Текст книги "Приятные вещи (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Петюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

– Помогли – это громко сказано, – возразила Диршада. – Ни одна из методик, что я тебе показала, не является каким-то секретом. Так, кое-какие нюансы практического применения. Ценность реликвии твоей богини и благословения моего дома намного-намного выше.

Словно иллюстрируя её слова, одинокая туча, закрывшая солнце, отлетела в сторону, и алмазная статуэтка Ирулин, стоящая на столике, озарилась разноцветными бликами.

– Я настаиваю, – не сдавался я. – И ты, и Лексна меня очень здорово выручили как знаниями, так и нужными препаратами.

– И я повторю предложение дать тебе их бесплатно, – сказал Диршада.

– А я в очередной раз его отклоню, – усмехнулся я. – Из-за меня ты и так пострадала. Мне понадобилось столько геля, что пока заказ не исполнят и не доставят, тебе придётся обходиться собственными запасами.

– Да ерунда, – махнула рукой Диршада. – Даже если у меня всё закончится прямо сейчас, уеду куда-то на недельку, и всё. Вам с пациенткой нужнее. Как там она?

– С разумом всё в порядке, – сказала Лексна. – Но, понятно, настроение ужасное. Алира осталась с ней, чтобы поддержать. Похоже, Ули, твоя тёща не верит в силы своего зятя.

– Я и сам в них не до конца верю, – признался я. – Но всё равно удивлён, что она не пришла. Мне казалось, что детали лечения очень важны и ей тоже.

Две целительницы переглянулись и одновременно качнули головами.

– Ты не врач, иначе бы не удивлялся, – пояснила Диршада. – Как раз близким родственникам подробностей лучше не знать. Она всё правильно сделала. Мы собрали врачебный консилиум, проработали методики, много говорили о рисках, осложнениях и возможных плохих исходах. Представляешь, как бы это было слушать дочери пациента? Представь на мгновение, что речь идёт не о Мирене, а о самой Алире. Смог бы ты сохранить хладнокровие?

Мне не нужно было ничего представлять. Если бы Кенире тогда не удалось сбежать, то именно она сейчас бы являлась изувеченным обрубком человека. И не нашлось бы никого, кто бы ей смог помочь, я бы просто не знал, да и вообще не имел бы понятия об её существовании. Самый близкий и родной человек в этом мире, женщина, которую я люблю всем сердцем, была бы обречена на бесконечные страдания до самого конца своей очень долгой жизни.

– Именно поэтому целитель не проводит сложные операции своим родным, – сказала Лексна. – Именно поэтому мне самой было так тяжело присутствовать на том ритуале, а ведь там речь шла только о руке и ноге Санда. Считай, тебе повезло, что Мирена для тебя, по сути, никто, а переживать приходится лишь за чувства Алиры.

Мне не осталось ничего, кроме согласно кивнуть. То абсолютное доверие, та вера в мои силы, которые проявляла Кенира, одновременно радовали и пугали. Боюсь, поход по спасению её матери, авантюра, в которой мы, пять человек и один голем, не только совершили невозможное, но и умудрились уйти целыми и невредимыми, только укрепили её веру. Я простой человек, не самый умный и не самый сообразительный, который тоже ошибается и творит глупости. Но пусть меня проклянут все боги, пусть Ирулин отвернёт от меня свой лик, если я не сделаю всё возможное и невозможное, чтобы Мирена вновь стала здоровой!

И Диршада, с которой мы теперь были на «ты», зря умаляла свой вклад и считала, что незаслуженно получила оплату. Она выкроила для нас с Лексной почти целый день своего времени, объяснила очень многие прикладные нюансы, которые постигла за десятилетия, а то и столетия врачебной практики, и которые при чтении медицинских книг и статей я просто-напросто не встречал. В целом она мою идею одобрила, назвала её осуществимой, но, после внесения всех поправок и изменений, от изначальной задумки не осталось практически ничего. Возможно, у меня бы всё получилось и без помощи Диршады, но только так я мог говорить о какой-то уверенности в успехе. И только благодаря ей я смог заказать достаточное количество особой разновидности «свиного геля», не только имеющего очень жидкую консистенцию, но и обладающего целым перечнем требуемых мне свойств. Из этого знакомства очень многое вынесла и Лексна. Ей, стремительно продвигающейся по врачебной стезе, настолько были полезны дружеские отношения с одним из Высших Целителей, что это не выходило описать словами.

Что же, если такой человек начнёт считать, что крупно мне задолжал, то кто я такой, чтобы его в этом разубеждать?

* * *

Лицо Данара Тараже, и в обычное время выглядящее благодушным, сейчас просто лучилось от радости. Нас с Хартаном он встречал, словно своих самых любимых родственников – спустившись вниз к дверям здания и собственноручно нажимая управляющую пластину в лифте. И к собственному изумлению, я понял, что это не какая-то постановка, а он действительно пребывает в прекрасном настроении. Проводив нас в кабинет, он распорядился принести ещё одно кресло, а также подать бутылку одного из лучших вин. Мы с комфортом расселись, пригубливая вино, и начав беседу с обычных социальных танцев – погоды, невоспитанной молодёжи, не то что в наши времена, а также скором начале большого бойцовского турнира в полный контакт, который собирались провести в одном из городков всего в паре часов езды от Нирвины. Наконец, когда темы себя исчерпали, а Тана, как представитель этой самой невоспитанной молодёжи перестал кривиться, я решил удовлетворить своё любопытство.

– Данар, глядя на вас, я просто не могу не поинтересоваться. Что-то произошло?

Тараже улыбнулся ещё шире, демонстрируя прекрасные белые зубы.

– Произошло? Ещё как произошло! И это всё благодаря вам, Улириш!

– Мне? – притворно удивился я.

– Да, вам! Когда вы в прошлый раз приходили ко мне с просьбой помочь с документами, я увидел в этом знак богов! И по какому-то наитию решил пойти на настоящую авантюру! Зашёл в позицию на понижение, взяв плечо двадцать пять! Тогда я решил сделать так: раз уж вы собирались в Королевство, я выберу активы именно Королевства Сориниз.

– Я же вам говорил, мы ничего не собирались делать, – напомнил я, – только забрать мою тёщу. К сожалению, она очень больна, так что сейчас я занимаюсь поисками возможности исцеления. Не буду нагружать вас подробностями, но тут замешан Мирувал, так что даже госпожа Мульчарн мне помочь не может.

– Печально! – качнул головой Милые Глазки. – Но надеюсь, вам окажет помощь ваш повелитель. Ну так вот, конечно же, я не думал, что вы решите устроить какой-то переполох, но на всякий случай взял около ста чёрных и решил торговать против королевской семьи и их активов.

– Сто тысяч курзо – немалая сумма, – сказал я. – Что было бы, если бы не произошло того ужасного ограбления?

– Прекрасного! Восхитительного и бесподобного ограбления! – засмеялся Тараже. – Но на самом деле я мало чем рисковал. Даже если бы я потерял всю маржу, стало бы просто неприятно, сумма не настолько огромна. Но курс бумаг Королевства более-менее стабилен, поэтому неприятности бы случились, лишь пойди дела у Раэ резко вверх, а к этому не было никаких предпосылок. Впрочем, как и не было предпосылок к ухудшению. Но, как оказалось, жизнь преподносит такие совпадения, что не увидишь даже в иллюзионе. И когда мне позвонил мой брокер, сообщив новости, мне пришлось пить успокоительное. Кстати, Улириш, во время пребывания в Ранраэ, вы случайно не видели этих самых грабителей?

– Не могу сказать, – улыбнулся я. – В городе мы повидали множество людей, может и их тоже.

– Действительно, – расхохотался Тараже. – В наши времена преступники прекрасно научились заметать следы. Встретив такого на улице, ни за что не заподозришь, что под милой и обаятельной личиной скрывается настоящий бандит!

Я засмеялся за компанию, пусть на душе у меня было паршиво. Было больно видеть, как умный, проницательный, пусть и подлый человек не может сопоставить два и два, как от него ускользает простейший и очевиднейший вывод, что грабители – те самые люди, связанные с дворцом, едущие в столицу по поддельным документам, изменив внешность.

– Очень кстати, что наш разговор коснулся этой темы. Так уж получилось, что у нас неким совершенно непостижимым образом оказались кое-какие вещи, которые, похоже, принадлежат королевской семье, – сказал я. – В том числе и произведения искусства. Но, как понимаете, с этим возникает немало проблем.

Конечно же, я избавился от всего ненужного, типа сорванных дверей, сломанных големов, оружия и доспехов, повреждённых до той степени, когда ремонт становится нерентабельным, а также от всего пыточного арсенала ублюдочного принца. Всё это я давно превратил в чистые материалы на своём перерабатывающем комплексе, высвободив таким образом много места в «сундуках». Основную добычу мы, посоветовавшись, решили сохранить – на случай, если всё-таки решимся переехать в более приятное место. В её число входила мебель, ковры, светильники, кухонные и бытовые артефакты. Вернее, я-то хотел всё продать, но в деньгах мы не нуждались, продажа требовала времени, а выручить хорошую цену за всё никак бы не получилось. Поэтому «сундуки» нашли своё место в нашем подвале, а сдвинуть их с места не мог никто, кроме Кениры и Мирены. Оставалась самая сомнительная часть: картины, статуи, гобелены, и прочие предметы, имеющие культурную и историческую ценность, включая королевский трон. И если трон мы тоже решили оставить на память, да и некоторые полотна выглядели весьма недурно, то портреты бесчисленных поколений династии Раэ, скульптуры и статуи нам были либо просто не нужны, либо вызывали яркое омерзение. И тем не менее, просто уничтожить произведения искусства или оставить их навсегда в хранилище рука не поднималась.

– Проблем? Какого рода? – хитро прищурился Тараже.

– Уверен, что королевская семья запустила серьёзное расследование и бросила все силы на поиск виновников. И если где-то всплывет любое имущество из дворца, человеку, который его приобрёл, не поздоровится. Я вообще не стал бы вас беспокоить, если бы не настоял Хартан.

– Потому что, если кто и знает, куда это всё пристроить, так это вы! – сказал Тана.

– И я не зря хвалил способности этого молодого человека, – довольно кивнул Тараже. – Вы, Улириш, очень умелый маг, а они дураками не бывают. Вот только в нашем деле вы совсем не разбираетесь. Да, есть, конечно, кое-какое «дымящееся барахло», как выражаются на улицах, которому лучше никогда не видеть свет. К примеру, при ограблении с жертвами личные вещи убитых станут лучшими уликами в расследовании.

– По-моему, произошедшее в Ранраэ – именно такой случай и есть, – возразил я. – Я читал в газетах, что убито не только немало солдат, погиб также и наследный принц.

– Вот именно, принц! – воскликнул Тараже. – Не простая домохозяйка, не какой-нибудь инженер или даже маг Ассоциации! Целый принц! То есть вещи, к нашей всеобщей радости, попавшие к вам в руки, имеют не только историческую ценность, но и собственную кровавую историю. Так что простите Улириш, но тут вы выступаете как полный дилетант и выносите суждение, не владея информацией. Для подобных вещей есть свои аукционы, анонимность которых обеспечивается богами. И коллекционеры порой готовы платить совершенно безумные деньги. И, конечно же, у меня есть все выходы на нужных людей, так что я с радостью приму роль посредника.

– Рад слышать, – кивнул я. – И что вы хотите за предоставление услуг?

– Самую малость, – улыбнулся Тараже. – Одну пятую часть от цены продажи. Но для такого замечательного партнёра, как вы, Улириш, я готов уступить ещё пять процентов. Простите, ниже пятнадцати я пойти не могу.

– И не стоит, – сказал я. – Меня устраивают изначальные двадцать процентов. Сундук я вам завезу позже, мне только нужно изготовить ключ доступа, а много времени это не займёт. Вот только… У меня есть деликатное дело, с которым я не знаю к кому обратиться.

– Я слушаю вас очень внимательно, – оживился Тараже. – В прошлый раз ваше «дело» принесло мне очень немалую прибыль, так что я помогу с радостью.

– Боюсь, что на этот раз всё будет гораздо скучнее, – вздохнул я. – И вам моё дело вовсе не по профилю. Я уже сделал нужные запросы на факультете химерологии и попытался наладить контакты с практикующими химерологами, но без особого успеха. Дело касается монстров.

– Монстров? – переспросил Тараже. – Животных, обладающих магией?

– А что, бывают и другие? – удивился я.

– Ну, иногда так называют некоторых людей. К примеру, ваш друг Ксандаш до ранения был именно таким. Ну а если судить по магической силе вашей жены…

– Ха-ха, и правда, – усмехнулся я. – Но в данном случае речь идёт именно о зверях.

– Боюсь, в область моих интересов они никогда не входили.

– Именно это я и говорю. Но вы человек очень широкого круга знакомств. Возможно, вы знаете человека, который знает человека… и так далее.

– Ну, с этим, господин Улириш, вы точно не ошиблись. Хотя наш Хартан тоже знает многих людей.

– Безусловно. И по его словам, таким человеком являетесь вы. Перейду к сути. Сейчас, когда я закончил все срочные дела, настало приступать к новой задаче. Это довольно старый проект, длящийся уже почти четыре десятка лет.

– Задание вашего повелителя? – подобрался Тараже.

Пусть я нигде не видел статуэтки Керуват, да и в разговоре ни разу не прозвучало ничего, похожего на заключение устного соглашения, врать я на всякий случай не стал.

– Скорее, ожидание. Знаете, как руководитель ожидает от своего подчинённого совершения определённых действий, даже если это напрямую никак не касается ни работы, ни полученных заданий.

– А как же! – воскликнул Тараже. – Кому такое знать, как не мне? Сталкиваюсь с подобным каждый день!

– Ну так вот. Проект, к которому я собираюсь приступить, связан с химерологией. Мне нужны кое-какие данные, касающиеся структуры души различных монстров. Разумеется, я обращался в университет на соответствующий факультет и контактировал с несколькими практикующими химерологами. Увы, нужные мне параметры нигде не фиксировались, так что заняться этим придётся именно мне.

– Если речь идёт о том, чтобы уговорить химерологов поделиться результатами исследований, то тут, боюсь, вам больше поможет Хартан. Именно он способен пробраться куда угодно и похитить любые дневники, журналы или где там специалисты хранят свои записи. Я, конечно, отдам соответствующие приказы, чтобы мои люди надавили на…

– Не стоит, господин Тараже! – поспешно перебил его я, не дожидаясь, пока бандиты побегут шантажировать бедных магов и ломать им ноги. – К сожалению, нужных мне данных у них нет. Для того, чтобы сделать необходимые замеры, мне для начала нужно придумать подходящий для этого способ, над этим я работаю. И для сбора параметров мне необходим живой монстр.

– Химерологи никогда не сторонились денег, – сказал Тараже. – Вы богаты, если надо, заплатить могу я. И они с радостью пустят вас к своим монстрам, чтобы вы мерили всё что угодно и сколько угодно! Всё ещё не понимаю вашего затруднения.

– Никаких монстров у них нет! – выкрикнул Хартан.

Милые Глазки бросил на моего подопечного такой удивлённый взгляд своих «милых глазок», что я поспешил развеять недоумение.

– Тана прав. Ни один химеролог не держит монстров. Не удивляйтесь, живые твари им ни к чему. Во-первых, их содержание – очень опасное занятие, а во-вторых, для создания химер им достаточно образцов тканей, содержащих спиральную молекулу. Чаще всего используется помещённая в стазис кровь, иногда кусочки плоти, либо же чешуйки или перья. Последние используют реже, так материал не слишком подходящий. В инкубаторах, репликаторах и загонах находятся уже готовые химеры. Информация, взятая с химер, мне не поможет – чаще всего они бесплодны, а если я найду одну с подходящими параметрами, то её придётся клонировать, выращивая эмбрион из одной клетки. А этот процесс редко когда проходит без сбоев, иначе химерологи давно бы штамповали своих питомцев, как омнимобили.

– И что, ничего нельзя сделать? – спросил Тараже.

– Есть некоторые типы химер, что всё-таки размножаются, которые в итоге стали новыми видами одомашненных монстров. Их я, конечно же, обязательно проверю. Существует ещё один способ добиться поставленной цели, причём, получив всё и сразу. Но он категорически мне не подходит по этическим соображениям. Поэтому-то я к вам и пришёл.

– Хорошо, – кивнул Тараже. – Я осознал весь масштаб ваших затруднений и с радостью помогу. Что именно я всё-таки должен сделать?

Я одарил его широкой улыбкой.

– Простите, что я хожу окольными путями и нагружаю вас ненужными подробностями. Просто хотелось выговориться, встретив такого внимательного слушателя.

– Дома он нам всем своими химерами давно отжёг уши, – выпалил Хартан.

– Тана, лексикон! Ты хотел стать магом, а уважаемые маги не выражаются, как уличное отребье, – пожурил его я. – Ну так вот, профессия химеролога, в отличие от историй, показанных в иллюзионе, довольно скучна и размеренна. Сами они предпочитают не забираться в жерла вулканов, прорубаться сквозь джунгли или опускаться на морское дно, а сидеть в уютной лаборатории, секвенировать спиральные молекулы, проводить имплантацию нужных генов и наблюдать за ростом своих питомцев. И нужные образцы они обычно покупают у специализирующихся на этом охотников или просто у различных авантюристов. Более того, те обычно приходят сами – как вы сами знаете, останки монстров и полученные с них материалы стоят очень дорого, а получить дополнительные деньги, продав пару унций крови, которую чаще всего всё равно приходится сливать, рад каждый из них.

– Теперь ваша просьба становится гораздо более понятной, – усмехнулся Тараже. – Вы хотите, чтобы я свёл вас с этим контингентом, принудив их к сотрудничеству.

– Принудив – это слишком сильное слово, – ответил я. – Просто высказал предложение, от которого нельзя отказаться. Мне нужен наиболее полный список монстров и ареалов их обитания. Конечно же, все монстры Итшес каталогизированы, но есть вещи, о которых не узнаешь из справочника. Так сказать, тактическая и оперативная информация – их местонахождение, границы угодий, маршруты передвижения, советы, как выслеживать и подбираться. Сами понимаете, отлавливать авантюристов и опрашивать их по одному у меня нет ни времени, ни желания.

– Понимаю. Тут требуется серьёзная организация с большим количеством членов и широкой сетью осведомителей.

– Именно такой организацией вы, Данар, и руководите. То, как оперативно и подробно вы собрали сведения обо мне и моей супруге, меня очень впечатлило. И пусть вы считаете, что ваши подопечные справились плохо – это вовсе не так. Они выложились на все сто процентов и даже больше. Знаете, у меня на родине есть такая идиома: «Прыгнуть выше собственной тени». И в этом случае она подходит особо хорошо.

Тараже издал довольный смешок, моя шутка ему, похоже, очень понравилась.

– Хорошо, договорились, – кивнул он. – Но как бы я вас, Улириш, ни уважал, однако приказать могу только своим людям. Авантюристы потребуют оплаты.

– Мне совсем не нужно, чтобы кто-то из ваших подопечных остался недоволен. Финансовые возможности у меня довольно широки, а эта информация мне чрезвычайно важна. Единственное, мне не хотелось бы оказаться простофилей, на котором наживаются все, кому не лень. Поэтому я хотел бы установить щедрое, но честное вознаграждение за максимально подробные сведения об интересующих меня тварях. Причём, я нацелен на максимально широкий охват исследования, так что не важно, о ком сведения я получу. Я заплачу одинаково хорошо и за гигантского дракона, и за какую-нибудь фазовую землеройку. И, конечно же, человеку, который снимет этот камень с моего сердца, затраты с радостью компенсирую.

– Не скажу, что всё пройдёт быстро, даже для появления первых результатов понадобится пара недель. Да и потом сведения будут приходить постепенно, так что, когда всё закончится – сказать не могу. И, боюсь, никто не знает. Да и насчёт моих услуг. Помимо оплаты моим людям и гонораров авантюристам, деньги возьму и я сам. И, сами понимаете, Улириш, дёшево мои услуги стоить не будут.

– Меня это полностью устраивает. Полагаю, речь идёт о деньгах достаточных, чтобы заключить договор именем Матери Торговли?

– Безусловно, – кивнул Тараже.

– В таком случае уверен, сделка устроит нас обоих. Я не буду дожидаться полного объёма сведений, отправлюсь намного раньше. К тому времени я подготовлю артефакт дальней связи, с помощью которого вы мне передадите следующую партию результатов. Что-то на основе пространственного прокола. Передача материальных предметов была бы слишком энергоёмкой, но я что-то придумаю.

– Подобные артефакты пригодились бы и мне самому, – навострил уши Тараже.

– В этом случае мы можем включить их в условия оплаты, – пожал плечами я. – Учтите, я планирую использовать эффект запутанности квантов элир, так что возможны только парные устройства. Ни о каких звонках в раковины нужному абоненту речи не идёт. Вас такое устраивает?

– Защищённый канал связи, в который не сможет вклиниться ни один маг? – хохотнул Тараже. – Более чем! В нашем деле подобное не просто полезно, но может стать вопросом жизни и смерти.

– Вот и замечательно! – сказал я. – Да, кстати. Несмотря на то, что у нашего Хартана теперь хватает денег, он решил не просто совершенствовать мастерство, но и… Что ты там говорил?

– Постигать новые области и полировать грани моего таланта! – выпалил Тана.

– Так что тот проект, про который мы разговаривали до ограбления в Ранраэ, мы, возможно, пустим в работу. Конечно, всё зависит от нескольких факторов, в том числе и от скорости поступления сведений. Как вы помните, мы хотели заняться аудитом безопасности богатых особняков. Но увидав на столе своего такого защищённого дома рекламный проспект, некоторые клиенты могут отреагировать неправильно. К сожалению, из-за правительственного контракта я буду в частых разъездах. Алира и Ксандаш, конечно, подстрахуют, но у одной на руках больная мама, а у второго – семья и дела, так что они могут не успеть вмешаться вовремя.

– Ничего страшного, – улыбнулся Тараже. – Тана и нам не чужой, так что в случае чего он может ссылаться на нас.

– Скорее всего это будут маги. А вы сами говорили, что ссоры с Ассоциацией вам не нужны.

– В этом случае их не будет, – пояснил Тараже. – Одно дело ограбления, угрозы и сражения, в которых зачинщиками выступаем мы, а в другом – если кому-то просто показалось, что с ним обошлись недостаточно уважительно.

– В таком случае полностью полагаюсь на вас, – с облегчением сказал я.

* * *

Я посмотрел в эти красивые глаза, скользнул взглядом по изящным чертам лица, задержавшись на полных губах, и принялся любоваться очертаниями совершенной фигуры. Уловив мой интерес, она слегка повернулась, демонстрируя свои прелести в особо выгодном свете, а потом закинула руки за голову. Упругая грудь колыхнулась, и у меня перехватило дыхание. Она засмеялась, наклонилась и поцеловала меня в губы. Шуточный поцелуй углубился, и через мгновение мы уже яростно целовались, снова крепко сжимая друг друга в объятиях.

– Жаль, что с нами нет Алиры, – сказала Незель, когда мы, наконец, оторвались друг от друга.

– Мне тоже, – вздохнул я, проведя рукой у неё по щеке. – Но Алира сказала, что маме нужна поддержка, так что она побудет с ней. И сказала, чтобы мы хорошенько повеселились.

– И мы очень хорошо выполнили это поручение, – засмеялась Незель.

– Да уж, – фыркнул я.

– Я чувствую в тебе сильное ощущение вины, – сказала Незель. – И когда мы были друг с другом, оно становилось ещё сильнее.

– Пусть она не просто разрешила, а едва не отдала приказ, пусть я чувствовал искренность её слов через реликвию, меня всё равно не покидает ощущение, что я ей изменяю. Понимаю, что это глупость, и отличие от нашей последней встречи лишь в том, что она находится дома, но ничего с собой поделать не могу.

– Последнее время мы видимся очень редко, – вздохнула Незель. – Даже во снах.

– У этого есть веские причины. И, боюсь, пока Мирена не завершит своё Искупление, так будет продолжаться и дальше. Алира чувствует вину, испытывая радость, пока страдает её мама, так что…

– И это говорит, насколько вы с ней похожи, – усмехнулась Незель. – Вы оба придаёте слишком много внимания пустякам. Ты злишься на Мирувала, злишься на его жрецов, но поверь мне, боги редко когда что-то делают без причин. И ты, уверена, справишься.

Наклонившись поближе, она поцеловала меня в знак ободрения.

– Справлюсь, конечно, – ответил я. – Вернее, справится Мирена. А уж я изо всех сил помогу. И твой господин поможет тоже, не знаю, что бы я делал без его поддержки.

– Ты бы справился, – уверенно сказала Незель. – Но ты правильно сделал, что ворвался в храм Владыки Сердец, прокрался в личную комнату его верховной жрицы, а после этого бесстыдно обольстил её саму!

Она махнула рукой, словно пытаясь обхватить жестом свои персональные апартаменты и кровать, на которой мы лежали.

– До сих пор не понимаю вас с Алирой, – мотнул головой я. – У меня нет комплекса неполноценности, и я считаю себя неплохим человеком, но… Но в том, что две красавицы разделяют постель с таким старым пердуном, есть что-то неправильное и противоестественное.

– Опять ты за своё, – вздохнула Незель. – Ты же сам знаешь, что ни я, ни уж тем более она не считаем внешность партнёра важной. И у неё, и у меня в жизни встречалось немало красавцев, так что нам это не главное. Хотя, конечно, тебе следовало бы быть немного моложе и красивее.

Незель отстранилась, с видимым удовольствием наблюдая за написанной у меня на лице обидой, а потом, не выдержав, звонко расхохоталась. Вслед за ней улыбнулся и я.

– Вообще, я зашёл к тебе по делу! – сказал я ей.

– И мы натворили очень-очень много разных дел! – продолжала хихикать Незель.

– И я серьёзно. На этот раз.

– И что тебя интересует? – спросила она.

– Это касается одного из наших последних разговорах. Касаемого учёных, исследований и Права твоего повелителя.

– Что, решил получить новую реликвию? – поинтересовалась Незель. – Разумеется, я помогу тебе всеми силами.

– Пока что я не до конца понимаю, что мне нужно, что лежит в рамках Права Фаолонде, а что за него выходит. Ты примерно представляешь задачу, может посоветуешь, как к ней подступиться?

Незель встала с кровати и задумчиво прошлась по спальне. Я вновь так залюбовался игрой мышц под её шелковистой кожей и колыханием груди, что почти забыл, о чём спрашивал. Незель мгновенно уловила мой восторг, мои нежность и восхищение, так что остановилась, улыбнулась и сказала:

– Спасибо, Ули. Я очень это ценю. Хотела бы я встретить тебя раньше Алиры. Возможно, ты бы полюбил меня так же, как её.

– Прости, – потупил глаза я.

Мне безумно нравилась Незель, в ней было всё, что я когда-либо желал встретить в женщине, но она была права. Я любил именно Кениру, а к Незель испытывал сложную гамму самых ярких и искренних чувств, но только не такую любовь.

– Не извиняйся, – оборвала она мои самобичевания. – Если кто и должен извиняться, так это я. Ты и так даёшь мне очень многое: и как женщине, и как жрице Фаолонде. А я просто проявила алчность. Давай вернёмся к реликвиям. Та реликвия, что тебе нужна, попадает под определённый набор ограничений. Для освящения мне нужно очень чётко представлять, о чём я буду молить господина.

– И каковы эти ограничения? – спросил я, затаив дыхание – на этот раз не от её сногсшибательной внешности.

– Ты должен очень точно представлять, что хочешь знать. И чем уже список сведений, тем более полное знание получишь. Возьмём, к примеру, попытку исследовать книгу. Если ты захочешь узнать о ней всё, то получишь лишь смутное представление о содержании, материалах обложки страниц, размере и способе переплёта. Но если наложить ограничения, сузить область интереса, тогда ты сможешь абсолютно точно узнать, скажем, количество страниц и цвет обложки, едва коснувшись. Многие маги пытались воспользоваться Правом господина для исследований чар и артефактов. И нередко бывали разочарованы.

Я задумался, переваривая полученную информацию. В принципе, она ничего не меняла, область моих интересов и так лежала в очень узких границах. Увидав мой кивок, Незель продолжила.

– Так как речь идёт не об артефактах, а о реликвиях, очень многое зависит от связи обладателя с предметом интересов. То есть если в тебе нет рьяного желания, если ты относишься к происходящему как к рутине, тогда может вообще ничего не выйти. Но если ты считаешь, что исследуемый объект – самое важное, что есть в твоей жизни, если твоё желание узнать горит ослепительным огнём, тогда возникает прочная связь, которой повелевает мой бог. Так что подумай, Улириш, насколько важным ты считаешь это знание?

– Самым важным в моей жизни, – уверенно сказал я. – Настолько важным, словно от него зависит моё существование. Впрочем, можно сказать, что действительно зависит.

– Замечательно. В этом случае проблем не возникнет. Ну и дальше – обычные ограничения, но с ними ты уже сталкивался. Про чувства, образующие связь, я уже сказала, но и тут можно и нужно установить дополнительные границы. Реликвия будет работать только в твоих руках. То есть другой человек, испытывающий такую же яркую тягу к знаниям, не почувствует вообще ничего. Почему так, надеюсь, понятно?

В улучшенной версии Подземелий и Драконов, во время игры с использованием которой я и попал на Итшес, существовали очень похожие правила при создании артефактов. Они задавали требования к расам и классам, именные свойства, а также наложенные проклятия, которые компенсировали преимущества и не позволяли создать такие предметы, как какая-нибудь «несокрушимая броня» или там «ворпальный меч».

– Да, конечно. Чем больше запрещено, тем лучше действует то, что разрешено. Это как заточить кончик шила, чтобы он лучше протыкал кожу. Для этого придётся убрать немало металла.

– Ну, аналогия у тебя вышла так себе, – поморщилась Незель, – но что-то в этом роде. Так, кстати, работает твой глаз. Если поставить его кому-то другому, ничего не выйдет. Фаолонде одарил милостью своей только тебя, после того как ты, хи-хи-хи, одарил его жрицу кое-чем другим.

Она подняла с пола давно отброшенное туда одеяло, юркнула обратно в постель и накрыла нас обоих, вновь прижавшись к моему боку. Я поцеловал её в губы, и она ответила на поцелуй.

– Ну так вот, – как ни в чём не бывало сказала Незель, отстранившись, – есть ещё одна общая черта многих реликвий, и подобные не исключение. Она должна касаться тела владельца. То есть, скажем, освятить камень, которым ты будешь кидаться в монстров с безопасного расстояния, не получится.

– Потому что камень отскочит, не коснувшись тела? – уточнил я, испытав сильное разочарование. У меня действительно были идеи задействовать что-то, действующее издалека, не, похоже, моя задача теперь сильно усложняется.