Текст книги "Запретный огонь"

Автор книги: Дон Мактавиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5

День у Кинга начался с тревожного письма из Адмиралтейства, которое принесли до завтрака. Проглотив лишь полчашки кофе, он отправился туда, потом заехал в Центральный уголовный суд, а затем – в Маршалси, хотя раньше думал, что ему не представится случая снова посетить тюрьму. Вручив Тобиасу бумаги, он принялся шагать перед дверью конторы, теребя перчатки, как всегда делал в волнении. Когда появился тюремщик, таща за собой Агнес Гарвуд, Кинг сдернул перчатки и зажал их в побелевшем кулаке.

– С ней что-то случилось?! – завидев его, вскрикнула Агнес.

– Нет-нет, успокойтесь, миссис Гарвуд. С леди Ларк все в порядке, – уверил он.

– Прошу прощения, милорд, но почему тогда она прислала вас? – недоверчиво спросила Агнес.

– Она не знает, что я здесь, – ответил Кинг. – Где тут можно поговорить наедине?

– Здесь? – изумилась она. – Вряд ли, милорд.

– Мы на минутку, – бросил Кинг Тобиасу, провожая Агнес в контору.

– Эй! Вы соображаете, что делаете? – возмутился тюремщик, шагнув за ними. – Как вы смеете сюда вламываться?! У нас есть правила.

– Я только что изменил их. – Кинг тряхнул Тобиаса, схватив за лацканы мятого сюртука. – Это только начало. Советую вам собрать вещи. Скоро прибудет замена. – Он оттолкнул тюремщика, и тот, пятясь, выскочил во двор. – Я же сказал, нам нужно поговорить.

Кинг захлопнул дверь перед носом Тобиаса и повернулся к разинувшей рот Агнес.

– Простите, но у меня мало времени, – сказал он. – Леди Ларк согласилась стать компаньонкой моей матери, вдовствующей графини Грейшир. Мы вскоре уезжаем в Корнуолл. Леди Ларк нужна горничная. Я понимаю, что вы модистка, имели собственное дело и роль горничной ниже того, к чему вы привыкли. Но я уверен, что леди Ларк будет искренне рада вашему обществу. Судя по тому, что она мне рассказала, я могу доверить ее вам, чего, к сожалению, не могу сказать о своих слугах. Вы не возражаете? Вы не будете ни в чем нуждаться. Грейшир-Мэнор прекрасное место, и я назначу вам щедрое жалованье.

– В-вы хотите, чтобы я… Но я должна больше ста фунтов!

– Я уже заплатил ваш долг. Я только что приехал из Центрального уголовного суда. Примете вы мое предложение или нет, вы свободны. Но я надеюсь, что вы согласитесь.

– Эт-то сон! – выдохнула Агнес.

– Едва ли. Леди Ларк тоскует без вас, миссис Гарвуд. Она сказала, что вы проявили к ней доброту. Я пытаюсь сделать то же самое, но она все еще не доверяет мне, и это вполне понятно, учитывая ее недавний опыт. Надеюсь, со временем это пройдет, а пока ваше присутствие в доме было бы выгодно для всех нас. Что скажете?

– В-вы хотите сказать… – лепетала Агнес, – я могу собрать вещи и идти с вами прямо сейчас?

– Да, прямо сейчас, – повторил Кинг, пряча улыбку. – Моя карета ждет.

– Я мигом! – Агнес метнулась к двери, но резко повернулась на пороге, так что взметнулась залатанная юбка. – Вы будете здесь, когда я вернусь?

– Не волнуйтесь, я не уйду.

– Я… я не знаю, как благодарить вас, милорд, – всхлипнула она, кланяясь. – Мне все кажется, что это сон. Вы никогда не пожалеете, никогда!

– Надеюсь, – пробормотал Кинг, когда Агнес исчезла в переполненном внутреннем дворе.

Утро было замечательное, и обитатели Маршалси выбрались из своих камер. Когда сентябрь подойдет к концу, народу во дворе станет меньше. Скоро зачастят холодные туманы. Потом пойдет снег. Чертовски неприятно. По крайней мере, с этим ему в Корнуолле бороться не придется. Снег там выпадал редко, приблизительно раз в двадцать дет.

Мать будет довольна, что он спас не одну, а двух несчастных обитательниц Маршалси, но поладят ли они? Этого он сказать не мог. Отмахнувшись от этих мыслей, Кинг вышел из конторы. Нужно уладить здесь еще одно дело, и, думая только об этом, он отправился на поиски Эндрю Уэстерфилда.

Кинг нашел его почти на том же месте, где видел в прошлый раз. Уэстерфилд бесцельно слонялся у двери. Шагнув к нему, Кинг трижды ударил его по лицу зажатыми в побелевшем кулаке перчатками, потом, схватив за галстук, в гневе рванул Эндрю к себе.

– Я вызываю вас, Уэстерфилд. – процедил он сквозь зубы. – Вы ответите за леди Ларк Эддингтон.

– Вы не можете вызвать меня здесь, Грейшир, – усмехнулся Уэстерфилд. – В Маршалси дуэли запрещены. Как и повсюду, если уж на то пошло.

– Вы не всегда будете здесь, – заметил Кинг. – Меня интересует необходимость поединка, а не его законность. Я никогда не позволю оскорблять леди, а уж тем более наносить ей раны. Держитесь от Корнуолла подальше, иначе встретитесь с моими секундантами, как только там появитесь. Молитесь, чтобы вас продержали тут до старости, потому что нет такого места в королевстве, где вы сможете спрятаться. Я вас из-под земли достану. – Втолкнув Уэстерфилда в дверь, подальше от любопытных глаз, Кинг размахнулся и ударил его прямо в лицо. Теряя сознание, тот растянулся на узкой лестнице, разбив нос и рот. – Поверьте мне, лучше вам на свободу не выходить! – прорычал он и, повернувшись, вышел во двор, где его ждала потрясенная Агнес.

Ларк и миссис Арчуэй только что закончили упаковывать вещи, когда раздался стук в дверь. Экономка пошла открывать. Ларк едва верила своим глазам, увидев на пороге Агнес Гарвуд и Грейшира.

– Агнес? – воскликнула она, бросившись к подруге. Женщины, всхлипывая, обнялись. Ларк краем глаза заметила прячущего улыбку графа. – Милорд! – выдохнула она, перехватив его пристальный взгляд.

– Не стану вам мешать, – поклонился Кинг, потом повернулся к миссис Арчуэй: – Проследите, чтобы миссис Гарвуд должным образом привели в порядок. Она будет горничной миледи. Как только мы доберемся до Грейшир-Мэнора, я обеспечу ее достойным гардеробом. Найдите ей что-нибудь подходящее для путешествия и проследите, чтобы лакеи погрузили эти вещи в карету с остальным багажом.

– Да, милорд, – ответила экономка. Кинг повернулся к обнимающимся подругам.

– Ленч через полчаса в маленькой столовой, – сказал он. – Перекусив, мы немедленно уедем. Миссис Гарвуд, сегодня вы можете присоединиться к нам, я не хочу тратить время впустую. Вы, разумеется, понимаете, что, как только мы окажемся в Грейшир-Мэноре…

– О да, милорд, – прервала Агнес. – Я все понимаю. Я знаю свое место.

– Милорд, не знаю, как смогу отблагодарить вас за это! – Ларк душили слезы. Она никогда не была плаксивой, но сейчас слезы градом катились по ее щекам.

– То, что я доставил вам удовольствие, уже само по себе благодарность, – отвечал Грейшир, снова поклонившись. – А теперь извините меня. Мне тоже надо подготовиться к поездке.

Граф тут же ушел, и не успела Ларк узнать подробности, как миссис Арчуэй заторопила Агнес в ванну. Ларк не видела подруги до ленча. Она уже начала побаиваться, что их встреча ей пригрезилась, когда Агнес в дорожном костюме из черного шелка вошла в комнату.

– Ох, Агнес, я так боялась, что это сон! – воскликнула Ларк, снова обнимая ее.

– Передать не могу, что пришло мне в голову, когда его сиятельство появился сегодня утром в Маршалси, – ответила Агнес. – Сначала я подумала, что с вами что-то случилось и он прибыл сообщить новости. А когда он предложил мне…

– Вы не возражаете? – перебила Ларк. – Это ниже вашего достоинства.

– Ниже? Я согласилась бы грабить мертвецов на кладбище, лишь бы выйти из тюрьмы. Он джентльмен, настоящий джентльмен! Граф заплатил мой долг! И предложил мне жалованье. Он еще и Тобиаса уволил. Вы же ничего не знаете!

– Что он сделал?!

– Да-да, вы правильно поняли, и это еще не все. Он вызвал Уэсти… по полу его размазал!

– Граф вызвал Уэстерфилда на дуэль? – не верила своим ушам Ларк.

– Да, из-за того, что тот напал на вас. Я подслушала, что Уэсти лучше никогда не возвращаться домой в Корнуолл, если он когда-либо выйдет из тюрьмы… что ему нигде не спрятаться.

– Не знаю, во что я нас обеих впутала, – с затуманившимися глазами сказала Ларк. – Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но в любом случае будет лучше, чем в том ужасном месте, из которого мы только что вырвались. Граф действительно кажется порядочным человеком. Видит Бог, со смерти отца я мало таких встречала. И все-таки….

– К чему думать о неприятностях? – сказала Агнес. – У нас и без того их было предостаточно.

– Вы, несомненно, правы, – пожав плечами, признала Ларк. – Я, вероятно, беспочвенно тревожусь. Но это не имеет значения. У нас нет выбора.

Верхом или в быстрой карете можно было доехать до Грейшир-Мэнора за два дня, но Кинг предпочел ехать три, по пути останавливаясь на отдых на почтовых станциях и в гостиницах. Он убеждал, себя, что не хочет утомлять дам и лошадей. Правду сказать, он не спешил встретиться с графиней. Хоть, на его взгляд, он выбрал подходящую компаньонку, кто знает, что подумает об этом его эксцентричная матушка. Возможно, он выкупил женщин из тюрьмы только для того, чтобы подыскать им подходящее место в другом доме. К тому же камнем на душе лежало поручение Адмиралтейства. Хотя Кинг знал, что оно вполне логично, он явно не спешил на побережье.

Из-за позднего выезда они остановились на ночь в гостинице севернее Уинчестера. Плата, как всегда в подобных местах, была невысокая, комнаты большие, чистые и удобные. Ларк и Агнес сразу после ужина отправились в свои комнаты. Выпив эля, Кинг тоже поднялся к себе. То, о чем нужно поговорить с Фритом, нельзя было обсуждать в общем зале.

Сбросив галстук и синий сюртук, Кинг, заложив руки за спину, шагал по восточному ковру, шока Фрит собирал разбросанные вещи. Даже пара кружек эля не помогла притупить остроту вопроса, Кинг едва сдерживался.

– Осторожнее, милорд! У нас утюга нет, – проворчал камердинер, когда светлый парчовый жилет, подброшенный мыском черного начищенного сапога, присоединился к груде валявшейся на полу одежды. – Нужно распаковать один из ваших чемоданов, – брюзжал Фрит, счищая с ткани приставшие шерстинки ковра. – Придется мне потрудиться над вашим сюртуком. Иначе вы будете похожи на чучело.

– Брось! – отрывисто сказал Кинг. – Приставшие нитки меня меньше всего волнуют, Я с этим покончил, Фрит, окончательно покончил, а они тянут меня назад, как окуня на крючке! Не удивлюсь, если они все знали и сделали это умышленно.

– О чем вы говорите, милорд?

– Им нужен «Корморант», черт побери. Мне дали лицензию на каперство.

– Вы ведь не хотите сказать…

– Именно это я и говорю! – рыкнул Кинг. – «Корморанту» дано разрешение захватывать вражеские суда в проливе и конфисковывать их грузы в казну. Торговля снова возродилась, и я оказываюсь перед необходимостью перейти дорогу всем нашим друзьям и соседям на побережье.

– Торговля всегда была жива, милорд. Вы владеете двумя третями судов на побережье, вам следовало ожидать такого поручения. Я говорил вам это, когда вы выкрутились в прошлый раз. Не надо вам было уходить из флота.

– Да, ну теперь ничего не поделаешь, дружище. Сейчас война сухопутная, и меня с почетом списали. Адмиралтейство не закрыло глаза… прости за каламбур, на мою… недееспособность.

– Вздор! Половина Корнуолла носит на глазу повязку. Ни один уважающий себя пират без нее не обошелся. Вы расплачиваетесь зато, что позволили им отправить вас в отставку. Поскольку вы не в армии, то не можете быть в курсе событий.

– Теперь это не важно. «Корморант» и «Хайнд» в море, а верховые офицеры береговой охраны должны положить конец торговле контрабандой на Корнуоллском побережье. Это смехотворно! Контрабандисты процветают там с семнадцатого столетия! Не понимаю, с чего в Адмиралтействе взяли, что я могу решить проблему?

– Они ведь не думают, что вы укомплектуете экипаж?

Кинг с негодованием посмотрел на камердинера.

– Именно этого они и ждут.

– О Господи, – вздохнул Фрит. – Ваш отец не хотел, чтобы вы пошли по его стопам, милорд, он был весьма непреклонен…

– Отцовское «наследство» оставляет мне небольшой выбор! – отрезал Кинг. – Я был здесь пятнадцать лет назад, когда лейтенант Гейбриел Брей проводил рейд на суше и на море. Он поймал четырех местных парней – все их знают, – я видел, как их уволокли за вооруженный разбой. Когда в следующем году «Хайнд» захватил «Лоттери», проклятого таможенника убили в драке. Я видел, как Тома Поттера казнили за это, я был там. Никто из команды не выдал, что «Лоттери» принадлежала отцу. Том унес тайну в могилу, иначе отец последовал бы за ним, это ясно как день. Все это происходило на твоих глазах, еще до того, как отец купил мне патент на военно-морскую службу.

Мне тогда едва исполнился двадцать один год. Я был совсем зеленый и горел желанием поучаствовать в войне. Давно это было, но я помню все, как будто это случилось вчера. А теперь я разрываюсь между долгом и честью. Все мужчины на побережье отрицали участие отца в контрабанде, некоторые жизнью пожертвовали. Как я могу предать их доверие? И как я могу отказаться от поручения Адмиралтейства, не навлекая позор на имя Кингстона и весь род?

– Да, трудная задача, милорд, но уверяю, что…

– Что занятый женитьбой, – перебил Кинг, – я сумел бы держаться подальше от этого. Но ведь отец этого не сделал, после того как я уехал? Он активно занимался торговлей, пока не умер, так?

– Да, милорд, – согласился камердинер, – но он не хотел такой жизни для вас. Он купил вам патент, чтобы уберечь вас от этого. Вы уже склонялись к этому пути, как говорится, «намочили ноги», если помните.

– Мать в курсе?

Кинг постарался игнорировать намек на свою причастность к пиратству во время бурной юности. Он этим не гордился, хотя должен был признать, что имел к этому влечение, и Адмиралтейство буквально только что выдало ему лицензию на каперство, позволив потворствовать своей склонности на пользу Короне. Это была соблазнительная перспектива.

– Насколько я знаю, графиня никогда этим не интересовалась, милорд, но нельзя сказать, что она находится в неведении относительно того, что происходит вокруг, – ответил камердинер, прерывая его мысли – Вы посвятите ее в новый поворот событий?

– Боже милостивый, я так далеко не загадываю, старина.

Фрит шумно прочистил горло.

– Подумайте об этом в дороге, милорд, – сказал он. – Нехорошо, если ее сиятельство узнает это из вторых рук Вы ведь знаете, как распространяются новости. Вы могли бы послать записку.

– Жаль, что я не уехал из Лондона прежде, чем они повязали меня, – пожаловался Кинг.

– Разве вы не могли отказаться, милорд? В конце концов, вас демобилизовали.

– Отказаться?! Фрит, никто не отказывается от предложения Адмиралтейства, не рискуя быть осужденным за измену.

– Вы преувеличиваете, милорд.

– Короне не отказывают, особенно теперь, учитывая шаткое положение правительства, с тех пор как безумие короля привело к регентству. В наши дни ждут всеобщей лояльности. Если бы я попробовал отказаться, то навлек бы на себя подозрение, а я не могу себе этого позволить.

– Я вам не завидую, милорд, – пробормотал камердинер. – Что вы станете делать? К тому же вы собрались жениться! С этим нельзя повременить?

– Нет. Брак – это ширма, которой я воспользуюсь, чтобы выйти сухим из воды. Моя женитьба вынудит мать перебраться в дом, составляющий вдовью долю наследства. Он достаточно далеко, чтобы держать ее в неведении относительно происходящего в Грейшир-Мэноре. Леди Энн не так умна, как мать. Тут никакой опасности нет. С другой стороны, мать…

– Значит, вы решили не говорить ее сиятельству, – вставил камердинер, отвечая на собственный вопрос.

– Я решил, Фрит, поиграть в игру, которую мне предложили. Все остальное – предположения.

Глава 6

Подходил к концу последний отрезок пути, а Ларк понимала своего странного благодетеля не больше, чем в тот день, когда он поднял ее из грязи во дворе Маршалси. Граф сидел напротив нее на роскошном бархатном сиденье и развлекал беседой, которая ничего не давала для понимания этого человека. Он часто спрашивал, удобно ли ей, и отвечал на банальные вопросы относительно корнуоллской погоды, которая интересовала Ларк, никогда не бывавшую на побережье. Грейшир рассказывал ей о шутках матушки-природы, когда все расцветало в иные сроки, чем в глубине страны, о непрекращающихся ветрах. Больше, всего очаровывали Ларк леденящие кровь рассказы о неистовых ураганах, терзающих побережье. Она вздрогнула от перспективы стать свидетельницей разгула стихии, который, как мрачно заметил граф, был неизбежен.

Агнес не участвовала в этих беседах. Она внимательно слушала и говорила только тогда, когда к ней обращались. Ларк поразилась, как быстро она освоилась с новой ролью, но по собственному опыту понимала, что после трех, лет в Маршалси эта женщина сделает все возможное, чтобы доказать свою состоятельность.

В сумерках они приближались к Айвибриджу. До Грейшир-Мэнора оставалось лишь несколько часов пути, когда разразился шторм. Не такой ужасный, о которых рассказывал граф, но достаточно сильный, с дикими порывами ветра, дождем и змеящимися молниями. Казалось, какое-то мифическое существо, разгневавшись, метало пылающие копья в их карету. Узкие дороги быстро залило водой, возможно, поэтому кучер Грейшира не заметил большую выбоину, и карета, накренившись, завязла правым передним колесом в грязи, От внезапной остановки Ларк, вскрикнув, полетела вперед, бесцеремонно столкнув Агнес, и оказалась в сильных руках графа. Фрит быстро помог Агнес, но граф не сразу отпустил Ларк. Его руки были сильными и теплыми, его быстрое движение уберегло ее от ран, хотя у него не было никакой причины держать ее так долго.

Ларк уткнулась лицом в его плечо. Его дорожное пальто было из отличного материала. От него исходил отчетливый, очень мужской аромат, в котором таинственным образом переплетались лайм, кожа… и табак Она не видела, чтобы граф курил, но шерстяная ткань не скрывала улики. В его теплом дыхании, щекотавшем ее щеку, чувствовался запах недавно выпитого вина. Ее сердце почти остановилось, когда их лица на миг соприкоснулись, потом граф отстранил ее и пристально посмотрел в глаза.

– Вы пострадали? – спросил он, все еще не отпуская ее.

– Н-нет… – запнулась Ларк, нащупывая сиденье. Он быстро поднял ее и усадил.

– Держитесь за ремень, – сказал граф. – Мне нужно посмотреть, что произошло. Фрит!.. – Он кивнул на дверцу.

Только тогда Ларк поняла, что карета опасно накренилась. Что-то невероятно пугающее произошло с ней. Пока Грейшир держал ее, она не замечала ничего, кроме его гипнотического аромата. Этот миг породил что-то скандальное, странная жаркая волна захлестнула самые потаенные уголки ее тела. От прикосновения его щеки с пробивающейся щетиной кровь бросилась Ларк в лицо. Склонность к быстрому румянцу была ее бедой, Ларк заливалась краской и в более невинных обстоятельствах и благодарила Бога, что в карете было темно. Ее щеки пылали.

Кучер, спрыгнув с козел, быстро справился с лошадьми. Громкое ржание и стук копыт правого коренника сливались с раскатами грома и криками мужчин. Фрит тем временем снимал сверху багаж.

– Вам придется выйти, – сказал граф, просунув голову в открытую дверцу кареты. Капли дождя падали с полей его касторовой шляпы и блестели на лице. – Нет-нет, – поспешно добавил он, когда Ларк послушно шевельнулась на сиденье. – Когда дождь утихнет. Я просто вас предупредил. Чтобы освободить колесо, нам нужно поднять карету, а это гораздо легче сделать, когда она пустая.

– Вы промокли, – заметила Ларк, окинув его взглядом.

Грейшир расхохотался. Его тело содрогалось от безудержного смеха. Какие у него белые и ровные зубы, как искрится глаз!

– Вы действительно промокли, – надулась она. – Не вижу в этом ничего смешного.

– Я десять лет прослужил во флоте его величества, миледи, – сквозь смех сказал граф. – Уверяю вас, мне доводилось помокнуть.

– Ох! – Щеки Ларк снова запылали, несмотря на холодный дождь. – Разве вы не можете подождать внутри? – спросила она.

Грейшир покачал головой, рассыпая вокруг капли дождя.

– Мы завязли в глубокой колее, которую к тому же тлило водой, – объяснил он. – Изнутри я не могу оценить повреждения. Да и нагрузку на лошадей увеличивать ни к чему.

– Если лошади вскоре не успокоятся, придется их выпрячь, милорд! – крикнул кучер. – Я их долго не удержу, иначе они губы порвут.

– Я не против помокнуть, – сказала Ларк, – и уверена, что миссис Гарвуд тоже не возражает. Лошади нам еще понадобятся. Так что помогите нам выбраться.

– Миссис Гарвуд? – Граф взглянул на побелевшую Агнес.

– К-конечно, милорд, – запнулась она.

– Что ж, вы сами этого хотели. По понятным причинам я не могу опустить подножку. Так что кладите руки мне на плечи и, пожалуйста, извините за фамильярность. Миссис Гарвуд, вы следующая.

Без лишних слов Грейшир обеими руками схватил Ларк за талию. Они были такие большие, что почти сошлись, а от их силы у нее перехватило дыхание. Наклонившись к нему, Ларк ухватилась за его крепкие плечи, восхищенная тем, что он поднял ее как перышко. Когда граф опустил ее на обочину, их тела соприкоснулись, У Ларк снова перехватило дыхание, когда она заметила, что Агнес граф держал на вытянутых руках, не допуская физического контакта.

– Встаньте в сторону, – скомандовал он. Упершись спиной в карету, он ухватился за колесо и крикнул кучеру: – Садись на козлы, Смайд, и, когда я скажу, погоняй лошадей!

– Позвольте мне помочь вам, милорд! – как молодой подскочил к нему Фрит. – Вы надорветесь.

– Нет! – крикнул граф, перекрывая раскат грома, сотрясший землю. – Лучше помоги Смайду справиться с правым коренником. Смайд, бросай сюртук! – Кучер подчинился, и Фрит на лету поймал сюртук. – Закрой им глаза кореннику, – приказал граф. – Молния пугает его. И держи крепко. Если он дернется, карета меня переедет.

– Осторожнее! – хором, вскрикнули Ларк и Агнес, когда, скрипнув зубами, граф встал на колени и изо всех сил уперся в карету.

Карета, заскрипев, немного приподнялась, но беспокойные лошади не дали довести дело до конца, и Грейшир, задыхаясь, снова опустил ее.

– Позвольте мне помочь, милорд! – крикнул Фрит. – Или разрешите выпрячь лошадей, пока вы себе спину не сломали.

– Когда я скажу, снимай с коренника тряпку и отпускай! – ответил граф.

Лил проливной дождь. Ларк и Агнес вцепились друг в друга, когда граф снова подставил спину под карету. Он уже по икры увяз в грязи. Карета медленно выравнивалась, Грейшир постепенно освобождал колесо, потом навалился на него, крякнув, поднял и отскочил.

– Давай, Фрит, – крикнул он. – Гони, Смайд, иначе заднее колесо завязнет!

Кучер повиновался, лошади потащили карету вперед, забрызгав и без того промокших Ларк и Агнес. Когда карета проехала мимо, граф отступил и, потеряв равновесие, навзничь упал в грязь.

Ларк обеими руками зажала рот, заглушая изумленный крик и смех, пока барахтающийся граф сыпал проклятиями. Когда он ухватился за протянутую руку Фрита, у него был такой вид, что Ларк мудро предпочла сделать вид, будто ничего не произошло.

– О, милорд, ваше новое дорожное пальто! – причитал камердинер, поднимая Грейшира на ноги. Фриг принялся стряхивать грязь, но скоро понял тщетность затеи и поднял касторовую шляпу графа. – По крайней мере ее можно спасти, хотя потребуется ее хорошенько отпарить и придать форму, а у меня на это умения не хватит. Когда приедем, придется отдать ее шляпнику.

– Нашел о чем волноваться! – прорычал граф… Было ясно, что нелепое кувыркание в грязи на глазах у дам, мягко говоря, его смутило. – Эта чертова штуковина способна ехать? – взглянул он на карету.

– Думаю, да, милорд, – ответил камердинер. – Похоже, мы пару спиц потеряли, и пружина погнулась, но, кажется, держится.

– Что скажешь, Смайд? – спросил граф, шагнув к карете. – Мы почти рядом. Сможешь довезти карету до места?

– Груженую? Нет, милорд, – сказал кучер. Сняв картуз, он почесал голову. – Если только срезать путь через пустошь. Хотите рискнуть? Дорога хоть и ухабистая, но получше этой. Место там высокое, столько воды не будет, но вы знаете пустошь, милорд. В ночное время ее не назовешь самым спокойным местом в королевстве.

– Ну, это меня не пугает. – Грейшир посмотрел на небо, и Ларк проследила за его взглядом. Буря утихала. Еще не было видно ни луны, ни мерцания звезд, но гроза гремела уже в отдалении. – Шторм прошел, – заметил он. – Во всяком случае, этот. Фрит, полезай наверх, – скомандовал граф и, вытащив из мокрого пальто пистолет, вручил его камердинеру. – Если понадобится, не раздумывая пускай вход оружие, – тихо сказал он, но подошедшая Ларк услышала это, и холод пробрал ее до костей. – Тебе не нужно рассказывать, что тихие дороги Дартмура полны разбойников.

– И призраков, – вставил кучер, укладывая последний чемодан.

Граф, сняв грязное пальто, вручил его Фриту.

– Возьми его с собой наверх, – сказал он. – Не хочу сильно пачкать карету. И смотри там внимательнее.

– Как прикажете, милорд, – ответил камердинер.

– Как требует необходимость, – поправил граф.

Поклонившись, Грейшир как ни в чем не бывало подсадил в карету сначала Ларк, а затем Агнес.

Ларк поправила свою шляпку. Мокрые, забрызганные грязью локоны, выбившись из прически, прилипли к щекам и шее. Разгладив юбку дорожного платья. Ларк одернула душивший ее серый бархатный жакетик-спенсер. У нее стучали зубы. Она промокла от макушки до ног, в сафьяновых туфлях хлюпала вода. Заметив эго, граф снял сюртук и накинул ей на плечи. Это произошло так быстро, что застало ее врасплох. У Ларк перехватило дыхание, когда его руки задержались, расправляя сюртук.

– Вы все равно весьма привлекательны, – заметил Грейшир с улыбкой, от которой ее одновременно бросило в жар и в холод. – Как при первой встрече, насколько я помню. – Он рассмеялся.

– Не понимаю, что здесь смешного, милорд?! – вспыхнула Ларк. – Поделитесь шуткой, и мы посмеемся вместе.

– Простите меня, – сквозь смех проговорил граф. – Просто я представил реакцию матери, когда мы приедем. Боюсь, что вы не оцените шутку, поскольку не знаете мою матушку. Попытка произвести на нее благоприятное впечатление под угрозой. – Он весело посмотрел на Агнес. – Миссис Гарвуд, осмелюсь заметить, из нас троих лишь вы выглядите вполне прилично, но миледи и я сам… – Он снова разразился смехом. – Мы похожи на двух болотных крыс, выбравшихся из грязных нор.

– Ох! – вздохнула Агнес.

– Я не стану встречаться с ней… в таком виде, – задохнулась Ларк.

– Я хотел ехать короткой дорогой, – сказал граф. – У меня неотложные дела на побережье, я и так слишком долго задержался. Поблизости нет приличных гостиниц. Если хотите, мы можем отправиться в Плимут и там привести себя в порядок, но, поверьте, в поместье вам будет намного удобнее. Я послал туда записку. Нас ждут, ваши комнаты готовы. Уверяю, что они намного превосходят все, что может предложить Плимут.

– Я… я не хочу, чтобы вы меняли свои планы, – без энтузиазма сказала Ларк. Похоже, он хочет, чтобы она произвела на его мать плохое впечатление, или вдоволь посмеяться над ней.

– Дело не в моих планах, – ответил граф. – Через пустошь до побережья всего два часа езды. Карета повреждена, и будет лучше, если мы доберемся домой кратчайшим путем.

Для кого лучше? Ларк не могла отделаться от этой мысли. Избегая его пристального взгляда, она пошевелила пальцами в мокрых туфлях. Послышался хлюпающий звук.

– Решено, едем в Плимут, – понял ее молчание Грейшир. Подняв трость, он нацелил ее в крышу кареты.

– Нет, не надо! – вскрикнула Ларк, быстро схватив его за руку.

Она сделала это без размышлений и тут же почувствовала, как его крепкое запястье напряглось под ее ледяными пальцами. Для нее же коснуться теплой мужской плоти было все равно что схватить электрического угря. На мгновение их взгляды встретились, и она отпустила его, будто его запястье жгло огнем.

– В этом н-нет необходимости, – запнулась она. – Правда.

Граф смотрел на нее, держа на весу трость, единственный его глаз горел огнем. Этот человек одним глазом видит больше, чем любой другой – двумя, Ларк была убеждена в этом. Она чувствовала, что Грейшир видит ее насквозь… Он может читать ее мысли? Боже милостивый!

– Вы уверены? – наконец сказал он. – У вас руки холодны как лед, миледи. Если вы замерзли…

– Все хорошо, милорд, – объявила она. – З-замечательно.

Его губы изогнулись в полуулыбке. Опустив трость с серебряным набалдашником, Грейшир вытащил из жилетного кармана льняной носовой платок. Не сводя с нее глаз, он послюнил его и взял Ларк за подбородок. Она инстинктивно отпрянула. Странные, незнакомые эмоции обуревали ее. Руки у нее, возможно, холодные, но внутри она вся горела.

– Разрешите? – Граф указал на собственное лицо, чтобы продемонстрировать свое намерение. Ларк немного успокоилась, когда он начал стирать пятнышки грязи с ее щек. – Это меньшее, что я могу сделать, – пробормотал он. – Не хочу, чтобы вы думали, будто я умышленно представлю вас грозной львице в самом худшем виде.

Он действительно читает ее мысли. Что еще он разглядел своим, всевидящим оком? Представив это, Ларк застонала в голое.

– Я сделал вам больно? – нахмурился Грейшир, – Эта ткань действительно грубовата.

– Нет-нет, – сказала она. – Просто она… жестче, чем я думала.

Граф продолжал импровизированное умывание дольше, чем Ларк считала приличным или необходимым. Прошло несколько минут, прежде чем он медленно провел пальцем по изгибу ее щеки, оценивая свою работу, затем наклонил ее голову для последнего осмотра. Его запах, оставшийся от прекрасного полотна, увлажненного языком, цеплялся за ее кожу.

Его глаз расширился в темноте кареты. Это все равно что всматриваться в бездонное море обсидиана. Не было глаз более черных, более таинственных. Заинтригованная Ларк решила понаблюдать за Грейширом при дневном свете. Разумеется, тайно – она, не хотела, чтобы граф подумал, будто она подсматривает или, что хуже, зашла так далеко, что разглядывает его.

Они, возможно, так и смотрели бы друг на друга, если бы тишину не разорвал пистолетный выстрел, а вслед за ним раздался пронзительный крик Агнес. Снаружи хрипло покрикивал Смайд, стараясь остановить лошадей. Тревожные команды перемежались криками Фрита, взывавшего к графу и ждущего инструкций.

Выругавшись себе под нос, Грейшир сунул носовой платок в жилетный карман и, откинувшись назад, чтобы его не увидели злоумышленники, посмотрел в окно.

– Что это? – выдохнула Ларк.

– Ничего страшного, – ответил граф. – Даю слово, что вы и миссис Гарвуд не пострадаете. Оставайтесь здесь, пока я вам не скажу, и точно следуйте моим инструкциям.

– Кошелек или жизнь! – рявкнул разбойник, натягивая поводья лошади рядом с каретой. – Выходите все!

Ларк застыла на месте по безмолвной команде графа. Агнес, тихо всхлипывая, сжала ее руку.

– Эй вы, наверху, бросайте оружие! Да поживее, мое терпение на исходе, – приказал разбойник.

Когда древнее короткоствольное ружье Смайда и пистолет Фрита стукнулись о землю, граф распахнул дверцу кареты и вышел на дорогу. Расправив плечи и подбоченясь, он в гневе воззрился на всадника. Разбойник был одет во все черное, лицо скрывали надвинутая на лоб шляпа и шелковая маска. В каждой руке он держал пистолет, от одного еще шел дымок. Ларк не могла отвести от него глаз.