Текст книги "Раксис"

Автор книги: Дмитрий Таланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

7

Сашка наворачивал борщ, оставленный матерью на плите. Андрей, сидя напротив, не отставал.

– Раньше я думал, что такое бывает только в совсем дешевых романах, – промычал Сашка с набитым ртом. – Пока ты не сказал, что письмо писала твоя бабушка. Прости, но я не выдержал!

Лица обоих ребят заливал румянец. Андрей взял следующий кусок хлеба и довольно пробормотал:

– Брось! Зато у меня случился катарсис, когда ты стал ржать как ненормальный.

Всё еще под впечатлением, Сашка фыркнул, сглотнул и просипел:

– Заржешь тут, коли представишь Механика в качестве твоего деда! А что такое катарсис?

– Катарсис – это когда с ушей спадает лапша, – жестикулируя надкусанным хлебом, сказал Андрей, – которую навесила нам Маша. Я ведь на минуту почти поверил во весь этот бред с родителями! А когда ты выдал сквозь смех про Механика, тут-то он и случился.

Сашка прикончил борщ, удовлетворенно выдохнул и встал из-за стола. Споласкивая тарелку в раковине, он спросил:

– То есть ты абсолютно уверен, что Машины измышления про родителей не соответствуют действительности?

– Близко ничего похожего, – в свою очередь закончив с борщом, заявил Андрей.

Он хотел встать, но Сашка его остановил.

– Сиди! Еще котлеты с гречневой кашей. И компот.

– О, это дело! – разулыбался Андрей. – Я сейчас готов слона проглотить. Демон я или не демон, в конце концов?

Сашка вымыл его тарелку и положил им обоим каши с котлетами. Налив в стаканы компот, он снова сел за стол.

– Ты давай аргументируй, – сказал он. – Не молчи!

Разламывая вилкой котлету, Андрей с воодушевлением проговорил:

– Да просто я вспомнил, как года три назад разглядывал паспорта предков, в обоих я записан как сын. В моем свидетельстве о рождении присутствуют они же. В конце концов, у моей матери даже ленточка есть, которую повязывают в роддоме новорожденным, с указанным на ней временем рождения. А у отца волосы светлые потому, что он седой, оттого и красится. Кстати, бабка именно его мать.

Склонясь над тарелкой, Сашка согласно кивнул.

– Пойдет, – прожевав, сказал он. – А что известно о дедушке?

Андрей запил компотом кусок котлеты и пробурчал:

– А вот кто есть мой дедушка, никому неизвестно. Бабка знала, но не призналась. Ни фоток, ни писем не осталось от него, и вообще кем он был, никто из родителей не знает.

Сашка заинтересованно воскликнул:

– Слушай, у меня с отцом почти та же история! Мать молчит как партизан. Так может, это один и тот же?

Андрей скептически глянул на него, глотнул компоту и иронически произнес:

– Миром правит любовь, которая слепа и зла, как известно, но не до такой степени. Да и будь это так, ты не имел бы проблем с магией. Ага, ага! – заметив выражение Сашкиного лица, ухмыльнулся он. – Подозреваю, что именно дедуля наградил меня этим. Бабушка-то в магии была полный ноль. Того козла на аллее я сейчас одним движением брови остановил бы, а она умерла. К слову о козлах…

Андрей отодвинул от себя пустую тарелку, отставил стакан и облокотился о стол.

– Что хотел от тебя Витька сегодня? – спросил он.

– Кажется, он решил, что я к Маше клинья подбиваю, – смущенно ответил Сашка.

Андрей наморщил лоб и почесал в затылке.

– Надо же… Значит, он решил избавиться от твоего соперничества? Ладно, с Витькой я разберусь, мало не покажется.

– И сильно огорчишь Машу, – напомнил Сашка. – Не стоит он того.

Андрей сразу разгорячился:

– Ты просто его не знаешь, ты с ним не сталкивался!

– А ты где сталкивался? – прищурился Сашка.

– На фехтовальной дорожке, – ответил Андрей. – Это такой тип, я скажу! Он к людям относится как к слугам – не выносит, когда ему перечат. Сразу давит силой или строит мелкие пакости. И хитрец большой, Игорек в сравнении с ним на редкость простодушен. Кстати, у них сейчас вооруженное перемирие, – засмеялся Андрей. – Это была еще та история! Оба только пришли в секцию и тут же столкнулись в спарринге. Игорек посмел выиграть, ну Витя и не вынес обиды. Да не на того напал, обоих чуть в больницу не отвезли. Теперь они дерутся только на дорожке.

– И кто выигрывает? – бросил Сашка нетерпеливо.

Андрей язвительно произнес:

– Витя, конечно. У него очень удачно получается: то наступит на распустившийся шнурок противника, то рапирой под маску угодит. Так этот шалун скоро первенство школы возьмет!

Сашка сгреб со стола грязную посуду и стал мыть ее в раковине.

– А Маша что, слепая? – спросил он.

– Маша? – Андрей опять почесал в затылке. – Наверное, слепая. У нее бывает, ты знаешь. Да и я ей особо глаз не открывал, сам вижу и ладно.

Сашка повернулся к Андрею.

– Что ж, придется нам выступить на бис, – улыбнулся он. – Даже потренироваться успеем до школьного турнира. Лучше прямо с утра подойти к Мишке, если ты не против.

Андрей недоуменно посмотрел на него и вдруг в глазах его полыхнул огонь.

– Ты гений! – вскочил он, с силой хлопнув Сашку по плечу. – Мы не станем его трогать без нужды ни руками, ни магией, – мы будем трогать его рапирой! На битву со злом взвейся, сокол, козлом! – пропел он возбужденно, вылетая в прихожую.

– Да, учти, – пропыхтел Андрей, натягивая кроссовки, – Витя противник сильный. Но если нам обоим удастся его обыграть, я думаю, он взбесится!

Улыбка предвкушения озарила его лицо, глаза на секунду затуманились. Он распахнул дверь.

– В задницу магию, когда такие задачи на горизонте! А то я с ней скоро как наркоман стану, едва успеваю учиться, и очень зря – университетов по ее изучению еще не построили. Короче, бывай! – махнул Андрей на прощание и захлопнул за собой дверь.

* * *

Сашка уже забыл, что это такое, когда, помимо учебы и домашних заданий, требуется еще в дополнение посещать тренировки. Но Андрей, которому лучше удавалось это совмещать, не позволял расслабиться.

– Да что ж ты такой тупой! – ругался он, гоняя Сашку по математике. – Хотя кто б говорил… Таинственный дедуля точно не был физиком, потому как на ее месте в моей генетической памяти зияет провал.

На тренировках они теперь выкладывались в полную силу. В первый день Сашка подошел к обалдевшему от их появления Мишке и конфиденциально попросил не ставить его в спарринге с Витькой Самоходовым.

Мишка на загадочную просьбу отреагировал спокойно. Он только покрутил круглой головой и сказал:

– Ага, ладно. А на турнире-то как же? Там ведь жеребьевка!

– Там пусть будет что будет, но до турнира ты нас вместе не ставь.

Сашка знал, что, каким бы ни был Витька асом, почувствовать по-настоящему противника можно только в прямом столкновении. А до этого встречаться им не приходилось. И Сашка не хотел, чтобы Витька ощутил на себе прежде времени последствия столь тщательно отработанных ранее финтов.

Жеребьевкой собирался заняться Андрей. Он задумал выкинуть Самоходова из турнирной таблицы в начале турнира, чтобы было обидней, а потому ему и Сашке требовалось встретиться с Витькой один за другим и тоже в самом начале.

– Только, пожалуйста, не размахивай на дорожке своей магией, – сказал Сашка. – Проиграем – значит, судьба. Зато честно!

Андрей клятвенно заверил, что ограничится исключительно мошенничеством с жеребьевкой, потому как победа над противником, поставленным в заведомо невыгодные условия, это не победа, а не понять что. Никакого удовольствия. А если еще Маша узнает!

Маша с Витькой были неразлучны. Глядя на них со стороны, Сашка вынужден был признать, что смотрятся они потрясающе. Витькин безупречный стиль и плавная точность движений замечательно сочетались с некоторой Машиной порывистостью. К тому же Маша сменила вдруг неизменные джинсы на юбку. Увидев это в первый раз, Андрей замер как громом пораженный.

– Меня это начинает беспокоить, – заметил он с тревогой. – Я, конечно, благодарен Самоходову за то, что избавил меня от этой чокнутой, но юбка на ней в школе – это уже нехороший симптом. Может, наш Витя гипнотизер?

– Очень может быть, – сказал Сашка, потому как Витька был первым человеком, в чьих глазах он не мог прочитать ровным счетом ничего. – Судя по их виду, они вообще со дня на день объявят о помолвке.

Оставшиеся дни ноября миновали незаметно, как и большая часть декабря. А в последнюю неделю перед Новым годом время просто понеслось вскачь.

Контрольные по итогам полугодия следовали одна за другой, и Сашка был не рад, что снова связался с фехтованием. Но он видел, что Витька в самом деле умело обращается с рапирой, а потому, если они с Андреем намеревались надрать ему задницу, тренировки бросать было нельзя.

Когда Витька увидел их первый раз в зале, он одарил обоих своей фирменной улыбкой – так может улыбаться манекен в магазине, подумал Сашка – и продолжил тренировку как ни в чем не бывало. Маша не отреагировала на их появление, разве что использовала любую возможность не выходить с Андреем на дорожку. Она предпочитала провести спарринг с кем угодно, хоть даже с Игорем Коноваловым, бывшим заведомо сильнее Маши.

Сашка как в воду глядел, когда заявил в прошлом году матери, что Игорь еще заставит его попотеть. Запястье, дважды сломанное в прошлом году, никак не мешало тому гонять его по всей дорожке. Оба предпочитали маневренный бой позиционному, поэтому после спарринга от них валил пар.

Невзирая на старые обиды, Сашка вынужден был признать, что у Игоря недюжинный талант к фехтованию в отличие от самого Сашки, который держался в прошлом году только на полном безразличии к результату, оттого и рисковал на грани фола.

Сашка хорошо помнил то свое ощущение: будто всё, что с ним происходит, он наблюдает со стороны. Кто-то другой участвовал тогда в соревнованиях, кто-то другой переключился потом на биологию, а затем поехал с друзьями в Крым искать таинственную пещеру. Настоящий же Сашка остался стоять на коленях в спортзале, сжимая в руках цепочку, что упала с шеи Лилии в тот страшный день перед зимними каникулами в прошлом году.

Отстраненность от происходящего исчезла только после битвы в Хранилище. Нестерпимая боль от ожога Арпонисом, казалось, его излечила. Но в день школьного турнира это чувство снова ненадолго вернулось к нему. И всё из-за того, что турнир опять назначили на последний учебный день перед каникулами, и даже погода была такая же дурацкая.

Накануне на город навалился теплый фронт, и когда Сашка вышел проветриться на школьное крыльцо, с неба сыпалось не понять что – то ли дождь, то ли мелкий снег. Воспоминания нахлынули на него, лицо его скривилось против воли, и в этот момент на плечо ему опустилась чья-то рука.

– Вот ты где! – воскликнул оживленно Андрей. – Замаялся искать. Пошли переодеваться, жеребьевка уже закончилась.

Когда Сашка вошел следом за ним в двери школы, он с пылом добавил:

– И учти, нам нужна только победа! Проигрывай кому угодно, но Самоходова ты должен обыграть. Ты с ним во второй паре, я в третьей – лучше смухлевать у меня не получилось.

– Понял, – буркнул Сашка, разом отбросив в сторону все свои горести.

Витьку однозначно надо было проучить – это Сашка понял, насмотревшись на его спарринги. Бился тот честно, но только пока чувствовал свое превосходство. Стоило же ему сойтись с кем-то равным, вроде Игоря, начинались чудеса.

Игорь дрался жестко, но никогда не позволял себе ничего, за что начисляли штраф. Витька же фехтовал легко, как дышал, и так же легко балансировал на грани штрафа. Но не это бесило Сашку, он и сам так делал в прошлом году.

Его выводила из себя манера Витьки наносить исподтишка физический урон своим противникам. А так как передвигался Витька быстро, то проделки его – как-то удар рукояткой рапиры по пальцам или локтю, когда противники расходятся для следующей схватки, – походили на случайности.

В секции был только один человек, с кем он никогда этого не проделывал – Маша, которая ничего не замечала. И Андрей с Сашкой надеялись, что, если Витьку достаточно взбесить, тот волей-неволей откроется.

Свой первый бой, с Игорем, Сашка продул, проиграв два очка. Но нисколько об этом не жалел – ему необходимо было сохранить силы для следующего. После приветственного рукопожатия Витька улыбнулся своей штампованной улыбкой и проговорил с издевкой:

– Всё-таки, Петров, ты слабак. – Он кивнул на Игоря, усевшегося на скамью у трибун. – Уж этого-то обставить ничего не стоило. Выдохся ты, Петров, выдохся! – Он надвинул маску и бой начался.

Витька казался почти неуязвимым, настолько ловко он уклонялся и защищался. Однако Сашка тоже умел парировать, так что некоторое время они шли вровень. Проблема, однако, была в том, что Сашке хотелось не просто выиграть, а выиграть с кажущейся для всех легкостью. И потому, пока он «изящно» проводил очередной батман, голова его судорожно просчитывала варианты, чтобы быть готовым столь же «изящно» нанести решающий удар, ни в коем случае не позволив Витьке выиграть. От такой работы он разом взопрел, лицо под маской взмокло.

А Витька начинал нервничать. Сашка понял это, когда тот чуть не угодил кончиком рапиры ему под маску. У обоих уже было по три очка, и Сашка решил, что надо заканчивать изображать легкость. Да не тут-то было – он почти сразу зевнул и заработал укол.

Он ушел в защиту и стал соображать, что делать. Сквозь сетку маски Сашка видел, как Витька крутит финты, выманивая на атаку, понимая, что дело плохо – одновременно думать и сражаться не получалось. Надо было срочно отключить мозг, оставив в работе одни рефлексы. Сашка выкинул из головы мысль, что может проиграть, а в следующую секунду Витька рывком сократил дистанцию и стремительно выбросил руку.

Уклоняться было некуда, оставалось делать что получалось когда-то лучше всего – Сашка встречным движением захватил клинок противника, скользнул вдоль него и нанес Витьке укол в грудь. И не успел даже обернуться на восхищенные хлопки с трибун, как непроизвольно охнул – Витькина рапира с силой хлестнула его по костяшкам пальцев. Несмотря на перчатку, руку пронзила боль.

С трибун засвистели и заулюлюкали – кто-то, видимо, заметил, что это было проделано нарочно. Горыныч, который был судьей, бросил на Сашку вопросительный взгляд, но тот уже принял исходное положение. Жаловаться было бессмысленно – научить Витьку чему-то можно, только победив его.

Пот заливал глаза, потому Сашка не стал ждать. Когда просвистел свисток, давая сигнал к началу схватки, он рухнул, как подкошенный, на левое колено и выбросил вперед руку, насколько был способен. На миг ему показалось, что не достал, и это означало заведомый проигрыш, поскольку в такой позиции он был беззащитен. Но вот рапира ткнулась в нагрудник противника и чуть прогнулась.

На трибунах завопили болельщики. Горыныч мрачно – как всё, что делал – засчитал укол. Сашка выпрямился, сдернул маску и вытер рукавом лоб. Витька пожал ему руку и, поворачиваясь к трибунам, будто случайно заехал локтем ему под дых.

– Еще не вечер, – приветливо сказал он и чарующе улыбнулся трибунам.

Сашку защитила плотная куртка, потому он просто отодвинулся и помахал Андрею, который уже поднялся и направился к дорожке, чтобы занять его место. Еще он поймал взгляд Игоря и подумал с ехидством: «Что, не нравится тебе такое? Вот и посмотри на себя со стороны!».

Лошадиное лицо Игоря изображало неодобрение. Вряд ли его обеспокоил удар – по комплекции он был как Витька и тоже драчлив; Сашка с Андреем проверили это пару раз на собственной шкуре. Видимо, не понравилось ему именно то, что удар был нанесен исподтишка.

Андрею тоже досталось от Витьки. Наблюдая за боем как ястреб, Сашка заметил по меньшей мере два молниеносных удара рапирой совсем не по корпусу и подумал: «Вот скотина! Ничем его не проймешь». Он повернулся в сторону Маши проверить, заметила ли она. Но, судя по выражению ее лица, она всей душой болела за Витьку и ничего подозрительного не замечала.

Как Андрей ни старался, он проиграл. Расстроенный, он уселся рядом с Сашкой на скамью и остальные бои смотрел, не говоря ни слова. Разве что пробормотал разок «Эх, надо было притормозить его магией…», но поймал взгляд Сашки и махнул рукой. Затем он, почти демонстративно, проиграл Ольге Москвиной и сразу ушел переодеваться, не оставшись смотреть бой между Витькой и Игорем. И очень зря.

Сашка с Андреем достигли цели – Витьку из равновесия они вывели. Когда Игорь в танковой манере попер на него, тот и глазом не успел моргнуть, как пропустил один за другим два укола.

Витька попытался прибегнуть к своим обычным подлостям, но координация движений у него была уже не та, и это стало заметно с трибун. В результате, после того как его пару раз хорошо освистали, а Горыныч снял очко, Самоходов окончательно взбесился.

Когда Игорь в очередной раз пошел в атаку, Витька рванулся во встречную, клинок его сломался, и обломком он практически проткнул руку Игоря выше локтя. Кровь хлынула по белому рукаву, Горыныч остановил бой. Но не раньше чем присудил Игорю победное очко за то, что тот успел коснуться рапирой нагрудника Витьки.

Сашка представил, как Витькина рапира проникает в его собственное тело, и ему стало нехорошо. На скамью рядом с ним опустился переодевшийся в обычную одежду Андрей.

– О, мы кровь уже льем! – воскликнул он, провожая взглядом Игоря, который, зажав рану на руке, побежал в медпункт. – А как подопытный наш, выиграл?

– Проиграл! Чуть Игорька не зарезал, – сразу отвлекся Сашка и стал с любопытством наблюдать за спором, что развернулся между Горынычем и Витькой.

Сашка знал, что на Горыныча где сядешь, там слезешь, оттого не удивился, когда Самоходов отправился переодеваться, несолоно хлебавши. После закончившегося поражением боя он вылетел из дальнейшей борьбы.

– Есть всё-таки мировая справедливость! – с удовлетворением заметил Андрей, тоже наблюдавший за этой сценой. – Ладно, раз больше не будет ничего интересного, я пошел домой. Потом расскажешь, кто победил в результате. Я завтра еду с предками в Италию кататься на лыжах, отец расщедрился. А у меня еще ничего не собрано. Давай, пока! – хлопнул он Сашку по плечу и вышел из зала.

Самоходов из раздевалки тоже отправился домой – по крайней мере, на трибунах он больше не появился. Сашка посмотрел бой Маши, проигравшей Мишке Сыромятникову, потом сходил попить воды. А когда вернулся, его поджидал Горыныч. Рядом стоял Игорь, одетый в застиранную куртку с дыркой на рукаве.

– Последний бой, Петров, – сказал Горыныч деловито. – Вы остались вдвоем. Давай быстренько выигрывай и – по домам.

– Это еще почему «выигрывай»? – возмутился Игорь, метнув на Сашку острый взгляд. – Самоходов мне только кожу рассек, рука не пострадала!

– Сухожилие он тебе чуть не рассек, – огрызнулся Горыныч. – Мог вообще без руки остаться. Переключились бы вы на нормальный спорт, в самом деле! Развели в школе кровищи. Как на время бежать – так все инвалиды, а железяками махать у них сил хватает!

Он всё еще бурчал себе под нос, когда Сашка с Игорем вышли на дорожку. На трибунах наступила тишина – всем было интересно, чем закончится бой между новым фаворитом и старым.

Мишка Сыромятников с Машей в первом ряду не отрывали глаз от Сашки. Прозвучал свисток Горыныча.

В этот бой Игорь вложил всё свое умение, словно от него зависело что-то куда важнее, чем победа. Тем более что первое место в турнире он себе уже обеспечил, если только не случится чудо и Сашка не заберет пять очков.

Но этого не могло произойти – массой и ростом Игорь значительно превышал Сашку, используя свои преимущества на полную катушку. И всё-таки дрался он так, словно хотел доказать что-то самому себе. Сейчас, когда его длинное лицо было скрыто за маской, он ничем не отличался от Витьки. И при желании мог применить те же подлости, Сашка был в этом уверен. В конце концов, кто, как не Игорь, два года назад вырвал у него из тетради листы, а потом подбросил их на контрольной под парту, обвинив Сашку в списывании.

Но после драки в прошлом году, когда Игорь загремел в больницу, что-то в нем поменялось. А после того как Андрей использовал его в качестве живых тисков для Сашки, он изменился еще больше. Андрей с Машей считали, что его до колик испугало превращение Лилии в порыв ветра, и теперь он опасался, как бы с ним не произошло то же самое.

Сашка не мог с этим согласиться – дело в том, что Игорь больше не задирал не только их, но вообще никого в школе, что было на него совершенно непохоже. А недавно, когда Сашка перекладывал из кармана в карман цепочку Лилии, что таскал до сих пор с собой, тот увидел ее и мгновенно потемнел лицом. Словно события того дня были столь же свежи в его памяти, сколь врезались они в память Сашки.

Игорь налетел на Сашку всем корпусом, проскочил вперед и почти достал со спины – тот едва успел провести круговой батман. Они разошлись на исходные позиции. Игорь поднял маску и вытер рукавом лицо. Как и Сашка, он тяжело дышал. Было видно, что он буквально рвется к победе. У обоих было уже по четыре очка, и любая ошибка одного означала победу другого. Ободряющие крики с трибун, предназначенные им, стихли после свистка Горыныча.

Маша с Мишкой всё так же внимательно наблюдали за боем. А Сашка вдруг увидел расплывающееся на рукаве Игоря пятно – видимо, сползла повязка, что наложили в медпункте. Клинок его в руке замер на миг, и Игорь тут же контратаковал простым ремизом. Кончик Сашкиной рапиры едва не задел его плечо, но собственная его рапира уже выгнулась упруго, уткнувшись Сашке в грудь.

Оба отскочили в стороны и с облегчением сдернули с себя маски. Болельщики загудели, засвистели одобрительно. Невзирая на протесты Горыныча, народ повалил с трибун, хлопая по плечам недавних противников. Сашка выдавил из себя улыбку и, с трудом переставляя дрожащие ноги, отправился в раздевалку.

Проходя мимо Маши, он услышал, как она прошипела:

– Ну и дурак!

Сашка был не в силах думать, что Маша имела в виду. Он добрел до раздевалки и, рухнув на скамью, стал стаскивать с себя куртку. Футболка под ней оказалась насквозь мокрой.

Следом в раздевалку ввалился Игорь. Он тоже волочил с трудом ноги и несколько криво улыбался. Расстегнув нагрудник, Игорь бросил острый взгляд на Сашку.

– Ты подставился в последней схватке или как? – спросил он со странной интонацией. – Только честно.

Сашка нахмурился и задрал голову. Ожидая ответа, Игорь в упор смотрел на него.

– Не майся дурью, это полностью твоя победа, – сказал Сашка сердито. Спорить сил у него не было. – Я зевнул, ты поймал момент. Сильно он тебя? – кивнул он на правую руку Игоря.

Стаскивая с себя куртку, тот проговорил сквозь зубы:

– Почти сквозную дырку проделал. Кожу прорвал и еще кусок мышцы захватил, так что я сейчас прямиком обратно в медпункт. Хорошо хоть, Горыныч в деталях не разглядел.

– Сурово! – Сашка передернулся.

Они неторопливо переоделись и отнесли рапиры в кладовую. Болельщики уже разбежались, в спортзале остался только Горыныч. Игорь пошел на второй этаж в медпункт, а Сашка помог убрать дорожку с судейским столом и отправился домой.

Коридоры были пустынны. Сашка шел к центральному входу школы, пялясь мимоходом в широкие окна, за которыми наискосок летели снежинки. Погода успела измениться. Он застегнул куртку, натянул шапку и надел перчатки, обратив внимание, что его отражение в стекле дверей в противоположном конце коридора сделало то же самое. Там же, в углу стекла, виднелась какая-то тень.

Тень пошевелилась, Сашка заинтересовался. И всё еще пытался понять, что это такое, когда поравнялся с поворотом к входным дверям. Но тут мир перед его глазами перевернулся и разбился на мельчайшие осколки.

Спустя какое-то время Сашка очнулся. Левое плечо ломило так, что боль отдавала в темя. Лицо было мокрым, по нему стекали струйки воды. Сашка вздохнул и хлюпнул носом – во рту появился вкус крови.

– Давно лежишь? – разобрал он сквозь звон в ушах. – Кто это тебя?

Сашка открыл глаза. Рядом, прижимая к его переносице огромный снежок, сидел на корточках Игорь. Он тоже был в куртке и перчатках.

– Я уже хотел «скорую» звать. Думал, ты помер, – продолжая удерживать снежок на месте, заметил Игорь без тени тревоги. – Красиво тебя приложили, профессионально. Уж не Самоходов ли? Он боксом лет пять занимался – удар у него поставлен что надо, на себе как-то проверил.

Сашка пошевелился и сел. У него закружилась голова, и он потянулся забрать у Игоря снежок, но тот сам отнял его от Сашкиного лица.

– М-да, – сказал Игорь оценивающе. – Нос вправлять надо. Зубы проверь!

Сашка пробежался во рту языком – зубы были на месте. Игорь обвел взглядом холл и показал на мокрые следы за поворотом стены.

– Вот там он тебя и ждал!

– Да не он это, – прогундосил Сашка, поднимаясь на ноги. Из носа на линолеум закапала кровь. – Черт!

Он вылетел на улицу, слепил себе другой снежок и, прижав его к носу, задрал голову. За ним неторопливо вышел Игорь.

– Витька давно домой ушел, – пробубнил Сашка. – А вообще я не знаю, не видел. Просто не успел.

– Если не успел, это точно он, – кивнул Игорь. – Хук справа, и все дела. Сам будешь разбираться или помочь?

– Сам… Правда, сначала надо убедиться, что это точно он.

– Дело твое, – пожал Игорь плечами. – Только это ведь из-за него вы с Орловым решили в турнире участвовать, а теперь что?

Сашка подивился про себя такой проницательности.

– За Андрея не скажу, а я точно больше не буду. Не тяну я учебу и фехтование одновременно.

– Понял, – опять кивнул Игорь. – Что ж, тогда пока. После каникул увидимся. Да, вот что! – Уже уходя, он обернулся и снова подошел к Сашке. – Давно хотел тебе сказать, да всё случай не представлялся. Та девушка, чью цепочку ты носишь в кармане…

Сашка настороженно уставился на него, отняв от лица снежок.

– Что? – спросил он уже нормально. Кровь из носа больше не шла.

– Я думаю, тебе полезно будет знать, – решительно произнес Игорь. – Ты не один запал на нее с первого дня. Начала-то она с меня, так что я и стал ее первой жертвой. Видишь ли, то, что ты видел тогда в коридоре, явилось неожиданностью не только для тебя. Это не я ее бил. Рука была моя, но двигалась будто по чьей-то команде. Хочешь – верь, хочешь – нет.

Игорь глядел ему прямо в глаза, и, холодея душой, Сашка понял, что тот не врет.

– Зачем ты выбросил тогда иссоп? – спросил он словно по наитию.

– Сергей Сергеич попросил забрать его из кабинета, – спокойно ответил Игорь. – Даже мешок для мусора дал, чтоб никто не видел, что у меня в руках. Сам он забрать не мог, он в это время судил на поле игру. Я надел мешок, но услышал, как кто-то подходит к двери, вот и выбросил с перепугу.

– И кто это был? – еле слышно спросил Сашка, уже зная, что услышит в ответ.

– Лилия.

Сашка зажмурился, стараясь сдержать рвущийся наружу стон.

– И еще, – быстро проговорил Игорь. – Чтоб уж все точки над «и» расставить разом. Помочь твоим друзьям я решил только потому, что посчитал их объяснения за шутку. Я не верил, что всё так закончится. А тебе это сейчас говорю, чтобы напомнить про должок за два своих перелома – когда-нибудь в будущем при встрече ты подробно мне расскажешь, что за чертовщина происходила в нашей школе эти два года. Договорились?

Сашка согласно мотнул головой.

– Договорились. – Он собрался, чтобы звучать поразборчивей. – Ты сказал, что она начала с тебя… Что она хотела?

Игорь передернул плечами.

– Это так сразу не объяснить. Через пять минут после общения с ней у меня возникло чувство, что мы созданы друг для друга. А позже я понял, что подошла она ко мне только, чтобы задать ненавязчивые вопросы про тебя, про Андрея и особенно про день, когда ты исчез из класса под гром молний позапрошлой весной. Мне это ничего не говорит, может, тебе что-то скажет. А теперь тебе надо в травмпункт, а мне пора домой. Пока!

Но Сашка в травмпункт не пошел. Пропальпировав ему нос, мать одним точным движением поставила его на место; он и охнуть не успел. Потом она заварила остатки травяного сбора от тети Зины и заставила его выпить.

Уже лежа в постели с холодным компрессом на переносице, Сашка подумал: как славно, что он заканчивает в этом году школу – еще один последний учебный день перед зимними каникулами он просто не переживет.