Текст книги "Силь"

Автор книги: Дмитрий Петров

Седобородый староста неожиданным движением швырнул в их сторону целую пригоршню листиков. Они, со свистом рассекая воздух и с треском отскакивая от защитной стены и защитных коконов орков, накрыли готовых к сражению противников. Оркам вреда они не причинили, но вот парень с копьём оказался перед ними беззащитен. Но он вовремя оценил опасность и успел откатиться в сторону, копьё в его руках взвизгнуло, расплылось струёй тумана – и отразило атаку листиков. Тут же на него навалилось четверо вооружённых ятаганами орков, но с ними бой закончился ещё быстрее – каждому досталось лишь по одному удару. Во втором ударе не было нужды – ибо какой смысл бить мертвеца? Парень обернулся и тяжелым взглядом буквально пригвоздил седобородого старца к месту. Седобородый сжался, будто усох, и, хотя вся его фигура выражала раскаяние, но парень сумел разглядеть плещущееся на дне тёмных глаз разочарование.

– Что же ты это, староста? – тихо поинтересовался он у седобородого. – Решил отомстить за сломанную руку своего мерзавца-племянничка?

Надменный юноша рядом со старостой испуганно дёрнулся, машинально хватаясь за правую руку.

– Прости, Дон, прости старика… – с хорошо разыгранным раскаянием произнёс староста.

– Не прощаю, – отрезал Дон. – За тобой – отныне должок.

– Пропустите меня! – раздался крик, и к воротам наконец протолкался гном, всем своим видом демонстрируя явное намерение спуститься вниз. – Пустите меня, я должен быть там!

– Зачем? – с интересом спросил парень. – Здесь пока всё закончено.

– Как же так? Неужели ты не оставил мне ни одного завалящего орка? – картинно возмутился гном. – А ещё друг называется – лишил меня возможности приласкать молотом хоть парочку жалких орков!

Оркский главнокомандующий бросил вопросительный взгляд на Шамана. Тот вовсе не выглядел расстроенным, и оставлять попытки явно не собирался. Повинуясь очередному щёлчку его пальцев, из строя солдат выдвинулась ещё одна восьмёрка орков, влекущих ещё один таран – точную копию предыдущего. Отличие состояло лишь в том, что каждый из орков держал в руках прозрачный сосуд с искрящейся жидкостью. Под властным взором Старшего Шамана они синхронно выпили содержимое сосудов, и, легко подхватив таран, устремились к воротам. Вскоре они перешли с шага на бег, с бега – на быстрый бег, разгоняясь сильнее и сильнее… Дон, нахмурясь, крепко стиснул древко копья. В мчащихся орках было что-то необычное, нечто… неправильное.

Скорость их движений заметно превосходит человеческие возможности… и не только человеческие! – сообразил он.

Мгновение спустя раздался тревожный крик гнома:

– Это зелье Ускорения! Останови их, пока не поздно! – и, ловко хватаясь за выступы стены, гном принялся спускаться вниз.

Дон с копьём наперевес метнулся наперерез летящему с ужасающей скоростью тарану, ударился об него сбоку, щедро раздавая удары копьём, несколько орков упало… Бесполезно. Дон отлетел в сторону как пушинка, а таран, словно не заметив его усилий, продолжил движение к воротам. Правда, он перестал разгоняться и вскоре даже рухнул наземь с глухим ударом, заставившим содрогнуться стены, и продолжил скольжение уже по земле.

Это не обычное дерево, его масса прямо-таки чудовищна, – подумал Дон, наблюдая, как таран приминает оставшихся на ногах орков, уже очевидно не способных его удержать, несмотря на любые зелья.

Но по инерции таран продолжал скользить в прежнем направлении. Внезапно перед тараном, преграждая ему путь, выскочил гном. И, недолго думая, с силой раскрутив круговым движением молот, нанёс мощный удар по летящему навстречу тарану – ровно тем же манером, которым он бил прыгающего на стену орка… Но таран был явно тяжелее орка, и результат удара получился совсем не такой, как в прошлый раз – гнома развернуло в противоположном направлении и с силой впечатало в стену рядом с воротами. А сам таран, врезавшись в старый таран и увлекая его перед собой, ударил в городские ворота. Удар ворота не распахнул, а просто снёс с петель и увлёк их за собою вглубь Города. Какое-то время все – от потрясённых защитников до торжествующих орков хранили молчание. Но после орки разразились радостными криками, глядя на зияющее пустотой отверстие, ранее прикрываемое воротами.

– Прошу! – довольно произнёс Шаман. – Путь свободен!

– Почти… – довольно буркнул главнокомандующий, а затем громко скомандовал:

– Вперёд!

– Вперёд! – орки с криком мчались к воротам. Впрочем, они бежали, не нарушая строя, грамотно прикрываясь щитами, стремясь поскорее настичь парня с копьём, убившего их товарищей, который как раз находился у ворот, помогая подняться гному.

– Ходить можешь? – спросил Дон гнома.

– Ходить – нет, – ответил гном, с усилием, при помощи человека поднимаясь на ноги, и хмуро глядя на отверстие в стене, где раньше были ворота, и приближающееся войско орков. – Ходить – нет. А вот убивать орков – да.

Дон почти бегом поволок гнома, так и не выпускающего из рук свой молот, в проём ворот, под защиту сферы. Вовремя – едва они оказываются в безопасности, как вновь раздались щелчки смертоносных листьев, и первые ряды оркской армады просто рухнули на землю.

К проёму подбежали оба гнома с дубинами, а также три дюжины человек с вилами и топорами, в том числе и подросток с косой. Дон отдал две-три отрывистые команды – и гномы, подхватив под руки своего начальника, сместились на левый край проёма, люди попытались образовать некое подобие строя по всей ширине проёма, а сам Дон остался в центре. Повернувшись лицом к атакующим, он подошёл к самому краю защитной сферы, настолько близко, что листочки звонко щёлкали у самого его лица, и пристально всмотрелся в ряды нападающих, словно пытаясь кого-то среди них отыскать. Тем временем гном уже успел отхлебнуть из извлеченной из-за пазухи фляги, что помогло ему хоть и не вполне твёрдо, но, тем не менее, самостоятельно стоять на ногах.

Шаманы вовсю были заняты своими ритуалами – и вокруг некоторых орков то и дело вспыхивали защитные ореолы. Наконец, орки достигли входного проёма, столкнулись с противостоящими им защитниками Города – и закипело отчаянное сражение. Копьё в центре разило без промаха, пропарывая кольчуги и пробивая доспехи – быстрее, чем орки успевали заметить удар и должным образом на него среагировать. Удары гномьих дубин разбивали щиты и шлемы, как глиняные горшки, а удары молота отбрасывали нападающих на несколько шагов, после чего мало кто был в состоянии подняться. А на сунувшихся одиночек к строю крестьян падал одновременные удары десятка различных орудий, и какой-либо из них обязательно достигал цели. Несмотря на все старания шаманов, им удалось прикрыть лишь немногих, и прикрытые вынуждены были нападать поодиночке – и вскоре, поверженные, падали прямо под ноги защитникам Города. Но на смену павшим подтягивались всё новые и новые орки, и схватки с ними становились всё длительнее.

– В первых рядах шли наименее умелые, – негромко констатировал Дон. – А теперь в бой пошли более опытные, и с ними приходится дольше возиться…

Дон по-прежнему выходил победителем из каждой схватки, но стоило ему покончить с противником, как на него наваливался следующий, а то и сразу двое. Скорость движений копья немного снизилась – усталость брала своё даже у самых выносливых. Гномы тоже махали дубинами уже не столь яростно, так что и на этом участке оборона начала прогибаться. Появились первые жертвы среди людей – одному орку удалось ворваться в середину строя и уложить троих, прежде чем подросток ударом косы прикончил его. Тем не менее, строй людей нарушился и начал отступать – поначалу медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Отступление перерастало в стремительное бегство. Лишь подросток с маниакальным упорством отмахивался косой от настырного орка, очевидно желая походить на Дона. Но подросток не имел возможности сравниться с ним в воинском мастерстве – и до сих пор его спасали лишь ловкость и удача. Один из противников Дона упал, сражённый ударом в горло, но на его место стало ещё двое… Чаша весов медленно, но верно склонялась в сторону нападающих.

Дон это отчётливо понимал. Он отскочил на два шага назад, стремясь выиграть хоть мгновение, в течение которого можно выровнять дыхание и расслабить судорогой сведённые мышцы… Орки рвались к нему – так быстро, как могли, стремясь сократить дистанцию и закончить дело ударом ятагана – и внезапно остановились на полурывке. Ибо Дон вдруг принялся нараспев произносить фразы, высоким и чистым голосом, которого уж никак нельзя было бы ожидать от запыхавшегося копейщика:

 
Последний бой у старой цитадели…
 

И пока эхо звенело в воздухе, замерли все – и защитники, и нападающие, и даже стремительно отступавший, а попросту говоря – удиравший бывший строй людей, защищавших ворота. Очарованно застыла и эльфийская принцесса, уже успевшая обогнуть орков и как раз взбирающаяся на стену с противоположной стороны посёлка. Из-за того, что стражи здесь тоже замерли, ей удалось проникнуть в Город беспрепятственно, без ненужных выяснений и разбирательств. Не давая очарованию погаснуть, Дон продолжил:

 
У башни, что нависла над обрывом
Собрались все, кто в битве уцелели
И попрощались молча, торопливо.
И на краю, спиной упершись в небо,
Плечом к плечу в свой строй последний встали.
И друг за другом уходили в небыль,
Неся кровавый росчерк острой стали.
 

И эта песня, этот ритм, эта мелодия заставляла кровь быстрее бежать по жилам, усталость – отступить, а волю к победе – усилиться. Принцесса ласточкой соскочила со стены и помчалась сквозь Город. Туда, где решалась судьба сражения.

 
И кровь лилася, красная на черном.
И хватит ли вам силы, менестрели,
Чтобы воспеть геройство обреченных,
Погибших без надежды и без цели.
 

Орки вновь обрели способность двигаться, но Дон, не прерывая своей полупесни-полурассказа, сам стремительно сблизился с ними… Удары следовали один за одним – сколь молниеносные, столь смертоносные.

 
Еще с трудом в свою победу веря
Враги идут, безмолвные, как тени.
А я, с улыбкой загнанного зверя,
Отбросил щит на стертые ступени.
 

Подсознательно копируя движения Дона, подросток своим нелепым оружием сделал хитрый финт, отбивая оружие орка вверх и в сторону, нанёс удар – и голова орка слетела с плеч. На него тут же навалился следующий орк, а на Дона – пятеро разом. Что же – пятеро, так пятеро!

 
Пусть подождет меня еще немного
Чертог забвенья, мрака и печали.
Остатком жизни смерть неся кому-то
Я шел в последний бой с двумя мечами.
 

Стремительно отступавший отряд, хотя нет, не отряд – удиравшая толпа испуганных, спасающих свои шкуры обывателей, вдруг остановилась. Люди развернулись – и вновь двинулись на поле боя, вламываясь в ряды противника с необычайной яростью. В эти мгновения душевного подъёма, вызванного песней, невозможного для защитников Города – не было.

 
Вам этот день запомнится надолго —
Полет клинков, рассекших мир на части,
Последний хрип затравленного волка,
И два клинка, как проклятое счастье.
 

И с последними аккордами – финальный удар молота, взмах косы, росчерк копья – бой закончился, ибо живых орков вблизи ворот не осталось.

– Эх, не дали такую песню закончить! – вздохнул Дон, устало облокотясь на копьё.

– Сейчас закончишь, – отдуваясь, произнёс гном, кивком указывая на дюжину орков, стоявшую поодаль от ворот, и не принимавших участия в битве. Особенно из этой дюжины выделялись двое, стоящие впереди – один высокий, другой коренастый и очень широкоплечий. А за их спинами на миг показалась и исчезла очень низкорослая и узкоплечая фигурка в чёрном плаще.

Шаман орков сделал нетерпеливый жест, и орки, довольно нерешительно, извлекли из мешочков на поясах сосуды, мерцавшие странным пурпурным цветом. Орки без особой охоты откупорили их, с опаской оглядываясь назад, на Шамана – но тот настойчиво повторил приказ, сопровождая жест недвусмысленными угрозами. Орки нехотя, но не осмеливаясь ослушаться, выпили содержимое сосудов. Первыми это сделали высокий и коренастый – и изменения их коснулись незамедлительно. У коренастого из-за непомерно увеличившихся мышц начали трескаться доспехи, а пальцы, сжимавшие рукоять металлической булавы, смяли её, как тесто. Высокий же выхватил из ножен два ятагана и принялся вертеть их столь быстро, что его руки казались сгустками серого тумана, а ятаганов не было видно вообще – так, серая дымка вокруг.

Вдруг – быстро, незаметно для глаза – высокий и коренастый сорвались с места и помчались к воротам. Это произошло столь стремительно, что листья успели бросить лишь несколько человек, но высокий их легко, играючи отбил. Со скоростью лесного пожара орки ворвались внутрь ворот и бросились на их защитников – высокий – на Дона, коренастый – на троицу гномов.

Дон, использовав краткую передышку для некоторого восстановления сил, встретил своего противника серией быстрых колющих ударов, однако на этот раз он встретил противника, по меньшей мере, равного. Движения орка были столь же молниеносны, удар следовал за ударом, звон стали заполнил воздух… И вот уже орк двинулся вперёд, стремясь сократить дистанцию, чтобы иметь возможность поразить врага ятаганом.

Гномы попытались взять коренастого в оборот – двое с дубинами неожиданно быстрым движением оказались по бокам от него и нанесли синхронные удары дубинами, гном с молотом немного замешкался, но, тем не менее, его молот также понёсся к орку… Орк исхитрился отбиться. Удар слева он принял на щит и тем же щитом попытался ударить нападающего, но гном вовремя отскочил, так что щит лишь придал ему дополнительное ускорение. Одновременно орк отвёл булавой дубину второго гнома в сторону – и резко, с короткого замаха ткнул своим оружием в открытый нагрудник гнома. Удар, наносимый из неудобной позиции, тем не менее, был столь силён, что гнома отнесло на несколько шагов назад.

И тут в борьбу вступил гном с молотом. Он нанёс коварный удар в область живота орка, удар настолько быстрый, что орк едва успел закрыться щитом, который от удара слегка погнулся, но удар выдержал. Гном тут же повёл молот назад для более сильного замаха, орк, не мешкая, нанёс ему удар булавой в голову… Вернее в то место, где мгновением ранее была его голова, ибо гном успел ловко пригнуться, не прекращая кругового движения, затем развернулся вокруг, всё время разгоняя молот, и нанёс ещё один удар. Орк попытался остановить движение своей булавы и ударить ею гнома ещё раз, но даже с его необычайной силой это не удалось. Орк был вынужден вновь подставить щит, который от такого удара с жутким грохотом разлетелся вдребезги. Удар, пробивший щит, смял и стальные пластины доспеха на груди орка, отбросив его на два шага назад, но не причинив несовместимых с жизнью повреждений.

Высокий орк со своей необычайной реакцией дёрнулся было в сторону грохота разлетающегося щита. Воспользовавшись этим, жало копья, вычерчивая немыслимый зигзаг, на мгновение прикоснулась к правому предплечью орка, так что правая рука у него бессильно опустилась, роняя ятаган. Орк покрепче ухватил ятаган левой рукой и продолжил бой. Несмотря на рану, преимущество орка в скорости всё возрастало, и чем дальше, тем больше. Дон удерживал такой темп боя с величайшим трудом, хорошо понимая, что надолго его не хватит.

Гном с дубиной нанёс сильный удар коренастому орку, потерявшему щит – но в последний момент, когда уж казалось, что удар достигнет цели, орк извернулся и ударил гнома рукой – в висок. Гном рухнул как подкошенный. Тут же на орка упали два удара от оставшихся на ногах гномов – молотом сверху и дубиной сбоку. Это были отлично согласованные, синхронные удары, которые без щита никак не отобьёшь… Орк их и не пытался отбивать, он поступил по-другому – сделал быстрый прыжок вперёд и приложил булавой гнома с дубиной. Шлем, изготовленный из отличной гномьей стали, удар выдержал, но полностью устранить его последствия не смог – и гном оказался на земле, выронив своё оружие.

Гном с молотом, видя, что противник сместился, резко изменил направление движения молота и нанёс удар рукоятью в голову орка. Тот отскочил, сдирая с головы искорёженный шлем, смотровая прорезь которого сместилась и уже не годилась для нормального обзора. Орк отшвырнул шлем в сторону и бросился в атаку на гнома, который, в свою очередь, ринулся в сторону орка. Булава встретилась с молотом, и… с грохотом отбросила молот и его хозяина назад. Орк довольно усмехнулся и повторил атаку, потом ещё одну, и ещё… Отводить удары гному ещё удавалось, хотя это становилось всё сложнее и сложнее, но вот гном попытался блокировать удар – и его просто смело, как пушинку…

Это естественная тактика боя гномов, от которой сложно отвыкнуть, ибо гномы в бою больше всего полагаются на свою огромную силу, – думал Дон, с сожалением наблюдая краем глаза за гномом, и кусая губы от бессилья чем-либо помочь ему.

После очередного отвода удара гном попытался заплести оружие противника своим, лишив его подвижности. Но орк понял замысел гнома и принял игру – перехватив второй рукой булаву и повернув её горизонтально, на уровне гномьей шеи, вдавил её вместе с гномом в стену. Гном бросил молот и вцепился в булаву, напрягая все силы, чтобы не позволить задушить себя – и началась силовая борьба.

Высокий наконец-то сократил дистанцию, обрушивая на Дона каскад молниеносных ударов – и на такой дистанции копьё стало скорее помехой, нежели подмогой. После особого финта орк ударил сверху вниз, но Дон успел подставить копьё, ориентированное горизонтально и удерживаемое двумя руками над собой. Ятаган орка впился в древко копья и орк навалился на него всем своим весом, чтобы разрезать его, как кусок хлеба ножом. Копьё опускалось всё ниже, дрожащее чёрное лезвие приближалось к человеку всё ближе… Не желая смотреть на истекающего от злорадного предвкушения орка, Дон отвёл взгляд в сторону. Но там тоже не было ничего утешительного – его взору предстало печальное положение гнома, которому рукоять булавы уже впилась в шею, и группы орков, которые, также употребив содержимое сосудов, спешили к воротам…

Дон обречённо закрыл глаза.

Внезапно до его слуха донёсся короткий свист и два глухих удара. И Дон ощутил, что давление на его руки ослабло. Открыв глаза, он увидел, как нападавший на него орк оседает на землю со стрелой в груди. То же самое произошло и с орком, душившим гнома – стрела попала ему в шею. Но лавина атакующих орков продолжала нестись к воротам, они уже были в нескольких шагах от цели…

Свист, свист, свист!

Из-за спины Дона взвился сплошной поток стрел, пролетавших иной раз совсем близко – одна зацепила волосы, другая холодом обдала щёку… Одно биение сердца – и поток стрел неожиданно иссяк, будто его и не было. Но и атакующих, стоявших на ногах, тоже не осталось. Они лежали на земле. Пронзённые стрелами. Все.

Дон медленно обернулся. За его спиной, в десяти шагах стояла эльфийка, и весь её вид выдавал как внутреннее благородство и достоинство, так и говорил о предельной степени усталости. Принцесса так и не выпускала лук из рук, и в её глазах светилось тревожное ожидание:

Как отреагируют эти странные люди на моё незваное появление в Городе Людей? Неужели так же, как эльфы – очень не любящие незваных гостей?

Дон ободряюще улыбнулся ей, но боковым зрением он увидел лицо старосты – и улыбка на устах погасла. По выражению прищуренных глаз старосты Дон ясно понял, что его отношение к эльфийке не самое дружелюбное. А лицо человечишки, что-то шепчущего на ухо старосте, излучало неприкрытую ненависть.

Интересно, почему? – задал Дон сам себе недоуменный вопрос. – Ведь она спасла наш Город, кем же надо быть, чтобы быть этим недовольным?

Но сейчас было не до поисков ответа. С тревогой он заметил, что староста поднимается со своего места, желая что-то сказать… Для размышлений времени не осталось, и Дон решил действовать первым. Он быстро преклонил перед эльфийской принцессой колено, и, восхищённо глядя на неё как на самое прекрасное чудо, как на сказку, неожиданно ворвавшуюся в жизнь, во всеуслышание произнёс:

– Добро пожаловать в Городом Людей, о несравненная! Мы крайне признательны Вам за помощь! Будьте нашей гостьей!

Остальные люди также поспешили преклонить перед неожиданной спасительницей колени. Гном даже упал на оба колена и принялся неистово ей кланяться. Только староста молча нахмурился и какое-то мгновение помедлил. Но поделать он ничего не мог – ритуальная формула гостеприимства была произнесена в полном соответствии с традицией. И староста со своими опричными поневоле последовали общему примеру.

Принцесса обвела взглядом доброжелательные лица людей, и её душу буквально пронзил взор Дона, не скрывавшего своего восхищения ею. Эльфийка облегчённо вздохнула, улыбаясь ему в ответ.