Текст книги "Оберег"
Автор книги: Дмитрий Сорокин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
Канат разрубили на несколько частей, и вокруг костра выложили целых семь кругов. Молчан над каждым что-то пошептал, после чего завалился спать, не дожидаясь ужина.
– Куда мы наворотили столько? – недоумевал Руслан, заканчивая трапезу. Какой-то вшивый полудобитый мертвяк, а мы такую от него защиту сварганили, словно сам Ящер в гости ожидается...
– Знаешь, Руслан, прав Молчан, когда говорит, что утро вечера мудренее. Фатиму мы уже потеряли, хорошо бы дойти до цели без дальнейших потерь.
– Ладно... Кто первый сторожить станет?
– Давай, я посторожу. Все равно сразу уснуть не смогу. – вздохнул словенин.
– Все о ней думаешь? – посочувствовал Руслан.
– Нет, о нем. Все представляю, с каким удовольствием дам ему по морде. По гнусной черной морде.
Руслан усмехнулся, пожелал доброй ночи строившему сладкие планы мести Рыбьему Сыну, и заснул. Тот сел в свою любимую позу – вроде бы, расслаблен, но в любой момент готов вихрем взвиться навстречу любой опасности, заплясать свой чудесный танец; слышит все, даже то, как скребется в двери родного муравейника загулявший где-то муравей. Полная луна заливала поляну мягким светом, и мечталось стражу о многом. Так хотелось подхватить сейчас на руки Фатиму, прижать к себе крепко-крепко, с замиранием сердца вслушиваясь в ее счастливый шепот... Но любимую похитил Черноморд, и она сейчас далеко-далеко... Эх, уметь бы летать! Тогда он потягался бы с колдуном еще в воздухе, и отбил бы девушку!
После полуночи вокруг поляны послышались многочисленные шорохи. Рыбий Сын напрягся, но ни единым движением не выдал себя, продолжая сидеть так же неподвижно. Тут из ближайших кустов зазвучала мягкая музыка, и тонкий девичий голос запел песню:
Я затерялась в бескрайних лесах,
Радость забыта. Один только страх
Со мною и утром, и ночью, и днем;
А как было б славно с тобою вдвоем!
Кусты зашелестели, и из них вышла девушка, одетая по-печенежски. С изумлением воин узнал в ней дочь Елбыгара, дальнего родича Хичака, который особенно усердствовал, пытаясь оженить каганского побратима. Смотря на Рыбьего Сына, она, прижав руки к груди, старательно выводила:
Давно я смирила упрямый свой нрав,
И скромною стала, гордыню поправ.
Найди меня, храбрый герой, и узнай
И высшее счастье, и истинный рай!
Словенин обалдел. Девушка, про которую он и во время оно старался не очень думать, а в последние дни так и просто забыл, вдруг появляется за боги знают сколько верст от родных степей, и поет ему, последнему оставшемуся в живых из мужчин племени, сворю сладкую песню, вместо того, чтобы визжать и спрашивать, куда подевались каган и все остальные, включая ее отца и братьев! Но что-то тут не так... Что? А-а! Вот оно! Во-первых, и Рыбий Сын это не сразу вспомнил, эта девушка умерла как раз зимой от какой-то непонятной болезни. Шаман так и не смог распознать недуг, только руками разводил и жертв требовал. Никакие жертвы так и не помогли... Во-вторых же, девушка не отбрасывала тени, как и положено всякому уважающему себя мертвяку и прочей нечистой силе.
– Здравствуй, мой отважный Рыбий Сын, – прощебетала она. – куда же ты исчез? Я устала тебя ждать... Ты ушел весной и не торопишься обратно, а скоро осень. Я ведь так люблю тебя, так жду...
– Ты кто? – спросил Рыбий Сын.
– Разве ты уже забыл меня, любимый? – произнесла она с мягким упреком, – Я – Астачак, дочь великого воина Елбыгара, та, что осталась ждать тебя дома. Иди ко мне, милый, согрей меня. Мне здесь очень холодно...
– Я имею в виду, кто ты на самом деле? – покачал головой словенин. Астачак умерла зимой; к тому же, я никогда не любил ее. Кто ты, нежить?
– Как это "на самом деле"? – в ее голосе послышалась растерянность. Зачем обижаешь меня недоверием, зачем презрел мою любовь? Я – это я, и...
– А, говорил же я тебе, что он не поверит. – из тех же кустов вышел Гуннар. – Умный, бестия. Словами тут делу не поможешь, зови остальных. Смотри, как они нынче оградились, словно чуяли... Ну, да это ничего. Сообща мы пробьем их защиту. Будет вам теплое мясо! Но богатырь – мой!
Астачак стремительно меняла очертания. Она стала на голову выше, лицо окончательно побледнело, распущенные черные волосы упали на плечи, обведенные темными кругами зеленые глаза недобро блеснули. Ярко-алый рот приоткрылся в разбойничьей усмешке, и Рыбий Сын увидел два длинных клыка, резко выделяющиеся среди мелких острых зубов.
– Ко мне! – голос ее пронизывал насквозь, подобно колючему зимнему ветру. – Все ко мне! Есть чем поживиться!
– Руслан, вставай. – тронул воин друга за плечо. – У нас гости.
– Много? – приоткрыл один глаз Руслан.
– Пока двое, но, чует мое сердце, сейчас еще придут.
– Кто?! – Руслан резко сел. – Ба! Это ж Гуннар! Что, в одиночку невмоготу, подругу на подмогу позвал? – Он встал, взвесил кол на руке. – Гм, а ничего себе деваха! Будь я мертвяк... не приведи боги, конечно, – тут же торопливо поправился он. – Так чего тебе теперь от меня надо? Смотри, какая девка пригожая!
– Шуткуй, шуткуй, – прохрипел Гуннар. – Скоро тебе не до шуток станет.
– Да? Сейчас посмотрим. Хорошо смеется тот, кто смеется последним! Руслан с хрустом потянулся, наскоро размялся и пошел прямо на Гуннара с его странной спутницей.
– Э, нет, Русланчик. Сегодня у нас будет все наоборот: кто хорошо смеется, тот смеется в последний раз. Так что ты посмейся, похихикай, пока есть такая возможность!
Руслан перешагнул последний круг, повел колом. Мертвяки отступили на два шага, но нападать не стали, словно ждали чего-то. Тогда он напал сам. Сделал резкий выпад тупым концом кола в сторону Гуннара, и тут же острым двинул по вурдалачке. На щеке ее показалась царапина, из нее засочилась черная кровь. Мертвая красотка зашипела, выставила перед собой руки с длинными ногтями, мелкими шажками закружила вокруг богатыря, выискивая, куда бы побольнее достать. Тут подоспел Рыбий Сын. Взяв осину посередке, закрутил ее, увеличивая темп, пошел на варяга.
– Займись девкой, Руслан, этого я сам...
– Добро! – крикнул Руслан, тыча колом в лицо мертвячке. Та еле успевала уворачиваться. В этот миг к нежити пришла подмога. Со всех сторон повалили другие мертвяки, упыри, полуденницы, нетопыри и куча всякой прочей нечисти.
– Руслан, назад! – закричал Рыбий Сын, отступая. – Стольких мы уже не одолеем!
Отбиваясь, друзья отступили обратно за веревочные круги.
– Тебя не достали? – озабоченно спросил Руслан.
– Ни царапины. А что?
– Если достанут, сам таким же станешь.
Нечисти набилась уже полная поляна. Страшилища толпились вокруг невидимой преграды, не в силах ее преодолеть. Они кричали, выли, рычали, гнилостный запах разложения заполнил все вокруг. Гуннар с торжествующим видом стоял посреди этой вакханалии и улыбался.
– Ну, что мы теперь делать будем? – спросил Рыбий Сын.
– До утра необходимо продержаться. Хвала богам, ночи сейчас короткие. А за день хорошо бы на другой берег Днепра попасть, вода для них преграда серьезная.
– Молчана разбудим?
– Пока не стоит, пусть парень поспит. У него был тяжелый день.
– А если они прорвут защиту?
– Тогда – биться, не щадя живота своего... Только... просьба у меня к тебе есть.
– Да?
– Если увидишь, что они меня достали, убей меня немедленно, ладно? Не хочу мертвяком быть!
– Добро, Руслан. И ты меня убей.
Друзья обнялись, и принялись ждать, что будет дальше.
Часа три ничего не происходило, нечисть все так же бессильно бесновалась, друзья молча сидели спина к спине у костра. Гуннар стоял на том же месте, было видно, что мертвяк начинает нервничать.
– Ну, что там, скоро? – спросил он свою напарницу.
– Как только, так сразу! – огрызнулась та. – Старик тяжел на подъем, да и бегать не очень-то умеет, знаешь ли!
– Про кого это они, Руслан? – спросил Рыбий Сын. – Я, пока в печенегах ходил, основательно подзабыл местную нечисть.
– Знать бы... – прошептал витязь. – Что-то большие надежды они на этот "старика" возлагают...
– Добро, попробую-ка я пока вот что...– словенин принялся аккуратно расщеплять третий, последний осиновый кол своим ножом.
– Ты что делаешь?! – взвился Руслан.
– Увидишь. Не мешай.
Прошел еще час, и перед ним лежало два десятка осиновых стрел.
– Во как ты придумал! – покачал головой Руслан. – Я б не додумался!
– Поглядим, вдруг, да сгодятся? – Рыбий Сын еще раз прикинул стрелу к луку, удовлетворенно кивнул.
– Около часа осталось продержаться, потом эти разбегутся, а мы волхва разбудим и дальше пойдем.– сказал Руслан. Тут вдруг радостно загомонила нечисть. – Вот только если этот час у нас еще есть... Сдается мне, как раз сейчас начнется что-то интересное...
– Ведут! Ведут! – послышались радостные крики мертвяков.
– Будет нам тепленькое мясцо!
– Ну все, Руслан, – с облегчением в голосе рассмеялся Гуннар, – надеюсь, ты успел вдоволь насмеяться? Твой последний час уже настал.
Радостно визжащие упыри и прочие уродцы расступились, и волосы зашевелились на голове богатыря. Несколько мертвяков почтительно вели под руки неказистого безобразного толстого коротышку, чьи веки свешивались аж до пупа.
– Ну, вот и все, Рыбий Сын. – вздохнул Руслан. – Теперь и впрямь остатний час пришел. Это Вий. Наша веревка ему – минутное дело. Готовься к последнему бою, дружище!
– Поднимите мне веки! – прорычал Вий, остановившись у веревки. Мертвяки поспешно выполнили приказ, и урод вперил в преграду взгляд двух глаз, больше похожих на плошки для похлебки. Канат сначала затлел, потянуло удушливым дымком. Нечисть подалась чуть назад. Затем толстый канат резко вспыхнул и прогорел так быстро, словно был сплетен из прошлогоднего сена. Вий сделал шаг вперед, уставился на следующую веревку.
– А что будет, когда он все сожжет? – шепотом спросил Рыбий Сын.
– А угадай с трех раз... пряниками точно угощать не станет! – сказал Руслан. Упыри с мертвяками радостно приплясывали вокруг сужающегося круга.
Вий тем временем приступил уже к пятой веревке. Целыми оставалось всего две.
– Надо что-то делать! Не ждать же, пока они всей толпой навалятся...
– А что? Пока мы в круге, мы их не достанем.
– А если... – прищурил Рыбий Сын глаза. – А что, попробую.
Он схватил лук, наложил осиновую стрелу, выстрелил почти вертикально вверх. Стрела упала по ту сторону круга! Более того, она попала в макушку Вия, но отскочила и зацепила молодого упыря. Тот взвыл и издох.
– Добро, по меньшей мере, остальных мы достанем. – обрадовался Руслан. – А вот чем пронять эту чертову бочку? Он уже предпоследний канат дожигает!
– Что, если рискнуть и кол метнуть? Ну, так, как Молчан намедни? Только прицелиться получше...
– И с чем мы тогда останемся? С одним колом на двоих?!
– А ты пополам его переломи!
– Ладно, все одно помрем, а рискнуть никогда не зазорно. – задумчиво произнес Руслан, примерился и, что сил было, метнул осиновый кол вверх. Перелетев незримую границу, кол вонзился в темечко Вия, и вошел внутрь как бы не на треть. Тот рванулся назад, схватился за голову, упал, покатился по земле, подмяв двух мертвяков, державших его веки. С ужасным воплем Вий задергался в судорогах, потом на мгновение застыл... и рассыпался прахом. Последняя веревка уцелела!
– Они убили Вия!!! – завизжала мертвячка, прикидывавшаяся Астачак.
– Нападайте сверху! Сверху они беззащитны! – крикнул Гуннар, и тут же нетопыри взвились в воздух, ища место, где заканчивалось действие Молчановых заклятий. Нашли. Первые из них, самые смелые, ринулись вниз и тут же полегли под ударами Руслана. Рыбий Сын пускал стрелу за стрелой, стараясь ни одной не потратить зря. Вой умирающих тварей не умолкал. Но сверху перли все новые и новые, конца им не предвиделось.
Вдруг прокричал петух. По поляне пронесся стон ненависти и бессилия. Первыми сдались нетопыри: с визгом устремились они прочь. Вслед за ними стали разбегаться упыри с мертвяками. Наконец, остались лишь Гуннар да его спутница. Оба уже дрожали, предвидя скорый рассвет, но почему-то не убегали. Видать, сильна оказалась ненависть к людям, что сумели продержаться до петушиного крика да еще и самого Вия одолеть! Руслан и Рыбий Сын выскочили из круга с половинками последнего кола в руках. Бой был недолгим, и оба мертвеца наконец-то стали мертвыми по-настоящему, рассыпавшись в прах. И тут взошло солнце.
– Интересно, откуда здесь взялся петух? – спросил Руслан, зная, что ответа не дождется.
– Откуда-откуда. – послышался сверху скрипучий голос со сварливыми интонациями. – От верблюда! Против умного остережешься, а против Залешанина оплошаешь! – с одного из деревьев вспорхнул огромный попугай, раза в три больше того, что так напугал Руслана в саду Черноморда, и, затейливо выругавшись, полетел к северу.
– При чем тут Залешанин? – не понял Руслан. – А, ладно. Мы выстояли! Представляешь, мы выстояли!
– И чего вы спозаранку так разорались? – проворчал Молчан, зевая и протирая глаза. – И без того всю ночь гадость всякая снилась... И чем это вы так угваздали поляну?
Он так и не понял, почему друзья оглушительно захохотали, то сгибаясь пополам, то гулко колотя друг друга по спинам.
Глава 33
Перекусили наспех, быстренько собрались. Сослужившие добрую службу остатки осины решили пока не выбрасывать – мало ли что. Еще и запас пополнили. Кто знает, каких мертвяков принесет следующей ночью?
Солнце еще только карабкалось на небо, а друзья уже вышли в путь. Шмель, честно проспавший ночное побоище, был весел, и даже пытался шутить, но конский юмор мало понятен человеку, потому ему быстренько велели заткнуться.
Через час после полудня вышли к Днепру. Река все так же неспешно несла свои воды в Русское море, как и многие тысячи лет назад, когда ею владела могучая богиня Дана. Берег, на который вышли друзья, оказался гол и пустынен, плот вязать было не из чего. Бревна из нор Молчан выращивать пока не умел, а на одной веревке далеко не уплывешь... Решили устроить привал и посовещаться. Совещание начали с купания, рассудив, что на чистую голову лучше думается. Рыбий Сын, сам плававший не хуже рыбы, было увлекся, гоняясь под водой за крупным лещом, но остальные его образумили: сначала надо решить, как на другой берег попасть, а уж потом развлекаться...
– Можно пойти вдоль берега, пока на какие-нибудь деревья не наткнемся. предложил Руслан. – свяжем плот и переправимся.
– Ага. А можно раньше еще на печенегов каких-нибудь нарваться. Тебе все еще мало драк, Руслан?
– Драк мало не бывает. – сказал Рыбий Сын.
– Да-а, – протянул Молчан после небольшой паузы. – русеешь ты, брат. Последний печенежский дух из тебя, похоже, вылетел. Да и общение с долдонами-близнецами явно не пошло на пользу. Еще предложения есть?
– А если брод поискать?
– Днепр такая хитрая река, что брод можно или прямо сейчас найти, или до конца дней своих так на него и не наткнуться... Не пойдет. – отмел предложение словенина Руслан. – Я думаю, вот как мы поступим. По Днепру лодий всяких много туда-сюда ходит. Из варяг в греки, из греков в варяги, да и просто к нам, на Русь, частенько захаживают. Предлагаю дождаться каких-нибудь купцов, денег немного у нас есть, попросим перевезти на тот берег. А уж если полдня впустую просидим, тогда пойдем искать, из чего плот соорудить. Пойдет?
– А что... – задумчиво произнес Молчан. – Вы хоть передохнете малость, а то смотреть на вас больно...
– И рыбки половим... – тоска по рыбе пересилила в прирожденном рыбаке дикое желание спать. Впрочем, поймав двух лещей и щуку (бить рыбу пришлось осиновым колом, только после того, как его тщательно отмыли), Рыбий Сын сдался и уснул прямо на прибрежном песке. Руслан тоже недолго хорохорился: полазив с полчаса по пояс в воде, он не поймал ни рыбины, плюнул на это дело, и растянулся неподалеку от друга.
Молчан разбудил их незадолго до заката. Оба просыпались неохотно сказывалось страшное напряжение ночного побоища с нечистой силой. Первым глаза открыл Руслан.
– Что? Опять мертвяки?!
– Нет, скорее, наша возможность переправиться.
– Где?
– Вон, только на виднокрае ладья показалась.
– А если откажут?
– Если люди хорошие, то не откажут; а ежели плохие, то мы их перебьем, а сами на их корабле поплывем. – произнес Рыбий Сын как нечто само собой разумеющееся, при этом сладко потягиваясь.
– Что-то ты, брат, больно уж кровожадный стал. – покачал головой Молчан. Смотри, сам злодеем не заделайся!
– У тебя бы любимую девушку украли, поглядел бы я на тебя тогда. – буркнул словенин.
Вверх по течению под парусом и на веслах медленно поднималась большая ладья. На такой и по морю ходить не страшно. То, что ладья русская, Руслан определил еще издали.
– Слушай, а как коня переправлять будем? Здесь широкая мель, и к берегу они не подойдут... – спросил он.
– А пусть сам плывет. – ответил волхв.
– А сдюжит?
– А ты его спроси.
– Шмель! Поди сюда. – конь, прядая ушами, послушно подошел. – Купаться хочешь?
– Да я, в общем-то, уже накупался... – нерешительно промямлил конь, чуя неладное.
– Хочешь-не хочешь, а придется. – жестко сказал Руслан. – Ладья к берегу подойти не сможет, так что давай-ка ты, брат, сам переправляйся, как умеешь.
– Так ведь далеко же!
– А что делать, что делать? Рыбий Сын, смотри, насколько тебя меньше, а запросто и на тот берег сплавает, и обратно вернется, и еще попросится. А ты у нас зверюга вон какая здоровая, сильная, авось доплывешь. Не бойся, налегке тебя пустим. Я вот, например, плаваю немногим лучше секиры, я не доплыву, это точно. Не хнычь, у тебя получится, я уверен. А то здесь оставайся. Какие-нибудь печенеги прискачут, подберут, они коней любят... На обед, например. Или цыгане...
– Ну, уж нет. Ох и бессердечный же ты богатырь, хозяин! Все коней холят да лелеют, а ты, а ты... Эвон, Добрыня с Ильей, небось коней своих таким кошмарным испытаниям не подвергали!
– Насчет Ильи не знаю, а вот за Добрыней конь как-то море переплыл. Послал князь богатыря в Царьград, дело было срочное, а попутной ладьи не нашлось. И поплыл Добрыня на утлой рыбацкой лодчонке. А конь – следом, своим ходом... плавом. Так что, остаешься цыган дожидаться?
– Нет. – вздохнул конь. Обреченно вошел в воду, пробрел по мелководью, и поплыл. Течение медленно сносило его навстречу ладье, но курс ее Шмель пересек несколько раньше. Едва конь миновал середину руки, друзья, успевшие собрать пожитки, забегали-запрыгали по берегу, сотрясая воздух громкими криками. Их услышали, по крайней мере, ладья направилась к ним. Друзья подхватили мешки, оружие и вбежали в воду. Руслан по грудь, остальные по пояс.
Затих слаженный плеск весел, ладья прошла саженей пять вперед по инерции, затем ее начало сносить назад. Над бортом возник дородный мужик в дорогом кафтане. Глаза хитрые, с прищуром, черная борода лопатой.
– Кто такие, чего надобно?
– Исполать тебе, славный купец! – крикнул Руслан. – Нам бы на тот берег...
– А вы кто? – повторил купец свой вопрос.
– Я – Руслан, дружинник княжий, со мной мои друзья: волхв Молчан и могучий воин по прозванию Рыбий Сын. Оба – тоже наши, из словен.
– Добро, дружинникам помогаем, да и друзьям твоим что ж не помочь, коли люди хорошие... Только скажи ты мне, ежели ты с княжьей дружины, какая у вашего воеводы Претича присказка любимая?
– А у тебя на ладье девок нет? А то при них неудобно как-то.
– Нет.
– ... ... ... ... ... ! – сказал Руслан. С ладьи послышался дружный гогот.
– Смотри-ка, не соврал... – удивился купец. – И ведь ни одного слова не пропустил... Ладно, лезьте на борт, только быстрее – ладью сносит. Меня зовут Добромысл. – Друзья не заставили себя долго ждать. – Платы я с вас не возьму, ребята, – продолжил он, когда Молчан последним перевалился через борт. только вот о чем попрошу: мы от самого устья на веслах идем, трое парней моих, из самых молодых, притомились малость. Смените их, добро? Пусть отдохнут хоть немного ребята.
– Добро. – ответил за всех Руслан, краем глаза отмечая, что Шмель благополучно выбрался на берег и теперь отряхивался. – Куда мне садиться?
Купец показал им места, они сменили трех действительно совсем молодых парней, почти еще мальчишек с зелеными от усталости лицами. Раздалась команда, гребцы зашевелили веслами.
– Откуда идешь? – спросил Руслан купца, стараясь не выбиваться из ритма.
– С Царьграда. – ответил тот. – Вовремя торг закончил: Садко туда пришел, а с ним у меня еще кишка тонка тягаться. Он то собьет цены, то, наоборот, взвинтит... Как Садко на торг приходит – жди полной чехарды с ценами, а потом только и остается, что репу чесать и прикидывать, выгадал чего али в убытках по уши...
– А еще чего там новенького?
– Да чего может быть нового в Царьграде?! – недоуменно махнул рукой Добромысл. – Хотя... Знаешь, когда уходили домой, пронесся слух, что в Русском квартале Залешанина видели...
– Залешанина?! – подивился Руслан тому, что второй уже раз за день слышит имя первого вора на Руси.
– Вот и я удивился. Надо будет потом узнать, чего он там стибрил... Не просто ж так он туда приехал. А вы куда, добры молодцы? По делу, аль от дела?
– По делу. Мы в Таврику, колдуна зловредного ловить.
– А что, сильную порчу наводит?
– Да пока что нет, – признался Руслан. – Но девок, гад, таскает...
– Да, это нехорошо. – покивал купец. – Нельзя девок наших в обиду давать. Успеха вам, ребята!
Медленно, борясь с течением, ладья наискось пересекла Днепр. Вот, наконец, и берег.
– Ну, в добрый путь. – напутствовал их Добромысл. – Здесь отмель еще пошире, чем у того берега, так что поторопитесь!
– А чего торопиться-то? – недоуменно спросил Руслан, первым прыгая в воду.
– А... а вы не знаете?! Здесь же чудище живет, змей плавучий! Во прошлом лете купец Зверодрал решил к князю подмаслиться, чтоб, значит, податей в казну поменьше платить, ну и повез ему из Царьграда гада заморского. Он как змей, только без крыльев. Летать не умеет, зато плавает быстро. А зубов у него – не перечесть! Называется как-то чудно... Дарокрыл, что ли? В смысле, крылья свои подарил кому-то. Или дурорыл?
– Сколько раз тебе говорить, – донесся чей-то голос, – кокодрыл он зовется.
– Во, кокодрыл. Где-то в этих местах этот кокодрыл сломал клетку и смылся. Мы по весне, как в Царьград шли, аккурат здесь его видали. Так что бегите скорее на берег, помогай вам боги.
– Благодарень тебе, Добромысл! Будешь на середину править – осторожнее, там у тебя на пути бревно здоровое плавает.
– Где, какое бревно? Боги!!! Бегите что есть мочи!!! Это он и есть! Кокодрыл!
"Бревно" шевельнулось и направилось к друзьям, стремительно набирая скорость.
– Бегите! Бегите быстрее, дураки! Сожрет и не подавится! – орал Добромысл. Команда поддерживала его нестройным ревом.
– К бою, други! – воскликнул Руслан, вытаскивая меч из ножен. – Молчан, дуй на берег.
– А дулю не желаешь? – огрызнулся Молчан. – втроем мы его вернее одолеем.
– Ну, как хошь. Боги, ну и здоров же он, зверюга!
Тем временем зверь был уже совсем близко. Стала видна приоткрытая пасть, утыканная множеством острых зубов. Рыбий Сын первым кинулся на чудище, пытаясь проткнуть выпученный мутный глаз мечом. Кокодрыл легко увернулся, тут же дернулся обратно, клацнул зубами. В воде передвигаться гораздо труднее, и словенин не смог начать свой гибкий танец и не успел отскочить достаточно далеко. Он побледнел и зашипел от еле сдерживаемой боли: зверь выдрал клок мяса из его ноги.
– На берег, быстро! – крикнул Руслан, обрушивая на страшилище рубящий удар. Меч отскочил и просвистел в вершке от лица богатыря. Рыбий Сын помотал головой:
– Хренушки, друже! Мы еще повоюем...
Молчан изловчился, и, что было духу, долбанул кокодрыла посохом промеж глаз. Тот застыл на миг, но потом снова ожил, и рванулся к Руслану. Тот попробовал повторить маневр Рыбьего Сына: ткнуть зверя в глаз, и на сей раз ему это удалось. Кокодрыл уже приноровился ухватить богатыря за ногу, но не успел, в этот миг меч пронзил его левый глаз, кокодрыл, рванувшись, лишь порвал штанину и слегка оцарапал ногу. Из разорванного кармана в воду посыпались всякие мелочи. В следующий миг в вихре брызг рядом с кокодрылом поднялись близнецы-балбесы.
– Руслан, мы так не договаривались! Мы не собирались купаться!
– Разуйте глаза, дурни!
– О, ящерка! Эй, ты, таких видывал когда?
– Не-а...
Тем временем истерично мечущийся кокодрыл наполовину выпрыгнул из воды и щелкнул пастью в опасной близости от носа одного из братьев.
– Эй, ты, он задирается! – восхищеннно взревел тот. – Ну, я ему сейчас...
Братья схватили свои всплывшие со дна дубины и принялись гонять кокодрыла мощными ударами. Зверь извивался, пытаясь ухватить обидчиков и избежать погибели, но противники ему попались азартные. С гиканьем наседали они с двух сторон на водяное чудище, отрезая ему пути к отступлению всякий раз, когда израненный, помятый зверь пытался убраться подобру-поздорову.
– Молчан! Тащи Рыбьего Сына на берег! Вам здесь делать нечего, а он ранен! Мне, по большому счету, тоже работы нет, но интересно-то как... Я вас догоню.
Через четверть часа мертвый кокодрыл уже кверху лапами сползал по течению навстречу так же дрейфующей ладье Добромысла: никто не греб, все смотрели на захватывающее зрелище битвы людей с чудовищем из неведомого далека.
– Добромысл! – крикнул купцу Руслан, – Если хошь, вылови тушку! Шкуру дома к стенке прибьешь!
– Ты что! Это ж ваша добыча!
– Да сдался нам этот кокодрыл, таскать его с собой еще... Или, если хочешь, чучело набей и князю поднеси, авось, пошлины скостит...
– Спасибо, Руслан! – донеслось с ладьи.
– Ну, ребята, ищите свой ящик – и пошли на берег. – сказал богатырь разрумянившимся близнецам.
Когда он вышел на песок, Молчан уже кипятил воду для целебных отваров. Волхв нашел уютное местечко: с трех сторон кусты, с реки стоянку не видно. Рыбий Сын сидел рядом с ним, прижимая к рваной ране пучок каких-то трав.
– Опять тебя лечить... – притворно ворчал волхв. Было видно, что, хоть он и сочувствовал раненому другу, но в душе радовался, что дорвался до любимого дела. – Да не шипи ты, как гадюка, на вас с Русланом все заживает быстрее, чем на иной собаке...
Балбесы высушили у костра свой сундук, кое-как обсохли сами, после чего решительно полезли в свое жилище.
– Добро размялись. – сказал тот, что казался постарше. – Только с недосыпу все равно радости никакой. Дайте отдохнуть, ладно?
– Договорились. – кивнул Руслан, занятый штопкой штанов. К поцарапанной кокодрылом ноге по настоянию Молчана тоже был примотан какой-то стебелек. Шмель пасся в сторонке, и, будучи все еще обижен на людей, заставивших его совершить большой заплыв, к общению не стремился.
Когда вопрос касался лечения ран, спорить с Молчаном становилось совершенно бесполезно. Если он сказал "ночуем здесь", значит, так оно и будет. Покончив с починкой одежды, Руслан занялся приготовлением пищи. Он извлек из мешка три добытые словенином рыбины, и сварил из них уху. Уха удалась на славу, Молчан поделился какими-то травками; и даже большой знаток рыбных блюд по имени Рыбий Сын снисходительно одобрил Русланову стряпню. Потом волхв влил в него очередной отвар, и бывший печенег тут же заснул.
– Кто первым сторожит? – спросил Молчан.
– Мне все равно. – пожал плечами богатырь.
– Тогда давай сперва ты. Пока что бояться нечего, а под утро видно будет, заболел он какой дрянью, или не успел.
– Добро. Ложись спать, Молчан. К рассвету ближе я тебя разбужу.
Глава 34
Утром упирающегося Рыбьего Сына, который клялся всеми богами, духами и всеми предками впридачу, что здоров, как стадо быков, усадили на коня и продолжили поход. Было нестерпимо жарко. На небе – ни облачка, ветер потерялся где-то в степи: ни былинки не шевельнется, все замерло под палящим солнцем.
– Да, время идет. – вздохнул Руслан. – Уж и осень скоро, а я все еще болтаюсь туда-сюда... Пора коней добывать, други, вот что я скажу.
– Было бы где, а добыть – дело нехитрое. – изрек Рыбий Сын.
– Не отчаивайтесь, – хмыкнул Молчан, – здесь печенежские земли, так что, думаю, мы еще сегодня степняков повстречаем. А, как правильно заметил Руслан, где степняки – там и кони. Только вот насколько легко они нам достанутся – тот еще вопрос. И еще, нам бы чуть правее принять, не то мы вместо Таврики в Лукоморье придем, к берегам Готского моря.
– А что там?
– Ничего особенного, те же печенеги, только Черноморда там точно нет...
– Слушай, а откуда ты все это знаешь? Мы же с тобой здесь не шли, мы сверху пролетали на урагане, так там темно было; к тому же ты без сознания был...
– Меня старый волхв Любомудр еще десять лет тому назад начертанию земель обучал, рассказывал, какая страна где находится. Многое позабыл, конечно, я же говорил, что учеником не самым прилежным был... Где Хорезм находится, или, например, Чайная Страна какая-нибудь, – не знаю, забыл. Но кое-что все-таки помню!
– Очень хорошо, что у тебя память такая крепкая, – произнес Руслан, пристально глядя вдаль. – Только хотел бы я знать, что это там за туча такая, идет вплотную к виднокраю?
– Степняки! – ахнул Молчан.
– Не меньше десяти тысяч. – прикинул на глаз Рыбий Сын. – Хотя... погоди-ка... лично я людей не вижу. Руслан, а ты?
– И я не вижу. – вглядевшись, ответил Руслан.
– Табун! – глаза волхва совсем округлились. – Столько коней! И драться ни с кем не надо...
– Ты хоть одного поймай сперва. – досадливо махнул рукой богатырь. – Да и насчет подраться, это тоже еще как сказать...
– Аркана нет, веревку вырастить времени тоже нет. Ловить нечем. подытожил Рыбий Сын. – Что делать будем, други? Может, пустим к ним Шмеля? Пусть расскажет им, какие мы славные парни...
– Ага, и лови потом Шмеля, ищи-свищи...
– Опять обижают! – вздохнул Шмель. – Чего вам еще от несчастного коня надо? Вчера купаться, а сегодня что?
– Ишь, ранимый какой! – иронично всплеснул руками Руслан. – Ничего особенного нам от тебя не надо. Просто пообщаешься немного с сородичами, объяснишь им, что мы ребята простые, но хорошие, и, главное, в отличие от этих диких кочевников, кониной не питаемся. Понял? Стосковался, ведь, поди, по болтовне с себе подобными?
– Понял. Только ради вас... Надеюсь, я буду налегке? А то не так просто найти общий язык с сородичами, имея седока на спине.
– Конечно-конечно! – Рыбий Сын с превеликой охотой спешился, поморщившись от боли в ноге. Руслан не менее поспешно расседлал коня.
Шмель фыркнул, и поскакал наперерез стремительно приближающемуся табуну. Друзья, пристально за ним следившие, пропустили момент, когда он слился с тысячами других коней.
– Они нас не стопчут? – обеспокоенно спросил Молчан.
– Поживем-увидим. – пожал плечами богатырь с деланным равнодушием.
Не доскакав полверсты до замерших друзей, табун резко свернул влево. Оглушительный грохот заполнил все вокруг, земля ходила ходуном. Через полчаса огромная живая темная масса снова скрылась за виднокраем.
