Текст книги "Раксис"

Автор книги: Дмитрий Таланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Сашка вздохнул.

– Выглядит так, что выхода у меня нет, – сказал он. – Ладно, сейчас мать вернется, и если она не против, то поеду.

Андрей расцвел.

– Тогда до вечера! – сказал он, отрываясь с радостной улыбкой от подоконника и выходя в прихожую.

* * *

– Хотелось бы знать, где эти кликуши, что постоянно вопят о глобальном потеплении? – возмущался Андрей, отогревая руки о стакан с чаем. – Вчера мороз, сегодня снег с дождем, и это в городе, считающемся европейским и расположенном на южном берегу Балтийского моря! Петр Первый был определенно не в себе, когда решил строить здесь вторую столицу. Теперь понятно, почему это место является колыбелью всех русских бунтов. Я бы тоже взбесился. Мало того, что холодно, так еще и сыро… Не заметил случайно, Маша за нами не увязалась? – спросил он.

– Нет, – промычал Сашка, вонзая зубы в ватрушку. – Она опять что-то выясняла с Витькой, когда мы отвалили.

Сашка с Андреем сидели в той самой кофейне, откуда они в прошлый раз отправились навестить Артиста. Уговорить Горыныча отпустить их погулять по городу, который они якобы никогда не видели, им удалось только на второй день.

Андрей только крякнул, увидев на перроне вокзала Машу с Витькой, тоже собравшихся в Питер. По словам Андрея, для него это явилось полным сюрпризом. В свою очередь для Маши, судя по ее виду, таким же сюрпризом стало появление Сашки. И пока ребята, слушая экскурсовода, двигались вместе с десятком человек из школы по залам Эрмитажа, а потом Государственного Русского музея, она то и дело бросала на него острые взгляды.

Стоило Сашке оказаться на парадной лестнице Зимнего дворца, он забыл, зачем сюда приехал. Что такое Эрмитаж, он слышал, но совершенно не представлял себе, как это выглядит воочию. Поднимаясь по беломраморной, плавной в двухмаршевом развороте лестнице, мимо причудливой лепнины и бронзы фонарей, наверх, к монолитным гранитным колоннам, что подпирали свод, он ощутил детский восторг от воздушности пространства, достигнутой гением архитектора.

Онемев от величия разворачивающейся перспективы, точности линий дворцовых интерьеров, под украшенными росписью кессонами потолков, он шел вместе со всеми по плитам итальянского мрамора, слушая экскурсовода, чуть не кожей чувствуя, как сгущается вокруг история, невидимыми линиями вычерчивая давно забытые интриги, заговоры, страсти и страдания здесь, в официальной резиденции российских монархов.

Разглядывая античные скульптуры, оружие средневековой Европы, живопись, драгоценности и наряды, Сашка сначала и ухом не повел, когда Андрей после обеда стал просить его подойти вместе с ним к Горынычу, чтобы отпроситься. Андрей настаивал, и Сашка прошипел возмущенно:

– Ты это уже видел, а я еще нет! Три века сюда всё это собирали, а ты хочешь уйти спустя три часа!

– Час-другой тебя не спасет, – возразил Андрей недовольно. – Требуется одиннадцать лет, чтобы всё тут посмотреть, давно уже подсчитано.

– Сколько?! – поразился Сашка. И, вспомнив, кто, собственно, оплатил его поездку, нехотя отправился с Андреем к Горынычу. Но тот отказал им наотрез и вообще рассердился, заявив громогласно, что незачем было в таком случае приезжать сюда. Именно в этот момент Сашка обратил внимание, что Маша навострила уши. Он сообщил о своем наблюдении Андрею, на что тот кисло прошептал:

– Ты как ребенок! Сразу было ясно, чего ее сюда принесло… Она узнала, что я собрался в Питер, и вычислила, зачем. Но вот что она хочет, мне совершенно непонятно. Остается надеяться, что она не станет пытаться уничтожить меня как враждебного элемента, воспользовавшись моментом, когда мы окажемся подальше от любопытных глаз.

В Русском музее Андрей упрашивал Горыныча уже один – Сашка не мог оторвать глаз от картины Айвазовского «Девятый вал». Она его пригвоздила к месту.

Экскурсовод рассказал, что во время штормов люди считают волны и почему-то думают, что девятая самая страшная и сильная. Сашка знал, что это правда, но откуда знал, не мог понять. Это была не столько картина, сколько окно в реальность – как тот рисунок замка в книге, что показал им три года назад Механик.

В бушующем море за обломок мачты уцепилось несколько людей. Всё, что осталось от большого и казавшегося таким прочным корабля. Ночь его носило посреди безбрежного моря, а вместе с ним немногих счастливчиков. И вот наконец наступил рассвет.

Встает солнце, хотя его почти не видно сквозь водяную пыль. Вместе с солнечными лучами у людей появилась надежда, что буря вскоре утихнет. Но это только иллюзия. Потому что над их головами уже поднимается огромная волна. Могучая, просвечивающая на солнце зелёным и голубым, с капельками брызг и хлопьями пены, грозная и беспощадная. Последний, девятый, самый страшный вал.

Андрей чуть не силой утащил Сашку от этой картины, ругаясь вполголоса по дороге на Горыныча и косясь на любопытствующую Машу, рядом с которой молча и хмуро брел Витька Самоходов.

На следующий день, однако, Витька больше не молчал. Устав от Машиных маневров вокруг Сашки с Андреем, он начал высказывать свое недовольство. Некоторые его интонации напомнили Сашке о Светлане, его неудачном партнере на курсах оказания первой помощи, и он в лицах поведал о ней Андрею. Тот рассеянно выслушал Сашку и заявил философски:

– Понимаешь, им всем что-то нужно от тебя. Одной – внимание; другой – чтобы ты вел себя, как она считает правильным; третьей – чтобы ты не занимался тем, что ей кажется опасным. И так далее, список бесконечен. Если найдется на Земле девушка, которая не станет от меня ничего требовать и давить на совесть, ей-богу женюсь… наверное, – добавил он осторожно.

Сашка думал недолго.

– Третья – это Маша, – с ухмылкой произнес он. – А первые две кто?

– Оля Москвина, – поморщился Андрей. – Только не спрашивай, чего ей было нужно, я сам не понял. Еще в Италии встретилась девица, очень пафосная, типа твоей Светланы. Со смеху умирал, глядя на ее ужимки! Пошли-ка попробуем еще раз уговорить этого змея, больно неохота сбегать. Он же настучит предкам, и не видать мне тогда очередной Италии в следующем году, а я сильно на это надеюсь.

На сей раз Горыныч сдался, и через полчаса они уже сидели в кафетерии, утоляя поразивший их на нервной почве голод.

Сашке стало окончательно понятно, зачем Андрей взял его с собой, когда по знакомой улице они подошли к знакомому дому и поднялись к дверям столь хорошо запомнившейся им квартиры. При одном воспоминании о том, что в ней произошло, ноги сами собой останавливались.

Выломанная в тот день собакой дверь оказалась скреплена досками и на ней висела печать. Андрей сразу оживился. Пока он сражался с замком с помощью своей магии, Сашка глянул в пролет – снизу никто не поднимался. Сверху тоже было тихо.

– Всё! – бросил Андрей одновременно со щелчком замка. – И даже печать осталась как новая. Пошли! – Толкнув от себя дверь, ребята несмело шагнули внутрь.

За минувшие полтора года запущенная квартира Артиста окончательно потеряла жилой вид, в ней было сумрачно и сухо пахло пылью. Из прихожей по узкому, выстланному скрипучими досками, коридору ребята осторожно прокрались в знакомую гостиную с высоким потолком, затянутым паутиной. В паутине кое-где висели высохшие мухи.

Обои в комнате пожухли и скрутились, а окна совсем потемнели от пыли и грязи. В одном из них вместо стекла зияла дыра, неровно затянутая полиэтиленом. Подоконник и потрескавшийся, рассохшийся паркет под ним были усыпаны осколками. Посреди комнаты, припорошенные пылью, виднелись многочисленные следы, оставленные когтями собаки. Место, где погиб Артист, заляпанное кровью ворона, было обведено меловой чертой. Перьев на полу не осталось.

Вещи в комнате находились примерно там же, где были в тот день, только теперь их покрывала серая пыль. И обшарпанный стол красного дерева с наваленными на нем нотами, музыкальными журналами и компакт-дисками, и продавленные стулья, и диван с продранным пледом, и звуковой усилитель с компьютером, синтезатором и монитором – всё покрывал ровный толстый слой пыли.

Только они вошли в гостиную, у Сашки нестерпимо зачесалось в носу. Андрей тоже поморщился и быстро потер себе переносицу. В квартире стояла такая тяжелая тишина, что нарушать ее казалось опасным. Словно дух Артиста всё еще жил здесь и только ждал момента, чтобы обнаружить себя.

Осторожно обойдя вокруг меловой черты, ребята подошли к высокому книжному шкафу, к которому Артист бросился, едва заметил ворона. Когда Андрей потянул на себя застекленную дверцу, в прихожей скрипнули доски.

Андрей и Сашка замерли ни живы ни мертвы. Затаив дыхание, оба одновременно обернулись – сквозь открытую дверь виднелся кусок темного пустого коридора. Они долго стояли, напряженно прислушиваясь, но в квартире было тихо.

Наконец Андрей медленно выдохнул и прошептал:

– Показалось…

Сашка не был в этом уверен, но тишину по-прежнему никто не нарушал, и он повернулся вслед за Андреем к шкафу. Требовалось спешить – за окном темнело, а зажигать свет было нельзя, чтобы не привлекать внимание.

– Что мы вообще ищем? – сказал Сашка, наблюдая, как Андрей быстро передвигает книги с одной стороны верхней полки на другую. – Как это должно выглядеть, ты думал?

– Это или оружие, или какая-то цепь вроде той, что была на Лилии, – пробормотал Андрей, не прерывая своего занятия. – Она ведь тоже может спасти от ворона, ты говорил…

После того как Маша покончила с Лилией, Сашка не мог заставить себя расстаться с цепочкой, оставшейся после нее. Он повсюду таскал ее с собой в кармане и даже в Крыму она была с ним. Это и спасло его в камере от ворона – нацепив цепочку на шею, он смог свободно двигаться и, поймав адскую птицу, скрутил ей голову.

– Тогда подвинься, – сказал он. – Я пока на нижней полке поищу.

Андрей сдвинулся в сторону. Присев, Сашка стал быстро проглядывать книги и пространство за ними. Но чем дальше, тем больше ему казалось, что не стал бы Артист прятать что-то за книгами – это что-то должно было быть прямо под руками, чтобы быстро достать. Двинув в сторону очередной том, Сашка ощутил его странную, не по размеру тяжесть и торжествующе прошипел:

– Есть!

Он выдернул книгу и распахнул ее. Внутри, в дыре на месте вырезанных посередине листов, блестела цепь, свитая из широких плоских колец желтого металла.

– Мать честная, – пробормотал Андрей, хватая ее и вытягивая в руке. – Это же собачья, из Хранилища!

Сашке ничего не оставалось, как согласиться – цепь была в точности как те, что висели на стенах Хранилища и на шеях охранявших его собак. Андрей прищурился.

– Это что получается, Артист бывал в замке? А ну дай свою, цвет сравним!

Сашка поставил книгу на место.

– Дома оставил, – буркнул он. После последнего разговора с Машей Сашка бросил цепочку Лилии в ящик своего стола.

– С каких это пор? – удивился Андрей.

Но вместо ответа Сашка схватил его за плечо:

– Тихо!

Вот теперь он был совершенно уверен, что в квартире кто-то есть, и этот кто-то только что бесшумно прошел за их спинами по коридору в сторону кухни. Сашка ощутил его присутствие всем телом.

– Андрюха, здесь точно кто-то прячется, – прошептал он одними губами, косясь в сторону коридора. – Давай-ка уйдем, пока не поздно!

Уговаривать ему не пришлось. Затолкав цепь в разом оттопырившийся карман куртки, Андрей вместе с Сашкой на цыпочках покинули квартиру и облегченно выдохнули только на площадке.

– Замок закрой, – сказал Сашка, всё еще прислушиваясь. – Чтобы за нами не побежал!

Андрей вдавил ладонь в дверь, щелкнул замок. Оба тут же бросились по лестнице вниз, и уже на улице Андрей выпалил на бегу:

– Собственно говоря, это бесполезно, замок можно открыть из квартиры без ключа. Но кто это был, как ты думаешь?

Сашка дернул плечом:

– Какая разница! Вот догонит, тогда узнаешь.

Под моросящим холодным дождиком они нырнули в переулок и быстро пошли к станции метро, оглядываясь временами назад. Однако никто их не преследовал, и через некоторое время ребята сбавили темп.

Смеркалось, на улице зажглись фонари. Под ногами было скользко – капельки дождя превращались в лед, едва коснувшись асфальта. Надвинув поглубже капюшоны и рассеянно разглядывая ярко освещенные витрины, ребята шли, обсуждая свое приключение.

– Теперь у меня нет сомнений, кто угробил Артиста, – размахивая руками, вещал Андрей на всю улицу. – Это именно Хавелок натравил на него ворона, больше некому.

Сашка согласился:

– Думаю, ты прав. Хавелок – редкостная сволочь, ты его правильно обозвал когда-то маньяком. Осталось понять, зачем он это сделал.

Проталкиваясь через толчею у входа в метро, Андрей решительно сказал:

– Узнаем, когда я построю собственный Открывающий Путь. Нанесем визит и спросим в лоб. А пока нам пора в гостиницу, собирать шмотки. И Горынычу надо показаться на глаза, чтоб не нервничал, а то он над группой дрожит, как курица над цыплятами!

Однако вечером перед посадкой группы в автобус, что должен был отвезти их на вокзал, Горыныч совсем не напоминал курицу. Расхаживая туда-сюда мимо собравшихся у гостиницы школьников, он куда больше был похож на оголодавшего волка.

Маленький и сухощавый, он стрелял вокруг глазами, то и дело останавливаясь и вглядываясь в освещенную фонарями улицу. Горыныч отчаянно нервничал и его можно было понять – вся группа была налицо, кроме Маши, которая как сквозь землю провалилась.

У Горыныча она не отпрашивалась, и никто не заметил, когда именно она исчезла. Даже Витька Самоходов находился в недоумении, сообщив, что в один прекрасный момент оглянулся в музее, а ее уже нет.

Витька был зол не меньше, чем Горыныч, у него даже желваки ходили по скулам. Но лицо его разгладилось, как только вдалеке показалась знакомая бегущая фигура. Витька зашагал ей навстречу, а Горыныч зычно скомандовал с явным облегчением:

– Можете садиться в автобус!

Все похватали сумки и заспешили, стремясь занять места у окна. Но Андрей не торопился, пристально глядя на приближавшуюся Машу. Кудряшки ее волос торчали во все стороны, за спиной болтался капюшон, она радостно улыбалась Витьке.

Не сводя с нее глаз, Андрей пробормотал:

– И почему я так уверен, что это она нас напугала? Вот дурак, надо было сразу догадаться… Ладно, пошли в автобус! – махнул он рукой. Они не успели сделать и двух шагов.

«Ой, ой! А вот этого не надо было делать!» – подумал Сашка, увидев, как Витька схватил Машу за кисти рук и начал ей что-то выговаривать. Та в первый момент опешила и попыталась вырваться, но Витька держал крепко.

Из автобуса выглянул Горыныч и рассерженно гаркнул, чтоб поторапливались. Однако Витька заступил дорогу Маше, не давая пройти. Тогда, перестав улыбаться, она развела выпрямленные руки в стороны и наискосок, словно желая его обнять, быстро двинулась вперед и правым плечом мягко толкнула Витьку.

Он шлепнулся на задницу, а Маша обошла его, подхватила сумку, стоявшую у крыльца, и залезла в автобус. Не удостоив Сашку с Андреем даже взглядом.

11

В первый день новой четверти, не успел Сашка позавтракать, в его квартире раздался телефонный звонок. Это оказалась Маша.

– Цепочку захвати с собой, – попросила она. – Жду тебя у подъезда через десять минут.

Кладя трубку, Сашка подумал, что Лилькина цепочка определенно начинает пользоваться спросом. Сначала Андрей после возвращения из Питера первым делом сравнил ее цвет с найденной в квартире Артиста, теперь она Маше понадобилась.

Стоило Сашке выйти из подъезда, Маша протянула ладонь.

– Принес?

Он отдал ей цепочку и пошел рядом, с любопытством наблюдая, как Маша достала что-то из кармана куртки и принялась сравнивать.

– Нет, всё-таки не то! – разочарованно произнесла она, возвращая Сашке цепочку.

В другой руке у нее была палочка, на вид из янтаря, сантиметров пятнадцать длиной. Поймав Сашкин взгляд, Маша протянула ему ее.

– Это я нашла там, где вы нашли цепь. В соседней книге. Не стоило так резво покидать квартиру, – усмехнулась она.

«Вот зараза, еще издевается!» – возмутился про себя Сашка и воскликнул:

– Ты нас до смерти напугала! Могла бы и показаться, а не прятаться по углам!

– А мне не хотелось, – сказала Маша. – Я собиралась всё спокойно исследовать, потому как давно думала о том же, только замки без ключей открывать не умею. Так что за цепь вы нашли? – спросила она.

– Собачью, как в замке, – сказал Сашка. – Цвет и материал точно как у Лилькиной.

Он глянул на палочку. Поверхность ее была волнистой, в середине – пропил. Сквозь пропил было видно, что палочка внутри полая, и что к торцу ее прижато три разноцветных шарика, один из которых переливами цвета напоминал камешек на цепочке Лилии. Сашка потряс палочку – шарики не сдвинулись.

– Интересно, что это такое, – пробормотал он. – Должны же они двигаться! Для чего-то же она сделана полой?

– Должны, однако не двигаются, – сказала Маша. – Хочешь, исследуй пока, я потом заберу.

Но времени на исследование не оказалось – учебная гонка продолжалась, будто не было никаких каникул. Только в самом конце последнего урока Сашка вспомнил о палочке и, достав ее из кармана, стал крутить в руках под столом, пока не догадался вдруг, в чем секрет.

Поймав после урока Машу в коридоре, он заволок ее в первый попавшийся пустой кабинет, чтобы избежать любопытных взглядов, и подвел к окну.

– Смотри! – возбужденно сказал ей Сашка. – Тут две половинки, они соединяются соосно. Надо сжать их с торцов и одновременно повернуть на девяносто градусов, тогда дырки внутри совмещаются, и шарики свободно могут перемещаться. Попробуй!

Маша взяла палочку и сделала как проинструктировал Сашка. Затем перевернула ее. Шарики с тихим мелодичным стуком один за другим переместились к нижнему торцу.

– А если покрутить ее туда-сюда, она будет звенеть, – улыбнулся Сашка и, забрав палочку, завертел ее в пальцах, как винт. Маша без интереса прислушалась к получившемуся звуку.

– Ладно, понятно, что это какая-то игрушка. – Она кивнула на дверь. – Пошли!

Продолжая вращать палочку, Сашка направился к двери. На полпути он уловил какое-то движение у заднего ряда столов, инстинктивно глянул туда и прирос к полу. Маша налетела на него и остановилась.

– Что с тобой? – спросила она изумленно.

Сашка молчал, не сводя глаз с появившегося неизвестно откуда незнакомца, борясь с неожиданно подступившей тошнотой. Он повернулся рассмотреть его получше и невольно подался назад, пока не уперся спиной в классную доску.

Этот человек был ему откуда-то знаком. На вид лет тридцать-сорок, точно не сказать. Жилистый, сухощавый, непропорционально широкоплечий, он возвышался над столом, вытянув ноги далеко в проход.

В его чертах сквозила жесткость, даже суровость. Пронзительные черные глаза смотрели холодно и цепко. В сухом лице было что-то голодное, опасное и в то же время притягательное. Губы изогнуты в очень знакомую улыбку. Улыбку, которую ни с чем нельзя перепутать. Сашка вздрогнул и еще сильнее прижался к доске – перед ними сидел Джокер, собственной персоной.

Не спуская с него глаз, Сашка прошептал одними губами, с трудом загнав вглубь навалившийся страх:

– Маша, ты только не пугайся… Я, пожалуй, поклонюсь, а ты уж изобрази реверанс нашему гостю. Ибо у меня к нему слишком много вопросов.

– Кому ты собрался кланяться? – спросила она настороженно. – Здесь никого нет!

– Она не видит, – раздался с заднего ряда спокойный низкий голос.

Маша дернулась, будто от удара током, и диким взглядом обвела класс.

– Кто здесь?! – воскликнула она, панически хватаясь за Сашкин рукав. Тот отодрал ее от себя, с трудом разжав ее пальцы, и взял ее ладонь в свою.

Не сводя глаз с гостя, он осторожно склонил на секунду голову. Джокер сделал то же самое. Маша продолжала шарить взглядом по сторонам, всё сильнее впиваясь Сашке в ладонь.

– Где он? – спросила она сквозь зубы. – Отвечай же, не молчи!

– Он прямо перед нами, – сказал Сашка негромко.

– Да где? – переспросила она с истерикой в голосе, снова начиная оглядываться. – Я ничего не вижу! И кто это?

Удивленный, почему Маша ничего не замечает, Сашка открыл рот, но ответить не успел.

– Извините, я не представился… – На сей раз голос звучал нейтрально, словно его обладатель прилагал к этому специальные усилия. – Но думаю, меня можно простить, ведь мы уже встречались.

– Джокер! – выдохнула Маша в ужасе. Тяжело дыша, она уставилась в место, откуда исходил голос, и стала пятиться к двери, таща за собой Сашку. В устремленных на ребят глазах читалась легкая насмешка.

– Как вам будет угодно. Я с вашего разрешения вставать не буду, чтоб еще сильнее не пугать… Значит, ты меня всё-таки видишь, – сказал Джокер, переводя взгляд на Сашку. – Было дело, я сомневался. Что ж, задавай свои вопросы.

Маша остановилась, не дойдя до двери.

– Почему он видит вас, а я нет? – бросила она отрывисто, глядя слепо перед собой.

Джокер ответил невозмутимо:

– Он просто дальтоник, только наоборот. Так бывает.

– Ты что, в самом деле его не видишь? – с искренним удивлением спросил Сашка.

– Ничего я не вижу, – зло прошипела Маша. Лицо ее пошло красными пятнами. – Чувствую себя полной дурой!

Джокер погасил улыбку и серьезно посоветовал:

– Садитесь на стол – так между нами будет достаточно расстояния, чтобы никто зря не нервничал. Со своей стороны могу заверить, что никаких шуток в стиле нашей последней встречи я не готовлю.

Не двигаясь с места, Маша бросила раздраженно:

– Вы были видимы на башне, а сейчас нет. Так не бывает!

Джокер смерил ее взглядом, каким взрослый смотрит зачастую на маленького ребенка.

– И вы готовы прямо сейчас обосновать, почему во Вселенной не существует больше ничего, что человек доказать не в силах?

Маша зарделась. Не поворачивая головы, она ощупью взобралась на столешницу, поставила ноги на сиденье и сжала колени ладонями. За ней последовал Сашка.

– Что вам от нас надо? – спросила Маша угрюмо. – Зачем вы явились сюда?

Джокер с готовностью ответил:

– Вы сами меня вызвали, с помощью вон той штуки… – Он неприязненно кивнул на палочку, которую Сашка, сам не замечая, продолжал крутить в руках. – Перестань наконец, у меня уже звенит в ушах! – поморщившись, сказал Джокер.

Сашка удивленно посмотрел на палочку и положил ее рядом с собой на стол. Ее тут же подняла Маша.

– А почему от нее звенит в ушах? – спросила она, в свою очередь закрутив в пальцах палочку.

– Потому что это нечто вроде сигнала прямого вызова, – объяснил Джокер, морщась еще сильнее. – Имейте совесть! – не выдержал он. – Вам понравится рев будильника над ухом? Лучше отдайте ее мне, если уверены, что я вам не нужен.

Не раздумывая, Маша швырнула в него палочку. Выбросив руку, Джокер без усилий поймал ее и положил в карман своего пиджака.

– Спасибо, – произнес он с видимым облегчением.

Маша снова сжала руками колени.

– То есть это принадлежит вам?

– Нет, – качнул головой Джокер. – Сей варварский инструмент придумал один…

– Артист, – брякнул Сашка неожиданно для самого себя.

Левая бровь Джокера иронично изогнулась.

– Неплохое прозвище – куда точнее того, что я дал. Я звал его Музыкантом.

Тут неизвестно с чего Сашка разом забыл, кто перед ним, и даже Маша немного успокоилась. Причиной, видимо, явилось то, что у них оказался вдруг общий знакомый, к которому Джокер, судя по его ухмылке, относился примерно так же.

– Значит, вы знаете, что он убит? – быстро спросила Маша, пристально глядя в его сторону. Бровь Джокера вернулась на место. Он насторожился.

– А может, вы знаете, кто его убил и за что? – продолжила Маша. – И кто послал того ворона, тоже знаете?

На лице Джокера отразилось неподдельное удивление. Перебегая глазами с одного на другого, он пробормотал:

– Кажется, я вас сильно недооценил… Наш пострел везде поспел, как понимаю, не Хавелок же вам это рассказал?

– Не он, – хмуро сказала Маша. – Мы сами присутствовали при этом.

– Великий О́дин, вы резвые ребята! – всплеснул Джокер руками. Поддернув штанину, он положил ногу на ногу и сцепил пальцы на колене. – А не могли бы вы мне сообщить, как это произошло, если я не много прошу, конечно?

Сухими фразами Маша быстро пересказала, как они попали в квартиру Артиста и что потом случилось. Джокер слушал очень внимательно и уже в самом конце с силой провел ладонью по лицу. Прикрыв глаза, он произнес бесцветным голосом:

– Значит, она так и хранила обломки флейты в гримерной?

– Кто? – удивилась было Маша. И сразу окончательно перестала нервничать, о чем-то крепко задумавшись.

– Та женщина…

У Сашки мелькнула какая-то необычная мысль, но в эту секунду дверь в класс приоткрылась, кто-то прыснул, сказал «Ой, ну надо же!», и дверь снова закрылась. Ни Маша, ни Сашка, ни сам Джокер не потрудились бросить туда взгляд.

Упустив мысль, Сашка вместо нее вспомнил прошлогодние рассуждения Андрея о Навигаторе. Подавшись вперед, он спросил:

– А это вы перестроили флейту? В смысле, кларнет.

Джокер тыльной стороной ладони отодвинул в сторону штору, разглядывая что-то в затянутом облаками небе.

– Зачем бы я стал это делать? – сказал он. – Играл я сам. Это был мой кларнет.

Маша с Сашкой быстро переглянулись.

– А Навигатор Артисту вы дали? – хором воскликнули они.

– Я, – подтвердил Джокер, отпуская штору и снова поворачиваясь к ребятам. – У меня ничего больше с собой не было. Он же так хотел получить что-то вещественное, этот страстный адепт черной магии. Я и сказал ему то, что он подсознательно жаждал услышать. Ему либо не повезло с преподавателями мировоззренческих дисциплин, либо он просто плохо учился.

Сашка мысленно усмехнулся данной характеристике. Маша вспыхнула и, хлопнув себя по колену, воскликнула:

– То, что вы сделали с ним, это жестоко!

Джокер досадливо поморщился.

– Какая ахинея, – проговорил он раздраженно. – Магия музыканта в его пальцах, магия писателя в его словах – что еще нужно для успеха? Только немного везения, но не его он просил.

Вспомнив оборванный вид Артиста и состояние его квартиры, Сашка решил поддержать Машу:

– И всё-таки именно это привело к последующей цепи совпадений, в конце которой его ждала смерть.

Джокер брезгливо скривил губы, пожал плечами.

– Нет никаких совпадений и ничто не происходит случайно, – произнес он пренебрежительно. – Мир вокруг тебя такой, каким он стал благодаря тебе и тем выборам, что ты сделал или не смог сделать.

– Как так не бывает совпадений? – поразилась Маша. – Да мы совершенно случайно наткнулись на Артиста!

– Во Вселенной не бывает случайных совпадений, – менторским тоном проговорил Джокер. – То, что я беседую сейчас с вами, было предопределено вашим выбором задолго до сегодняшнего дня; пусть бессознательным. Но даже неосознанный выбор не избавляет от последствий. И пожалуйста, давайте закончим обсуждать судьбу амбициозного искателя тайного знания и вернемся к нашим делам. Право, они куда интересней!

Он усмехнулся. Но от Маши оказалось не так-то просто отделаться.

– А что Хавелок хотел предотвратить убийством Артиста? – поспешно спросила она. – Я не верю, что это случайность.

– Вы очень наблюдательны и безусловно умны, юная леди, но отвечать на этот вопрос я сейчас не буду, – отрезал Джокер. – Следующий!

С подбадривающей улыбкой он посмотрел на Сашку. Маша фыркнула, словно рассерженная кошка. Сашке показалось, что сошел с ума, – он увидел, как Джокер ему подмигнул. И, вспомнив фразу Механика, что всё может быть совсем не так, как им представлялось, Сашка протараторил:

– Что случилось бы с нами, отдай вам Андрей Арпонис? Что пошло не так? Почему нас спас человек с мечом? И как я всё-таки умудрился очутиться в той башне, а до этого в окрестностях замка?

Джокер откинулся на спинку стула.

– Хорошие вопросы… Хотя не думал я, что ты начнешь с них.

Сашка потупился. Он почему-то не смог спросить о том, что на самом деле больше всего хотел узнать.

– Что ж, – сказал Джокер, – изволь. Попади тогда Арпонис в мои руки, я бы продолжил изображать ходячий ужас, стараясь как можно сильнее вас напугать. Спасение к вам пришло бы от того, кого вы называете человеком с мечом.

Маша жадно слушала, повернувшись в его сторону. Не отводя взора, она толкнула Сашку коленом. Джокер это заметил.

– Ага, эту версию кто-то уже выдвигал! – воскликнул он. – Всё верно, это довольно старая игра, но согласитесь, что актерский состав был блестящий.

Нос Маши заострился от напряженного внимания. Она открыла было рот, но Сашка ее перебил.

– Что же пошло не так? – спросил он, пошевелив плечом, чтоб прогнать зуд, невольно возникший в месте, куда демон вонзил тогда свои когти.

Джокер вздохнул:

– Ты вспомнил об обстоятельствах, при каких получил свою раковину. Я же, на твою беду, это увидел…

Бледное лицо в углу класса чуть порозовело. Это так поразило Сашку, что он почти прослушал продолжение.

– …Тогда мне на мгновение показалось, что именно ты позвал орла, а брошенная им тебе раковина только утвердила в мысли, что ты сердар. И я потерял контроль.

У Сашки мелькнула горькая мысль: «Как опасно, однако, иметь ахиллесову пяту! Еще опасней, если другие знают, что она собой представляет. Ага, и что означает тогда это выступление? Неужели равноправный обмен? Объявление о возмещении ущерба? Значит, ему что-то надо от нас, что крайне важно для него. Ведь он ничего так просто не делает!».

– А вы сталкивались уже когда-нибудь с сердаром близко, лицом к лицу? – спросила Маша.

– Да, – сказал Джокер.

– И что вы… сделали?

– Я умер.

– Как я всё-таки оказался у замка? – невежливо перебил их Сашка, понимая, что посетитель вот-вот перейдет к главному и времени на второстепенное не останется. Не вечно же этот тип будет здесь сидеть!

Джокер ответил:

– Замечу, это редкость, но с людьми такое бывало. Я в деталях знаю, что произошло в этом самом кабинете два года назад, поэтому…

«Еще бы! – злобно подумал Сашка. – Доклад Лилии наверняка был точным и исчерпывающим».

– …Поэтому возьму на себя смелость экстраполировать в прошлое: тебе нанесли смертельную обиду. Страшнее всего было то, что сказанное так или иначе являлось правдой. Для говорившего и для тебя. Обычно люди дьявольски изобретательны, находя себе оправдание, но ты, видимо, так не умеешь. Потому девять лет назад ты спрятался, как делают маленькие дети. А два года назад в похожей ситуации понял, что бежать некуда, от себя не убежишь. И тогда, предотвращая личность от распада, ты сделал единственно возможный выбор, чтобы уйти от невыносимого давления. Гроза ведь не помогла, не так ли? – прищурившись, спросил он.

Сашка покраснел и отвернулся к окну, за которым разразилась напугавшая тогда всех гроза. А прямо за спиной, в двух шагах, находилось и место, с которого он затем исчез.

Он не знал, что ответить, но его выручила Маша.

– А ведь башня не единственное место, где мы могли появиться, – деловито сказала она. – И где же еще нас ждали?