Текст книги "Унесённые ведром"
Автор книги: Дмитрий Подоксёнов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
– Ты как ляпнешь, хоть стой, хоть падай, – заржал Гиббон. – Какой ещё «витязь в шкуре»? Где ты витязей в шкуре видел? Первобытный он, что ли?
– Сам ты первобытный! – обиделся Кислый. – Рассказ такой есть, в стихах. «Витязь в бобровой шкуре» называется. Грузин какой-то, кажется, написал.
– Да оба вы друг друга стоите, – немного охладил спорщиков Чибис. – Не в «бобровой», а в «тигровой шкуре», балбесы.
– Я ж говорю, первобытный, – не сдавался Гиббон. – У! У!
– И не «какой-то» грузин, – продолжал, тем временем, Чибис. – А вполне даже конкретный. Шота Ркацители, по-моему.
– «Ркацители» – это вино, – напомнил спорщикам Фёдор. – Сухое. Столовое.
– Так он его, наверное, и придумал, – выдвинул устраивающую всех версию Чибис. – Шота этот. Попишет-попишет стихи – раз! – винца заквасит. Книжку закончит – гостей зовёт. У них там всю жизнь так принято, я знаю.
– Где это «там»? – поинтересовался Турист.
– Ну, у них, в Грузии, наверное, – растерялся Чибис. – На Кавказе, в общем…
– А мы сейчас где?
– Здесь. А что?
– А то, что хорош уже о грузинских поэтах трындеть! У нас, слава богу, не с ними стрелка будет. Поищите лучше, что Быне на ноги надевать будем.
Пристыженные искусствоведы бросились выполнять приказание.
– Вот, – возник через пару минут Кислый. – Померяй. Классная обувка!
Сивцов примерил великолепные лёгкие унты ручной работы. Они оказались чуть великоваты, но снимать их было жалко.
– Ничего, с толстым носком в самый раз будут, – нашёл выход из положения Турист. – Ты у нас сейчас совсем как «хозяин тайги» будешь! Весь в меху.
Остальные, не столь бросающиеся в глаза предметы одежды, были найдены минут за пятнадцать.
– Кислый, отнеси всё, что выбрали, в комнату Фёдору Юрьичу, – распорядился Турист. – А мы пока в оружейную.
В оружейной комнате Фёдор уже не испытывал таких приятных эмоций, как в гардеробной. С некоторых пор он стал опасаться оружия.
«Автомат ни за что не возьму, – убеждал он себя, переступая порог. – И пулемёт, наверное, тоже. Интересно, есть у них здесь газовые баллончики?»
Газовых баллончиков, по всей видимости, не было, зато всё остальное стреляющее и взрывающееся великолепие просто поражало воображение.
«И куда только милиция смотрит? – поразился Сивцов, разглядывая стеллажи с промасленными деревянными ящиками и железными коробками защитного цвета. – Наверное, Захар Игнатьевич обокрал какую-нибудь близлежащую воинскую часть. Или Регина».
– Ты к какому пистолету больше привык? – поинтересовался Турист.
– А что у вас есть? – осторожно поинтересовался Фёдор, боясь попасть впросак.
– В основном наше всё. «ПМ», «ТТ», два «стечкина» есть. А из импортных моделей «беретта», «астра», «вальтер». Вот, вроде бы, и всё, что у нас есть из лёгкого. Тем более что другого завтра и не понадобится.
– Я «беретту» возьму, – пробормотал Сивцов, которому просто понравилось название.
– Молодец, – оценил его выбор Турист. – Сразу видно профессионала. Тренироваться будешь? Или нет?
Фёдор отрицательно помотал головой.
– Ну и правильно. Навык у тебя и так дай бог каждому, а если завтра дело до стрельбы дойдёт, то всё равно меткость не нужна будет. В упор лупить друг друга придётся.
Сивцов тоненько икнул.
– А, да, – хлопнул себя ладонью по лбу Турист. – Я ж про гранату тебе забыл!
– Ка… какую гранату? – слабым голосом поинтересовался Фёдор.
– Как какую? Помнишь, я тебе обещал? А сейчас сам бог велел – ты ведь у нас на самом опасном участке завтра окажешься. На острие, так сказать.
– А граната-то зачем? – взмолился Сивцов, медленно зеленея лицом. – Может, как-нибудь без неё можно обойтись? На острие-то?
– Вот как раз потому и нельзя тебе без гранаты, – успокоил его Турист. – В тебя ведь, если что, в первого стрелять начнут. Но может так получиться, что сразу до смерти не убьют, сечёшь? Ранят, например, да и забудут про тебя, на нас отвлекутся. Тут ты – раз! – им лимонку под ноги! Отомстишь, короче, за себя. Понял?
Сивцов обречённо кивнул, принимая из рук собеседника тяжёлую ребристую железку.
– Это «Ф-1», – озабоченно предупредил Фёдора Турист. – Оборонительная, разлёт осколков – до двухсот метров. Её, по идее, только из окопа кидать можно. Так что ты, это, поаккуратней, просто так не бросай. Только в крайнем случае, понял? И «усики» у чеки заблаговременно свести не забудь, чтоб кольцо легко выдернулось. Пользовался такой раньше?
Потенциальный гранатомётчик ещё раз по инерции кивнул, хотя для себя уже твёрдо решил при любых обстоятельствах завтра оставить гранату дома.
– Кстати, – вспомнил вдруг Турист, когда они уже шли, вооружённые, по коридору. – Забыл с тобой посоветоваться. Как думаешь, что нам с Поршнем делать? Всё равно надо, чтоб он завтра с нами вышел, а то и так народу мало. Только я боюсь, как бы он не отмочил чего. Тут, знаешь, одно неверное движение, и сразу стрельба начнётся.
– Не знаю, – Сивцов остановился. – Надо подумать. Давай, я сегодня вечером подумаю, и ты тоже на досуге поразмысли. А утром за завтраком встретимся и обсудим наши с тобой мысли. Чего-нибудь, глядишь, и родится.
– Точно, – обрадовался Турист. – Так и сделаем! Ну, давай тогда, спокойной ночи. До завтра, и пусть нам повезёт.
– Пусть, – вздохнул Фёдор, уже представлявший собственные пышные похороны, причём в гробу он лежал почему-то в роскошной бобровой шубе, что несколько скрашивало общую неприятную картину. – Спокойной ночи.
В этот момент их догнал Кислый.
– Турист, погоди, – попросил он, задыхаясь. – У нас чё, завтра снайпером кто-то будет? А почему меня не предупредили?
– Каким снайпером? – удивился Турист. – Ты чего несёшь?
– Как? – растерялся Кислый. – Это не вы разве СВД из оружейки взяли? С глушителем которая была? Она там одна такая.
– Да зачем нам СВД? – пожал плечами Турист. – Сам подумай. Мы с казахами завтра нос к носу стоять будем. Если стрельба начнётся, думаешь из снайперской винтовки удобней стрелять будет, чем из пистолета? Можешь взять тогда, я не возражаю. Тогда ты наверняка самый первый пулю от гостей схлопочешь. Хоть мучиться не будешь.
– Да нет, я не к тому, – начал оправдываться Кислый. – Просто её на месте нет. Я и подумал – может, взял кто?
– Ну так Регина, наверное, и взяла, – предположил Турист. – Скучно ей стало, решила птичек пострелять. В первый раз, что ли? Тут ведь посторонних нет. Если взяли, значит вернут. Иди давай, тоже ложись. Завтра вставать рано.
Все разошлись по комнатам, Сивцов тоже понуро поплёлся к себе.
В эту ночь ему так и не удалось уснуть.
Зато он придумал, как поступить с Поршнем.
Это была хорошая идея.
Несерьёзные версии
Завтракали, по обыкновению, в комнате оперативников. Вчера Амина, не выдержав ожидания в одиночестве, прогулялась по улицам. Результатом прогулки стала покупка килограмма ужасно дорогих в это время года свежих помидоров и огурцов, которыми она планировала угостить сыщиков. Те, однако, явились затемно, страшно усталые и, ограничившись парой успокаивающих фраз, не ужиная, завалились спать.
Тем сильней была их утренняя радость, когда на завтрак перед ними предстал салат из свежих овощей, нарезанная крупными ломтями копчёная курица и свежезаваренный чай с пряниками.
– Амина, вы нас так разбалуете, – довольно пробормотал голодный Синельников, принимаясь за салат. – Мы работать плохо будем, с таким-то питанием.
– Да разве ж это питание? – отмахнулась Амина. – Я-то поначалу готовить вам собиралась, чтоб вы горячее ели. Да не подумала, что в гостинице ни кастрюль, ни плитки не предусмотрено. Не лапшой же китайской вас кормить?
– Можно было и лапшой, – не согласился с ней Попович. – Но салатом с курицей лучше. Спасибо вам, Амина. А то мне уже чуть было не приснился кошмар, в котором Витька меня пичкает бутербродами с чёрствым хлебом, оставшимся ещё с поезда.
– Не, – отрицательно помотал головой Виктор. – Хлеб с поезда лежит в сумке, а сумка под кроватью. Меня туда и палками лезть не заставишь.
– Почему? – удивился Семён.
– Да спина сегодня так болит, что согнуться не могу, – признался другу старший лейтенант. – Такое чувство, что меня всю ночь батогами били.
– Да, что есть, то есть, – вздохнул капитан, невольно потирая поясницу. – Налазились вчера по сугробам, всё тело болит.
– Ещё бы, – хмыкнул Витька. – Ты ему, наверное, лет десять подобной нагрузки не давал. Вот оно и мстит тебе. По мере возможностей.
– Ты, можно подумать, давал, – буркнул Попович. – Под кровать залезть боишься…
– И я не давал, – легко согласился его сотрапезник. – Но я, в отличие от некоторых, не боюсь в этом признаваться. Поэтому по утрам я приятен характером и светел душою…
– И бездонен желудком, – усмехнулся капитан. – Оставь хоть что-нибудь даме, проглот.
– Нет-нет, это всё вам, я уже завтракала, – поспешила успокоить сыщиков Амина. – Расскажите лучше, вы видели вчера Фёдора?
– Видели, – вздохнул Синельников. – Пленный, блин. На машине катается с довольной рожей, песни поёт. Чуть не задавили, сволочи. По лесу, как по проспекту гоняют!
– Кто, Федя? – удивилась такой новости Амина. – Но у него даже прав нет. Может быть, это не он был?
– Да нет, – поморщился Попович. – Он не за рулём сидел. На пассажирском месте. Только не очень похоже, что его здесь силой удерживают. Скатался на джипе в город, часа через два вернулся, с какими-то покупками. Мы его и разглядели-то, когда они уже возвратились домой. Он зачем-то замаскировался с ног до головы. По-дурацки, конечно, оделся, но мы его узнали, только когда он из машины вышел и шляпу с очками снял.
– Но зачем он прячется? – прошептала Амина. – Ведь он же ни в чём не виноват?
– А зачем он сделал все предыдущие, мягко говоря, идиотские свои поступки? – вопросом на вопрос ответил Виктор. – У меня уже сил никаких не хватает подозревать вашего муженька в чём-либо противозаконном, хотя он изо всех сил ведёт себя так, будто замазан по самую маковку в каком-нибудь криминале. Такое чувство, что он в детстве просто не доиграл в индейцев, – старший лейтенант, сердито отдуваясь, стал пить чай с пряниками.
– Да, он такой, – упавшим голосом призналась жена «индейца». – Легко попадает под чужое влияние…
– Вот чтобы он ещё куда-нибудь не попал, – твёрдо заявил Попович, – мы решили сегодня взять вашего Сивцова вместе с остальными бежавшими.
– Правда? – обрадовалась Амина. – Уже сегодня?
– Да, – признался капитан. – Хоть мы и смогли заметить только одного из сбежавших бандитов, тем не менее, медлить нельзя. Даже если второй находится в каком-то другом месте, Турист должен знать, куда он мог податься.
– А может, Мальбиев тоже в доме? – не согласился с приятелем Виктор. – Просто на улице не показывался?
– Что ж, если Мальборо тоже здесь, тем лучше для нас, – пожал плечами Семён. – Значит, возьмём обоих. Плюс Сивцова.
– Может и ещё кто подвернётся, – мечтательно протянул Синельников. – Желательно, чтоб в международном розыске находился. По линии Интерпола. Тебе медаль дадут. А мне орден. Может даже внеочередное звание…
– Ага, держи карман шире, – усмехнулся капитан. – Сидят тут в лесу и ждут, когда же их бравый старлей Синельников отловит и в Интерпол сдаст. Человек пять Бен Ладенов.
– Ну, пять не пять, – не сдавался Витька, – но ведь есть какая-то возня вокруг этого дома? Сам же вчера видел – натоптано около этой дачки, накурено. Кому кроме нас интересны два обыкновенных беглых бандита? Значит следят, по всей видимости, за кем-то ещё. Опять же эти мордовороты в гостинице… За версту «конторой» несёт. Тоже ведь ищут что-то. Или кого-то…
– Ну-ну, – охладил своего собеседника Попович. – Мало ли, кто они такие?
– А ты что, веришь тому, что у них в гостевой карте написано? – поразился Виктор. – Что эти семеро шкафов с армейской выправкой приехали сюда «для проведения геодезических работ»? Знаешь, Семён, я был о тебе лучшего мнения.
– А как вы посмотрели гостевую карточку? – удивилась Амина. – Их ведь не дают посторонним?
– Начальник здешней милиции помог, – махнул рукой Синельников. – Хотя и сами могли «поинтересоваться» незаметно. А то потащились из леса ещё и к майору местному… И так-то еле ноги волочили, да ещё и там до ночи проторчать пришлось…
– Виктор, – повысил голос капитан. – Я тебя уже сколько раз предупреждал – оставь самодеятельность, если есть возможность узнать интересующие тебя факты законным путём! А к майору Величко идти пришлось бы всё равно. Ты ведь не хотел бы сегодня проделать весь путь до нужного нам дома на своих двоих? То-то. Да и «собрятам» что – на горбу свою амуницию тащить? А так на «РАФике» поедем, с комфортом. Во всяком случае, большую часть пути.
– «РАФик» это хорошо, – согласился Витька, осторожно ощупывая икроножные мышцы. – А то у нашего ведомства надбавки за амортизацию живых организмов не предусмотрены. Только для автомобилей считают, да и то лишь на бумаге. Давно уж списать всё пора, от греха подальше…
– Ну, понесло, – со вздохом констатировал очередной всплеск красноречия товарища по оружию Попович, наливая себе ещё один стакан чаю. – Куда ж твоё ораторское искусство на совещаниях у начальства пропадает? Там почему-то я слышу из твоих золотых уст только невнятное «Работаем» или «Виноват, исправимся»…
– Наглый поклёп, – надув щёки, гордо объявил Синельников, обращаясь по большей части к Амине. – Не подкреплённый абсолютно никакими мало-мальски достоверными фактами!
– Тебя что, надо было на диктофон записывать? – удивился Семён.
– В суде Российской Федерации, как и в большинстве других демократических стран, аудиозапись разговоров человека не может использоваться в суде в качестве прямого доказательства его вины! – торжественно изрёк Витька и подмигнул двумя глазами одновременно: по одному на каждого слушателя этой прочувствованной речи.
– Вот наглая морда! – восхитился товарищем капитан. – И как я только до сих пор тебя терплю и вытаскиваю из разных неприятностей?
– Потому что кроме меня, товарищ капитан, – пояснил непонятливому Синельников, – никто не будет разгребать для вас огромные кучи дерьма, чтобы вы смогли предъявить начальству найденные мной в этих кучах улики и снять со всего этого пенки в виде бесчисленных наград и поощрений, которыми меня, главного, кстати, труженика в нашем неравноправном тандеме, обделяют с пугающим постоянством. Я всё сказал, – заявил обличитель и надменно скрестил руки на груди.
Попович собрался было запустить в наглеца подушкой, но, сделав резкое движение, охнул и схватился за поясницу.
– Вот так-то, – обрадовался старший лейтенант. – Бог-то, он всё видит – кто прав, а кто винов… Ох ты! – схватился он за ногу, сведённую неожиданной судорогой. – Помогите! Есть у кого-нибудь иголка? А, чёрт, больно!
Через десять минут оба сыщика были намазаны в больных местах разогревающей мазью, оказавшейся в сумке у запасливой Амины, и сидели на своих кроватях, прислушиваясь к новым ощущениям.
– Жжёт, – сообщил Витька в пространство. – Но приятно.
– Вы нас буквально-таки выручаете, Амина, – признался Семён. – Болит намного меньше. Не знаю, что бы мы без вас делали… Целительница вы наша.
– А может, – почувствовав слабину, осторожно поинтересовалась «целительница», – в машине найдётся место и для меня? А то я с ума тут сойду, в одиночестве… Я вам не помешаю, честное слово!
– Гм! – моментально нахмурился Попович. – При чём тут «не помешаю», Амина? Если б мы ещё были одни, я, быть может, и взял вас с собой, хоть это и является нарушением. Посидели бы в машине с водителем, нас дождались – и дело с концом. Но с нами сегодня поедут и представители местных органов правопорядка. Майор Величко, да и тот же водитель… Им-то что про вас объяснять прикажете? Если вы наш сотрудник – зачем тогда в машине остаётесь? А если не сотрудник – то что вам вообще там делать?
– Да чего, Семён, лес городить? – удивился Виктор. – Скажем, что она – единственный человек, который может опознать одного из задержанных. Вы ведь сможете опознать вашего мужа, свидетельница Сивцова?
Удивлённая Амина неуверенно кивнула.
– Ну вот, – обрадовался Синельников. – Как доставим к «РАФику» горячо любимого вами Федю, так и опознаете его на месте. Чтобы, не дай бог, невиновного не увезти к домашнему очагу, – старший лейтенант снова заговорщицки подмигнул сначала новоявленной «свидетельнице», затем своему напарнику.
– Хорошо у тебя голова работает, Виктор, – вынужден был признать капитан. – Не в ту сторону, конечно… Тебя хлебом не корми, дай только должностные инструкции красиво обойти! Ладно, я, в общем, не против. Только охота вам, Амина, трястись по просёлку, а потом в машине сидеть посреди леса? Ждать-то нас, вернее всего, долго придётся.
– Ой, да всё лучше, чем одной здесь сидеть! – не согласилась с ним обрадованная таким поворотом дел женщина. – Всякие мысли нехорошие в голову лезут, одна страшней другой. А там, я так понимаю, кроме меня ведь всё равно ещё кто-то ждать останется?
– Конечно, – кивнул Витька. – Водила останется.
– Кстати, – обратился к нему Семён. – У меня такое чувство, что с нами ещё и лейтенант Казаченко вполне может увязаться. Молодой ещё, на подвиги должно тянуть. Так его, я думаю, тоже в машине надо оставить будет, иначе он по неопытности вполне дров наломать может, а то и пулю шальную словить. Казнись потом из-за него всю оставшуюся жизнь…
– Эт-точно, – согласился его сослуживец, усмехаясь. – Если увяжется, то мы его оставим на ваше попечение, Амина. Только не испортите местной милиции ценный кадр.
– В смысле? – не поняла Амина.
– Да он молодой ещё, – пояснил Витька. – Только-только из школы милиции. Ещё краснеть не разучился по всяким пустякам. А тут увидит такую красавицу и вообще, боюсь, «поплывёт».
– Да ну вас, – засмущалась собеседница.
– О, – довольно кивнул головой Синельников. – Отлично! Вот так и краснейте с ним по очереди в машине. А из машины чтоб ни ногой! – он с деланной суровостью сдвинул брови. – Особенно вы за ним присматривайте, а то уже взвод, наверное, таких молодых да резвых на кладбище отвезли. А сомовским парням помогать не надо, они сами справятся. Не впервой.
– А когда мы поедем? – поинтересовалась Амина.
– В двенадцать, – посмотрел на часы Попович. – Рано ещё.
– Может, я чай свежий заварю и в термос налью? Вернётесь в машину замёрзшие, чайку попьёте и сразу согреетесь, а?
– Вот что значит взять с собой хорошую хозяйку! – торжественно провозгласил Виктор. – Нам бы это даже в голову не пришло. Конечно, Аминочка, сделайте, если вас это не затруднит.
– Да что вы, – запротестовала женщина, поднимаясь. – Сейчас, только термос из сумки достану…
Когда оперативники остались вдвоём, деланная весёлость медленно сошла с их лиц.
– Сам-то что думаешь? – тихо спросил Попович. – Так сказать, о предстоящей операции?
– Честно говоря, очень мне это место не понравилось, – так же негромко признался Синельников. – Там явно кто-то кроме нас «топчется» вокруг дачки, что меня совсем не радует. И зря ты не веришь мне, что наши соседи по гостинице одновременно являются и нашими «соседями» по ведомствам.
– Они-то похожи, спору нет, – согласился с другом капитан. – Да меня другое обстоятельство смущает: больно уж топорно они за дачей смотрели. Сам ведь видел, в двух местах и натоптано, и накурено, и наплёвано так, что дураку понятно – кто-то долго наблюдал за домом. «Конторские» так неряшливо не работают – их первым делом учат за собой следы убирать, а уж затем чужие искать.
– Нет, но эти же – явные «соседи», – закипятился Виктор. – Я их со спины уже узнаю, довольно часто пересекаемся, к сожалению… Но насчёт следов – тоже верно подмечено. Слушай, а может кто-то ещё? Так сказать, третья заинтересованная сторона?
– Эк куда хватил, – крякнул Попович. – Не слишком?
– А всё, что происходит вокруг этого дома? – не сдавался Синельников. – Это тебе как? Не слишком? Взять хотя бы рыбу вчерашнюю! Есть у тебя подходящая версия – зачем в лес привезли самосвал мороженой рыбы?
– Нет, – признался капитан. – А у тебя?
– Одна, – махнул рукой Витька. – И та не очень…
– Поделись, будь человеком.
– Значит так, – Синельников заговорщицки понизил голос. – Под домом находится огромный секретный бункер ФСБ. Естественно, с узлом связи и охраной…
– И что? – обалдел Семён.
– Как что? – пожал плечами старлей. – Солдат же надо кормить. Вот им и привезли целый грузовик рыбы. Ну, как тебе такое предположение?
– Тьфу! – сплюнул в сердцах Попович. – Я тебя серьёзно спрашиваю, а ты…
– Так ты и спрашивал бы в таком случае про серьёзные версии, – довольно улыбнулся Виктор. – Серьёзных у меня, к сожалению, пока нет.
– Ну и молчал бы тогда, – буркнул капитан. – Вот ведь трепло…
В этот момент вернулась Амина с термосом, и спорщики поспешили сменить тему.
Попович, как всегда, оказался прав, и в подъехавшем ко времени «РАФике», кроме водителя и майора Величко, оказался юный лейтенант Казаченко. Увидев в компании сыщиков Амину, он часто-часто захлопал густыми ресницами и тут же благополучно покраснел. Витька, едва заметив это, радостно гоготнул, за что был незамедлительно награждён Семёном тычком в бок.
Пока в машину грузились СОБРовцы, капитан с начальником пелымской милиции отошли покурить. Амина заметила, как, что-то сказав майору, Попович слегка качнул головой в сторону молодого лейтенанта, на что его собеседник согласно покивал.
«Просит его оставить Казаченко в машине, – догадалась Амина и перевела взгляд на стесняющегося лейтенанта. – Да он и в самом деле ещё ребёнок! Разве можно такого брать на задержание? Нет уж, если он захочет, вопреки приказу, самостоятельно последовать за группой захвата – силой удержу, никуда он у меня из машины не денется…»
Наконец, все расселись по местам. Последним сел на место рядом с водителем майор Величко. Обернувшись в пол-оборота назад, он встретился взглядом с Аминой.
– А-а, вот, значит, ваша свидетельница? – добродушно пророкотал он. – Наслышан, наслышан… Здравствуйте, Амина Фаридовна. Меня зовут Станислав Степанович, я тут вроде местной достопримечательности.
– Здравствуйте, – улыбнулась Амина. Майор произвёл на неё приятное впечатление, тем более что она боялась, как бы он не воспротивился присутствию посторонних на операции. – Очень приятно. А почему вы – «достопримечательность»?
– Да так, – Величко безнадёжно махнул рукой. – Теоретически я тут главный милицейский начальник, а фактически – ни одна собака меня не боится. Старики, те вообще больше Славкой называют, а то и уши мне надрать грозятся. В общем, ни малейшего уважения к власти в моём лице.
Амина рассмеялась, настолько живо в её мозгу возникла картинка, на которой несколько древних дедов драли уши начальнику городской милиции.
– За рулём наш ветеран, – продолжил знакомство майор. – Вадимыч. Наш старейший и заслуженный водитель, можно сказать, лучший во всей области.
Седоусый морщинистый Вадимыч что-то ворчливо высказал себе под нос. Разобрать можно было только то, что «заслуженному водителю» третий год уже, как новую резину купить не могут, а движок – и не движок вовсе, а так – одни слёзы. Его бормотание, впрочем, было вполне добродушным и, если особенно не вслушиваться, вполне могло сойти за приветствие.
– А это, – дошла, наконец, очередь до лейтенанта, – наша молодая поросль. Саша Казаченко, прошу любить и жаловать. Кстати, он вас сегодня будет охранять и развлекать в меру своих возможностей. Это приказ, Александр! – строго сказал Величко вскинувшемуся было юноше и, не слушая возражений, повернулся к водителю: – Поехали, Вадимыч!
Пробормотав «Ездить все любят…», Вадимыч со скрежетом включил передачу.
Необычная группа захвата тронулась в путь.
