Текст книги "Пятеро из Рубежного Легиона (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Аверков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Ну, добро так добро, – отозвался Субботин. – А куда пожаловать-то? И кто вы такие?

В центре поляны возникло легкое завихрение, взметнувшее палые листья и пучки сухой травы, затем там образовался зыбкий круг с переливающейся прозрачной границей.

– Не бойтесь! Войдите в него, – снова раздался голос, и в нем звучали нотки, скорее просьбы, нежели требования.

– Командир, ну что? Как обычно, кого не жалко? – нервно хохотнул Безымянный. – Топай, Мизинец!

– А почему сразу я?! – испуганно возмутился парень, крепче вцепившись в автомат.

– Ну как же! – продолжал зубоскалить связист. – Сам погибай, а товарища выручай. От тебя пользы все равно на грош, так что шагай вперед смело. Мы прикроем!

– Входите в круг вместе, мы все равно никого из вас не отпустим, – доброжелательно донеслось с противоположной стороны поляны.

– Да черт с ними, пошли, понятно же, что контакта не избежать, разузнаем про их чудеса, авось пригодится, если выберемся, – решил капитан и подал знак – выдвинуться к кругу.

Как только легионеры пересекли переливающуюся загадочными всполохами черту, над ними захлопнулся прозрачный энергетический купол. Вокруг все завертелось с невероятной скоростью так, что уже невозможно было различить ни деревья, ни поляну, да вообще ничего – лишь загадочные всполохи многократно усилились, постепенно слившись в непроглядное искрящееся месиво.

– Шлем у тебя надежно застегнут? – раздраженно дергал за плечо Мизинца Безымянный. – Смотри, сейчас прекратится эта чехарда, голову опускаешь и в лобовую атаку прешь первым. Понял? Видел же, пули их не берут, так что тарань их своим чайником. Ну и нашим живым щитом станешь.

Но парень даже не слышал издевки связиста, его лихорадило, в глазах поплыло, совсем немного оставалось до приступа рвоты.

Наконец-то купол лопнул и разлетелся на мелкие кусочки, и эти кусочки тут же причудливо собрались, словно паззлы, в новую неведомую реальность. Мизинец все-таки не удержал естественные позывы, рухнул на колени и блеванул зелено-бурой слизью и еще не переварившимися остатками угощений чучканов прямо в него – в новый неизвестный мир.

На первый взгляд неведомая реальность показалась вполне приемлемой – легионеры очутились на городской площади, вокруг возвышались разноцветные небоскребы, пестрели рекламные щиты, а неподалеку по автотрассе проносились скоростные транспортные средства вычурных форм.

На удивление, духота, ставшая своеобразной визитной карточкой Омеги-13, исчезла – ощущалась приятная прохлада, дул легкий ветерок. Даже закрадывалось сомнение: а на той ли все еще планете они находятся?

Лишь одно явление портило картину нового мира – черные плащи появились вновь, правда, теперь можно было отчетливо разглядеть – на чьи плечи они наброшены.

Два незнакомца с человеческими лицами и фигурами, судя по очертаниям, молча уставились на землян, и навскидку сложно было понять: встречают они легионеров или просто любопытствуют.

– Приглашали нас вы? – уточнил у них Субботин, слегка скашивая глаза поочередно в стороны, чтобы учесть все, что могло бы пригодиться при боевом столкновении.

– Нас тоже в пауков собираетесь превращать? – вдруг выпалил Безымянный, видимо, не совладав со своим очередным психическим сбоем.

– Вы, как и те дикари, считаете пауков своими предками? – насмешливо поинтересовался один из плащей. – Надо же, а казались чуточку разумнее.

– Совершенно нет! – воскликнул Мизинец, протиснулся вперед, чувствуя стыд за свою рвотную «атаку» на новую реальность и пытаясь сразу же показать себя с лучшей стороны: пусть его организм не готов выдержать определенные вестибулярные перегрузки, зато его мозг завидно отличается от тупых извилин его спутников. – Существует научная гипотеза, которая утверждает, что человечество произошло от…

– Да заткнись ты! – хором заорали легионеры, а Средний своими длинными руками едва успел зажать молодому рот…

Глава 7 Мизинец

Что такое общепризнанный пусть и скоротечный успех, да даже дешевая мимолетная популярность среди своих сверстников – ему было неведомо с самого детства. Каких только шагов он не предпринимал, чтобы в корне изменить неприятную тенденцию, каких только усилий не прикладывал, тихо сплавляясь по речушке жизни или отважно бросаясь против ее течения – все заканчивалось плачевным фиаско.

Да даже громким отвратительным пшиком!

Провал за провалом, конфуз на конфузе, его молодой дух бурлил, возмущенно кипел – большей частью, меньшей – затихал, впадал в кратковременный, а иногда и в долгосрочный ступор.

Когда он в очередной раз, отсидевшись в своей спасительной скорлупе, набирался сил и мужества, то вновь проклевывался наружу в этот несправедливый мир и снова и снова заявлял о себе.

Однако его опять поджидали лишь поражения и неудачи, из-за этого он всех поголовно презирал. Так было проще. Так было легче обозначить свое место на придуманной им самим оси жизненных координат, обособиться и смотреть свысока на соседние точки – эти тупые бесполезные личности, которые и личностями-то он называл с большой натяжкой.

Но контакт с ними необходим – от социума непросто укрыться и нелегко без него выжить.

Для выживания необходимо понимать окружающих, и он принялся усердно изучать лингвистику, язык тела, физиогномику и прочие научные и псевдонаучные дисциплины, чтобы лучше разбираться в людях, предугадывать заранее, что им нужно и чего от них ждать.

Безусловно, им двигали не какие-то там гуманистические и социальные побуждения, типа – влиться в человеческий мир, стать одним из них, найти какое-то скромное местечко в обществе, обеспечивающее постоянный кусок хлеба, а совершенно иные – он жаждал управлять этой серой безликой массой, влиять на сознание бестолковой толпы.

Опять же эти женщины…

С ними он ни в какую не находил общего языка, да они его попросту не замечали, хотя внешностью его природа вроде бы не обделила, да и умища у него-то было – ого-го-го сколько! Вот только ни одна девица не давала ему ни малейших шансов показать его во всей своей красе, а заодно блеснуть и другими скрытыми талантами.

Это его распаляло еще больше. Прямо бесило!

Нет. Все же был один роковой случай. Неизгладимый шрам от него протянулся на всю его пока еще недолгую жизнь. Однажды все-таки срослось – он уломал миловидную сокурсницу пойти с ним на свидание. Может быть, они по-разному называли для себя эту встречу, но ее продолжение закономерно вело к финалу, который устраивал их обоих.

Вот она – Афродита, обещающая даровать яркие ощущения, пронизывающие плоть и разум тонкой иглой ослепительной страсти!

Вот она – воплощение долгожданной мечты!

Однако в самый ответственный момент, когда они уединились в ее комнате в общежитии учебного заведения, случилась беда! Прямо как снег на голову среди жаркого и уже полураздетого лета.

Часы его биологического цикла неумолимо остановились на полшестого.

Никакие стимулирующие мысли и ухищрения не помогали, он это уже отчетливо понимал, а она – еще нет. Благоухающая и воздушная, завернувшая свое пышущее соблазном и томлением тело в махровое полотенце, она впорхнула в комнату, и, отбросив надуманности и условности, сдернула с него последний элемент одежды, торжественно продекламировав:

– Вот и сброшены трусы!

Жуткая, раздирающая мозги и сердце, пауза затянулась. Он не знал, что делать, ведь это был все же не первый его раз! Вот что обидно! Уже все-таки второй раз и такой облом! Его девственность в недавнем прошлом забрала пьяненькая дамочка средних лет, то ли пожалев его, то ли похотливо клюнув на его неопытность, то ли просто перебрав возбуждающей высокоградусной жидкости. К ее неудовольствию, все прошло быстро, скомкано, зажато.

Для него – больше для познания механики процесса.

Но сейчас выпал шанс испытать истинное наслаждение, возможно, то самое – порождающее зачатки первых неуклюжих и застенчивых чувств…

Ну и что с того, что они пробудятся в момент или после кульминационной фазы отношений, пренебрегая обычной схемой ухаживаний и обольщений, форсировав определенную череду событий и условностей?

Так тоже бывает…

А ее аромат! Он никогда еще не ощущал столь пронзительно запах женщины. И надо же было такому случиться, что обострившаяся способность появилась именно в этот ключевой и до ужаса критический момент, когда любовь настырно лезла в руки, а он превратился в полное несостоятельное ничтожество!

Некоторое время девица пребывала в легком недоумении, затем еще примерно столько же в раздраженном замешательстве, уже призывно скинув с себя полотенце. Наконец-то осознав, что часы не заведутся, буровая установка вышла из строя, она повторила свою коронную фразу, но уже абсолютно с другими интонационными оттенками:

– Вот и сброшены трусы…

Бахнула, как огнестрел в упор, причем пулю из тела извлечь теперь будет невозможно – все жизненно важные системы организма зависли на волоске.

Девушки так умеют. Из распахнутых настежь глаз, украшенных поволокой наивности и небесной чистоты, светится нечто лучезарное (ох, уж это неискушенное юношески-романтическое восприятие!), а из милого ротика льется поток смертельных токсичных отходов.

Он хотел провалиться сквозь землю…

И тут, казалось бы, судьба пришла ему на выручку, протянула спасительную соломинку, чтобы сгладить его мужской позор, смягчить досадную неловкость, отвлечь внимание от вопиющего факта недееспособности. Но, как выяснилось позже, причинила еще больший вред его и без того неустойчивой психике.

Появился тот, кто раньше с ней был. Неважно – считал ли пришедший, что она по-прежнему принадлежала ему, и он пришел заявить на нее свои права, или у него просто возникла привычная телесная потребность в этой девице. Главное – его приход стал своеобразным детонатором в сложившейся взрывоопасной ситуации.

И он сыграл свою роль.

Наш герой не стал выяснять подробностей и стремительно выпрыгнул в окно. Первый этаж – ничего опасного. Опасность догоняла сзади, несясь протяжным и клокочущим в ушах: «Трусы… сы… сы… трус… трус… трус…»

Хотя, может, это ему всего лишь померещилось, но это «клокочущее» больше его никогда не оставляло. Не покидало его с той поры и немыслимо обострившееся обоняние.

Чтобы заглушить саднящую боль после того рокового случая, он переключил все свое внимание на неожиданно открытую в себе способность и принялся обонять все и вся с каким-то циничным ожесточением.

Лингвистику он совершенно забросил и изучал и познавал реальный мир и копошащихся в нем людей теперь исключительно с помощью носа.

Вскоре он убедился, что дурно пахнуть может абсолютно все, даже то, что априори признанно божественно ароматным, и даже то, что официально считается лишенным всякого запаха. Столь узкий подход к познанию мира, разумеется, наложил неискоренимый отпечаток на широту его суждений.

Тут-то и родились на ровном месте его заносчивость и непоколебимая вера в свою избранность, вновь пробудившие в нем еще более жгучее желание управлять примитивно мыслящими массами, ну для начала хотя бы небольшой группой людей.

Поскольку его нынешнее существование превратилось не в полосу невезения, а в сплошную жизненную колею неудачника, необходимо было радикально все изменить, чтобы выскочить из этой мерзкой трясины раз и навсегда.

Вот так у него и возникла идея записаться в Рубежный Легион.

Напрочь погрязший в иллюзиях его мозг все же сумел некоторое время противиться столь легкомысленному шагу. Но желание действовать пусть и на свой страх и риск, чтобы увидеть и познать жизнь во всех ее проявлениях, чтобы отыскать возможности и пути к своей цели, постепенно побороло всякое внутреннее сопротивление. Если уж и не найдет там прямой дороги к своим замыслам, то необходимого командного опыта обязательно наберется.

В этом он, как вызывающе самоуверенный человек, нисколько не сомневался.

«Чтобы твердо двигаться вперед, нужно нанюхаться этого самого пресловутого пороха», – убеждал он себя, готовясь к серьезному поворотному моменту в своей судьбе, сулящему радужные перспективы.

Да вот еще был один неприятнейший нюанс, фразочка про сброшенные трусы, оброненная той роковой девицей, неистребимо выскакивала время от времени из глубины извилин. И она постепенно и невыносимо противно сжималась, пока не осталась самая обидная ее часть, бьющаяся звонким эхом в необъятном пространстве разума: «Трус… трус… трус…»

Самонадеянно он решил, что Рубежный Легион избавит его и от этого незаслуженного проклятия. Вот так он и отправился в неизведанные космические глубины, окунулся в заоблачные дали и погрузился с головой в мир непредвиденных реалий и весьма удручающих зловоний…

Перед заброской на Омеги будущих легионеров подвергали всестороннему экспресс-тестированию, чтобы выявить их способности и склонности к какой-либо необходимой для Легиона специальности. По результатам тестов бойцов распределяли на скоростное обучение в школы соответствующего профиля.

Наш герой попал в учебный центр общей подготовки для новобранцев, потому что никогда ранее не держал в руках оружия. Впрочем, это объяснение он придумал сам, поскольку принимать тот факт, что тестирование не выявило в нем ничего полезного для Легиона, он не желал и считал эту проверку – фикцией, формальной процедурой для отчетности.

У него же были невероятные способности!

И он не упустил возможности применить их себе во благо, как только подвернулся подходящий случай.

Однажды, ползая по полигону и роя носом землю, он уже подумывал о том, что погорячился и избрал слишком неподходящую дорожку к своей заветной цели. Тут-то и пришел ему на выручку его нос – парень унюхал среди колючей полевой травы редкое растение. Оно было малоизвестным, но весьма эффективным слабительным. Сразу же в его огромном мозгу родился коварный план, как ему избавить себя от тягостной учебной муштры и невыносимых тренировок. Он осознал, что уже пришла пора научиться хоть как-то влиять на свою участь и для этого не брезговать никакими средствами.

Украдкой проскользнув на кухню, он подсыпал свое снадобье в булькающее варево в одной из пузатых кастрюль на плите. И позже на раздаче, получая свою порцию, он демонстративно пошмыгал носом и звонким голосом прокричал:

– Беда! Диверсия!

И тут же выбил дымящиеся тарелки из рук стоящих рядом новобранцев. Его, конечно, махом скрутили, от души потчуя тумаками. Всякое бывает. Видать, ополоумел боец.

В Легионе такое не редкость.

На его счастье, вскоре в столовой появился один из командиров, чтобы пресечь беспорядки. Задержанный гордо ему и пояснил, что учуял опасный ингредиент, благодаря своему невероятному обонянию.

Ему вняли.

Провели эксперимент, накормив повара свежеприготовленной едой. Под пристальными взглядами кашевар уплетал за обе щеки и первое, и второе, всем своим видом показывая, что делает это охотно и ничуть не сомневается в своих кулинарных умениях. Но дойдя до компота, он ойкнул, удивленно издал несколько других неприличных звуков, прогремевших пулеметной очередью, и, придерживая рукой штаны аккурат меж ягодиц, стремглав вылетел пулей вон.

Наш герой благодаря своей «бдительности» снискал расположение начальства и уже к вечеру был назначен на должность повара. Так он и отстранился от серых нудных будней новобранцев, правда, на стрельбище появлялся всегда в срок, полагая, что уметь хорошо стрелять – это самая важная наука для легионера.

Там он и нанюхался пороха. Пока только в прямом смысле.

И его запах показался вполне терпимым.

* * *

Омега-13 не впечатлила его ни своим нещадно жарящим солнцем, ни отсутствием каких-либо разумных существ, ни особенностями местного ландшафта. Правда, какие-то довольно пахучие растения непривычно раздражали его обоняние, но давать им статус чего-то уж такого необычного, он не собирался.

Необычным мог быть только он, и он всеми силами каждую минуту пытался подчеркнуть свою непохожесть на других легионеров. Да вот только никак это у него не получалось, потому что основной контингент Южного рубежного поста, куда он попал, состоял из опытных наемников, а они лишь посмеивались над небольшой группой новобранцев, принуждая их выполнять самую грязную работу.

Отчасти это, вероятно, помогло Мизинцу сохранить свою жизнь.

Когда появилась жуткая молочная стена, он не скучал в карауле, а ковырялся на территории поста, выкапывая и обустраивая запасную позицию для пулеметного расчета. Вяло орудуя лопатой и предаваясь своим хмурым размышлениям, он даже не сразу сообразил, что происходит.

Но как только все огневые средства Южного поста начали стрелять, он рухнул на дно окопа и лишь, когда все стихло, осторожно высунул свой нос наружу – картина, открывшаяся перед ним, вселила в его сознание неукротимый ужас. На невероятной возвышающейся перед постом белоснежной стене вырастали и с резкими хлопками лопались огромные пузыри, и тут же кто-то из легионеров подлетал в воздух, будто отпружинивший от земли мячик, и уносился туда – в темные дыры враждебной субстанции.

Мгновенно оценив масштабы катастрофы, Мизинец, недолго раздумывая, пополз, тщательно вжимаясь в землю, к единственному оборудованному убежищу на посту. Присоединяться к другим и бессмысленно нападать на необычного и абсолютно неуязвимого врага – в его планы совсем не входило.

Он самостоятельно предоставил себе небольшой, но все же шанс – шанс выжить.

Никакие угрызения совести его не одолевали. К чему они? От него потом будет больше пользы и Легиону, и корпорации, если он сумеет сейчас сберечь свою жизнь. В это он свято верил. Как-никак он же особенный!

И лишь в голове гулко раздавался голос той роковой девицы: «Трус… трус… трус…»

Однако он уже немного научился не реагировать на него так болезненно, как это было раньше. А прежде этот противный голос будто бы гипнотизировал его, давал соответствующую установку его сознанию, и тогда Мизинца лихорадило, колотило мелкой липкой дрожью, начинающейся в затылочной области, его мышцы оцепеневали – страх накатывался волной и заполнял каждую клеточку его организма. Впрочем, сейчас происходило то же самое, но уже не в столь губительно поглощающем его разум объеме.

По крайней мере ползти и довольно быстро он мог, и он полз к своему спасению, старательно работая локтями.

Пробравшись поближе к блиндажу, он спрятался за валунами, периодически опасливо выглядывая и наблюдая за обстановкой. Когда Субботин, медленно отступающий и разъяренно стреляющий на каждом шагу в молочную стену, последним приблизился к укрытию, новобранец спешно юркнул в нутро блиндажа.

В блиндаже должно быть безопасно…

Обошлось. Они выжили. Но дурацкая идея бывшего капитана про Боевой кулак до предела взбесила парня и совершенно лишила его вновь обретенного покоя. Да как они посмели обозвать его никчемным пальцем?! Даже не пальцем, а каким-то бесполезным придатком! Каждый из них палец! Большой, Указательный, Средний, Безымянный! А он просто Мизинец!

И во всем виноват этот Субботин! Именно он назвал его так! Всю свою жизнь юноша постоянно чувствовал себя каким-то отщепенцем, чуть ли не изгоем – и надо же! Ничего не изменилось! Все снова повторяется!

После того блиндажного разговора Мизинец возненавидел их всех, но в особенности, конечно, капитана. Он твердо решил жестоко отомстить им при первом же удобном случае. В гостях у чучканов ничего бы не получилось, дикари просто не поняли бы желания парня и тех чувств, что им двигали. Да и ситуация там была слишком уж своеобразная.

И он терпеливо ждал своего часа, успокаивая себя тем, что навязанное ему новое имя даже подчеркивает его особенность, его непохожесть на других. К тому же учитывая его место в Боевом кулаке – тоже ведь с края! – он в полной мере имеет право претендовать на лидирующую роль.

Пусть негласную, пусть тайную.

Он станет замаскировавшимся «палковколесавставлятелем» Большому пальцу и изо всех сил попытается превратиться в этакого серого кардинала Боевого кулака и в конце концов будет скрытно управлять пальцами, влиять на их умы.

Все впереди. А впереди еще долгий путь…

Глава 8 В гостях или в плену?

– Я так понимаю, что они до того разумные – аж дальше некуда, – буркнул себе под нос Субботин и, чтобы проверить, где они сейчас находятся: все еще на Омеге -13 или уже в каком-то другом месте, спросил незнакомцев: – Вы вроде как волшебники. Значит, все вокруг – это иллюзия или другая планета?

– Совсем нет, – ответили ему. – Но, скажем, это место не для всех.

– А как мы сюда попали? – уточнил капитан.

– Это был лифт. Горизонтальный. Простой, но весьма энергозатратный способ перемещения. Надо же было вас впечатлить.

– У вас превосходно это получилось, – кивнул Большой. – А от нас-то вам что нужно?

– Посмотрим, на что вы сгодитесь, – неопределенно ответил один из плащей. – Оставьте свое оружие здесь, чтобы не возникло лишних проблем.

Неохотно, но легионеры все-таки разоружились, бросили и тележку, их сразу повели к автостраде. Бойцы с любопытством озирались, разглядывая столь диковинное место, выглядевшее как оазис, как островок сверхразвитой цивилизации среди дикой девственной природы Омеги -13.

Мизинец всю дорогу норовил поравняться с черными плащами и скорее с ними объясниться, наладить личный контакт, но могучий кулак Среднего при каждой такой попытке опускался сверху на его шлем – шутливо, но достаточно весомо.

И парень снова отступал за широкие спины своих спутников.

На шоссе их поджидал автомобиль, по своей форме напоминающий замершего перед смертоносным броском громадного крокодила. Черные плащи радушным жестом предложили бойцам влезть в его «пасть», тут же хищно распахнувшуюся перед ними.

– Нам уже начинать бояться или у вас что-то пострашнее есть? – недовольно брякнул Субботин, его угнетали неизвестность и невозможность влиять на происходящие события. Оставалось лишь терпеливо ждать хоть какой-то ясности.

Куда их везут и зачем?

Вскоре это выяснилось. «Крокодил» плавно затормозил и остановился, снова распахнув свою пасть. Выбравшись наружу, легионеры догадались, что находятся в подземном гараже, судя потому, что по сторонам вдоль стен ровными рядами стояли различные транспортные средства не менее странных форм.

Земляне, завидев неподалеку прозрачный лифт уже в привычном для них понимании, направились было к нему, но черные плащи отрицательно покачали головами:

– Вы же понимаете, что ваш вид нам незнаком, поэтому какое-то время вы проведете на закрытой территории. Не волнуйтесь, всего лишь несколько анализов и тестов – и вы получите свободу.

Легионерам указали на высокие створчатые двери в дальнем углу гаража. Делать нечего, пришлось смириться, снова оказаться запертыми в подземелье, но в этот раз уже не по своей воле.

За дверями, на удивление, было довольно комфортно – мягкий ровный свет лился прямо из всей плоскости потолка, в просторном, но единственном помещении в одном углу размещалась зона отдыха с местами для сна, в другом – какие-то агрегаты, похожие на спортивные тренажеры, рядом – по всей видимости, столовая с несколькими столами и стульями, а дальше – санузел с душевыми кабинами и устройствами, напоминающими унитазы. Причем место для интимных потребностей располагалось на виду – в нише без каких-либо дверей и перегородок.

– Вы хотели иллюзий? – насмешливо поинтересовался один из черных плащей. – Здесь их будет предостаточно. Поочередно для вас откроются проемы в тренировочные залы, где вы и будете проходить необходимое тестирование. Задания несложные, в целом безопасные, так что развлечетесь. А пока отдыхайте. Плохо лишь то, что вас мало. По пальцам можно пересчитать.

– А мы и есть паль… – радостно вскинулся Мизинец, но умолк на полуслове, увидев недобрые физиономии своих товарищей.

Незнакомцы вышли, и створчатые двери, отделяющие легионеров от свободы, плавно закрылись.

– Ну, девочек среди нас нет, – хмыкнул Указательный и отправился по нужде в отхожее место.

– А что же мы не спросили: есть ли у них вообще девки?! – спохватился Средний.

– Предполагаю, что добрища у них точно много, – задумчиво протянул Безымянный, внимательно изучая интерьер, и крякнул, поморщившись: – Опять лежанки! Когда же наконец моя тушка повалится на мягкую кровать?

Кстати, лежанки оказались совсем нежесткими, бойцы провалились в них полностью, будто во взбитые пуховые перины. Никогда не нужно упускать возможность хорошенько выспаться, если условия для этого подходящие. Лишь только они заняли свои спальные места, свет из потолка тут же приглушился и превратился в мягкое бледное зарево.

– Наблюдают за нами, – оценил связист, хотел добавить еще несколько нелицеприятных эпитетов в адрес незнакомцев, но сдержался, вовремя подумав, что те могут их еще и подслушивать.

Спустя несколько часов свет в помещении снова ярко вспыхнул и раздался противный механический писк, разбудивший легионеров. Они настороженно вскочили и осмотрелись. В центре комнаты стоял неизвестно откуда появившийся внушительный ящик. Наверное, его доставил сюда скрытый подъемник – больше ничего стоящего на ум бойцам в эти минуты не приходило.

Действительно, только сейчас они обратили внимание на тонкие едва заметные щели в полу, очерчивающие собой большой квадрат.

Металлическая крышка ящика легко поддалась, осторожно заглянув внутрь, легионеры облегченно вздохнули – в нем было их оружие. Даже пулемет.

– Живо вооружиться, – скомандовал Субботин.

Лишь только они успели схватить оружие в руки, как ближайшая к ним стена разъехалась в стороны, и мощным воздушным потоком людей швырнуло в открывшийся проем, словно из одного сообщающегося сосуда в другой…

Земляне очутились в ином пространстве, вокруг все задышало и запахло Омегой -13. Снова это палящее солнце, снова горный неприступный массив, к сожалению, ни одного деревца, дарующего облегчающую тень, поблизости не было видно.

– Ну что ж, – резюмировал капитан. – Либо они передумали и решили избавиться от нас, вышвырнув из своего волшебного города в нормальную реальность, либо это обещанная тестовая симуляция. – И приказал: – Пальцы! Растопырились!

Легионеры уже привычно выстроились в новый боевой порядок. Субботин решил вести Боевой кулак на север вдоль хребта: если это реальность, то они просто продолжат свой намеченный ранее путь, если иллюзия, то в любом случае здесь их ждут сюрпризы, куда бы они ни направились.

Было очевидно, что опасность в первую очередь могла исходить со стороны гор, оттуда она и появилась. Оглушительный гул заложил барабанные перепонки – мощный камнепад обрушился прямо перед ними, камни неслись с такой бешеной скоростью, разбиваясь друг об друга, что стихийный завал вырвался на простор равнины до колоссальных размеров.

Позади произошло то же самое – словно невидимый великан разрезал огромным ножом горный пирог, небрежно разбрасывая каменные крошки. Бойцы поспешили подальше от взбесившегося хребта вглубь бескрайней равнины.

Однако край внезапно появился, вернее, на их пути возникла странная преграда – из-за каменных завалов с обеих сторон выскользнули массивные, покрытые сверкающей на солнце чешуей изгибающиеся отростки, напоминающие щупальца существа невероятной величины.

– Вот же хрень! – в сердцах бросил Субботин, он смачно выругался и закончил свой выхлопной нецензурный поток командой: – Огонь!

Пули со звонким визгом рикошетили, отскакивая от прочной чешуи, или плющились, безнадежно пытаясь в нее впиться.

– Предложения какие-нибудь будут? – угрюмо спросил капитан, когда легионеры вволю настрелялись, выпуская пар.

– Это же волшебный тест, – откликнулся Мизинец. – Ну не пройдем мы его и что тут такого? Не грохнут же нас здесь в самом-то деле.

– Как знать. Так что? Будем интенсивно рыть блиндаж, да хоть просто нору? – усмехнулся Субботин, правда, такая мысль ему была больше всего по душе.

Вдруг резко потемнело, солнце Омеги никуда не делось, оно светило, как и прежде, но только с боков. Задрав головы, земляне увидели, что над ними нависло нечто необъятное и явно живое – тонкие длинные отростки, усыпанные розоватыми присосками, хищно тянулись к ним. Бойцы открыли беспорядочный огонь, но отростки стремительно опутали их, обездвижили и властно увлекли наверх.

– Средний! – сдавленно крикнул капитан. – Надежда только на тебя! Вали эту зверюгу к чертям собачьим!

Щупальник уже предпринимал все, что мог, с трудом ему удалось высвободить одну руку, он извлек нож и вспорол боковину своего заплечного мешка. К этому моменту Средний уже погрузился во тьму – отросток, опутавший его, прижал легионера к липкому колышущемуся телу чудища и тащил его куда-то вдоль.

Боец действовал наощупь, что он, собственно, и обожал. Рука отыскала мину, не вынимая ее, он ловко установил таймер на две минуты, затем, брезгливо кривясь, положил ладонь на подрагивающую плоть враждебного зверя и сконцентрировался на тактильных ощущениях.

Есть! Он обнаружил место, куда, пульсируя, устремлялись внутренние потоки чудовища, быстро выхватив мину, резко придавил ее к липкой коже, и она, к счастью, накрепко присосалась.

– Все! Нам кабздец! – весело крикнул Средний, в большей степени сам себе, поскольку уже не надеялся, что кто-то из товарищей его услышит. – Сейчас будет ба-бах!

Взрыв поглотило огромное трепещущее тело чудовища, он прокатился по нему судорожной волной, разрывая его на части. Легионерам повезло – никого не контузило, даже не особо оглушило и не зацепило осколками. Щупальца, обвившие землян с ног до головы, послужили своеобразным щитом, приняв удар на себя.

Субботин, с трудом выбравшись из-под громадного окровавленного куска чудища, все еще содрогающегося в смертельных конвульсиях, вскочил и принялся выкрикивать имена пальцев. Они поочередно отозвались с разных сторон, не отвечал только Мизинец.

– Скорее ищем молодого! – гаркнул капитан.

Мизинца разыскали, его торчащую ногу заметил Указательный, вскарабкавшийся повыше на поверженного врага. Посиневшего от удушья и уже притихшего новобранца вытащили – мертвый щупалец не отпускал свою жертву, продолжая крепко ее стискивать. Несколько ударов ножом и шлепков по щекам – и вот уже полумертвый парень пришел в чувство.

– Ни хрена себе симуляция! – перепугано вскрикнул он, после того как кислород наконец-то наполнил его легкие.

* * *

– Ни хрена себе симуляция! – возмущенно бросил черным плащам Субботин, когда легионеров таким же воздушным потоком вернуло в их новое пристанище в подземном гараже.

– Вы даже не представляете, какие у нас великолепные технологии, – насмешливо ответили встретившие землян незнакомцы.

– Ага, просто волшебные, – ухмыльнулся капитан.

– Тем не менее вы справились с заданием достойно, – отметили плащи. – Результат оправдал наши ожидания. Еще парочка тестов и вы свободны. Будете вольны либо остаться в нашем городе, доказав вашу полезность, либо продолжить свой путь. Куда вы там топали до нашей встречи?