Текст книги "Силь"

Автор книги: Дмитрий Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Зато нам придётся здесь сидеть до рассвета, потому что ничего не видно, а в темноте по столь крутому склону выбраться отсюда мы не сможем!

– Что ничего не видно – это не проблема. – Шаман щёлкнул пальцами, и о песчаный берег ударился Огненный Шар, оставшись гореть на голом песке, как костёр.

– Но выбираться отсюда до рассвета я бы не советовал, – продолжил Старший Шаман. – Ночью мы не будем видеть, куда следует идти, да и отдохнуть тебе не помешает… Да и мне тоже. А огонь наверху видно издалека, жечь его – лучший способ пригласить на огонёк незваных гостей с острыми топорами. Зато здесь – хорошо; нас никто не увидит, огонь можно жечь, так что не замёрзнем, вода рядом… Присаживайся к огоньку, ночью в степи не жарко…

– Да, здорово! – восхищённо воскликнул бывший главнокомандующий, осторожно устраиваясь на песок у огня. – Значит, я тебя не зря тащил на себе!

Шаман нахмурился.

– И зачем ты всё-таки меня тащил? – довольно раздражённым голосом поинтересовался он.

Бывший главнокомандующий замялся.

– Ну, это… понимаешь… тут такое дело…

– Понимаю, – отрезал Старший Шаман. – Ты тащил меня, ибо хочешь на меня возложить всю вину за провал миссии. Ведь если я погибну, обвинён будешь ты – это уж как пить дать! И ты надеешься, что всю вину возложат на меня, а тебя помилуют.

Бывший главнокомандующий опустил глаза. Ответить было нечего.

– Кстати, зря надеешься, – обронил Старший Шаман.

– Почему это? – взвился было бывший главнокомандующий, но тут же резко замолчал, хотя было поздно: главное – его признание – прозвучало. – Я имел в виду, – бывший главнокомандующий начал было оправдываться, но Шаман устало и безразлично махнул рукой:

– Да не оправдывайся ты, я всё понимаю. Ты поступил как настоящий свободный орк, готовый ради собственного спасения угробить кого угодно, – горечь, прозвучавшая в последних словах Шамана, заставило орка вновь опустить глаза.

– Но как же… – начал было он, но Шаман прервал его нетерпеливым жестом:

– А ты разве не задумывался, какие в этой миссии ставки? Неужели ты думал, что наши начальники, – Шаман произнёс это слово с брезгливым отвращением, – накажут только одного виноватого и на этом успокоятся? Тебе не приходило в голову, что в случае неудачи наказать могут двоих, а то и пятерых, десятерых… – Шаман сделал паузу и продолжил более спокойным тоном: – А, скорее всего, накажут всех, – и, глядя на вытягивающееся лицо бывшего главнокомандующего, добавил: – Всех выживших.

– Ты наивно полагаешь, что моя вина больше твоей, – продолжил свою речь Шаман, – и хоть, по сути, это чистая правда, убедить в ней командование будет нелегко, ибо я всю вину возложу на тебя, ты на меня, и мы вдвоём получим по заслугам!

Бывший главнокомандующий вообразил эту перспективу – и его передёрнуло.

– Но даже если я возьму всю вину на себя и не буду тебя обвинять, – невозмутимо продолжил Шаман, и наградой за это ему был ошарашенный взгляд орка. – Тебе всё равно придётся туго. Ведь именно ты провалил штурм города, ты потерял всё войско, но главное твоё прегрешение – это твоя последняя атака. Тебя за неё повесят, как я уже говорил.

Зубы бывшего главнокомандующего принялись выбивать дробь, и от внимательного взора Шамана это не укрылось. Он пошарил в складках своего одеяния и извлёк оттуда довольно объёмистую булькающую флягу. Шаман ловким движением откупорил её, сделал небольшой, но долгий глоток – и протянул флягу орку.

– Выпей, станет полегче.

Бывший главнокомандующий сделал глоток и обомлел – такого необычного, вернее, необычно прекрасного вкуса он никогда не ощущал. Несмотря на то, что напиток был довольно крепким, орк ощутил на языке прохладную тень леса, ласковое тепло солнца и шелест ветра в листве… И ещё показалось, что он слышит слова неизвестной песни на малознакомом, но очень певучем и журчащем языке. Орк зажмурился. А потом сделал ещё глоток.

– Ладно, хватит с тебя, – добродушно прокряхтел Шаман, отбирая у него флягу.

– Что это? – спросил орк, чувствуя, как его губы практически помимо воли раздвигаются в улыбку. – Бренди?

– Бренди по сравнению с этим – подкрашенная водица, – Шаман тоже не удержался от искушения сделать ещё один глоток. – Это эльфийский коньяк. Есть такие племена южных эльфов, которые его делают…

– А за нелицензионную торговлю с эльфами вас… – бывший главнокомандующий характерным жестом провёл по шее, – не повесят?

– Если узнают – повесят, – равнодушно бросил Шаман. – Но нам, шаманам, этот напиток необходим…

– А мне необходимо было атаковать! – Бывший главнокомандующий в сердцах стукнул кулаком по песку. – Если бы не этот ход – они бы нас всех перебили! А так, может быть, хоть кто-нибудь уцелеет… – добавил он после паузы. – За что же меня вешать? За то, что я спас солдат?

– Ты не понимаешь, – мягко сказал Шаман, с сожалением и даже какой-то жалостью глядя на своего собеседника. – Ты спасал солдат, но делал это неправильно. С точки зрения нашего командования – неправильно. Вспомни свою атаку – ведь передняя линия была заведомо обречена на гибель. Ты жертвовал частью солдат, ты понимаешь?

– Но не будь этой жертвы – погибли бы все! – запротестовал бывший главнокомандующий.

– Это никого не интересует, – Шаман с сожалением покачал головой. – Но ты нарушил один из основных принципов нашего общества – принцип священности жизни орка. И ты считаешь, что после этого тебя помилуют, тебе это сойдёт с рук?

– Так мне нужно было дать гномам беспрепятственно перебить наших солдат? – даже привстал от возмущения бывший главнокомандующий.

– В этом случае – тебе бы тоже досталось, но наказание было бы намного слабее.

– Это какое-то безумие! Словно мир перевернулся, встал на дыбы… Не может быть такого, никак не может!

– Вспомни, – в голосе Шамана появилась горькая ирония, – ты же сам рассказывал, как вас учили воевать. Учили ли вас такому?

– Нет… – пробормотал бывший главнокомандующий, ухватившись за голову. – Нас учили… бить слабых. Только слабых.

– Вот поэтому наша армия не выиграла за последние двести лет ни одного крупного сражения. Ни одного! Потому что мы изо всех сил уклоняемся от столкновений с воинскими подразделениями врагов – бегаем от них, как гоблин от работы… Не этому нас учили! Зато на мирные города и сёла, где нет солдат, а противостоят нам разве что крестьяне, вооружённые вилами и косами – наша армия, закованная в броню, вооружённая мечами – нападает вовсю! И даже в таких столкновениях умудряется нести потери…

Бывший главнокомандующий то ли вздохнул, то ли горестно всхлипнул.

– Вот поэтому твой план с самого начала выглядел самой настоящей авантюрой, – безжалостно продолжил Шаман, в упор глядя на бывшего главнокомандующего. – Разве ты не знал, что сейчас орки так уже не воюют? Ты понимаешь, что ты своими солдатами – рисковал? Повторяю – тем самым ты подверг сомнению главную основу свободного общества – абсолютную ценность жизни орка! Сегодня солдаты рискуют жизнями – а завтра поймут, что их жизни зависят друг от друга, что они – соратники, а не каждый сам по себе, затем возникнут правила Чести, и всё – конец Свободе… И основной части доходов – от порабощения других рас – тоже конец! Этого тебе никогда бы не простили, даже в случае успеха. А уж в случае поражения – сам понимаешь…

– А почему же ты согласился участвовать в этой авантюре? – спросил бывший главнокомандующий, умом хорошо понимая, что всё сказанное Шаманом – правда, но всё еще будучи не в силах эту правду внутренне принять.

– Я не то что согласился, – ответил Шаман, – я на своём участии настаивал. Вначале к тебе собирались прикомандировать провинившегося адепта первого курса, одного из тупейших, кстати сказать. Но я добился, чтобы с тобой отправился именно я.

– Но что тебя побудило? – бывший главнокомандующий удивлённо поднял брови.

Шаман внезапно рывком вскочил на ноги и одним прыжком оказался возле бывшего главнокомандующего. Переход от спокойствия к бешеной активности был столь разителен, что казалось, будто он сбросил маску. Бывший главнокомандующий увидел рядом со своим лицом блестящие глаза Шамана с ужасно расширенными зрачками, в которых отражалось безумно горячее пламя, бушующее внутри Шамана – и содрогнулся.

– Потому что я не могу больше! – простонал Шаман ему прямо в лицо. – Так нельзя!

Шаман заметался по берегу, коротко, как в бреду, выкрикивая слова:

– Ты разве не видишь, что с нами происходит? Куда мы идём? Мы деградируем умственно! Мы, орки, глупеем из года в год, из поколения в поколение. В библиотеку сейчас почти никто не ходит – а завтра их вообще закроют за ненадобностью! Мы деградируем морально! В обществе царит подлость, тупость, самые разнузданные формы порока… А таланты старательно уничтожаются! И знаешь, что хуже всего? – Шаман остановился, устремил свой огненный взор на бывшего главнокомандующего, и тихо, шёпотом произнёс: – Что всё это стало нормой.

– Но таланты… но почему? – воскликнул бывший главнокомандующий. – Зачем? Это же… это же глупо! Не может быть такого.

– Говоришь, не может? – Шаман опустился на песок рядом с бывшим главнокомандующим, отпил глоток из фляги и протянул её собеседнику. – Сейчас я тебе расскажу, как это происходит. Однажды, когда я…

Лодка воспоминаний отправилась в плавание по океану памяти, и Шаман во всех подробностях вспомнил тот тёплый день запоздалой весны, когда он сквозь грань искривлённого пространства шагнул из полутёмного подвала лаборатории на залитую Солнцем каменную площадь возле подножия башни магической Академии. Шагнул, и зажмурился от приятного, но слишком яркого света. Орк нежился в лучах Солнца, несущих сродственную оркам стихию огня, и восполняющих магический запас, который только что был почти полностью израсходован. Орк стоял и любовался на точно так же греющегося в лучах солнца забавного щенка, у которого явно только недавно открылись глаза – и он, ошалев от радости при видении красоты окружающего мира, носился по площади, заливисто тявкая.

Но, несмотря на внутренний озноб, внутри орка всё пело. Получилось! Заклинание телепорта, над которым орк бился последние полгода, старательно изучая старинные книги и покрывая огромными расчётами кипы пергамента – сработало как надо. Он это сделал – впервые за последние двести лет. Теперь это заклинание доступно не только гномам! О, магия огня не умирает, как и уверял его старый учитель. Хотя многие заклинания, которые двести лет назад были совершенно обыденным делом, сейчас мало кто может воспроизвести, даже из преподавателей. Но этот эксперимент показал, что магия огня сильна по-прежнему – приложив труд, размышления, бдения бессонными ночами – ему удалось частично воспроизвести, а большей частью – открыть заново старое заклинание. Значит, дело не в магии – а в ком же? Орк пошатнулся от осенившей его разгадки. Дело в магах.

Магия не меняется, – понял орк со всей определённостью. – Меняемся мы – новое поколение попросту неспособно не то что понять, но и запомнить многие заклинания. Их ауры светят всё слабее, и почему-то очень быстро угасают.

– Нынешняя суть орков становится всё меньше совместимой с магией огня, – говорил учитель. – Пороки – это гниль души, а огонь выжигает любую гниль. Поэтому огонь нам становится всё менее сродственным. Мы превращаемся в нечто иное…

Орк не мог не признать правоту учителя. Он с отвращением вспомнил сегодняшнюю утреннюю лекцию и поморщился. Во время лекции его, как и всегда, переполняла тоскливая жалость – от лицезрения того, как изо дня в день угасают ауры адептов. Это было необъяснимо и поэтому пугающе – иногда способности гасли очень быстро, буквально за день. Ауры тускнеют от поколения к поколению – это печально, это ужасно – но это, по крайней мере, объяснимо. Но отчего исчезает уже имеющийся огненный дар? Этого никто не знал.

Шаман делал всё, что мог – на лекциях он ярко, образно и интересно рассказывал о новом заклинании – Огненной Кисее, пытаясь заставить адептов понять, заинтересоваться, запомнить… Бесполезно. Они делали что угодно, но только не изучали материал. Они не то что не хотели ничего знать – они хотели ничего не знать. Им это было не нужно.

Академия Магии постепенно превращалась в некий символ престижа – исходя из традиций уважения, испокон веков испытываемых орками к магам. Но сейчас в неё поступали не ради знаний, а ради обретения высокого статуса. Орк вспомнил о недавнем общении с новым набором поступающих и поморщился ещё сильнее. Половина из них не обладала вообще никакими магическими способностями. А вторая половина вовсе не стремилась развивать свой дар. Зато адепты исправно платили огромные суммы за обучение – и по этой причине вступить в Академию Магии мог любой, у кого есть деньги. А вот у кого их нет – тому путь в Академию был заказан.

Орк услышал пьяный гомон и покосился в сторону – так и есть, адепты, притом из той группы, которой он читал утром лекцию. Похоже, они уже отпраздновали её окончание – ибо пиво из их стаканов щедро орошало землю, а ноги явно заплетались.

Магические способности группы оставляли желать много лучшего. Лишь у одного богато одетого адепта аура горела свечою – у других ауры тлели угольками, столь крохотными, что стоило большого труда их рассмотреть. Адепт с сильным огненным даром явно был заводилой в компании – под руки его поддерживали двое товарищей, но, несмотря на это, он так и норовил завалиться набок.

Вот он чуть не рухнул на пробегающего рядом щенка, и компания заголосила ещё громче. Недовольный адепт злобно глянул на щенка, прищёлкнул пальцами, и шаман почувствовал плетение заклинания – кстати, той самой Огненной Кисеи.

Кое-чему я их всё-таки научил, – не без удовольствия подумал орк, – хотя сплетено донельзя безобразно, руки за такое надо отбивать! Интересно, чем они слушают лекции?

Шаман обернулся к адептам, но язвительные критические слова замерли у него на языке. Замерли от ужаса. Ибо кривую и зияющую многочисленными прорехами Огненную Кисею ухмыляющийся адепт набросил на ничего не подозревающего щенка. Из-за перехода радостного тявканья в пронзительный визг боли даже у бывалого, много чего повидавшего в жизни орка, сердце перевернулось. А адепты радостно заржали. Весь их вид показывал, что они получают искреннее удовольствие от происходящего.

Такой ярости шаман давно не испытывал. Не задумываясь, он сплёл заклинание Огненного Шара – такого размера, который легко бы обратил всю группу адептов в пепел. Но в последний момент заклинание сорвалось – внутренняя энергия, затраченная на телепортацию, ещё не успела восстановиться.

Во всяком случае, я хотя бы избавлю несчастного щенка от мучений, – подумал орк и метнул в него небольшой Огненный Шар. Но на подлёте Шар словно ударился в невидимую преграду, отскочил – и угодил как раз в живот виновнику страданий несчастного животного. Украшенная драгоценной мишурой одежда немедленно вспыхнула. Повалил густой дым. А уж вопль адепта наверняка был слышен во всей Академии.

Неспособны защититься даже от простейшего Огненного Шара, – с отвращением подумал шаман. – Зачем мы их учим?

Но тут его взгляд упал на щенка – и у орка перехватило дыхание. Над обгоревшей жертвой стояла на коленях юная девушка. На первый взгляд ничего особенного – вьющиеся светлые волосы, минимум одежды, и ни одного имплантанта. Она аккуратно провела руками над щенком – и тот затих. Орк не поверил своим глазам – ожог, покрывавший всё тельце несчастного животного, сокращался, исчезая прямо на глазах. Вскоре на здоровой кожице принялась отрастать новая шерсть… Девушка прижала щенка к груди и взглянула на притихших адептов, наконец, погасивших горящую одежду своего сотоварища. Взгляд её выражал не ненависть, и даже не страх, а всего лишь укор.

– Ты что же это творишь, а? – обгоревший адепт вразвалочку двинулся прямо к девушке, посмевшей бросить на него укоризненый взор. Но прямым его путь был недолго. Заплетающиеся ноги увели его сначала влево, потом вправо, так что пройденный адептом путь представлял собой классический пример синусоиды.

– Ему было больнее, чем тебе, – смело ответила девушка, и глаза её сверкнули презрением. Но только взглядом дело не ограничилась – орк с удивлением заметил, что в девичьих руках вспыхнули разряды молний. Один из них отправился в сторону приблизившегося адепта – и того отбросило на несколько шагов назад.

– Эй, хлопцы, айда – позабавимся! – компания адептов начала окружать девушку со всех сторон.

Для телепортации на короткое расстояние энергии почти не требовалось – и поэтому орк, не задумываясь, сплёл заклинание телепорта, чтобы мгновением позже шагнуть на площадь прямо перед ошеломлённой компанией.

– Это вы? – изумлённо ахнул кто-то из адептов.

– Пшли прочь отсюда! – с невыносимым презрением процедил орк.

Адепты попятились назад, но обгоревший не двинулся с места.

– Эй, дядя, лучше отойди в сторонку. Здоровее будешь! – голос адепта сочился ненавистью.

– Это вы мне? – картинно изумился орк. – Преподавателю?

– Двигай отсюда, преподаватель, пока цел – а то я тебя счас прикончу! – прохрипел обгоревший, натужно пытаясь сплести заклинание Огненного Шара.

Девушка схватила орка за руку.

– Лучше отойдите, – шепнула ему она, и орк буквально обомлел от мелодичности её голоса. – Не хочу, чтобы вы пострадали… а мне ничего не будет, уж поверьте!

– Я никуда не уйду, – столь же тихо ответил орк, наблюдая, как плетение заклинания раз за разом рассыпается из-за неумелых действий адепта. Аура последнего странно трепетала и металась, как свеча на ветру. – Ничего он мне не сделает. Я ведь преподаю не историю и не географию – а боевую магию. Кстати, я… когда метнул Огненный Шар… – орк едва выдавил из себя эти слова, – всего лишь хотел облегчить страдания щенку. Веришь?

– Верю, – серьёзно кивнула девушка. – Даже не просто верю, а знаю… чувствую!

Наконец обгоревший правильно сплёл заклинание, и в сторону орка понесся Огненный Шар размером с кулак. Шаман даже чуть было не рассмеялся, глядя на багрового от усилий и злобы обгоревшего. Как-то даже несерьёзно… Орк решил покрасоваться и поймать этот шар.

Шаман хорошо знал, что заклинание всегда несёт отпечаток личности его создателя, и взять его под контроль ничуть не проще, чем полностью, до мельчайшей излучины понять душу другого существа. Но орк справился, гораздо легче, чем ожидал. Внутренняя сущность его визави оказалась примитивной до крайности. Шаман ловким движением зафиксировал Огненный Шар у себя над ладонью. Девушка восторженно ахнула.

– Значит, вы мне угрожали смертью, адепт? – холодным официальным тоном обратился орк к обгоревшему. И с удивлением отметил, что аура адепта, недавно сиявшая свечою, сейчас выглядела крохотной искоркой. Обгоревший икнул от ужаса – до него, наконец-то, дошло, чем его поступок может закончиться. Ему уже представлялись тёмные сырые казематы с тусклыми светильниками, железные цепи, постепенно охватывающие его со всех сторон…

– Мой папа… – дрожащим голосом начал было адепт, но орк прервал его:

– Меня не интересуют ваши родственники. Меня интересует только наказание, которому я вас сейчас подвергну.

Механические руки послушно открыли книгу на нужной странице. Шаман взмахнул рукой и нараспев произнёс сложное заклинание. Рукава его красной мантии распахнулись, волосы чуть было не вспыхнули. Обгоревший сжался, ожидая удара – но его не последовало. Лишь пылавший Огненный шар стал прозрачным, и внутри возникла точная копия головы обгоревшего. И обгоревший с ужасом ощутил, что ноги ему больше не подчиняются. Он хотел было удрать – и не смог сдвинуться с места.

– Заклинание несёт отпечаток личности владельца, – объяснил довольный орк. – И взяв под контроль заклинание, легко…

– Взять под контроль саму личность? – живо поинтересовалась девушка.

Орк прямо растаял от этих слов. Давно, уже очень давно никто не проявлял такого искреннего интереса к его знаниям. Хотя, как он подозревал, причина состояла не только в этом.

– Ну что ты, – улыбнулся он. – Взять под контроль личность не под силу никому, даже…

Орк многозначительно ткнул пальцем вверх и продолжил:

– Но самые примитивные функции личности взять под контроль можно. Кстати, чего ты ждёшь? – обратился он к обгоревшему.

– Я не хочу в тюрьму! Отпустите! Я папе пожалу-у-у…

Обгоревший замолчал, и ноги понесли его к башне Академии.

– Не слишком ли это жестоко – в тюрьму? – робко поинтересовалась девушка. – Он ведь не успел ничего сделать… такого.

Зато мог успеть, – хотел ответить орк, но, заворожённый блеском её глаз, ответил нечто совершенно иное:

– А с чего ты взяла, что он отправился в тюрьму? Конечно, я его отправил в неожиданное и не очень приятное для него место, где он ни разу не бывал, но это место – не тюрьма.

– А что же это за место?

– Библиотека. Теперь бедолага будет читать книги до самого заката.

– Разве это наказание? – изумилась собеседница шамана.

– Для него – безусловно. Хотя, я надеюсь, он рано или поздно привыкнет, втянется, а то и даже поумнеет…

– Как здорово! – девушка не смогла удержаться от смеха, но тут же помрачнела:

– Это потому, что я его одолела, да? Вы отправили его учиться боевой магии?

– Нет, – ответил орк, огорчённый из-за её печали. – Магия – это хорошо, но не это главное. Важнее всего – нравственная система координат. Представление о том, что хорошо и что плохо. Магия – лишь инструмент, – орк покосился на Магический Справочник, зажатый в биомеханических конечностях. – Но овладеть им можно, только уразумев, что можно, а чего нельзя. Внутренне нельзя, понимаешь?

– Я слышала об этом, кивнула девушка. – Душа подобна сосуду, а мораль – его стенки. И если в стенке дыра, то сколько не наливай в дырявый сосуд – результата не будет, всё вытечет!

Орк застыл от неожиданного понимания. Проблема, над которой бились лучшие умы Академии, оказалась решена – и кем? Обычной девушкой! Хотя нет, необычной. Необыкновенной. Необычайно прекрасной…

– Но разве такие книги, – девушка кивнула на Магический Справочник, – способны научить морали?

– Эта книга и ей подобные – конечно, нет, – ответил шаман, с трудом заставляя своё сознание вынырнуть из сладкого омута грёз и видений. – Поэтому наказанный адепт будет читать другие книги.

– Какие же?

– Классиков, – широко улыбнулся орк.

– Хотела бы и я попасть в вашу библиотеку, – с внезапно налетевшей безнадёжной грустью сказала девушка. – Там ведь, наверняка, столько интересных книг!

– Может, и попадёшь, – негромко произнёс орк и закрыл глаза, чтобы усилить разрешающую способность магического зрения. Он собирался взглянуть на ауру девушки, ожидая увидеть крохотную искорку, небольшой огонёк, или, в крайнем случае, костёр… Боясь самому себе признаться, что он мечтает увидеть хоть какой-нибудь признак огненного дара, только бы дать девушке шанс. Орк открыл глаза – и чуть было не ослеп. Аура, возвышаясь над девушкой, занимала полнеба и сияла, как Солнце.

Шаман замолчал и беззвучно уставился на огонь. Бывший главнокомандующий не сразу решился прервать его молчание, но после некоторой паузы осторожно поинтересовался:

– Так она… очень талантлива?

– Не просто талантлива, – ответил Шаман. – Не просто… Она – обладатель величайшего Дара магии огня – из всех, что когда-либо рождались. Она – это нечто восхитительное, невообразимое и небывалое. Без осознания Дара, ничего не зная и не умея – отражать заклинания, и лечить… И как лечить!!! Да и сама по себе она… – Шаман с трудом подыскал слово, – особенная. Чистая, понимаешь? Вокруг – грязь, вокруг мерзость, подлость и порок, а в ней этого нет! Её не коснулось, понимаешь?

– Понимаю, понимаю, – серьёзно кивнул бывший главнокомандующий. – Но почему так вышло, как ей удалось – остаться чистой в грязной канаве? Может, воспитание?

– Не знаю. Воспитания как такового у неё и не было – она рассказывала, что отец погиб в ходе одной из наших бесконечных войн, а мама работала уборщицей в книгохранилище – и часто брала её с собой на работу, усаживала в уголок, давала книгу, и она читала все дни напролёт…

Шаман внезапно замолчал, только сейчас осознав…

– Она знала очень много, – проникновенно прошептал он. – Так много – обо всём: от управления огненными потоками до брачных обычаев гномов, и так интересно умела об этом рассказывать, что даже я – профессор, доктор магических наук, слушал её как мальчишка – открыв рот и затаив дыхание!

– Так ты… – бывший главнокомандующий начал было привставать со своего места. – Ваше магичество…

– Да брось ты эти церемонии, не до них, – поморщился Шаман. – Да, я профессор, доктор, и ещё декан факультета Боевой Магии Академии… Бывший декан, – с горечью добавил он.

– Это… из-за неё ты стал бывшим? – осторожно спросил бывший главнокомандующий.

– Именно, – кивнул Шаман. – Мне стоило огромных усилий обеспечить её поступление в Академию. Пришлось задействовать все мои связи, и потратить на оплату обучения почти все сбережения. Но это было жизненно необходимо, и, в конце-концов, мне удалось… удалось найти ей место в этом гадюшнике.

– А почему – необходимо?

– Потому что она – носитель Дара, – пояснил Шаман. – И если носитель не успеет… или не сумеет осознать его и научиться им управлять к определённому возрасту – то последствия будут весьма плачевными. А сделать это можно только под руководством опытного наставника, особенно в случае такого Дара. Если владелец слабого Дара его не освоит, то это не смертельно – дар просто исчезнет, как гаснет свеча на ветру. Но сильный Дар, особенно столь сильный… – Шаман стиснул зубы, – просто выжжет его владельцу мозг. Я изо всех сил старался этого не допустить.

– Я, как последний дурак, был на седьмом небе от счастья, – продолжал Шаман свой рассказ. – Ещё бы – ведь у меня в жизни появилась настоящая цель! Нет, главное – она появилась в моей жизни! Я готовился к каждой лекции, как к сражению, и рассказывал, да что там рассказывал – я пел так, как никто и никогда до меня! Так пел, что даже в глазах даже самых замшелых и тупых адептов появлялись искорки интереса. И я был счастлив, получая в награду за свой рассказ внимательный взор её иссиня-чёрных глаз. А после занятий мы спускались в лабораторию – и ставили опыты, беседовали, иногда спорили, но при этом учились… Я жил ради неё, дышал ради неё…

Шаман замолчал. Свет от пламени костра дрожал на его неподвижном лице, так что оно от этой игры света и тени казалось похожим на высеченную из камня маску.

– Я не знал, каково ей приходится, живя в таком свободном обществе, как наше, – тяжело продолжил он. – Адепты до этого времени вызывали у меня глухую неприязнь, и я не очень интересовался повседневной жизнью Академии, обитая в мире лекций и формул заклинаний. А следовало бы интересоваться! Следовало бы узнать про этот обряд посвящения в адепты! И тогда, может быть, я успел бы её оградить…

– А что за обряд?

– Тебе лучше не знать, – Шамана перекосило от отвращения. – Ничего хорошего.

– И она отказалась в нём участвовать? – догадался бывший главнокомандующий.

– Наотрез, – категорически подтвердил Шаман. – Тем более если учесть, что стараниями сына ректора ей была отведена главная роль в определённом ритуале… И её отказом он был очень недоволен. И не только он… Пьяные адепты решили применить силу. Но кое-чему я её научить успел… Так что она разбросала даже выпускников, как нашкодивших котят. А про остальных и говорить нечего.

– Так это же здорово! – развеселился бывший главнокомандующий.

– Не очень, – вздохнул Шаман. – Она ещё плохо умела соизмерять силу… Поэтому многие получили ожоги, в том числе и сынулька ректора! – Шаман приложился к фляге. – У всех обожжённых нашлись влиятельные родственники, требующие как следует наказать виновную, а у неё – только я…, но моего влияния оказалось недостаточно. От тюрьмы мне удалось её спасти, но вот от исключения из Академии – нет.

– А как же Дар?

– Ты верно уловил суть, – Шаман сделал ещё один глоток. – Она так и не успела до конца освоить Дар. Мы пытались с ней продолжить обучение у меня дома, я хотел успеть её научить… Не успел. Бдительные соседи, – лицо Шамана исказилось от ненависти, – заметили и сигнализировали кому следует, что я занимаюсь преподавательской деятельностью без лицензии. Как же, у нас правовое государство, поэтому следить за соседями считается доблестью, добродетелью! А я об этой возможности и не подумал – мне жаловаться на соседей и в голову бы не пришло! Да и не мог подумать, ибо, когда я видел её, забывал обо всём на свете, особенно про подлость нашего мира!

– Слушай, похоже, ты в неё влюбился! – попытался разрядить обстановку орк. Скорее шутки ради, ибо тема любви считалась у орков излюбленной темой для шуток над эльфами. Орки считали это чувство очередной глупой эльфийской выдумкой.

Но Шаман серьёзно посмотрел на него, и потом, очень тихо и серьёзно ответил:

– Я тоже так думаю.

– Да ты что? – орк от удивления даже привстал, явно видя, что Шаман и не думает шутить. – Ведь всем известно, что любовь придумали эльфы, чтобы не платить денег! – неуклюже попытался схохмить он.

– Дурак ты, – совершенно беззлобно произнёс Шаман. – Ты не понимаешь, чего ты лишён…

– А у вас с ней… – моментально став серьёзным, спросил бывший главнокомандующий, – что-то было?

– Нет, ну что ты! – сокрушённо покачал головой Шаман. – Она гораздо моложе меня, и гораздо талантливее, с гораздо более высокими перспективами… Зачем я ей? Особенно после того, как меня вышибли из академии за нелицензионное преподавание, да ещё и собирались судить… От суда-то я и сбежал в этот поход, эту авантюру, – подмигнул ему Шаман, – хотя после того, как она исчезла, мне было всё равно, где я и что со мною.

– А она исчезла?

– Да, воспользовалась заклинанием телепорта, пока в дом входили судебные приставы. И правильно поступила. Иначе и её привлекли бы к суду. А так – она шагнула в телепорт и исчезла, и больше я её не видел. И от неё ничего не осталось, кроме памяти и короткой записки, всего из четырёх слов.

– И какие же это слова? – бывший главнокомандующий подался вперёд.

Шаман помолчал, а потом, будто через силу, предательски дрогнувшим голосом ответил:

– Я тоже тебя люблю.