный вяз, но уже там, где деревья росли гуще. В своем новом укрытии, он отодвинулся от ствола, чтобы лучше разглядеть дорогу. Неприятные люди, угрожающие его мирному путешествию по Эффраму, все еще ехали через недавно проросшее поле пшеницы какого-то бедняги-фермера.

Устроившись поудобней, на тот случай если понадобиться просидеть здесь дольше, он привязал рюкзак к другой ветке. Отряд мужчин продолжал свой путь, пока не достиг дороги. Один из мужчин спешился и осмотрел грязь. Он указал на лес лестничных вязов, затем снова взобрался на коня, и мужчины свернули на дорогу.

Кантор тихо застонал и прошептал:

– Зачем им понадобилось идти по моим следам?

Он отвязал свои вещи от ветки и пролез еще четыре метра вверх до самой высокой ветки дерева. Он снова расположился поудобнее. Кто бы ни прошел внизу, он не сможет заметить его сквозь листву. Проблема заключалась лишь в том, что он не мог видеть происходящего, если каким-то образом не покинет своего удобного места

Ветка, которую он теперь оседлал, была намного уже, чем те снизу и не такая удобная для того, чтобы на ней сидеть. Он переместился немного в сторону, чтобы облегчить боль в спине и начал болтать ногами. Он вытащил из рюкзака пакет с сухофруктами и стал посасывать тонкий кусочик яблока, пока ждал. Он надеялся на то, что мужчины проедут мимо него и продолжат путь.

– Хорошо пахнет. У вас есть еще?

Кто это сказал? Его первая мысль была о Бриджере, но мягкий голос был более похож на женский. Он завертел головой.

С соседнего дерева, в каких-то двух метрах от того места, где он сидел, ему помахала молодая девушка. Он совсем ее не заметил. Ее кожа была белой, как полотно. Дико завитые волосы свисали на плечи, а цвет был таким ярким, что мог сравниться только с блеском золота. Ему вспомнились густые сливки, которые давала корова Ахмы. Голубые глаза девушки мерцали от озорства, будто она едва сдерживала смех. Ей нравилось наблюдать за тем, как он устроился на верхушке дерева, не заметив ее.

Но то, что он не заметил ее, не было удивительным. На голове у нее была зеленая шапка, которая покрывала волосы. Тканевые лоскутки коричневого, ржавого и зеленных оттенков свисали вдоль ее спины и вокруг лица. Ее одежда была из многослойной тонкой материи такого же цвета, как и деревья. Она сливалась с окрестностями.

– Я очень голодна, – она улыбнулась. – Нет ли у вас чем поделиться?

Он порылся в мешке и вытащил один из пищевых пайков, которые дала ему Ахма.

– Сможете поймать?

– Раз плюнуть.

Он подбросил маленький пакет, и она ловко его поймала.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста.

Кантор какое-то мгновение наблюдал за ней. Она не стеснялась показывать насколько голодна. Ее глаза округлились, когда она открыла паек.

Она вытащила ролл и полоску сухого мяса.

– О, надо же! – Набив рот хлебом, она порылась в пакете и вытащила нарезанный сыр и яблоко. – О, Примен любит меня!

Она уронила хлеб на колени и откусила кусочек яблока.

Удивление Кантора при виде странного наряда этой девушки и ее странного поведения взволновало его лишь на мгновение.

Если он хотел стать ходоком, ему нужно было привыкнуть спокойно относиться к странностям.

– Что ты делаешь на дереве?

Она ответила с ртом полным еды, которую еще не проглотила:

– Прячусь.

Он спросил, хотя подозревал, что уже знает ответ:

– От кого?

Она махнула сыром в сторону дороги.

– От них.

7. Приятно познакомиться

Кантор уставился на странно одетую молодую девушку.

– Что ты сделала?

Ее губы вытянулись в мрачную, прямую линию. Взгляд был направлен на него сквозь прищуренные глаза. Ее брови опустились, а Кантор поблагодарил Примена за то, что она была на другом дереве и не могла достать его.

– Я ничего не делала.

– Тогда почему за тобой охотится Гвардия Короля?

– Потому, что я существую.

– Это не особо похоже на преступление.

– Ты слишком мало обо мне знаешь.

Она открыла собственную фляжку, очень практичное снаряжение для похода, но покрытую мягкой и блестящей тканью, кружевами и маленьким плоским орнаментом. Она подняла ее к своему рту и выпила то, что там было. Когда она снова посмотрела на него, ее губы изогнулись в изящной улыбке, а глаза засверкали.

Кантор решил, что она не дала ему достаточно хорошего ответа.

– Почему бы тебе не рассказать мне настоящую причину, по которой ты находишься на верхушке дерева?

– О, я сказала тебе правду. Я не из этой плоскости, а Гвардия Короля не приветлива к гостям.

– Откуда же ты?

– Из Ричры. – Она приподняла бровь. – А ты?

– Из Дайрина. – Его подстегнуло любопытство. – Ты путешествуешь в одиночку?

– Да. – Она поморщила лоб. – Все в порядке. Я могу позаботиться о себе.

– Я тоже путешествую сам по себе.

– Меня зовут Биксби Д'Мазелин. Я бы пожала тебе руку, – она кивнула на пространство между деревьями, – но такое расстояние я не осилю.

– Кантор Д'Ахма.

Он поклонился так, как только cмог, сидя на ветке.

Она склонила голову на бок. Кудрявые белокурые локоны и тканевые лоскутки с шапки, обрамляющие лицо, тоже наклонились. Солнечный свет пятнами освещал ее щеки и лоб. Она выглядела настолько гармонично с лесной местностью, насколько он только мог себе это представить. Все в ней было изящно, и у него было странное ощущение того, что она не привязана к физическому миру. И в самом деле, очень странная мысль.

– Раньше была одна Ахма служившая в качестве ходока. – Взмахом головы она отбросила волосы и лоскутки через плечи. – Это было давно. Она одна из твоих предков?

– Она моя наставница.

На лице Биксби просияла радость, глаза широко раскрылись, рот округлился, а брови приняли дугообразную форму.

– Ты ходок! Ты здесь, чтобы найти своего дракона?

Кантор пожурил себя за небрежность. Ему не нравилось раскрывать свою цель, но он решил, что это странное существо не причинит ему никакого вреда.

– Да.

– Я тоже.

Кантор не смог сдержать вскрика.

– Что?

Птицы разлетелись прочь с окружающих их деревьев.

– О, замечательно! – Выражелие лица Биксби нахмурилось. – Мог бы просто крикнуть «мы здесь», чтобы сэкономить Гвардии Короля время на наши поиски.

Кантор пробрался сквозь ветки своего дерева, чтобы посмотреть на дорогу, прилегающую к лесу. Отряд все еще довольно уверенно двигался вперед.

Он слышал, как Биксби засуетилась на своем месте.

Позади раздался ее укоризненный голос.

– Все знают: кто спугнул птиц, тот выдал свое местоположение. Нам нужно уходить.

Кантор запихнул остатки еды в рюкзак и закрепил ремешки.

– Похоже, так будет лучше, если собираемся долго бежать. Мы очень близко к месту, в котором дорога входит в лес.

Он начал спускаться не дожидаясь, пока Биксби Д'Мазелин последует за ним. Когда его ступни коснулись земли, она уже стояла возле дерева. Ее рост поразил его, или вернее, его отсутствие. Ахма была коротышкой, но была, по меньшей мере, на голову выше этой крошечной блондинки.

Девушка привстала на цыпочки явно готовая идти. Ее юбка состояла из нескольких слоев висевших каскадом, некоторые из них были с наклоненной каймой, некоторые с бахромой, а один гофрированный. Ее одежда состояла, по меньшей мере, из шести разных тканей. Все они были хрупкими, легкими и абсолютно не подходили для бегства от Гвардии Короля через густой, заросший лес.

Начиная от ее плеча и вдоль талии виднелся ремешок, на котором висела плоская сумка. Она была сделана из лоскутков, кусочек кружев, пуговиц и беспорядочных лент.

Кантор удивился, где же она носила свои вещи. А если ее воздушные юбки зацепяться за кусты? Он посмотрел на ее обувь. Неподходящая. Они были сделаны из тонкой кожи, многих пуговиц и кружев. Полусапожки с кружевами и каблуками. Биксби Д'Мазелин, похоже, будет препятствовать его стремлению поспешить.

– Ты сможешь бежать?

– А, как же.

Кантор указал в сторону от дороги.

– Туда.

Он помчался вперед надеясь, что ему удастся пробраться сквозь заросли, оставляя лишь небольшие отверстия, достаточные, чтобы она прошла, но слишком маленькие для метких глаз разведчиков, выслеживающих их. Каждый раз, когда он оборачивался, она была на расстоянии не более двух шагов от него. Он не знал, как она это делала, но был благодарен Примену, что эта девушка действительно хорошо умела бегать.

Лес утолщался, стволы почти соприкасались.

Кантор остановился, указал на купол сверху и спросил:

– Вверх?

Она кивнула, и он первым полез по лестничному вязу. Он остановился там, где ветки стали толще. Биксби, взбирающаяся по соседнему дереву с потрясающим мастерством, остановилась как раз напротив него.

– Мы пойдем сквозь крону деревьев? – спросила она.

– Да, чуть ниже макушки и выше видимой части ствола дерева.

На ее лице появилась сияющая улыбка.

– Пошли.

На этот раз она взбиралась по веткам, обгоняя Кантора. Он удивлялся ее скорости и изяществу. Ветки лишь чуть-чуть сгибались под ней. Но самым поразительным в этой изящно одетой девушке было то, что ее одежда вообще ни за что не цеплялась. Она пробиралась сквозь листву, заостренные ветки и сучки с листьями без каких-либо помех. Даже более подходящая для лазанья одежда Кантора то и дело за что-то цеплялась.