Текст книги "На краю миров (ЛП)"

Автор книги: Донита Пол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Биксби внезапно остановилась и посмотрела на отца.

Он положил руку ей на плечо.

– Почему у тебя такое взволнованное лицо, принцесса? Что тебя беспокоит?

– Они правда это затеяли, папа? Этот беспорядок, вонь и ужасные вещи, все для того чтобы встать на твое место?

– Ах, дитя, мы не сможем этого увидеть. Их тела, вероятно, будут выглядеть так же, как они всегда выглядели. Но внутри ущерб будет велик. И без прикосновения самого Примена гнилостная душа никогда не будет очищена.

В то время Биксби была потрясена тем, что люди могут ходить с раздувшимся эго. Кто знал, когда у этих бедных людей будет что-то внутри, что взорвется? Она очень внимательно наблюдала за теми, кто находился во дворце, и мысленно составляла список тех, кто был в опасности. Теперь она довольно легко узнавала эгоистичных людей, но у нее больше не было списка.

Когда друзья шли по улицам города в сторону ближайшей сельской местности, Биксби и Дакми рассказали остальным, что они услышали за завтраком.

Биксби опустила плечи и сначала посмотрела вверх и вниз по улице. Видя, что никого не было достаточно близко, чтобы услышать, она все же понизила голос.

– Все говорят вещи, без рассказывания вещей.

– Ах, да, дорогая. Так всегда в политических кругах. Ты поняла какие-либо сообщения за этими словами?

Биксби энергично кивнула. Ее корона соскользнула, и они все остановились, пока она сменила богато украшенный головной убор на более простой.

Кантор подошел к ней.

– Что она делает?

– Ее способность – запоминание направления. Если я надену ее сейчас, пока мы просто прогуливаемся по городу, корона запишет более подробную информацию о планировке улицы.

– Очень полезно, дорогая, но расскажи нам о разговоре за столом в кафе.

– Точно. Один мужчина сказал, что новости медленно перемещаются от плоскости к плоскости. – Она понизила голос. – Но как только прибыл лакомый кусочек, он смог путешествовать по стране быстрее, чем пчела в букете маргариток.

Кантор согласно кивнул головой.

– Это верно для любого типа новостей. Так что не доставит говорившему неприятностей.

– Затем его спутница, женщина в деловом платье…

Тотоби-Родолов выгнула бровь.

– На выходных? Она могла бы и позволить себе день отдыха.

Бриджер был на шаг позади, но слышал, что они говорили.

– Может быть, она отдыхает во вторник, Тотоби-Родолов. Не все придерживаются воскресной традиции.

– Верно, – сказала дракониха с неодобрением в голосе. – Продолжай, Биксби.

– Его спутница сказала: «Вы знаете, что происходит с пчелой после того, как она кого-то ужалила. А ведь это не ее вина.»

Она сделала паузу, чтобы представить себе этого человека, когда подумала о восстании в его словах.

– Он сказал: «Конечно, пчела умирает, но подумайте, какую хорошую работу она сделала в опылении. Она сделала все возможное, чтобы способствовать новой жизни».

Биксби посмотрела на свое окружение. Дакми держал на руках Йешу и шел немного впереди остальных. Конечно, он слышал, что говорили посетители ресторана.

– Тогда женщина сказала, что было позором, что пчела умерла. Но если вы решили делать опасные вещи, тогда следует ожидать смерти.

Кантор нахмурился.

– Значит, она против пчел, летающих вокруг и приносящих пыльцу?

Биксби кивнула.

– Но мужчина сказал, что пчела не умирает от доставки пыльцы. Она умирает, когда кто-то пытается ее остановить, и ей приходится защищаться.

– Женщина в это время ела и сказала с набитым ртом: «Я скорее была бы цветком, чем пчелой». Это действительно заставило мужчину возмущаться.

Бриджер наклонился ближе.

– Потому что ее рот был полон? Этот мужчина ее отец? Она опозорила свою семью плохими манерами за столом?

Биксби обменялась взглядом с Кантором. Кантор выглядел раздраженным, но она думала, что вопросы Бриджера подвержены искаженной логике, и его мышление казалось ей забавным.

Тотоби-Родолов вновь подтолкнула их к теме.

– Что он сказал?

– Он сказал, что не очень хорошо быть цветком в саду, ведь тогда умираешь от недостатка свежего воздуха.

– Что это значит? – спросил Бриджер.

Тотоби Родолов ответил.

– Это означает, что он смешал метафору.

Биксби хлопнула в ладоши.

– Это именно то, что она сказала. Она сказала, что он должен был сказать, что сад увянет и умрет без помощи пчел, обменивающих пыльцу. Она сказала, что цветы должны знать о том, что происходило на других цветах, и они узнают это через пыльцу.

Биксби остановилась и огляделась. Они все еще были в безопасности, их бы не услышали.

– Мужчина сказал:«Я рад, что вы согласны со мной. Вы очень хорошо изложили мои аргументы на словах. На самом деле, я не мог бы сказать это лучше». Затем он засмеялся, а она ощетинилась. И последнее, что я услышала от нее, было: «Пчелы все еще умирают».

Тотоби-Родолов повернулась к Дакми.

– А что же вы слышали, сир?

– То же самое. В результате все хотят услышать, что происходит. Все возмущены новостями. Все прекрасно понимают, что распространение новостей опасно. И мало кто думает, что с этим можно что-то сделать.

– Они правы? – спросила Биксби.

– Нет, дорогая. До тех пор, пока есть жители, которые испытывают любовь, есть надежда.

Биксби позволила этой мысли проникнуть в ее сердце и мягко поменять ее представления об отношениях, затем сказала:

– Все любят.

– Точно, моя дорогая. Самые подлые тоже любят, даже если это означает, что любят они только самих себя.

– Тогда как так получается, что если все любят, наши миры все равно не живут мирно?

– Потому что у нас ограниченное мышление, дорогая.

Бриджер ускорил шаг, чтобы нагнать Дакми. Йеша спрыгнула с его рук на плечо Бриджера. Дракон улыбнулся и погладил кошку.

– Думаю, проблема не в том, что мы ограничены в мышлении, а в том, что мы все страдаем от ограниченных сердец.

34. Холм для взбирания

В первое утро тренировок Биксби и Тотоби-Родолов, Кантор и Бриджер следовали по длинному маршруту из города в вильту Дакми. Им сказали, что они не смогут летать до тех пор, пока наставник не будет ими доволен, и пока они не сдадут раунд полетов.

Кантор подавлял в себе желание летать. Дакми знал, что они летали раньше. Подписание бумаги не сделает их более опытными. Так что, он решил сначала попросить Дакми провести раунд полетов, чтобы им не пришлось тратить так много времени, чтобы добраться до других своих курсов.

В длинном списке раундов, которые они должны пройти, прежде чем достичь второго уровня ходоков, Кантор полагал, что он и его друзья уже были опытными в довольно многих из них. Они быстро пройдут их. Конечно, он знал и то, что некоторые из них ему будет трудно пройти, потому что Одем и Ахма еще не учили его этому.

Момент беспокойства разрушил его радостное ожидание обучения. Ему захотелось бросить все и продолжить поиски своих наставников. Но ему нужно довериться Феймару, и он снова сосредоточил свое внимание на предстоящих раундах.

Все написанное может вызвать проблемы. Все школьные годы карандаши и ручки доставляли ему неудобства. Ни Одем, ни Ахма не преуспели в избавлении его от нервных, ползающих по коже мурашек, которые мучили, когда он был рядом с пишущими инструментами. Он избегал их и не позволял кому-либо знать, насколько он обеспокоен. Зачем взрослому человеку бегать от карандаша?

Дакми поприветствовал их у двери и пригласил в свой кабинет.

– Совет прислал ваши документы. Уверен, Тотоби-Родолов знает что там, но Биксби, Кантор и Бриджер захотят их изучить.

Каждому из них, он дал небольшую книгу с выгравированными именами на кожаном переплете вместе с официальной печатью Гильдии Ходоков. Внутри, на каждой странице сверху было название раунда со списком целей, которые приведут их к овладению тем или иным навыком. Чтобы перейти на следующий уровень Гильдии, им нужно было овладеть тридцатью пятью из тридцати шести способностей.

Дакми дал им время только, чтобы перевернуть страницы и увидеть, что им предстояло. Кантор, которого растили, как будущего ходока, имел хорошее представление о том, что будет в списке. Много заданий, которыми его будут проверять в этот самый день, и которыми он сможет доказать свою компетентность.

Дакми объяснил:

– На каждой странице есть список шагов, которые приведут вас к получению опыта в области. Я начинаю каждую фазу, и когда все выполнено, обвожу всю страницу. Думаю, именно поэтому эта процедура получила название раундов.

Он подошел к каждому из них с протянутой рукой.

– Я буду держать их у себя. Вы можете посмотреть на них в любое время. Вы будете планировать стратегию для выполнения этой программы. Предлагаю соединить физические категории с умственными. Две физических или две умственных за раз могут быть разрушительными.

Он положил небольшую стопку книг на стол.

– Помимо атрибутов, которые вы должны выполнить, важна общая выносливость. Если вы пройдете все тридцать шесть раундов, но не пройдете тесты на прочность и выносливость, то потеряете последний приз.

Его глаза встретились с глазами первого посвященного, а затем другого. Кантор чувствовал, что Дакми дольше всех задержал на нем взгляд. Ощущение от этого долгого взгляда было неудобным, но он заставил себя не нервничать. Читал ли целитель его мысли? Мог ли он судить о состоянии своего ученика по тону кожи, качеству дыхания или даже по сердцебиению? Он надеялся, что нет, потому что к тому времени, когда Дакми перестал смотреть на него, его лицо покраснело, на лбу выступила испарина, дыхание участилось, а его сердцебиение участилось.

– Теперь о моем последнем деле, продиктованном Гильдией. – Дакми выглядел извиняющимся, когда говорил: – Вы должны жить здесь, в вильте, а не в Муре.

Биксби выпрямилась, и ее глаза сузились.

– Это почему? Я думала, что жить в Муре это неотъемлемая часть обучения. Как мы познакомимся с другими посвященными? Как мы наладим дружбу, которая длится сто лет? Как мы можем проводить исследования без библиотеки Гильдии?

Тотоби-Родолов похлопала Биксби по плечу.

– Не мучай себя, моя дорогая. Они уже боятся нас. Мы сосланы в этот красивый дом, потому что являемся угрозой. Они не хотят, чтобы мы путались под ногами, возможно, следили за их незаконной деятельностью. – Она замерла, как будто обдумывая это. – И, возможно, они думают, что мы не пройдем наши задания, потому что у нас есть лишь плохие ресурсы и наставник, который даже не является членом Гильдии.

– Согласен, – сказал Дакми.

Бриджер фыркнул, испустив крошечное пламя и черный дым.

– Мы все же можем выполнить наши задания.

– Согласен, – повторил Дакми. – Тотоби-Родолов и Бриджер-Бигелов, вы перейдете на специальный режим, для увеличения вашей летной выносливости.

Бриджер поддержал.

– Да, сэр.

– А ваша первая задача, Биксби и Кантор, это взобраться на гору. Вокруг ее макушки вы найдете тропинку. Пройдите по этой тропинке три раза, затем бегите вниз по склону.

За стеной коридора, хлопнула дверь, объявив об уходе Биксби. Кантор ушел вслед за ней и нагнал, когда она пытаясь открыть входную дверь. Он протянул руку над ее плечом, схватил ручку и потянул дверь по направлению к ним.

Биксби взвизгнула.

– Не бей меня по лицу этим.

Кантор рассмеялся, поднял ее и, переместив позади себя, побежал. Он слышал, как ее ноги стучат по гравийной дороге. Ему придется постараться изо всех сил, чтобы победить ее.

Пешеходная дорожка чуть ниже вершины определила, какой холм они должны были выбрать. Кантор отметил, что это вовсе не гора, но все же очень высокий холм.

Путь от базы был извилистым, постоянно блуждал вперед-назад, а не шел прямо, делая маршрут длиннее, но менее крутым. Кто-то попытался сгладить дорожку, которая была в основном очищена от камней и корней деревьев. Подстриженные кусты были частью пути. С краю находились скамьи, чтобы можно было сидеть и наслаждаться видом. Кантор без остановок мчался мимо мест отдыха.

Когда он добрался до места, где смог увидеть верхушку холма и пересечение круговой дороги, он замедлился достаточно, чтобы оглянуться через плечо. Внезапно он остановился. Биксби не следовала за ним. Он побежал обратно к последней кривой дорожке и посмотрел через край. Несколькими изгибами ниже она сидела на одной из скамеек. Кусты и небольшие деревья частично перекрывали ему вид.

– Биксби! Что ты делаешь?

Она не ответила на его крик.

Не задумываясь, он спустился по тропе, чтобы узнать, что случилось. Когда юноша сделал последний шаг, то увидел, что Биксби сняла туфли, одна нога лежала на противоположном колене, а сама она вытирала слезы со щек.

В чем же дело? Она вывихнула лодыжку? Он опустился перед ней на колени и потянулся к ее ноге. Она отдернула ее назад и накрыла юбкой.

– Что случилось? Ты упала?

– Я никогда не падаю.

Он посмотрел ей в лицо. Она фыркнула и отвернулась.

– Хорошо. Что же тогда случилось с твоей ногой?

– Я натерла ее, потому что на мне не та обувь, и у меня появились большие волдыри. Глупая, глупая, глупая.

– Ты уж точно не глупая, Бикс.

– Что хорошего в интеллекте, если ты живешь не используя его?

Он пожал плечами. У него не было слов, чтобы ответить на это, потому что он честно не понимал, почему она была в таком смятении. Когда Ахма проявляла излишнюю эмоциональность, он осознал, что лучше всего просто подождать. Подождать и ничего не говорить. Особенно важно ничего не говорить. Поэтому он ждал и ничего не говорил.

Она посмотрела на свои руки.

– Кантор, наверное я не смогу тренироваться в качестве ходока.

– Почему?

– Я посмотрела на эти списки. Я знала, чего ожидать, но подумала, что, возможно, смогу обойтись без необходимости выполнять абсолютно все. Думаю, Дакми заставит нас делать абсолютно все и делать это хорошо. Есть вещи, которые я просто не смогу делать.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Да. Я уже начал было думать, что нет ничего с чем бы ты могла не справиться. И в действительности, ты уже почти все сделала.

– Не будь смешным.

Она отвела взгляд на несколько мгновений.

Кантор ждал. Он понял, что сейчас не время продолжать говорить.

– Я даже не уверена, что хочу быть ходоком. Но поскольку я могу видеть порталы, то думала, что должна попробовать.

– Резонно.

– Мой отец будет рад, если я стану ходоком, но только если я буду очень хорошим ходоком.

– Знает ли он о состоянии Совета? О взяточничестве и коррупции?

– Да, но не думаю, что понимает, насколько это безудержно.

– Мне пришло в голову, что мы можем оказаться мятежниками.

Ее глаза округлились.

– Мятежниками?

– Если это правда, что только три члена Совета честные, то у нас мало шансов улучшить ситуацию в системе. Возможно, нам придется организовать вторую Гильдию.

Ее глаза расширились. Она открыла рот и захлопнула его. Мгновение спустя она так энергично замотала головой, что ее волосы потеряли несколько булавок, предположительно удерживающих копну.

– Это безумие.

– Да, я знаю. Я хотел бы поговорить с Одемом и Ахмой. – Он взял туфли и протянул ей, затем поднял на руки. – Что ж, мы испортили наше первое испытание. Давай вернемся к Дакми и позаботимся о твоих ногах. И не говори ни слова о моих радикальных идеях. Я не хочу быть выгнанным в свой первый день.

35. Маленькая вещь

– Если вы сделали это случайно, то могли сделать это и нарочно.

Биксби застонала. Если Дакми воспользуется этим рассуждением еще раз, она взорвется. Почему она вообще думала, что он интересный? Неужели она действительно хотела учиться у него, когда они впервые встретились в его магазине?

– Перестань тратить время на жалобы и сосредоточься на задаче.

Замечательно! Он прочел ее мысли. Она заставила себя сесть прямо на мягкую скамейку напротив его стола. Камин библиотеки был холодным, как и остальная часть комнаты. Она вздрогнула, мечтая о какой-нибудь более теплой одежде поверх той, что на ней была. Если бы она знала, что окажется в ловушке этого мавзолея, то вывернула бы свою термо наизнанку.

Она почувствовала укор совести. Вильта, подаренная Дакми для использования, была прекрасным, роскошным домом. Слуги содержали дом и территорию эффективно и, по большей части, тихо. Иногда она смотрела вверх и видела одного из рабочих и удивлялась, когда этот мужчина или эта женщина успевали войти в комнату. Их жилье затмевало Мур на любом уровне. Вильта была роскошной, конечно, не мавзолеем, но даже дворец ее родителей больше походил на дом.

Биксби приложила огромные усилия, чтобы контролировать тон голоса. Она не хотела походить на разбалованную девочку из королевской семьи.

– Возможно, если бы я использовала одну из моих тиар, я могла бы сосредоточиться на портале и открыть его.

– Не все были одарены полной корзиной с коронами. Все, что ты делаешь с коронами, можешь делать и самостоятельно.

Это не может быть правдой. Ее мать все еще использует тиары время от времени.

– Твоя мама использует их как модный аксессуар.

– Откуда ты это знаешь? Разве ты когда-нибудь встречал мою маму? И прекрати читать мои мысли.

Дакми улыбнулся ей, но эта улыбка вместо того, чтобы выглядеть снисходительно, казалась маниакальной. Она отвернулась от него, частично ожидая, что его глаза станут красными.

Он расслабился. Грозное выражение исчезло.

– У тебя действительно хорошее воображение. – Он подошел и сел рядом с ней. – Если тебя беспокоит, что я читаю твои мысли, все, что тебе нужно сделать, это защититься от этого.

Биксби вздохнула.

– Но не без помощи короны.

– Отлично. Мы попробуем другой подход. Вытаскивай свою защищающую разум тиару.

Биксби быстро вытащила из сумки-склада, содержащую короны, ободки и диадемы, нужную ей. С правильный головным убором находившимся на ее пушистых светлых кудрях, она повернулась и уверенно улыбнулась своему наставнику.

– Сейчас я хочу, чтобы ты сосредоточилась. Закрой глаза и почувствуй стену, окружающую твои мысли. Попробуй представить ее в своей голове.

Биксби закрыла глаза и через несколько секунд кивнула.

– Хорошо. Теперь я попытаюсь преодолеть барьер. Я хочу, чтобы ты почувствовала толчки от того, что я прорываюсь сквозь стену.

Они сидели в тишине, но Биксби упорно старалась точно определить, в каком месте энергия Дакми прорывает ее защиту. Ментальных упражнений оказалось достаточно, чтобы согреться, и она больше не чувствовала холод в воздухе.

– Кивай каждый раз, когда почувствуешь мое вторжение.

Она снова сконцентрировалась.

– Я хочу, чтобы ты почувствовала защитную стену и ничего больше. Игнорируй все, кроме этого.

Осведомленность Биксби о защите и проникновении возросла. Этот урок был самым приятным, что она получила с начала их обучения. Она слегка улыбнулась, понимая, что ее мысли не были прочитаны наставником.

– Отлично, отлично. Твои кивки соответствуют по времени моим вторжениям.

Дакми коснулся ее плеча.

– Ты хорошо поработала. Теперь можешь открыть глаза.

Она улыбнулась, повинуясь приказу, но улыбка соскользнула с ее лица, а рот открылся от удивления. Дакми сидел перед ней с тиарой в руках. Она потянулась и почувствовала пустоту на макушке головы. Ничего, только волосы, изобилие вьющихся, непослушных локонов.

– Когда ты снял тиару с моей головы?

– Около 15 минут назад.

– Я сама защищала свои мысли?

Глаза Дакми заблестели, когда он кивнул.

– Теперь беги в гору и обратно, затем переплыви реку, с помощью весельной лодки.

Она поморщилась, глядя на него, но на самом деле не могла злиться. Она сделала что-то новое. За все годы работы с разными наставниками большинство ее достижений заключалось в запоминании или усвоении знаний. Она также делала проекты ручной работы с ловкостью. Но соткать кусок материала, создать оборку в юбке или починить носки без иголки не вызывало у нее чувства ликования.

Проходя древние ритуалы воина «Арай Анона Яра», Кантор перечислял плоскости, их страны, их столицы, тип правительства, отрасли промышленности и формы поклонения. Он обнаружил, что если правильно рассчитал время, то закончит запоминание географии одной сборкой раньше своего времени. Затем, если ему удастся выполнить умственную задачу, у него появится дополнительный энтузиазм для финальной сборки из Арай Анона Яра.

Большую часть дней Бриджер присоединялся к нему во время этого обучения. Сегодня дракону дали список типов охоты за сокровищами и приказали найти каждый предмет.

Дакми ждал Кантора, после того как тот вернется с реки.

– Как твое плавание?

Кантор заговорил из-под полотенца, которым привык высушивать волосы.

– Думаю, готов пройти все навыки на этой странице. У меня будет еще один пройденный раунд.

– Мы должны пойти к водопаду для твоего полного погружения. Мы выделим на это целый день. Можно попросить драконов перевезти нас, а Биксби предоставить еду. Она должна работать над уроками по готовке животных, овощей и фруктов.

– Она ведь и так хорошо готовит.

– Как ты знаешь, эта страница более содержательна, чем люди обычно предполагают, – Дакми указал на главное здание вилты. – Встретимся в моем офисе, и проверим твою географию. Уверен, ты сможешь ее пройти. – Он сделал паузу. – Так, и почему же я получаю такой ответ от тебя?

Кантор положил полотенце на плечи.

– Что ты имеешь в виду?

Дакми покачал головой и вздохнул.

– Почему вы все задаете этот вопрос, если знаете, что я имею в виду, и знаете, что я знаю, что вы имеете в виду? Это пустая трата времени. – Лицо целителя утратило дружелюбие, и он посмотрел на Кантора. – Просто ответь.

– Я хотел бы ответить на вопросы в устной форме. Ты спросишь, а я отвечу.

– Часть теста – орфография.

– Я могу произнести по буквам имена и слова, и даже могу описать произношение цифер, если хочешь.

– Нет. Не стоит слишком много времени проводить в сухой одежде. Я хочу, чтобы это было сделано до того, как мы поужинаем.

Кантор взбесился когда вошел в свою комнату, и понял, что, пока он был в том же комплексе, что и Дакми, его наставник знал, что он был раздражен приказом. Но он должен повиноваться. Он подумал об Ахме и ее травяном чае, который помогал ему расслабиться. Когда он вошел в ванну, то надеялся, что сможет заставить себя взять карандаш.

Чтобы отвлечься от настоящего испытания, он пробежал по списку плоскостей и соответствующих им фактов. Его мысли были заняты, пока он не предстал перед дверью кабинета Дакми.

Он поднял руку, чтобы постучать, и его наставник произнес:

– Входи.

Дакми заговорил, не поднимая глаз.

– Я пока занят. Присаживайся, а я скоро подойду.

Кантор вздохнул с облегчением.

– Я не буду тебя беспокоить. Я могу подождать снаружи.

– Сядь.

Кантор занял кресло, расположенное на другом конце комнаты. Он подложил под бедра ладони и пожелал, чтобы в его голове появились факты, необходимые для прохождения теста.

Близость пишущих инструментов сказывалась. Он медленно и глубоко вздохнул, чтобы противостоять панике, появившейся в его горле. Дискомфорт усилился. У Дакми должно быть находились примерно сто карандашей и ручек на этом столе.

Он закрыл глаза и представил изображения дома с Ахмой. На картинке были изображены каждое дерево, каждый большой камень и каждое бревно в стенах. Он сконцентрировался на запахе ее испеченного хлеба и тушеного мяса, которое она варила в очаге, и запахе мокрой собаки. Том любил прыгать в озеро и плавать, а затем возвращаться домой, чтобы высохнуть около огня.

Сцена исчезала. Его кожа покалывала от ощущения близости с карандашами и ручками, которые слишком привлекали внимания. Он понял, что вытащил руки из-под бедер и положил их на колени. Он сжал их в кулаки, и от напряжения его мышцы заболели. Он действительно не мог больше оставаться в этой комнате.

Он встал. Дакми тоже поднялся из-за своего столом, глядя на Кантора.

Кантор попытался заговорить. Его голос пропал, и он попытался снова.

– Мне нужно выйти.

Дакми торжественно кивнул и указал на двойные стеклянные двери, ведущие на веранду.

– Мы поговорим там.

Кантор побежал к дверям. Он распахнул их и помчался по широкой поверхности, сделанной из каменных блоков, не останавливаясь, пока не наткнулся на балюстраду на внешнем крае. Смутившись, он решил проконтролировать дыхание. Дакми слишком быстро оказался рядом, он уперся бедром в каменные перила и посмотрел на лицо Кантора.

– Итак, – произнес Кантор, стараясь чтобы это прозвучало нормально, – ты закончил то, чем был занят?

– Да, – Дакми положил руку на плечо Кантора. – Я заказал для тебя питье. Это поможет тебе восстановиться.

Кантор повернулся, чтобы посмотреть на него. Вместо обычно строгого выражения на лице, его наставник Дакми сейчас выглядел обеспокоенным и сострадательным, так выглядит целитель у постели больного.

– То, чем я занимался, дало мне понять, что вызывает у тебя такие страдания. И да, теперь я знаю.

Кантор стиснул зубы.

– Глупый страх.

– Страх возникает, потому что никто не понимает, что происходит, когда ты оказываешься рядом с карандашами.

– А ты понимаешь?

Дакми кивнул с уверенной улыбкой, сделавшей выражение его лица мягче.

– Вот твой напиток.

Он указал на слугу, который нес поднос, затем взял и предложил высокий стакан с пузырящейся прозрачной жидкостью Кантору.

Кантор взял стакан и немного отпил, наблюдая, как слуга уходит.

– Напиток хорош, – прокомментировал парень после того, как мужчина вернулся в дом.

– Да, и он успокоит твои нервы. Давай присядим.

Несколько столов и стульев придавали нужный комфорт. Посвященные часто учились здесь, и иногда обедали на улице.

Дакми терпеливо ждал, пока Кантор медленно допьет и тем самым восстановит самообладание. Когда стакан опустел, Кантор поставил его на стол, сложил руки на коленях и повернулся, чтобы сосредоточиться на наставнике. Он надеялся, что исцеление этого человека коснется его, и он избавится от этой раздражающей реакции.

– Что это? – спросил он.

– Подарок. Письменные принадлежности… ну, из-за отсутствия лучших условий они шепчут тебе.

Кантор вздрогнул. Это было безрассудно. Он никогда не слышал никаких слов от карандаша. Ни одна ручка никогда не разговаривала с ним.

Дакми поднял руку, чтобы оборвать возражения.

– Ты не научился слушать, поэтому не слышишь, что они говорят. Ты был измучен этим чувством и делал все возможное, чтобы блокировать их влияние, и тем самым невольно продлил свое страдание. – Он кивнул в сторону дома. – Я принесу сюда карандаш и бумагу, и ты сможешь поэкспериментировать со своим подарком. Как только поймешь, то больше не будешь окружен страхом.

36. Шепчущие ручки и свистящие стрелы

Кантор расхаживал туда-сюда, ожидая возвращения Дакми. После двадцатиминутной прогулки он остановился и осмотрел местность. Садовник работал на дальнем краю газона, но Кантор больше никого не заметил. Хорошо. Он не хотел свидетелей этого эксперимента. Часть его стремилась спрятаться в темной комнате в вильте. Но по своему опыту он знал, что столкновение с пишущим инструментами в четырех стенах заставляло его выходить из себя. Быть снаружи было лучшим вариантом.

Двери в кабинет Дакми открылись, и появился целитель с бумагой и карандашом в руках. Кантор взял себя в руки.

Дакми сел за стол и положил письменные принадлежности. Легкий ветерок приподнял бумагу, поэтому он положил на нее одну руку.

– Хочешь стоять или сидеть во время первой попытки?

– Стоять.

– Хорошо. Стой там, где стоишь, пока я не объясню, что делать.

Кантор облизал пересохшие губы и кивнул.

– Я написал предложение, пока был внутри. Энергия моих движений впечатлила этот карандаш. Когда возьмешь карандаш в руку, то талант придаст энергии форму. Нужно только прижать кончик к бумаге и позволить этой энергии направлять руку.

Дакми протянул карандаш, чтобы он взял.

– Держи его нормально.

Кантор вытер ладони о штаны и шагнул вперед. Он почувствовал движение энергии, но оно было под контролем, лишь один импульс без других, пронизывающих основной поток. Взяв у Дакми карандаш, он подошел ближе к бумаге.

Дакми мягко заговорил.

– Сделай большие расслабляющие вдохи и выдохи.

Кантор подчинился.

– Хорошо. Теперь ослабь хватку.

Парень так и сделал. Он продолжал дышать в успокаивающей технике, которую они использовали, когда проходили «Арай Анона Яра».

– Хорошо. Сконцентрируйся на потоке энергии, но не пытайся удержать, согнуть или каким-либо способом изменить.

Кантор попробывал, но с первым же движением, он застыл, сжимая карандаш, затем роняя его почувствовав внутри пульс. Он сравнил это с ощущением изгибающихся мышц змеи, будто держал безобидную рептилию.

Дакми прочистил горло.

– Ты ощутил разницу? Знание того, что ты должен чувствовать, как-то снимает твои опасения?

Настроение открытия оставило его как пчелы, роящиеся из улья. Окруженный миллионами энергетических взрывов, он будто попал под град, который не хотел сотрудничать. Оставить это напоследок из всего, что он должен был преодолеть, звучало отличной идеей.

– Давай попробуем еще раз.

Дакми поднял карандаш и протянул его Кантору.

Возможно, в первый раз он был слишком медлительным. Возможно, опасения успели захватить его, так что задание ошеломило, прежде чем он начал. Схватив карандаш, он повернул руку к столу, нацелился на чистый лист бумаги и промахнулся. Карандаш со скрипом пронзил столешницу, и Кантор высвободился, подтолкнув глупую палку к противоположной стороне стола.

Дакми спокойно встал и обошел вокруг, чтобы высвободить карандаш.

– Что ж, теперь нам известны два нерабочих метода.

Он сел на стул лицом к той стороне стола.

– Какие манипуляции ты можешь сделать с потоком энергии?

Кантор засунул беспокойные руки в карманы, желая, чтобы они были неподвижны.

– Обычные. Разблокировать замки, достаточно эффективно перемещать объекты по горизонтали, перемещать небольшие объекты по вертикали с некоторой точностью, регулировать скорость и точность движения палки, камня, стрелы, дротика и тому подобного. Одем говорил, что хорошая цель это врожденная, а не усвоенный навык. Однако, если я заинтересован в использовании своих талантов, я редко промахиваюсь.

– Понятно, – сказал Дакми. – А когда ты используешь свою энергию таким образом, это тебя расстраивает? Ты испытываешь тошноту, прилив адреналина или какой-либо дискомфорт?

– Нет. Конечно же, я устаю, как и любой, кто занимается упражнениями.

Дакми положил карандаш на стол и одним движением пальца направил его к Кантору.

– Энергия, которую ты используешь для этих обычных талантов ходока точно такая же, как энергия, используемая для интерпретации сообщений пишущих инструментов. Если ты можешь сделать одно без неприятных побочных эффектов, то можешь сделать и другое. – Он ободряюще улыбнулся. – Попробуй еще раз и имей ввиду, что это будет не более чем испытание, как открытие запертой двери.

Кантор подошел к карандашу с другими мыслями. Теперь он осознал, что энергия очень напоминает заряд, который он создает, чтобы открыть дверь или оттолкнуть сковороду от самой горячей части огня, или притянуть брошенную монету обратно в руку. Он развивал эти навыки еще в раннем возрасте. Эта способность ощущать что-то, что держится за инструмент письма, сочеталась с более знакомым ему талантом. Он почувствовал, как карандаш двигается по бумаге. Он мог видеть линии и петли в своем сознании еще до того, как на странице появились отметки.