Текст книги "Раксис"

Автор книги: Дмитрий Таланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)

29

– Это было хорошо! – одобрительно произнесла Маша. – Особенно, когда ты загнул про рыцарство. У тебя голос стал как три года назад на крыше у Мастера, меня аж в дрожь бросило!

Согласно кивнув, Андрей с сомнением хмыкнул:

– Заколдованный круг расколдовали и теперь он не заколдованный, а порочный.

– Зато как смотрелся Сашка! – рассмеялась Маша.

– Как утес мудрости и справедливости, – насмешливо улыбнулся Андрей.

Сашка сильно покраснел и буркнул:

– Ага, светоч благородства и твердости духа… Глупость я сотворил.

Молча слушавший их Вайларк искоса поглядел на него.

– Ничего подобного! – возразила Маша. – После такого им будет сложно сохранить лицо.

– Можно еще принять позу оскорбленной невинности, – напомнил Андрей.

– Не выйдет, – вмешался Вайларк. – О вчерашнем собрании говорят на каждом углу. Фактически у нас на руках полномасштабный кризис власти. За всю историю еще никто ни разу не отказывался от рыцарства – ни люди, ни сердары.

– Вот как? – удивился Андрей. – Значит, всё-таки здесь когда-то нормально относились к сердарам?

Вайларк сказал рассеянно:

– Когда-то и рыцарство значило больше, чем лист бумаги с печатью. Но сердары принимали его не поэтому. Дело в том, что у сердаров есть одна ярко выраженная черта – они равнодушны к фантикам. К знакам отличия и к пышным званиям. Это ведь всё пришло от вас, из вашего мира. Сердарам это безразлично. Но они не хотели обижать людей, пока были у власти, а позже им тем более не стало… смысла высовываться.

Сашка чуть не подпрыгнул на сиденье. Слова Вайларка явились неуклюжей попыткой уйти от ответа, это было ясно как божий день. По интонации его и мимике Сашка догадался, что тот уже жалеет о сказанном, особенно о последних словах, которые он так отчаянно пытался скомкать.

Видимо, давала себя знать бессонная ночь, когда Ментор, оставив ребят в своем доме после вручения рыцарства, умотал куда-то и явился только под утро. Вернувшись, он предупредил их, что на несколько следующих недель его жилище превратится в сумасшедший дом из-за количества народа, который будет его посещать, а у самого Вайларка не будет ни одной свободной минуты. И что, если они не против, он готов прямо сейчас отвезти их к Границе.

Выглядел Вайларк усталым, и эта усталость только что сказалась на нем. А потому надо было во что бы то ни стало использовать ее, чтобы получить ответ на вопрос, который жег Сашку с момента, как он очутился в госпитале и над ним впервые склонилась Горгулья. Тот самый вопрос, который он уже задавал Вайларку.

– Ментор, а почему сердары устранились от власти? – ляпнул он практически наобум.

Вайларк долго молчал, и Сашка успел подумать, что тот уже не ответит, как Ментор проговорил вдруг тихим голосом:

– В конце восемнадцатого века у вас в Париже собралось два десятка человек, которые стали говорить о том, что все люди равны и свободны. От этого по всей Франции люди стали резать и топить друг друга. Здесь много веков назад сложилась похожая ситуация. Сердары, стоявшие тогда у власти, слишком сильно разогнали общественный прогресс, и человеческое мышление перестало успевать за ним. Наш восемнадцатый век, с точки зрения общественных отношений, наступил в четырнадцатом. Для стабилизации дальнейшего движения был нужен общий враг, а врага не было. Демоны жили отдельно, против сердаров никто не смел поднять оружие, и люди стали искать врага в себе. Возникла ситуация, когда любой ход ведёт к ухудшению позиции – в шахматах ее называют цугцванг.

Маша, Андрей и Сашка замерли, стараясь не упустить ни слова. Было ясно, что Вайларк сообщает им нечто из ряда вон выходящее.

– Лучший способ что-то спрятать – это положить на видное место, оттого я спокойно выдаю тайну, которую под видом шутки вы можете услышать от любого в этом мире. Тогда наш мир покачнулся, но устоял. Устоял потому, что те, кто был у власти, вовремя устранились и позволили считать себя врагами общества. Точнее будет сказать, назначили себя, чтобы объединить людей. Были переписаны некоторые книги, скорректированы отдельные легенды и изменена оценка поступков кое-каких исторических событий. Не прошло двадцати лет, как сердаров возненавидели буквально все. Их было мало, они легко растворились среди людей, но не раньше чем превратились в жупел народного гнева. Практически назло их идеям у нас до сих пор у власти император, которого выбирают как в римском сенате, и много еще что. Пересадочная станция, – закончил Вайларк, и только тут ребята увидели, что находятся уже на земле.

Они стояли на грунтовой площадке, битком набитой воздушными такси, на краю бескрайнего травяного поля с разбегающимися во все стороны дорожками и множеством спортивных снарядов. Здесь же располагались полосы препятствий, на одной из которых, подгоняемые отрывистыми командами, занимались в поте лица три десятка обнаженных по пояс солдат. Еще одна их группа, одетая в форму, виднелась у длинных казарм – там, где за полем начинался густой лес. Макушки деревьев его были розовые в свете поднимающегося солнца.

Под прямым углом к казармам тянулись конюшни, откуда как раз выводили трех оседланных лошадей. Неподалеку крутились два больших черных пса.

– Это для вас, – выбираясь из машины, сообщил Вайларк. – Лошадей и собак оставите в Хальмстеме.

Погруженный в свои мысли Андрей без заметного восторга посмотрел на собак, рассеянно подал руку Маше и повернулся к Сашке, который, как и Маша, всё еще выглядел ошарашенным.

– Ну, так я поживу в твоем замке? – спросил Андрей. Судя по голосу, ему тоже не удалось пока переварить прозвучавшую только что короткую речь. – Очень меня интересует тамошняя библиотека!

Сашка глянул вопросительно на Вайларка.

– Полностью в твоем распоряжении, – ответил тот. – Кроме помещения Хранилища.

– Тогда живи, – сказал Сашка.

Он принялся задумчиво рассматривать окрестности.

– А где Ферна сейчас? – спросила Маша, разглядывая лошадей.

– Уехала, – ответил Вайларк. – Как и персонал, что нанимал Хавелок. Сейчас в замке только взвод солдат и полевая кухня.

– Полевая? – Андрей поскучнел.

Маша усмехнулась:

– Приходи в гости, накормлю, тебе же выдали раковину как рыцарю!

– Ее еще надо зажечь и потом не умереть в воротах, – пробурчал Андрей. – Нет уж, я лучше посижу на армейской диете!

Захлопнув фонарь, Вайларк предупредил:

– Только учтите, в конце лета из замка всех выставят.

– Это еще почему? – поразился Андрей.

Маша с Сашкой немедленно развернулись к Ментору.

– Хальмстем будет оккупирован солдатами, мест для гражданского персонала не останется, – сказал Вайларк.

Он удовлетворенно улыбнулся, заметив удивление на лицах друзей.

– Я говорил, здесь не всё так просто, как кажется. Одна из проблем в том, что раз в тринадцать лет происходит своеобразный катаклизм, когда Сотерис открывает к вам дорогу. Широкую дорогу, – добавил Вайларк, не успел Андрей задать вопрос. – Невидимую и ненадолго, но если оказаться в неудачном месте в неудачное время, очередной шаг по вашей земле может закончиться здесь, в пределах Внешней Границы. Поэтому требуются люди, которые сразу бы выпроваживали случайных гостей.

Андрей с прищуром огляделся. Его взгляд остановился на закончивших тренировку солдатах, которые строем шагали к казармам. Сашка тоже посмотрел на них и, не успел понять, какая именно мысль его беспокоит, как Маша его опередила:

– А почему именно солдаты?

– Потому что в военные части у нас отбирают не только физически развитых, но и по возможности полиглотов. Чем больше знаешь языков, тем выше звание. Замечу, что в Департаменте Технического Развития, который плотно работает с нами, примерно та же политика.

Машу ответ, казалось, совершенно не удовлетворил. Вайларк уже повернул к конюшням, когда, покусав губу, она сказала ему в спину:

– В Хальмстеме можно разместить много солдат, а периметр Границы небольшой… Ментор, вы что, ожидаете полномасштабного вторжения из нашего мира?

Обернувшись, Вайларк смерил ее долгим взглядом. Трое друзей застыли в ожидании ответа.

– Нет, полномасштабного мы не ожидаем, – вдумчиво произнес Вайларк. – Со всеми, от кого действительно можно ждать неприятностей, у нас договор. Они не лезут сюда и не мешают нам заниматься своими делами, а мы за это обязуемся ограждать их от тех, кто случайно или по умыслу проникнул к ним транзитом через наш мир.

– О, вот как? – сказала Маша. По ней было видно, что она получила исчерпывающий ответ, который, правда, ее чем-то сильно озадачил. Судя по вытянутому лицу Андрея, тот тоже был не в восторге.

Но тут и Сашка припомнил прошлогодние речи Бандали о том, что это место когда-то соединялось с родным миром демонов, сообразил, что имел в виду Вайларк под транзитом, и ему стало не по себе.

– Не всё так страшно, дорога туда не широкая, – произнес Вайларк успокаивающе. – Мы к ним вообще не можем, а они сюда – с трудом. Да и Арпонисы мы не сдали в музей. Самая большая неприятность в том, что это демоны, которые не знают ничего о нашем мире. Они действительно опасны, но опасны только этим.

Вайларк зашагал дальше, а Сашка пробормотал, глядя ему вслед:

– Кажется, я начинаю понимать тех, кто не смог здесь жить. Эта деревенская пастораль, оказывается, время от времени превращается в страшную сказку, кто бы мог подумать!

– Жаль, что нас выставят, – вздохнул Андрей. – Представляю, какая разыграется тут битва, вот бы посмотреть! На безопасном расстоянии, – добавил он торопливо, когда Сашка с Машей изумленно повернулись к нему.

Маша поджала губы.

– Нет уж! Еще не хватало диких демонов, и так не жизнь, а сплошное побоище. Хочу пожить для разнообразия спокойно.

Андрей искоса глянул на нее.

– Я бы на твоем месте на это не рассчитывал. Сама понимаешь, с их «кризисом власти» всё только начинается.

К удивлению Сашки, Маша согласно кивнула. Сашка спросил недоуменно:

– А что начинается?

Услышав его вопрос, они словно удивились чему-то. Затем Маша покровительственно улыбнулась, а Андрей махнул с досадой.

– Ты безнадежен! Наш Ментор ни слова не проронил про награждение лишь для того, чтобы не вспугнуть тебя. И получил, что хотел. Отсюда, кстати, вытекает, что он с твоим отцом не один год водил знакомство, коли просчитал тебя на раз.

– Когда-то именно Ментор стоял во главе Совета, – добавила Маша. – Председателя выбирать стали позже. Мне кажется, Вайларк метит на этот пост.

Сашка мгновенно согласился с их выводами: Вайларк действительно использовал его. Вспомнив слова Батона, что недостатка в интригах здесь не наблюдается, он горько усмехнулся про себя.

– Ладно, пусть так, – сумрачно произнес он. – А что начинается-то?

– Рыцарство! – проговорил Андрей с насмешливым азартом. – Самое трудное требование выполнено: иметь за плечами неоценимую услугу для Империи, это я вычитал в путеводителе. Остальное – сущие мелочи типа много знать, оперативно соображать и чтоб всем на пользу. Я, видишь ли, собрался стать местным императором и заняться вплотную проблемами демонов с сердарами, тем более что я и тот и другой. И пусть кто потом попробует таращиться на их потомков с отвращением!

Сашка присвистнул. Маша, которую, судя по всему, заявление Андрея не удивило, сказала иронически:

– С удовольствием понаблюдаю за твоим продвижением к трону.

Андрей произнес с энтузиазмом:

– Наблюдай на здоровье! А пока будущий император, одинокий и позаброшенный, будет валяться на песке, питаясь армейским пайком в ожидании верных друзей. Ну, может, хоть язык выучу.

С внезапно постигшей его уверенностью Сашка понял, что у Андрея вполне может получиться, что тот задумал. Это было похоже на развернувшуюся перед глазами дорогу с вехами событий на много лет вперед. Сашка даже глянул себе под ноги, чтобы убедиться, что уже не стоит на мраморном полу Тронного зала; он не сомневался, что пол в нем мраморный.

Дорога там заканчивалась, а дальше начиналась другая дорога, причиной которой был он, Сашка, вонзивший в паркет меч, обломок которого не стали вытаскивать и заполировали вровень с полом. В одно мгновение множество лиц, знакомых и незнакомых, промелькнуло перед ним, а в конце дороги Сашка увидел одинокую башню, разрушенную на сей раз до самого своего основания.

– Сашка, а помнишь, как я силой уволок тебя от «Девятого вала»? – спросил, улыбаясь, Андрей. – Так я стишок состряпал, точно в тему!

– Валяй, – сказали ему хором друзья.

Андрей немедленно приосанился и с выражением продекламировал:

 
Поздняк метаться. Отданы швартовы.
Отточены ножи и топоры.
С цепи сорвался старый пес портовый,
Охотник до разбойничьей игры.
 

 
Крутейшим из крутейших в доке перцев
Он форы даст хоть тысячу очков.
В его груди – восторженное сердце.
В его крови – безумие штормов.
 

 
Ну что ему назойливые чайки?
Ну что ему волков морских оскал?
Он броненосец до последней гайки,
Влюбленный, как щенок, в девятый вал.
 

 
Довольно он на привязи болтался,
Зверея, сатанея от тоски
По тем, кого он ждал и не дождался,
Кого давно отпели моряки.
 

 
Теперь ему и море по колено.
А на море сам черт ему не брат,
И горе не беда, и радость – пена,
И нет, как не крути, пути назад.
 

Сашка глянул с уважением на Андрея, ожидающего оценки.

– Какой ты император? – бросил он. – Ты поэт! Может, еще передумаешь?

Маша, подумав, сказала:

– Броненосец до последней гайки у нас всё-таки Сашка, а ты… Ты и есть пес портовый! – засмеялась она.

– Ты еще забыла, что сам черт ему не брат, – напомнил Сашка.

– Правильно, – пробормотал Андрей и порозовел. – Потому что он мне дедушка.

Солнце показалось над лесом, и трое друзей невольно прикрыли глаза. Воздух был свеж после прошедшего под утро короткого дождя. Начинался прекрасный летний день. Как тот, когда Сашка впервые встретил Лилию на берегу водохранилища. Прошедшее с того дня время казалось ему теперь вечностью. Сашка не мог и предполагать тогда, через два месяца после схватки с Джокером, что их ждет впереди. Что ждет его самого.

Сейчас он думал, что, наверное, так чувствуют себя те, кто вернулся с войны. Враги повержены, впереди мирное время, но тяжесть потерь то и дело тянет оглянуться назад. Но когда Сашка делал это, его охватывало странное оцепенение. Безумная надежда, что Лилия не погибла, что она всё еще где-то здесь, тут же оживала в нем. А в следующее мгновение ее образ заслоняла другая Лилия – ощерившийся в бешеной ярости демон. Самый опасный демон, как сказал им Вайларк. И в это было легко поверить.

Когда-то Сашка смотрел кино, в котором появившиеся ниоткуда обаятельные пушистые зверьки с лета завоевали сердца людей. Невозможно было представить, что эти создания могут причинить кому-то вред. Пока они не показали зубы. Зубы, форма и длина которых однозначно свидетельствовали, что забавные зверьки на самом деле хищники, способные лишь рвать и заглатывать добычу.

Наверное, она боялась, что я узнаю, какой именно она демон, думал Сашка. На ее месте он тоже бы тысячу раз подумал. Узнай он тогда, что она тот же самый демон, который искалечил его тетку, как бы он поступил? Этот вопрос не давал Сашке покоя.

Иногда ему казалось, что ничего бы не изменилось, но потом он вспоминал ужас, испытанный им в подвале тети Зины, и вынужденно признавался себе, что, скорее всего, больше не стал бы общаться с Лилией. А значит, она была права в своих сомнениях. Сомнениях, которые стоили им полтора года.

Дрогнувшим голосом Маша спросила:

– А помните?

– Помним, – ответили Андрей с Сашкой, думая каждый о своем.

От конюшен к ним возвращался Вайларк, ведя на поводу трех лошадей. Следом бежали собаки. При виде их лицо Маши стало пустое, она отвернулась. Сашка глянул туда, куда она смотрела, на далекую линию леса, обрывающуюся, по-видимому, у моря, и тяжело вздохнул.

Через час-другой он снова будет в своей квартире, где, собственно, и собирался дожидаться выздоровления матери, сообщение о котором ему пошлют в обычной стеклянной бутылке. Бутылку бросят через Врата на то самое поле, и от Сашки всего-то требуется каждый день ровно в шесть утра выглядывать в окно проверить, не зажгутся ли там ненадолго призрачные гигантские шторы. Вот и все обязанности на ближайшее время.

В кармане у него лежали подписанные тетей Зиной документы на пользование ее банковским счетом, так что и с деньгами не будет проблем. Всё, казалось, устроилось как можно лучше, не считая матери в госпитале и тетки в тюрьме, но даже эти проблемы рано или поздно решатся. Хуже было то, что Сашка не понимал, что ему делать дальше.

«Будьте осторожны в своих желаниях, они могут сбыться», – вспоминал он каждый раз, замечая что-то для него непривычное, чего просто не было там, куда он сейчас возвращался. Детская Сашкина мечта о другом мире лежала вокруг – он полной мерой получил что хотел. Это был настоящий и очень хороший мир. Здесь жили, в общем-то, довольно славные люди. В то же время здесь погиб его отец и чудом осталась в живых мать. Да и самого Сашку трижды почти убили. И всё из-за того, что кто-то решил – он может быть опасен. Это больше всего бесило его, это самое может быть.

Как можно решать чью-то судьбу, основываясь на таком шатком фундаменте? Сашка отказывался это понимать. Объяснением этому могла быть лишь трусость, почти патологическая, но даже трусость должна на что-то опираться. На факт, миф, легенду, что угодно – Сашке подошло бы любое объяснение.

У него, правда, было одно предположение. Утром того дня, когда за ними явился Хавелок, тетя Зина упомянула в своем рассказе, что Сашкин отец слишком долго, с ее точки зрения, жил рядом с Сотерисом. Это был примечательный факт, потому как именно он подвигнул Совет на подписание Договора.

Видимо, имелось в истории этого мира что-то такое, что превращало предположение Совета о ребенке-чудовище в реальность. Сашка уже спрашивал Вайларка, не было ли здесь когда-либо случая, чтобы Сотерис свел кого-то с ума. Вайларк ответил, что доказанных случаев не было, а за слухами Сашке следует записаться в библиотеку. На другой вопрос, о биографии отца, он отправил Сашку в императорский архив. По голосу Ментора было ясно, что ничего выдающегося он там не найдет.

Мысль копаться в слухах Сашку не привлекала, а биографию вполне может рассказать мать. Но что проку в биографии? Это ведь не слова очевидца! Очевидец же из матери никакой – встретились, поженились, через пару лет муж погиб. И даже реабилитация его невозможна из-за недостатка данных, как успел вслед за судьей дать понять Вайларк.

Получалось, что в глазах этого мира Сашка хоть и герой, но по-прежнему сын ужасного преступника, что радости ему не доставляло. Поэтому он понятия не имел, где жить и в каком университете учиться, и вообще надо ли ему учиться, а то, может плюнуть на всё и стать каким-нибудь солдатом удачи. С другой стороны, Сашка успел понять, что рубить людей в капусту – не его призвание, и если иметь с ними дело, то лучше их лечить. О своих сомнениях он друзьям ничего не говорил, и они были уверены, что он собрался жить именно здесь.

Андрей же, казалось, успел поселиться здесь и сердцем, и душой. Он не расставался с самоучителем и наотрез отказался посетить родителей, сославшись на Врата и заявив, что жить хочет долго. Маша согласилась передать от него привет и наилучшие пожелания. Андрея очень огорчило известие, что она, как и Сашка, не собирается в ближайший месяц составить ему компанию в Хальмстеме.

– Не могу поверить, что случилось с нами за три года, – сказала Маша. – И не могу придумать, как объяснить родителям, где я была и куда собираюсь отбыть. Для них я ведь до сих пор на съемках!

– Вот видишь, поэтому надо побыстрее спрятаться в Университете! – наставительно произнес Андрей. – Кстати, ты придумала, на кого будешь учиться?

– Придумала, но пока не скажу.

– Вот так всегда, – сказал Андрей. – Ну а ты? – спросил он Сашку.

– Если хватит ума на вашу латынь, то наверно стану врачом, – сказал Сашка. – Намахался я мечами на всю оставшуюся жизнь!

– Не зарекайся, – тихо сказала Маша.

Шагнув вперед, она взяла под уздцы одну из лошадей, которых подвел к ним Вайларк. Андрей через секунду сидел на другой, с опаской косясь на собак.

– Когда ты наконец откроешь в себе сердара? – бросила ему Маша насмешливо.

Ничего не ответив, Андрей пустил коня шагом, потом галопом, и, придержав его, остановился в стороне. Вайларк протянул Сашке поводья третьей лошади.

– Мария знает дорогу, – сказал он. – Я же должен возвращаться.

Он смотрел так, словно хотел что-то добавить, и Сашка решился.

– Ментор, как вам удалось всё это время… оставаться на службе? – спросил он, пристально глядя в изрытое морщинами лицо. После паузы, он добавил, очень тихо: – Это ведь вы послали мне раковину, да?

Вайларк склонил голову, что можно было принять за кивок.

– Чтобы драться как сердар, не обязательно быть сердаром, мой мальчик, – мягко произнес он. – Как и делать прочее из того, что они умеют; я не устаю учить этому людей. Способности сердаров приукрашены в легендах… Дела описаны точнее, но ведь по ту сторону Границы люди творили дела не лучше, когда столкнулись с тем же. Так что сердары такие же чудовища, как твой отец преступник… – Вайларк запнулся.

Сашка почувствовал, как быстро-быстро забилось в его груди сердце. В глазах Вайларка он разглядел тщательно запрятанную глухую тоску, и неожиданное предположение, толчок к которому дали недавние слова Андрея, окончательно оформилось у него в голове.

– Ментор, – выдохнул Сашка, еще не веря в свою удачу. – Вы с ним… были друзьями? Близкими друзьями?

Он замер в ожидании ответа. Вайларк обвел взглядом окрестности и с легкой хрипотцой в голосе сказал:

– Настолько близкими, что лучше меня его никто не знает во всей Империи.

Сердце Сашки подпрыгнуло к самому горлу. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы вернуть себе способность говорить.

– Расскажите мне о нем! – выпалил он одним духом. – Каким он был?

Вайларк глянул на него с улыбкой, которая не казалась уже такой кривой и страшной, и Сашка торопливо поправился:

– То есть не сейчас, конечно, но когда-нибудь. Расскажете? Всё-всё, что знаете! Когда я вернусь…

Он с надеждой уставился на Вайларка и спустя время, показавшееся вечностью, Ментор кивнул. Сашка чуть не засмеялся от облегчения. Наконец-то он сможет услышать что-то существеннее скупых слов, которыми отделывалась от него мать!

– А когда вы с ним познакомились?

Вайларк ответил не раздумывая:

– Впервые я увидел твоего отца на следующий день после того, как его обнаружили стоящим по ту сторону Внутренней Границы. Да, ты именно от него унаследовал талант попадать в переделки, – иронически заметил он, интерпретировав по-своему взгляд Сашки, которому сразу вспомнился его недавний сон. – Остальное я расскажу потом, когда вернешься. У меня мало времени, а это очень долгий рассказ. Разве что вот еще…

Ловя каждое слово, Сашка почти перестал дышать.

– Он был замечательным, хотя и невероятно упрямым человеком. И самым верным другом для тех, кого он считал своими друзьями.

Улыбнувшись напоследок, Вайларк повернулся и зашагал к своей машине. Уже открыв фонарь, он снова обернулся.

– Совсем забыл! Мне сообщили врачи, что характер активности мозга твоей матери начал меняться, она возвращается к жизни. Обещают через три-четыре недели поставить ее на ноги.

Махнув на прощание, он сел в машину и взмыл в небо. А Сашка от радости, как заправский джигит, взлетел в седло и подъехал к своим друзьям. Собаки дисциплинированно побежали за ним.

Маша с нежностью показала на одну их них.

– Думаю, надо заиметь такого щеночка!

– Не надо! – твердо возразил ей Андрей. – Не в этой жизни.

Маша глянула на него поверх плеча, засмеялась и, изогнувшись в седле, потрепала ближайшего пса по холке. Затем все трое повернули лошадей и легкой рысью направились в сторону восхода.

Рядом с ними, чуть впереди, неторопливо перебирая лапами по мягкой после дождя земле, бежали собаки. А в светлеющем с каждой секундой небе, широко раскинувшемся над этой землей, невидимый с нее, парил огромный орел.

_{сентябрь 2005 г. – май 2006 г.}

_{Конец 3-й книги}

_{Автор: Таланов Д. В.}

_{Редактор: Тарасов Н. А.}

_{Стихи: Архитекторова Ю. И.}