Текст книги "Просуществует ли путинская система до 2042 года?"

Автор книги: Дмитрий Травин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Глава 3. Who is mr. Putin?

Экономика с приходом к власти Владимира Путина начала быстро подниматься, но это лишь в незначительной степени зависело непосредственно от его усилий. В основном подъем был объективно предопределен реформами девяностых, девальвацией рубля и благоприятной нефтяной конъюнктурой нулевых годов. Путин собрал урожай на том поле, которое не он засеял.

Но вслед за экономикой стали расти доходы населения, а за ними и рейтинг главы государства. Через два-три года позиции Путина оказались намного прочнее, чем виделось в момент его прихода на президентский пост. И вот здесь-то по-настоящему начал действовать субъективный фактор. Или, как говорили в свое время марксисты, роль личности в истории. У Путина появилась возможность распорядиться полученным от девяностых наследием так, как он сочтет нужным. А при осуществлении подобного выбора большую роль всегда играют личностные факторы: характер, образование, воспитание, жизненный опыт, круг общения. Об этом и надо теперь поговорить.

Мочить террористов в сортире

От природы Путину, насколько можно судить, достались два важных свойства – агрессивность и здравый смысл. На первый взгляд кажется, что они абсолютно противоположны. Агрессивность принято считать свойством отрицательным, а здравый смысл – положительным. Но на самом деле они хорошо дополняют друг друга. Примерно как скоростные качества автомобиля в сочетании с устройствами обеспечения безопасности. При наличии здравого смысла агрессивность гонит человека вперед, но не мешает притормаживать на сложных поворотах, крутых спусках и в мегаполисах, где много других лихачей.

Множество примеров показывают, что Путин на протяжении всей жизни хорошо чувствовал себя в конфликтных ситуациях. Это не каждому свойственно. Другой человек (даже не трусливый) старается избежать конфликта, поскольку неопределенность, с ним связанная, мешает стабильному течению жизни. Хочешь хорошо выглядеть, но внезапная драка награждает тебя вдруг фингалом под глазом. Хочешь продвигаться по службе, но конфликт с коллегами может оборвать многолетние усилия. Хочешь построить семью, завести детей, но разборки с женой оборачиваются разводом. Понимая всё это, большинство людей чувствуют себя в конфликте неуютно и на обострение идут лишь в крайнем случае.

Путин не таков. Конфликт его явно возбуждает и помогает ощутить вкус жизни. Он рос парнем, которому, бесспорно, было не чуждо благородство. Практически все, кто знал его в детстве, вспоминают, как заступался Володя за слабых, как смело готов был ринуться в бой с противником, превосходившим его – невысокого щуплого мальчика – по силе и весу. Но есть одна очевидная и очень важная вещь, которая упорно ускользает от внимания комментаторов. Не столько конфликт искал Путина, сколько Путин искал конфликта.

Иногда искал в переносном смысле, как ищет примерный мальчик старушку, чтобы перевести ее через улицу (и переводит, даже если старушке этого не надо). А иногда искал в самом что ни на есть прямом. У вас тут драка намечается? Можно, я тоже поучаствую? А начав участвовать, он всегда бил первым.

Сохранилось столько описаний бытовых схваток юного Путина, что кажется порой, будто это не свидетельства очевидцев, живших в реальном Ленинграде 1960—1970-х гг., а пересказ сцен из голливудского триллера про бандитов Чикаго или Бронкса. Конечно, спору нет – Питер той эпохи был далек от идиллии. Но вряд ли кто из питерских мальчишек 1960—1970-х (к числу которых отношусь и я) станет уверять, что повод для серьезной драки встречался на каждом шагу.

Собственно говоря, сам Путин достаточно четко определял в одной из бесед с журналистами, кем он был в годы своего детства:

«– Я же хулиган был, а не пионер.

   –  Кокетничаете.

   –  Обижаете. Я на самом деле был шпаной».

Мировоззрение юного Володи было абсолютно маргинальным. Многих ли мальчишек 1960—1970-х гг. ограничивали в приеме в пионеры? Пожалуй, не больше чем одного-двух на класс.

А многих ли вызывали соседи по дому на товарищеский суд? Это вообще была редкость.

Его действительно «судили» и действительно не принимали в пионеры до 12 лет, при том что пареньком он рос умненьким и учился, несмотря на весь свой детский выпендреж, сравнительно сносно: перебивался с четверки на троечку. Держали Володю подальше от рядов «юных ленинцев» исключительно из-за хулиганства.

Тем не менее здравый смысл помог Путину вовремя остановиться. Сколько таких агрессивных по природе ребят кончали тюрьмой, поскольку не знали меры в удовольствиях, получаемых от конфликта. Но Владимир их четко дозировал, избегал откровенного криминала и в итоге выстроил нормальную карьеру.

В известной мере заменой криминалу при врожденной агрессивности служит спорт. Особенно бокс и борьба. Неудивительно, что Путин отдал им дань. Агрессия выплескивается, но всё в рамках дозволенного. И зрители аплодируют.

Перевод конфликтов из реальной жизни на татами позволил долго продержаться, не выходя за рамки закона. А взобравшись на высший пост государства и выйдя из-под действия норм, предписанных обычным гражданам, Путин вновь дал волю инстинктам. «Вы уж меня извините, – сказал он как-то раз относительно террористов, – если в туалете их поймаем, то и в сортире замочим».

Конфликт с олигархами, конфликт с Чечней, конфликт с Грузией, конфликт с Украиной... И как вершина всего его государственного образа жизни – конфликт с Америкой и НАТО. При этом все конфликты четко дозированы. Они никогда не подрывают президентские позиции Путина, а, наоборот, лишь укрепляют их. Более того, насколько можно судить по внешнему виду и выступлениям Владимира Владимировича, конфликты не раздражают его, а, скорее, способствуют выработке адреналина. Он чувствует себя в конфликтной среде, как рыба в воде. Жизнь наполняется смыслом. Идет большая игра, в которой хочется победить. И если победа приходит, за ней сразу следует приз – высокий рейтинг, народное признание и сохранение власти на очередной срок.

Сколько раз на моей памяти различные эксперты предрекали Путину крах из-за его авантюризма. И сам я порой был склонен к такого рода оценкам. Возможно, когда-тоивпрямьпрезидентвый– дет за разумные рамки. Однако 16 лет пребывания у власти однозначно свидетельствуют о том, что в целом здравый смысл с агрессивностью сочетаются. И там, где поспешно судящие комментаторы видят не расчет, а одну лишь агрессивность, логика действий обычно проявляется через некоторое время, когда комбинация становится видна в целом.

Сергей Ролдугин – музыкант, друг детства Путина:

«Посмотрели мы Крестный ход и отправились домой. Стоим на остановке, подошли какие-то люди к нам. Не бандиты, нет – может, какие-то студенты, но подвыпившие: "Закурить не найдется?" Я промолчал, а Вовка отвечает: "Не найдется". – "Аты чего так отвечаешь?" Он: "А ничего". Что произошло дальше, я просто не успел понять. По-моему, один из них его толкнул или ударил. И я увидел только, как перед глазами промелькнули чьи-то носки. И парень куда-то улетел. А Володька мне спокойно говорит: "Пойдем отсюда!" И мы ушли».

(От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным.

М.: Вагриус, 2000. С. 46)

Специалист по общению с людьми

Итак, что у Путина есть от природы, более-менее ясно. Ачему же он научился?

Главной школой для него, естественно, был Комитет госбезопасности, а не юридический факультет Ленинградского университета. Чему в КГБ учили? Конечно же, не тому, что демонстрируют обычно в боевиках. Вряд ли Путин когда-либо спасался от погони, участвовал в перестрелках или десантировался в тылу противника. Его «шпионской» задачей была будничная работа – вербовка агентов. А для этого надо уметь нравиться людям. Нужно располагать их к себе, понимать мотивацию, осознавать среду, в которой они находятся. В известном смысле вести себя, как Штирлиц в беседах с пастором Шлагом или профессором

Плейшнером. Надо быть столь обаятельным и в то же время убедительным, чтобы потенциальный агент проникся к тебе настоящим доверием, а затем выразил готовность к сотрудничеству.

Путин не достиг больших высот как разведчик, но то, чему разведчиков обучали, выучил, похоже, в совершенстве. Он обладает потрясающей способностью вкрадываться в доверие людей. Причем как нижестоящих, так и вышестоящих. Если воспользоваться вновь аналогией со Штирлицем, то Путин умел общаться не только со Шлагом и Плейшнером, но с Шелленбергом, Мюллером, Борманом, каждый из которых имел свой характер и свое видение мира.

Успешная карьера Путина с момента его увольнения из КГБ и прихода в питерскую мэрию определялась во многом умением понравиться начальнику, сказать именно то, что он ждет, и сделать именно то, что положено делать подчиненному. В ситуации, когда иному нужно годами высиживать продвижение по службе, Путин добивался очередного карьерного взлета за самое короткое время. Он стал преемником Ельцина, не достигнув даже пятидесяти лет, хотя стартовал в политике чрезвычайно поздно – чуть ли не в сорок.

Сначала Путин чудом обаял Анатолия Собчака, причем не скрыв от него свою принадлежность к КГБ. Перебравшись в Москву на не слишком высокую должность, он быстро обаял всю так называемую ельцинскую «Семью» (Валентина Юмашева, Александра Волошина, Татьяну Дьяченко и Бориса Березовского), благодаря чему продвинулся на пост главы ФСБ и секретаря Совета безопасности. А самое главное – он обаял самого Ельцина, поскольку без президентского решения не мог бы, конечно, стать преемником.

О том, как «купились» эти высокопоставленные люди, мы толком не знаем, поскольку они об этом не рассказывали. Делали вид, будто их выбор был тщательно продуман и мотивирован множеством обстоятельств. Но существуют рассказы целого ряда людей, общавшихся с Путиным в рабочей обстановке, предлагавших ему различные реформы и контрреформы, глобальные идеи и административные перестановки. Все они поначалу пребывали в уверенности, что Путин их очень внимательно слушает, проникается сказанным и становится единомышленником. Все они поначалу полагали, что смогут добиться больших успехов с таким умным, образованным и доброжелательно настроенным президентом. И многие из них потом разочаровывались, когда Путин вдруг начинал делать совсем не то, о чем они с ним договаривались.

Иногда Путин проводит «групповые сеансы», стремясь обаять сразу большую группу людей, и тогда происходит утечка информации. Скажем, на Валдайском форуме он может лично налить вина приглашенному зарубежному политологу, и тот, вспоминая потом, как полудержавный властелин его обслуживал, постарается найти в путинском политическом курсе позитивные черты.

Но главное – это не работа с политологами, а работа с массами. До конца неясно, чем конкретно Путин берет широкую аудиторию. Вроде бы у него нет никаких черт, характерных для хариз– матиков. Нет народности Ельцина, брутальности Лебедя, сексуальности Немцова, красноречивости Собчака. У него нет военных подвигов и великих побед. Рост небольшой, лицо невыразительное, волосы редкие. Однако 16 лет Путина слушают с огромным вниманием, хотя за это время он успел достичь пенсионного возраста и потерять то обаяние молодости, которое имелось у него в 1999 г. на фоне стареющих «политических звезд» той эпохи – Ельцина, Зюганова, Примакова, Черномырдина и Жириновского.

Скорее всего, дело не в личном таланте общения, а именно в долгом тщательном обучении. В том, что он собирает множество психологически важных деталей, из которых потом конструируется выступление. Грубоватый народный юмор отвращает интеллектуалов, зато привлекает массы. А для интеллектуалов есть хорошее владение цифрами (естественно, тщательно подготовленное). Слушатели, жаждущие патернализма, видят перед собой уверенного лидера. А те, кто не слишком любит пафосность, обнаруживают, что Путин при всей своей уверенности говорит простым языком. Примерно так же, как говорил бы с нами не с высокой трибуны, а в беседе за чашкой чая.

Знаю, некоторые читатели сейчас плюются, считая, что автор выдумал все эти умения Путина, тогда как лично их он никогда ничем не привлекал. Верно. Именно так всё и есть. Существует стойкая группа ярких самостоятельных людей, для которых

Путин со всеми его примитивными фокусами совершенно непривлекателен. Однако одно из умений профессионального мастера общения состоит в том, чтобы вычленить эту группу и, поняв незначительность влияния таких людей на политику, перестать обращать на них внимание. Бандерлоги. Чего с них возьмешь?

Сергей Ролдугин:

«Я его спросил: "Я виолончелист, я играю на виолончели.

Я никогда не смогу быть хирургом. Но я – хороший виолончелист. А у тебя что за профессия? Я знаю, ты – разведчик.

Не знаю, что это значит. Ты кто? Что ты можешь?"

И он мне сказал: "Я – специалист по общению с людьми"».

(От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным.

М.: Вагриус, 2000. С. 41)

Владимир Усольцев – бывший советский разведчик, сослуживец Путина по работе в Дрездене:

«Я абсолютно убежден в том, что именно его уникальное обаяние в глазах пожилых людей оказало решающее влияние на его карьерный взлет с того момента, как он попал в поле зрения Ельцина».

(Усольцев В. Сослуживец. Неизвестные страницы жизни Президента. М.: Эксмо. С. 222)

Олег Мороз:

«"Я когда-то тоже хотел совсем иначе прожить свою жизнь, – по-отечески напутствовал Ельцин Путина. – Не знал, что так получится. Но пришлось... Пришлось выбирать... Теперь вам надо выбирать".

Ответ Путина был дежурно-льстивым:

"Вы очень нужны России, Борис Николаевич. Вы мне очень помогаете. Вот вспомните саммит в Стамбуле. Если бы поехал я – одна ситуация, поехали вы – другая. Очень важно, что мы работаем вместе"».

(Мороз О. Почему он выбрал Путина? М.: Русь-Олимп, 2009. С. 397)

Dura lex

От учебы на юриста Путин, конечно, тоже кое-что взял. Он очень любит законы. Правда, не дух их, а букву. И это объясняет многие его действия.

Когда завершался второй срок путинского президентства, немало было споров среди аналитиков, каким образом «хозяин» продлит свои полномочия. Наивные комментаторы, правда, говорили, что он вообще уйдет от власти, но серьезные – выбирали между тремя вариантами: 1) пересмотр конституции в пользу бессрочного президентского правления, 2) пересмотр конституции в пользу парламентской республики с премьером во главе, 3) временный преемник с возвратом власти через четыре года. Путин не стал пересматривать конституцию и остановился на несколько рискованном для себя третьем варианте.

Теоретически преемник мог на президентском посту заматереть и власть обратно не отдать. Поэтому Путин сделал всё возможное для того, чтобы преемник был максимально слабой фигурой. Это, конечно, требовало больших усилий и довольно тонкой игры, в которой Дмитрий Медведев был бы маргинализирован и не мог бы опереться на кремлевских силовиков. Для Путина гораздо проще было бы напрячь разок парламентариев с тем, чтобы они разрешили ему избираться на президентский пост без всяких ограничений по числу сроков. Президент, однако, не стал искать легких путей с тем, чтобы никто не мог его впоследствии упрекнуть в пересмотре конституции под себя.

Последнее время в мире стало модно судить ушедших от власти диктаторов. Но если Путин когда-нибудь от власти уйдет, то по формальным критериям его нельзя будет назвать диктатором. И, соответственно, никакой суд его не осудит. От суда Линча, конечно, как в случае с румынским лидером Николае Чаушеску, не спасет даже соблюдение буквы закона, но если вдруг речь зайдет о справедливом суде европейского типа, то Путин окажется «демократом чистой воды», как выразился о нем однажды бывший германский канцлер Герхард Шредер. Dura lex, sed lex. Может, и по-дурацки всё это выглядит, однако с формальной стороны не придерешься. Закон любому суду придется соблюдать.

Вполне скрупулезно с правовой точки зрения обставлены все силовые акции Путина: введение войск в зарубежные страны, контртеррористическая операция на Кавказе, подавление протестных действий. Президент не принимает единоличных антиконституционных решений. Парламентарии всё оформляют, как надо. И если когда-нибудь оценки происходящих в России событий переменятся на прямо противоположные, нельзя будет сказать, что совершено преступление. Максимум – политическая ошибка. За них сроки не отсиживают. За них просто каются. Виноват, мол, хотел как лучше, а вышло как всегда.

При правильно оформленных с правовой точки зрения военных действиях уголовную ответственность могут нести лишь лица, виновные в убийствах гражданского населения, изнасилованиях и пытках военнопленных. А это всегда означает правовую ответственность лишь на низовом уровне. Ясно, что верховный главнокомандующий никогда лично не отдает приказ о нанесении ракетного удара по мирному аулу. Если же какой-то полковник, озверев от кровавой бани, в которую его погрузила война, начнет вдруг насиловать женщин, то сам он за это и ответит. А вовсе не политики, которые войну начали и скрупулезно юридически обосновали.

Иногда возникает вопрос: зачем вообще Путину выборы, если он всегда на них побеждает? Зачем парламент, состоящий из марионеток и штампующий документы, подготовленные в правительстве или кремлевской администрации? Не проще ли сэкономить деньги и отказаться от липовой процедуры, когда суть политических процессов, происходящих в России, и так всем ясна? Нет, не проще. Парламент у нас, как известно со слов Бориса Грызлова, не место для дискуссий о законотворчестве, но это то место, существование которого очень важно для легитимации любых президентских действий. Настоящий юрист это понимает.

Примерно так же обстоит дело и в экономике. Компания «Роснефть» – любимое детище Путина, возглавляемая его близким другом Игорем Сечиным, – не случайно покупала «Юганскнефтегаз» (лучшую часть ЮКОСа) не напрямую, а через посредство шарашки под названием «Байкалфинансгрупп». Формально никто не мог после этого обвинить «Роснефть» в том, что она, мол, поживилась на деле Ходорковского. Поживилась шарашка, а солидные люди честно приобрели потом «Юганскнефтегаз» на рынке. Краденого не брали. И за прошедшее после этой истории время на Западе никто никогда не стеснялся с «Роснефтью» сотрудничать, хотя сам Ходорковский называл Сечина заказчиком расправы над ЮКОСом. Ходорковского на Западе все жалели. И квалифицированная часть жалевших прекрасно понимала, что на самом деле происходит в России. Но юридически ни у кого не было оснований бойкотировать Сечина или отказываться от выгодного бизнеса с «Роснефтью».

И самое главное: никогда никто не найдет тайных капиталов Путина, о которых модно стало говорить в последнее время. Юридически он абсолютно чист. Миллиарды принадлежат десятку– другому его друзей, среди которых, как показало дело с офшорами, не только бизнесмены, но и музыкант Ролдугин, который сам их никак заработать не мог. Диверсификация вложений гарантирует их сохранность. Даже если часть друзей предпочтет слинять на Запад и полностью порвать связи с системой, их породившей, другие всё равно здесь останутся. А уж в верности Ролдугина, который Путину, как брат, вообще нет никаких сомнений.

Кто нас обидит, трех дней не проживет

Если образование цивилизовало Путина и помогало ему восходить на вершины власти, то дворовое детство на питерском Ба– сковом переулке прорывалось порой сквозь внешнюю оболочку и поражало всех, кто надеялся увидеть в российском лидере настоящего европейца. Дворовые ценности с европейскими ценностями никак не хотели сочетаться.

Если попытаться выразить суть европейских ценностей одной фразой, то сводятся они к тому, что сотрудничество выгодно для всех. Дворовые же ценности сводятся к мысли, что жизнь есть игра с нулевой суммой: всё, приобретенное твоим противником, утеряно для тебя. Примерно так, кстати, строилась жизнь на заре человечества. Цивилизация показала, что в конечном счете выгодно не отнимать, а производить. Экономика устроена несколько сложнее грабежа, она требует больше знаний и больше усилий, но зато ни один бандит никогда не был столь богат, как успешные предприниматели. Двор, правда, этого не знает.

«Жить во дворе и в нем воспитываться, – заметил как-то раз сам Путин, это всё равно что жить в джунглях. Очень похоже. Очень». И впрямь он и по сей день часто живет по законам джунглей.

Откуда взялось путинское представление о том, будто Америка нам угрожает и НАТО, приближаясь к российским границам, вынашивает коварные планы? Из детства дворового, где Путину много раз доводилось видеть, что враг никаким аргументам не внемлет и лишь точный удар в зуб или «бросок через пупок» способен остановить агрессию.

До конца неясно, верит ли сам Путин в то, что жизнь именно так устроена, или подобную картину мира он лишь предлагает своему электорату, большая часть которого тоже прошла через дворовое детство. В любом случае получается неплохо. Личный жизненный опыт показывает президенту, что такого рода схемы работают. Соответствуют инстинктам людей. Цепляют людей за душу. Пробуждают воспоминания о том, как им самим приходилось выживать в агрессивной детско-юношеской среде. А затем эти воспоминания переносятся на среду международную.

Если со всех сторон нас окружают враги, а мир в целом – игра с нулевой суммой, то, значит, нам надо объединяться вокруг национального лидера, забыть все внутренние конфликты и цепко держаться за «истинные ценности»: нефть, газ, металлы. Нельзя проявлять слабость, поскольку слабых бьют, как сказал Путин сразу после теракта в Беслане.

Рациональные рассуждения часто показывают, что подобная картина мира не соответствует действительности, но иррациональные представления для людей путинского склада понятнее. А таких ведь у нас большинство.

Впрочем, вне зависимости оттого, верит ли лично Путин в то, что современный мир – это как большой питерский двор, где слабакам спуску не дают, одно происходящее из детства представление ему точно свойственно. Слабый – не только тот, кто спортом пренебрегает. Слаб тот, кто остается одиночкой. Побеждают всегда команды. Тесные, сплоченные и основанные на идее абсолютной преданности друг другу. «Один за всех – все за одного», – как говорили мушкетеры. Или: «Кто нас обидит, трех дней не проживет», – как говорит Путин.

По всей видимости, это дворовое представление укреплялось у Путина в годы занятия спортом, хотя он специализировался на единоборствах. В спорте такие представления сознательно культивируются тренерами. Культивируются они и в спецслужбах. А уж когда представление о преимуществах командной борьбы с противниками точно у Путина укрепилось, так это в период работы в питерской мэрии и, соответственно, за время общения с питерским бизнесом.

Ошибочно мнение, будто в «лихие 90-е» побеждали лишь отморозки, которые беззастенчиво крали, обманывали, обвешивали, спаивали и т.д. Всё это было в нашей жизни, но публика, предпочитавшая именно так вести дела, как правило, кончала плохо. Либо в тюрьме, либо на кладбище. Побеждали те, кто, понимая необходимость борьбы (иногда очень жесткой), выстраивали в собственной узкой среде совершенно иные отношения.

Успешные люди внутри собственной команды вели себя па– терналистски. Никого не кидали, культивировали взаимопомощь. Восходя по служебной лестнице, тащили за собой свою команду, поскольку были уверены в ее преданности, которая важнее деловых качеств. Может, Путин и не сразу понял, что именно так следует вести дела, но, как человек, обладающий здравым смыслом и внимательно наблюдавший за жизнью Питера 1990-х, он рано или поздно должен был понять, что впитанные с детства командные принципы очень пригодятся в по-настоящему взрослой жизни.

По мере появления новых задач и разрастания объема контролируемых ресурсов любые команды пополняются новыми людьми, которые, пройдя своеобразный испытательный срок, могут стать полноправными членами. Команда Путина изначально формировалась на базе сослуживцев по питерской мэрии, но быстро пополнялась чекистами, с которыми лидеру раньше приходилось иметь дело. В Кремле у Путина задачи стали столь масштабными, что подключились друзья детства, партнеры по спорту.

Одновременно привлекались новые специалисты – по внешней политике, по экономике, по политтехнологиям. Однако те, кто пришел к Путину, когда он был уже на вершине власти, похоже, полноправными членами команды становились редко. К ним президент уже не испытывал того доверия, которым обладали люди, прошедшие с ним сквозь огонь, воду и медные трубы.

Вообще, чем дальше человек находится от ближнего круга Путина, тем меньше уважения он ему внушает. Сильные рядом, слабые поодаль. А двор приучил Путина не уважать слабых. Слабые хороши лишь как масса, которой можно манипулировать ради укрепления собственных командных позиций. Подобное отношение к людям Путин тщательно скрывает, но при большом числе выступлений оно так или иначе начинает проглядывать сквозь маску.

Андрей Пионтковский – публицист:

«Питерский двор, в котором мальчик из бедной семьи, живущей в коммунальной квартире, проводил все свое время, – вот его настоящая школа жизни. Обычный двор 50-60-х с жестокими драками, властью уголовной шпаны и культом силы.

Чтобы выжить в этой среде, слабенький Вовочка должен был стать изворотливым и жестоким, уметь подстроиться под сильного и никогда не испытывать нравственных сомнений и страданий».

(Пионтковский А. За родину! За Абрамовича! Огонь!

М.: РДП «Яблоко», 2005. С. 23)

Хватит сопли жевать

Сейчас нам кажется, что Путин всегда был очень успешным человеком. Еще бы: занять президентский пост в столь молодом возрасте и оставаться на вершине уже много лет! Но на самом деле его жизнь состояла из черных и белых полос. Сложное дворовое детство сменилось чередой успехов: достижения в спорте (чемпион Ленинграда по борьбе), элитное (по ленинградским меркам) юридическое образование и, наконец, служба в КГБ – структуре, куда не каждого возьмут. Но дальше вновь началась черная полоса.

Путин не скрывал, что при выборе профессии ориентировался в значительной степени на киношную романтику. Он очень любил знаменитый советский фильм про разведчиков «Щит и меч». Посмотрев его, юный Володя пришел на Литейный проспект к зданию КГБ, чтобы поинтересоваться, как стать их сотрудником. Мальчику посоветовали для начала получить хорошее высшее образование. Желательно юридическое. Что он и сделал.

Увы, «романтическая лодка» любви к профессии разбилась о быт. Из 16 проведенных в КГБ лет он лишь пять проработал за границей: с 1985 по 1990 г. И это бы еще ничего, дорогу к цели Путин мог выдержать. Но можно ли было выдержать службу в ГДР, где он, по сути, стал не романтическим сражающимся героем, а обыкновенным мелким чиновником, заполняющим бумажки на потенциальных агентов? «Идиотизм деревенской жизни» в Дрездене Путин заливал пивом, однако вряд ли это помогало преодолеть тоску. Думается, тогда уже стало ясно, что карьеры он не сделает. Доработает до определенной планки и будет отправлен на пенсию.

Но еще задолго до пенсии Путин столкнулся с более серьезными обстоятельствами, подрывавшими карьеру. Стране победившей госбезопасности пришел вдруг конец. И для не слишком удачливого разведчика это означало конец всему. То ли сам Путин понял, что карьерных перспектив больше нет, то ли ему это прямо объяснило начальство, но в итоге оказалось, что, достигнув 37 лет, наш герой был вынужден начинать карьеру заново.

Вряд ли в КГБ ему предлагали пойти на повышение, как принято считать. Скорее, хотели сбагрить с рук куда-нибудь на сторону. Но даже если информация о возможностях карьерного роста в 1990 г. – это правда, сам Путин наверняка понимал, что миф, созданный им в юности, развеялся как дым.

Пришлось стать помощником ректора ЛГУ по международным связям. Любопытно, что многие до сих пор путают, полагая, будто Путин работал проректором. В голове не укладывается, какой низкий ранг был тогда у человека, ставшего через год заместителем мэра, а через 10 лет – президентом страны.

Трудно усомниться в том, что Путин тяжело переживал крах карьеры. Наверняка всё это должно было усугубить психологические проблемы, сформировавшиеся еще в питерском дворе. Что творилось в его душе, мы не знаем, но Людмила Путина как-то призналась своей немецкой подруге (не подозревая, что та это признание когда-нибудь обнародует): «К сожалению, он – вампир». Жена после общения с мужем часто ощущала, что из нее высосали все соки и испытываемое в связи с этим напряжение превышает ее скромные силы. Неудивительно, что супруги расстались, когда Путин стал полностью манипулировать общественным мнением и смог оставить жену без потерь для своего политического имиджа.

Кстати, еще в 1994 г. Людмила разбилась в аварии. У нее зафиксировали перелом позвоночника и основания черепа. По сути, она была при смерти. Супруг заехал ненадолго в больницу, получил от главврача заверения, что опасного ничего нет, и отправился дальше по делам.

Белая полоса началась, когда Путин стал заместителем (а затем – первым заместителем) мэра Санкт-Петербурга. Взлет был невероятным. За пару лет из мелкого университетского клерка до второго лица города. Казалось, что есть шанс успешно продолжить карьеру, но тут Собчак проиграл выборы, и Путин остался без работы. В Москву его пристроили «по блату» совокупными усилиями трех петербуржцев – Кудрина, Чубайса и Большакова.

А дальше случилось чудо. Путин, которого судьба мотала до той поры как песчинку, сумел вдруг взять себя в руки и сделать невероятную карьеру. Конечно, на новом взлете сказалось умение привлекать людей, привитое ему много лет назад в школе КГБ и проверенное при воздействии на Собчака. Но важно было и другое. Путин взял себя в руки и все силы посвятил продвижению по службе. «Хватит сопли жевать», – сказал он, по-видимому, самому себе и перестал размениваться на мелочи. Жизнь закалила его и сформировала представление о том, что за каждой черной полосой последует белая. Надо лишь быть сильным, не раскисать и уметь ждать благоприятного момента.

Нет смысла в глобальной стратегии, рассчитанной на десятилетия. Как говорится, хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Но краткосрочную тактику надо иметь обязательно.

Возьми максимум от текущего момента, продержись, сжав зубы, а дальше всё само пойдет. Вырастут цены на нефть – и разрешится экономический кризис. Подставится Янукович – и можно будет присоединять к России Крым. Сменится американский президент – и, глядишь, смягчится режим санкций, наложенных на Россию.