Текст книги "Детектив США. Книга 8"

Автор книги: Дональд Эдвин Уэстлейк

Соавторы: Грегори Макдональд,Хью Пентикост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Глава 8

Том в плавках косил лужок, когда к нему подошел Джо с двумя открытыми банками пива.

– Эй, Том, – позвал он.

Том оторвался от косилки. Его лицо и тело блестели от пота.

– Что?

– Передохни.

Том указал на пиво.

– Это мне?

– Я даже открыл банку, – Джо улыбнулся, передавая ее Тому. – Пойдем искупаемся. Дети как раз убежали.

Том глотнул пива, и они направились к бассейну. В жаркий июльский день голубая вода так и манила к себе.

– Фильтр работает? – спросил Том.

– Тс-с, – Джо приложил палец к губам. – А то он услышит тебя.

Допив пиво, они залезли в прохладную воду.

– Послушай, Джо, а как насчет жен? – неожиданно спросил Том.

– Что? – Джо не понял вопроса.

– Что мы скажем женам?

– Ты имеешь в виду наше «дело»?

– Естественно.

Джо пожал плечами.

– Ничего.

– Ничего? Я не в курсе твоих взаимоотношений с Грейс, но если я скажу Мэри, что мы едем в Тринидад, она захочет знать, кто эту поездку финансирует.

– Она и узнает. Перед самым отъездом. Тогда мы им скажем, откуда денежки.

Том все еще колебался. Иногда, особенно по ночам, его так и подмывало рассказать обо всем Мэри, выяснить, что она думает по этому поводу.

– А сейчас ничего?

– Во-первых, они будут волноваться, – заметил Джо. – Во-вторых, начнут отговаривать нас, в этом можно не сомневаться.

Том кивнул. Только это соображение и заставляло его молчать.

– Я знаю: Мэри не одобрит нашей затеи. Во всяком случае, если пронюхает о ней до ее завершения.

– Если мы скажем женам, все так и закончится разговорами.

– Ты прав, – Том согласно кивнул. – Сначала провернем это дело, потом переговорим с ними.

– Только перед самым отъездом.

– Точно. Но ты, надеюсь, понимаешь, что сразу уехать не удастся?

– Да, конечно, – ухмыльнулся Джо. – Иначе нас тут же сцапают.

– Деньги придется спрятать и не притрагиваться к ним, пока все не успокоится.

– Согласен.

– У нас есть большое преимущество, – хмыкнул Том. – Нам известно, на чем попадаются грабители.

– Правильно, – легко согласился Джо. – И мы можем избежать их ошибок.

Том глубоко вздохнул.

– Два года.

– Два? – ахнул Джо.

– В таких делах спешить некуда.

ТОМ

Спустя несколько недель после моего визита к Вигано мне пришлось вплотную заняться изучением акций и государственных ценных бумаг, брокеражем и Уолл-стритом. Другого выхода не было, если, конечно, мы хотели взять там десять миллионов.

Уолл-стрит тянется всего на пять кварталов, но маклерские конторы находятся и на соседних улицах: на Пайн-стрит и Эксчейндж Плейс, на Вильям-стрит и Нассау-стрит, на Мейдел-Лейн.

Я слышал, что район Уолл-стрита называют «американским Лондоном». В Лондоне мне бывать не приходилось, но могу сказать, что это самые узкие и кривые улицы Нью-Йорка, с крошечными тротуарами и огромными банковскими зданиями, жмущимися друг к другу. Писатели зовут эти улицы «каньонами», потому что высотные дома только в полдень позволяют солнечным лучам коснуться мостовой.

Впервые я понял, что нарушать закон так же сложно, как и охранять его. Мне всегда казалось, что полиция находится в худшем положении, чем преступники, но, возможно, я и ошибался. Во всяком случае, очутившись на их месте, я начал им симпатизировать.

Предстояло учесть множество деталей. Выбрать время, найти способ отвлечь охрану, добыть облигации, причем не просто облигации, а те, что требовались. А потом предстояло скрыться от погони и спрятать добычу до того момента, как она попадет к Вигано. А ведь сначала мы решили не брать ничего из того, что надо хранить при себе.

И проникнуть в маклерскую контору оказалось далеко не простым делом. Они охранялись, как банки. Нет, лучше банков!

Прежде всего, в полицейском управлении имеется специальное подразделение, которое занимается исключительно биржевыми правонарушениями. Сотрудники этого подразделения чувствуют себя в финансовых проблемах так же естественно, как редакторы «Уолл-стрит джорнэл», и находятся в постоянном контакте со всеми маклерскими конторами, интересуясь, кого они нанимают на работу, какие принимают меры предосторожности.

В каждой крупной маклерской конторе есть своя служба безопасности, вооруженные охранники, картотеки преступников, телемониторы в ключевых точках, а во главе службы обычно стоит бывший детектив или агент ФБР. И, судя по их рвению, можно подумать, что охраняют они не маклерскую контору, а по меньшей мере сверхсекретную атомную лабораторию. Вся их работа состоит в том, чтобы ни одна из миллионов бумажек, проплывающих по Уоллстриту, не утекла на сторону.

Разумеется, кое-что пропадало. Но большинство биржевых ограблений совершалось служащими Уолл-стрита. На акциях, облигациях, так же, как и на долларовых банкнотах, есть серийные номера. А сотрудник маклерской конторы мог подделать отчетные документы, чтобы кража произошла незамеченной, а потом с выгодой продать добычу. Оставался, правда, еще один вариант, пригодный лишь для облигаций на предъявителя. Такой человек, как Вигано, располагающий и специалистами, и обширными связями, мог поменять номера украденных облигаций и вновь пустить их в оборот.

Маклерские конторы приняли все меры, чтобы никто не проник в их сейфы. Как-то раз одна из них переехала в другое здание, и опустевшее помещение заняли под ресторан. Но прежде строителям пришлось выломать сейф, и вот тут они как следует попотели. Попробуйте-ка развалить метровую бетонную стену, к тому же армированную стальными прутьями. Ко всему прочему, стена оказалась двойной, а в промежутке находился отравляющий газ. Так что работали они в противогазах.

В общем, только сумасшедший мог рассчитывать на то, что ему удастся забраться в хранилище.

Однако мы с Джо стояли ступенькой выше обычного взломщика или бесчестного служащего. В нашем распоряжении находились ресурсы всего полицейского управления, начиная со всевозможных приспособлений для взлома и кончая схемами систем сигнализации и перечнем мероприятий по охране любой маклерской конторы.

В конце концов мы остановили свой выбор на почтенном учреждении с длинным названием «Паркер, Тобин, Истпул и компани», разместившемся в большом здании на углу Джон-стрит и Пэрл-стрит. Как-то днем я выбрался в этот район. В крошечный вестибюль (эти финансисты экономят на всем, даже на площади) выходили двери трех лифтов. Маклерская контора «Паркер, Тобин, Истпул и компани» занимала шестой, седьмой и восьмой этажи. Я знал, что нас интересует только седьмой, так как просмотрел в архиве полицейского управления все материалы, касающиеся этой конторы.

В лифт набилось довольно много народу, и трое (включая меня) вышли на седьмом этаже. Двое сразу направились к охраннику, что дало мне возможность спокойно оглядеться. Широкий холл разделяла перегородка из светлого дерева. У прохода стояли два вооруженных охранника. На большой доске у стены располагались шесть телевизоров, каждый из которых показывал одно из помещений конторы, в том числе и холл, в котором находился я. Над телевизорами возвышалась телекамера, медленно поворачивающаяся из стороны в сторону.

На второй доске, значительно меньше первой, висели еще двадцать пять пропусков с надписью «Посетитель». Две двери в стенах, примыкающих к перегородке, вели во внутренние помещения.

Прибывающие служащие брали свои пропуска, уходящие вешали их на доску, курьеры приносили большие конверты из плотной бумаги.

Один из охранников следил за потоком людей, другой не отрывал взгляда от телеэкранов. Такие же телевизоры стояли еще в трех-четырех местах: у директора, начальника службы безопасности, в тамбуре у главного хранилища, возможно, где-то еще.

Скорее всего, изображение записывалось на видеопленку, которая хранилась неделю, а может, и месяц, на случай, что кто-то совершит кражу. Тогда служба безопасности могла бы найти грабителя, просмотрев видеозапись.

– Чем я могу помочь вам?

Охранник наконец-то заметил меня. Я подошел к перегородке с глупой улыбкой на лице.

– Это я? – спросил я, указав на экран одного из телевизоров.

Охранник искоса взглянул на четкое черно-белое изображение.

– Вы. К кому вы пришли?

– Никогда не видел себя в телевизоре, – будто загипнотизированный, я смотрел на экран. Я вновь надел парик и приклеил усы и, честно говоря, не узнавал сам себя.

Охранник начал терять терпение.

– Вы курьер?

– Нет, – ответил я. – Я пришел устраиваться на работу. Мне нужен отдел кадров.

– Это на восьмом этаже, – охранник показал наверх.

– О, значит, я ошибся этажом.

– Похоже, что так.

– Благодарю, – я подошел к лифту и нажал кнопку.

Принятые ими меры предосторожности вызывали у меня восхищение. Тем не менее, я окончательно уверился, что это и есть наиболее подходящий для нас объект.

Глава 9

Смена начиналась в полночь, и в сторону Нью-Йорка они ехали чуть ли не одни.

– Мне нравится идея насчет бомбы, – сказал Джо. – Мы сможем это сделать. Позвоним, скажем, что у них в хранилище бомба, а потом сами явимся по их вызову.

Том покачал головой.

– Ничего не получится.

– Но мы попадем в сейф.

– Разумеется, – кивнул Том. – Но когда будем выходить оттуда, нас встретит пара других полицейских, направленных диспетчером по этому вызову.

– Как нибудь выкрутимся…

– Вряд ли.

– Подкупим диспетчера, чтобы он передал вызов нашей машине.

– Какого диспетчера? И сколько ты ему заплатишь? Мы получим по миллиону, а он сто тысяч? Не пройдет и недели, как он нас заложит. Или начнет шантажировать.

– Мы что-нибудь придумаем, – настаивал Джо.

– Основная проблема не в том, как войти, – продолжал Том. – Главное заключается в том, каким образом нам вынести облигации, где мы их спрячем и как обменяем на наличные.

Но Джо стоял на своем.

– Сначала все-таки нужно попасть в сейф.

– Мы туда попадем, – сказал Том, и тут его осенило. – Черт побери! – воскликнул он.

– Что с тобой? – удивленно спросил Джо.

– Когда будет парад? Помнишь, ты говорил мне о параде в честь астронавтов?

Джо нахмурился.

– Кажется, на следующей неделе. Да, в среду, семнадцатого. А что?

– Вот тогда и свершится это Великое ограбление!

– Во время парада?

Том возбужденно ерзал по сиденью.

– Джо, я гений!

– Неужели? – в голосе Джо слышался скептицизм.

– Послушай меня. Ты помнишь, что мы собираемся там взять?

– Допустим… – подозрительно сказал Джо.

– Просто скажи, что мы собираемся там взять?

– Облигации на предъявителя, – пожав плечами, ответил Джо. – Как и просил этот тип.

– Деньги, – поправил его Том.

– О’кей, о’кей, – кивнул Джо. – Деньги.

– Но не наличные, – продолжал Том. – Понимаешь? Мы должны получить нечто, что потом превратится в хрустящие купюры.

– Еще минута, и я остановлю машину, чтобы стукнуть тебя по лбу.

– Слушай, Джо. Главное в том, что деньги – это не только долларовые бумажки. Они бывают разные. Чековые книжки. Кредитные карточки. Ценные документы.

– Объясни, ради Бога, к чему ты клонишь.

– Деньгами является то, что человек принимает за деньги. Вигано, например, думает, что деньги – это облигации на предъявителя.

– Он совершенно прав.

– Разумеется, он прав. И именно это избавит нас от всех проблем.

– Как это?

– Абсолютно ото всех. Теперь мне все ясно, как попасть в хранилище, как выйти оттуда и где спрятать то, что мы оттуда вынесем.

– Это же прекрасно, – лицо Джо расплылось в широкой улыбке.

– Еще бы, – хмыкнул Том. Его пальцы выстукивали на щитке победный марш. – Поэтому мы провернем наше дело в день парада.

ДЖО

Я остановил машину у пуэрториканской бакалеи на 86-й улице и взглянул на Лу, моего нового напарника, временно заменившего Пауля.

– Почему бы тебе не купить нам «кока-колы»?

– Отличная мысль, – кивнул тот.

Я выбрал пуэрториканский магазин, потому что покупка двух бутылок «колы» занимала там куда больше времени, чем в любом другом. Маленькие пуэрториканские лавочки всегда полны мужчинами и женщинами, во всю глотку тараторящими по-испански. И чтобы купить что-либо, надо по меньшей мере минуту кричать громче других. А прежде – еще добраться до прилавка. Так что я мог не спешить.

Как только машина остановилась у тротуара, я выключил мотор, а когда Лу скрылся за дверью, вылез из кабины, открыл капот и снял бегунок с распределителя зажигания. Затем закрыл капот и вновь сел за руль.

Вернулся Лу с двумя бутылками «кока-колы».

– Сколько же они говорят, – сказал он, вытирая со лба пот и протягивая мне одну из бутылок. – Сегодня слишком жарко для преступлений. Тихий спокойный день.

Я повернул ключ зажигания, но, как и следовало ожидать, во внутренностях машины ничего не заурчало.

Лу обреченно взглянул на ключ.

– Опять?

Наша машина ломалась уже третий раз. После второго я понял, как избавиться от Лу в день парада.

Я подергал проводки, вновь повернул ключ. Мотор молчал.

– Я говорил им, что они ничего не исправили.

– Черт бы их побрал! – выругался Лу.

– Сообщи в участок, – сказал я.

Пока Лу связывался с диспетчером, я потягивал «кока-колу».

– Они высылают тягач. – Лу выключил передатчик и допил свою бутылку.

– Послушай, – заметил я, – нет смысла болтаться тут вдвоем. Иди-ка ты в участок и распишись за нас обоих.

– Но я не могу оставить тебя здесь.

– Ничего страшного. Я все равно никуда не тороплюсь.

Для вида он поупирался, но в конце концов мне удалось его уговорить.

– Ну… о’кей, – он вылез из кабины и наклонился к окну. – Спасибо, Джо.

– В следующий раз сидеть будешь ты.

Он засмеялся.

– Можешь не сомневаться.

Тягач приехал через полчаса.

– В чем дело? – спросил водитель.

– Она не заводится.

Он оглядел машину.

– Интересно, почему?

– Кто ее знает? – Я пожал плечами. – Может, из-за жары. Давай-ка отвезем ее в гараж.

Машину подцепили к тягачу, я остался за рулем, и мы поехали в гараж полицейского управления в Вест-Сайде.

Тягач остановился перед гаражом. Вскоре оттуда появился механик, держа в руке незаполненный бланк.

– Что случилось? – осведомился он.

– Она не заводится, – ответил я.

– Попробуй еще раз.

Я повернул ключ. Раздался лишь легкий щелчок.

– Сегодня мы ничего не сможем сделать, – сказал механик.

– Мне-то что? – ответил я. – Моя смена кончилась две минуты назад.

Механик вздохнул и достал карандаш.

– Фамилия?

– Патрульный Джозеф Лумис, пятнадцатый участок.

Он начал заполнять бланк. Потом протянул его мне, и я расписался в графе: «Роспись».

– Поставь ее где-нибудь здесь, – сказал механик водителю тягача и скрылся в гараже.

Когда машина встала у тротуара, мои часы показывали десять минут первого.

– Подбросить тебя до участка? – спросил водитель тягача.

– Нет, я пройдусь пешком.

– Ну как хочешь.

В моем распоряжении было десять минут. Я неторопливо прошелся вдоль Восемнадцатой авеню. Только полицейская форма давала возможность болтаться по улицам, не привлекая внимания. Работа полицейского как раз в этом и заключалась. Я не переставал удивляться, что настоящие преступники не додумались воспользоваться столь надежным прикрытием.

Десять минут спустя я вновь вернулся к машине, поставил бегунок на место, селза руль и поехал на встречу с Томом.

ТОМ

Разница между самим преступлением и его подготовкой примерно такая же, как между ураганом и его фотографией из космоса. Мы с Джо потратили массу времени, рассчитывая каждый шаг, но все это нисколько не волновало меня. И вот совершенно внезапно мы оказались во власти урагана.

В день парада Джо работал, а я нет. Поэтому все утро я слонялся по дому, от волнения не находя себе места. Джо сказал Грейс, что у него двойная смена, Мэри знала, что моя начинается в полдень, так что наши жены ничего не подозревали. Чтобы как-то убить время, я съездил на мойку, помыл машину, полчаса покружил по соседним улицам, прибрался в гараже и даже пошел погулять, чего никогда не делал раньше.

Когда же подошло время отъезда, я так нервничал, что никак не мог собраться, постоянно что-то забывал, даже форму, которую положил в рюкзак, и вновь возвращался в дом.

Я уже жалел, что мы не сказали Грей и Мэри о наших планах, так как они отговорили бы нас. Тогда мне не пришлось бы сейчас ехать в Нью-Йорк с рюкзаком, небрежно брошенным на заднее сиденье.

На Манхэттен я приехал раньше назначенного времени, остановил «шевроле» на Десятой авеню около мужского туалета, заперся в кабинке и вышел оттуда в полной полицейской форме.

Вернувшись к машине, я открыл багажник и положил в него рюкзак с гражданской одеждой, неподалеку от брезентового мешочка с номерными знаками, который лежал в багажнике уже неделю.

Затем поехал в сторону причалов Нью-Йоркского порта. За последние десять лет причалы Нью-Йорка пришли в упадок, так как суда разгружались теперь в Джерси, поэтому мы без труда нашли место, где нам никто бы не помешал. Некоторые транспортные компании парковали там пустые трейлеры, которые стеной отгораживали нас от случайного автомобиля, проносящегося по Двенадцатой авеню.

Приступив к реальному осуществлению операции, я с каждой минутой нервничал все меньше и меньше. Мне уже казалось, что вот-вот появится Эд Дантино, и мы поедем по очередному вызову.

Был жаркий день, слишком жаркий, чтобы сидеть в кабине. Я вылез из машины, запер ее и стал ждать Джо.

Глава 10

Шум парада они услышали прежде, чем увидели шествие: гвалт толпы, марши, гром барабанов. В особенности барабаны. Их дробь была слышна за много кварталов.

Оба волновались, но молча делали вид, что спокойны и сосредоточенны. Так оно и было, когда они встретились у причала. Первая часть плана прошла удачно: Джо пригнал патрульную машину, Том переоделся в форму и нашел место, где поставить на время «шевроле». Встретившись, они сменили номера и регистрационные цифры на бортах полицейского автомобиля и прониклись гордостью от собственной сообразительности. Их постепенно охватило ощущение удачи и полного спокойствия.

Но куда все девалось, стоило им попасть в узкие улочки района банков! В голову полезли мысли о случайных встречах, странных совпадениях, внезапной аварии и прочих непредвиденных обстоятельствах, обо всем этом, что так или иначе могло расстроить «лучший в мире план». Они вновь заволновались, и барабанный бой отнюдь не способствовал успокоению.

Контора «Паркер, Тобин, Истпул и компани» размещалась в угловом здании, выходящем фасадом на улицу, по которой двигалось шествие. Арка следующего дома выводила на параллельную улицу. Туда они и направились. Джо остановил машину у пожарного гидранта перед аркой. Здесь оба вылезли и двинулись сквозь сводчатый туннель, невольно подстраивая шаг под ритм барабанов. На противоположном конце арки толпы народа восторженно глазели на проплывающие мимо знамена.

Вдруг Джо одолела икота, Том бросил на него удивленный взгляд. Джо поскреб ногтями живот.

– У меня очень чувствительный желудок, – сказал он.

– Не обращай внимания.

– Умелый ты советчик, – Джо криво усмехнулся.

Они ступили на тротуар. Страшный шум сразу обрушился на них. Это шагали оркестранты в красно-белых мундирах. Еще один оркестр уже проследовал мимо и виднелся теперь слева, на расстоянии в пол квартала. Третий был справа, он еще не успел приблизиться.

Между фасадами домов и плотной стеной, образованной спинами зевак, оставалась узкая полоска асфальта. Они сразу свернули и зашагали по этой свободной полосе. В окнах всех домов виднелись фигуры людей, наблюдавших за парадом. Никто не обращал внимания на двух полицейских.

Они завернули в угловое здание и, не перекинувшись ни единым словом, вошли в лифт. В кабине оба приклеили усы и нацепили очки в роговых оправах.

– Говорить будешь ты, ладно? – произнес Том. Джо огрызнулся:

– У тебя что, боязнь сцены?

– Просто мне недостает практики.

– Хорошо, – ответил Джо, пожав плечами.

Двери открылись, и они шагнули в холл. У конторки никого не было – все наблюдали за парадом. Дежурил только один охранник. Опершись о конторку, он пялил глаза на телеэкраны. Судя по выражению его лица, охранник с куда большей охотой подошел бы сейчас к окну и полюбовался уличным шествием.

Завидев полицейских в мундирах, страж расслабился и оторвал локти от конторки.

– Чем могу служить? – спросил он.

– К нам поступила жалоба, – сказал Джо. – С северо-восточной стороны вашего здания из окон выбрасывают тяжелые предметы.

– С нашего здания?

– Это надо выяснить.

Страж покосился на экраны.

– Я сейчас свяжусь с мистером Истпулом.

Он повернулся к ним спиной и забубнил что-то в. телефонную трубку. В его приглушенном голосе сквозили нотки подобострастия. Разговор был недолгим.

– Сейчас он выйдет, – сообщил страж, повернувшись к Тому и Джо. – Без сопровождающего я не могу вас пропустить.

– Даже нас? – с хорошо разыгранным удивлением воскликнул Том.

– Инструкция, – развел руками охранник. – Не обижайтесь…

На одном из экранов появилось изображение человека лет пятидесяти пяти, чуть обрюзгшего, с густой шевелюрой и мясистым лицом. Одет он был в дорогой, прекрасного пс(кроя костюм и белую сорочку с узким темным галстуком. По крупным шагам и повадке было видно, что человек он упрямый и своевольный. Из-за таких и увольняют официантов в ресторанах.

– Вот он уже идет, – сказал страж. – Мистер Истпул – один из партнеров фирмы. Он вас примет.

Чтобы окончательно развеять подозрительность охранника, Том произнес:

– Похоже, работы сегодня немного…

– Это из-за парада. Могли бы вообще закрыть лавочку в такой день, – ответил тот, улыбнувшись.

Джо внезапно пришла охота пошутить.

– Отличный денек для грабежа, – сказал он.

Охранник покачал головой.

– При такой толпе на улице никто не успеет смыться.

– Вообще-то верно, – задумчиво согласился Джо.

– Самое крупное ограбление века случилось тут, в соседнем доме, – разговорился охранник. – Какой-то парень вошел в подвал и унес облигации на тридцать миллионов.

Джо и Том переглянулись.

– Его поймали? – спросил Джо.

– Да ну, куда там!

В этот миг из двери справа вышел Истпул. Он был раздражен и настроен агрессивно. Торопясь поскорей выпроводить из конторы полицейских, он быстро подошел к ним.

– В чем дело?

Джо напустил на себя важный, официальный и немного глуповатый вид.

– Это вы Истпул? – спросил он.

– Да, я Рэймонд Истпул, – нетерпеливо взмахнув рукой, ответил тот. – Что вам угодно?

– Только что по телефону, – неторопливо начал Джо, – нам сообщили, что из ваших окон на тротуар выбрасывают разные предметы.

– Из окон нац!ей конторы? – недоверчиво переспросил Истпул.

Джо кивнул.

– Так нам сообщили. Мы должны проверить все окна на северо-восточной стороне здания.

– Хорошо. Я сам провожу вас. Пошли.

Он повернулся на каблуках и вышел из холла. Джо и Том двинулись следом.

Они миновали длинный коридор и несколько служебных помещений, набитых письменными столами и шкафами с папками. За столами никого не было, весь персонал толпился у окон вдоль стены. Заслышав барабанный бой, Том и Джо почувствовали отпустившее было их волнение. Еще не поздно отступить. Вернуть на место патрульную машину и разойтись по домам. Еще не поздно…

По пути они дважды замечали в верхних углах комнат телекамеры. Подобно вентиляторам, те медленно поворачивались из стороны в сторону. К счастью для Тома и Джо, замкнутая сеть телесвязи с другими этажами в конторе отсутствовала.

Они вышли в короткий пустой коридор, и тут Джо принял решение, которое окончательно и бесповоротно перенесло их за роковую черту, превратив из потенциальных преступников в действительных.

– Стоп! – сказал Джо и, взяв Истпула за локоть, остановил его.

– В чем дело? – по-детски обидчиво спросил тот.

– Идите в ваш кабинет.

– Зачем?

– Не заставляйте меня применить оружие, – тихо сказал Том с другой стороны. Он говорил почти ласково, стараясь не напугать Истпула до такой степени, когда человек перестает вообще что-либо соображать.

– Да что все это значит?!

– Это значит, что мы грабим вашу контору, – ответил Том. – А вы как думали?

– Но… – Истпул указал на их полицейские мундиры. – Вы же…

– Не обращайте внимания, – сказал Джо с той же интонацией, что недавно Том, и слегка подтолкнул Истпула. – Пошли. В ваш кабинет.

– Неужели вы думаете, что это сойдет вам с рук? – проговорил Истпул, мало-помалу преодолевая растерянность. Джо толкнул финансиста так, что тот врезался в стену коридора.

– Шевелись! Когда я волнуюсь, то и зашибить могу. А сейчас, будь уверен, я не на шутку взволнован.

Истпул бледнел на глазах. Рот его задергался. Казалось, он на грани истерики. Том быстро втиснулся между ним и Джо.

– Успокойтесь, мистер Истпул. Пойдемте. Ваши фонды застрахованы, а иметь дело с людьми вроде нас вы по долгу службы не обязаны. Будьте же благоразумны. Сделайте все, что нам нужно, и мы уйдем.

Истпул кивнул, прежде чем Том умолк.

– Хорошо. Я сделаю… Но будьте уверены – после я добьюсь, чтобы суд вкрутил вам на всю катушку!

– Давай, давай! – подбодрил его Джо.

– Все в порядке. Мистер Истпул не будет делать глупостей, – сказал Том. – Ведь правда, мистер Истпул?

– Чего вы хотите? – угрюмо спросил банкир.

– Пройти в ваш кабинет. Ведите нас.

– И не вздумайте мудрить, – добавил Джо.

В приемной никого не было, и они прошли прямо в кабинет, который представлял собой нечто среднее между огромной гостиной и официальным банковским залом. В двух стенах были прорезаны окна, в углу стоял письменный стол красного дерева с чернильницами из оникса и двумя телефонными аппаратами. На полированной поверхности белело несколько листков, сложенных аккуратной стопкой. Пара стульев в сине-белых полосатых чехлах, возле другой стены – большой старинный банкетный стол. В отделенном загородкой углу – обеденный столик из стекла и никеля и бар с фонариками на каждой полке. Синяя софа с восьмиугольным столиком для кофе, два кресла. Тяжелые пепельницы, несколько дорогих картин на стенах. Шесть телеэкранов. На них Том и Джо взглянули сразу, едва переступив порог. Ничего необычного камеры не зафиксировали. Пока все шло нормально. В холле теперь не было охранников.

Секретарша Истпула, высокая холодная красавица в вязаном платье из некрашеной пряжи, оторвалась от окна и направилась к своему начальнику.

– Мистер Ист…

– Эти двое, – прервал ее Истпул, махнув рукой в сторону полицейских, но Том быстро перебил его, шагнув вперед:

– Все в порядке, мисс, не надо волноваться…

Секретарша скользнула взглядом по лицам вошедших и встревожилась.

– Эти люди не полицейские, – с горечью произнес Истпул.

– Мы отчаянный народ, – попытался пошутить Том; девушку следовало немедленно ободрить. – Проводим крупное ограбление.

– У вас возьмут интервью для телевидения, – грубо добавил Джо. – Как у стюардессы.

В ее глазах мелькнул испуг.

– Мистер Истпул, что тут происходит?..

– Я же вам объяснил, – сказал Том. – Лично вы в полной безопасности. Мистер Истпул, садитесь за стол.

Джо указал на телеэкраны, на которых виднелись охранники.

– Имейте в виду: если кто-то из них вдруг заволнуется, вам конец, – предупредил он.

– Нечего угрожать мне! – ответил Истпул. – У нас есть возможность организовать арест в любой момент.

– Кто может запретить вам так думать, – кивнул Том.

– Мы с вами будем ждать здесь, – заявил Джо Истпу-лу. – Мой напарник и ваша подруга пойдут в хранилище.

Секретарша замотала головой.

– Но я не могу, – еле слышно проговорила она. – Я в обморок упаду.

– Не упадете, – успокоил ее Том. – Вы справитесь. Только ни о чем не тревожьтесь.

– Вы же всего-навсего выполняете распоряжение начальника, – добавил Джо и многозначительно взглянул на Истпула.

– Да, – обреченно подтвердил тот. – Придется сделать все, что они хотят, мисс Эмерсон. Зато потом полиция займется ими по-настоящему.

Она бросила на Истпула последний умоляющий взгляд, но банкир так и не поднял глаз. Мисс Эмерсон покорно пошла к двери, Том двинулся следом.

ТОМ

Теперь я был один, без Джо. Секретарша Истпула вела меня через комнаты, полные народу. Она могла неожиданно закричать, запаниковать, действительно упасть в обморок. Что тогда? А если ее страх – лишь игра? Если на самом деле она просто ждет удобной минуты, чтобы поднять тревогу? Вдруг она в какой-то момент упрется? Или произойдет одна из тысячи непредвиденных случайностей? Я понятия не имел, как быть, откажись она подчиниться, и не знал, каким образом вернее всего самому заставить ее действовать. Она здесь во плоти, идет рядом со мной, и это приводит меня в ужас. Я не знал, допустимо ли показать ей свое волнение. Что, если она, как это порой случается с женщинами, вдруг просто закапризничает? Или выкинет вовсе уж ни с чем не сообразное коленце? Или попытается перехитрить меня? Тревожные мысли вихрем клубились в моей голове.

Наконец я решился заговорить, чтобы как-то разрядить возникшую между нами напряженность. Деловито и немного резко я сказал:

– Вы войдете в хранилище одна. Нам нужны облигации на предъявителя. Вы представляете себе, что это такое?

Она кивнула не оборачиваясь.

– Прекрасно. Достоинством они должны быть не меньше двадцати и не больше ста тысяч долларов. Общая сумма – десять миллионов.

Тут ее натурально качнуло, но она сразу же овладела собой и кивнула опять.

– Вы будете умницей и сделаете все, как надо. Напоминаю, мой сообщник остался с вашим начальником, он видит хранилище на телеэкране. Видит он и тамбур, где дежурит охранник. Если вы попытаетесь заговорить с дежурным или совершить какую-нибудь глупость в самом хранилище, он это заметит.

– Я постараюсь не делать глупостей, – ответила девушка. В голосе ее звучал ужас. Она была готова немедленно расплакаться.

– Я знаю, просто хотел напомнить, только и всего. Не волнуйтесь так!

Мы прошли через большой зал, где все работники стояли у окон спиной к нам, и очутились в пустом коридоре.

– Вот и хорошо, – сказал я ей. – Вам-то что беспокоиться! Это всего лишь облигации, да и то не ваши кровные. Стоит ли так переживать?

Я развел руками и улыбнулся. Она по-прежнему старалась не смотреть в мою сторону. Мы прошли уже весь коридор, и мисс Эмерсон указала на закрытую дверь впереди.

– Вот тамбур.

– Жду вас здесь, – сказал я. – Повторите, что мне нужно.

Она вновь кивнула, резко и судорожно:

– Облигации на предъявителя. Достоинством не меньше двадцати и не больше ста тысяч.

– На общую сумму?

– Десять миллионов долларов.

– Правильно. И помните: мой напарник следит за вами.

Она открыла дверь и вошла, а я привалился к стене и стал ждать.

ДЖО

Следить за Истпулом и экранами одновременно удобнее всего было из-за стола. Усадив банкира, я встал за его спиной и прислонился к стене между окнами. Таким образом мне было видно все, что происходит в комнате и на улице. На среднем экране виднелось хранилище, а на левом – тамбур. Хранилище напоминало огромный стенной шкаф. Дверь я не видел, стало быть, камера висела прямо над ней. Три стены занимали ряды ящиков, каждый размером с почтовый конверт. Площадь свободной части пола составляла футов шесть, не больше. Тамбур тоже был невелик. За столом на обычном стуле без подлокотников сидел охранник и читал «Дейли ньюс». На столе не было ничего, кроме телефона, листка регистрации посетителей и шариковой ручки. Тем убранство и исчерпывалось. Вход в тамбур тоже находился под камерой. Дверь в хранилище была открыта.