Текст книги "Приятные вещи (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Петюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

– Я не до конца уверен, что мне нужен именно этот омни, – перешёл я сразу к делу, пусть и понимал, что сильно лукавлю, а решение уже принял. – Семья у меня небольшая, но иногда люблю прокатиться с друзьями, так что хотелось бы разместиться с комфортом. Сейчас у меня Чотош…

– Надеюсь, не тридцать вторая модель? – спросил торговец таким тоном, словно отпускает шутку, над которой мы сможем вместе посмеяться.

– Именно она, – улыбнулся в ответ я. – Но для меня потребление элир не проблема, а в остальном машина состоит из достоинств. Почти.

– В этом случае да, имеет смысл, – серьёзно кивнул торговец. – И в список этих достоинств входят только передние сидения.

– Совершенно верно. Пару раз мы проехались впятером, незабываемые впечатления.

– В этом случае можете не беспокоиться, – заверил меня собеседник. – Дарш славен именно своей вместимостью. На втором ряду вполне можно разместиться вчетвером, а задние сидения складываются, позволяя вместить дополнительный багаж. Если же понадобится какая-то серьёзная вылазка, оба задних ряда можно вообще снять, и тогда вы просто удивитесь его вместимости. Снимаются также тент и боковые двери – тогда становится очень удобно забираться внутрь или, наоборот, выходить. А уж если вы любите встречный ветер, тогда переднее стекло откидывается вперёд, единственное, чтобы открыть багажный отсек, придётся тогда совершить больше действий. Предупреждаю, омни тяжёлый и надёжный, магию ест соответственно, но, конечно, по этому параметру с вашим Чотошем не сравнить. Можно сказать, для своих размеров он очень экономичен. Но мне кажется, что вы пришли сюда не слушать мой голос, а одна поездка вокруг квартала скажет больше, чем целое заседание Коллегии Восьми.

– Ули, спроси его за омнигоны, – напомнил Хартан.

– Вас зовут Ули? – удивился чему-то торговец. – Простите, я сразу же бросился расхваливать свой товар, что даже не представился. Меня зовут, как вы поняли из вывески, Танажар.

– Улириш, – представился я в ответ.

– Очень приятно, Улириш, – ярко улыбнулся торговец и мотнул головой, словно откидывая какую-то бредовую мысль. – А что вас интересует из омнигонов? Сейчас, как видите, у меня ничего подходящего нет, но я могу заказать, и при покупке Лавины сделаю хорошую скидку.

– Мой сын уже вырос, а Чотошем, как вы сами понимаете, в наши времена девушку не впечатлить.

– Ни слова больше! – воскликнул торговец, картинно вскидывая руки. – Вам необходимо нечто быстрое, стильное и престижное. Я прекрасно знаю, какая модель вам подходит, но давайте пройдёмте в контору, я покажу вам рекламный ката…

Торговец запнулся и уставился куда-то мне за спину с таким видом, словно увидел сошествие одного из Всемогущих Владык. Я повернул голову в том направлении, хоть и так чувствовал, что это пришла Кенира. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержать самодовольную улыбку – красота моей женщины порой действовала на мужчин, особенно таких молодых, не хуже удара дубиной по голове.

– Вам бы следовало устроить стоянку для посетителей, – обратилась она к торговцу, проходя через незакрытую калитку. – Я нашла место лишь в конце улицы.

– Могла бы сунуть его в кольцо, – посоветовал Хартан.

– Хотела так сделать с самого начала, но решила не привлекать лишнего внимания. О, вот этот желтенький мне нравится. Выглядит достаточно большим, да и внешне неплох.

– М-мы к-как раз о н-нем говорили! – заикаясь, выдавил из себя торговец. – Дарш Лавина, о-очень хороший выбор.

Внезапно открылась дверь в гараж, откуда вышел высокий широкоплечий парень, на ходу вытирая руки засаленной тряпкой.

– Эй, Танажар, я закончил! – крикнул он. – Лучше бы поручил Рату, раз ему так нравятся эти железки. Ой, прости, не увидел, что у тебя посетители.

– Привет, Куршал, – оскалившись в улыбке, поприветствовал я парня.

– Мы знакомы? – удивился тот.

– И довольно неплохо, – засмеялся я, поворачиваясь обратно к торговцу. – Давненько не виделись, Жореф. И не могу сказать, что слишком уж соскучился.

* * *

Атмосфера в бюро Жорефа стояла такая напряжённая, что казалось вот-вот и воздухе начнут собираться грозовые облака, а из них бить разряды молний. Жореф молчал, не говорили ничего и мы, только прихлёбывали чай для особо важных гостей, возможно, тот самый, в который чуть раньше бесстыдно запускали руки Куршал и Гаратан. Кенира смотрела на Жорефа с хищной улыбкой, и, будь я на его месте, мне бы стало очень неуютно. И сколь бы Жореф не пытался казаться невозмутимым, но мой модифицированный разум замечал то небольшую дрожь рук, то ёрзание на стуле, то дёргающуюся бровь.

Чтобы иметь возможность говорить без преград, мы отослали Хартана с Куршалом смотреть омнимобили, но, даже когда остались втроём, разговор не складывался.

– Жореф, мне давно не даёт покоя один вопрос, – наконец, нарушил тишину я. – Ты воспользовался беспомощным положением Кениры, чтобы избавиться от меня, это понятно. Содрал с неё кучу денег – зная тебя, было глупо ожидать чего-то другого. Но Рахар! Если всё-таки захотел нас никогда больше не видеть, то почему продал именно его? Ведь в этом случае худшего варианта не придумать!

– Зато не придумать лучшего, чтобы исполнить пожелание Повелителя Чар, – вздохнув, ответил Жореф. – Он мог посчитать, что отослать тебя с красивой девушкой – не наказание, а награда. Разыскиваемая беглянка, без денег, да ещё и со взбесившимся тигилаша – звучит намного лучше.

Я задумался. В словах Жорефа имелась какая-то безумная, извращённая, искажённая, но логика.

– Эх, Жореф, – сказала Кенира, – сперва я думала, что если когда-то встречу тебя снова, то оторву тебе руки и ноги…

– Это, кстати, не образное выражение, – быстро добавил я, – Кенира могла это сделать и раньше, а уж сейчас…

– Но потом оказалось, что визит в твою богами проклятую дыру стал самым счастливым событием в моей жизни. Но что с тобой случилось? Ты выглядел сильно постарше. Теперь тебя не узнать.

– Нриза тоже, – буркнул Жореф.

– Меня зовут Улириш, – чуть более резко, чем следовало, сказал я. – Не используй эту собачью кличку.

– Улириш, значит Улириш, – покорно согласился он. – Что касается вопроса… Специфика бизнеса. Когда занимаешься солидным и освящённым веками делом, типа продажи зверья, то покупатели больше доверяют людям постарше – ведь возраст в этом деле означает опыт, а значит, и надёжность. А если продаёшь новомодные вещи, типа омнимобилей, то клиент рад видеть кого-то помоложе – молодые более склонны к отслеживанию новинок, больше любят изучать новые модели мобилей, разбираются в характеристиках, любят ковыряться в трансмиссии, рулевой колонке, накопителях или приводных артефактах. Так что я сбрил бороду, перестал красить волосы и колоть эликсиры.

Мне эти слова показались, мягко говоря, странными. Омнимобили получили распространение вот уже пять веков, а назвать «новомодными штучками» не получилось бы даже такую сравнительную новинку, как авто у нас на Земле. Впрочем, кто я такой, чтобы указывать торговцу, как следует вести дела?

– Не могу поверить, что ты всё бросил и переехал именно сюда, – сказала Кенира. – Не будь я на тебя так зла, даже могла бы почувствовать вину.

– О, не беспокойся, – ответил Жореф. – Род деятельности я хотел сменить очень давно, а твой приход события лишь поторопил. Я ещё бы долго никуда не собрался, но стали появляться какие-то странные люди, задавать странные вопросы, не скупясь на угрозы. Но не подумайте, я им ничего не сказал.

– Мы в курсе, – улыбнулся я. – Они нас догнали. К счастью, перед смертью решили немного поболтать. Увы, тогда же погиб и Рахар.

– Похоже на двойной выигрыш, – заметил Жореф.

– Не тогда, – качнула головой Кенира. – После того, как он помог нам отбиться от солора, в его башке что-то сдвинулось и встало на место. И мне его теперь даже не хватает.

– Солора? Пятнистого солора? – уточнил Жореф. – Твари невидимой, неуязвимой и быстрой, словно карандаш налогового инспектора?

– Ули его и увидел, и уделал, – с гордостью сказала Кенира. – Так что не настолько он неуязвим.

– И шкура оказалась полезной, – добавил я. – Сейчас, конечно, что я, что Кенира могли бы уложить с десяток подобных тварей с закрытыми глазами, но тогда было довольно опасно.

Разговор как-то сам собой затих, мы продолжали сверлить Жорефа взглядами и потягивать чай. Моя злость на него досталась по наследству от субличности, называвшейся Нризом, и давно прошла, так что хмурился я лишь для порядка. Мрачное лицо Кениры тоже являлось маской, потому что внутри она вовсю веселилась и наслаждалась ситуацией.

– И что дальше? – наконец, не выдержал Жореф. – Ну вот, вы меня нашли, и что?

– И ничего, – засмеялся я. – Планируем купить у тебя Дарш, может заказать омнигон для сына. И выбить из тебя такие скидки, чтобы выражение, словно у тебя запор, стало даже сильнее, чем сейчас.

– То есть ты больше не злишься, что был у меня в рабстве? А ты, Кенира, что я вынудил тебя владеть рабом? Судя по всему, ты его как-то освободила!

– Наоборот, – усмехнулась Кенира. – Когда я отдала ему его же Поводок, с моей стороны это оказалось изощрённой уловкой.

– Вот-вот, – согласился я. – Взамен Поводка забрала моё сердце. У женского коварства нет предела, так что теперь я с нею навсегда.

– И ты, Жореф, выступил в качестве копья Фаолонде. Можно сказать, игрушкой в руках богов.

– Кенира права, ты ещё тот Schwanz. Но зла на тебя мы больше не держим, можешь выдохнуть и расслабиться. Более того, если что, я оставлю адрес и код раковины, можешь обращаться за помощью. У нас с Кенирой тут, в Нирвине, есть определённое влияние, причём в очень разных кругах, включая самые высокие.

– Если у меня и возникнут проблемы, – скривился он, – то явно с противоположной стороны.

– О, как раз противоположная сторона к Ули уж точно прислушается, – заявила Кенира. – У нас был с Тенями очень серьёзный конфликт, но он сумел наглядно продемонстрировать их место в городской иерархии.

– Тенями? Речь о Тенях Криаза? Но как?

– Не забывай, чьим человеком я являюсь, – фыркнул я. – И пусть я умудрился этого кого-то разочаровать, некоторые вещи остаются неизменными навсегда.

– Очень странно и немного безумно, но это имеет смысл, – наконец, ответил Жореф. – Даже находясь в опале у Повелителя Чар, ты стоишь намного выше очень многих в этом городе, если не всех. Вот только удивлён, что тебе кто-то поверил. Клятвы клятвами, но некоторые вещи слишком невероятны, чтобы даже Мать Торговли могла помочь их принять.

– Гораздо лучше любых клятв действуют хорошие оплеухи, – пояснила Кенира, – а в этом деле Улиришу нет равных. Так что в итоге Тараже пришлось принять реальность. Честная беседа и бессознательная охрана в штурмовой броне действуют лучше, чем просто честная беседа.

Мы закончили разговор, в ходе которого Жореф окончательно успокоился, и вышли на улицу. Результаты меня сильно удивили, если за таковые считать мою реакцию. Будь я до сих пор подростком, испытывал бы к нему неугасимую ненависть, желание наказать и заставить страдать. Во взрослом возрасте я бы его хотя бы разок ударил, и продолжал бы бить до тех пор, пока нас не растащила бы полиция. Теперь же не испытывал даже особого раздражения. Что это? Возраст и приходящая с ним мудрость? Выгорание, случившееся вследствие опасного путешествия, стычек с мафией, поездки в Королевство и едва не разрушившего мой мозг исцеления Мирены? Предвкушение будущей свадьбы с девушкой своей мечты и обретения сына? Или просто эмоциональное онемение из-за навалившихся забот?

Кенира слышала мои эмоции и прекрасно догадывалась о мечущихся в моей голове мыслях.

– Знаю, что ни за что этого не признаешь, – сказала она, стиснув мою ладонь, – но ты просто очень добрый.

Я никогда не считал себя ни добрым, ни великодушным, наоборот, всегда был желчным и вечно недовольным дерьмом. И надеялся, когда Кенира перестанет смотреть на меня сквозь розово-красные очки, она не слишком разочаруется в своём выборе.

– Разве? – удивлённо оглянулся Жореф, услышавший только часть диалога и принявший её фразу на свой счёт. – Дорогая, я торговец. И мы всегда будем рассказывать клиентам, насколько мы добрые, великодушные и щедрые. Насколько действуем в ущерб себе, продавая этого замечательного зверя или великолепный омнимобиль. Даже если в это время всучиваем тебе едва движущуюся колымагу, из накопителей которого магия вытекает не до конца только потому, что мы обмазали его дерьмом и соплями, или старую хромую доходягу, способную стоять только после инъекции эликсира. Не забывай, я же продал тебе Рахара.

– Мы были в Кшроте, – сказал я, – и хотели зайти к тебе в гости. Удивительно, что ты бросил свой дом и зверинец. Мне казалось, ты перевернёшь каждую децию дважды, прежде чем снова сунуть в карман. А за пару жёлтых продашь родную маму.

– Эй, обижаешь! – рассмеялся Жореф. – За маму не меньше пяти чёрных! Что касается дома, мне, конечно, пришлось сваливать побыстрей, но не всё так драматично, как кажется. Ильга решила пока остаться, так что я поручил заняться продажей ей. Но знаешь, удивлён, что вы возвращались в Сориниз. Поиски Кениры, конечно, поутихли, но плакаты кое-где всё ещё висят. Хотя, после того, как кто-то убил принца, вряд ли остались дураки, считающие, что смогут получить за неё награду.

У Жорефа не возникло и тени подозрения, что к этому убийству мы хоть сколько причастны. В этом я тоже видел проявление силы Керуват – в обычное время он отличался большой подозрительностью и любовью строить самые странные теории.

– Ладно, Жореф, было приятно повидаться, – сказал я и удивился, осознав, что действительно рад его увидеть, – но нам пора. Дарш мы берём, возьмём и омнигон, но позже. А ты не забудь организовать такую скидку, чтобы при виде этой цифры тебе захотелось плакать кровавыми слезами.

– Эй, о каких скидках идёт речь? – вскинул руки Жореф. – Не забывай, что ты, уходя, меня подло обворовал! Забрал мои эликсиры, так что мне пришлось потратить кучу денег, чтобы заказать и сделать новые! Украл даже любимый котелок Ильги!

– Я готов заплатить за всё, мною украденное, – сказал я улыбнувшись.

– Отлично! – оживился Жореф. – С тебя, как со своего, я много не возьму. Семь доз тонизирующей тинктуры стоят…

– … только вычту эти деньги из той суммы, которую ты мне задолжал за почти полгода работы в зверинце, а также за услуги бухгалтерского учёта и аудита.

Жореф смерил меня осуждающим взглядом. Кенира, наблюдающая за нашим диалогом, молчала, но внутри почти что хохотала.

– А знаешь, – наконец, сказал Жореф, – какие могут быть долги между старыми друзьями? Давай забудем прошлые недоразумения и перейдём к текущим делам. Как понимаешь, я тут недавно, дела идут очень плохо, так что каких-то скидок за этот прекрасный Дарш со столь просторным удобным салоном, этим замечательным жёлтым цветом, как дарящим прекрасное настроение, так и говорящем об серьёзности и опасности владельца, я дать не смогу. Но только из-за того, что мы с тобой знакомы, я оторву от собственной души аж целых пять процентов!

– Жореф, – наморщился я, – мы же покончили с шутками и приступили к серьёзным деловым разговорам. Пять процентов звучат как насмешка. Вообще-то я нахожу, что четыре с половиной чёрных – чрезмерная цена за омни, который мой пасынок назвал крестьянской телегой или старушечьей повозкой. И двухсот двадцати пяти курзо твоей скидки не хватит даже на бутылку хорошего вина. Чотош обошёлся мне в семь красных, нет никакого смысла переплачивать, легче взять ещё один такой же. А вот тридцать процентов уже звучат неплохо. Не идеально, но неплохо.

Жореф ухватил себя за лацканы куртки и рванул её на груди:

– Вот! Вот сюда ты можешь вонзить свой нож, чтобы добить меня окончательно! Не стоит сдерживаться, раз уж ты решил быть бесчеловечным! Тридцать процентов? Этот Дарш прозвали Лавиной, потому что он столь же быстр, столь же стремителен и его так же невозможно остановить! И ты смеешь сравнивать его с каким-то Чотошем? Телега? Скажи, есть ли телеги, способные проехать по лесу или полю, форсировать неглубокую речку, или одолеть овраг? А цвет! Есть ли хоть одна телега, которая напоминала бы смертоносного шершня, и от обводов которой нельзя было бы отвести глаз? Десять процентов и ни курзо больше!

– Знаешь, Жореф, твои губы шевелятся, изо рта доносятся какие-то звуки, но почему-то не складываются в связную речь. Мне не нужно ездить по лесам, а если когда-то захочу одолеть овраг, тогда просто куплю тигилаша. Да и покрасить в жёлтый свой Чотош я смогу за пять, ха-ха, таких же жёлтых. И скидку в двадцать пять процентов считаю неоправданной щедростью со своей стороны, свидетельствующей о моей широкой душе.

– Скажи, а в какой цвет нужно покрасить твой Чотош, чтобы колени сидящих сзади не закрывали им уши? Сколько тигилаша тебе понадобится, чтобы увезти всё, что влезло бы в багажное отделение этого великолепного Дарша? Да за скидку в пятнадцать процентов, которую я тебе даю, меня следует поместить в приют безумцев!

– Не беспокойся, я паладин Владычицы Снов, а она умеет исцелять любое безумие. И скидка в двадцать процентов, которую ты мне сейчас дашь – хороший способ сохранить отношени я с человеком, которого ты так бесчеловечно эксплуатировал, и девушкой, которой ты всучил совершенно негодного зверя. Так что давай на этом и остановимся: я не умею торговаться, мне новый омни не настолько уж и нужен, да и ты не единственный продавец мобилей в Нирвине. К тому же, откуда у меня деньги?

– Вот только не надо прибедняться, – засмеялся Жореф. – Бедняки не стали бы даже рассматривать покупку омни, особенно такого, как Дарш. К тому же, когда захочешь рассказывать кому-то о бедности, одень что-то попроще, чем рубаху из гарланского шёлка и ботинки из кожи грозового буйвола. Дублет заказывай не у портного, а возьми в магазине готовой одежды. Да и жену с пасынком одень похуже. Ладно, двадцать процентов как двадцать.

– По рукам, – сказал я. – Но эта же скидка и на омнигон для Хартана, плюс ему нужно водительское удостоверение, проверишь его навыки и заверишь.

– Хорошо, сделаю, – ответил Жореф. – Торговался ты, кстати, вполне неплохо, просто это дело приходит с опытом.

– А если честно, за сколько ты готов был уступить? – поинтересовался я.

– Максимум сорок процентов. Дальше мне уже совсем невыгодно. Ну а ты, за сколько ты готов был купить?

– Честно? За десять-пятнадцать чёрных.

– Пятнадцать тысяч курзо? – изумился Жореф.

– Он заплатил бы и больше, – звонко рассмеялась Кенира. – Дела у нас идут очень неплохо, так что, торгуясь, Ули просто морочил тебе голову.

★☆★☆★

• «ритуал станет той каплей, что вызвала наводнение» – Ульрих ссылается на немецкую пословицу «der Tropfen, der das Fass zum Überlaufen bringt». У немцев не соломинки ломают спину верблюду, а капли переполняют бочку. Та самая «последняя капля».

• «мы замели проблему под ковёр» – как и в английском, в немецком есть выражение «Unter den Teppich kehren», означающее «замять проблему», отложив её на потом.

• «плотно, как селёдка в бочке» – wie die Heringe in der Büchse, эта идиома есть и в немецком языке, Ули перевёл дословно.

• «народную колесницу второго типа» – речь идёт, конечно же о Фольксваген Тип 2, можно сказать, самый знаковый микроавтобус всех времён. Тип 1, кстати, это Фольксваген Жук.

• «начал ковать железо, пока оно не успело остыть» – das Eisen schmieden, solange es heiß ist, удивительно, но в Германии тоже куют железо, пока горячо.

• «ты ещё тот Schwanz» – der Schwanz по-немецки – «хвост», но также используется в качестве грубого обозначения полового члена. То есть, по сути, Ульрих сказал, что Жореф – хуй.

• «перестанет смотреть на меня сквозь розово-красные очки» – durch die rosarote Brille sehen, немцы смотрят не через розовые, а через розово-красные очки.

• «прежде чем снова сунуть в карман, ты перевернёшь каждую децию дважды» – Der dreht den Pfennig zweimal um – bevor er ihn wieder einsteckt – немецкая идиома, обозначающая жадного человека, способного удавиться за копейку.

Глава 5
Стрелы Аполлона

Если у продавцов, которых я встречал в двух жизнях, и имелось что-то общее, так это желание продать покупателю свой товар. Некоторые из них вели себя важно и степенно, демонстрируя спокойное достоинство, некоторые суетились, обмазывая покупателю мёдом бороду, некоторые просто вели себя дружелюбно, профессионально помогали с выбором, что в итоге приводило к желанию покупать в дальнейшем только у этого продавца.

Случай, с которым я столкнулся сейчас, в корне отличался от всего моего предыдущего опыта. Нет, я вполне допускаю, что уникальным он не был, что подобных продавцов хватает как на Земле, так и на Итшес, но теперь я встретил кое-что новое – продавца, делавшего всё, чтобы у него ничего не купили. Хотя, конечно, существовала вероятность, что он действовал «от противного», предоставляя покупателю возможность преодолеть противодействие и, наконец, заполучить вожделенный товар.

– Ну подумайте сами, зачем вам оно надо? – продолжал продавец, не отрывая взгляда от какого-то журнала. – Охота – удел бездельников.

– Мне приходится много путешествовать, – возразил я. – И в диких местах требуется защита от не менее дикого зверья.

– В диких местах можно встретить и монстра. И самострелы позволят защититься от очень немногих из них, чаще всего самых мелких и молодых. На этот случай лучше брать умелого спутника.

– Я пришёл сюда не обсуждать особенности путешествий, просто продайте мне хорошую модель, и я пойду.

– Вот видите, вы даже не знаете, что вам нужно! А это значит, что вам оно не нужно.

– Я очень точно знаю, что, скорее всего, зря потратил время, обратившись к вам. И не ухожу только потому, что следующий магазин мне придётся поискать, а значит, потратить его ещё больше.

Разумеется, с изобилием материалов со свалки, с доступом к университетскому фабрикатору и мастерским, я мог сделать оружие и сам. Вот только это было бы не очень хорошей идеей. Каждая модель являлось результатом длинной череды модификаций и доработок, устраняющих или смягчающих недостатки, попутно полирующих достоинства. Идти путём постоянных проверок, испытаний и устранения множества возникших проблем я не собирался.

– Мы в Нирвине, – пожал плечами продавец. – Магазинов тут хватает. Любой вам продаст какую-нибудь игрушку с радостью. Но как по мне, вы не выглядите серьёзным охотником.

– А как по-вашему выглядят «серьёзные охотники»? В чём дело? Одежда, возраст? Чего вы от меня хотите?

– Да я просто чувствую, что вы ни разу не сталкивались ни со зверьём, ни с дальней дорогой. Возможно да, одежда, но, скорее всего, манера держаться. О вас же и забочусь, вон сколько идиотов полегло, пытаясь пользоваться незнакомым оружием, не понимая, когда его следует применять, а когда не стоит!

Я вздохнул и снова смерил продавца взглядом. В меру развитая аура, говорящая о сбалансированном развитии, моложавое лицо, что, опять-таки, ничего не значит, худощавая чуть сутулая фигура, показывающая, что сам-то он уж точно проводил время не среди дикой природы. В последнее время я привык добиваться желаемого, так что препятствие, возникшее на ровном месте, порядком раздражало.

– Возможно, я провёл много времени в комфортных условиях, но путешествия мне не чужды. Совсем недавно я проделал путь через леса Королевства, где сталкивался с различными тварями, одним из которых был пятнистый солор.

– Не верю, – сказал продавец. – Напади на вас солор, мы бы не разговаривали.

– Мне наплевать, во что вы верите, – ответил я. – Я, моя жена и наш тигилаша солора убили. И тогда у нас не было ничего, кроме топора и заострённой жерди.

– Топором шкуру солора не пробить, – скучающе заметил продавец, словно показывая, что столь очевидная ложь даже не нуждается в обличении.

– Зато жердь в глотке прекрасно делает своё дело, – фыркнул я. – Потом мы прибились к каравану и пробирались сквозь Увядшую Долину. Именно там я увидел, насколько эффективен может быть самострел как против зверья, так и против людей.

– Против людей? – иронично поднял бровь продавец. – Когда рассказываете небылицы, постарайтесь сохранять хоть толику правдоподобия. На людях и монстрах метательное оружие не работает. Возможно, найдётся безумный артефактор, который захочет тратить силы и материалы на пули или, ха-ха, стрелы, но ничего более глупого, расточительного и малоэффективного придумать не получится.

– И тем не менее, – удивляясь собственной болтливости и желанию похвастаться своими приключениями совершенно постороннему человеку, возразил я. – Бандит, под которым на полном бегу умирает тахару или круншаг, начинает испытывать кое-какие затруднения, порой фатальные.

– Ну разве что так, – неохотно согласился продавец. – Но всё равно, метательное оружие требует немалой подготовки.

– Послушайте, молодой человек, – вздохнул я. – Мне пришлось почти целый месяц питаться мясом птиц, которых я сбил с помощью такой примитивной штуки, как праща. Слышали когда-то о подобном?

– Что-то со времён первобытных людей, – кивнул продавец, на чьём лице появился лёгкий интерес.

– Ну так вот, если я справился с пращей, то как-нибудь справлюсь и с самострелом. Так что давайте перестанем тратить драгоценное время друг друга и всё-таки перейдём к покупке.

– Интересный у вас нож, – невпопад сказал продавец.

– Мне тоже очень нравится, – скривился я. – Спасал мне жизнь гораздо чаще, чем мне бы хотелось. К примеру, вот так…

Войдя в форсированный режим, я выхватил свой клинок из ножен и быстрым движением разрезал три меча, расположенные на стенде рядом. Раздался звон – три обрубка, отделённые от оставшихся висеть рукоятей, упали на пол.

– Вот адрес, куда можете послать счёт за испорченный товар, – сказал я, вкладывая оружие в ножны и шлёпая на прилавок визитную карточку. – Моё время действительно слишком ценно, чтобы тратить его на пустую болтовню.

Не успел я развернуться и направиться к выходу, как меня остановил голос продавца:

– А какого типа оружие вы бы хотели приобрести?

Я замер. Это начинало походить на настоящий разговор.

* * *

Мне понадобилось немало времени, обсуждений и советов продавца, ставшего странным образом дружелюбным, чтобы остановиться на модели Удар-3 Исонул, причём мои резоны сильно отличались от того, что он мог бы даже представить. Меня не интересовали объём магазина и калибр шариков, не слишком беспокоила дальнобойность, и уж точно не был важен внешний вид. В конце концов после модификаций, которые я планировал провести, от изначальных функций останется разве что малая доля.

Мне был важен вес – ведь оружие требовалось всегда носить с собой, вот только форм-фактор пистолета (а тут имелись и они) мне не подходил. Не нужна мне была и длинная винтовка, впечатляющая своим размером и видимой мощью – длинное оружие цеплялось бы стволом за ветки, его приходилось бы дольше наводить, да и обращаться стало бы сложнее. В то же время требовалось поражение целей на как можно большей дистанции, причём делать это следовало одним-единственным выстрелом. Решения для набора моих странных и противоречащих друг другу требований не существовало, так что в итоге пришлось прибегнуть к компромиссу.

Удар чем-то напоминал одну из модификаций HK MP5: обладал не только пистолетной, но и вертикальной рукоятью, а также удобным цевьём. Привычного магазина у него не имелось, а пули требовалось заряжать по одной, вставляя в казённую часть, выполняющую функцию приклада. Ствол тоже проходил через весь приклад, что позволило сделать оружие короче и более удобным в обращении. Как подача, так и разгон пули происходили с помощью магии владельца, это позволяло упразднить многие элементы точной механики, особенно спусковой крючок, вместо которого находилась лишённая предохранительной скобы полукруглая пластина. Отсутствовал также и сам предохранитель – в нём просто-напросто не было нужды, ведь выстрел производился магией и сознательным намерением стрелка, а значит, никаких случайностей произойти не могло. К тому же, как показывала поездка с Алзаром, никто в Итшес попадания пули не боялся, так что подобный выстрел мог нанести ущерб разве что какому-нибудь зверью или собственности. Короткий ствол Удара, лишь на пару дюймов выглядывающий из цевья, из-за разгонных и стабилизирующих контуров выглядел так, словно к оружию был прикручен глушитель.

В качестве метательных снарядов тут использовались не шарики, как у самострела Алзара, а настоящие пули, очень напоминающие маузеровский тяжёлый шпитцергешосс, не утративший, насколько я знал, актуальности даже к концу 20 века. В самом стволе Удара нарезов не имелось, но тонкие спиральные канавки опоясывали поверхность пули – вращение, обеспечивающее точность, придавали магические структуры разгонного блока. Это оружие могло бить почти что на милю, вот только не имело никакой оптики, а значит и прицельная дальность была намного ниже. Впрочем, учитывая глазной имплантат, каких-то отдельных приспособлений мне и не требовалось. Да и дальность стрельбы я планировал серьёзно увеличить – не из-за какой-то насущной необходимости, а просто потому, что могу.

Закинув Удар на плечо и спрятав упаковку пуль в пространство моего кольца, я сел на Чотош и направился прямиком в университет. Там я бесстыдно воспользовался своими привилегиями, оккупировав мастерские и тщательно изучив оружие с помощью стационарного сканера. Я настроился на долгую кропотливую работу по внесению изменений в конструкцию и магические структуры. К счастью, ничего столь драматичного не понадобилось, конструкторы продумали всё неплохо, так что с моей стороны пришлось лишь добавить несколько мелочей.

В первую очередь я избавился от магазина, вернее, от той проходящей под стволом трубки, которая его заменяла. Для выстрела мне требовалась одна-единственная пуля, так что высвободившееся место я запланировал занять отдельным набором чар, для создания материального носителя которых мне требовался фабрикатор.

Затем внёс изменения в ствол, добавив дополнительные плетения искажения пространства. Незначительно влияя на инерцию, они удлиняли ствол изнутри почти что до целого ярда. Самострелы мира Итшес являлись, по сути, некоторым подобием электромагнитного оружия, которое давно описали фантасты, но не смогли повторить оружейники, наткнувшиеся на огромную кучу физических ограничений. Я имею в виду не пушку Гаусса, где ускорение снаряду придавали постоянные магниты и принцип ньютоновой колыбели, либо же рельсотрон, где снаряд, замыкающий два электрода, толкала вперёд сила Лоренца. Тут стояли кольцевые ускорители, как у соленоидной пушки, только вместо магнитного поля действовала магия. Благодаря увеличению длины ствола и модификации чар мне удалось повысить не только дальность, но и точность, пусть это потребовало кое-каких ценных металлов и дорогостоящего накопителя.