Текст книги "Адмирал. Пенталогия"

Автор книги: Дмитрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 104 страниц)

После завтрака они вышли из дома, и Авраам повернул в сторону центра города.

– Подожди, Авраам, а где карета?

– Зачем карета? Через полчаса на Ратушной площади будем.

– Я никуда не пойду, вызывай карету.

Авраам пожал плечами и крикнул сыну Арона, который задумчиво следил за бездомной кошкой. Через десять минут они ехали в карете.

– Кареты получше есть? – спросил Петр.

– Да, в центре города.

Ближе к центру они пересели в шикарную карету и поехали на ратушную площадь. Авраам чувствовал себя голым, а Петр с интересом рассматривал город. Он строго следовал инструкциям Сергея Николаевича.

Остановились на Ратушной площади, Петр вышел из кареты и огляделся:

– Где банки?

– Улица банков рядом, вон туда. За десять минут дойдем. – Авраам показал рукой направление.

– На Ратушной площади дома продаются?

– Не знаю, надо в канцелярии бургомистра спросить.

Петр снова сел в карету.

– К канцелярии бургомистра, – велел он вознице.

– Вот она, в ратуше, всего пятьдесят метров, – удивился возница.

– Вези.

В ратуше Петр подошел к начальнику канцелярии:

– Я хочу купить дом на Ратушной площади.

– Заявок на продажу домов на Ратушной площади нет.

– Вы можете поговорить с хозяином понравившегося мне дома? Посреднические комиссионные удвою.

– Пойдемте, покажете дом, – начальник канцелярии мгновенно вспотел.

Снова сели в карету и проехали менее ста метров.

– Вот этот, – показал Петр на красивый трехэтажный дом.

Часть первого этажа была занята ювелирным магазином, другая часть – нотариальной конторой.

– Это дом адмирала Ван Крюйса, – выдохнул начальник канцелярии и вошел внутрь.

Через пять минут выбежал слуга и пригласил в дом. Петр спокойно вошел в кабинет, где кроме самого хозяина и начальника канцелярии находилась жена адмирала.

– Садитесь. Сигару? – хозяин указал на ящичек сигар.

– Нет, спасибо, курение засоряет легкие смолами.

– Впервые слышу, – удивился адмирал.

– Пропустите сигарный дым через хлопковый тампон, и все увидите сами. Я могу попросить кофе капучино или обычный черный?

– Кофе капучино? Никогда не слышал о таком кофе.

– Готовят в Италии, обычный кофе заливают сверху взбитыми на парэ сливками.

– Вам случалось быть в итальянских княжествах?

– Нет, господин адмирал, но мой хозяин хорошо знает Италию.

– Мне сказали, что вы хотите купить мой дом.

– Ваш дом мне понравился, и я хочу его купить.

– Если вы заплатите тысяча двести пятьдесят гульденов, я освобожу дом завтра.

– Хорошо, зовите нотариуса, нотариальные расходы ваши.

– Зачем он вам? Как? Вы согласны заплатить эти деньги!

– Цена меня устраивает. Вам хватит месяца на переезд?

– Но мне придется заплатить неустойку за расторжение договора с ювелирным магазином и нотариальной конторой…

– Адмирал, вы назвали цену, я ее подтвердил, вызывайте нотариуса для оформления сделки.

Петр взял из рук слуги кофе.

– Господин начальник канцелярии вызовет клерков и перепишет дом на меня, прикажите слугам проводить меня по комнатам.

Авраам не верил своим глазам и не верил своим ушам. Вот так, тысяча двести пятьдесят гульденов за один из лучших домов на Ратушной площади – за пять минут! Петр вернулся через сорок минут, когда ошалевшие клерки закончили писать бумаги. Нотариус напоминал своим видом кота на заборе и ждал финального завершения. Петр достал кошелек и аккуратно выложил перед адмиралом золотые гульдены. Затем так же аккуратно положил обещанные за посредничество деньги перед начальником канцелярии.

– Спасибо за дом, господин адмирал, мой хозяин изготавливает лучшие в мире хронометры и другие навигационные инструменты.

– Зачем вы купили этот дом?

– В этом доме мы будем их продавать и откроем филиал нашего банка. Вам месяца для переезда хватит?

– Да, – все еще не веря в свершившийся факт, ответил адмирал.

– Найди лучшего архитектора, – обратился Петр к Аврааму, – если в Амстердаме нет, выпиши из Италии или Франции.

– Сегодня займусь, – поклонился Авраам.

– Внешне дом трогать не будем, переделывать будем изнутри.

Взяв купчую на дом, они поехали к лучшему портному. Петру необходимо переодеться по местной моде, Аврааму одеться согласно новому статусу.

– Ты зачем купил такой дорогой дом? – недоуменно спросил Авраам.

– Мы провели очень быструю и эффективную рекламную кампанию. Завтра утром все поймешь, – Петр повторил слова Сергея Николаевича на аналогичный вопрос. Но разница уже была: дом планировалось купить за две тысячи гульденов, максимально за три тысячи, и не ожидалось, что дом будет адмиральский.

Портной, закончив измерять Петра и Авраама, долго складывал на бумажке цифры. Внутренне согласившись с результатом, он протянул бумажку Петру. Заглянувший через плечо Авраам вздрогнул: сумма в несколько раз превышала цену его дома.

– Хорошо, – сказал Петр, – за материалы я заплачу, работу вы выполните бесплатно.

И прежде чем побагровевший портной заорал и указал рукой на дверь, продолжил:

– Прошу с нами в карету, у меня есть для вас деловое предложение, карета привезет вас обратно.

Через час счастливый портной требовал от возничего ехать очень аккуратно. У него швейная машинка! За эту машинку он согласен господ Авраама Гофмана и Петра Борисова обшивать бесплатно всю жизнь. Процент за аренду машинки назначен высокий, но заказы он сможет выполнять в сто раз быстрее. У господина Петра Борисова есть право подписи на лицензию бюстгальтера. Удача открыла двери в его дом. Летом он сможет купить еще несколько швейных машинок под кредит в банке Петра Борисова.

Перед сном Авраам посмотрел на аккуратные столбики денег на столе. Отставил в сторону столбик за один хронометр, затем отсчитал из этого столбика тысяча двести пятьдесят гульденов и посмотрел на остаток. Дом куплен совсем не дорого, и не надо ждать утра, если результат рекламной акции виден уже вечером. Авраам потушил свечу и пошел спать, на первом этаже играли в кости охранники. Утром у дверей их уже ждала карета, поехали вместе с охранником, у которого в руке был необычный чемоданчик, прикованный к руке цепью, Авраам вез Петра в «Хуббек Ллойд» – самый лучший банк Амстердама. Их без вопросов сразу повели к управляющему. Оно и понятно – события вчерашнего дня знает весь город.

Управляющий встретил стоя:

– Прошу проходить и устраиваться, господа. Вам кофе, господин Петр Борисов?

– Да, спасибо.

– Я уже в курсе вчерашних событий. Мы заключаем договор в Амстердаме, и он автоматически вступит в силу в наших филиалах в Лондоне и в Гамбурге.

(Господин Ллойд сделает филиалы в Лондоне и в Гамбурге самостоятельными лишь во время войн XIX века.)

– Приносите свои приборы нам, наши эксперты лучшие в мире. Мы сделаем экспертизу и выдадим сертификаты, – продолжил управляющий.

– Если наши покупатели захотят получить сертификат в «Хуббек Ллойд», мы ничего не будем иметь против этого, – сказал Петр. Затем добавил: – Они имеют полное право поступать со своими покупками по своему усмотрению.

– Вы не хотите сдать свои приборы к нам на экспертизу?

– У нас две астрономические обсерватории, и все наши приборы имеют необходимые сертификаты и гарантии.

– У вас две астрономические обсерватории? Это же очень дорого! Позвольте, тогда зачем вы пришли?

– Перестройка купленного на Ратушной площади дома закончится осенью. Я хочу заключить партнерский договор на временное представление наших интересов в Амстердаме.

Петр положил на стол проект соглашения.

– Взамен мы согласны представлять интересы «Хуббек Ллойд» в филиале нашего банка в Петербурге.

– У вашего банка есть филиал в Санкт-Петербурге? Где находится ваш банк?

– Банк находится в Туле и является собственником более десяти заводов, включая сталелитейное производство.

– Это крупные заводы?

– Они обладают исключительными правами на изготовление оружия для русской армии.

– Ваш банк владеет только металлургическими заводами?

– Завод по изготовлению навигационных инструментов с астрономическими обсерваториями тоже принадлежит банку.

Управляющий стал похож на человека, который открывал дверь любовнице, но увидел за дверью тещу.

– Я должен подумать, – наконец выдавил он.

– Если через неделю решения не будет, я пойду в банк «Америка». Это следующее здание на этой улице. Пока возьмите на хранение под обычные проценты. – Петр сделал знак охраннику.

Охранник поставил на стол необычный чемоданчик. Петр открыл ключиком браслет на руке охранника, а другим ключиком сам чемоданчик. Затем набрал цифровой код и открыл.

– Здесь двести двадцать две тысячи гульденов.

Управляющему потребовалось несколько минут для возвращения способности говорить внятно. «Хуббек Ллойд» стал первым банком, чьи интересы были представлены в России.

Императрица отложила бумаги и подошла к окну, Орлов остался сидеть на стуле, у торца стола.

– Что ты думаешь об этих трех бумагах? – спросила Екатерина II, продолжая смотреть на лед Невы.

– В науках силен, хоть и молод.

– В науках силен, оружие хорошее делает. Слышала, пули знатные придумал и отливает на своем заводе.

– Стрелял из его нарезных ружей, очень хороши. И бьют далеко, и заряжать легко, а пулями этими, говорят, он слонов стрелял. Тонкое дерево срубают, как топором. Кирасу насквозь пробивает.

– Чем наградим юношу?

– Дай землицы да деревеньку за старания.

– Гриша, ты о чем сейчас думаешь?

– О твоей попке и груди, как я все это целую.

– Он свою землю уже в аренду вольным крестьянам сдает. Своих людей на земле и заводах боле десяти тысяч! «Дай землицы да деревеньку за старания!» Он через генерала Махотина пятьсот дворов за раз взял!

– Забери обратно.

– На дело взял, нельзя забирать!

– Оставь ему, если нельзя забирать.

– Решено, подписываю указ о даровании земель на Урале, где руды сам найдет.

– Правильное решение: и ему приятно, и тебе польза.

Нужен удачливый рудознатец. Земли огромные, а проку мало, она продает в Англию зерно и железо в обмен на серебро и золото. Вон Швеция, совсем малая да много золота, серебра, меди, свинца и железа. Армию держит чуть не вровень с Россией, каждый второй мужчина в армии. Карл XII вообще всех мужчин под ружье поставил, за что свои офицеры и убили. В Швецию зерно она тоже продает, золото – но и есть золото.

– Присмотрись к нему, когда приедет. Во дворец пригласи.

– Зачем он тебе во дворце с рассказами, как железо делать. Демидов разговорами о заводах да жалобами на крестьян надоел.

– Донесли мне, он из Японии приехал да в Китае бывал, арабские страны видел. Вот и посмотри, пригласи во дворец, если не скучен. Может, что полезное скажет.

– Про заморские страны и я хочу послушать. Говорят многие, да с чужих слов, сами ничего не видели.

Варфоломей Сидорович потерял покой и сон. Пламенная регенеративная печь скоро будет готова и встанет на просушку. А легирование железа не получается. Свои записи он выучил наизусть. Сергей Николаевич его предупреждал, что ферросплавы – вещь сложная и пройдет год до первой удачи. Но процентный состав присадок сказал точно. Значит, и получиться должно быстрее. Образцы инструмента из легированной стали, которые дал хозяин, были намного прочнее аналогичных образцов заводского производства. Варфоломей Сидорович старался быстрее найти способы легирования. Различных руд с Урала навезли много, но эти руды не желали растворяться с железом. Хозяин ему говорил, что для соединения железа и особых руд сначала выплавляют ферросплавы. Затем ферросплавы добавляют в жидкую сталь. Ферросплавы должны выглядеть как кричное железо или шлак.

Линия пушечных стволов работала, не мешая ружейному производству. Первая собранная пушка показала отличный результат. Надежная прицельная стрельба на пять километров. Но Сергей Николаевич приказал делать только внутренние стволы и приготовить оснастку для литья остального. Ему виднее. Закончили проект улучшенного парового котла и паровой машины. Когда хозяин потребовал изменения внешнего вида, Варфоломей Сидорович не выдержал:

– Какая разница, эта форма для заслонки или новая? Никакой разницы!

– Не скажи, голубчик, разница очень большая. Новая ручка выглядит лучше и для руки удобнее.

– Но работают они одинаково.

– Работают одинаково, но новая ручка приятнее.

– Почему ты приказал тягу сместить на полметра.

– Смазчик головой за тягу цепляется.

– Голову нагнет и цепляться не будет.

– Тягу на полметра сместить нетрудно, и голову нагибать не надо.

– А манометры зачем красить – делить на зеленые, желтые и красные сектора?

– Бросил взгляд на манометр, и ясно, в каком режиме котел работает.

Так они долго пререкались, но модифицированная продукция теперь нравится и самому Варфоломею Сидоровичу. «Выглядит элегантно», как говорит хозяин. Пора спать, с утра снова к тиглю. Он занимается железом в десятом колене – и обязательно найдет решение. Будет варить особую сталь, самую лучшую.

Тимофей подписал всю стопку бумаг и позвонил в колокольчик. Секретарь, скользнув по кабинету тихой мышкой, вынес подписанные документы. Прошло чуть больше года с того времени, когда Аграфена Фоминична велела ему сопровождать молодого и ничего не понимающего в делах дворянина. Молодой дворянин оказался очень ловким в делах. Через год Тимофей, для которого раньше рубль в кармане был мечтой, распоряжался тысячами рублей в день. В Туле выросла Алексеевская улица. Банк, затем особняк Сергея Николаевича, следом управление заводами, где Тимофей сейчас и сидел. Напротив особняка дом Иосифа Аврумовича и его дом. Следующим стоял дом Варфоломея Сидоровича. Далее стояли дома управляющих заводами и помощников Тимофея.

Требование Сергея Николаевича разделить заводы и считать все порознь он воспринял как блажь. Зачем, спрашивается, все считать два раза, если хозяин один? Заводы разделили на сталелитейный и прокатный, которым занимался Варфоломей Сидорович. Там же делали и пушки. Остальные выделили как завод оружия, завод котлов, завод паровых механизмов и часовой завод. Когда подвели первый месячный баланс, Тимофей все понял. Отчет показал прибыль каждого завода в отдельности. Когда Сергей Николаевич велел раз в неделю собирать управляющих всех заводов, Тимофей снова засомневался. Зачем ему еженедельно управляющий стекольным или кирпичным заводом? Управляющие производством витражей или медных колечек со стеклышком вовсе не нужны.

Начали собираться еженедельно, и понял не только он. Все поняли необходимость еженедельных обсуждений. Сергей Николаевич называл это «большим советом мозгов». Иногда переиначивал в «совет больших мозгов» и всегда присутствовал, если был в Туле. Сидел молча, высказывал Тимофею замечания или мысли только наедине. Иосиф Аврумович, наоборот, говорил очень много и ехидно. Но все привыкли друг к другу, и никто не обижался. При необходимости помогали советом или делом. Только посмеивались над дежурной репликой Иосифа Аврумовича: «Я банкир, прихожу сюда деньги брать, а не давать».

В новом письме Сергей Николаевич требовал покупать железо на заводах Урала. Постепенно создавать условия для строительства заводов в Нижнем Новгороде. Развивать производство котлов и паровых машин. С письмом Тимофей был согласен, прибыль за паровые машины была очень высокой. Прибыль уступала только часовому производству. В Тамбове начали сборку механизмов наручных часов. Образцы корпусов и браслетов лежали у Тимофея в ожидании одобрения. Производство швейных машин потрясло Москву сильнее пожара. Поступающие деньги лишали речи даже Иосифа Аврумовича. Наполненные опилками медведи и зайцы расхватывались прямо в цехах. Фаянсовая посуда стала мечтой в любом доме.

Прихоть хозяина с роялем и пианино неожиданно переросла в очень прибыльное дело. Пришлось в спешном порядке строить еще две музыкальные фабрики. Музыкальные инструменты с фабрик Москвы, Сяси и Тамбова расходились по всей России. В папке заказов были адреса из Европы. Тимофей этой музыки не понимал, но получаемые деньги значительно перекрывали затраты. В Тамбове организовалась какая-то консерватория. Группа энтузиастов занималась «улучшением звучания». Хозяин приказал не обижать их и даже платить деньги.

Хорошие новости из Амстердама, Петр и Авраам отлично справились с задачей. По весне отправит им новые партии товаров. Оба переехали в хорошие дома и заняты в Амстердаме в основном вербовкой людей. Возможным переселенцам показывают образцы товаров, изготавливаемых на заводах. Предлагают выбирать любой завод или профессию. Крестьян сманивают обещаниями дать плодородные земли и два года без налогов. Капитан любого корабля получал двадцать копеек за семью переселенцев, когда приводил их в бывший дом Авраама возле порта. В Москву, Тулу и Тамбов уже приехали восемьдесят девять семей. Восемь моряков ждали спуска корабля на сясьской верфи. Появились первые семьи из Польши, Литвы и Чухони.

…Новая проблема называлась «овцы». В своем письме Сергей Николаевич высказал сомнение в высокой доходности земель Нечерноземья. Лен и конопля продавались в избытке, разводить коров и заниматься сырами в больших объемах нет смысла. В России много сыров не продашь, а в Европе своих сыров в достатке. Шерсть ввозят из Персии, и цены на шерсть высокие. Хозяин предлагал купить овец на границе с Турцией. Кого туда послать и как все это сделать? Придется поломать голову. Сергей Николаевич подсказывал обратиться за помощью к казакам. Для начала Тимофей решил послать своего человека к казакам.

Глава 5
Петербургские новости

Ноябрь, и все покрыто снегом. Сергей поехал осматривать земли, перешедшие в его собственность через банк. Кроме Михаила его сопровождал Николай Кочеряко и приказчик из «команды» Тимофея. Николай был нужен как спарринг-партнер и опытный путешественник. Приказчик Семен был ответственным за новые земли. Осмотренные маленькие фабрики ничего не подсказали, кроме одного: нужны паровые машины. Будет паровая машина с приводом на станки – будут и станки модифицироваться. Никаких идей усовершенствования ткацких и канатных производств нет. В ХХ веке Сергей не сталкивался с таким производством.

В первых числах декабря остановился в имении обретенного дяди Афанасия Сергеевича Алексеева. Имение досталось как приданое за женой, приятной хохотушкой Анастасией Борисовной. Сергей решил передохнуть перед дорогой в Тамбов. Заодно отправить Михаила в церковь подучить Закон Божий. Если прочим наукам он мог учить второклассника сам, то церковные вопросы были вне его компетенции и знаний. Сергей решил передать Михаилу все свои знания. Для этого требуется базовое образование, то есть Михаил должен окончить гимназию и технический вуз.

Вместе с тем Сергей начал готовить для своих детей завещание. Не в смысле кому сколько денег, нет. Он начал составлять историю наоборот, ступени развития науки и техники. Послание потомкам должно быть очень подробным и внятным. Нельзя ничего упустить. Отсюда и решение сразу взяться за составление завещания. Постепенно, день за днем, год за годом. В спешке больше пропустишь, чем напишешь.

Из пятерых детей Афанасия Сергеевича и Анастасии Борисовны в имении жили только двое младших сыновей. Двадцатидвухлетний Павел и девятнадцатилетний Юрий. Павел не хотел идти на государственную службу, а Юрию еще было рано. В России призывной возраст двадцать один год не будет изменяться до Хрущева. Вечерами собирались вместе на неторопливые беседы. Главным рассказчиком всегда был Сергей. Вот в один из таких вечеров прибыл казак с пакетом. Пакет из канцелярии Берг-коллегии железных и рудных дел. Сергею предписывалось быть в Петербурге после Рождества.

– Что случилось, Сергей? От кого пакет? – спросил Афанасий Сергеевич.

– В Петербург вызывают. – Он протянул бумагу.

Афанасий Сергеевич внимательно прочитал письмо и протянул его жене. Двоюродные братья подошли к матери.

– Зачем ты нужен Берг-коллегии железных и рудных дел? Или на службу просился?

– На службу я не хочу, у меня здесь головной боли достаточно. Послушай, Павел, а не поможешь ли мне с моими имениями под Тамбовом?

– И чем я могу тебе помочь?

– У меня там много земли, конный завод, и в деревнях более двух тысяч душ, усадьба летом будет готова. Барин нужен, за порядком следить.

– Без барина крестьяне управляющего не очень слушают, – вставила Анастасия Борисовна.

– У меня времени совсем нет смотреть за землями, за заводами смотреть еле успеваю.

– Ты прав, Сергей, – вступил в разговор Афанасий Сергеевич, – без барского надзора земли оставлять нельзя, как крещенские морозы пройдут, так Павел и поедет.

– Усадьба летом будет готова.

– Жить пока будет у твоей бабушки Алевтины Мефодиевны.

Утром Сергей начал собираться в дорогу.

– Тебе некуда торопиться, за две недели спокойно доедешь, – сказал Афанасий Сергеевич.

– Мне в Тулу заехать за бумагами надо.

Никто не обратил должного внимания на строки об Академии наук. Ему надлежало делать доклад в академии. Помня лекции в Московском университете, он хотел взять все свои бумаги. Решил взять с собой и логарифмическую линейку. Для сясьской верфи необходимо привезти чертежи и модели кораблей. Настало время поговорить с корабелами профессионально.

Рождество встретили в Великом Новгороде. Для Сергея все праздники были просто датами. За годы морской жизни привык относиться к праздникам равнодушно. В море не празднуют, а служат, или работают. Но обижать Николая и Михаила незачем. Утром двадцать девятого декабря пришел в канцелярию Берг-коллегии железных и рудных дел. Канцелярский работник спросил, где господин Алексеев остановился, и сделал отметку в бумагах.

– Вас оповестят, ждите.

Петербург показался крошечным. С материковой стороны дома уходили за Фонтанку только по Невскому, Московскому, Вознесенскому и Измайловскому проспектам. Дальше только склады, казармы. На месте нынешнего Литейного проспекта кузнечные и литейные заводики. Острова были застроены только со стороны Невы. Такие маленькие размеры города шокировали. Петербург был намного меньше Москвы. Возможно, вид Москвы XVIII века шокировал москвича XXI века. Сергей Москву знал плохо и воспринимал этот город спокойно, не с чем было сравнивать. За два дня на санях осмотрели весь город. Михаил с Николаем восхищенно смотрели на столицу. Теперь разговоров будет на много лет.

Нанес визит генералу Махотину и был радушно принят:

– Рад тебя видеть, Сергей Николаевич. Когда визит к генералу Сумарокову?

– Не знаю, велели ждать.

– Проходи и устраивайся, сейчас попьем чаю, и ты все расскажешь.

– Рассказывать особо нечего, на заводах ничего нового. Пламенную регенеративную печь сделали, начали опыты с пушкой.

– Ты говоришь, ничего нового и нечего рассказывать. Что даст новая печь?

– Сталь выходит лучшего качества, появилась возможность легировать присадками.

– Это что-то новое! Какие примеси вносите?

– Пытаемся легировать сталь хромовой и ванадиевой рудой, сталь должна стать прочнее.

– Никель и кремний не пробовали?

– С кремнием получилось быстро, с никелем еще не начинали.

– После встречи с Сумароковым тебе ждет приятный сюрприз в Академии наук, готовься к выступлению.

– Готовлюсь, вот успели на заводе сделать пять особых линеек для сложных математических расчетов.

Генерал Махотин долго изучал линейку, затем с сожалением вернул.

– Возьмите, это мой рождественский подарок.

Одной лекцией Сергей не отделался. После благосклонного разговора с генералом Сумароковым он был принят в академии. В торжественной обстановке получил свидетельство почетного профессора Московского университета. После этого был принят почетным академиком Российской академии наук. Его попросили прочитать в Петербургском университете лекцию о металлургии, и началось. Лекция о металлургии вызвала оживленную дискуссию, которая на другой день перешла в лекцию по физике. Лекции по физике продолжались две недели. Но первый день начался с возражений, Сергея прервали вопросом:

– Скажите, дорогой профессор, а что такое килограмм и что такое метр?

– У меня с собой в кармане нет ни килограмма, ни метра, но эталоны я взял с собой, они в Петербурге.

– Зачем вы придумали новую систему мер?

– Новая, десятичная система мер принята во Франции для облегчения теоретических расчетов.

– Теоретические расчеты можно делать и в обычной системе мер.

– Простые расчеты можно, но что будет при расчете производительности парового котла?

– Чем новая система может помочь в этих сложных расчетах?

– Начав с пудом дров и ведром воды, вы будете месяц переводить только систему мер. С десятичной системой расчеты намного быстрее, литр воды эталон килограмма.

После двухнедельного цикла лекций по физике его приняли действительным членом Российской академии наук. Сергей перешел к лекциям по теории навигации и астрономии. Логарифмическая линейка потрясла ученый мир Петербурга. Сложные многодневные расчеты сокращались до нескольких часов. Затем лекции по прочности корпуса и сопротивлению материалов. Гидрология, картография, метеорология – одним словом, все свои знания выскреб и выложил. Последовало предложение от начальника морского корпуса Нагаева прочитать курс лекций будущим морским офицерам.

В морском корпусе, практически в родных стенах, Сергей оттянулся по полной. Читал лекции вплоть до тактического маневрирования и комплексного применения оружия. Количество морских офицеров увеличивалось от лекции к лекции. Порой лекция превращалась в диспут или даже спор. После одной из лекций его представили братьям Орловым, Григорию и Алексею. Гвардейские офицеры произвели приятное впечатление своей эрудицией и простотой общения. Алексей был заинтересован лекциями, а Григорий просил рассказать об океанском плавании. Памятуя о скорых морских баталиях под руководством Алексея Орлова, Сергей предложил на завтра поговорить о тактическом построении морского боя. Закончить лекции он планировал общим географическим обзором.

К середине февраля назначил сборы, лекции в Морском корпусе заканчивались. Рассказал все, что помнил. Заканчивать передачу своих знаний балаганом «а вот помню, однажды…» он не хотел. После завершающей лекции в Морском корпусе братья Орловы пригласили Сергея в карету. По дороге Григорий сказал:

– Давай заедем в Зимний дворец, с императрицей познакомим.

Встреча с императрицей не входила в планы Сергея. Да и жизненная мудрость гласила «чем дальше от начальства, тем целее будешь», и он отказался.

– Спасибо за приглашение, господа, это большая честь для меня, но я не готов.

Братья удивленно переглянулись. Любой провинциал упал бы на колени и сапоги целовал за честь увидеть царицу. А этот спокойно отказывается, «я не готов». Одет по высшему разряду, выправке и манерам любой гвардейский офицер позавидует, и не хочет быть представленным во дворце!

– К ужину собирается весь свет Петербурга, послушать тебя всем будет полезно. И Екатерине интересно, твой отказ никто не поймет.

Сергей понял: это инициатива из дворца, а не экспромт фаворита. Отказ императрице будет себе дороже.

– Это большая честь для меня, – повторил он, – я постараюсь быть полезным.

Братья еще раз переглянулись, удивляясь холодному спокойствию приглашенного. Сергей принялся расспрашивать о нюансах дворцового этикета.

Когда вошли в небольшой зал, Григорий громко сказал:

– Академик Академии наук, профессор Московского университета, отставной морской офицер Алексеев!

Сделав общий поклон, Григорий пошел во внутренние покои дворца. Гости императрицы посмотрели на Сергея с вялым интересом. Если в качестве сегодняшнего развлечения выбран этот юноша, то будет скучно. Григорий вошел в уборную Екатерины, где служанки зашивали императрицу в новое платье, и сказал:

– Он пытался отказаться!

– Хотел отказаться от моего приглашения? – императрица резко повернулась.

– Нет, я приглашал его от своего имени.

– Однако интересный юноша… Ты приглашаешь во дворец, а он отказывается, невероятно!

Сергей бегло осмотрел зал, он был в Зимнем дворце несколько раз. Но сейчас он видел перед собой не холодный музей, а жилые помещения. Заметил у стены рояль своего завода и показал слуге на стул и на рояль. Слуга непонимающе посмотрел на него, Сергей подошел к слуге и сказал:

– Поставь этот стул у рояля.

– Зачем?

– Ты здесь для выполнения приказов или для расспроса гостей?

Слуга пожал плечами и перенес стул. Сергей сел за рояль и заиграл собачий вальс. Гости зашевелились и начали оживленно переговариваться. Алексей Орлов подошел ближе, но ничего не сказал. Когда пальцы размялись, Сергей стал играть мелодию, известную всем военным морякам Заполярья. Мелодию песни «Прощай, любимый город».

– Откуда музыке научен? – спросил Алексей.

– В кают-компании все офицеры умеют играть. Многие намного лучше меня играют, я сам учился у знающих офицеров.

– Зачем офицерам уметь играть? – пожал плечами Алексей.

– Оркестр в океане каждый день слушать не будешь, а за роялем можно душу отвести.

Всех позвали в столовую, вошла императрица и пригласила садиться. Сергей выбрал нейтральное место. Екатерина наблюдала за юношей. Внешне хорош и статен. Пользуется приборами с привычным изяществом и даже легкой небрежностью. Вот он потребовал вина, не понравилось, потребовал другого. Удовлетворенно кивнул только после четвертой бутылки. Что-то сказал равнодушному слуге, и тот вдруг побежал. Екатерина удивилась, подозвала старшего слугу. Ее слуги иногда шалили с гостями, особенно с незнатными провинциалами. Но чтобы бегали, она никогда не видела.

– Что там случилось? – спросила Екатерина, показывая глазами на юношу.

– Он приказал разбавить вино водой? А кто воду во дворце пьет?

– Почему слуга побежал?

– Ефим удивился, а барин в ответ: «Почему стоишь, словно яйца отморозил, бегом!». Да так сказал, что Ефим сначала побежал, а потом понял, зачем бежит.

Екатерина весело захохотала и, вытерев слезы смеха, велела:

– Скажи этому, с отмороженными яйцами, – и снова засмеялась, – пусть хорошо прислуживает гостю, – сквозь смех закончила императрица.

Да, интересный юноша, надо будет велеть присмотреться к нему. Ближе к концу ужина она сказала:

– Алексеев, я смотрю, ты вино с водой пьешь. Или не нравится мое вино?

– Привычка, в тропиках много пить хочется, а если воду с вином смешивать, и жажду утолишь, и голову не закружишь, твое вино хорошее – похоже, из Авиньона.

– Слышала, ты повидал много, даже в Японии служил. Что скажешь про Японию?

– Страна бедная, рис и рыба. Все безбожники – Христа не знают. Своих богов и идолов нет, армия слабая, флот только голландский, торгуют шелком.

– Почему никто не заберет острова, если армия слабая?

– Кому нищие нужны? Захватишь, а потом корми.

…В XVI веке испанцы нашли Японские острова и за две недели их захватили. Самураи новой мифологии тараканами разбежались по щелям. Золота и серебра испанцы не нашли и покинули острова. Культ преданного своему хозяину воина зародился во второй половине XIX века. Тогда американцы начали вывозить японцев для работы на своих полях и шахтах. В это время уже шла активная колонизация Африки, и европейские страны негров не продавали.