Текст книги "Силь"

Автор книги: Дмитрий Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Девятая глава

– И что теперь? – задала Миралисса мучающий всех вопрос, когда они вышли из тоннеля и свернули за угол, так что вопли орков и стук их ятаганов по покрытию тоннеля стал немного потише. – Какие у нас планы?

– Мы… – начал было Дон, но Грахель быстро перебил его:

– Мы будем действовать по Плану "Б"! – с невероятным апломбом заявил гном.

– По Плану "Б"? – удивился Дон.

– А в чём состоит План "Б"? – с интересом спросила эльфийка.

– "Б" означает – "Бежим!", – пояснил гном. – Нам нужно выбираться из города, и как можно скорее; надеюсь, возражений нет? – поглядел гном на своих спутников, и, не дождавшись с их стороны возражений, продолжил:

– Я знаю одну тихую улочку, которая подведёт нас прямо к городской стене, и там мы сможем скрытно, незаметно для орков выбраться из города. Главное – поскорее оказаться за его пределами…

– Нет! – вдруг решительно сказал Дон.

– Дон, дружище, – вкрадчивым голосом заговорил гном. – Ты не понимаешь. Если мы останемся в городе, то орки нас будут искать, и непременно найдут. Нужно ли тебе объяснять, что тогда с нами будет?

– Грахель, дружище, – таким же вкрадчивым голосом заговорил Дон, в точности копируя интонации гнома. – Ты не понимаешь. Я не предлагаю остаться в городе – это самоубийство. Я против того, чтобы покидать город скрытно, как ты предлагаешь. Ведь в этом случае орки подумают, что мы остались в городе, и они нас будут искать. Да, они нас не найдут, но непременно найдут массу других жителей. Нужно ли тебе объяснять, что тогда с ними будет?

– Сдаюсь! – гном со смехом поднял руки вверх. – Ты меня уел, признаю!

– И что ты предлагаешь? – спросила у Дона Миралисса, пытаясь продолжать залечивание его ран, но это почему-то не получалось – искры выходили одинокими и слишком слабыми.

Наверное, это из-за того, что я пытаюсь лечить на ходу, и не могу сконцентрироваться, – растерянно подумала она. – Или же…

– Я предлагаю уходить шумно, с помпой, через главные ворота, перебив всех встреченных орков по дороге! – ответил Дон на её вопрос. – В этом случае орки будут уверены, что мы ушли из города, и погонятся за нами – тоже покинув город и не творя в нём бесчинств, как это у них принято.

Дон указал направление и ускорил шаг – и Грахель с Миралиссой последовали за ним, эльфийка – держа его под руку, гном – семеня чуть позади.

– А как вы считаете, надолго ли мы от них оторвались? – спросила Миралисса. – Долго ли их задержит тоннель?

– О! – гном поднял вверх большой палец. – Твой тоннель – это настоящее чудо, я никогда подобного не видел! Дон, ты понял, из чего он?

– Похоже на алмаз, – неуверенно произнёс Дон.

– А ты молодец, – гном дружески похлопал его по плечу. – Глазастый… Или догадливый? В общем, ты прав, это действительно алмаз, причём природный алмаз, а самое главное – монокристаллический!

– Алмаз?! – мысленно ахнула Миралисса. – Так это же получается,… что я… использовала заклинание магии камня? Не может быть!

– А ты уверен? – обратилась она к гному.

– Конечно, уверен! – отрезал Грахель обиженным тоном, явно показывая, что уязвлён в самое сердце. – Да чтобы гном монокристалл с поликристаллом перепутал – да никогда в жизни! Это невозможно! Любой гном, лишь поглядев на камушек, вам точно назовёт не только тип кристаллической решётки, но и аллотропную модификацию, а также перечислит точечные группы симметрии. Для нас это так же естественно, как для эльфа, поглядев на листочек, точно определить название и возраст дерева, с которого он упал! – гном надулся и отвернулся с обиженным видом.

Хорошо ещё, что он неправильно понял мой вопрос, – с облегчением подумала эльфийка. – Если бы я усомнилась вслух, что он правильно определил тип вещества, то он бы обиделся гораздо сильнее.

– Грахель, а вот… физические характеристики кристалла гномы могут определить? – поинтересовался Дон, явно спеша погасить обиды гнома, и увлечь его беседой.

– Конечно! – оживился гном. – Любую из восьмидесяти трёх! Какая именно тебя интересует?

– Э-э-э… Прочность.

– Какая именно? – повторил вопрос гном, и, видя задумчивость на лице Дона и недоумение на лице эльфийки, пояснил: – Прочность бывает на сжатие, на растяжение, на изгиб, на кручение… Какая именно тебя интересует?

– Я по-другому задам вопрос, – сказала Миралисса. – Как разрушить этот тоннель?

– Очень просто, – пустился в разъяснения словоохотливый Грахель. – Нужно приложить давление выше критического, и все дела!

– И чему оно равно? – с неподдельным интересом задал вопрос Дон.

– Ну, для кристалла такой формы… Сейчас прикину примерно… Учитывая толщину… Думаю, около четырёхсот тысяч Г.Е.С. на квадратный дюйм.

– А что такое Г.Е.С.? – не поняла Миралисса.

– Г.Е.С. – Гномья Единица Силы. – ответил ей Дон. – Это сила среднего гнома.

– То есть если гномы начнут давить на квадратный дюйм тоннеля, они его разрушат, только если их будет больше четырёхсот тысяч?

– Именно! – подтвердил гном. – Это значит, что жалких орков с ятаганами можно не опасаться, они могут стучать по тоннелю хоть до посинения – и не смогут его даже поцарапать! А вот шаман – это проблема. Полагаю, он сможет разрушить тоннель, и это у него займёт не очень много времени. И тогда оркам уже ничто не воспрепятствует пуститься за нами в погоню!

– Ну, кое-что воспрепятствует! – лукаво улыбнулась Миралисса.

– Что же? – в один голос спросили Дон и Грахель.

– Алчность.

– Алчность? – недоумённо повторили они. – Но… каким образом?

– А вы представьте, – Миралисса одарила мужчин очередной улыбкой. – Вот шаман разрушил тоннель, разбил его на кусочки, и эти алмазные обломки повсюду валяются… Продолжать?

Человек и гном мгновение ошарашено смотрели друг на друга – а потом дружно принялись хохотать.

– Миралисса, ты просто прелесть! – воскликнул Дон, сгибаясь от хохота. – Я тебя люблю!

– Конечно, орки оттуда никуда не уйдут! – смеялся гном. – Пока не соберут куски алмаза и не поделят!

– Или пока шаман с главнокомандующим не наведут порядок, – поправил его Дон.

– Что будет весьма непросто! – подлила масла в огонь Миралисса.

– Потому что у орков будет большое желание зарубить таких вот пытающихся навести порядок, и продолжить личное обогащение. Бывали, знаете ли, пре-це-ден-ты, – гном произнёс по слогам звучное человеческое слово.

– Так что время у нас пока есть, – подытожил Дон.

– Пока орки будут обогащаться, – нахмурился гном. – За нас счет, между прочим, обогащаться!

– Не так уж они и обогатятся, – послала ему ослепительную улыбку Миралисса. – Вернее, ненадолго!

– Почему? – не понял Дон. Гном также взглянул на неё недоумевающее.

– Грахель, скажи-ка, – а долго ли существуют магически созданные предметы? – ответила вопросом на вопрос эльфийка.

Гном хлопнул себя по лбу.

– Ну конечно же, как я сам не понял! Они существуют недолго, в зависимости от мастерства мага, их создавшего, и количества вложенной в них энергии… Созданный мною камень, например, просуществует до полусуток…

– Я в тоннель влила немного больше энергии, чем обычно – очень уж испугалась за тебя, – эльфийка смущённо посмотрела на Дона. – Так что дня три они просуществуют, а вот потом… Конечно, их можно продать…

– Только вряд ли орки успеют вернуться в свою страну и прошвырнуться по ювелирным лавкам, – со смехом продолжил гном. – Конечно, они могут найти ювелирную лавку в этом Городе…

– Только вот я с трудом представляю орка, смирно заходящего в ювелирную лавку в захваченном городе и смиренно торгующегося с ювелиром, пытаясь ему всучить алмаз по самой высокой цене! – поддержал его Дон. – Он, скорее всего, начнёт разговор с ювелиром с того, что проткнёт его ятаганом, и заберёт все денежки. Это, конечно, если найдётся ювелир, который не ещё успел сориентироваться, прыгнуть на лошадь и ускакать подальше от Города.

– Кстати, а не взять ли нам лошадей? – предложила Миралисса. – Так мы быстрее оторвёмся от погони!

– Мысль хорошая, да вот только несколько запоздалая, – проговорил Дон, – глядя на поникшего было гнома, который при его последних словах немного приободрился. – Поскольку в связи со вступлением орков в Город люди начали постепенно убегать из него, стараясь использовать при этом лошадей, то думаю, что лошадь сейчас – на вес золота… в буквальном смысле.

– Да, лошади отпадают, – быстро проговорил гном. – Мы и так дойдём, на своих двоих…

– Дружище, да ты никак боишься лошадей? – удивился Дон.

– Не боюсь, а опасаясь, – поправил гном. – Кто их знает, что взбредёт в голову этим громадинам? Вдруг им захочется закусить каким-нибудь гномом?

– Да ты что, Грахель! – рассмеялась Миралисса. – Лошади – исключительно травоядные животные.

– Да я знаю… – пробормотал смущённый гном. – Но всё равно – лучше держаться подальше, на всякий случай. Ну их!

– Как же вы совершаете длительные переходы – без лошадей? – поинтересовалась Миралисса. – Это же долго…

– Не так уж и долго. Мы, гномы, очень выносливы, можем отдыхать раз в несколько дней, а оставшееся время быстро шагать сутки напролёт. А кроме того, – подмигнул ей гном, – многие наши маги умеют использовать заклинание телепорта…

– Кстати! – вмешался Дон. – А если ты нас телепортируешь поближе к лесу? Сможешь?

– Я-то смогу, но считаю это нецелесообразным.

– Почему?

– Чтобы телепортация прошла без эксцессов, нужно провести некие расчёты и подготовку, что требует времени.

– Какого?

– Двигаясь не спеша, прогулочным шагом, мы за это время успеем дойти до леса и вернуться… и так – несколько раз, – закончил гном.

– Отпадает! – резюмировала Миралисса.

– За поворотом – ворота, – предупредил Дон. – Так что подготовьте заклинания.

За поворотом действительно обнаружились ворота, к которым и направились человек, гном и эльфийка. Орки, суетившееся у ворот, сперва немного даже ошалели от такой наглости – но потом кто-то из орков, сжимающий в руке не привычный ятаган, а тяжёлую изогнутую саблю, что-то коротко рявкнул, и орки опомнились. Выхватив ятаганы, они принялись широким полукольцом обходить дерзнувшую выйти к воротам троицу.

– Давайте, – негромко скомандовал Дон.

Миралисса привычно взмахнула рукой, сплетая Ледяную Стрелу… и ничего не вышло, в воздухе лишь закружилось несколько снежинок. Вдобавок она ощутила страшную слабость, и удержалась на ногах, лишь ухватившись за плечо Дона.

Грахель поднял руку, земля дрогнула… и ничего больше не последовало, лишь гном, тяжело дыша, опёрся на рукоять молота.

– Сил не осталось, – пробормотал он.

– У меня – тоже, – покаянно заметила эльфийка. – Мы их потратили слишком много, спасая тебя… – виновато закончила она.

Дон обнажил меч.

– Придётся решить дело врукопашную, – заметил он и шагнул к оркам.

– Подожди, у меня есть идея получше, – борясь со слабостью, сказала эльфийка и выхватила лук. Миг – и надвигающихся орков накрыла лавина стрел.

Спустя несколько мгновений из всех орков на ногах остался только один – тот самый орк с саблей, первым поднявший тревогу. Он, хоть и получил стрелу в ногу, тем не менее ловко отражал своей саблей весь поток стрел, летящих в него.

– Двигается он как-то слишком ловко для обычного орка, – удивился Дон. – Да и орк ли это?

Установить это не представлялось возможности, ибо голову орка (орка ли?) венчал тяжёлый шлем, полностью скрывавший лицо. Миралисса опустила лук.

– Он хорошо сражается, – проговорила она. – Может, оставим его?

– Да ты что! – возмутился гном. – Сколько он людей убьёт, если его в живых оставить! Да я его сейчас молоточком приглажу – посмотрим, как он его отобьет!

– Но это же нечестно! – возмутилась в свою очередь эльфийка. – Ты ведь намного сильнее, это не сражение, а казнь! Ты же не палач!

– На войне – всё по-другому, это же не дуэль!

– Подождите! – раздался голос Дона. – Вы оба правы… в чём-то. Дайте руки, сейчас я вам попытаюсь объяснить… показать.

Гном с эльфийкой протянули Дону руки, гном – с явной неохотой, эльфийка – с открытой доверчивостью. Он взял их за руки, и между ними, как показалось Миралиссе, вновь сверкнуло то самое странное, полупрозрачное пламя. И мир вокруг исчез.

– Ты просишь научить тебя сражаться? – Король Эльвинг задумчиво посмотрел на Дона. – Или побеждать в сражениях?

– Разве это не одно и то же?

– Нет, – улыбнулся Эльвинг. – Сражаться – это процесс, а победа в сражении – результат. Вот подумай – что самое главное для победы в сражении, с твоей точки зрения?

В мыслях Дона появились десятки различных утверждений:

Много чего нужно! – думал он. – Например, сила. Ловкость – тоже нужна! И выносливость. И гибкость. И хорошая реакция. И координация движений. И знание приёмов. Как же это всё сформулировать одним словом-то?

– Нужно уметь виртуозно владеть оружием! – наконец нашёл нужные слова Дон.

– Нет. – Эльвинг положил ему руку на плечо. – Научиться владеть оружием не проблема. Но для победы – этого недостаточно. Главное же… главное, чему я тебя могу научить – это умению понимать врага.

– Понимать врага? – ахнула про себя Миралисса, когда картинка из памяти Дона исчезла, и перед её мысленным взором вновь раскрылось пространство сущностей, но в этот раз – в реальном времени. Рядом – вихрь Дона, чуть дальше – гранитная скала, это наверняка Грахель… А впереди… Впереди свивался в клубок багровый дым.

– Это же не орк! – мысленно закричала эльфийка.

– Верно, – услышала она мысленный голос Дона. – Это – человек. Вернее, он был человеком когда-то. Похоже, мы не первый город, где осуществлёна "оркско-средиземская интеграция". И вот – её плоды.

Вихрь последовал прямо к багровому дыму, и Миралиссу с Грахелем повлекло за ним.

– Что же ты делаешь? – начал было Грахель, а Миралисса гневно воскликнула:

– Неужели ты хочешь взглянуть его глазами? – Все её естество воспротивилось этому, и она продолжила: – Глядеть на мир глазами этого хищника и убийцы?

– Миралисса, поверь мне, – Дон постарался донести свою мысль как можно убедительнее. – Чтобы победить врага, его нужно понять.

Миралисса неохотно кивнула, и они втроём погрузились в багровый дым.

И вот Миралисса увидела мир – глазами мальчишки восьми лет. Городишко выглядел скверной пародией на Город Людей – и главной его достопримечательностью был толстый слой грязти, покрывающий всё на вокруг. Но особенно запомнилась ей почему-то не грязь, а запахи. Непередаваемый аромат помойки, мириады мух, кружащихся повсюду. От них, казалось, не было спасения. Как же мальчишка оказался здесь, и что это за место такое? И тут же пришло понимание. Не занесло. Это дом. Его дом. «Свободная экономика», организованная орками, оказалась неспособной поддерживать коммунальную систему городка – и городок просто тонул в грязи и нечистотах.

А вот, собственно, и само жилище… Да в такой лачуге Миралисса даже мусор не стала бы складывать, а здесь жило семь человек. Семь? Да, кроме этого мальчишки есть еще четверо детей. Двое младше него, еще двое лишь немногим старше. А вот и сам… дом. Это строение Миралисса назвала бы домом только с огромным трудом. У неё даже в голове не укладывалось, как можно жить в такой тесноте, в таких непереносимых условиях. Мальчишка юркнул в дом и притаился в уголке.

– Ты де шлявся? – Из другого угла приподнялся вислоусый мужчина с мутным взглядом. – Ты чего не был на заседанни национал-магократичного союзу молодых?

Миралисса почувствовала испуг мальчишки, переходящий в ужас. Весь трясясь, он едва нашёл в себе силы чуть слышно пискнуть:

– Они меня опять изобьют!

– Так тебе и надо, выродок! Ты станешь сведомым, мы выбьем из тебя эту эльфийскую дурь! – и тут же, другим голосом, осведомился:

– Гроши принес?

Трясясь и всхлипывая, мальчишка протянул руку с лежащими на ладонях монетами. Мужчина приподнялся, сгреб деньги. Пересчитал. И тут, словно молния, Миралиссу пронзила вспышка его ярости.

– И это все?!! Это все, что ты заработал?!!! Я куренной отаман! Я борюсь с проклятыми квенди! – мужчина приложился к бутылке с мутным содержимым. – Я тут воспитываю в вас национально сведомых, а ты!… -Человек даже задохнулся от ярости. И вдруг размахнулся и ударил мальчика. Ударил бутылкой, совершенно не сдерживая своей силы.

Миралисса не могла не закричать от ужаса. Ей такое даже в кошмарном сне мне предвидеться не могло. У неё не укладывалось в голове, что кого-то можно бить с такой яростью. И от этого становилось гораздо страшнее. Самое страшное было то, что мальчишка не издал ни звука. Миралисса едва сдерживала слезы, пока мальчика вышвыривали из дома.

– И не возвращайся, эльфийское отродье!

Страх и безнадежность. Тоска. И никакого просвета в этой жизни. Пусть этому мальчику всего лет восемь, но он ещё не смог полностью привыкнуть к такому. Привыкнуть? Это слово вызвало еще больший ужас. Как можно привыкнуть к такому? Почему никто не вмешается? Почему?!

Вопрос остался без ответа.

Борьба страхов. Страх наказания и страх избиения. Наказания за всё – недостаточно громко проклинал эльфов, недостаточно часто их проклинал, слабо коверкал слова на оркский манер… На его глазах менестреля, уличённого в том, что он исполнял у себя дома "Балладу Галадриэли", сожгли на площади. Он исполнял её в подвале, тщательно законопатив все щели – но «сведомые» соседи всё равно услышали и донесли. За слово, похожее на эльфийское, произнесённое вслух – избивали либо убивали. Притом убивали таким зверским способом, что кровь стыла в жилах. Борьба за кусок хлеба становилась всё острее и острее – по мере того, как орки внедряли свои методы в экономику. Заработать… – это стало чем-то из мифов и легенд, к тому же связанных с эльфами, и поэтому запрещёнными. Можно было только украсть – или отнять. Возникла жёсткая система, внедряющая в умы и сердца ненависть к эльфам. Расплодились «историки», обвинявшие эльфов во всех грехах, и особенно – в скверном нынешнем положении. И за любую попытку сомнения – сомневающийся получал в рыло, в рыло, в рыло… В конце-концов страх перед болью победил.

Как во сне Миралисса двигалась по жизни за этим ребенком. За ребенком, который научился владеть ножом раньше, чем читать и писать. Теперь в школах учили лишь коверкать на оркский манер слова, но единых правил всё равно не было, и поэтому люди плохо понимали друг друга, а любая попытка говорить на обычном человеческом языке пресекалась с нечеловеческой жестокостью. Миралисса наблюдала за мальчиком, чья жизнь с раннего детства стала борьбой за существование. Чье детство прошло не в играх, а в драках, где доказывалось право на существование, и призом была жизнь. Старший брат погиб в уличной драке, младшего зарезали за "недостаточную сведомость". Старшая сестра умерла от воспаления легких, потому что не хватало денег на лекарства. Эльфийские лечебницы, о которых мальчик слышал в раннем детстве, и где не брали за лечение ни гроша – были закрыты уже давно, а в новых заправляли орки и драли втридорога. Тогда этот уже подросший мальчик совершил свое первое ограбление и убийство, проникнув в дом богатого человека и пырнув того ножом. На добытые таким образом деньги он купил лекарства, но было уже поздно…

Когда он стал почти взрослым, его избили до полусмерти за отказ вступить в одну из банд, почему-то называвшихся «повстанческими» – и пригрозили убить в случае повторного отказа. Сопротивляться не было сил. Жизнь в банде, обучение ненависти… В жизнь вышел настоящий хищник, не боящийся ничего. Стычки с другими бандами, грабежи, убийства…

И все это время Миралисса задавала себе один вопрос: живи я жизнью этого ребенка, сумела бы я стать лучше? Какое же я тогда имею право осуждать его? Имею ли я такое право? Этот вопрос был настолько мучителен, что все творимые им мерзости как-то не задевали её сознания, скользя где-то по краю.

Банду заметили орки, и предложили ей совершать набеги на человеческие сёла, не занятые орками, а также совершать рейды в эльфийские леса. Банда процветала, грабя и убивая всех, кого могла, совершая рейды и оставляя после себя сожжённые дома и горы трупов. А орки заставляли людей возносить банде хвалу, называть их героями и борцами за независимость. И горе было тому, кто не хотел с этим соглашаться! В некоторых таких рейдах участвовал и бывший мальчик, как, например, в этом.

Миралисса открыла глаза. Они вновь были в реальном мире – где прошло всего лишь несколько мгновений. Тем не менее, мысленная связь с друзьями не прервалась, и она чувствовала их мысли ненамного хуже, чем свои собственные.

Очередной рейд – и вот теперь мы стоим, друг напротив друга, – думал Дон. – А ведь мы могли бы подружиться, если бы встретились раньше, сложись все иначе. Но я вырос в другом месте. Окажись я в твоём городке, то сумел бы вырвать тебя из той жестокой среды. Научить добру и справедливости. Да и не надо было тебя учить! Ты защищал своих братьев, когда на них нападали. Ты по-своему, как умел, пытался помочь умирающей сестре. Но не дано нам встретиться. Все сложилось так и не иначе. Почему мы не встретились раньше? Почему? Нет ответа. А теперь мы враги.

Я могу прогнать тебя, – размышлял Дон почти что вслух. – Я могу показать свою силу. Ты уйдешь. Ты хищник – а значит, понимаешь, когда надо отступить. Но потом ты вернешься. Не сюда, так в другой город. А как вы умеете «развлекаться» в захваченных городах, я уже видел. Прости, что вынужден это сделать, но я тебя знаю. Тебя уже не изменить. Ты такой, какой есть. Возможно, сложись все по-другому, это ты сейчас стоял бы на моем месте, а я на твоем. И ты принимал бы это решение. Наверное, так был бы проще для нас обоих. Но изменить мы ничего не можем. Не можем…

– Все мы – творения Всевышнего, – негромко и печально произнёс Дон, направляясь к парню с саблей. – В каждом из нас горит зажжённая Им искра. В тебе её гасили долго и старательно, методично топтали ногами, пытались залить её кровью – твоей и твоих жертв… Но погасить её невозможно, нет человека, в котором бы божья искра погасла… совсем. Только в одних она горит как солнце, у других – как факел, у третьих – как лампадка. Еще больше таких, в душах которых искра тлеет под грудой сырых поленьев, ее не видно, но она негасима, она ЕСТЬ. Эта искра есть даже у тех, кто давно служит Злу, совсем не подозревая, что в каждом из них все еще есть эта искра… Тебя заставили её гасить своими собственными руками, ты делал это, губя её, губя свою душу… Я спасу тебя. Спасу твою душу – от тебя самого. Прости, что я вынужден это сделать, но иного способа помочь тебе – нет.

Меч Дона покинул ножны, свистнул и вычертил замысловатую кривую, вместе с рванувшейся ему наперерез саблей. Миг – и Дон отступил на шаг назад, и под ноги ему свалилось обезглавленное тело. Дон обернулся – и Миралисса увидела, что в его глазах стоят слёзы.

* * *

Город остался позади. Миралисса шла, с огромнейшим трудом переставляя ноги, и не падая только потому, что уцепилась за плечо Дона, и практически вися на нём. Но Дон, казалось, не замечал этой тяжести – наоборот, казалось, что эта тяжесть приятна, и чем сильнее она его должна гнуть к земле, тем выше он устремлялся.

Если бы я была немного потяжелее, мы бы взлетели! – почему-то подумалось Миралиссе.

Рядом с Доном пыхтел гном, сгибаясь от усталости под тяжестью навьюченного мешка.

И когда он успел его подобрать? Что-то не помню… – возник у неё ещё один вопрос.

Она понимала, что эти мысли возникают не просто так, а чтобы отвлечь её память от тех страшных картин в памяти мальчика, которые ей довелось увидеть. Гном тем временем немного поотстал, поправляя мешок, но тут же быстро догнал Дона, стараясь не пропустить ничего из его рассказа. Дон глухим, монотонным и каким-то слишком спокойным голосом рассказывал о том, что ему довелось пережить на площади. Ничего не приукрашивая и ничего не скрывая – но так, словно речь шла о ком-то другом, постороннем. Но Миралисса хорошо его чувствовала и не обманывалась внешним спокойствием. Она-то прекрасно видела, даже не видела – чувствовала, какой страшный… нет, не внутренний жар, как говорят обыкновенно, а внутренний холод окутывал его. Он был натянут до предела, как тетива боевого лука, посверкивающая наконечником стрелы, готовая в любое мгновение сорваться в смертоносный полет. Душа Дона звенела, как льдинка, отзываясь на малейшее прикосновение. А уж прикосновений, дуновений и сотрясений в последнее время было более чем предостаточно, и Миралисса не мог отделаться от наваждения: все ей чудилось, что поверх монотонного голоса Дона плывет неумолимо тревожный ледяной звон.

Когда рассказ был окончен, в воздухе повисло тягостное молчание. Миралисса никак не могла свыкнуться с мыслью, что люди – эти прекрасные, возвышенные, неземные создания могут продаваться оркам. В её это голове не укладывалось…

Наконец молчание нарушил Грахель:

– Всё-таки я не понимаю! – рубанул он ладонью сверху вниз. – Допустим, орки научились так воздействовать на людей, так манипулировать ими, что теперь орки могут перетаскивать людей на свою сторону. Но используют они это умение – не в столице, не в крупном городе, а в небольшом городке на окраине… Ой, извини, Дон, я не хотел тебя задеть!

– Да ничего, дружище, – ответил Дон. – Всё в порядке.

– Тем более, – продолжил гном свою речь, – оркам этот переворот наверняка обошёлся в довольно крупную сумму. Это и проплаченные участники, – гном с увлечением принялся загибать пальцы, – и обеспечение их едой и выпивкой, да и оружие там наверняка было для них подготовлено… Не говоря уже о том, сколько денег ушло посвящённым…

– Ты прав, Грахель, – отозвался Дон. – Но я думаю, что они решили эту технологию просто-напросто опробовать. Проверить, работает или нет. Вот смотри – этого парня, которого мы видели последним – орки ломали всю жизнь, начиная с детства – и то он стал их сторонником далеко не сразу. Здесь же всё произошло быстрее… Кроме того, они учатся преодолевать меры противодействия. Так что испытать эту технологию манипуляции в нашем городе – им был прямой резон.

– Но ведь эта технология ценна, пока о ней никто не знает! – воскликнул гном. – А после этого испытания слухи наверняка разнесутся, и вскоре дойдут до столицы, а там – придумают меры противодействия!

– Значит, они рассчитывают, что слухи разнестись не успеют, – включилась в диалог Миралисса. – Думаю, в столице переворот они тоже организуют – причём в самое ближайшее время.

– Кстати, обрати внимание – без поддержки главы Города у них бы ничего не вышло, – добавил гном. – Значит, можно сделать вывод, что в столице им тоже потребуется поддержка кого-то высокопоставленного – скорее всего, короля. Значит, они попытаются либо привлечь Эльвинга на свою сторону – купить его, запугать, или уговорить…

– Это совершенно исключено! – отрезал Дон.

– В таком случае – Эльвингу угрожает опасность, – подытожила Миралисса. – Они наверняка попытаются его убрать и поставить на его место более лояльного к ним.

– Я должен ему помочь! – Дон сжал кулаки. – Эльвинг – мой друг, я обязан его спасти!

– Дон, а ты уверен, что это исключено? – вдруг спросил гном, и тут же быстро добавил: – Я не сомневаюсь в его порядочности. Но любого человека можно обмануть, наврать ему про эльфов с три короба… Например, обвинить их в…

– В чём? – с интересом спросил Дон.

– Да в чём угодно! Чем нелепее обвинение, тем легче в него поверят. Например, обвинить их в… ну я даже не знаю… что бы такое самое нелепое выдумать? Ага! Например, обвинить эльфов в неурожае и голоде, что случился более полувека назад.

– А эльфы-то тут при чём? – ошарашено спросил Дон. – В неурожайные годы они нас всегда поддерживали, поставляли продовольствие – и денег даже не брали!

– Да знаю я! – махнул рукой гном. – Я лишь пытаюсь показать, как легко из белого сделать чёрное. Ведь если постоянно твердить, что эльфы во всём виноваты, то рано или поздно этим проникнется кто угодно!

– Только не Эльвинг! – резко сказал Дон. – Он ведь сам – наполовину эльф!

– Так вот откуда у него эльфийское имя! – вырвалось у Миралиссы.

– Верно, – кивнул Дон. – Его отец был королём людей, а мать была эльфийкой.

И при этом Дон так посмотрел на Миралиссу, что щёки у неё вспыхнули от смущения, а душа буквально затрепетала от счастья.

– Кстати, Дон, – Грахель легонько толкнул его в бок, привлекая к себе внимание, и Дон с огромным сожалением отвёл взгляд от Миралиссы. – Остался невыясненным ещё один вопрос.

– Какой? – вежливо спросил Дон, глядя на приближающуюся зелёную стену леса, до которого уже осталось не более сотни шагов.

– Что мы будем делать с камушками? – гном потряс зажатым в руке Сильмариллом. – А кроме того, – гном виновато глянул на эльфийку, – следует ли нам сообщать о них эльфам?

– Ну конечно! – воскликнул Дон. – У нас нет секретов от наших братьев-эльфов.

– А если эльфы… захотят оставить камушки себе?

– Отдадим, – пожал плечами Дон. – Только я сомневаюсь, что эльфы захотят их держать у себя. Ведь это – неизбежная война с орками.

– Ты прав, Дон, – Миралисса прижалась к нему. – Нам война не нужна – особенно сейчас.

– В таком случае – отнесём камушки в столицу, – промолвил Дон. – Там они будут наиболее защищены…

– Даже более того! – щёлкнул пальцами гном. – Ты не задумывался, почему орки не использовали эту технологию сразу? Почему они сначала шли на штурм, несмотря на большие потери при этом?

– Если бы они могли – непременно бы использовали, – задумчиво протянула Миралисса. – Но что могло им помешать? Разве что…

Миралисса взглянула на искрящийся звёздным светом Сильмарилл, и её осенила догадка. Она приподняла Звёздный Камень, вопросительно взглянув на попутчиков.

– А ведь верно! – воскликнул Дон. – Магическая мощь, заключённая в них, может помочь одолеть эту технологию орков. Так что не только столица защитит их, а и они – столицу! Значит, наш путь лежит в гости к Эльвингу. Надеюсь, – обратился он к эльфийке, – ты пойдёшь со мною?

Миралисса чуть не задохнулась от невыносимой нежности, она буквально утонула в блеске влюблённых глаз человека. Не помня себя от счастья, эльфийка обвила руками его шею, и вдруг в этот самый неподходящий, или, напротив, исключительно подходящий, момент (с какой стороны посмотреть) их прервал чей-то гневный вопль.

– Стоять! Отойди от нее, человек! – внезапно прозвучал голос, поразивший Миралиссу, как удар грома

Миралисса и Дон синхронно обернулись к лесу. На его тёмном фоне чётко вырисовывалась точёная фигура эльфа, целящегося из лука прямо в Дона. Миралисса всё бы отдала, только чтобы этой встречи сейчас не произошло – ибо перед ними стоял Элл. И в его глазах, обращённых на Дона – и только на Дона – доброжелательности было не больше, чем в удавке палача.

– Отойди от неё, оставь её в покое! Немедленно! – ещё раз зло выкрикнул эльф.