Текст книги "Интуит. Арка 1. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Янтарный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

А потом Гнекхан начал речь. Обо всех правильных вещах, таких, как честь, гордость, отвага и готовность защитить свой дом и свою семью. Напомнил о необходимости всё время держаться вместе и выразил обеспокоенность таким внезапным и таким продуманным вторжением, которое не увенчалось успехом по чистой случайности. Упомянул Харгоса и поблагодарил его. Я со сжимающимся сердцем ждал, пока прозвучит моё имя, и вот…

– И наконец, Дэмиен, так же именующий себя Дамиашем. Воистину день, когда он постучался в двери нашего дома, стал для нас судьбоносным. Он предупредил это вторжение. Он убедил нас использовать все имеющиеся силы. Он в одиночку сдерживал целый корабль магов крови. Если бы не он – мы бы сейчас здесь не стояли, а на коленях, в цепях и ошейниках плыли на юго-запад и ожидали бы самой ужасной участи – участи раба, которому суждено окончить свои дни на жертвеннике.

Если бы на этом речь и окончилась, но нет… Орки верны себе до конца, они честны до конца и они обязательно скажут всё, что, по их мнению, должно быть сказано.

– К сожалению, Дэмиен во время этого боя пожертвовал гораздо большим, чем каждый, кто остался в живых. Он потерял свою вторую сущность, сущность таисиана, а так же, полностью лишился своих способностей к магии воды. Никто из защитников, кто остался в живых, не принёс большей жертвы! Мы, орки, никогда не этого забудем, и любой дом на Архипелаге Тигрового Глаза всегда будет для тебя открыт. Ты… хочешь что-то сказать?

– Гнекхан, это лишнее… – начал было Дхасс, но я поднял руку, прося его замолчать.

– Нет, Дхасс, я скажу… – хватит. Я прекрасно помню, как работают эмоции человека. Отрицание, гнев, печаль, равнодушие… вот только последним шагом будет не смирение. Не дождётесь.

Медленно я поднялся на трибуну и встал возле Гнекхана. Так же медленно поднял голову – все без исключения смотрели на меня. Но пламень жизни дракона волшебным образом подействовал и на моё сознание. Внутри ледяного айсберга отчаяния затеплилась крохотная искра того, что имеет свойство умирать последним. Надежда. Я собрался с духом и начал:

– Не буду многословен. Для меня огромной радостью является то, что я сумел оказать помощь в предотвращении катастрофы. Что большинство из вас вернётся домой и сможет рассказать своим детям историю об этой славной битве. Сражаться с вами и защищать вас для меня было огромной честью. Ну а что до моей потери, – я опустил голову, ощущая, как искра надежды начинает разгораться с новой силой, глубоко вздохнул, поднял взгляд и продолжил, – путешествия по этому миру научили меня одному: нет ничего невозможного. И в моих силах всё изменить. Я дышу – значит, я живу. И я не сдамся. Я не опущу рук и не буду оплакивать того, что было. Я буду искать способ вернуть утерянное, и я его обязательно найду! Поэтому я вместе со всеми отдаю последние почести тем, что погибли, защищая свой дом. Я знаю, что вы приготовили прощальный пир в их честь. Так давайте проведём его так, чтобы ушедшие еще долго помнили о доме, за который они положили свою жизнь!

Восторженный рёв послужил мне ответом. Кричали все без исключения: орки, моя команда, Сайраш, даже дракон в знак одобрения исторг в небо поток ярко-синего пламени. Я слез с помоста и попытался было пойти, но меня тут же схватили и понесли в известном направлении. Занятно. После школьного выпускного у меня бодуна не было несмотря на то, что мешал я тогда всё, что можно и нельзя. Интересно, как будет теперь? Там вроде градус понижать нельзя…

Глава 5.9

ГЛАВА 9. Внезапное расставание.

Вечеринка удалась. Хотя бы потому, что после второго стакана их местного самогона память не в состоянии была воспроизвести то, что происходило дальше. При этом утром голова порадовала меня отсутствием боли. Я был всё в той же комнате в доме Глеммы и Крэгга. На полу спал Сайраш, который, вероятно, и притащил меня сюда ночью. Я с любопытством на него посмотрел.

Несмотря на то, что мы уже довольно долгое время путешествовали вместе, мне ещё ни разу не довелось увидеть, как он спит. А спал он как профессиональный путешественник: тело было полностью расслаблено, дыхание очень тихое. Если стоять далеко – так такого дыхания и не услышишь вовсе. Тем не менее, тихое дыхание было прерывистым: очевидно, ему снился беспокойный сон. Сон мучил его всё сильнее: он даже начал дрожать во сне. А потом ящер зашептал:

– Нет… пожалуйста… только не бросай меня опять…

Я встал, аккуратно подошёл к нему, взял за запястье и легонько потряс. И в следующую секунду лежал на полу, взятый в довольно жёсткий захват за руку.

– Спокойно, спокойно, Сайраш, это же я, – охнув от боли, поспешно сказал я.

– Дэмиен? О, Святой Аорташ, прости меня, – ящер тут же отпустил меня, – тебе не очень больно?

– Нет, всё в порядке, – сказал я, поднимаясь и потирая запястье. Это было правдой – боли почти не было. Недаром Сайраш работал телохранителем, в обязанности которого часто входит функция спровадить нежелательных собеседников без нанесения им особого вреда, – а с тобой всё в порядке? Я подошёл разбудить тебя потому, что тебе снился кошмар. Ты даже бормотал во сне.

Таисиан, виновато смотревший на меня, отвернулся.

– Мне снилось, что мы снова вынуждены расстаться, – тихо сказал он, – это… это было очень больно.

Наступило неловкое молчание. Я оделся, подошёл к таисиану и сел рядом на пол, приобняв его за плечо.

– Но Сайраш, это всё равно произойдет, – осторожно начал я, – не пойми меня неправильно: ты мой первый настоящий друг в этом мире, и я никогда, слышишь, никогда тебя не забуду. Но моя главная линия судьбы сейчас – это войти в Храм Тысячи и Семи снов. Я, конечно, намерен пройти его, но нельзя совсем отбрасывать мысль, что мне… не дано выбраться оттуда живым. Вот если я погибну… что ты будешь делать?

– Я не знаю, Дэмиен. Я в этом мире никому не нужен, – тихо сказал он, – я не нужен своей семье – меня выгнали из дома в возрасте четырнадцати лет, и я должен был сам добывать себе пищу. Я служил в гарнизоне одного из городов, но верительную так и не получил. Мне повезло устроиться телохранителем к одному вельможе Порт-Охраса, и около трёх лет он был мной доволен, но потом его прислуга повесила на меня какие-то пропавшие деньги, и меня выгнали безо всяких разбирательств. Я никому в этом мире не нужен. Кроме тебя.

– Но… а как же гнездо? До того, как Сёстры его захватили… тебя же там приняли?

– Принять-то приняли, но… я там всё равно был чужой. Дело даже не в том, что мне не верили или за мной кто-то по пятам ходил… Просто Вожаку я не понравился. Мне банально не повезло. Сейчас-то, конечно, после того, как мы спасли их от Сестёр, и они в таком неоплатном долгу перед тобой, мне не откажут в убежище, если я попрошу, но… это не меняет дела. Те, с кем ты меня видел в Порт-Охрасе, особо ко мне не тяготели и почти наверняка уже и забыли о моём существовании. Да и команде твоей я даром не нужен, Дэмиен, ты не хуже меня это знаешь.

– Но Сайраш, ты говоришь жуткие вещи. Ведь есть Прозрачные топи, и они не ограничены деревней, где живет твоя с… твои мать и сёстры. Есть Мутные топи, есть Чернотопье. Так много вариантов. Почему же ты так уверен, что тебя нигде не примут? Ты что, проклятый?…

И осёкся после этих слов. А чего ты ожидал, болван? Если он рос без отца, если собственная мать выгнала его в четырнадцать лет – то о чём тут говорить? Кто его любил? Кто его мог научить верить в свои силы и добиваться своего? Да никто. Сам добудь себе еды. Сам найди себе ночлег. Сам найди себе заработок. Сам, сам, сам! Потому что ты никому не нужен. Потому что никто не откроет тебе двери. Потому… да потому что. Ты в своём мире рос в тепличных условиях, никогда не нуждался, всегда был сыт, одет и обут. И ты был любим своей семьёй, Демьян!!! Ведь ты так стремишься вернуться домой. Откуда тебе знать о том, что ребёнка просто нечем накормить. Не во что обуть. Не говоря уже о том, чтобы купить какую-то игрушку, а ведь малыш просит, и родителю этот отказ режет по живому ничуть не меньше, чем ребёнку. Твой дар всеведения ничего не стоит, если ты даже не можешь взглянуть на вещи с другой точки зрения. Научись, наконец, понимать…

– Я не знаю Дэмиен, – ответил Сайраш, пока я вёл яростный монолог с самим собой, – просто… мне постоянно кажется, что у меня ничего не получится… и я ничего не стою.

– Но это неправда. Если ты работал три года телохранителем – то это уже чего-то стоит. То, что другие относятся к тебе предвзято, не должно влиять на твоё мнение о себе, – аккуратно заговорил я, тщательно выбирая слова, – я уже не говорю о том, как ты помог всем нам и мне конкретно. Ты спас меня, когда я умирал от стыда. Ты сделал это, зная, что рискуешь своей жизнью – а, поверь, далеко не каждый готов принести себя в жертву ради другого. Ты поборол контроль Сестёр и смог помочь нам в решающий момент. И ты нашёл меня перед последним боем, когда мне была так важна любая поддержка. Ты очень многого стоишь, Сайраш. Ты уже сделал больше, чем половина жителей Авиала сделала за всю свою жизнь. И не позволяй другим заставить тебя сомневаться в себе.

– Ты правда так думаешь? – спросил Сайраш, поворачиваясь ко мне и глядя в глаза.

– Ты знаешь, что да, – ответил я. И, проклятье, просто взял и обнял таисиана, даруя ему поддержку и уверенность в своих силах. Медленно Сайраш ответил на моё объятие.

– Спасибо тебе, – ответил он минуту спустя, – мне никто никогда не говорил таких слов. Это для меня очень важно. Это помогло мне понять, что я должен быть нужным в первую очередь самому себе. Ещё раз – спасибо.

Наступило неловкое молчание.

– Ну, – сказал я несколько минут спустя, – пойдем, посмотрим, кто уцелел после вчерашнего пиршества.

Деревня пустовала. Все заслуженно отсыпались, лишь те, кто жил дальше всего от этого острова, рано утром отправились домой. Легкий мороз приятно холодил кожу после трёх суток почти беспробудного сна.

– Кстати, вчера ты на пиру… отжёг по-своему, – внезапно хмыкнув, сказал Сайраш.

– В смысле? – насторожился я.

– После третьего стакана самогона ты влез на стол и заявил, что объявляешь вечер Откровений.

– И… что там было?

– Да почти ничего. После того, как ты начал перечислять, сколько у Гнекхана было женщин, тебя быстро сняли со стола и дали в руки окорок, а когда ты его умял и снова полез на стол, аккуратно оглушили и отнесли в кровать.

– Да… напиваться мне определённо нельзя. Недаром я не особо люблю это дело, но отказываться вчера было совсем не с руки – народ бы просто не понял. Бедный Гнекхан.

– Да это ещё как сказать. С одной стороны, среди мужчин, как и в любом другом племени, каждая такая победа делает тебе честь, но с другой стороны… дома от жены его ждал не один хороший удар скалкой по голове.

В ответ я только фыркнул. Это только принято думать, что женщина в таких племенах не имеет своего права голоса и вынуждена следовать каждому приказу мужчины, подчиняясь его авторитету. На самом деле каждая умная женщина самым внимательным образом изучит своего муженька, и уже через два года брака при разгорании семейного скандала муженёк будет позорно бежать с поля боя вслед за своим авторитетом и через полчаса, надуваясь в таверне пивом, убеждать всех, что он просто не захотел связываться. Друзья, сами регулярно получающие скалкой по голове, охотно будут соглашаться с каждым его словом, постукивая кружками пива по столу.

За этими мыслями мы с Сайрашем свернули за очередной поворот и увидели Вогнара, Дхасса и Райлисса, что-то тихо обсуждающих. Немедленно взяв на них курс, мы подошли.

– Доброе утро, – бодро поздоровался я, – вижу, после вчерашнего все живы.

– Мы рады, что ты жив. Гнекхан хотел тебя прибить, – фыркнул Райлисс.

– Ну… нет больше ничего, что удерживало бы нас от продолжения нашего пути, – бодро сказал я, – когда мы отлетаем?

– Завтра, – ответил Вогнар, – но нам надо тебе кое-что сказать.

– Ну… я здесь, говори.

– По поводу твоего «мы». На остров полетят не все.

– Это… как? Почему? – растерялся я.

– Дэмиен, посуди сам. Харгос нас четырёх нёс два дня, и ему необходимо было отдыхать дважды. Лететь до острова тоже надо больше суток. Дракон всех просто не унесёт, – сказал Райлисс.

– А тем более, – добавил Дхасс, – Храм стоит в Зачарованном эльфийском лесу, куда не всякого пустят. Так что ни мне, ни Райлиссу, ни Сайрашу там делать нечего.

– Но… но…

– Ни даже мне, – твёрдо сказал Вогнар, – у эльфов с гномами… натянутые отношения. И люди там тоже крайне редкие гости. Так что к Храму с тобой полетят только близнецы и Миа.

Да, тяжёлый удар. Выходит, перед тем, как войти в Храм, я даже не смогу последний раз взглянуть на тех, кто стал мне дорог. Райлисс, Дхасс, Сайраш – все останутся здесь. Только то, что Миа будет рядом, не позволяло надежде окончательно погаснуть…

– Ладно, Вогнар, я тебя понял. Буду готов завтра, – я развернулся и пошёл прочь, к берегу моря, таща за собой Сайраша. Раз уж я последний день его вижу сегодня – то и проведу его с ним. Я ещё столько не успел ему рассказать и столько спросить. Я уверен, что наш разговор вдохнёт в него новую веру в себя, и тогда он уже не будет чувствовать себя таким одиноким и потерянным, он сможет найти своё место в этом мире и реализовать миссию своей души… да что там, он столько для меня сделал. Аорташ непременно его наградит, у него обязательно всё получится.

День пролетел быстро. Мы с Сайрашем говорили о самых разных вещах. Разумеется, мы и раньше немало разговаривали, но теперь, когда до разлуки навсегда оставался всего один день, мы поняли, как мало успели друг другу сказать. Мы разговаривали, шутили, смеялись. И он почти всё время смотрел на меня. Смотрел – и никак не мог насмотреться. Как будто на внезапно обретённого младшего брата. Пару раз моя интуиция улавливала, как нас ищет Миа, но мне было все равно. По настоянию Вогнара мы вернулись домой рано и так же рано легли спать, но все равно продолжали шёпотом переговариваться. В какой-то из этих моментов я не заметил, как уснул.

И вот наступило утро. Я снова проснулся раньше Сайраша и наблюдал за тем, как он спит. И сегодня он спал, улыбаясь чему-то во сне. А мне так не хотелось вставить с постели. Я очень чётко ощущал поворотный момент, то, что мне предстоит перевернуть очередную страницу своей истории… и писать её дальше.

Проводить меня вышла вся деревня. Совершенно непонятно, почему орков многие так сильно боятся и сторонятся. Когда они, гордые и сильные, смотрят на меня с искренней радостью и благодарностью, желают мне удачи, удачи в моей миссии… это очень вдохновляет, и даже мысль о том, что я совсем скоро войду в Храм, не может погасить этого воодушевления. Дракон, готовый к полёту, сидел недалеко от нас. Мир, Миа и Ари были собраны и готовы. Итак, время пришло…

– Райлисс, – сказал я, крепко пожимая руку вампиру, – для меня было честью познакомиться с тобой. Я буду скучать.

– Дхасс, – обратился я к орку, пожимая его огромную лапищу и слегка приобнимая, тут же получив крепкое объятие в ответ, – спасибо тебе за всё. Для меня очень важно иметь такого друга, как ты. А, возможно, даже больше, чем друга…

– Вогнар, – обратился я к командиру, так же пожимая ему руку, – мы с тобой не всегда ладили, так что прости меня за всё, что было не так. Для меня честь быть знакомым с тобой.

– Сайраш, – обратился я к таисиану, горестно смотревшему на меня, – я тебя никогда не забуду, – затем, начхав на окружающих, подошёл и обнял его, на что получил с его стороны не менее крепкое объятие, – не пропадай, мой друг. Всегда, слышишь, всегда верь в себя и свои силы. И… просто верь, что я вернусь. И тогда мы обязательно увидимся вновь.

Высвободившись из его объятий, я подошёл к дракону, и он аккуратно подсадил меня к себе на шею.

– Прощайте все, – сказал я оркам, почтительно смотревшим на меня, – да хранят вас боги.

Затем Харгос помог разместиться на себе и Миа с близнецами. После чего тяжело взмахнул крыльями, оттолкнулся от земли и взлетел. Фигурки оставшихся на земле быстро начали таять. Дольше всех было видно Дхасса и Сайраша, но через мгновение пропали и они. А впереди было море. Море – а за ним Храм Тысячи и Семи снов…

Глава 5.10

ГЛАВА 10. Утерянное возвращается.

Один из самых главных моих страхов – это страх высоты. Поэтому писать, что мы летели, и я наслаждался каждой секундой полета, было бы неправдой. Чувствовал я себя крайне дискомфортно, серое небо и серое море хорошего настроения тоже отнюдь не прибавляли. На спине дракона мы сидели достаточно далеко друг от друга, чтобы разговаривать: я сидел, обхватив руками шею Харгоса, а Мираэль, находившийся дальше всех, ногами упирался в его задние лапы. С учетом того, что в длину дракон был почти пять метров, можно представить, как пришлось всем рассесться, чтобы их не сносил ветер. В конце концов, дракону, который чувствовал состояние каждого через физический контакт, надоело моё настроение, и он мысленно (мысленный разговор дракона с другим разумным существом возможен при физическом контакте, шепчет интуиция, а друг с другом им достаточно лишь зрительного) предложил погрузить меня в сон. Я не видел причин отказываться – сутки монотонного полёта меня совершенно не вдохновляли. Дракон послал через своё тело ко мне поток мягкой и успокаивающей разум магии, а через несколько минут мои веки блаженно смежились, а сознание отправилось в свободный полёт…

* * *

Я стою возле какого-то храма. Он огромен, и, казалось, излучает невероятно уютное тепло. Хотелось войти туда и лечь спать прямо на каменном полу.

Я тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение. Я ведь и так уже сплю. Заснуть внутри сна – это уже чересчур. Так можно и вовсе не проснуться. Вместо этого я заинтересованно глянул на двери храма. А посмотреть было на что.

На дверях был рисунок. Весьма необычный рисунок. Большой квадрат, разделенный на четыре квадрата поменьше. А каждый маленький квадрат, в свою очередь, делился диагональной линией на два прямоугольных треугольника. Получилось восемь секторов. И в каждом секторе был нарисован представитель одной из рас Авиала.

Первый квадрат включал в себя человека и вампира, разделённых диагональю. Вампиру были пририсованы маленькие клыки, ну а то, что первый – человек, становилось понятно методом исключения. Кроме того, внутри квадрата были нарисованы символы, напоминавшие облака и потоки ветра. Второй – светлых и тёмных эльфов соответственно. И оба они были изображены в квадрате, рамкой которого служил орнамент из ветвей и листьев. Третий – гномы и орки. И пламенный орнамент по границам квадрата. И четвёртый – таисианы и тролли. И узор по краям квадрата в виде капель воды. Я удивился – а где же огры? Отчего такая неполнота? Решив выяснить, что же это за храм, я смело толкнул двери и вошёл внутрь.

Внутри храм немного напоминал церковный собор, которых я в школьные годы немало повидал на экскурсиях по другим городам. Вот только стены были расписаны сценками из жизни разных рас. Вот орки танцуют у костра вокруг женщины, которая держит на руках новорождённого младенца… вот женщина-тролль дарит своему сыну, вероятно, какой-то амулет, нарисованный в виде звёздочки на шнурке… занятно, а вот и вампир, лежащий под фруктовым деревом и держащий в руках красный плод.

Сначала мне показалось, что внутри Храма никого не было. И лишь минуту спустя до меня донёсся странный шум из левого подвала. Я немедленно проследовал туда.

В подвале возле камина сидела весьма странная пара. Одним из них был – кто бы мог подумать – Аорташ, божество таисианов. Его собеседницей была орчанка. И хотя я не знал её, что-то в ней всколыхнуло мою память. Татуировка в виде молнии, идущая по спине. Всю спину я, разумеется, не видел, так как орчанка была одета в коричневое суконное платье, но узор на шее и верхней части спины был заметен очень отчётливо, поскольку сидели собеседники лицом к огню на ковриках, подобрав под себя ноги. Значит, вторая – это Святая Фалла, та самая, что объединила орков в единое племя и раз и навсегда прекратила междоусобицы.

– Да, Аорташ, вынуждена признать, твой подопечный появился на этом острове весьма вовремя, – говорила она собеседнику, – это вторжение на Архипелаг я явно проморгала. Я в долгу перед тобой и твоим подопечным. Как же я тебя за это не люблю, чешуйчатый прохвост, – гневно добавила она, – твои ящерицы постоянно возникают там, где их не ждут, и совершают невероятные вещи. И как результат – я вновь твоя должница.

– Везение – это неотъемлемая часть моих способностей, дорогая, – довольно ответил Аорташ, – моих детей очень не любят в Авиале, и удача – это то немногое, на что они могут от меня рассчитывать. И удача же сплела новый поворот судьбы.

– А всё-таки не так просто далась та победа твоему Дамиашу, – злорадно сказала богиня, – он растерял всю свою магию, да и с тобой у него больше нет связи. Твой новоявленный подопечный чересчур поверил в себя.

– Фалла, как тебе не стыдно? – голос Аорташа звучал настолько искренне и печально, что даже я был готов поверить ему, – он принёс всё это в жертву твоему племени. Как ты можешь сейчас над ним злорадствовать?

– Да-да, ты прав, это недостойно, – пробормотала Фалла, – конечно же, он заслуживает уважительного к себе отношения.

Я, в общем-то, не был так уж сильно удивлён. Если это какой-то божественный пантеон, то и новости тут обсуждают, мягко говоря, более-менее глобального уровня. А полной реакции на битву орков с варварами ещё не было. Новости пока только ползут вглубь континента, и полный эффект только предстоит ощутить. Всё же стоять и подслушивать дальше я не собирался. Выразительно кашлянув, я привлёк к себе внимание. Они оба обернулись и удивленно уставились на меня.

– Дэ… Да… Дамиаш? – удивлённо спросил Аорташ, – как ты сюда… каким ветром… как ты вообще тут оказался?

– Я? Да я и сам не знаю, – пожал я плечами, – просто уснул… а очнулся около этого Храма. Что это за место?

– Это обитель божеств Авиала. Но ты не должен здесь быть. Тебе не положено, – не менее ошеломлённо пробормотала орчанка.

– Ну…раз не положено, значит, я ухожу. Приятно было познакомиться, Фалла.

– А погоди-ка, малыш… Дамиаш, – окликнула меня Фалла, – я ведь… ну ты слышал, как я… непочтительно отозвалась о том, что ты потерял, защищая мой народ?

– Ну и что? – безразлично ответил я, – ждать благодарности за свои труды всегда было пустой тратой времени во все времена.

Фалла залилась краской, Аорташ же, подмигнув мне, ехидно улыбнулся в сторону орочьей богини.

– Мне очень жаль за этот срыв, – всё-таки выдавила она из себя, – и я хотела бы отблагодарить тебя.

– Не спеши так, мой подопечный, – вмешался Аорташ, – если уж ты здесь, то я восстановлю твою связь со мной. Ты отлично представил меня… и всех таисианов на Архипелаге, я очень рассчитываю, что орки и таисианы укрепят дружеские отношения, это обоим пойдёт только на пользу. Мне известно, при каких обстоятельствах и для каких целей ты пожертвовал нашей связью. И уж, конечно, ты заслуживаешь того, чтобы снова стать одним из нас.

– Разумеется, я этого хочу, – искренне сказал я, – благодарю тебя, Аорташ.

– Вот и хорошо. Иди сюда, – Аорташ оказался около меня прежде, чем я сделал хотя бы шаг. Мои ноги подогнулись, и я упал перед ним на колени. Он бережно взял меня за виски и… моё сознание заполнили тысячи разноцветных огней. Когда он закончил, я поднялся на ноги и ощутил, что нить, прежде разорванная и причинявшая тихую, постоянную боль, теперь восстановлена.

– А теперь моя очередь, смертный Дамиаш. Прежде всего – я восстановлю тебе способности к магии, – Фалла подошла ко мне, взяла за руку, и через пару мгновений браслет – татуировка обрёл чёткие контуры.

– К сожалению, вернуть тебе твою магию я не могу – она канула в небытие навсегда. Но могу заполнить твой браслет новой магией. Ничуть не хуже по качеству. Какую тебе хочется: огня или земли?

– Ээ… вообще-то я предпочёл бы, чтобы это была вода, – неуверенно выдавил я.

– Сожалею, Дамиаш, но моя епархия – это магия огня и магия земли. Другой я тебя наградить не могу. Мне жаль.

– А ты, Аорташ? – обратился я к своему покровителю, – ты тоже бессилен?

– Мне жаль, мой подопечный, но магия – это вообще не моя область влияния, – белый таисиан с грустью опустил голову, – у меня есть только удача. По магии воды у нас Вариликус, покровитель троллей, но он вряд ли поможет тебе. К слову сказать…

– К слову сказать, – добавила нервно Фалла, – когда он узнает, что ты тут был – будет жуткий скандал. А если уж он тебя здесь увидит – то в своё тело ты не скоро вернешься. Так что решай скорее.

– Тогда я отказываюсь, почтенная Фалла, – я вежливо покачал головой, – вы восстановили, если можно так выразиться, мой магический сосуд. Это уже немало. Как его наполнить нужной мне магией – я уж как-нибудь сам разберусь.

– Твоё право. А теперь, пожалуйста, поспеши. Я чувствую, что Вариликус возвращается.

– Минутку, мой подопечный, – сказал Аорташ, снова беря меня за руку, – мне известно, куда ты направляешься. Что тебя там ждёт, я, конечно, не знаю, но толика удачи тебе не повредит, – он положил мне руку на лоб и подержал её несколько секунд, – вот так. Теперь в момент опасности тебе чуточку больше повезёт… и вполне возможно, что чаша весов в нужный момент склонится в твою пользу. Для этого порой достаточно одной капли. А теперь ступай.

Благодарно кивнув обоим, я поспешил прочь. Выйдя за пределы храма, я почувствовал чей-то гневный взгляд. Обернувшись и увидев громадного тролля в одной набедренной повязке, свисавшей до самой земли, я понял, что это и есть пресловутый Вариликус.

– Как интересно, – сказал он, – и что же ты здесь делаешь?

– Потерялся, – бесстрашно смотря ему в глаза, сказал я.

– Вот как? Тебе надо было очень сильно постараться, чтобы потеряться сюда, – через мгновение он оказался около меня, схватив за горло, – а ты знаешь, что бывает с теми, кто потерялся там, куда теряться не положено?

– Хотите поступить со мной по примеру прошлого ремесла своего подопечного, с которым я столкнулся в Порт-Охрасе? – дерзко ответил я.

По лицу покровителя троллей скользнула гримаса неудовольствия, но душить меня сильнее он не стал.

– Храбрый наглец, – с улыбкой сказал он, – мне это нравится. Хотя за такую наглость не мешало бы и проучить…

– И какой в этом смысл? – сдержанно спросил я, – меня сейчас везут в земли эльфов, чтобы я вошёл в Храм Тысячи и Семи снов. Вам не кажется, что там я расплачусь за всю наглость, которую когда-либо позволял себе в этом мире?

– А ведь и то верно, – сверкнув глазами, заявил тролль, – твоё главное испытание ещё впереди. Ладно уж, ступай отсюда, – сказал он, опуская меня на землю и направляясь в храм. Я смотрел ему в спину, колеблясь, а затем всё-таки решился.

– Подождите, прошу вас! – взмолился я. Рискованно, конечно, но за спрос в нос, как известно, не дают…

– Ну, чего тебе ещё, – недовольно спросил он, оборачиваясь.

Я опустился перед ним на одно колено и прошептал:

– К огромному сожалению, я лишился своего дара магии воды. И… я как будто лишился части себя. Прошу вас, мне известно, что вы – хозяин магии воды, и вам нет в ней равных, – я протянул ему руку с татуировкой, – если бы вы помогли мне, чтобы я хотя бы последние несколько дней… – после этой фразы я тактично умолк. С минуту Вариликус, поражённый моей наглостью, молчал.

– Да тебе сейчас стоило бы дать по голове, да придавить ногой хребет, чтобы знал своё место, – в конце концов, гневно громыхнул он, – ну каков же наглец, а, – уже с меньшим раздражением сказал Вариликус, – но наглец грамотный, такой что угодно у кого угодно выпросит. Ладно уж, – тролль грубо взял мою руку двумя своими и замер. Несколько секунд спустя я почувствовал прилив сил и свежесть на душе.

– Спасибо вам, спасибо, – вскочив, я не выдержал и обнял тролля, который был настолько огромен, что я даже не мог полностью его обхватить.

– Ну, будет тебе, будет, – проворчал он, с трудом подавляя улыбку, – двигай, давай, тебе уже давно пора отсюда.

Кивнув, я уже собрался было сосредоточиться и покинуть это место, как вдруг Вариликус снова положил руку на моё плечо.

– Имей в виду, – сказал он, – я сделал это потому, что мне известны твои честность и порядочность. Я… был когда-то знаком с Аштиахари, и я очень рад, что ты даровал ему свободу. И все же, – лицо Вариликуса посуровело, – я рассчитываю, что, если тебе вдруг ещё доведётся встретиться с троллями, ты отнесёшься к ним более почтительно, чем к бедному Эррсу. Он, конечно, парень на язык колючий, но такого обхождения тогда явно не заслужил. А теперь – прощай, – и, когда я почти исчез, чуть слышно прошептал, – и удачи тебе…

* * *

Когда я очнулся, то обнаружил, что мы все ещё летим. Проверяя сон, который мне только что снился, я приподнял рукав куртки на левой руке. И, к огромной своей радости, обнаружил, что татуировка такая же чёткая, как и в тот день, когда я её получил. Фалла действительно восстановила моё сродство к магии, Вариликус же наполнил мое естество нужной силой. Непонятно, почему они так боялись, что про меня проведает Вариликус. Вполне нормальный бог оказался, при должном уважении и почтении замечательно мне помог. Хотя… не исключено, что в минуту раздумий Вариликуса и Аорташ надавил на некоторые рычаги. Проверив так же свою способность оборачиваться в таисиана, превратив для этого руку, я окончательно успокоился. Всё оказалось совсем не так страшно, как поначалу виделось. Воистину – чем больше ты даришь миру, тем больше получаешь взамен. Я снова могу оборачиваться, вернул свою магию (подозреваю, что поблагодарить за это нужно и Харгоса, потому как именно сон в контакте с драконом позволил мне так удачно уснуть), к тому же я заработал уважение орков Архипелага Тигрового Глаза, а оно стоило ох как немало. Другое дело, посетила меня грустная мысль, что вряд ли я сумею воспользоваться всеми этими дарами. Мои тончайшие струны души начали ощущать странную тревогу. Как будто впереди меня ждало нечто… большое и очень, очень древнее.

– Нам ещё долго лететь? – спросил я у Харгоса.

– Ещё пару часов. Смотри – остров уже видно.

Для того, чтобы открыть мне обзор, дракон отклонился на несколько градусов от курса. И, действительно, впереди что-то было. Надо же, ребята не преувеличивали, когда говорили про этот остров. Хотя для острова земля великовата, мне всё же кажется, что это материк, хотя и очень маленький. Вокруг него бушевала непогода. Даже отсюда начала ощущаться небольшая тряска, которую в моём мире обзывают нехорошим словом повышенная турбулентность.

Прошёл час. Остров почти не стал ближе, а вот тряска определенно возросла. Бедный дракон летел на последних силах. Я внимательно наблюдал за их запасом. Они слишком… слишком быстро заканчивались. И вот мы почти перед островом. Но перед ним в самом буквальном смысле выросла воздушная стена.